Мне сейчас предстояло открыть семейный тайник, и я не хотела, чтобы кто-нибудь ещё знал о нём. Хотя дядюшка, отправляя в тёплые месяцы нас с сестрой в здравницу, обследовал всё поместье в его поисках. Ещё бы! Мой отец был сильным артефактором. И последней его разработкой был многоразовый портал. Он не успел его запатентовать, – погиб. А все бумаги и сам опытный образец хранились именно в тайнике. Я знала о его расположении потому, что помогала отцу в его исследованиях. А как вертелся граф Офстайм, пытаясь выведать у меня, где бумаги и этот образец! Вспомнив об этом, я хихикнула. Он обыскал всё, но даже и предположить не мог, где тайник. Как говориться, – хочешь что-либо спрятать, – положи на видное место. Я взяла сумку и направилась в комнату к сестре, чтобы там её оставить и заодно проконтролировать сборы. Оттуда опять вернулась в кабинет. На стене висел наш семейный портрет. Сейчас я с грустью смотрела на него, ощущая горький ком в груди. Тогда ещё мы были счастливы. Я с нежностью провела по лицам родителей – с начала папы, затем мамы, потом коснулась нарисованной себя, следом – сестры и в заключение нажала на оба глаза отца. Тихо щёлкнуло внизу. Это отъехал в сторону барельеф над камином, открывая небольшую полость. Я достала кулон-портал, тут же надев его на шею, выгребла бумаги, за которыми так долго охотился опекун, достала небольшой мешочек, куда сама сложила все уцелевшие мамины украшения, что заботливый дядюшка не успел прибрать к рукам, ещё один с деньгами, отложенными на «чёрный день», и два одноразовых портала. Их изготовил отец на всякий случай. Вот этот случай сегодня и настал. Осторожно открыла дверь, убедилась, что коридор пуст и помчалась к сестре.
В комнате меня уже ждали Дана и одетая Лина. Она сидела в инвалидном кресле с кошкой на коленях.
– Тина, мы же Мисюсю возьмём?
Я закатила глаза. Вот куда же мы без пушистой ласкуши!
– Всё собрала? – задала вопрос горничной.
Та ответила утвердительным кивком, но попеняла:
– Не дело голодного ребёнка с места срывать, госпожа.
Я лишь отмахнулась. У нас в запасе только пара дней, пока дядя не хватиться. Завтра мне исполняется восемнадцать, и я имею право сама подать документы в магическую Академию. Только там опекун с матримониальными планами не дотянется до меня. Быстро очертила портальным артефактом границу, следя за тем, чтобы коляска и мы все поместились в круге, представила гостиничный двор в столице, где мы пару раз останавливались семьёй, и разбила одноразовый портал. Он и называется одноразовым потому, что для активации его нужно разбить. На несколько мгновений нас окутала серая мгла, а когда проявилось окружающее пространство, мы оказались перед крыльцом той самой гостиницы.
Оплатив номер и ужин на троих, я подхватила на руки Лину и зашагала за портье. Дана несла мою сумку, остальной багаж и коляску тащили дежурные по этажу. Номер я взяла эконом класса, но и там был небольшой санузел и крохотная ванная. Пока ждали ужин, успели ополоснуться на ночь. Ужин тоже эконом класса – каша с мясом и компот. Хотя нам хватило не просто утолить голод, а объесться. Даже Мись сыто развалилась на двуспальной кровати, всем своим видом показывая, что слезать не собирается. Ну что ж, разместимся. Дана довольствовалась уютным диванчиком.
– Тина, – тихо зашептала мне на ухо малышка, – а мы насовсем от графа Веласа сбежали?
– Как получится, милая, – вздохнула я.
– Было бы хорошо, если бы насовсем, – сонно пробормотала девочка. – А то он всегда на тебя так странно смотрит, будто съесть собирается.
– Спи, – поцеловала я сестрёнку, а сама задумалась.
Завтра мне предстоит много дел. Нужно отнести документы в Академию и попробовать сдать экзамен. Для этого необходимо встать с рассветом, чтобы успеть до полудня. Затем я планировала купить какой-нибудь домик, вернее, помещение, желательно в два этажа. На первом собиралась открыть маленькую кофейню. Я сильный бытовой маг, люблю готовить всякие вкусняшки. И, если при жизни родителей это было моё хобби, то в последнее время приходилось готовить, когда кухарка брала выходной, да и просто побаловать сестричку. Денег на покупку, ремонт, оборудование и продукты на первое время должно хватить. Днём я буду учиться, а по вечерам и ночью – готовить. Вот тут и пригодится мне многоразовый портал для перемещения из Академии и обратно. А днём в зале по началу Дана справится сама. Потом, если дела пойдут, а они пойдут, я уверена, так как есть у меня один секретик для своих вкусняшек, найму девочек для работы в зале. Главное, найти помещение подходящее.
Документы в Академию я сдала в первых рядах. Пришлось встать затемно и отвалить целых две серебрушки гостиничному извозчику, чтобы он отвёз меня так рано. И очередь на испытания подошла быстро. А там уж артефакт ожидаемо загорелся зелёным, определяя меня в студентки. Ещё до полудня я успела вселиться в общежитие, получить форму и учебники, и «встать на довольствие». Только поесть не успела и не дождалась соседки по комнате. Ну да ладно. Оформив временный пропуск, – постоянный выдаётся вместе со студенческим билетом, – я помчалась на деловую площадь. Там, на специальных табло, размещались всевозможные объявления.
С помещением мне повезло. Буквально в первый час поиска наткнулась на объявление о продаже двухэтажного дома в районе Академии. Это просто находка! Продавец, – невысокий толстячок, – прямо таки лучился от счастья, и так и вился вокруг, уговаривая на сделку. Я его понимала. Здание досталось ему по наследству и висело камнем на руках, так как сам толстячок занимался разведением лошадей, а за простаивающий дом приходилось платить налог. Но всё равно, мне насторожиться надо было: уж слишком подозрительна эта любезность. Но тогда все мысли были заняты только покупкой. Я тряслась от страха – вдруг, не успею? Дядя вычислит нас и вернёт в поместье, а там уж найдёт способ вынудить на брак. Он очень умело манипулировал болезнью сестры, и я не сомневалась – один промах и быть мне графиней Офстайм. Поэтому спешила, поэтому не вникла во все нюансы старого, не нужного дома. До самого вечера занималась оформлением сделки и лицензии на предпринимательскую деятельность. И только когда на улицах зажглись фонари, вышла из городской управы с заверенной нотариусом купчей. Воодушевлённая, поспешила в гостиницу, где меня ждали младшая сестра и Дана. Экипаж она брать не стала. Гостиница располагалась недалеко, пешком минут 20, улицы хорошо освещались, да и народу в этот тёплый вечер было достаточно.
– И сэкономлю, – пробормотала себе под нос, решаясь на пеший поход.
Да, я знала – придётся туго. Спасибо папе, что хранил в тайнике мешочки с деньгами на чёрный день. Без них мы бы сейчас пропали.
Бодренько топая по вечерним тротуарам, я мысленно прокручивала завтрашний день. До начала занятий оставалось всего неделя, и за эту неделю нам с Даной нужно запустить свою кофейню. Номер был оплачен до полуночи, так что мы спокойно могли ещё поужинать и только потом ехать в новообретённое жильё. С продавцом мы договорились, что он приведёт в порядок один номер на втором этаже и кухню, там ведь когда-то была гостиница, и кухня должна быть. Остальное – это уж мы с Даной.
Как-то всё подозрительно хорошо складывалось. И наш побег, и скорая покупка, и выправка лицензии, и спокойный переезд из гостиницы в новое жильё. Не иначе, как высшие силы решили наградить меня за четыре года горькой сиротской жизни.
Извозчик, – молодой парень, всю дорогу строивший глазки Дане, – помог нам выгрузить вещи и сам занёс в тёмный коридор. Пока горничная расплачивалась и о чём-то шушукалась с ним, мы с сестрой осматривались. Пушистая кошка, сидевшая всю дорогу на коленях у Лины, брезгливо фыркала.
– Ну, да, Мись, – усмехнулась я, – пылюку гонять и гонять ещё. Но теперь это наш дом, и на правах хозяйки иди осваивайся.
Кошка ещё раз фыркнула, чихнула, потёрла нос лапой и уверенно спрыгнула на кое-как помытый пол. Осторожно ступая белыми лапками и вздёрнув пушистый хвост пальмочкой, она направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Через минуту оттуда послышалась легкая возня, стук и что-то упало на деревянный пол.
– Ой, – улыбнулась Лина, – Мисюся порядки наводит.
– Только бы мышей здесь не оказалось, – вставила подошедшая Дана. – Терпеть не могу эту серую гадость.
Заперев на замок входную дверь, я подхватила на руки малышку и пошла по следам кошки. Сзади пыхтела Дана, – она пёрла на второй этаж инвалидную коляску.
– Приехали! Приехали! – завопил Филимон и заметался по подоконнику.
Пользуясь, что увидеть его могли только сильные маги или, если он сам того пожелает, крыс целый день бдил входную дверь, высунув из окна голову. От этого «увлекательного» занятия ни коту, ни домовому не удалось оторвать своего сотоварища. Изредка со второго этажа доносились его комментарии происходящему внизу. Досталось всем: и уличным торговцам прессой, и извозчикам, и уборщикам улицы, фонарщикам, и даже посетителям и работникам соседней ресторации. Их особенно невзлюбил крыс.
– Иди ты! – хмыкал Филимон. – А у нашего соседа Жиля повар ворует специи, до моего носа дошла вонь перца, который он в карман своего сына положил!
– Лучше б то твоих мозгов дошло, что подглядывать неприлично, – буркнул Митрич. Устав братства домовых, где он состоял вот уже добрую сотню лет, обязывал доложить СтаршОму обо всех случаях воровства на вверенной территории. – Теперь с Кузьмичём придётся гутарить. Не люблю я его, – поёжился старичок. – Заносчивый больно.
– И где же у него эта заноза? – сонно спросил кот.
Он уже добыл пяток откормленных на свободе мышей, и теперь со знанием выполненного долга грел пузико на подоконнике соседнего окна. Но никто ему не ответил. Филимон продолжал наблюдать за улицей, Митрич, пригорюнившись, выстраивал план будущей беседы с соседским домовым и СтаршИм.
– Митрич, – не выдержал кот пренебрежения к его персоне, – ты чё там затих?
– А у него началась массовая гибель нервных клеток, – съехидничал крыс.
– Чего?
– Ага-ага, – подтвердил свои слова Филимон. – У него всегда так, когда он думать начинает. Слышь, Митрич, может хватит головоломством заниматься? Жизнь прекрасна! Не надо её тратить на пустяки.
– Как жа, – проворчал домовой, – пустяки! Это тебе не герцога шельмить, нашего СтаршОго не проведёшь!
– Это когда я шельмил? – у крыса испуганно забегали глазки. – Я ж самый преданный фамильяр!
– Угу, от слова «предать».
– Да я только и могу, что предать гласности гениальность хозяина!
– Подлиза, – мурлыкнул кот и перевернулся на другой бок.
– Э! Смотрите! – перевёл крыс внимание. – С каких это пор в ресторацию студенты стали ходить? Что, у Жиля совсем дела плохи? Цены пришлось снизить?
– Серая ты личность, – проследив одним глазом, – второй открывать было откровенно лень, – за направлением взгляда грызуна, вздохнул кот. – Отстал от жизни! Это ж сам наследник герцога Раденбергского. Что ему цены в этой ресторации? Он тут завсегдатай выходного дня.
– Сам такой, развелось тут герцогов, – огрызнулся крыс и умолк надолго.
– Пойду, – внезапно засобирался домовой. – Делов полно. Ежели чего – кричи!
Вот Филимон и вопил, когда к крыльцу подъехал кэб с новыми жильцами.
– Иди ты! – в очередной раз прокомментировал крыс происходящее внизу. – Все бабы!
Кот раздражённо наблюдал, как из кэба вышли две девушки, одна из которых и была новой хозяйкой их дома. Затем извозчик помог выгрузить инвалидную коляску, в которую посадили маленькую девочку.
– Иди ты! – повторил Митрич. – Дитё!
– Всё одно – бабы, – раздражённо дёрнул хвостом кот. – Пойду, приготовлюсь к «горячей» встрече.
– Можа дитя не надо пугать? – забеспокоился домовой. – Оно ж беззлобное, бессловесное!
– Угу! – буркнул уже около двери кот. – Жалко, что не безрукое! Эти дети так и норовят за хвост потаскать. А он у меня один!
– Не убудет! Всё равно – облезлый! – хихикнул крыс.
– Но-но! – оскорбился обладатель хвоста. – Просто, я его давно не расчёсывал. А у тебя вообще хвост лысый.
И гордо удалился.
– ВашСветлость, – домовой заметил, что около окна появилась тёмная туманная фигура призрака. – Можа дитёнка не будем пугать? Оно и так калечное.
Он вспомнил те дни, когда здесь жили дети. Душу тут же согрели картины прошлых лет, где звенел детский смех, и ухо радовалось топоту маленьких ножек.
– Ребёнка не трогать, – вынесла вердикт тёмная светлость.
Митрич воодушевился и попятился к выходу.
– Так я, это, прослежу, как там кот справляется. Не нашкодил бы чего.
– О-о-ох, – горестно протянул крыс, – конец нашей спокойной жизни!
– Ты и так покойник! – шикнул от двери домовой.
– Иди уже! – огрызнулся Филимон. – Защитничек сирых и убогих.
– Девочку не трогать, – повторил герцог. – И вообще: в доме никаких пакостей до моего распоряжения.
– Да ладно, – махнул лапкой, соглашаясь, крыс. – В доме, так в доме. А за домом можно?
Но ему никто не ответил. Призрак исчез.
Кот разложил поперек коридора на втором этаже свой мышиный трофей. Он знал, что две уборщицы вымыли одну комнату, вот на входе к ней он и приготовил сюрприз. Да только сюрприз ожидал его самого.
Сначала в проёме показалось нечто белое и пушистое, затем взору кота предстало и оно само …
– Богиня! – прошептал кот и шумно сглотнул.
Невероятной красоты белоснежное чудо шло по коридору, осторожно ступая лапками по грязному полу. Длинная шелковистая шерсть подрагивала в такт лёгким шагам, милый розовый носик немного морщился от пыли, а глаза! О! Эти бездонные очи горели ярким божественным голубым огнём в полутьме! Кот растерянно плюхнулся на попу, покрытую колтунами, и стыдливо прижал кудлатый хвост. Да, ему за столько времени стало стыдно за свою неухоженную шерсть. Вот что, спрашивается, нужно для презентабельного внешнего вида? Только желание! Он же часто наблюдал, как соседские коты вычищаются и расчёсываются утром и вечером и после каждого приёма пищи или сна! А он? Он только посмеивался над стилягами. Теперь – вот. Эта красавица даже и не посмотрит на него. А ещё эти дохлые мыши. Ой! МЫШИ! Кот одним движением лапы сгрёб «сюрприз для жильцов», и истерично стал запихивать серые тушки за картину, что так удачно стояла рядом, прислонившись к стене. Произведение неизвестного автора возмутилось таким отношением и решило напомнить о своём существовании, а именно – рухнуть. Раздался грохот. Кот в ужасе прижал свои уши, в надежде, что Богиня проигнорирует бесполезную упавшую вещь. Не вышло. Красавица в один прекрасный прыжок оказалась рядом и зашипела. Кот прикинулся частью интерьера.
– Какая гадость! – фыркнула мечта любого кота, брезгливо отряхивая от пыли шёрстку. – Мда, придётся собственнолапно наводить порядки!
– Ох, ну и темень! – воскликнула девушка с девочкой на руках.
– Это теперь наш дом? – спросила малышка.
– Надеюсь, – ответила девушка. – Я очень надеюсь, что у нас всё получится!
«Конечно, получится, – пронеслось в мозгу у кота. – А мы поможем!»
Он подождал, пока девушки войдут в отмытую наспех комнату, и понёсся к домовому.
– Митрич! – орал кот, метаясь по дому в поисках деда. – Митрич! Ты где?
– Чего орёшь? – деловито спросил домовой, появляясь из воздуха.
В комнате меня уже ждали Дана и одетая Лина. Она сидела в инвалидном кресле с кошкой на коленях.
– Тина, мы же Мисюсю возьмём?
Я закатила глаза. Вот куда же мы без пушистой ласкуши!
– Всё собрала? – задала вопрос горничной.
Та ответила утвердительным кивком, но попеняла:
– Не дело голодного ребёнка с места срывать, госпожа.
Я лишь отмахнулась. У нас в запасе только пара дней, пока дядя не хватиться. Завтра мне исполняется восемнадцать, и я имею право сама подать документы в магическую Академию. Только там опекун с матримониальными планами не дотянется до меня. Быстро очертила портальным артефактом границу, следя за тем, чтобы коляска и мы все поместились в круге, представила гостиничный двор в столице, где мы пару раз останавливались семьёй, и разбила одноразовый портал. Он и называется одноразовым потому, что для активации его нужно разбить. На несколько мгновений нас окутала серая мгла, а когда проявилось окружающее пространство, мы оказались перед крыльцом той самой гостиницы.
Оплатив номер и ужин на троих, я подхватила на руки Лину и зашагала за портье. Дана несла мою сумку, остальной багаж и коляску тащили дежурные по этажу. Номер я взяла эконом класса, но и там был небольшой санузел и крохотная ванная. Пока ждали ужин, успели ополоснуться на ночь. Ужин тоже эконом класса – каша с мясом и компот. Хотя нам хватило не просто утолить голод, а объесться. Даже Мись сыто развалилась на двуспальной кровати, всем своим видом показывая, что слезать не собирается. Ну что ж, разместимся. Дана довольствовалась уютным диванчиком.
– Тина, – тихо зашептала мне на ухо малышка, – а мы насовсем от графа Веласа сбежали?
– Как получится, милая, – вздохнула я.
– Было бы хорошо, если бы насовсем, – сонно пробормотала девочка. – А то он всегда на тебя так странно смотрит, будто съесть собирается.
– Спи, – поцеловала я сестрёнку, а сама задумалась.
Завтра мне предстоит много дел. Нужно отнести документы в Академию и попробовать сдать экзамен. Для этого необходимо встать с рассветом, чтобы успеть до полудня. Затем я планировала купить какой-нибудь домик, вернее, помещение, желательно в два этажа. На первом собиралась открыть маленькую кофейню. Я сильный бытовой маг, люблю готовить всякие вкусняшки. И, если при жизни родителей это было моё хобби, то в последнее время приходилось готовить, когда кухарка брала выходной, да и просто побаловать сестричку. Денег на покупку, ремонт, оборудование и продукты на первое время должно хватить. Днём я буду учиться, а по вечерам и ночью – готовить. Вот тут и пригодится мне многоразовый портал для перемещения из Академии и обратно. А днём в зале по началу Дана справится сама. Потом, если дела пойдут, а они пойдут, я уверена, так как есть у меня один секретик для своих вкусняшек, найму девочек для работы в зале. Главное, найти помещение подходящее.
Документы в Академию я сдала в первых рядах. Пришлось встать затемно и отвалить целых две серебрушки гостиничному извозчику, чтобы он отвёз меня так рано. И очередь на испытания подошла быстро. А там уж артефакт ожидаемо загорелся зелёным, определяя меня в студентки. Ещё до полудня я успела вселиться в общежитие, получить форму и учебники, и «встать на довольствие». Только поесть не успела и не дождалась соседки по комнате. Ну да ладно. Оформив временный пропуск, – постоянный выдаётся вместе со студенческим билетом, – я помчалась на деловую площадь. Там, на специальных табло, размещались всевозможные объявления.
С помещением мне повезло. Буквально в первый час поиска наткнулась на объявление о продаже двухэтажного дома в районе Академии. Это просто находка! Продавец, – невысокий толстячок, – прямо таки лучился от счастья, и так и вился вокруг, уговаривая на сделку. Я его понимала. Здание досталось ему по наследству и висело камнем на руках, так как сам толстячок занимался разведением лошадей, а за простаивающий дом приходилось платить налог. Но всё равно, мне насторожиться надо было: уж слишком подозрительна эта любезность. Но тогда все мысли были заняты только покупкой. Я тряслась от страха – вдруг, не успею? Дядя вычислит нас и вернёт в поместье, а там уж найдёт способ вынудить на брак. Он очень умело манипулировал болезнью сестры, и я не сомневалась – один промах и быть мне графиней Офстайм. Поэтому спешила, поэтому не вникла во все нюансы старого, не нужного дома. До самого вечера занималась оформлением сделки и лицензии на предпринимательскую деятельность. И только когда на улицах зажглись фонари, вышла из городской управы с заверенной нотариусом купчей. Воодушевлённая, поспешила в гостиницу, где меня ждали младшая сестра и Дана. Экипаж она брать не стала. Гостиница располагалась недалеко, пешком минут 20, улицы хорошо освещались, да и народу в этот тёплый вечер было достаточно.
– И сэкономлю, – пробормотала себе под нос, решаясь на пеший поход.
Да, я знала – придётся туго. Спасибо папе, что хранил в тайнике мешочки с деньгами на чёрный день. Без них мы бы сейчас пропали.
Бодренько топая по вечерним тротуарам, я мысленно прокручивала завтрашний день. До начала занятий оставалось всего неделя, и за эту неделю нам с Даной нужно запустить свою кофейню. Номер был оплачен до полуночи, так что мы спокойно могли ещё поужинать и только потом ехать в новообретённое жильё. С продавцом мы договорились, что он приведёт в порядок один номер на втором этаже и кухню, там ведь когда-то была гостиница, и кухня должна быть. Остальное – это уж мы с Даной.
Как-то всё подозрительно хорошо складывалось. И наш побег, и скорая покупка, и выправка лицензии, и спокойный переезд из гостиницы в новое жильё. Не иначе, как высшие силы решили наградить меня за четыре года горькой сиротской жизни.
Извозчик, – молодой парень, всю дорогу строивший глазки Дане, – помог нам выгрузить вещи и сам занёс в тёмный коридор. Пока горничная расплачивалась и о чём-то шушукалась с ним, мы с сестрой осматривались. Пушистая кошка, сидевшая всю дорогу на коленях у Лины, брезгливо фыркала.
– Ну, да, Мись, – усмехнулась я, – пылюку гонять и гонять ещё. Но теперь это наш дом, и на правах хозяйки иди осваивайся.
Кошка ещё раз фыркнула, чихнула, потёрла нос лапой и уверенно спрыгнула на кое-как помытый пол. Осторожно ступая белыми лапками и вздёрнув пушистый хвост пальмочкой, она направилась к лестнице, ведущей на второй этаж. Через минуту оттуда послышалась легкая возня, стук и что-то упало на деревянный пол.
– Ой, – улыбнулась Лина, – Мисюся порядки наводит.
– Только бы мышей здесь не оказалось, – вставила подошедшая Дана. – Терпеть не могу эту серую гадость.
Заперев на замок входную дверь, я подхватила на руки малышку и пошла по следам кошки. Сзади пыхтела Дана, – она пёрла на второй этаж инвалидную коляску.
Глава 3.
– Приехали! Приехали! – завопил Филимон и заметался по подоконнику.
Пользуясь, что увидеть его могли только сильные маги или, если он сам того пожелает, крыс целый день бдил входную дверь, высунув из окна голову. От этого «увлекательного» занятия ни коту, ни домовому не удалось оторвать своего сотоварища. Изредка со второго этажа доносились его комментарии происходящему внизу. Досталось всем: и уличным торговцам прессой, и извозчикам, и уборщикам улицы, фонарщикам, и даже посетителям и работникам соседней ресторации. Их особенно невзлюбил крыс.
– Иди ты! – хмыкал Филимон. – А у нашего соседа Жиля повар ворует специи, до моего носа дошла вонь перца, который он в карман своего сына положил!
– Лучше б то твоих мозгов дошло, что подглядывать неприлично, – буркнул Митрич. Устав братства домовых, где он состоял вот уже добрую сотню лет, обязывал доложить СтаршОму обо всех случаях воровства на вверенной территории. – Теперь с Кузьмичём придётся гутарить. Не люблю я его, – поёжился старичок. – Заносчивый больно.
– И где же у него эта заноза? – сонно спросил кот.
Он уже добыл пяток откормленных на свободе мышей, и теперь со знанием выполненного долга грел пузико на подоконнике соседнего окна. Но никто ему не ответил. Филимон продолжал наблюдать за улицей, Митрич, пригорюнившись, выстраивал план будущей беседы с соседским домовым и СтаршИм.
– Митрич, – не выдержал кот пренебрежения к его персоне, – ты чё там затих?
– А у него началась массовая гибель нервных клеток, – съехидничал крыс.
– Чего?
– Ага-ага, – подтвердил свои слова Филимон. – У него всегда так, когда он думать начинает. Слышь, Митрич, может хватит головоломством заниматься? Жизнь прекрасна! Не надо её тратить на пустяки.
– Как жа, – проворчал домовой, – пустяки! Это тебе не герцога шельмить, нашего СтаршОго не проведёшь!
– Это когда я шельмил? – у крыса испуганно забегали глазки. – Я ж самый преданный фамильяр!
– Угу, от слова «предать».
– Да я только и могу, что предать гласности гениальность хозяина!
– Подлиза, – мурлыкнул кот и перевернулся на другой бок.
– Э! Смотрите! – перевёл крыс внимание. – С каких это пор в ресторацию студенты стали ходить? Что, у Жиля совсем дела плохи? Цены пришлось снизить?
– Серая ты личность, – проследив одним глазом, – второй открывать было откровенно лень, – за направлением взгляда грызуна, вздохнул кот. – Отстал от жизни! Это ж сам наследник герцога Раденбергского. Что ему цены в этой ресторации? Он тут завсегдатай выходного дня.
– Сам такой, развелось тут герцогов, – огрызнулся крыс и умолк надолго.
– Пойду, – внезапно засобирался домовой. – Делов полно. Ежели чего – кричи!
Вот Филимон и вопил, когда к крыльцу подъехал кэб с новыми жильцами.
– Иди ты! – в очередной раз прокомментировал крыс происходящее внизу. – Все бабы!
Кот раздражённо наблюдал, как из кэба вышли две девушки, одна из которых и была новой хозяйкой их дома. Затем извозчик помог выгрузить инвалидную коляску, в которую посадили маленькую девочку.
– Иди ты! – повторил Митрич. – Дитё!
– Всё одно – бабы, – раздражённо дёрнул хвостом кот. – Пойду, приготовлюсь к «горячей» встрече.
– Можа дитя не надо пугать? – забеспокоился домовой. – Оно ж беззлобное, бессловесное!
– Угу! – буркнул уже около двери кот. – Жалко, что не безрукое! Эти дети так и норовят за хвост потаскать. А он у меня один!
– Не убудет! Всё равно – облезлый! – хихикнул крыс.
– Но-но! – оскорбился обладатель хвоста. – Просто, я его давно не расчёсывал. А у тебя вообще хвост лысый.
И гордо удалился.
– ВашСветлость, – домовой заметил, что около окна появилась тёмная туманная фигура призрака. – Можа дитёнка не будем пугать? Оно и так калечное.
Он вспомнил те дни, когда здесь жили дети. Душу тут же согрели картины прошлых лет, где звенел детский смех, и ухо радовалось топоту маленьких ножек.
– Ребёнка не трогать, – вынесла вердикт тёмная светлость.
Митрич воодушевился и попятился к выходу.
– Так я, это, прослежу, как там кот справляется. Не нашкодил бы чего.
– О-о-ох, – горестно протянул крыс, – конец нашей спокойной жизни!
– Ты и так покойник! – шикнул от двери домовой.
– Иди уже! – огрызнулся Филимон. – Защитничек сирых и убогих.
– Девочку не трогать, – повторил герцог. – И вообще: в доме никаких пакостей до моего распоряжения.
– Да ладно, – махнул лапкой, соглашаясь, крыс. – В доме, так в доме. А за домом можно?
Но ему никто не ответил. Призрак исчез.
Кот разложил поперек коридора на втором этаже свой мышиный трофей. Он знал, что две уборщицы вымыли одну комнату, вот на входе к ней он и приготовил сюрприз. Да только сюрприз ожидал его самого.
Прода от 18.07.2023, 09:54
Сначала в проёме показалось нечто белое и пушистое, затем взору кота предстало и оно само …
– Богиня! – прошептал кот и шумно сглотнул.
Невероятной красоты белоснежное чудо шло по коридору, осторожно ступая лапками по грязному полу. Длинная шелковистая шерсть подрагивала в такт лёгким шагам, милый розовый носик немного морщился от пыли, а глаза! О! Эти бездонные очи горели ярким божественным голубым огнём в полутьме! Кот растерянно плюхнулся на попу, покрытую колтунами, и стыдливо прижал кудлатый хвост. Да, ему за столько времени стало стыдно за свою неухоженную шерсть. Вот что, спрашивается, нужно для презентабельного внешнего вида? Только желание! Он же часто наблюдал, как соседские коты вычищаются и расчёсываются утром и вечером и после каждого приёма пищи или сна! А он? Он только посмеивался над стилягами. Теперь – вот. Эта красавица даже и не посмотрит на него. А ещё эти дохлые мыши. Ой! МЫШИ! Кот одним движением лапы сгрёб «сюрприз для жильцов», и истерично стал запихивать серые тушки за картину, что так удачно стояла рядом, прислонившись к стене. Произведение неизвестного автора возмутилось таким отношением и решило напомнить о своём существовании, а именно – рухнуть. Раздался грохот. Кот в ужасе прижал свои уши, в надежде, что Богиня проигнорирует бесполезную упавшую вещь. Не вышло. Красавица в один прекрасный прыжок оказалась рядом и зашипела. Кот прикинулся частью интерьера.
– Какая гадость! – фыркнула мечта любого кота, брезгливо отряхивая от пыли шёрстку. – Мда, придётся собственнолапно наводить порядки!
– Ох, ну и темень! – воскликнула девушка с девочкой на руках.
– Это теперь наш дом? – спросила малышка.
– Надеюсь, – ответила девушка. – Я очень надеюсь, что у нас всё получится!
«Конечно, получится, – пронеслось в мозгу у кота. – А мы поможем!»
Он подождал, пока девушки войдут в отмытую наспех комнату, и понёсся к домовому.
– Митрич! – орал кот, метаясь по дому в поисках деда. – Митрич! Ты где?
– Чего орёшь? – деловито спросил домовой, появляясь из воздуха.
