– Лада, нам нужно приготовить побольше закусок, думаю, что к нам много кто придёт пожелать добра и здоровья, – сказала Сонька и стала готовить муку и разнообразные начинки для пироги.
Мы решили сделать пироги с капустой, а ещё часть пирогов сделать с картошкой и грибами. Свою картошку мы пока не успели убрать – посадили мало и поздно, но Никите за какую-то работу привезли мешок, и я предложила Соньке сделать пироги не просто с картошкой, но и добавить туда жареный с салом лук.
Подруга удивилась такому рецепту – тут в картофельную начинку ни жареный лук, ни сало никто не добавлял – но возражать не стала.
Тут я подумала: «Вкусные пироги были бы ещё с начинкой из картошки и жирной рыбы, но тут – только речная рыба, а в ней очень много костей, которые замучаешься изо рта выковыривать...».
Лиза не принимала участия в приготовлении еды – она пошла украшать дом лентами и рвать цветы на венки для Себя, Соньки и меня. Но тут вырисовывалась интересная картина: все, кто не был замужем – должны быть в венках, и обязательно – с лентами, которые опоясывали венок по кругу. Замужним тоже не возбранялось надевать венки, а вот ленты к ним – категорически нельзя.
Мне как-то не очень понравились ленты по кругу, и я предложила Лизе сделать так, чтобы они свисали, как у украинских девушек.
– Попробуй, ведь вы тогда будете с Сонькой самые заметные на этом празднике и самые красивые.
Я помогла сестре вплести ленты в венок, мы его примерили, и Лизка достала своё зеркальце, чтобы посмотреть – она выглядит. Я сделала так, что некоторые ленты были на длину её волос, а некоторые – спускались ниже пояса – это смотрелось очень красиво.
Тут и Сонька спросила:
– А мне так красиво сделаете? – и добавила. – Ведь таких венков ни у кого не будет, и может... Меня заметят тогда женихи?
– Сонечка, конечно заметят и ещё с руками и ногами оторвут. Ведь ты у нас и красавица и умница! И любая работа тебе по плечу! И у тебя завтра будет очень хороший день – я уверена!
Мы тут вместе с Лизой соорудили венок с лентами по моему образцу и для Соньки, которая тут же его примерила на себя. Лизка дала ей своё зеркальце посмотреться, и глаза моей подруги заблестели от радости.
Глаза у моих девчонок просто светились от счастья, они кружились на месте в каком-то танце, и ленты развивались во все стороны.
Но тут, когда они взялись за руки и, образовав некий мини-хоровод, начали кружить и смеяться, в дом зашёл Никита. Застеснявшись, девчонки остановились, сняли венки и побежали наверх, к себе в комнату.
– Красивые девки с нами живут! – сказал Никита, махнув на девчонок.
Я так удивилась такому многословию и проявлению чувств у своего мужа, что только развела руками и улыбнулась в ответ.
Никита помыл руки и сел за стол обедать.
Я села рядом и ждала, когда он поест, чтобы поговорить с ним. Съев мясную кашу и запив её молоком, муж, было, собрался вставать, но я взяла его за запястье и спросила:
– Никита, скажи: а ты не собираешься нам ещё одну жену в дом привести?
– Кого? Какую жену? –приподнял бровь кузнец. – Ты имеешь в виду... Марьяну, что ли? – внимательно посмотрев на меня, он всё же встал из-за стола и, поцеловав меня в маковку, сказал:
– Не переживай, всё будет хорошо! – и пошёл к выходу.
– Что будет хорошо? И кому? Я Марьяну не приму к себе в дом! Или я – или она!
Никита обернулся, ничего не сказал и вышел из дома.
А у меня внутри всё кипело!
Ну как так? Как этот мужчина может молчать и не отвечать?!
Походив по кухне и переставляя посуду, я подумала: «Это мы ещё посмотрим! Вот завтра на празднике и посмотрим!».
Я позвала девчонок обедать, а потом мы украсили икону Матери Земли лентами и цветами. Я не знаю как такое объяснить, но эта икона была очень похожа икону Божьей Матери – которую я видела в церкви в том мире – под серебряным окладом на морёной доске была нарисована женщина, почему-то с грустными глазами и лёгкой улыбкой на лице.
– Завтра с утра зажжём лампадку перед этой иконой. Огонь должен гореть целый день. Сначала – в нашем доме, а потом мы зажжём от лампадки лучину, от которой зажжём факел и с ним пойдём на гуляние. Чем щедрее и веселее будет этот праздник – тем больше урожая мы получим в следующем году. Завтра будем благодарить Мать Земли, а на следующий день – просить о новом урожае! – это всё Лизка рассказывала Мишутке – который улыбался, естественно, ничего не понимая из её речи – а я заодно тоже слушала.
Ведь я толком не знала, как на самом деле проходит этот праздник.
– Лиза, а как сватаются к невесте? – спросила я, переводя разговор на другую тему.
– Как сватаются? – переспросила девочка и тут же стала объяснять. – Жених – но скорее его родители – выбирает себе невесту. Потом – разговаривают с родителями невесты. Потом – сваты жениха идут к невесте. Тут чаще всего идут одни мужчины – почему-то считается, что так сложнее будет отказать жениху.
– А что? Жениху ещё можно отказать? – удивилась я.
– Практически – нет, но такая возможность всё же предусматривается обычаями... Так вот... Есть и другой обычай: если родственникам невесты удаётся выгнать жениха из своего дома – тогда выкуп у жениха попросят больше.
– А как они его выгоняют? – ещё больше удивилась я. – Что, палками лупят, что ли?
– Нет, никто никого не лупит. Просто поднимают на руки и выносят, а родственники жениха должны в это время путь преградить и не дать его вынести за дверь дома. И если родственники невесты всё-таки смогут как бы выгнать парня – а те уж будут стараться! – то его сваты платять выкуп раза в два больше обычного.
– Да, это так! – продолжила Сонька. – Но ещё есть и такая традиция: когда невесту на сватовстве выводят как бы на показ – она может жениха связать лентой, а тот не смеет сопротивляться. Вот если не сможет эту повязку разорвать – тогда ещё один выкуп платит придётся.
– Так лента же крепкая! Как её разорвать?
– А что хочешь, то и делай – перекусывай, перетирай, перерезай...
– Какие дикие обычаи... – протянула я и спросила. – А дальше что происходит?
– А дальше жених должен принести подарок невесте, если ленту не смог разорвать, или её отцу, если жениха всё-таки вытолкали. А если и то, и другое произошло – жениху нужно два подарка дарить.
– Тогда невесте выгоднее позвать на сватовство и родственников побольше, и повязку приготовить покрепче – подарки ведь на дороге не валяются!
– Да, но в таком случае невеста может остаться и без жениха! Жених – или его родители – может обидеться и не прийти на повторное сватовство, то есть – вообще не жениться. И вот тогда... Позор и для несостоявшейся невесты, и для её дома. Может так получиться, что в этот дом никто никогда не будет свататься.
– А если есть уже договорённость и невесты с женихом, и их родителей, то можно как-то об этом узнать? Ну, скажем... Завтра на празднике? – спросила я далеко не просто так.
У Соньки и на это был готов ответ:
– По белым ленты у невесты в венке – она не может цветные в венок вплетать.
Хорошо, значит – белые!
Теперь мы всё и увидим на празднике – какие ленты будут в венке у Марьяны!
Глава 28
Праздничное утро началось с того, что меня поцеловал Никита...
Я не хотела открывать глаза, но он продолжил меня целовать. Я нехотя открыла свои заспанные глаза и посмотрела на Никиту, который улыбался мне – я так редко вижу его улыбку – и я улыбнулась в ответ.
– Это тебе, душа моя! – сказал он, и я, посмотрев на его ладонь, увидела красивый кованый браслет.
– Это ты сделал сам? – спросила, и муж в ответ кивнул утвердительно головой. – Спасибо большое! Это очень красиво!
Наше утро продолжилось в объятьях и поцелуях. Мы не могли оторваться друг от друга, наслаждаясь этими мгновениями, но...
Возле комнаты я услышала ворчание Лизки, что она проспала, и – хошь не хошь – а пришлось вставать.
Никита поцеловал меня в нос и вышел за дверь, наверное, опять в свою кузню пошёл.
Я посмотрела на свой животик, который чуть-чуть округлился – или мне это казалось? – и какое-то неизведанное чувство поднялось в моей душе. Я захотела рассказать Никите о том, что у нас будет малыш – сделать ему подарок.
Оказывается, он не пошёл в кузню, а на улице умывался из бочки с водой.
Я подошла к нему сзади, тихонько погладила по спине и повесила ему на плечо полотенце, что держала в руках
Он обернулся, вытерся полотенцем и посмотрел на меня таким тёплым и ласковым взглядом, что у меня по спине побежали мурашки.
– Мне нужно тебе кое-что сказать! – протянула я нерешительно, но через секунду уже твёрдо добавила. – У нас будет малыш...
Никита же, посмотрев на мой живот, схватил меня за талию обнял и, зарывшись в мои волосы, стал целовать мою шею. Потом, покружив меня по двору, на руках занёс в дом, прошёл в спальню, положил на кровать и, улёгшись рядом, стал гладить рукой мой живот.
– Ещё ничего не видно. Он ещё маленький. Но вот когда подрастёт, то начнёт толкаться, тогда ты сможешь это почувствовать, – стала сбивчиво объяснять я, а Никита глаз не спускал с моего живота.
Мы бы наверно так весь день просидели, если бы не эта чёртова Лизка, которая вновь оказалась возле нашей комнаты со словами:
– Лада, уже пора одеваться... Забыла, что ли? Сейчас начнут и дети приходить, и жёны соседей. Нам нужно встречать их и раздавать всем пироги. Вы с Никитой и Сонькой будете их встречать, а я с Мишуткой пойду поздравлять от нас соседей.
Я поднялась с кровати и нехотя поплелась к Лизке наверх, где она уже приготовила мой праздничный наряд.
Лучше бы я провела этот день в объятиях Никиты, лёжа в кровати и наслаждаясь друг другом....
Сонька меня нарядила в белое платье чуть ниже колена, на ноги надела высокие плетёные сандалии, как у древних греков, на голове была повязка – к которой я приколола для нарядности цветы – с украшениями на висках. Каждое украшение было надето на меня Соней со специальными словами и приговорами. Так же, как и браслет, который с утра был мне подарен. Сонька сказала, что лучше нет украшения, которое муж сделал своей жене.
Пока Никита завтракал, я стояла рядом – не зная, куда себя деть – нарядной куклой.
Мои девочки тоже были в порядке: каждая из них надела платье с вышивкой и длинный фартук – который надевается через голову – пояса подвязали с колокольчиками, на косы были надеты накосники, на головы – в венки с лентами. Лизке мы распустили волосы, и ленты красиво лежали на её волосах.
Когда собрались в большой комнате, мы поставили сбоку от нас корзины с пирогами и туесок с засушенными ягодами шиповника и стали ждать гостей. С улицы были слышны свистульки – это дети свистели и предупреждали о своём приближении.
К нам в дом зашли нарядные девушки и парни с маленькими сёстрами и братьями. Они стали петь песни-поздравлялки с пожеланиями здоровья и богатства нашему дому. Малыши плясали под песни старших.
Это было так забавно и красиво!
Всем людям добрым желаем:
Золота, серебра,
Пышных пирогов,
Мягоньких блинов,
Доброго здоровья,
Маслица коровья.
Сколько осиночек,
Столько вам свиночек;
Сколько ёлок,
Столько и коровок;
Сколько свечек,
Столько и овечек.
Счастья вам,
Хозяин с хозяюшкой,
Большого здоровья,
Со всем родом!
Хозяин, хозяйка!
Отворяй ворота!
Ты подай пирога,
Хлеба кусочек,
Сметаны горшочек!
Не подашь пирогов-
Напускаем клопов,
Тараканов усатых
И зверей полосатых!
Хозяин, хозяйка!
Ты подай нам пирога,
Или хлеба ломтину,
Или денег полтину,
Или курочку с хохлом,
Петушка с гребешком!
У скупого мужика
Родись рожь хороша!
Колоском пуста!
Соломкой густа!
Пришло и несколько женщин, которые тоже пели песенки-шутки и танцевали под них.
Мы в ответ угощали всех пирогами и сушёными ягодами, которые насыпали жменями в детские туески. Лизка с Мишуткой ушли с какими-то девочками, которые к нам заходили, вместе петь песни по домам.
Так продолжалось чуть ли не до вечера: уходили одни дети и женщины – через какое-то время приходили другие.
Потом мы поужинали – это был праздничный ужин. На него нужно было выставлять много мясных блюд, но я этого делать не стала – хранить готовые блюда было негде, тут не было холодильников – я посчитала это расточительством. И мы ели пироги, которые можно сохранить и без холодильника, и на столе было разнообразно, потому что мы экспериментировали с разными начинками и выбор печёного был большой.
Когда все наелись и встали из-за стола, Никита принёс заготовленный факел из сеней. Кузнец взял лучину, поднёс к лампадке у образа Матери Земли и зажёг этой лучиной факел. Повернулся ко мне, подставил свой локоть, за который я его взяла, и мы вышли из дома.
Сзади нас шли Сонька, Лизка и Мишутка. Сонька шла с посохом, на конце которого приспособлено маленькое колесо, а к нему были привязаны ленты – это было похоже на солнце – с такими посохами к нам сегодня приходили дети.
На улице я увидела, как огненным потоком все люди двигались к полянке, которая находилась в низине возле реки. С берега были слышны красивые песни и звуки свистулек. А так же – и других музыкальные инструментов: барабанов, труб и бубенцов.
И мы, вливаясь в этот поток радостных людей, двинулись по дороге в сторону реки.
Глава 29
На поляне возле реки уже царило всеобщее веселье...
И хотя было ещё достаточно светло, на берегу девушки уже начали водить хоровод.
Парни стояли то тут, то там, по всему кругу кучками. В такой день разрешалось парням уезжать в другой посёлок и выбирать невест там, если своих они видели и считали, что выбор маловат.
Поэтому и Сонька, и Лиза побежали в хоровод.
Я подняла Мишутку на руки, так как ребёнок уже тёр глазки. Никита, увидев это, взял его у меня из рук и посадил себе на плечи.
В этот момент староста зажёг большое костровище посередине, раздались радостные возгласы, и толпа зашумела. Девчонки как-то веселее закружили хоровод с визгами и приплясами – то они приближались к огню, то отдалялись, но всё время кружили вокруг костра. Постепенно хоровод начал забирать всех стоящих вокруг.
В какой-то момент из хоровода выбежала Сонька, схватила меня за руку и потащила в хоровод. Мы – то все сразу приближались к костру, держась за руки, то – отходили от него так же все вместе. Меня поглотило это веселье, и всё вокруг слилось в какофонию звука: визги девушек, какие-то мужские уханья, песни женщин...
В середине я увидела двух парней, которые били в барабаны, и со всех сторон уже слышалось: «У-ух!», – и мы в одном порыве шли к костру.
Опять: «У-ух!», – и от костра.
Казалось, что наш хоровод, набирая скорость, всё ускорялся и ускорялся. В какой-то момент сменился темп барабанов, и мы стали двигаться медленнее, хоровод начал разделяться и уже пошёл змейкой вокруг костра, потом – постепенно в хороводе остались только девушки в венках.
Я в этот момент – когда хоровод приостановился – отпустила руку Соньки и пошла к Никите, который стоял с Мишуткой на руках неподалёку и беседовал со старостой.
