– Лада, тебя нужно к деду-шаману везти! Ты повредилась умом! Ничего не помнишь! Лицо не твоё! Ты меня пугаешь! Я скажу Никите, пусть везёт тебя, пока ты нас не зарезала, как Авдотья!
– Какая Авдотья? – сказала я и осеклась, потому как Лизка молчала и смотрела на меня с подозрением, нахмурив брови.
Я посмотрела ещё раз в отражение и подумала: «А что, если этот шаман и даёт какие-то зелья, чтобы никто ничего не помнил? Вот я попала!».
– Ладно, Лизонька! Успокойся! Я уже почти всё вспомнила. Только в этой кадушке я не узнала своё лицо. Видно, синяк меня напугал, – соврала я, испугавшись лечения у какого-то шамана.
Лиза ещё раз посмотрела на меня с недоверием, всплеснула руками и пошла в дом.
«Нужно как-то её успокоить и притвориться, что я всё вспомнила. Но как?», – подумала я, умылась и пошла в дом.
Тяжёлые мысли о том, что теперь меня вряд ли кто дома узнает, не давали покоя. Родных нет, подруга за границей, а муж походу сделал всё, чтобы меня не нашли. Ни телефона, никакой связи, да и где я нахожусь даже примерно – не знаю. Если я даже полицейским скажу кто я – моё фото мне не подходит. И меня точно упекут в психушку. Это сделано всё специально, чтобы я не смогла вернуться никогда.
Я зашла в дом, села за стол, и мне себя стало так жалко, аж до слёз.
– Лада, не расстраивайся, синяк почти сошёл. А ты такая красавица, что все вокруг завидуют тебе, – стала утешать меня Лиза.
Она гладила меня по голове, а у меня текли слёзы от бессилия и беспомощности, что у меня нет ни документов, ни денег, и искать меня никто на этом краю жизни не будет.
Я пошла, легла на кровать и разревелась уже в голос. Лиза меня как могла успокаивала, но истерика не проходила, и объяснить я ей ничего не могла, как такое можно рассказать, чтобы тебя не посчитали сумасшедшей. Потом она принесла мне кружку с каким-то отваром.
Я слышала, как заходил кузнец, как он о чём-то разговаривал с Лизой, но я не прислушивалась, мне как-то стало безразлично все вокруг, а потом я провалилась в сон. Видно, всё-таки Лиза какой-то травы мне дала, что я уснула.
Глава 6
Проснулась я ночью от того, что меня прижимал к себе кузнец, и мне – на удивление! – как-то спокойно стало, как в детстве. Было и страшно, потому что я понимала, что справиться с этим мужчиной физически не смогу.
Но...
Было и надёжно, даже со своим мужем я никогда не чувствовала себя настолько защищённой.
Удивительно...
Я всегда была независимой. Впереди планеты всей. Работала наравне с мужем, все доходы и расходы пополам. Может, поэтому я никогда и не чувствовала себя так надёжно. Как говорится, не было ощущения: как за каменной стеной!
Я попыталась отодвинуться на безопасное расстояние, но кузнец тут же подвинул меня опять к себе.
Ладно, я ж – не красная шапочка, кузнец – не волк, чего мне бояться?
Я лежала и, закрыв глаза, думала о том, как мне быть дальше. Без денег отсюда невозможно уйти. Как-то спектакль затянулся, и никто не прокололся за это время – это странно.
Я не верила, что меня вот так могло закинуть в какой-нибудь параллельный мир или в прошлое. Ну, это только в книгах бывает. Я ещё никого не встречала, чтобы вот так человек прилетел из будущего. В тоже время по новостям видела, что есть целые посёлки отшельников, которые вот так живут, и их всё устраивает...
Может, меня им в рабство продали?
Странно, что нигде не видно следов цивилизации, ну не в прошлом же я!
И в то же время мурашки бежали по спине при мысли: «А что, если мне вот так повезло!».
Тогда...
Надо тогда думать, как тут выжить, и я по примеру Скарлетт из «Унесённых Ветром» решила, что я подумаю об этом завтра и решила выспаться...
Утром, когда кузнец опять неслышно покинул кровать, я встала.
Лизы в доме не было, а Мишутка сидел на полу и что-то ковырял в половике.
Я решила осмотреться и найти себе дело. С другой стороны печки была ещё одна комната, и все вещи были сложены там. Нужно всё разобрать и навести порядок.
Тут пришла Лиза – принесла воду.
– Доброе утро, Лиза, – поздоровалась я и услышала вопрос:
– Всё хорошо? Я так за тебя переживала, и Никита места себе не находил весь вечер.
– Всё хорошо. Давай мы с тобой займёмся домом. Расскажи: что тут и как, чтобы я могла тебе помочь.
– Коровы у нас нет, и это плохо, Лада. Молоко можно только выменять у соседей или у старосты со скотника взять. Хотя бы козу завести нам нужно... Никита заказал мне с Мишуткой кровать, сегодня должны привезти...
– Хорошо. Где он сам? – я уже сидела за столом с кружкой молока и хлеба.
– Он – в кузне.
– Хорошо. Пусть работает. А где ты берёшь воду?
– Из реки ведром ношу.
– Тут есть река?
– Да, за домом прямо.
Так, нужно обследовать территорию...
Я встала, взяла ведро и пошла за дом, чтобы посмотреть и где река, и как здесь воду набирают.
Передо мной открылся потрясающий вид. Я стояла над обрывом, а внизу текла широкая река. Передо мной был сделан помост и лестница к воде. На помосте находилось деревянное ведро с верёвкой.
Я посмотрела вдаль – не видно ли каких электрических вышек за лесом? – но дальше река делала петлю, уходя за лес, и я не увидела никаких признаков цивилизации.
На берегу лежали перевёрнутые лодки, на палках были растянуты сети. Какой-то мужик покрывал смолой дно лодки. Вокруг были видны бескрайние леса, справа за посёлком – бесконечные поля с посевами. От нашего дома вниз уходила деревня, так же она перетекала на другой холм. Дома утопали в садах, а вот по улицам ни деревьев, ни даже кустиков не росло.
Вдали между холмами была видна мельница с колесом. К ней от реки была проведена канава, по которой текла вода. Канава была оббита деревянными досками, и люди прямо из неё набирали себе вёдрами воду. Возле мельницы домов не было.
«Это ж сколько денег нужно было потратить и на всю эту массовку, и на строительство? Нет, моему мужу это не по карману!», – подумала я, и холодок пополз по моей спине.
Ладно, доберёмся до города, и всё станет на свои места!
А сейчас мой мозг не хотел всё это анализировать и сравнивать. Я просто боялась себе признаться в очевидном и успокаивала себя тем, что всё это – подстроено, что всё это – розыгрыш.
Да и кто в здравом уме поверит, что ты находишься или в прошлом, или в другом мире?
Вот и я всеми силами в это не верила и гнала эту мысль от себя поганой метлой.
Я оставила ведро у помоста, решив обойти дом и осмотреться.
Позади дома я увидела навес с кирпичной печью. Оттуда раздавался звон молотка о наковальню, и мне стало любопытно. Я никогда не была на кузне и не видела этого волшебства.
Мой кузнец был раздет по пояс, на нём был длинный кожаный фартук, волосы были завязаны шнурком и собраны сзади в хвост. Он сначала стучал молотом по какой-то раскалённой штуковине, а потом нёс её к сделанному в углу колодцу из кирпичей, опуская в воду эту болванку с шипением и паром.
И тут я увидела возле стойки навеса красивую темноволосую девушку с длинной косой, которая держала в руках крынку, видимо, с молоком.
Никита повернулся к ней, взял из её рук крынку, отпил немного, отдал кувшин обратно, а потом взял какую-то штучку из её рук, повертел и положил на наковальню.
А у меня вдруг...
У меня в душе что-то неприятное от этой сцены поднялось к горлу...
Вот это да! Марина, да ты собственница!
Мужик насильно переспал с тобой, а ты его уже своим считаешь!
Я передёрнула плечами, вспоминая нашу ночь с ним. Лиза ж говорила, что кузнец – завидный жених, и что-то ещё про многожёнство говорила.
Ну уж нет, тогда уж лучше вдовой быть! Я вот такую змею терпеть возле себя не буду!
Я стояла, смотрела и не могла решить, куда же мне идти: назад в дом или в кузню, и в этот момент кузнец обернулся и посмотрел на меня, у меня сердце ухнуло вниз – то ли от страха, то ли от его взгляда.
Девушка тоже обернулась в мою сторону, посмотрела на меня с нескрываемой ненавистью, прижала к себе крынку и не спеша, как будто она здесь королева, пошла к посёлку.
Ладно...
«Я же – взрослая женщина, чего мне бояться...», – подумала я и сделала шаг к кузнице.
– Доброе утро! – поздоровалась я, кузнец поднял бровь и взглянул на меня удивлённо. – Я хотела посмотреть кузню, не помешаю?
– Нет.
– Что ты куёшь?
– Шпильки для мельника, – Никита при этих словах шагнул ко мне, а я, отшатнувшись, упёрлась спиной в стойку навеса.
Этот мужчина меня подавлял, я боялась его, и в то же время что-то внутри тянуло меня к нему, но я гнала это от себя.
Он протянул руку и убрал прядь с моего лица. Погладил щёку, где был синяк, нахмурился, но ничего не сказал.
– Не буду мешать тогда, работай, – сказала я и, развернувшись, пошла к дому.
Я прямо спиной ощущала его взгляд, мне хотелось повернуться, чтобы посмотреть ему в глаза, но гордо подняв голову, я зашагала к месту, где стояло моё пустое ведро.
«Только не хватает мне ещё в него влюбиться!», – думала я и с раздражением пыталась наполнить ведро водой.
Как же неудобно здесь набирать воду!
Можно было колодец выкопать и сделать канализацию...
Это я уже размечталась...
Нужно срочно к цивилизации двигаться. Предчувствие какое-то неприятное от этого всего. Ну не может такого быть, чтобы такой большой посёлок был оторван от цивилизации...
Или меня так хорошо разыгрывают?
Я зашла в дом и посмотрела, что готовит Лиза – это была какая-то похлёбка.
– А где ты яйца берёшь? Я не видела тут кур у кузнеца, – спросила я.
– Это всё Никита, ему все приносят, за работу.
– Какой завидный жених! Всё ему приносят! – съязвила я, меня почему-то это раздражало. – Лиз, а до Москвы далеко?
Лиза повернулась и, нахмурившись, переспросила:
– Что такое Москва? Посёлок или город?
– Ну, это очень большой посёлок! – я смотрела на Лизу и не могла понять: она что, притворяется или действительно о Москве ни разу не слышала?
– Я не слышала про такой, – ответила девочка. – Спроси у Никиты, он в городе бывает, может, и знает, где такой посёлок. А зачем он тебе? – Лиза пожала плечами.
Я задумалась: «Её может такого быть, чтобы никто про Москву не слышал...».
Ладно, ещё не вечер. Нужно как-то здесь улучшить условия жизни и жить, пока денег не соберу...
Деньги!
– Лиза, а деньги у нас есть?
– Лада, у кого это у нас? Деньги – у мужчин! И зачем они женщине? Мужчина даст, если попросишь, и купит, что нужно! Он должен о нас заботиться, если он не будет тебя кормить или одежду покупать – можно пожаловаться старосте. Но никто не жалуется, за мужчиной лучше жить, чем прислугой домой вернуться.
– А если побьёт? Тоже можно старосте пожаловаться? – тут же взъерошилась я.
– Можно! Староста вернёт недовольную жену домой к родителям!
– А если нет родителей?
– Тогда – к дядьке или к брату, и тогда замуж они тебя отдадут! Лада, странно, что ты у меня всё это спрашиваешь! Ты же это знаешь и без меня! – уже с раздражением ответила Лиза.
Вот это да, я чуть не прокололась!
Опять девчонка будет думать, что у меня что-то с головой не в порядке...
– Ладно, что разговоры разговаривать? Давай-ка обед готовить! – перевела я разговор на другую тему. – А давай драники сделаем! Картохи, вон, много у нас! Вчера кто-то целый мешок притаранил!
– Драники... Притаранил... Лада, я что-то не понимаю.... О чём ты говоришь? – Лиза смотрела на меня и хлопала глазами.
– С моё поживёшь – не тому научишься! – не стала объяснять я. – Где у нас тёрка?
– А что это такое – тёрка? – опять не поняла девочка.
– Железяка с дырочками! Не видела здесь у кузнеца?
– Нет!
– Ладно, пойду у него спрошу!
Я решительным шагом подошла к Никите – от него как раз отходил какой-то мужик – и спросила:
– Мне нужна тёрка! Где её взять?
– Что такое тёрка? – теперь переспросил уже кузнец.
– Железяка с острыми дырочками, чтобы продукты тереть. Морковку, картошку...
– Хм... Тереть – это измельчать? Как я понял... – догадался кузнец. – Но ведь можно просто мелко порезать?
Не дождавшись от меня внятного ответа, он стоял и молчал в раздумьях.
– Хорошо, давай я сделаю тебе твою тёрку, – наконец сказал он. – Только скажи, как она выглядит...
А я смотрела на кузнеца и не понимала: это он так издевается надо мной?
Неужели никто до сих пор не приносил ему тёрку в ремонт?
Или он – один кузнец на округу! – никогда тёрку никому не делал?
Тут я нашла какую-то щепку и нарисовала на земле квадрат с дырочками. Потом, покопавшись в железных обрезках возле наковальни, взяла тонкий лист железа и показала, как нужно его проткнуть во многих местах.
Никита взял у меня лист, приставил к нему гвоздь и застучал по нему молотком.
– Вот и отлично! – только и сказала я.
А кузнец посмотрел на меня как на сумасшедшую и стал дальше долбить этот лист.
На половине листа я его остановила и показала, как сделать при помощи более мелкого гвоздя другие дырки, поменьше, чтобы у меня было две разных тёрки.
Я взяла у кузнеца свою тёрку, и довольная пошла домой...
Лиза как раз начистила картошку, и я стала драть картофель на своей новой тёрке...
Через полтора часа на столе в глубокой миске стояла гора драников.
Мишутка сидел на коленях у Лизы и с большим аппетитом сосал драник. Он весь измазался в масле, но довольный не выпускал его из кулачка...
Я отложила в другую миску драников, положила сметану и пошла кормить на кузню своего мужа. Сразу покормить не удалось – в кузне находились какие-то люди, и я поставила миску на стол, наблюдая за тем, как кузнец подковывал чью-то лошадь.
Когда мой муж освободился, я подвинула ему миску. Он попробовал драник, и я увидела, как его бровь удивлённо поползла вверх. Значит, мне удалось удивить этого мужчину!
Я улыбалась себе мысленно: «Ну что, попался на крючок! Путь к сердцу мужчине через желудок ещё никто не отменял!».
Когда Никита уже доедал последний драник, как со стороны деревни послышались какие-то визги и крики, и я увидела, как по дороге от нас в конец деревни шёл взлохмаченный мужик и волочил по земле за волосы девушку. Бедолага хваталась за его рукав и громко визжала.
Все прохожие – и мужчины, и женщины – переходили на другую сторону, и никто не вмешивался!
При виде такой безобразной сцены во мне такое поднялось! Такая ненависть и злость к этому мужику!
Я схватила длинную палку потяжелей – из тех, которые стояли у горна – и побежала к этой странной паре. Как я не покатилось кубарем с бугра – не понятно, но летела я быстро!
Со всего маха я ударила мужика палкой по спине, потом – ещё раз, а потом...
Я била этого урода, пока палка не сломалась.
Тут мужик развернулся ко мне и замахнулся кулаком. Я даже не поняла в горячке, когда кузнец меня схватил и толкнул себе за спину.
Драка сама собой остановилась, а мужик уставился на кузнеца, опустив кулаки.
Мне стало понятно, что этот урод кузнеца боялся, поэтому меня и не ударил.
– К старосте пошли! На суд! – пробасил мужик.
