ПРОЛОГ
Пламя шипело, как живое. Оно дышало под кожей земли — и ждало своего часа…
Много тысяч лет назад, в самых недрах мира, зародилось Подземное царство. Жар этого места мог сравниться с жерлом вулкана. Ни одна живая душа не решилась бы ступить туда. Раскалённая местность простиралась на сотни тысяч километров; кипящие реки лавы струились, словно кровь по венам, гигантские гейзеры плевались огнём…
Казалось, ничто не могло выжить в такой среде…
Но, вопреки всему, спустя века, из пылающих бездн выбрались неведомые прежде существа. Рождённые из огня и человеческих эмоций — из боли, страха и ярости, — они пришли не ради власти, а из жажды — из вечного голода, что не знал предела.
Планета содрогнулась. Города полыхали. Море кипело, небеса почернели, а люди, потеряв надежду, взывали к богам. Ответом им стало рождение тех, кого нарекли ангелами.
Разгорелась битва, что разрывала небо. Демонов, как их назвали, запечатали в преисподней — под толщей гор и магмы.
С тех пор о них говорили шёпотом.
Но даже в тишине подземелий гнев не угас. Иногда из глубин доносился гул — будто сама земля вспоминала свою боль. Сотни лет отродья искали путь наверх — к свету, к свободе, к жизни, которую когда-то утратили.
Всё началось вновь.
Мир ушёл во тьму — без движения и звука. Пепел медленно укрыл землю серым саваном… И даже ветер не смел коснуться его. Камень застыл. Мир перестал дышать. Даже дети, рождённые во мраке, не плакали — словно и им не хватало воздуха. А солнце, отравленное ядовитыми парами, не грело —оно выжигало последние ростки.
И тогда, в полумраке, под мерцанием кристаллов, зародилась новая история человечества.
Поверхность — пустошь без конца и края — заполонила нечисть. Люди, лишённые тепла, ушли под землю, где возводили города — убежища, укрытые от адского пекла. Но даже там им не было покоя. Страх стал их тенью, скрежетом во мгле. Каждый день они боялись, что зловещие твари найдут путь вниз и утащат их обратно.
Те, кого уводили демоны, не возвращались.
Среди этого ужаса, среди пепла и тлена, Лика потеряла всё. Дом, семью, голос — всё, кроме памяти и упрямого желания жить. Она помнила, как небо обрушилось, а земля под ногами задрожала и треснула.
Падение казалось бесконечным.
…А потом чья-то рука вытащила её из пропасти —
сильная, обожжённая, но живая.
Гард. Он не сказал ни слова — просто поднял её и увёл в темноту. Так началась их жизнь — под глухими сводами, где свет давно угас…
ГЛАВА 1
— А ну пошла! — рыкнул на рабыню бес, один из низших демонов. Невысокий, головастый, с крошечными крыльями и рогами, он всё равно был сильнее любого человека и легко гнал перед собой целую вереницу закованных.
Невольницу шатало от вечернего зноя. На поверхность всех выгоняли лишь к сумеркам: днём люди бы просто сгорели. Девушка едва ковыляла — тело, иссохшее до костей, уже не слушалось. Хлыст рассёк воздух, а затем кожу — и она рухнула, корчась от боли. Загремели оковы, и те, кто был с ней в одной цепи, повалились следом.
— Быстро поднялись! — взвился низкорослый. — Ночёвку тут решили устроить? Работать до рассвета!
Никто не посмел возразить. Повиновение — единственный способ выжить в этом затхлом мире.
Воздух камнеломни дрожал от жары.
Тусклые факелы чадили, дым впивался в кожу, а камень под ногами был горячим, будто дышал изнутри.
Глухие удары кирок сливались с криками надсмотрщиков и звоном цепей.
Закинув орудие своих еженощных пыток, Лика слилась с сотнями таких же, как она. Серебристые волосы сбились от грязи и клочьями висели до плеч. Глаза, некогда сиявшие янтарём, потускнели от боли и усталости. Удар за ударом — и перед ней виднелся край чёрного камня.
Когда-то Гард называл её «живой упрямицей» и смеялся, что пепел ей к лицу. Теперь же от той девушки осталась лишь тень — истощённая, утратившая былой свет. Она больше не считала дни, не ждала рассветов — под землёй не было неба. Единственное, что менялось, — лица. Одни исчезали в тоннелях, другие появлялись на их месте. А запах крови и пыли оставался прежним — въедался в кожу, в волосы, в память.
Бесы бродили между рабами; их кожаные хвосты щёлкали в воздухе, как плети. Стоило кому-то замешкаться — удар, визг, тишина. Пленница отвела взгляд — горечь жгла сильнее адского зноя. Слишком много раз она слышала этот крик — и ничем не могла помочь.
Ночи сливались с днями, дни — с неделями, недели — с месяцами. Её жизнь стала похожа на бесконечный кошмар, а главными мучителями — демоны.
«Как же мне не хватает тебя, Гард…» Она до сих пор помнила последний вздох своего доброго друга. Чувство вины перед ним тяготило её каждое мгновение. «Ох, если бы я не запаниковала в тот день, ты был бы жив!»
За годы рабства Лика узнала многое об устройстве инфернального мира.
На самом верху стояли Архидемоны — те, кто порой величал себя Богами. Никто из низших не смел смотреть им в глаза.
Чуть ниже — Адовы, или Духи ада. Они питались человеческими эмоциями, вытягивая из людей страх и желания. У каждой демонической зоны, а их было немало, имелся свой управляющий, обычно ведущий все дела. Если назревали военные действия, Адовы собирали целые армии. Даже мысль об их появлении приводила в дрожь.
Хоть внешне Высшие походили на людей, если не считать рогов, по размеру которых можно было определить силу владельца, — в их взглядах девушка не находила и тени человечности.
Ниже стояли Мстители, их ещё называли Отродьями — элита демонических воинов: худощавые, вытянутые, с неестественно длинными конечностями и когтями. Ловкие, изворотливые и беспощадные. У них отсутствовали носовые перегородки и зрение, зато слух и обоняние были совершенны. Когда эти мерзкие существа появлялись, воздух ещё долго хранил запах серы и пепла, заставляя вспоминать об утратах.
О следующих двух видах пленница знала лишь по слухам: Фурии — их сила в стаях и зрении; Искусители — те, что ублажают сильнейших.
Самая низшая ступень — бесы. Они следили за рабами и выполняли всю грязную работу для Архидемонов и Адовых.
Выслужившись, каждая тварь могла подняться выше, но чаще всё заканчивалось казнью. Нижние касты жёстко контролировались.
Что уж говорить о рабах, если даже «своих» демоны карали за малейшую провинность. Среди людей также существовала иерархия — корм, рабы, производители и фавориты.
Рабы добывали «священный камень» для своих господ. Пищей мог стать любой невольник — из-за непригодности, проступка или даже просто со скуки. Производители давали потомство. В фавориты же попадали лучшие экземпляры, как их называли сами исчадия ада.
— Эй, ты! — рыкнул бес-бригадир своему сослуживцу и указал корявым пальцем на упавшую от изнеможения девушку. — Эту — на корм!
— Пожалуйста, нет! Молю, не надо, я сделаю всё, что захотите! — взмолилась несчастная, но было поздно: её цепь перерубили под дикий гогот надсмотрщиков, а после повели в яму. Ямой называли место, откуда люди не возвращались…
И снова — молчание. Лика больше не могла спорить. Не могла поднять взгляд. В памяти до сих пор хранился тот день, когда её друга пожрали прямо у неё на глазах — из-за попытки выступить.
Скупая слеза обожгла щёку. Нет. Она больше не заплачет. Не даст слабину. Больше не за что бороться под этим прожигающим небом.
Каждую ночь обречённые добывали чёрные самородки, что, по слухам, обладали магической энергией. Кто-то говорил, что с помощью камней верхние набирают силу, кто-то — что это пища, которой им не хватает. Всё это пленница не считала важным — главнее было то, какой ценой добывались эти кристаллы. Кровью. Смертью. Страданием.
Рабов в эту зону поставляли исправно. Отродья-ищейки всё чаще находили убежища, где прятались люди. В одном из таких ещё несколько лет назад жила Лика. Каждую ночь, засыпая, она слышала крики всех ушедших — в день апокалипсиса и в день, когда их подземное поселение было разрушено.
Даже тогда, когда мир уничтожили орды нечисти, девушка чувствовала себя живой. А теперь…
…теперь она стояла босыми ногами на горячих, ещё не остывших от дневного пекла камнях и не желала верить в происходящее, вспоминая, как целые страны были объяты огнём. Растерзанные и сгоревшие тела стояли перед глазами. Кто-то смог сбежать и спрятаться — прочих ждала незавидная участь.
К рассвету бригадир приказал построиться. Бес лениво прошёл вдоль рядов, считая самородки.
— А чего так мало-то? — возмутился низкорослый, глядя на Лику. — Ты чем всю ночь занималась? Нежно поглаживала камешки, что ли?
У пленницы было не меньше добытого, чем у соседей. «Прицепился», — мелькнуло. Она стиснула зубы и опустила взгляд: с надсмотрщиком не спорят — надсмотрщик закрывает план.
— На корм её! — щёлкнул демон.
Цепь перерубили, руки грубо заломили. Из ямы выхода нет — но жизнь и так висела на волоске.
Лика рванулась, схватила сразу два бесовских хвоста и дёрнула изо всех сил. Надзиратели взвыли, на миг отвлеклись — этого хватило. Она сорвалась с места. Если не сгинет во мраке, то сгорит от солнца — но хоть попыталась.
Земля выдыхала пепел ей в лицо. Лёгкие наполнились угольной пылью. Мысли метались, сливаясь в гул. Повсюду — жар и отчаяние.
Хотелось покоя… хоть ненадолго.
Рабыня бежала, не оглядываясь, пока не налетела на что-то твёрдое и огромное. Сердце замерло.
Девушка подняла голову — и наткнулась на два алых огня, вспыхнувших в темноте.
Они сверкнули, как расплавленная кровь, и на мгновение воздух вокруг стал плотнее. Мир задержал дыхание.
Подоспели бесы, захлёбываясь оправданиями:
— Простите, милорд! Эту — в яму…
— Вижу, вы тут устроили пробежку, — прогремел голос.
Демон был на три головы выше девушки; его рога опускались до плеч, практически достигая архидемонического уровня. Чёрная копна волос закрывала половину спины. Одна прядь выбилась и упала Адову на лицо, но его черты Лика разглядела отчётливо — резкие, угловатые, с узкими губами и прожигающим взглядом, с которым она случайно встретилась. Чем подписала себе приговор.
Но это уже не имело значения: на смерть её отправили парой минут раньше.
Адов повернулся к своим Отродьям:
— Этих — на переработку, — кивнул он в их сторону. Те побелели от ужаса. — И я вас умоляю, без нытья. Ненавижу нытьё.
Он не обернулся, говоря Лике:
— А ты — пойдёшь со мной.
«Что ж, меня съедят прямо сегодня, как главное блюдо…» — устало подумала она.
Сопротивляться не имело смысла: солнце уже поднималось и испепелило бы её быстрее, чем яма. Лика опустила голову и шагнула вслед за демоном.
ГЛАВА 2
Запах серы и жар ударили в лицо. Лика старалась дышать как можно реже — воздух обжигал горло, оставляя на языке горечь и привкус пепла.
Перед девушкой раскинулся целый подземный мир, готовый поглотить её в любой момент.
По каменным жилам враждебно растекалась лава. Раскалённые реки кипели, выплёскивая обжигающие капли. Пленница следила за хищными потоками, не имея права на ошибку — один неверный шаг — и она лишится ног.
Мост. Поворот. Воздух становился плотным, впиваясь в каждый нерв.
Лика видела лишь лабиринт — без жизни и без смысла.
Сеть коридоров петляла. Стены сужались, нависая низкими сводами. Спотыкаясь на скользких плитах, невольница с трудом поспевала за гигантской фигурой.
Это злило сопровождающих. Мстители дышали в затылок, царапали кожу. Кровь сочилась из царапин на руке. Лика сжала ладони, чтобы сдержать подкравшуюся панику.
В памяти всплыл Гард. Он стоял у входа в тоннель — руки в пыли, глаза усталые, но спокойные. «Помни, Лика, страх — это как кровавый след для них. Сможешь не бояться — останешься жива». Он сказал это так, словно знал демонов лично. Девушка тогда лишь рассмеялась, но его молчание говорило больше, чем слова. Как предчувствие, что однажды она всё поймёт.
Скрежет когтей выдернул рабыню из воспоминаний. Отродья с ещё большей злобой подгоняли её. Силы покидали тело — гарь осела в лёгких, и на мгновение показалось, что она задыхается.
«Почему он не пожрал меня сразу?»
Мог, но, вероятно, растягивал удовольствие. Или в его логове есть что-то для изощрённых пыток. Лика побледнела от собственной догадки. Мысли о том, что с ней сделает изувер, сами лезли в голову, доводили до исступления…
Внезапная тишина заставила девушку сжаться.
Адов остановился. Застыли и мстители. Их морды исказились в гримасе благоговения. На секунду показалось, что даже звуки стихли.
Массивные врата из чёрных самородков — тот самый материал, что годами добывали рабы —преградили им путь. «Врата в преисподнюю…» — пронеслось в голове.
В области лопаток внезапно кольнуло — лёгкое, но настойчивое жжение. Лика не позволила себе даже вздохнуть. В груди всё сжалось — хотелось бежать, но некуда.
В ладони властителя глубин вспыхнуло пламя. Сначала — крошечная искра, потом — живое сияние, обвившее руку рыжими языками. Демон коснулся врат. Те ответили низким гулом, скользнув по позвоночнику. Из-под порога поползло густое белое марево, тягучее, как дым. Его шёпот напоминал диалект древних чудовищ.
Стук. Грохот.
Пленница отпрянула на два шага — и не зря. Даже на расстоянии туман обжигал кожу ядовитыми парами. Когда створки распахнулись, дрогнула земля — и вместе с ней Лика. Каждый шаг приближал её к неизбежному. Ад не отпускает тех, кто уже вошёл.
«Ничего уже не изменить…»
Повелитель скрылся во мраке, с немым приказом — впустить пленницу.
Девушка сглотнула. Замешкаться на входе не позволили — предупреждающий рык элитных монстров быстро привёл её в чувство. Рабыню откровенно трусило, но, стараясь вернуть самообладание, она прикусила губу и ступила в обитель.
Несколько широких лестниц тонули в полумраке; под ногами раздавался хруст, будто камень сам не желал пропускать её дальше. На лбу выступила испарина. Что, если повернуть назад? Даже отродья не спешили войти. Пустые глазницы сопровождающих сузились — угроза. Когти полоснули девушку, не оставляя выбора. Но даже боль казалась ничем по сравнению с тем, что могло ждать за порогом.
Затаив дыхание, невольница молилась, чтобы всё закончилось быстро. Воображение уже рисовало, как её обольёт огненный водопад, земля разверзнется — и она провалится в бездну.
«Может, так даже лучше… хотя бы боль кончится быстро».
Вопреки опасениям, Лику встретила прохлада.
Перед ней открылись покои — высокие своды, ровные стены из чёрного минерала. Материал был иным — гладким, словно отполированным руками тех, кто жил когда-то наверху. Посреди стояла огромная кровать, на которой поместился бы десяток Высших. Рядом — стол, шкаф, полка с книгами. Почти человеческое жилище. Лика невольно задержала взгляд — после долгих лет рабства это казалось неправдой. И вдруг осознала, что злится.
Они забрали у людей всё. Даже привычное — превратили в трофеи.
Взгляд скользнул к самому хозяину. На нём были короткие брюки из выделанной кожи и простая рубашка без рукавов — любимого чёрного цвета, как успела заметить Лика. Рубашку он снял едва они переступили порог. Только теперь девушка заметила хвост — тяжёлый, мощный, толще её запястья. Такой признак имел лишь демон, стремящийся к силе Архидемона.
