Глава 1. Ритуал с TikTok и снежный бац в лоб
Марго наклонилась к камере, подмигнула и поправила идеально уложенную прядь платиновых волос. Шелковый розовый халат скользил по коже, пахнущей дорогим кремом с ароматом персика и ванили. Ее апартаменты в стиле минимализма с акцентами гламурного золота сверкали чистотой и порядком. Все было на своих местах: коллекция бьюти-блендеров в органайзере, ароматические свечи Diptyque, массивное зеркало с подсветкой – ее личная съемочная студия.
«Привет, красотульки!» – ее голос, звонкий и чуть нарочито игривый, заполнил пространство. – «Сегодня у нас не просто макияж, а настоящий макияж трансформации! Мы отправимся… в прошлое! Ну, или куда-нибудь эдакое. Ведь кто сказал, что ритуалы – это скучно? Это же как SPA для души, только с драмой!»
Она грациозно развернулась, демонстрируя «алтарь», собранный на журнальном столике из белого мрамора. Свечи – не черные восковые чудовища, а элегантные, тонкие, в розовых и золотых подсвечниках, купленные в Zara Home. Вместо порошка из костей – розовая гималайская соль в хрустальной пиале. Вместо древнего артефакта – старинный на вид кулон в виде совы, найденный на блошином рынке и тщательно протертый антисептической салфеткой. Рядом стояла бутылка розового игристого и бокал в форме сердца.
«Итак, шаг первый: создаем атмосферу! Алиса!» – Марго щелкнула пальцами в воздухе.
Голос из умной колонки, стоявшей на полке, был спокоен и чуть снисходителен: «Да, Марго?»
«Включи нам что-нибудь… ну, знаешь. Для могущества и тьмы. Но чтоб бит был заводной!»
«Воспроизвожу плейлист: «Гламурная ведьма на чиле».
Заиграла смесь электро-попса с мрачноватыми, но танцевабельными мотивами. Марго одобрительно кивнула:
«Идеально! Теперь шаг второй: активируем наши намерения!» Она взяла кулон, прижала его к груди и зажмурилась. «О, великие силы вселенной… или интернета… или кто там сейчас в эфире! Даровали бы вы мне…» – она на секунду задумалась, – «…нереальную силу воли не съесть эту коробку рафаэлло после шести! И, может быть, просмотры под миллион? Аминь. Или… как там говорят? Авада кедавра?»
«Марго, – сухо заметила Алиса, – я настоятельно не рекомендую произносить непроверенные заклинания, особенно найденные в социальных сетях с сомнительной репутацией. Риск неоправдан».
«Ой, брось, Алис! Это же просто театр! Для контента! Никто не верит в эту ерунду. Ну, кроме парочки эзотерических блогерш с подписчиками в 50 тысяч, но у них просто хороший визажист и…» – Марго махнула рукой. – «Шаг третий: энергия!»
Она взяла щепотку розовой соли и с преувеличенной серьезностью посыпала вокруг свечей. Потом плеснула игристого в бокал-сердечко. «За силу! За красоту! За… ой!» Брызги шампанского угодили прямо на горящую свечу. Фитиль с треском погас, выпустив клубок едкого дыма. Марго закашлялась. «Черт! Ладно, не беда. Перезапускаем ритуал!»
Она потянулась за зажигалкой, но рука неловко задела кулон. Тот упал прямо в пиалу с солью. В тот же миг оставшиеся свечи вспыхнули неестественно ярким, почти синим пламенем. Воздух завибрировал, загудел на низкой, неприятной частоте. Свет в апартаментах погас, оставив только эти зловещие синие огоньки. Играющая музыка исказилась, превратившись в скрежещущий вой.
«Алиса? Выключи музыку! Свет! Что происходит?!» – голос Марго сорвался на визг. Паника, острая и ледяная, сжала горло. Она инстинктивно схватилась за кулон в пиале. Металл был обжигающе холодным. «Обнаружена аномальная энергия, – голос Алисы звучал прерывисто, механически. – Рекомендую немедленно прекр…»
Слово оборвалось. Синий свет свечей слился в ослепительную вспышку, ударившую Марго прямо в лицо. Ей показалось, будто ее втягивает в гигантскую, ледяную воронку. Последнее, что она успела подумать: «Боже, мои брови! Они точно сейчас сгорят!» – а потом мир рухнул в черноту.
Пробуждение было не из приятных. Оно началось не с нежных лучей солнца, а с пронизывающего, костного холода. Холода, который забирался под кожу, впивался в мышцы, заставлял зубы выбивать дробь. Марго застонала, пытаясь пошевелиться. Тело казалось чужим, тяжелым, одеревеневшим. Она лежала не на мягком матрасе с шелковым бельем, а на чем-то жестком и колючем, пахнущем пылью, плесенью и… чем-то горьким, травяным. Как старые лекарства в бабушкином шкафу.
Она открыла глаза. И тут же захотела закрыть их обратно. Темнота. Не уютная полутьма ее спальни с ночником, а густая, почти осязаемая, разбавленная лишь тусклыми бликами откуда-то сверху. Потолка не было видно – его скрывал мрак. Воздух стоял неподвижный, мертвый, пропитанный сыростью и тем самым едким травяным запахом, смешанным с дымом и еще чем-то звериным.
«Алиса?» – прошептала Марго. Голос звучал хрипло, чужим. Никакого ответа. Только гулкая тишина, нарушаемая потрескиванием где-то вдалеке – может, дрова в камине, а может, рушились балки этого чертова места. «Алиса, включи свет! Серьезно, шутка зашла слишком далеко! Кто меня… куда притащил?»
Она с трудом поднялась, опираясь на локоть. Колючее что-то под ней оказалось соломой, грубо набросанной на каменный пол. Каменный. Пол. Марго провела ладонью по нему – холодный, неровный, покрытый слоем вековой грязи. Паника, которую она пыталась задавить, снова полезла в горло комом. Она ощупала себя. На ней была не розовая шелковая пижама, а что-то грубое, шершавое, похожее на мешковину. Ткань скребла кожу. Волосы… она дотронулась до головы. Волосы были спутанными, жирными, словно их не мыли неделями, и пахли дымом и чем-то кислым.
«Нет-нет-нет-нет, – забормотала она, поднимаясь на ноги. – Это нереально. Это розыгрыш. Дорогой, очень дорогой и очень плохой розыгрыш. Где скрытые камеры?»
Она огляделась, щурясь в полумраке. Слабый серый свет пробивался из высокого, узкого окна, затянутого чем-то грязным вместо стекла. Очертания комнаты медленно проступали. Каменные стены, покрытые потеками влаги и темными пятнами плесени. Полки, ломящиеся от каких-то склянок, горшков, свертков, завязанных веревками. Стол, заваленный пергаментами, исписанными непонятными символами. Череп какого-то мелкого зверя, используемый как подсвечник с огарком сальной свечи, которая и давала тот самый жалкий свет. И… зеркало. Большое, овальное, в тяжелой деревянной раме, покрытое густым слоем пыли и инея по краям. Оно висело криво на стене.
Марго подошла к нему, ступая босыми ногами по ледяным камням. Каждый шаг отдавался болью. Она замерла перед ним, боясь посмотреть. Потом резко смахнула ладонью пыль и иней с центра зеркала. Отражение проступило сквозь мутное стекло, как призрак.
Она вскрикнула и отшатнулась.
Это была не она. Совсем не она.
В зеркале смотрела женщина, может, лет двадцати пяти, а может и пятидесяти, Безвозрастные черты. Лицо бледное, почти серое, с глубокими тенями под огромными, запавшими глазами цвета грозового неба – красивыми, но пустыми и измученными. Щеки впалые. Губы бескровные, потрескавшиеся. Темные, спутанные, грязные волосы висели жирными прядями. На лбу и висках – странные синеватые прожилки, словно тонкие трещинки на фарфоре. Одежда – грубое, темное платье, перехваченное веревкой, с вылинявшими заплатами на локтях. Руки… Марго подняла руки. Кожа была шершавой, с царапинами, пятнами непонятного происхождения (зеленоватыми? коричневыми?), ногти обломанные, с грязью под ними.
«Нет, – прошептала Марго, прижимая чужие руки к чужим щекам. – Это не я. Это кошмар. Проснуться. Надо проснуться!»
Она ущипнула себя. Больно. Она стукнула кулаком по каменной стене. Больно. Очень. На костяшках выступила ссадина. Она зажмурилась, потом снова открыла. Отражение пустых глаз в мутном зеркале все еще смотрело на нее. В них мелькнуло что-то дикое, паническое.
«Алиса!» – крикнула она уже громче, отчаянно. – «Голосовой помощник, активируйся! Где я?! Что это за фильм ужасов?!»
Тишина. Только сквозняк завыл в щели окна, заставляя пламя свечи затрепетать и отбросить на стены гигантские, пляшущие тени. Тени, похожие на когтистые лапы и разинутые пасти.
«Супер, – Марго выдавила из себя горькую усмешку, глядя на свое новое отражение. Голос звучал чужим и хриплым. – Похоже, я теперь в офлайн-режиме. Полный офлайн. Или…» – она оглядела мрачное подземелье, груды зловещих склянок, череп на столе, – «…или в аду. Аду для бьюти-блогеров. Там, где нет ни филлера, ни хайлайтера, ни даже нормального тонального крема. Только…» – она ткнула пальцем в зеленоватое пятно на тыльной стороне ладони, – «…этот шикарный оттенок «Трупная бледность с акцентом на плесень». Очень свежо. Очень весна-лето.»
Она оторвалась от зеркала, чувствуя, как паника снова накатывает волной. Надо двигаться. Надо понять, где она. Это все еще Земля? Или… Она вспомнила вспышку, кулон, слова Алисы про аномальную энергию. *Ритуал. Настоящий ритуал.* Мысль казалась абсурдной, но альтернативы были еще хуже.
Она подошла к столу, раздвигая грудой свитков. Пергамент был грубым, шершавым, буквы – угловатые, незнакомые. Ни слова по-русски или по-английски. Сплошные палки и крючки. «Великолепно. Я не только в теле Золушки после бал-маскарада у Годзиллы, я еще и неграмотная.»
Ее взгляд упал на один из полуразвернутых свитков. Там был схематичный рисунок: женщина в платье, похожем на то, что было на ней, стояла перед каким-то разломом в земле, откуда бил ледяной свет. Рядом – надпись, выведенная более крупными знаками. Марго скользнула пальцем по буквам. Что-то смутно знакомое… «М… О… Р…» – она вслух произнесла звуки. – «Мор… Ра? Морра?»
Имя отозвалось странным эхом в голове. Легким толчком. Как будто кто-то ткнул ее изнутри. Она вздрогнула.
«Леди Морра Хладной Бездны, – вдруг прошептала она, не понимая, откуда берутся эти слова. Они выскользнули сами, как давно забытая строчка песни. – Леди Морра…»
Звучало… как название дешевого готического романа. Или сорт яда. Очень пафосно. Очень мрачно. Совсем не про розовый халат и игристое.
«Леди Морра Хладной Бездны, – повторила она громче, пробуя имя на вкус. Оно оставило ощущение льда на языке. – Значит, это ты? И это твои… апартаменты?» – она окинула взглядом сырой каменный мешок. – «Слушай, дорогуша, у тебя явно проблемы со стилем. И с сантехникой. И с уборкой. Пахнет тут, будто кто-то сварил носки с чесноком и добавил туда дохлого хомяка для пикантности. Женщина тут жила или тролль на пенсии?»
Тишина была ей ответом. И жуткое ощущение, что эти стены помнят настоящую хозяйку. И что той ее тонкий сарказм вряд ли бы понравился.
Марго подошла к узкому окну, отодвинула грязную тряпицу, служившую занавеской. И замерла.
За окном простирался бескрайний, заснеженный лес. Гигантские сосны, скрюченные инеем, стояли как замерзшие великаны. Снег лежал плотным, нетронутым ковром, искрящимся под слабым светом серого, низкого неба. Кое-где виднелись черные скалы, покрытые ледяными наплывами. Воздух был настолько холодным, что на стекле (вернее, на мутном, толстом куске льда, вставленном в проем?) тут же выступил призванный ее дыханием новый иней. Ни домов. Ни дорог. Ни намека на цивилизацию. Только дикая, первозданная, ледяная пустошь.
«Окей, – прошептала Марго, прижимая лоб к ледяному стеклу. Холод проникал в кости. – Итак, резюме: я – не я. Я – какая-то Леди Морра. Живу в ледяной помойке посреди Сибири на минималках. Выгляжу как финалистка конкурса «Самая замученная ведьма года». И нет ни отопления, ни Wi-Fi, ни…» – она с тоской посмотрела на свои грязные, обмороженные ноги, – «…нормальных ванн.»
Где-то в глубине замка что-то грохнуло. Потом раздался скрежет, будто огромный камень сдвинули с места. Марго резко обернулась, прижавшись спиной к стене. Сердце бешено колотилось. Кто это? Настоящая хозяйка тела вернулась? Местные жители? Медведь? Ледяной великан из местного фольклора?
Паническая мысль пронеслась: «А вдруг здесь охотятся на ведьм?»
Она огляделась в поисках оружия. Склянки? Горшки? Череп со свечой? Не очень вдохновляло. Ее взгляд упал на кулон. Тот самый совиный кулон с блошиного рынка. Он лежал на грубой ткани ее платья. Как он сюда попал? Она сжала его в ладони. Металл был холодным, но не так обжигающе, как во время… того этого. Ритуала? Черт, неужели он и вправду?..
«Ладно, Леди Морра Хладная Бездна, – прошипела Марго, сжимая кулон так, что края впились в ладонь. – Похоже, ты влипла по уши. И я – теперь тоже. Значит, надо играть по твоим правилам. Пока я не придумаю, как свалить отсюда обратно к моим блендерам и розовому игристому.»
Она сделала глубокий вдох, пытаясь унять дрожь – и от холода, и от страха. За дверью (огромной, дубовой, скрепленной железными полосами) снова что-то заскрежетало, приближаясь.
«Первое правило выживания в аду для бьюти-блогеров, – пробормотала она себе под нос, выпрямляясь и пытаясь придать лицу хоть какое-то подобие ледяного, ведьминского безразличия. Получилось скорее как у испуганного хорька. – Не показывай, что ты напугана до смерти. И… Алиса, если ты где-то там в моей голове, сейчас бы очень пригодился совет, как не сгореть на костре в первые пять минут!»
Но внутренний голос молчал. Оставалось только ждать. И надеяться, что за дверью – не тот самый охотник с миссией «уничтожить зло», а просто очень недовольный домовой, требующий уборки. В конце концов, это было бы логично глядя на состояние замка.
Леди Морра явно не заботилась о фэн шуе.
Глава 2. Леди Морра Хладной Бездны: как не умереть со скуки
Скрежет за дубовой дверью, окованной железом, нарастал, переходя в гулкий скрип массивных петель. Марго вжалась в холодную каменную стену, сжимая в потной ладони совиный кулон. Ее новое сердце колотилось как бешеный дятел, пытаясь вырваться из грудной клетки этой "Леди Морры". Мысли метались: Охотник? Медведь? Ледяной тролль? Администратор этого ада с претензией по квартплате?
Дверь распахнулась не внутрь, а наружу, с таким грохотом, что с потолка посыпалась пыль вековой давности. В проеме не было ни гигантской тени, ни сверкающего лезвия. Там стоял… кот.
Не просто кот. Огромный, пушистый, цвета воронова крыла с едва заметными серебристыми прожилками. Его шерсть казалась припорошенной инеем. Глаза – два сверкающих изумруда – смотрели на Марго с выражением глубокого, почти аристократического презрения. Он вошел в комнату неторопливой, царственной походкой, обводя взглядом хаос, как хозяин, вернувшийся в разгромленную квартиру после вечеринки соседа-студента.
«Ну, наконец-то, – произнес кот. Голос был низким, бархатистым и до неприличия скептическим. – Проснулась. И даже на ногах. Удивительно. Учитывая количество зелья сна, которое ты в себя влила перед… ну, перед тем, что с тобой случилось.»
Марго открыла рот. Закрыла. Снова открыла. Звук, который выдавился наружу, был больше похож на писк перепуганного хомяка, чем на человеческую речь.
«Ты… ты говоришь?»
Кот сел, аккуратно поджав пушистый хвост, и начал вылизывать лапу с видом философа, размышляющего о бренности бытия. «А ты, как вижу, не только выглядишь иначе, но и мозги свои промыла основательно. Или продула? Да, я говорю. Я – твой фамильяр. Хотя после последних твоих выходок, я серьезно подумываю о смене работодателя. Добро пожаловать обратно, Моргана. Или кто ты там теперь?»
Марго почувствовала, как по спине бегут мурашки. Не только от холода. Фамильяр. Значит, все это… реально? Магия, ведьмы, говорящие коты? И этот кот… он знал настоящую Моргану. И он чувствовал, что что-то не так.
Марго наклонилась к камере, подмигнула и поправила идеально уложенную прядь платиновых волос. Шелковый розовый халат скользил по коже, пахнущей дорогим кремом с ароматом персика и ванили. Ее апартаменты в стиле минимализма с акцентами гламурного золота сверкали чистотой и порядком. Все было на своих местах: коллекция бьюти-блендеров в органайзере, ароматические свечи Diptyque, массивное зеркало с подсветкой – ее личная съемочная студия.
«Привет, красотульки!» – ее голос, звонкий и чуть нарочито игривый, заполнил пространство. – «Сегодня у нас не просто макияж, а настоящий макияж трансформации! Мы отправимся… в прошлое! Ну, или куда-нибудь эдакое. Ведь кто сказал, что ритуалы – это скучно? Это же как SPA для души, только с драмой!»
Она грациозно развернулась, демонстрируя «алтарь», собранный на журнальном столике из белого мрамора. Свечи – не черные восковые чудовища, а элегантные, тонкие, в розовых и золотых подсвечниках, купленные в Zara Home. Вместо порошка из костей – розовая гималайская соль в хрустальной пиале. Вместо древнего артефакта – старинный на вид кулон в виде совы, найденный на блошином рынке и тщательно протертый антисептической салфеткой. Рядом стояла бутылка розового игристого и бокал в форме сердца.
«Итак, шаг первый: создаем атмосферу! Алиса!» – Марго щелкнула пальцами в воздухе.
Голос из умной колонки, стоявшей на полке, был спокоен и чуть снисходителен: «Да, Марго?»
«Включи нам что-нибудь… ну, знаешь. Для могущества и тьмы. Но чтоб бит был заводной!»
«Воспроизвожу плейлист: «Гламурная ведьма на чиле».
Заиграла смесь электро-попса с мрачноватыми, но танцевабельными мотивами. Марго одобрительно кивнула:
«Идеально! Теперь шаг второй: активируем наши намерения!» Она взяла кулон, прижала его к груди и зажмурилась. «О, великие силы вселенной… или интернета… или кто там сейчас в эфире! Даровали бы вы мне…» – она на секунду задумалась, – «…нереальную силу воли не съесть эту коробку рафаэлло после шести! И, может быть, просмотры под миллион? Аминь. Или… как там говорят? Авада кедавра?»
«Марго, – сухо заметила Алиса, – я настоятельно не рекомендую произносить непроверенные заклинания, особенно найденные в социальных сетях с сомнительной репутацией. Риск неоправдан».
«Ой, брось, Алис! Это же просто театр! Для контента! Никто не верит в эту ерунду. Ну, кроме парочки эзотерических блогерш с подписчиками в 50 тысяч, но у них просто хороший визажист и…» – Марго махнула рукой. – «Шаг третий: энергия!»
Она взяла щепотку розовой соли и с преувеличенной серьезностью посыпала вокруг свечей. Потом плеснула игристого в бокал-сердечко. «За силу! За красоту! За… ой!» Брызги шампанского угодили прямо на горящую свечу. Фитиль с треском погас, выпустив клубок едкого дыма. Марго закашлялась. «Черт! Ладно, не беда. Перезапускаем ритуал!»
Она потянулась за зажигалкой, но рука неловко задела кулон. Тот упал прямо в пиалу с солью. В тот же миг оставшиеся свечи вспыхнули неестественно ярким, почти синим пламенем. Воздух завибрировал, загудел на низкой, неприятной частоте. Свет в апартаментах погас, оставив только эти зловещие синие огоньки. Играющая музыка исказилась, превратившись в скрежещущий вой.
«Алиса? Выключи музыку! Свет! Что происходит?!» – голос Марго сорвался на визг. Паника, острая и ледяная, сжала горло. Она инстинктивно схватилась за кулон в пиале. Металл был обжигающе холодным. «Обнаружена аномальная энергия, – голос Алисы звучал прерывисто, механически. – Рекомендую немедленно прекр…»
Слово оборвалось. Синий свет свечей слился в ослепительную вспышку, ударившую Марго прямо в лицо. Ей показалось, будто ее втягивает в гигантскую, ледяную воронку. Последнее, что она успела подумать: «Боже, мои брови! Они точно сейчас сгорят!» – а потом мир рухнул в черноту.
***
Пробуждение было не из приятных. Оно началось не с нежных лучей солнца, а с пронизывающего, костного холода. Холода, который забирался под кожу, впивался в мышцы, заставлял зубы выбивать дробь. Марго застонала, пытаясь пошевелиться. Тело казалось чужим, тяжелым, одеревеневшим. Она лежала не на мягком матрасе с шелковым бельем, а на чем-то жестком и колючем, пахнущем пылью, плесенью и… чем-то горьким, травяным. Как старые лекарства в бабушкином шкафу.
Она открыла глаза. И тут же захотела закрыть их обратно. Темнота. Не уютная полутьма ее спальни с ночником, а густая, почти осязаемая, разбавленная лишь тусклыми бликами откуда-то сверху. Потолка не было видно – его скрывал мрак. Воздух стоял неподвижный, мертвый, пропитанный сыростью и тем самым едким травяным запахом, смешанным с дымом и еще чем-то звериным.
«Алиса?» – прошептала Марго. Голос звучал хрипло, чужим. Никакого ответа. Только гулкая тишина, нарушаемая потрескиванием где-то вдалеке – может, дрова в камине, а может, рушились балки этого чертова места. «Алиса, включи свет! Серьезно, шутка зашла слишком далеко! Кто меня… куда притащил?»
Она с трудом поднялась, опираясь на локоть. Колючее что-то под ней оказалось соломой, грубо набросанной на каменный пол. Каменный. Пол. Марго провела ладонью по нему – холодный, неровный, покрытый слоем вековой грязи. Паника, которую она пыталась задавить, снова полезла в горло комом. Она ощупала себя. На ней была не розовая шелковая пижама, а что-то грубое, шершавое, похожее на мешковину. Ткань скребла кожу. Волосы… она дотронулась до головы. Волосы были спутанными, жирными, словно их не мыли неделями, и пахли дымом и чем-то кислым.
«Нет-нет-нет-нет, – забормотала она, поднимаясь на ноги. – Это нереально. Это розыгрыш. Дорогой, очень дорогой и очень плохой розыгрыш. Где скрытые камеры?»
Она огляделась, щурясь в полумраке. Слабый серый свет пробивался из высокого, узкого окна, затянутого чем-то грязным вместо стекла. Очертания комнаты медленно проступали. Каменные стены, покрытые потеками влаги и темными пятнами плесени. Полки, ломящиеся от каких-то склянок, горшков, свертков, завязанных веревками. Стол, заваленный пергаментами, исписанными непонятными символами. Череп какого-то мелкого зверя, используемый как подсвечник с огарком сальной свечи, которая и давала тот самый жалкий свет. И… зеркало. Большое, овальное, в тяжелой деревянной раме, покрытое густым слоем пыли и инея по краям. Оно висело криво на стене.
Марго подошла к нему, ступая босыми ногами по ледяным камням. Каждый шаг отдавался болью. Она замерла перед ним, боясь посмотреть. Потом резко смахнула ладонью пыль и иней с центра зеркала. Отражение проступило сквозь мутное стекло, как призрак.
Она вскрикнула и отшатнулась.
Это была не она. Совсем не она.
В зеркале смотрела женщина, может, лет двадцати пяти, а может и пятидесяти, Безвозрастные черты. Лицо бледное, почти серое, с глубокими тенями под огромными, запавшими глазами цвета грозового неба – красивыми, но пустыми и измученными. Щеки впалые. Губы бескровные, потрескавшиеся. Темные, спутанные, грязные волосы висели жирными прядями. На лбу и висках – странные синеватые прожилки, словно тонкие трещинки на фарфоре. Одежда – грубое, темное платье, перехваченное веревкой, с вылинявшими заплатами на локтях. Руки… Марго подняла руки. Кожа была шершавой, с царапинами, пятнами непонятного происхождения (зеленоватыми? коричневыми?), ногти обломанные, с грязью под ними.
«Нет, – прошептала Марго, прижимая чужие руки к чужим щекам. – Это не я. Это кошмар. Проснуться. Надо проснуться!»
Она ущипнула себя. Больно. Она стукнула кулаком по каменной стене. Больно. Очень. На костяшках выступила ссадина. Она зажмурилась, потом снова открыла. Отражение пустых глаз в мутном зеркале все еще смотрело на нее. В них мелькнуло что-то дикое, паническое.
«Алиса!» – крикнула она уже громче, отчаянно. – «Голосовой помощник, активируйся! Где я?! Что это за фильм ужасов?!»
Тишина. Только сквозняк завыл в щели окна, заставляя пламя свечи затрепетать и отбросить на стены гигантские, пляшущие тени. Тени, похожие на когтистые лапы и разинутые пасти.
«Супер, – Марго выдавила из себя горькую усмешку, глядя на свое новое отражение. Голос звучал чужим и хриплым. – Похоже, я теперь в офлайн-режиме. Полный офлайн. Или…» – она оглядела мрачное подземелье, груды зловещих склянок, череп на столе, – «…или в аду. Аду для бьюти-блогеров. Там, где нет ни филлера, ни хайлайтера, ни даже нормального тонального крема. Только…» – она ткнула пальцем в зеленоватое пятно на тыльной стороне ладони, – «…этот шикарный оттенок «Трупная бледность с акцентом на плесень». Очень свежо. Очень весна-лето.»
Она оторвалась от зеркала, чувствуя, как паника снова накатывает волной. Надо двигаться. Надо понять, где она. Это все еще Земля? Или… Она вспомнила вспышку, кулон, слова Алисы про аномальную энергию. *Ритуал. Настоящий ритуал.* Мысль казалась абсурдной, но альтернативы были еще хуже.
Она подошла к столу, раздвигая грудой свитков. Пергамент был грубым, шершавым, буквы – угловатые, незнакомые. Ни слова по-русски или по-английски. Сплошные палки и крючки. «Великолепно. Я не только в теле Золушки после бал-маскарада у Годзиллы, я еще и неграмотная.»
Ее взгляд упал на один из полуразвернутых свитков. Там был схематичный рисунок: женщина в платье, похожем на то, что было на ней, стояла перед каким-то разломом в земле, откуда бил ледяной свет. Рядом – надпись, выведенная более крупными знаками. Марго скользнула пальцем по буквам. Что-то смутно знакомое… «М… О… Р…» – она вслух произнесла звуки. – «Мор… Ра? Морра?»
Имя отозвалось странным эхом в голове. Легким толчком. Как будто кто-то ткнул ее изнутри. Она вздрогнула.
«Леди Морра Хладной Бездны, – вдруг прошептала она, не понимая, откуда берутся эти слова. Они выскользнули сами, как давно забытая строчка песни. – Леди Морра…»
Звучало… как название дешевого готического романа. Или сорт яда. Очень пафосно. Очень мрачно. Совсем не про розовый халат и игристое.
«Леди Морра Хладной Бездны, – повторила она громче, пробуя имя на вкус. Оно оставило ощущение льда на языке. – Значит, это ты? И это твои… апартаменты?» – она окинула взглядом сырой каменный мешок. – «Слушай, дорогуша, у тебя явно проблемы со стилем. И с сантехникой. И с уборкой. Пахнет тут, будто кто-то сварил носки с чесноком и добавил туда дохлого хомяка для пикантности. Женщина тут жила или тролль на пенсии?»
Тишина была ей ответом. И жуткое ощущение, что эти стены помнят настоящую хозяйку. И что той ее тонкий сарказм вряд ли бы понравился.
Марго подошла к узкому окну, отодвинула грязную тряпицу, служившую занавеской. И замерла.
За окном простирался бескрайний, заснеженный лес. Гигантские сосны, скрюченные инеем, стояли как замерзшие великаны. Снег лежал плотным, нетронутым ковром, искрящимся под слабым светом серого, низкого неба. Кое-где виднелись черные скалы, покрытые ледяными наплывами. Воздух был настолько холодным, что на стекле (вернее, на мутном, толстом куске льда, вставленном в проем?) тут же выступил призванный ее дыханием новый иней. Ни домов. Ни дорог. Ни намека на цивилизацию. Только дикая, первозданная, ледяная пустошь.
«Окей, – прошептала Марго, прижимая лоб к ледяному стеклу. Холод проникал в кости. – Итак, резюме: я – не я. Я – какая-то Леди Морра. Живу в ледяной помойке посреди Сибири на минималках. Выгляжу как финалистка конкурса «Самая замученная ведьма года». И нет ни отопления, ни Wi-Fi, ни…» – она с тоской посмотрела на свои грязные, обмороженные ноги, – «…нормальных ванн.»
Где-то в глубине замка что-то грохнуло. Потом раздался скрежет, будто огромный камень сдвинули с места. Марго резко обернулась, прижавшись спиной к стене. Сердце бешено колотилось. Кто это? Настоящая хозяйка тела вернулась? Местные жители? Медведь? Ледяной великан из местного фольклора?
Паническая мысль пронеслась: «А вдруг здесь охотятся на ведьм?»
Она огляделась в поисках оружия. Склянки? Горшки? Череп со свечой? Не очень вдохновляло. Ее взгляд упал на кулон. Тот самый совиный кулон с блошиного рынка. Он лежал на грубой ткани ее платья. Как он сюда попал? Она сжала его в ладони. Металл был холодным, но не так обжигающе, как во время… того этого. Ритуала? Черт, неужели он и вправду?..
«Ладно, Леди Морра Хладная Бездна, – прошипела Марго, сжимая кулон так, что края впились в ладонь. – Похоже, ты влипла по уши. И я – теперь тоже. Значит, надо играть по твоим правилам. Пока я не придумаю, как свалить отсюда обратно к моим блендерам и розовому игристому.»
Она сделала глубокий вдох, пытаясь унять дрожь – и от холода, и от страха. За дверью (огромной, дубовой, скрепленной железными полосами) снова что-то заскрежетало, приближаясь.
«Первое правило выживания в аду для бьюти-блогеров, – пробормотала она себе под нос, выпрямляясь и пытаясь придать лицу хоть какое-то подобие ледяного, ведьминского безразличия. Получилось скорее как у испуганного хорька. – Не показывай, что ты напугана до смерти. И… Алиса, если ты где-то там в моей голове, сейчас бы очень пригодился совет, как не сгореть на костре в первые пять минут!»
Но внутренний голос молчал. Оставалось только ждать. И надеяться, что за дверью – не тот самый охотник с миссией «уничтожить зло», а просто очень недовольный домовой, требующий уборки. В конце концов, это было бы логично глядя на состояние замка.
Леди Морра явно не заботилась о фэн шуе.
Глава 2. Леди Морра Хладной Бездны: как не умереть со скуки
Скрежет за дубовой дверью, окованной железом, нарастал, переходя в гулкий скрип массивных петель. Марго вжалась в холодную каменную стену, сжимая в потной ладони совиный кулон. Ее новое сердце колотилось как бешеный дятел, пытаясь вырваться из грудной клетки этой "Леди Морры". Мысли метались: Охотник? Медведь? Ледяной тролль? Администратор этого ада с претензией по квартплате?
Дверь распахнулась не внутрь, а наружу, с таким грохотом, что с потолка посыпалась пыль вековой давности. В проеме не было ни гигантской тени, ни сверкающего лезвия. Там стоял… кот.
Не просто кот. Огромный, пушистый, цвета воронова крыла с едва заметными серебристыми прожилками. Его шерсть казалась припорошенной инеем. Глаза – два сверкающих изумруда – смотрели на Марго с выражением глубокого, почти аристократического презрения. Он вошел в комнату неторопливой, царственной походкой, обводя взглядом хаос, как хозяин, вернувшийся в разгромленную квартиру после вечеринки соседа-студента.
«Ну, наконец-то, – произнес кот. Голос был низким, бархатистым и до неприличия скептическим. – Проснулась. И даже на ногах. Удивительно. Учитывая количество зелья сна, которое ты в себя влила перед… ну, перед тем, что с тобой случилось.»
Марго открыла рот. Закрыла. Снова открыла. Звук, который выдавился наружу, был больше похож на писк перепуганного хомяка, чем на человеческую речь.
«Ты… ты говоришь?»
Кот сел, аккуратно поджав пушистый хвост, и начал вылизывать лапу с видом философа, размышляющего о бренности бытия. «А ты, как вижу, не только выглядишь иначе, но и мозги свои промыла основательно. Или продула? Да, я говорю. Я – твой фамильяр. Хотя после последних твоих выходок, я серьезно подумываю о смене работодателя. Добро пожаловать обратно, Моргана. Или кто ты там теперь?»
Марго почувствовала, как по спине бегут мурашки. Не только от холода. Фамильяр. Значит, все это… реально? Магия, ведьмы, говорящие коты? И этот кот… он знал настоящую Моргану. И он чувствовал, что что-то не так.
