Пролог
Здание мирового суда города N
- Ты зря решилась на этот шаг, Татьяна! Потому, что без меня тебе будет не видать спокойной жизни! – холодно произнёс высокий сероглазый шатен лет 35 на вид, элегантный костюм которого, как и английские часы Roger W. Smith, свидетельствовали о его более чем высоком достатке.
И именно по причине того, что Мирон Чернов являлся далеко небедным человеком, имеющим связи в высоких кругах нашего города, его совершенно не волновал факт того, что сказанные им слова услышали все те, кто сейчас находились в коридоре помимо нас. А людей, которые также как и мы пришли решать свои споры в судебном порядке, оказалось на удивление немало.
Они стояли в компании своих юристов и старательно делали вид, что не замечают происходящего у них перед носом (чему очень способствовала охрана, возвышающаяся за спиной буяна).
Я бы и сама с удовольствием последовала примеру нечаянных свидетелей неприятной сцены, да вот только не могла. Тот, кто сейчас выплёскивал на меня волны негатива, ещё каких-то полчаса назад был моим мужем, а адвокат, что помогал мне в столь непростом деле, как развод, и отлучившийся несколько минут назад по каким-то своим судебным делам, настоятельно просил его дождаться.
И вот я ждала, чем похоже решил воспользоваться человек, которого я боялась и ненавидела одновременно. Тот, на которого ещё три года назад смотрела глазами счастливой, влюбленной девушки (не подозревающей, какое на самом деле страшное чудовище повстречала на своём пути).
- У тебя не будет ни достойного положения в обществе, ни мужчины, а ты сама окажешься вынуждена влачить жалкое существование, работая на самой низкооплачиваемой работе и живя в какой-нибудь задрипанной общаге, - продолжил высказываться Мирон, гневно сверкая глазами. - Я лично об этом позабочусь! Тебе не следовало разводиться со мной, милая! Не следовало пытаться разрушить мою репутацию, и тогда твоя жизнь была бы совсем другой!
Я промолчала, помня наставления адвоката не вступать в диалог с бывшим мужем. Стояла с идеально прямой спиной, гордо вскинутым подбородком и, смотря в сторону, стискивала ручку своей сумочки с такой силой, что пальцы свело судорогой.
«Нужно ещё немного потерпеть, Таня!» - мысленно уговаривала я себя, молясь чтобы Станислав поскорее закончил свои дела в здании суда, и мы смогли уже, наконец, уехать.
Ещё нужно было до обеда успеть собрать свои вещи. Но не все, а только те, что смогу сама унести. Так, в стремлении поиздеваться, бросил мне в лицо Мирон, когда я, набравшись смелости, заявила тому в лицо, что решила уйти.
Признаться, не ожидала, что этот страшный человек, который привык жёстко управлять не только своим обширным строительным бизнесом, но и всей жизнью, так легко меня отпустит. Хотя, отпустит ли, если судить по тому, какую «райскую» жизнь сейчас обещает. Да, на бумаге я больше не буду Чернову женой, вот только это вовсе не означает, что он просто возьмёт и забудет о своей игрушке, которую целенаправленно и планомерно ломал все эти три года. Ломал, и почти уничтожил как личность.
Все мои прежние друзья от меня отвернулись после того, как этот мужчина «открыл» им глаза на мою лживую и лицемерную натуру. Для моих родителей он стал желанным сыном, которого у них никогда не было, в то время как я для них превратилась в неблагодарную и вечно всем недовольную дочь, не видящую своего счастья в лице столь замечательного супруга.
Чернов сделал всё, чтобы мне стало не к кому обратиться за помощью, однако даже в царстве непроглядной тьмы, порой, можно увидеть луч света.
Им стала для меня одна из новых работников частной клиники, куда, несдержанный на проявление агрессии мужчина, отвозил меня править «слабое» здоровье. Чужой, в сущности, человек, в то время как у моих отца и матери ни разу не вызвало подозрений частое попадание их ребенка в больницу.
Мирон, когда мы с ними встречались, якобы в шутку говорил, какая я неуклюжая и как часто падаю. И родители ему верили! А моя единственная попытка поговорить с самым близким человеком о том, что всё сказанное супругом совершенная неправда, что он частенько распускает руки, и мои синяки - его вина, закончилась скандалом и ответными обвинениями матери в наговоре.
И неизвестно чем в результате всё это закончилось, если бы не помощь медсестры из клиники, где врачи, получая щедрые отступные, закрывали глаза на то, что видят, и раз за разом лечили получаемые мной травмы.
Она не только сняла побои, когда я в очередной раз попала в больницу, и дала мне тем самым доказательства садистских наклонностей уважаемого в городе бизнесмена, с которыми можно было бы обратиться куда следует. Но и посоветовала адвоката, что занимался разводами известных личностей, которые также являлись клиентами этой клиники. Девушка заверила, что данный человек обязательно поможет мне получить свободу, так как был хорошо знаком с кухней больших денег и связей.
И Станислав Шилов действительно сделал это, нас с Черновым развели. Вот только спокойствия мне это не принесло. Я стояла и по-прежнему тряслась от страха, слушая слова последнего о том, как буду ползать у него в ногах и умолять взять обратно.
- Татьяна, я освободился! – голос подошедшего и обратившегося ко мне адвоката прозвучал уверенно и спокойно. А потом он заметил того, у кого отсудил приличную сумму, которая должна была стать гонораром мужчины, и обратился к потемневшему лицом бизнесмену:
- Мирон Маркович, вы что-то хотели от моей клиентки? Если да, то будет лучше, если вы скажете это в моём присутствии. Не усугубляйте своё и без того непростое положение.
- Всё, что я хотел сказать своей жене, я уже сказал! – отчеканил Чернов, посмотрев на собеседника. – А с вами, Шилов, в самое ближайшее время свяжутся мои юристы.
- Буду ждать, господин Чернов, - прозвучало деловое в ответ, после чего я оказалась взята под локоток и выведена адвокатом на улицу.
- Спасибо! – поблагодарила того, вдохнув свежий весенний воздух и чувствуя, как отпускает внутреннее напряжение. – Я, кажется, немного растерялась, оказавшись лицом к лицу с бывшим мужем.
- И это совсем не удивительно, учитывая то, что вам пришлось пережить, Татьяна! Предлагаю посидеть где-нибудь в кафе, закончить наши дела, а потом я отвезу вас, куда скажете.
У меня хватило сил только согласно кивнуть, настолько была вымотана произошедшими за последние два часа событиями.
Глава 1.
В большой, стоящий на полу красный чемодан вещи летели как попало. Одежда, документы, косметика – все перемешалось, но меня в данный момент это совершенно не волновало. Как не волновало и то, что прежде уютная спальня, отделанная в бежево-кофейных тонах, приобрела совершенно разгромленный вид.
Пусть недавно нанятая Мироном прислуга, отношения с которой у меня как-то сразу не сложились, разбирается с образовавшимся бардаком. Роскошные наряды, которые я все до единого оставляла здесь, станут отличной компенсацией за непредвиденные хлопоты. А вот драгоценности, как и брезгливо отброшенное обручальное кольцо с изумрудом (ударившееся при падении о наборный паркет и отлетевшее аж под батарею), работающие здесь ушлые девицы вряд ли отважатся взять. Побоятся.
Мне же все эти стоящие бешенных денег побрякушки были не нужны - не хотелось оставлять о бывшем супруге совершенно никакой памяти. А продать их, дабы обеспечить себя на какое-то время средствами на существование, просто не получится. На всех драгоценностях наличествовала именная гравировка, и новость об их продаже наверняка быстро дойдёт до Мирона. Дойдёт, и приведёт в ярость. Зачем дергать за усы опасного зверя, которому мне нечего противопоставить? Совершенно незачем!
Лучше уж я уйду в свою новую жизнь с одним чемоданом, отсуженной у Чернова суммой денег, которая после оплаты услуг адвоката уменьшилась втрое, и скромными накоплениями, что принадлежали лично мне. Средствами, заработанными на хобби, которое Мирон всегда высмеивал, считая создание иллюстраций к детским книжкам моей блажью и пустой тратой времени.
Мне же нравилось это занятие, ну а то, что приносило оно, по словам супруга, сущие копейки, ни капли не смущало. И теперь именно этим деньгам предстояло стать моим спасением на первое время. Позволить снять приличное жильё в другом городе, в который я намеревалась вылететь сегодня же, и нормально питаться, пока не найду работу.
Звонок в дверь, прервавший мои размышления о планах на будущее, и заставший за застёгиванием молнии на чемодане, дал понять, что время вышло. Приехал Станислав, который, после наших посиделок в кафе, где мы произвели окончательный расчет, вызвался отвезти меня в аэропорт. Счёл разумным моё желание незамедлительно покинуть город-миллионник, где у бывшего мужа имелась в руках определенная власть. А значит существовала вероятность, что он, как и заявлял, попытается осложнить мне жизнь.
Внутренне поёжилась, представив нашу возможную встречу в будущем, и поспешила поставить свой багаж на колёсики. Выдвинула ручку, а затем не оглядываясь покинула нашу с Мироном некогда общую спальню. Прошла через всю квартиру к выходу, открыла дверь и…внутри снова похолодело, стоило увидеть хмурое, с крепко стиснутыми челюстями, лицо моего адвоката.
- Станислав, что-то случилось? – выпалила я вместо приветствия, и до того, как тот сам успел открыть рот.
- Да, Татьяна, - коротко и сухо кивнул в ответ мужчина, а затем забрал у меня чемодан и не говоря более ни слова направился к лифту.
В абсолютном молчании мы спустились вниз, где я оставила ключи от квартиры знакомому консьержу, сели в темно-синий «Volvo», и только тогда юрист заговорил, глядя в сторону и не смея встречаться со мной глазами.
- Наша поездка в аэропорт отменяется, госпожа Велесова. Ваш бывший муж позаботился о том, чтобы вы не смогли покинуть ни этого города, ни страны. Наверное, если бы мы выехали сразу, как покинули здание суда, вы бы ещё смогли улететь, а теперь уже поздно. Вам, боюсь, придётся остаться тут.
- Остаться тут? – с трудом выталкивая из себя слова и чувствуя, как от охватившего душу ужаса перехватывает горло, прохрипела я. – Но почему? Откуда у вас эта информация, Станислав?
- От адвоката Чернова, с которым я успел пообщаться, пока вы собирались. Он показал мне ряд документов, касающихся вас, Татьяна, и сообщил, что те немедля будут пущены в ход, если вы попытаетесь сбежать из города.
- Я не понимаю. О каких документах идёт речь?
- О финансовых, - скривился сидящий рядом со мной юрист. – Вы же понимаете, что бизнес в нашей стране ведется не всегда честно. И дело вашего бывшего супруга не исключение. Вас подставят так, Таня, что доказать, будто вы к осуществлённым махинациям не имеете никакого отношения, окажется весьма непросто.
- И? Что вы предлагаете, Станислав?
- Пока, ничего. Затаиться, выждать время. Рано или поздно Чернов утратит к вам интерес, да и мир больших денег слишком непредсказуем: сегодня ты на вершине, а завтра уже грязь под ногами у бывших партнёров.
- Ясно, - выдохнула я и провела трясущимися руками по лицу. – Что ещё "хорошего" вам сказали?
- Ещё, Игорь Яровцев сообщил, что бывший муж купил вам жилплощадь в общежитии на Садовой, куда и посоветовал мне вас отвести вместо аэропорта.
- Вот как? А если я откажусь туда ехать?
- А если вы откажетесь, Татьяна, - вздохнул в ответ мужчина и таки нашёл силы посмотреть мне в лицо, - то эта комната уже к вечеру будет числиться за другим человеком. Вы останетесь на улице.
- Ещё интереснее. За нами будут следить? В смысле я хочу сказать, повезете вы меня по указанному адресу или нет?
- Да. И, более того, следят сейчас, так что увезти вас куда-то незаметно у меня не получится. Решайте, как поступить: поехать туда, куда велят, или уйти в неизвестность?
- Отвезите меня в Центральный городской парк, Станислав, и на этом расстанемся, - тихо произнесла я, отвернувшись к окну, и глубоко задышала в попытке успокоиться.
- Что? – поразился тот, услышав мои слова. – А дальше? Что вы будете делать дальше, Татьяна?
- Пока - жить, потому что сдохнуть я всегда успею. А чтобы понять, как выжить в той ситуации, в которой оказалась, мне нужно хорошо подумать.
- Да, понимаю, но почему именно в Центральном парке? Быть может мне стоит отвезти вас к родителям?
- Нет, Станислав. Парк и только он! Родители не помогут, потому как я просто перестала для них существовать после того, как объявила, что подала на развод.
- Ясно. А ваши друзья? Кто-то из них может приютить вас у себя на время?
- Увы, господин Шилов! У меня, кроме самой себя, никого нет, – посмотрев на того, усмехнулась я, хотя на деле хотелось совсем другого.
Вот только плакать в присутствии чужого человека считала недопустимым. Да и не нужна мне была ничья жалость. Потом, когда останусь одна, дам волю рвущим душу эмоциям, но не раньше.
А находящийся рядом адвокат, если судить по взгляду, каким смотрел, как раз чего-то такого от меня ждал. Или быть может рассчитывал, что я передумаю и назову иное место, куда отвезти. Но когда этого не произошло с тяжелым вздохом произнёс, поворачивая ключ в замке зажигания:
- Я надеюсь, вы знаете, что делаете, Татьяна! И посещение места, в которое так стремитесь попасть, действительно вам поможет.
***
Центральный парк. Место, которое я любила в нашем городе больше всего.
Большой, с множеством уютных уголков и беседок, он был популярной зоной для игр и встреч у учащихся находящейся через дорогу гимназии, в которой прошли мои детство и юность.
Под огромным дубом, что рос в самом сердце этой зеленой зоны, я услышала своё первое признание в любви от одноклассника, и получила первый в жизни поцелуй.
Вокруг него же мы по осени всем классом ползали, ища желуди для школьных поделок, а на соседней аллее, где росли клёны, собирали яркие листья.
Годы студенчества внесли свои коррективы в жизнь, и мои посещения парка стали более редкими, но всякий раз, как я заходила в эту природную зону, на душе возникало светлое чувство, которое оставалось со мной потом на несколько дней.
Лишь последние три года, пока длился мой брак, я не имела возможности посещать любимое с детства место. Жили мы с Мироном далековато от него, и чтобы просто погулять по знакомым дорожкам нужно было ехать в парк специально. А когда мы с ним посещали моих родителей, которые жили практически в двух шагах от этого уголка природы, просто отказывался со мной туда идти. Мол, чего это он, уважаемый в городе и занятой человек, пойдет шататься по аллеям, как какой-то бедный студент, у которого нет денег чтобы сводить девушку в приличное кафе. И потому он ведёт её в парк, дабы посидеть на лавочке и съесть по шоколадке.
Несколько раз, во время таких визитов в отчий дом, я порывалась уйти на прогулку в одиночестве, но тогда на меня тут же начиналось шипение со всех сторон. Что не дело это, идти куда-то одной при наличии мужа. Что если пойду в парк без защитника рядом, то обязательно найду себе на голову неприятностей.
И вот сегодня, впервые за прошедшие годы, я попала, наконец, туда, где мне так нравилось. В Центральный городской парк!
- Татьяна, вы уверены, что вам нужно именно туда? – остановившись на парковке перед главным входом и заглушив двигатель своего автомобиля, повернулся ко мне юрист. В его темных глазах огромными буквами читалось сомнение в правильности того, как он поступает.
