Глава 1
Полет, скорость, страх внезапно окутали все тело. На долю секунды пришло сознание случившегося. Падение с отвесной скалы. Растущая скорость и приближение камней, и звучащая в голове мысль: «Все, это конец… как хочется жить!»
Невероятное ощущение тошноты и головокружения вдруг накрыло меня. Я всем телом почувствовала жуткую боль и напряжение, а также желание поддаться рвотным рефлексам, но отсутствие контроля над собственным организмом не позволило вывернуть меня на изнанку. Металлический вкус крови во рту и жжение в дыхательных путях не позволяли мне нормально вздохнуть, не вызывая вновь рвотных позывов. Боль, сколько боли…
Как сквозь вату, в мое сознание пробивались чьи-то голоса. Но слов было не разобрать, лишь какие-то возгласы. Они лишь усиливали головную боль, и так хотелось, чтобы все прекратилось, и наступила тишина и желанное забытье. Как по волшебству я провалилась во тьму.
Сколько прошло времени в обмороке, не ясно. Ощущение чьих-то прикосновений на короткий миг выдернули меня из пустоты. Снова боль сотрясла все мое тело, но уже не так ошеломляюще. И в этот самый миг в голове проскользнула мысль: «Чувствую – значит живу!» И вновь я провалилась в сладкие объятия обморока.
Процесс повторялся снова и снова, вновь ощущение манипуляций над телом, снова забытье, и так бесчисленное количество раз.
Сознание неожиданно включилось от пробегающей в голове мысли, что я умерла. Страх сковал меня всю. Но следующая мысль не дала ему разрастись: «Я мыслю, следовательно, существую», «Кто это сказал? Какой-то философ? Не помню», «Может, я просто сплю?». Наверное, это сон такой.
Я попыталась сосредоточиться, но получалось плохо. Но это и не удивительно, во сне всегда так. Надо начать вспоминать с простого.
Кто я? Александра Валерьевна Алисьева, двадцати пяти лет от роду, родом из небольшого городка на юго-западе столичного региона.
Ага, мысли потихонечку потекли тоненьким нестройным ручейком, постепенно ручеек разрастался, скорость потока мыслей увеличивалась, и в голове как вспышки всплывали сотни образов, как яркие картинки диафильма. Сначала это были просто отдельные образы. Потом какие-то фрагменты в движении, как в замедленном кино. Далее картинки сменяли друг друга всё быстрее и быстрее.
Вот я увидела счастливые лица родителей, я - первоклассница, огромные белые банты украшали мои светлые жидкие хвостики. Вот я увидела, как упала с велосипеда в девять лет и содрала колени. Вот я увидела, как в двенадцать лет полезла на дерево в дождь спасать бездомного котенка, и вот я уже лежала под этим самым деревом в луже дождя и крови. Я всегда была непоседливым ребенком, из-за чего постоянно страдала. Бесконечные травмы, и как следствие, больницы были моими извечными спутниками.
Вся моя недолгая жизнь пронеслась в моей голове. Юность, взросление, институт. Радость жизни наполняла меня всю! Я поступила на престижный факультет, как ни странно, это оказалось не сложным. Жажда приключений и адреналина как всегда были со мной, я готова была броситься во все тяжкие. Фехтование, японские боевые искусства, кружок самообороны, прыжки с парашютом, восхождение на Эверест. Я всегда была на все согласна, лишь бы испытать чувство чего-то нового. Последнее моё новое увлечение - драйтулинг, оказалось для меня роковым. Все!.. Допрыгалась! Точнее, долазилась!»
И последнее воспоминание вдруг всплыло замедленными кадрами: «Вот я забиваю страховочный штырь с кольцом в обледенелую скальную породу. Вот продеваю страховочный трос в кольцо…, а дальше, что-то происходит и...Ощущение стремительного полета и оцепенения. Всё, это конец... Как же хочется жить!
На этом все воспоминания внезапно оборвались... Это все?… Или нет?
В голове резко раздался гул голосов, новая волна образов нахлынула на меня. Меня окружали странные люди в странных одеждах, девочка с золотыми волосами в красивом голубом платье смотрела из зеркала на меня. Её глаза были странного цвета, фиолетового, и такие яркие и лучистые. Это я? Так похожа…Только черты лица были более мягкие и живые, и эти невероятные фиолетовые глаза. Рядом стояли красивый светловолосый мужчина и прекрасная женщина с огненно-рыжими волосами. Они обнимали меня, улыбались, гладили по голове.
Вот новая картинка заполнила сознание. Я была уже совсем взрослая, мне исполнилось восемнадцать лет, и я собиралась в дорогу. Родители отправляли меня в университет обучаться магическому искусству, но мне так не хотелось покидать родной дом, я так боялась этой новой незнакомой взрослой жизни… Так странно, я взглянула на себя ещё раз и не узнала. Передо мной стояло робкое, хрупкое, трясущееся существо, всего боящееся, и вздрагивающее от каждого шороха. Неужели эта зажатая домашняя девочка — я? Но ведь я совсем не такая.
Следующий образ вызвал неожиданное ощущение страха. Экипаж ехал по лесной дороге. Вдруг внезапный взрыв сотряс все вокруг. Карета неожиданно завалилась на бок, и через треснутое стекло окна я увидела ужасающую картину. Повсюду вились языки пламени, отчётливо ощущался запах крови, и раздавались оглушительные крики телохранителей. Оглядевшись вокруг, я увидела застывший взгляд прекрасной рыжеволосой женщины, моей матери, она не дышала. Офицер сопровождения вдруг просунул руку в открытое окно экипажа и протянул ее мне, вытаскивая меня из кареты. Он оттащил меня к повозке с багажом и силой затолкал под нее. Далее была битва, всполохи магии, звон клинков, огненные шары, взрывы, снова крики, снова огонь. Я почувствовала головокружение, тошноту, соленый вкус крови на губах, ее невыносимый запах обволакивал меня. Я стиснула руки на груди, и они стали мокрыми от крови. Я вся была в крови. Длинный, тонкий порез рассекал мое тело от груди до бедра. Паника затопляла сознание, как цунами. Рядом с моим укрытием вдруг упало тело мужчины, того самого светловолосого мужчины, это был мой отец. Он был ранен. Половина его лица обгорела, его доспех был в крови, а из-под металлических пластин текла струйками кровь. Его взгляд зацепился за меня, и он прошептал одними губами слова, которые я ели смогла разобрать: «Медальон! Активируй медальон! Выпусти силу и прими дар рода, всю силу и опыт. Ты последняя из рода Алисье. Призови кинжал». В следующую секунду его лицо исказилось от боли, судорога прошла по всему его телу, и он вдруг замер, а взгляд застыл. Необъятный ужас сковал меня. Я почувствовала, как из моего тела медленно вытекала жизнь, и только одна мысль звенела в моей голове: «Всё, это конец… Как же хочется жить!»
Глава 2
Внезапный электрический разряд пронзил мое тело. Со мной что-то происходило, и тьма, окутавшая меня и уже готовая поглотить полностью и унести за грань, потихонечку отступала.
И вновь, как сквозь вату, в мое сознание пробивались чьи-то голоса, и мне даже немного удалось понять, о чем говорил тихий мужской голос:
- Она скоро придет в себя. Я уверен, у вас достаточно опытный целитель, и леди быстро пойдет на поправку. В Ордене Сострадающих нет подходящих условий, достойных знатной леди. Но мы со своей стороны сделали все возможное, чтобы девушка выжила. Мы обработали раны, и маг-целитель наложила исцеляющие бинты. Магистр Ордена погрузил девушку в лечебный сон и разрешил воспользоваться порталом, чтобы передать ее в заботливые руки вашего университета. Это удивительно, ведь пользоваться порталом строго запрещено, лишь в крайних необходимых случаях.
Второй собеседник, кажется, вздохнул и низким тягучим голосом произнёс:
- Хм, да… Я был крайне удивлен, когда мне сообщили о вашем прибытии… Хммм.
- Поверьте, господин ректор, мы сами были удивлены такому решению Магистра. Но он оказался непреклонен. И, кажется, он был хорошо знаком с отцом девушки. При ней нашли документы и рекомендательное письмо, а также родовой медальон. А как вы знаете, его не сможет одеть человек посторонний. Тем более учитывая случившееся…, - незнакомец оборвал свою мысль внезапно, затем тяжело вздохнув, продолжил, - Это уже не первое нападение за этот месяц.
Воцарилось недолгое молчание. Я лежала неподвижно, и старалась дышать ровно, ничем не выдавая своего состояния и того факта, что пришла в себя.
Куда я попала? Кто эти люди? Какой орден? Какой университет? Может у меня начались проблемы с психикой? Но мыслила я вроде бы вполне адекватно, хотя разговор этот меня настораживал все больше и больше.
Тем временем низкий голос ректора произнёс:
- Какая трагическая судьба, такой одарённый род, какая жалость, - в его интонации послышались грусть и сожаление.
- Господин ректор, девушка выжила, теперь она в безопасности. Последняя из рода Алисье, – эта фраза была произнесена с такой тихой печатью, почти шепотом.
- Да, но она - женщина! Женщина вряд ли способна унаследовать дар в полном объеме, да еще и такой. Её отец, Валерий Алисье, был сильным боевым магом, одарённым менталистом с сильнейшим ментальным щитом, это была их родовая особенность дара, она передавалась исключительно по мужской линии.
Ректор ненадолго замолчал, затем снова вздохнув, продолжил:
– Ах, какая расточительность. Магически одаренных детей рождается все меньше и меньше, а в боях погибает все больше и больше. Император требует от академии новых магов, боевиков, - последние слова были высказаны с раздражением и обидой.
- Итак, вернемся к девушке. Говорите, что при ней был документ?
- Да, господин ректор. На имя Алесандры Валерии Алисье! А также письмо с прошением о зачислении дочери виконта Валерия Антуана Алисье в магическую академию на факультет боевой магии с дополнительной направленностью магии разума. Также при девушке обнаружили подписанный магический контракт с университетом.
- Что-о-о-о? – по звукам, сопровождающим это восклицание профессора, мне показалось, что он подпрыгнул на месте. А я же тем временем еще сильнее навострила ушки.
Он назвал мое имя, как Алесандра Валерия Алисье! Но меня зовут Александра Валерьевна Алисьева. Как такое возможно? Или это действительно моя разыгравшаяся и расшатавшаяся психика шутила со мной такие шутки? Привет, а вот и ты, моя белочка, давай обнимемся!
Но все казалось настолько реальным: звуки, запахи и ощущения.
Я лежала и тихо взывала к своему разуму: «Проснись, милый, скорее! Белочка в двери стучит, а ты все спишь!»
А мужчина из Ордена тем временем спокойно продолжал. Его, кажется, нисколько не смутила реакция собеседника, и он тихим голосом произнёс:
- Да, господин ректор, вы не ослышались. Всё именно так, как я сказал. Документы я передал вашему секретарю. А мне самому поручено лично вручить вам письмо от его святейшества, главного Магистра Ордена Сострадающих, с целью обеспечить выполнение последней воли погибшего, отца леди Алесандры.
- Уфх.. охф..рхарм, – профырчал ректор, очевидно не зная что сказать, так как упомянутый Магистр Ордена, похоже, являлся крупной фигурой, и с его протекцией, видимо, приходилось считаться.
- Что же…, - раздался рык ректора. Судя по тому, как он сильно сопел носом, он еле сдерживал свою ярость. – Пусть будет так, – и он снова с шумом начал втягивать носом воздух.
Послышался шелест бумаги. Это, наверное, разворачивали то самое письмо.
- Прошу пройти в мой кабинет, - сказал ректор уже более спокойным тоном, очевидно, он уже овладел своими эмоциями. И более дружелюбно добавил:
- Оставим мисс Алисье в заботливых руках целителей.
Раздались звуки удаляющихся шагов и закрывающейся двери.
Как интересно! Неужели у меня была настолько богатая фантазия? И моя «белочка» в голове так оригинально и изобретательно выбрала для меня сюжет моей болезни? Ха-ха-ха! Попаданчество в другой мир, в тело девушки, которую зовут почти также, как меня, также умирающей. Всё это совпадение? Или чья-то рука свыше? Может это мой последний шанс на жизнь? Я так хочу жить! И уж точно больше никакого альпинизма. Ха-ха-ха, похоже, моя «белочка» основательно заселилась ко мне в голову и играет молоточком по моим извилинам. Да здравствует дурдом и смирительная рубашка!
На этой веселой мысли мое сознание решило, что сервер перегружен, процессор не справляется и дал сбой, оперативная память сгорела, пора рвать провода. И я благополучно погрузилась в безинформативное пространство, а по-простому, хлопнулась в обморок.
Глава 3
Моему пробуждению поспособствовало ощущение яркости света, пробивающегося через закрытые веки. Попытка открыть глаза оказалась положительной. Я моргнула один раз, затем другой. Ага, голова не кружилась, и даже не тошнило. Состояние было вполне сносным, и даже казалось, что ничего не болит. Я попыталась сконцентрировать своё зрение на помещении, в котором находилась, и рядом стоящих предметах.
Меня окружали светлые стены комнаты молочно-белого цвета, прямоугольное окно без занавесок пропускало очень много солнечного света. Мебели практически не было. Я лежала на жесткой кровати, очень похожей на больничную койку. Мое тело было окутано белыми простынями. Рядом с кроватью стояла небольшая тумбочка, на которой располагались аккуратными рядочками стеклянные баночки, колбочки, коробочки и маленькие цветные бутылочки, а также какое-то странное растение в горшке, которое вроде бы даже колыхалось слегка, его зелено-синие листочки как будто бы шелестели на ветру, хотя окно казалось плотно закрытым.
Все приплыли… больничная палата… Точно, я в психушке. Все-таки грёбаная пушистая «белка» решила свести с моей головой более тесное знакомство. Ох, неужели на меня надели смирительную рубашку? Меня мгновенно захлестнула паника. Я начала истерично визжать и пытаться высвободиться из плотного кокона простыней.
- А-а-а-а! Снимите с меня это! Я вам тут в шизофренички не записывалась! Твою ж на лево…сделали из меня завернутую долбанную мумию. А-а-а-а!
Кажется, мои истошные крики были услышаны. Дверь медленно открылась. В комнату вошёл невысокий мужчина средних лет, плотного телосложения и в белом халате, очень похожем на врачебный больничный, только фасон какой-то странный, вычурный. Его открытое серьезное лицо излучало спокойствие и доброжелательность, русые волосы были убраны назад, лишь его светлые глаза смотрели настороженно через стекла круглых очков. За ним следом вплыла светловолосая женщина среднего возраста как две капли воды похожая на этого мужчину. Её одежда также напоминала белый врачебный халат, только длиной в пол. На носу она поправила небольшие очки в виде пенсне. В ее руках была передвижная больничная тележка. Дама с укоризной посмотрела на меня, и забавно прицокнула языком:
- Ах, мадмуазель, зачем так кричать? И эта ваша паника! – сказала незнакомка, нахмурив лицо. Затем, обернувшись к мужчине, она произнесла, - Теперь понятно откуда эти внезапные волны эманаций паники, которыми накрыло весь этаж госпиталя.
И вновь обернувшись ко мне, уже более мягко она добавила:
- Дорогая, не надо так волноваться. Прекратите, пожалуйста, испускать в эфир панику, это может быть крайне опасно для других пациентов.
Продолжая судорожные попытки освободиться, я взвизгнула:
- Освободите меня! Я адекватная!
- Конечно, дорогая! – женщина подошла к моей кровати, потянула за что-то, чего я раньше не смогла разглядеть, и тут меня начало разворачивать и раскручивать, словно начинку из рулета. Я на несколько секунд потеряла ориентиры, все поплыло перед глазами. Я приняла сидячее положение и тут же выпалила:
