Она смотрела в эти по-прежнему любимые карие глаза и хотела, чтобы эти полгода оказались страшным сном. Ее захлестывал ужас от, возможно, самой роковой в ее жизни ошибки, когда она не поверила своему любимому человеку. Теперь она уже ни в чем не была уверена, кроме того, что, похоже, действительно уже ничего нельзя было вернуть.
- Я не против, – ответила она.
- Так, где сейчас ты живешь? Судя по твоему бронзовому загару где-то в очень теплом месте, – усмехнулся Дима и присел напротив.
- Да, в Сочи, у Лизы. А загорела я в Таиланде, недавно оттуда приехала.
- Везет же тебе! С кем ездила? Со своим новым мускулистым бойфрендом? – с улыбкой спросил он.
- Нет у меня никакого бойфренда. Мы вдвоем с Лизой ездили.
- Ясно. Молодцы. Здорово, что вырвались. У меня вот, как всегда, работа, даже в отпуске еще не был.
- Ты же должен был отдыхать в июне?
- Да, но решил продолжать работать, прохлаждаться не хотелось весь месяц. От безделья сразу всякие мысли в голову начинают лезть, ну, знаешь… Как-то грустно становится.
- Понимаю…
- Ну не будем о плохом. Расскажи лучше, как живется там на югах, кем работаешь? Классно, наверное, жить у моря…
- Да, это правда, очень тепло и воздух чистый. А еще никто никуда не торопится, только летом, конечно, слишком много народу, а в целом идеально для жизни. Работаю у Лизы в салоне администратором, мне очень нравится. Я так благодарна ей за все…
- Звучит здорово, я рад, что тебе по душе новое место и что у тебя такая заботливая подруга. Значит, переживать за тебя не стоит.
- А ты, что переживал? – вырвалось вдруг у Леры, и она тут же пожалела о сказанном.
- А ты как думаешь? – выражение лица Димы снова сменилось на серьезное с явным оттенком обиды.
- Я не знаю, – единственное, что смогла ответить растерянная девушка.
- Переживал – это мягко сказано. Я просто места себе не находил и даже всерьез хотел обратиться к психологу.
Лере вдруг почему-то стало стыдно. Так странно было ощущать, что еще несколько минут назад она старательно пыталась забывать все то, что когда-то их связывало. Конечно, все это время ее не покидало липкое и временами очень навязчивое ощущение того, что она по-прежнему любила и уже, похоже, никогда не разлюбит этого человека. Лера ненавидела себя за это все эти месяцы и старательно пыталась выгнать Диму из своего сердца, в котором по-прежнему никак не умирала маленькая надежда на то, что все еще можно спасти.
Абсолютный диссонанс и полное смятение отражало ее лицо и тело, которое стало ватным. Земля уходила из-под ног от возможной очень глупой и даже жестокой ситуации. Лера ничего не понимала и была уверена только в том, что в этом кафе сидят два человека, которые хоть и прилично настрадались из-за друг друга, но по-прежнему безумно любят.
Они оба смотрели молча друг другу в глаза, и все понимали. Им хотелось забыть все и прямо в эту самую секунду обнять любимого человека и коснуться самых желанных губ. Время вновь остановилось, и теперь существовали только они двое, готовые все забыть. Уже неважно было на самом деле, кто прав, а кто виноват, это прошло и больше не могло быть причиной для их разлуки.
- Прости меня, Дим, – сдалась Лера, не выдерживающая больше этого напряжения.
- Иди ко мне.
Словно вся атмосфера вокруг них засияла и заискрилась в миг их прикосновения. Казалось, этот момент был таким правильным и настоящим, что все обиды, боль и переживания просто стерлись. Остались только эти двое, слившиеся в одно целое при таком долгожданном поцелуе. У обоих на глазах выступили слезы и полились ручьем по щекам. Когда Лера заметила, что Дима тоже плачет, то все сомнения тут же ушли. Этот человек никогда не придавал ее и любил так же сильно, как и она, поэтому не смог бы пойти на такое. Она сама чуть все не разрушила, но, кажется, судьба не такая уж и жестокая, раз снова свела их вместе.
- Лиза… Похоже, я не смогу вернуться обратно… – спустя два дня непрерывного пребывания в прежней эйфории сообщила Лера.
- Почему? Что-то случилось? – удивилась подруга.
- Даже не знаю, как сказать… Я случайно встретилась с Димой… И в общем… Мы снова вместе… – выдохнула она.
- Что? Ты сейчас шутишь, да? Очень смешно.
- Нет, Лиз, не шучу. Я была неправа и ошиблась тогда, он меня не предавал…
- Так, стоп! – тут же прервала ее Лиза, заметно повысив тон. – Он тебе, что там все мозги промыл? Ты забыла, как страдала из-за него? Забыла, как не хотела жить и не могла даже встать с дивана целых две недели. Я вот все это прекрасно помню, и поверь, я так еще никогда не переживала, даже за себя! Думаешь, это легко? И, что мне теперь всегда к такому нужно быть готовой? Мало ли какие он на этот раз выкинет фокусы!
- Лиза… послушай, – Лера даже телефон убрала от уха, чтобы не оглохнуть. – Я понимаю, прости меня за то, что тебе пришлось все это пережить, но я уже все решила… Извини.
- Ох, Лера, Лера. Да я же не за себя переживаю, а за тебя. Я готова тебя поддерживать в любых ситуациях, но я не хочу, чтобы тебе снова было настолько больно. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива.
- Лизочка моя, поверь мне, я буду счастлива! В том то и дело, что я только с ним и буду счастлива. Я теперь это поняла.
- Похоже, что бы я тебе ни сказала, это просто бесполезно.
- Не злись на меня, пожалуйста, я сама не знаю, как так вышло. Видимо, это судьба. Я тебе так благодарна за все и мне совсем не хочется бросать работу в твоем салоне, ты знаешь, как мне нравится там работать, но по-другому я просто не могу.
- Я поняла… – вздохнула безнадежно Лиза. – Вещи-то хоть заберешь?
- Заберу, но даже не знаю когда. Пока не могу уехать.
- Хорошо, они будут тебя ждать. Не теряйся, подруга, и будь счастлива.
Аккуратно сложенные вещи Леры одиноко лежали в чемодане и ожидали свою хозяйку целых десять месяцев. Этот год пролетел, как один день. Один счастливый день.
Влюбленные наслаждались друг другом, Лера изменила свое отношение к образу жизни своего молодого человека и стала теперь по-настоящему ценить все то, что имеет. Она никогда не была против посиделок Димы с его друзьями, а если назревала ссора, Валерия предпочитала согласиться с любимым и не раздувать конфликт. После столь долгого и мучительного времени в разлуке, теперь не такие уж и частые задержки на работе казались каким-то пустяком. И практически каждые выходные они всегда проводили вместе.
Дела у Дмитрия на работе шли очень даже неплохо, и каждый раз, по поводу и без, он одаривал свою любимую подарками. Лера была в восторге от новых украшений, техники и одежды. Она все чаще и чаще задумывалась о семье, свадьбе и даже о детях. Родители Димы при каждом совместном обеде говорили на эти темы, да и сам он делал вполне очевидные намеки. Частенько их день начинался с разговоров о будущем, и они постоянно сравнивали, каким видит каждый из них свою жизнь спустя пять, десять или даже сорок лет. Практически все у них совпадало, вплоть до домашнего животного – они оба хотели собаку, большой загородный дом и двоих детей, единственное отличие было в их именах, но это было не критично, и после долгих обсуждений они сошлись на том, что Дима выберет имя мальчику, а Лера девочке. И если родятся оба, то никому не будет обидно.
Счастье, идиллия и постоянное блаженство – ради этого всего можно было пережить тот кошмар, о котором влюбленные никогда больше не вспоминали. Они просто вычеркнули из жизни эти несколько месяцев, и единственное, что об этом напоминало – это вещи Леры, которые она все еще не могла забрать. Лиза обещала их привезти, но ее бессменный администратор пошла в декретный отпуск, и она уже никак не смогла вырваться даже на пару дней этим летом.
Валерия не хотела ни на миг расставаться с Димой, но нужно было все-таки съездить в Сочи. Ее подруге была необходима помощь, и надо было уже наконец-то привезти свой чемодан обратно домой.
- Обязательно тебе уезжать? – спросил в очередной раз Дима.
- Я же говорила тебе, что должна поехать, - ответила Лера и нежно поцеловала его.
- Я помню, но можно же только несколько дней или максимум неделю там побыть, а ты зачем-то уезжаешь на целых две.
- И это я тебе тоже объясняла, я должна помочь подруге.
- Эх, бросаешь меня на произвол судьбы… А кто меня будет кормить, заботиться обо мне, целовать и обнимать? – шутливо причитал Дима и крепко стискивал ее в объятьях.
- Ты уже взрослый мальчик, как-нибудь сможешь найти себе пропитание и без объятий и поцелуев тоже не умрешь за две недели, – усмехнусь Лера.
- Какая же ты жестокая, – улыбнулся он и поцеловал ее.
Оказывается, Лиза порядком преувеличила ситуацию на работе, сезон был в этом году не такой уж и многолюдный. Видимо, она боялась, что Лера передумает, и слегка приукрасила ситуацию. Да и администратора она уже подыскала, так что время они проводили не на работе, а в самых приятных местах жаркого города. Иногда они беззаботно гуляли по набережной, катались на велосипедах в парке и обедали в кафе. Желания ходить по клубам у Леры совсем не было, и Лиза особо не настаивала.
Прошла одна неделя, и тоска по Диме становилась уже невыносимой. Лера решила сделать любимому сюрприз и, как он и хотел, планировала вернуться домой спустя неделю. Лиза хоть и слезно уговаривала ее погостить еще хотя бы несколько дней, понимала, что против такой сильной любви бессильна. Она была благодарна, что подруга смогла приехать хотя бы на эти семь дней, ведь она так привыкла с ней жить прошлым летом, а собственная личная жизнь у нее по-прежнему не складывалась. Одиночество хоть и разбавляла работа и непродолжительные романы, но ощущение, что жизнь неполноценна, все же не покидало.
Лера, как только получила свой багаж, сразу направилась домой. По дороге она вспомнила Димины слова о том, что после ее отъезда он будет ходить голодный, и попросила таксиста остановить около знакомой пиццерии. Она взяла его любимую пеперони, решив, что сюрприз будет еще приятнее, а вечером уже запланировала порадовать его своим новым блюдом. Она узнала этот рецепт в одном из грузинских ресторанов в Сочи, и ей уже не терпелось приготовить это лакомство для любимого.
Лифт поднимался на восьмой этаж слишком медленно, и ужасно соскучившаяся девушка чувствовала с каждой минутой все больше приятную взволнованность. Даже живот стал урчать, и тело слегка содрогалось. Ей не терпелось увидеть реакцию Димы и, конечно же, обнять его и поцеловать. Она оставила чемодан на лестничной клетке и, прихватив пиццу, быстрым шагом направилась к двери.
Коробка с еще теплым содержимым внутри упала на ковер практически бесшумно. Причина такой внезапной потери всякого тонуса и даже чувствительности в руках была всего лишь в одном звуке, который буквально переполнял всю квартиру – дикие стоны девушки, которую, казалось, вот-вот убьют. На самом деле было очевидно, что за стеной, отделяющей Леру от этого действия, происходит не убийство, а кое-что для нее намного страшнее.
Пройти в спальню и собственными глазами увидеть и без того очевидную сцену, судя по звукам, довольно страстного секса, было равносильно суициду. Мозг и все тело просто умоляли остановиться, но в сердце была надежда на то, что там не Дима на их кровати, а какой-нибудь его друг решил воспользоваться свободной квартирой. Вернее, это была не надежда, а даже уверенность, и Лера в голове уже начинала прокручивать, кто бы это мог быть.
Двумя пальцами, она легонько толкнула дверь, как это бывает, когда в квартире умер пожилой человек и видеть ничего страшного не хочется, но нужно убедиться, что это действительно произошло. Лучше бы за этой дверью лежал труп. Разлагающееся и истерзанное тело какого-нибудь человека. Возможно, даже десятки мертвецов оказались бы более приятным зрелищем, чем то, что она увидела.
Ее самый родной и любимый человек подобно животному сдавливал голову какой-то брюнетки и пыхтел над ее вздернутым кверху задом. Он был весь потный и красный со спины, а девушка орала по-прежнему, не сбавляя тон ни на каплю. Он дергался так резко и быстро, как будто хотел сделать девушке скорее больно, чем приятно.
Если бы у Леры был в руке нож, она осталась бы на месте и не тронула никого на этой кровати. Она бы не смогла даже на метр приблизиться к этой грязи и дотронуться ни до одного из них. Валерия предпочла бы лучше выколоть себе глаза. Выковыривая всю слизь глазного яблока до самого остатка, чтобы не иметь даже малейшей возможности увидеть когда-то такое еще раз. Далее она бы занялась своими ушами и также хладнокровно бы отрезала их, убедившись, что достала и вытащила перепонки. Затем она бы нащупала сердце, которое хотело вырваться из груди, и охотно бы ему помогла, сделав надрез и вырвав его с корнем.
Жалко, что ножа в руке не оказалось, а до кухни дойти не получалось. Ноги словно залили цементом, и тот, кто это сделал, зачем-то заставлял ее продолжать смотреть.
Спустя минуту длиной в вечность Дима повернул голову. Когда Лера взглянула ему в глаза, ее пронзила теперь уже самая настоящая боль. То, что она чувствовала до этого, после того сообщения, было просто какой-то детской неприятностью по сравнению с этим. Волна холодного пота стремительно пролетела по спине, а после этого все тело затрясло. Миллион ножей, прутьев и ржавых заточек будто проткнули ее плоть одновременно. Было действительно странно, что она все еще продолжала при этом дышать, ведь помимо того, что раны были серьезные, никакого желания делать это уже не было.
Его шокированное оторопевшее мерзкое лицо, на которое было невозможно продолжать смотреть, позволило Лере все-таки покинуть комнату. Ноги вновь стали слушаться, и она направилась к выходу. Дорога размывалась от слез, и она несколько раз споткнулась, прежде чем ей удалось выбраться из подъезда. Убитая заживо девушка продолжала бежать по тротуару и не знала, за что ей уцепиться. Стало настолько больно, что выдерживать это было уже просто невозможно. Даже самый сильный человек в этом мире бы и тот в этот момент сдался.
Лера сама не понимала, каким образом добралась до дома, но при себе у нее не было ни телефона, ни ключей от ее квартиры. Она просто села у двери и стала кричать от боли. Наверное, соседи испугались выходить, подозревая, что в подъезде творится что-то страшное. И они были правы. То, что происходило с ней в тот момент, было самым ужасным, что только может пережить человек. Если, конечно, такое вообще можно пережить.
В голове, помимо этой отвратительной и страшной картины, осталось лишь одно. Желание, чтобы боль ушла. Лере только хотелось, чтобы все закончилось здесь и сейчас. Она нашла в себе силы подняться и медленно взбираться на каждую ступеньку по лестнице на самый верх этого дома, и с каждым этажом была все увереннее в своем решении. Когда она увидела выход на крышу, то свет, струящийся из двери, буквально поманил ее. Он словно звал ее, обещая, что сможет забрать эту боль и все страдания прекратятся. Нужно было лишь сделать шаг.
Лера стояла на самом краю здания и смотрела на свой когда-то любимый город. Она пыталась вспомнить хоть что-нибудь хорошее, что раньше ее так радовало и ради чего стоило жить. Ее разум ничего не выдавал, кроме увиденного ей кошмара, и прокручивать это в голове было больше невыносимо. Она действительно была готова расстаться с жизнью и не могла найти ни одной причины этого не делать.
- Я не против, – ответила она.
- Так, где сейчас ты живешь? Судя по твоему бронзовому загару где-то в очень теплом месте, – усмехнулся Дима и присел напротив.
- Да, в Сочи, у Лизы. А загорела я в Таиланде, недавно оттуда приехала.
- Везет же тебе! С кем ездила? Со своим новым мускулистым бойфрендом? – с улыбкой спросил он.
- Нет у меня никакого бойфренда. Мы вдвоем с Лизой ездили.
- Ясно. Молодцы. Здорово, что вырвались. У меня вот, как всегда, работа, даже в отпуске еще не был.
- Ты же должен был отдыхать в июне?
- Да, но решил продолжать работать, прохлаждаться не хотелось весь месяц. От безделья сразу всякие мысли в голову начинают лезть, ну, знаешь… Как-то грустно становится.
- Понимаю…
- Ну не будем о плохом. Расскажи лучше, как живется там на югах, кем работаешь? Классно, наверное, жить у моря…
- Да, это правда, очень тепло и воздух чистый. А еще никто никуда не торопится, только летом, конечно, слишком много народу, а в целом идеально для жизни. Работаю у Лизы в салоне администратором, мне очень нравится. Я так благодарна ей за все…
- Звучит здорово, я рад, что тебе по душе новое место и что у тебя такая заботливая подруга. Значит, переживать за тебя не стоит.
- А ты, что переживал? – вырвалось вдруг у Леры, и она тут же пожалела о сказанном.
- А ты как думаешь? – выражение лица Димы снова сменилось на серьезное с явным оттенком обиды.
- Я не знаю, – единственное, что смогла ответить растерянная девушка.
- Переживал – это мягко сказано. Я просто места себе не находил и даже всерьез хотел обратиться к психологу.
Лере вдруг почему-то стало стыдно. Так странно было ощущать, что еще несколько минут назад она старательно пыталась забывать все то, что когда-то их связывало. Конечно, все это время ее не покидало липкое и временами очень навязчивое ощущение того, что она по-прежнему любила и уже, похоже, никогда не разлюбит этого человека. Лера ненавидела себя за это все эти месяцы и старательно пыталась выгнать Диму из своего сердца, в котором по-прежнему никак не умирала маленькая надежда на то, что все еще можно спасти.
Абсолютный диссонанс и полное смятение отражало ее лицо и тело, которое стало ватным. Земля уходила из-под ног от возможной очень глупой и даже жестокой ситуации. Лера ничего не понимала и была уверена только в том, что в этом кафе сидят два человека, которые хоть и прилично настрадались из-за друг друга, но по-прежнему безумно любят.
Они оба смотрели молча друг другу в глаза, и все понимали. Им хотелось забыть все и прямо в эту самую секунду обнять любимого человека и коснуться самых желанных губ. Время вновь остановилось, и теперь существовали только они двое, готовые все забыть. Уже неважно было на самом деле, кто прав, а кто виноват, это прошло и больше не могло быть причиной для их разлуки.
- Прости меня, Дим, – сдалась Лера, не выдерживающая больше этого напряжения.
- Иди ко мне.
Словно вся атмосфера вокруг них засияла и заискрилась в миг их прикосновения. Казалось, этот момент был таким правильным и настоящим, что все обиды, боль и переживания просто стерлись. Остались только эти двое, слившиеся в одно целое при таком долгожданном поцелуе. У обоих на глазах выступили слезы и полились ручьем по щекам. Когда Лера заметила, что Дима тоже плачет, то все сомнения тут же ушли. Этот человек никогда не придавал ее и любил так же сильно, как и она, поэтому не смог бы пойти на такое. Она сама чуть все не разрушила, но, кажется, судьба не такая уж и жестокая, раз снова свела их вместе.
- Лиза… Похоже, я не смогу вернуться обратно… – спустя два дня непрерывного пребывания в прежней эйфории сообщила Лера.
- Почему? Что-то случилось? – удивилась подруга.
- Даже не знаю, как сказать… Я случайно встретилась с Димой… И в общем… Мы снова вместе… – выдохнула она.
- Что? Ты сейчас шутишь, да? Очень смешно.
- Нет, Лиз, не шучу. Я была неправа и ошиблась тогда, он меня не предавал…
- Так, стоп! – тут же прервала ее Лиза, заметно повысив тон. – Он тебе, что там все мозги промыл? Ты забыла, как страдала из-за него? Забыла, как не хотела жить и не могла даже встать с дивана целых две недели. Я вот все это прекрасно помню, и поверь, я так еще никогда не переживала, даже за себя! Думаешь, это легко? И, что мне теперь всегда к такому нужно быть готовой? Мало ли какие он на этот раз выкинет фокусы!
- Лиза… послушай, – Лера даже телефон убрала от уха, чтобы не оглохнуть. – Я понимаю, прости меня за то, что тебе пришлось все это пережить, но я уже все решила… Извини.
- Ох, Лера, Лера. Да я же не за себя переживаю, а за тебя. Я готова тебя поддерживать в любых ситуациях, но я не хочу, чтобы тебе снова было настолько больно. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива.
- Лизочка моя, поверь мне, я буду счастлива! В том то и дело, что я только с ним и буду счастлива. Я теперь это поняла.
- Похоже, что бы я тебе ни сказала, это просто бесполезно.
- Не злись на меня, пожалуйста, я сама не знаю, как так вышло. Видимо, это судьба. Я тебе так благодарна за все и мне совсем не хочется бросать работу в твоем салоне, ты знаешь, как мне нравится там работать, но по-другому я просто не могу.
- Я поняла… – вздохнула безнадежно Лиза. – Вещи-то хоть заберешь?
- Заберу, но даже не знаю когда. Пока не могу уехать.
- Хорошо, они будут тебя ждать. Не теряйся, подруга, и будь счастлива.
***
Аккуратно сложенные вещи Леры одиноко лежали в чемодане и ожидали свою хозяйку целых десять месяцев. Этот год пролетел, как один день. Один счастливый день.
Влюбленные наслаждались друг другом, Лера изменила свое отношение к образу жизни своего молодого человека и стала теперь по-настоящему ценить все то, что имеет. Она никогда не была против посиделок Димы с его друзьями, а если назревала ссора, Валерия предпочитала согласиться с любимым и не раздувать конфликт. После столь долгого и мучительного времени в разлуке, теперь не такие уж и частые задержки на работе казались каким-то пустяком. И практически каждые выходные они всегда проводили вместе.
Дела у Дмитрия на работе шли очень даже неплохо, и каждый раз, по поводу и без, он одаривал свою любимую подарками. Лера была в восторге от новых украшений, техники и одежды. Она все чаще и чаще задумывалась о семье, свадьбе и даже о детях. Родители Димы при каждом совместном обеде говорили на эти темы, да и сам он делал вполне очевидные намеки. Частенько их день начинался с разговоров о будущем, и они постоянно сравнивали, каким видит каждый из них свою жизнь спустя пять, десять или даже сорок лет. Практически все у них совпадало, вплоть до домашнего животного – они оба хотели собаку, большой загородный дом и двоих детей, единственное отличие было в их именах, но это было не критично, и после долгих обсуждений они сошлись на том, что Дима выберет имя мальчику, а Лера девочке. И если родятся оба, то никому не будет обидно.
Счастье, идиллия и постоянное блаженство – ради этого всего можно было пережить тот кошмар, о котором влюбленные никогда больше не вспоминали. Они просто вычеркнули из жизни эти несколько месяцев, и единственное, что об этом напоминало – это вещи Леры, которые она все еще не могла забрать. Лиза обещала их привезти, но ее бессменный администратор пошла в декретный отпуск, и она уже никак не смогла вырваться даже на пару дней этим летом.
Валерия не хотела ни на миг расставаться с Димой, но нужно было все-таки съездить в Сочи. Ее подруге была необходима помощь, и надо было уже наконец-то привезти свой чемодан обратно домой.
- Обязательно тебе уезжать? – спросил в очередной раз Дима.
- Я же говорила тебе, что должна поехать, - ответила Лера и нежно поцеловала его.
- Я помню, но можно же только несколько дней или максимум неделю там побыть, а ты зачем-то уезжаешь на целых две.
- И это я тебе тоже объясняла, я должна помочь подруге.
- Эх, бросаешь меня на произвол судьбы… А кто меня будет кормить, заботиться обо мне, целовать и обнимать? – шутливо причитал Дима и крепко стискивал ее в объятьях.
- Ты уже взрослый мальчик, как-нибудь сможешь найти себе пропитание и без объятий и поцелуев тоже не умрешь за две недели, – усмехнусь Лера.
- Какая же ты жестокая, – улыбнулся он и поцеловал ее.
Оказывается, Лиза порядком преувеличила ситуацию на работе, сезон был в этом году не такой уж и многолюдный. Видимо, она боялась, что Лера передумает, и слегка приукрасила ситуацию. Да и администратора она уже подыскала, так что время они проводили не на работе, а в самых приятных местах жаркого города. Иногда они беззаботно гуляли по набережной, катались на велосипедах в парке и обедали в кафе. Желания ходить по клубам у Леры совсем не было, и Лиза особо не настаивала.
Прошла одна неделя, и тоска по Диме становилась уже невыносимой. Лера решила сделать любимому сюрприз и, как он и хотел, планировала вернуться домой спустя неделю. Лиза хоть и слезно уговаривала ее погостить еще хотя бы несколько дней, понимала, что против такой сильной любви бессильна. Она была благодарна, что подруга смогла приехать хотя бы на эти семь дней, ведь она так привыкла с ней жить прошлым летом, а собственная личная жизнь у нее по-прежнему не складывалась. Одиночество хоть и разбавляла работа и непродолжительные романы, но ощущение, что жизнь неполноценна, все же не покидало.
Лера, как только получила свой багаж, сразу направилась домой. По дороге она вспомнила Димины слова о том, что после ее отъезда он будет ходить голодный, и попросила таксиста остановить около знакомой пиццерии. Она взяла его любимую пеперони, решив, что сюрприз будет еще приятнее, а вечером уже запланировала порадовать его своим новым блюдом. Она узнала этот рецепт в одном из грузинских ресторанов в Сочи, и ей уже не терпелось приготовить это лакомство для любимого.
Лифт поднимался на восьмой этаж слишком медленно, и ужасно соскучившаяся девушка чувствовала с каждой минутой все больше приятную взволнованность. Даже живот стал урчать, и тело слегка содрогалось. Ей не терпелось увидеть реакцию Димы и, конечно же, обнять его и поцеловать. Она оставила чемодан на лестничной клетке и, прихватив пиццу, быстрым шагом направилась к двери.
Коробка с еще теплым содержимым внутри упала на ковер практически бесшумно. Причина такой внезапной потери всякого тонуса и даже чувствительности в руках была всего лишь в одном звуке, который буквально переполнял всю квартиру – дикие стоны девушки, которую, казалось, вот-вот убьют. На самом деле было очевидно, что за стеной, отделяющей Леру от этого действия, происходит не убийство, а кое-что для нее намного страшнее.
Пройти в спальню и собственными глазами увидеть и без того очевидную сцену, судя по звукам, довольно страстного секса, было равносильно суициду. Мозг и все тело просто умоляли остановиться, но в сердце была надежда на то, что там не Дима на их кровати, а какой-нибудь его друг решил воспользоваться свободной квартирой. Вернее, это была не надежда, а даже уверенность, и Лера в голове уже начинала прокручивать, кто бы это мог быть.
Двумя пальцами, она легонько толкнула дверь, как это бывает, когда в квартире умер пожилой человек и видеть ничего страшного не хочется, но нужно убедиться, что это действительно произошло. Лучше бы за этой дверью лежал труп. Разлагающееся и истерзанное тело какого-нибудь человека. Возможно, даже десятки мертвецов оказались бы более приятным зрелищем, чем то, что она увидела.
Ее самый родной и любимый человек подобно животному сдавливал голову какой-то брюнетки и пыхтел над ее вздернутым кверху задом. Он был весь потный и красный со спины, а девушка орала по-прежнему, не сбавляя тон ни на каплю. Он дергался так резко и быстро, как будто хотел сделать девушке скорее больно, чем приятно.
Если бы у Леры был в руке нож, она осталась бы на месте и не тронула никого на этой кровати. Она бы не смогла даже на метр приблизиться к этой грязи и дотронуться ни до одного из них. Валерия предпочла бы лучше выколоть себе глаза. Выковыривая всю слизь глазного яблока до самого остатка, чтобы не иметь даже малейшей возможности увидеть когда-то такое еще раз. Далее она бы занялась своими ушами и также хладнокровно бы отрезала их, убедившись, что достала и вытащила перепонки. Затем она бы нащупала сердце, которое хотело вырваться из груди, и охотно бы ему помогла, сделав надрез и вырвав его с корнем.
Жалко, что ножа в руке не оказалось, а до кухни дойти не получалось. Ноги словно залили цементом, и тот, кто это сделал, зачем-то заставлял ее продолжать смотреть.
Спустя минуту длиной в вечность Дима повернул голову. Когда Лера взглянула ему в глаза, ее пронзила теперь уже самая настоящая боль. То, что она чувствовала до этого, после того сообщения, было просто какой-то детской неприятностью по сравнению с этим. Волна холодного пота стремительно пролетела по спине, а после этого все тело затрясло. Миллион ножей, прутьев и ржавых заточек будто проткнули ее плоть одновременно. Было действительно странно, что она все еще продолжала при этом дышать, ведь помимо того, что раны были серьезные, никакого желания делать это уже не было.
Его шокированное оторопевшее мерзкое лицо, на которое было невозможно продолжать смотреть, позволило Лере все-таки покинуть комнату. Ноги вновь стали слушаться, и она направилась к выходу. Дорога размывалась от слез, и она несколько раз споткнулась, прежде чем ей удалось выбраться из подъезда. Убитая заживо девушка продолжала бежать по тротуару и не знала, за что ей уцепиться. Стало настолько больно, что выдерживать это было уже просто невозможно. Даже самый сильный человек в этом мире бы и тот в этот момент сдался.
Лера сама не понимала, каким образом добралась до дома, но при себе у нее не было ни телефона, ни ключей от ее квартиры. Она просто села у двери и стала кричать от боли. Наверное, соседи испугались выходить, подозревая, что в подъезде творится что-то страшное. И они были правы. То, что происходило с ней в тот момент, было самым ужасным, что только может пережить человек. Если, конечно, такое вообще можно пережить.
В голове, помимо этой отвратительной и страшной картины, осталось лишь одно. Желание, чтобы боль ушла. Лере только хотелось, чтобы все закончилось здесь и сейчас. Она нашла в себе силы подняться и медленно взбираться на каждую ступеньку по лестнице на самый верх этого дома, и с каждым этажом была все увереннее в своем решении. Когда она увидела выход на крышу, то свет, струящийся из двери, буквально поманил ее. Он словно звал ее, обещая, что сможет забрать эту боль и все страдания прекратятся. Нужно было лишь сделать шаг.
Лера стояла на самом краю здания и смотрела на свой когда-то любимый город. Она пыталась вспомнить хоть что-нибудь хорошее, что раньше ее так радовало и ради чего стоило жить. Ее разум ничего не выдавал, кроме увиденного ей кошмара, и прокручивать это в голове было больше невыносимо. Она действительно была готова расстаться с жизнью и не могла найти ни одной причины этого не делать.
