Одним рывком он поднял меня на руки и прижал спиной к дверцам шкафа, всё тело горело, отзываясь на каждое его прикосновение.
– Сегодня мы закончим то, что начали в прошлый раз! – хриплым голосом он прошептал мне на ухо, целуя мочку и спускаясь по шее влажными поцелуями к ключицам. Только сейчас я поняла, что в прошлый раз мы всё-таки не зашли далеко, и, возможно, я только зря переживала. Мои мысли прервал его жаркий поцелуй, его язык проник в мой рот, словно танцуя в страстном танце в паре с моим. Придерживая одной рукой на весу, вторая его рука проникла между нашими телами к моей груди. В следующее мгновение второе полотенце скользнуло на пол, полностью обнажая моё тело, осознавая этот момент, мне становится немного стыдно, ведь я помнила, какое его прекрасное тело, а моё далеко от совершенства, по моему мнению. Джек прервал поцелуй, а я хватала воздух губами, он осматривал моё тело, и чем дольше он смотрел, тем сильнее росло смущение и стыд. Я попыталась выскользнуть из его рук, но его руки коснулись талии, придерживая обеими руками за ягодицы, он перенёс меня на кровать. Он уселся на кровать, усаживая меня на себе. Теперь уже сидела на нём верхом, обвивая его ногами за талию. Аккуратно он уложил меня на спину, целуя шею, а второй рукой лаская грудь. В кофре ощутилось движение: и в моём, и в его; он, не вставая, снял с себя жилетку, и следом стянул с себя наполовину расстёгнутую рубашку через голову. Наклоняясь, он продолжил любовные ласки руками, дополнительно накрывая поцелуями. Дыхание стало очень жарким, в комнате уже становилось душно или нам так казалось, желание овладеть друг другом переполняло нас обоих. Послышался треск, швы чехлов были на пределе. Его пальцы скользнули по влажному телу вниз по внутренней стороне бёдер, так нежно и жадно. Кофры разорвались и раскрылись крылья, касаясь балок кровати, на которых висел гобелен. Я смотрела на эти его крылья, его перья были такими же чёрными, как и мои, словно тьма, что соблазняла своими желаниями. Но лицо Джека, глядя на мои крылья, изменилось из жаждущего продолжения на нечто большее, оно походило на отвращение. Он встал и собрал свои вещи, он посмотрел сквозь меня и словно выплюнул слова:
– Мне пора идти, может быть, увидимся… – в его голосе ещё играла похоть, но он всё равно открыл дверь и ушёл. Что это было? Ошарашенная таким поворотом, ещё какое-то время лежала на кровати, а на моём теле ещё горели его поцелуи. Переведя дыхание, я сходила в холодный душ, чтоб поскорее остудить свои мысли, окна открыла настежь. В шкафу я нашла чёрно-красное платье, короткое на бретельках. Сложив крылья, я кое-как подлатала кофр и, промучившись около получаса, всё-таки смогла его надеть. Нашла в шкафу чёрные туфли и вернулась в сад. Ко мне подошел Лиам.
– С днём рождения, Элейн, твой кофр выглядит странно. Всё в порядке? – Лиам осмотрел его, и понял, что я уже видела, что внутри, посмотрев на меня, он не стал спрашивать о том, что произошло.
– Утром я занесу новый, а этот на перешив отнесу. Но другим лучше пока ничего не говори! – тихо, чтоб другие гости не услышали, сказал он. Осмотревшись, я не смогла найти Джека, он словно испарился. Дэна закрыли в его комнате, кажется, его комната не далеко от моей. Сад привели в порядок, словно здесь ничего такого и не было. Музыка играла, гости подходили и поздравляли по одному или парами. Людмила и Кацман стояли по центру, они только что привезли второй торт, что был ещё краше предыдущего. На торте было двадцать три свечи и я, загадав желание снова увидеть Джека, задула свечи. У меня получилось с первой попытки. Многие подарили мне подарки, Кацман и Людмила выглядели очень довольными и даже Лиам был доволен всем. В скором времени праздник кончился и все начали расходиться. День был насыщенным на столько, что как только я добралась до комнаты, то переоделась в ночную сорочку, сразу уснула, забыв закрыть окна.
На следующий день первым, что я увидела, это несколько чёрных перьев, сначала мне показалось, что это мои, и они выпали в тот момент, когда кофр разорвался. Спрятав перья под подушку, собралась и ушла завтракать. Я сразу после завтрака заглянула к Джеку в комнату, дверь была не заперта, но его там не было. Заглянула в комнату Дэна, его тоже не обнаружила на месте, но на полу лежало несколько чёрных перьев. Мне показалось это странным, хотя бы потому что рядом с перьями было несколько капель крови. На меня нахлынуло странное предчувствие, словно по какой-то причине он сам вырвал свои перья или с ним что-то случилось. В холле встретила Лиама, он проводил меня до комнаты и за собой закрыл дверь.
– Ты же видела, что в кофре? – спокойно спросил он, доставая из мешковатого пакета новый кофр для крыльев. Я кивнула головой, как ответ да. Я же сидела на кровати полубоком к нему, чтоб не мешать смене кофра, и Лиам некоторое время рассматривал места разрыва.
– Не испугалась? Двигать ими уже пробовала? Или взлететь? – так же спокойно спросил Лиам, пока снимал старый кофр. Отрицательно покачала головой, и как только крылья были свободны, они просто раскинулись на всю кровать.
– Сосредоточься и попробуй их собрать за спиной. А затем расправь и снова собери. Главное, не спеши, – держа в руках новый кофр, попросил он. Я попробовала, хоть и не с первой попытки, но у меня получилось. Было странное ощущение, словно они – это часть меня, вот спустя многие месяцы, теперь я знаю, что такое биомеханизм и учусь им управлять. Проделав несколько раз это упражнение, Лиам сказал, что будет приходить по утрам, и будем делать эти упражнения. Отказываться было бы глупо. Когда он упаковал мои крылья, то я спросила у него, не видел ли он Джека или Дэна, но тот сказал, что Джека он ещё не видел, а Дэн гуляет в саду. Через несколько дней после разговора Лиам заглянул ко мне в комнату, для меня сшили специальный кофр, который смогу снимать в любой момент, и с ним намного меньше хлопот, чем с обычным. Он извинялся, что не может уделять мне сейчас больше времени, так как хлопот было больше, чем обычно. Но он приходил каждое утро часов в пять для того, чтобы забрать меня на двухчасовую пробежку, и после неё я была свободна, а Лиам же не говорил на пробежках ни слова. Объяснил он это тем, что на пробежке наслаждается только природой и тишиной, и рад был, что мне тоже нравилось бегать молча. Найдя через несколько дней Дэна в саду, спросила у него, не видел ли он Джека, но тот лишь отрицательно помотал головой. Ещё несколько дней я обходила территорию пансионата, но так и не смогла встретить Джека, и, судя по тому, как скучающе выглядел Дэн, он его тоже не видел. Но самое удивительное, что я уже несколько дней не видела Доктора Кацмана и Людмилу, они словно исчезли. На пробежках у меня была возможность спросить у Лиама про то, куда все делись, но мне совсем не хотелось ему докучать, и потому пыталась разобраться самостоятельно. Уходя вглубь сада под алый клён, сидя на скамейке, тренировалась расправлять и складывать крылья. Здесь никогда никого не бывает кроме изредка приходившей белой кошки, и ей я приносила еду. С исчезновением Джека я взяла на себя инициативу кормить белоснежную кошку, хотя по сей день у неё не было имени или его никто не знал. Сейчас, сидя на скамейке, смотря в крону дерева, наслаждалась, что могу не носить кофр. Мой первый кофр пришлось отдать портной, чтоб та слышала: такой, который я смогу снимать и одевать самостоятельно, и не мучаясь как с этим, те дни, когда я его ожидала, старалась не выходить лишний раз из комнаты, а новый кофр был не очень-то удобным. Только потом узнала, что он из более прочного материала и вообще его сделали для парней, ведь у них крылья больше, чем у девушек. За несколько недель крылья стали слушаться меня прекрасно, словно я с ними и родилась. А почему бы не попробовать взлететь? Подумалось мне, и я встала на скамейку ногами, чтоб попробовать взлететь с прыжка. Мне понадобилось несколько попыток, чтоб получилось зависнуть в воздухе, и спустя ещё несколько дней у меня уже получалось взлетать с земли без усилий, но потребовалось ещё несколько недель, чтоб научиться набирать высоту и приземляться. Самым сложным было именно приземление. Ощущения свободы и лёгкости были неописуемы, но мне и не нужно было это делать сейчас. Лиам время от времени приходил лишь на пару минут, чтоб оставить мне завтрак, и уходил сразу же. Весь диалог сократился до приветствия, и порой мне не хватало тех времён, когда мы собирали пазлы. Сейчас в полёте над самим алым клёном я всё равно продолжаю искать Джека, Кацмана и Людмилу. Прошёл уже месяц или два с моего дня рождения, с момента, когда я видела их в последний раз.
– Прошу тебя, очнись, ты обещала вернуться… – словно в небе кто-то произнёс эти слова, смотря по сторонам, источник я не нашла. Но голос был знакомым, даже казалось, родным. Приземлившись у ствола дерева, сложила крылья, внимание привлекло шуршание в кустах. Из кустов вышел Дэн.
– Ты прекрасно летаешь, жаль, Джек этого не видит! – с грустной улыбкой произнёс он.
– Да, мне тоже жаль, – шепча губами, ответила я, и посмотрела на небо.
Дэн удивленно посмотрел на меня:
– Я научился! Я теперь тоже могу читать по губам! – с радостью в голосе произнёс он. Я опустила на него глаза и тоже удивлённо посмотрела на него. Но не только его новости, но и тому, как выглядел он сегодня. Внешне ему словно уже лет одиннадцать, может тринадцать, он стал выше, его мышцы стали более подтянутыми, и ростом он был уже ниже всего на полголовы.
– Слуууушай, крылья у меня хоть и с самого рождения, но летаю я просто ужасно, может, прокатишь? – смущённо поинтересовался Дэн. Было непривычно слышать что-то подобное от этого человека, как-никак он не так давно был готов убить меня, а сейчас он просит о таком. Некоторое время я ещё смотрела на него и взвешивала все за и против. Но всё же решила посмотреть, насколько он изменил своё отношение ко мне. Обойдя его со спины, я обняла его, благо он невысокого роста, и я могла видеть всё перед собой. Расправила крылья, и мы медленно поднялись в воздух, понемногу набирая высоту. Дэн был в восторге, я ещё никогда не видела его таким довольным, сейчас он больше не пытался мне мстить, напротив, с этого момента мы стали хорошими друзьями. Мы летали и дальше, вид на остров был прекрасен, он был наполнен разными цветами и деревьями.
В последующие месяцы Джека нигде не было, он словно исчез. Кацмана и Людмилы тоже не было, и за всё отвечал Лиам с персоналом, из-за того, что у него появились новые обязанности, видеть я его стала очень редко и, в основном, мимолетно. Даниэль держался стойко, стал очень спокойным, но я знала, что он скучает и ждёт его возращения даже больше, чем я. В какие-то моменты мне даже казалось, что это к лучшему, что пока Джека не было, Дэн открывался мне всё больше и больше, и он словно рос у меня глазах. В прямом смысле, он действительно очень быстро рос, и ребёнка в нём я больше не видела, и таковым он уже не являлся. Время от времени я, слыша тот самый голос, зовущий меня куда-то, но постепенно я уже привыкла к нему, и он меня уже не пугал. Через несколько недель поведение Дэна начало резко меняться, и не только поведение, но и его тело. Он становился взрослее и брутальнее, его тело прорисовывалось спортивными мышцами, и особенно было видно, когда он был в майке, но и частенько летать предпочитал без неё, ссылаясь на то, что ему нравится, как ветер скользит по его коже. Глядя на него перед полётом, я начала осознавать, насколько сильно он изменился. С каждым днём он взрослел прямо на глазах, его голос стал грубее, его скулы острее, сейчас он уже не был похож на того мальчика, с которым я познакомилась несколько месяцев назад, он уже выглядел как достаточно зрелый мужчина лет восемнадцати – двадцати. Каждый день мы гуляли по аллее и саду, выходили в городок за чашечкой кофе, мы так зачастили ходить в кофейню, что работники здоровались с нами, обращаясь к нам по именам, а за спиной шептались о том, не встречаемся ли мы. Ведь приходя в чайную, он всегда ухаживал за мной, и, если честно, мне это в нём больше всего нравилось. Обычно мы всегда занимали столик для двоих у окна и обсуждали всё подряд, или же молча сидели и читали книги. Кстати Дэну очень понравился Паланик, и я начала приносить свою коллекцию, вечерами мы иной раз сидели у меня в комнате, в его мы заходили всего пару раз, но теперь его комната была слишком детской, и ему она не подходила. Наверное, потому он так не любил в неё возвращаться. Даже его кровать уже не подходила ему по росту, не говоря уже про обои и обстановку. Ему повезло, что одежду ему приносили каждый раз, когда он говорил любой младшей медсестре, что его одежда ему мала, брали мерки и уже на следующий день была готова новая. Когда я спросила, почему его комнату не переделают, он сказал, что без разрешения Кацмана ни у кого на это прав нет. Он распоряжается финансами и всеми изменениями.
Прошло уже полгода с момента, как исчез Джек Шеппард, и столько же, как я узнала правду о биомеханизме и чуть меньше времени, как я овладела им. С тех пор я наслаждаюсь полётом, как только появляется свободное время и частенько беру с собой Дэна, его серые крылья всё ещё растут и крепнут, летать с ним становится тяжелее, так как он уже далеко не ребёнок, но потихоньку он учится самостоятельно летать, но я всё ещё подстраховываю. Ловя попутный ветер, парить получается прекрасно, без каких-либо усилий. Между полётами я вспомнила, как когда-то он удивился, что мои перья были чёрными, и тогда он рассказал, что он единственный, чьи крылья имеют серый цвет, но только у меня и Джека они чёрные, а у всех остальных они белоснежные. Цвет не выбирают, он рандомен. И скоро я увижу всех в их истинном виде, когда просыпается новичок, то весь город начинает носить кофры, чтоб не шокировать новичка, и только после того, как он обуздает биомеханизм, то город вновь явит себя настоящим. Также первым животным здесь была та самая белая кошка, она тоже один из экспериментов доктора Кацмана. Он замедлил её старение и сейчас кошке больше сорока лет, но подходит она только к Джеку, причину не знает никто.
Прохладный ветерок обдувал моё лицо и тело, играя с перьями своими порывами, а солнце старалось сжечь мою комнату. От жары ощущалась общая слабость, двигаться совсем не хотелось, также мучила сухость во рту, сколько воды не пей, особо не спасало. Разлепив глаза, посмотрела на часы, время обеда, а меня никто не разбудил на утреннюю пробежку, и это было странно. Лиам всегда находил время на утреннюю пробежку, и она была в любую погоду, он считал, что пропускать тренировки и пробежки для слабых духом. Раздался громкий стук в дверь, подскочив с кровати, побежала за кофром, что висел на спинке стула у рабочего стола, но не успев его надеть, в комнату вошла Людмила. Как только она увидела меня, то замерла на месте словно статуя, какое-то время мы молча стояли и смотрели друг на друга, я не знала, что нужно делать в таких ситуациях, как-никак инструкцию мне никто не дал. А ведь было проще, если они были хотя бы.
– Ты... Твои… Боже… – едва разборчиво произнесла Людмила, и, постояв немного, делая глубокий вдох и выдох, снова посмотрела на меня.
– Сегодня мы закончим то, что начали в прошлый раз! – хриплым голосом он прошептал мне на ухо, целуя мочку и спускаясь по шее влажными поцелуями к ключицам. Только сейчас я поняла, что в прошлый раз мы всё-таки не зашли далеко, и, возможно, я только зря переживала. Мои мысли прервал его жаркий поцелуй, его язык проник в мой рот, словно танцуя в страстном танце в паре с моим. Придерживая одной рукой на весу, вторая его рука проникла между нашими телами к моей груди. В следующее мгновение второе полотенце скользнуло на пол, полностью обнажая моё тело, осознавая этот момент, мне становится немного стыдно, ведь я помнила, какое его прекрасное тело, а моё далеко от совершенства, по моему мнению. Джек прервал поцелуй, а я хватала воздух губами, он осматривал моё тело, и чем дольше он смотрел, тем сильнее росло смущение и стыд. Я попыталась выскользнуть из его рук, но его руки коснулись талии, придерживая обеими руками за ягодицы, он перенёс меня на кровать. Он уселся на кровать, усаживая меня на себе. Теперь уже сидела на нём верхом, обвивая его ногами за талию. Аккуратно он уложил меня на спину, целуя шею, а второй рукой лаская грудь. В кофре ощутилось движение: и в моём, и в его; он, не вставая, снял с себя жилетку, и следом стянул с себя наполовину расстёгнутую рубашку через голову. Наклоняясь, он продолжил любовные ласки руками, дополнительно накрывая поцелуями. Дыхание стало очень жарким, в комнате уже становилось душно или нам так казалось, желание овладеть друг другом переполняло нас обоих. Послышался треск, швы чехлов были на пределе. Его пальцы скользнули по влажному телу вниз по внутренней стороне бёдер, так нежно и жадно. Кофры разорвались и раскрылись крылья, касаясь балок кровати, на которых висел гобелен. Я смотрела на эти его крылья, его перья были такими же чёрными, как и мои, словно тьма, что соблазняла своими желаниями. Но лицо Джека, глядя на мои крылья, изменилось из жаждущего продолжения на нечто большее, оно походило на отвращение. Он встал и собрал свои вещи, он посмотрел сквозь меня и словно выплюнул слова:
– Мне пора идти, может быть, увидимся… – в его голосе ещё играла похоть, но он всё равно открыл дверь и ушёл. Что это было? Ошарашенная таким поворотом, ещё какое-то время лежала на кровати, а на моём теле ещё горели его поцелуи. Переведя дыхание, я сходила в холодный душ, чтоб поскорее остудить свои мысли, окна открыла настежь. В шкафу я нашла чёрно-красное платье, короткое на бретельках. Сложив крылья, я кое-как подлатала кофр и, промучившись около получаса, всё-таки смогла его надеть. Нашла в шкафу чёрные туфли и вернулась в сад. Ко мне подошел Лиам.
– С днём рождения, Элейн, твой кофр выглядит странно. Всё в порядке? – Лиам осмотрел его, и понял, что я уже видела, что внутри, посмотрев на меня, он не стал спрашивать о том, что произошло.
– Утром я занесу новый, а этот на перешив отнесу. Но другим лучше пока ничего не говори! – тихо, чтоб другие гости не услышали, сказал он. Осмотревшись, я не смогла найти Джека, он словно испарился. Дэна закрыли в его комнате, кажется, его комната не далеко от моей. Сад привели в порядок, словно здесь ничего такого и не было. Музыка играла, гости подходили и поздравляли по одному или парами. Людмила и Кацман стояли по центру, они только что привезли второй торт, что был ещё краше предыдущего. На торте было двадцать три свечи и я, загадав желание снова увидеть Джека, задула свечи. У меня получилось с первой попытки. Многие подарили мне подарки, Кацман и Людмила выглядели очень довольными и даже Лиам был доволен всем. В скором времени праздник кончился и все начали расходиться. День был насыщенным на столько, что как только я добралась до комнаты, то переоделась в ночную сорочку, сразу уснула, забыв закрыть окна.
Глава 11
На следующий день первым, что я увидела, это несколько чёрных перьев, сначала мне показалось, что это мои, и они выпали в тот момент, когда кофр разорвался. Спрятав перья под подушку, собралась и ушла завтракать. Я сразу после завтрака заглянула к Джеку в комнату, дверь была не заперта, но его там не было. Заглянула в комнату Дэна, его тоже не обнаружила на месте, но на полу лежало несколько чёрных перьев. Мне показалось это странным, хотя бы потому что рядом с перьями было несколько капель крови. На меня нахлынуло странное предчувствие, словно по какой-то причине он сам вырвал свои перья или с ним что-то случилось. В холле встретила Лиама, он проводил меня до комнаты и за собой закрыл дверь.
– Ты же видела, что в кофре? – спокойно спросил он, доставая из мешковатого пакета новый кофр для крыльев. Я кивнула головой, как ответ да. Я же сидела на кровати полубоком к нему, чтоб не мешать смене кофра, и Лиам некоторое время рассматривал места разрыва.
– Не испугалась? Двигать ими уже пробовала? Или взлететь? – так же спокойно спросил Лиам, пока снимал старый кофр. Отрицательно покачала головой, и как только крылья были свободны, они просто раскинулись на всю кровать.
– Сосредоточься и попробуй их собрать за спиной. А затем расправь и снова собери. Главное, не спеши, – держа в руках новый кофр, попросил он. Я попробовала, хоть и не с первой попытки, но у меня получилось. Было странное ощущение, словно они – это часть меня, вот спустя многие месяцы, теперь я знаю, что такое биомеханизм и учусь им управлять. Проделав несколько раз это упражнение, Лиам сказал, что будет приходить по утрам, и будем делать эти упражнения. Отказываться было бы глупо. Когда он упаковал мои крылья, то я спросила у него, не видел ли он Джека или Дэна, но тот сказал, что Джека он ещё не видел, а Дэн гуляет в саду. Через несколько дней после разговора Лиам заглянул ко мне в комнату, для меня сшили специальный кофр, который смогу снимать в любой момент, и с ним намного меньше хлопот, чем с обычным. Он извинялся, что не может уделять мне сейчас больше времени, так как хлопот было больше, чем обычно. Но он приходил каждое утро часов в пять для того, чтобы забрать меня на двухчасовую пробежку, и после неё я была свободна, а Лиам же не говорил на пробежках ни слова. Объяснил он это тем, что на пробежке наслаждается только природой и тишиной, и рад был, что мне тоже нравилось бегать молча. Найдя через несколько дней Дэна в саду, спросила у него, не видел ли он Джека, но тот лишь отрицательно помотал головой. Ещё несколько дней я обходила территорию пансионата, но так и не смогла встретить Джека, и, судя по тому, как скучающе выглядел Дэн, он его тоже не видел. Но самое удивительное, что я уже несколько дней не видела Доктора Кацмана и Людмилу, они словно исчезли. На пробежках у меня была возможность спросить у Лиама про то, куда все делись, но мне совсем не хотелось ему докучать, и потому пыталась разобраться самостоятельно. Уходя вглубь сада под алый клён, сидя на скамейке, тренировалась расправлять и складывать крылья. Здесь никогда никого не бывает кроме изредка приходившей белой кошки, и ей я приносила еду. С исчезновением Джека я взяла на себя инициативу кормить белоснежную кошку, хотя по сей день у неё не было имени или его никто не знал. Сейчас, сидя на скамейке, смотря в крону дерева, наслаждалась, что могу не носить кофр. Мой первый кофр пришлось отдать портной, чтоб та слышала: такой, который я смогу снимать и одевать самостоятельно, и не мучаясь как с этим, те дни, когда я его ожидала, старалась не выходить лишний раз из комнаты, а новый кофр был не очень-то удобным. Только потом узнала, что он из более прочного материала и вообще его сделали для парней, ведь у них крылья больше, чем у девушек. За несколько недель крылья стали слушаться меня прекрасно, словно я с ними и родилась. А почему бы не попробовать взлететь? Подумалось мне, и я встала на скамейку ногами, чтоб попробовать взлететь с прыжка. Мне понадобилось несколько попыток, чтоб получилось зависнуть в воздухе, и спустя ещё несколько дней у меня уже получалось взлетать с земли без усилий, но потребовалось ещё несколько недель, чтоб научиться набирать высоту и приземляться. Самым сложным было именно приземление. Ощущения свободы и лёгкости были неописуемы, но мне и не нужно было это делать сейчас. Лиам время от времени приходил лишь на пару минут, чтоб оставить мне завтрак, и уходил сразу же. Весь диалог сократился до приветствия, и порой мне не хватало тех времён, когда мы собирали пазлы. Сейчас в полёте над самим алым клёном я всё равно продолжаю искать Джека, Кацмана и Людмилу. Прошёл уже месяц или два с моего дня рождения, с момента, когда я видела их в последний раз.
– Прошу тебя, очнись, ты обещала вернуться… – словно в небе кто-то произнёс эти слова, смотря по сторонам, источник я не нашла. Но голос был знакомым, даже казалось, родным. Приземлившись у ствола дерева, сложила крылья, внимание привлекло шуршание в кустах. Из кустов вышел Дэн.
– Ты прекрасно летаешь, жаль, Джек этого не видит! – с грустной улыбкой произнёс он.
– Да, мне тоже жаль, – шепча губами, ответила я, и посмотрела на небо.
Дэн удивленно посмотрел на меня:
– Я научился! Я теперь тоже могу читать по губам! – с радостью в голосе произнёс он. Я опустила на него глаза и тоже удивлённо посмотрела на него. Но не только его новости, но и тому, как выглядел он сегодня. Внешне ему словно уже лет одиннадцать, может тринадцать, он стал выше, его мышцы стали более подтянутыми, и ростом он был уже ниже всего на полголовы.
– Слуууушай, крылья у меня хоть и с самого рождения, но летаю я просто ужасно, может, прокатишь? – смущённо поинтересовался Дэн. Было непривычно слышать что-то подобное от этого человека, как-никак он не так давно был готов убить меня, а сейчас он просит о таком. Некоторое время я ещё смотрела на него и взвешивала все за и против. Но всё же решила посмотреть, насколько он изменил своё отношение ко мне. Обойдя его со спины, я обняла его, благо он невысокого роста, и я могла видеть всё перед собой. Расправила крылья, и мы медленно поднялись в воздух, понемногу набирая высоту. Дэн был в восторге, я ещё никогда не видела его таким довольным, сейчас он больше не пытался мне мстить, напротив, с этого момента мы стали хорошими друзьями. Мы летали и дальше, вид на остров был прекрасен, он был наполнен разными цветами и деревьями.
Глава 12
В последующие месяцы Джека нигде не было, он словно исчез. Кацмана и Людмилы тоже не было, и за всё отвечал Лиам с персоналом, из-за того, что у него появились новые обязанности, видеть я его стала очень редко и, в основном, мимолетно. Даниэль держался стойко, стал очень спокойным, но я знала, что он скучает и ждёт его возращения даже больше, чем я. В какие-то моменты мне даже казалось, что это к лучшему, что пока Джека не было, Дэн открывался мне всё больше и больше, и он словно рос у меня глазах. В прямом смысле, он действительно очень быстро рос, и ребёнка в нём я больше не видела, и таковым он уже не являлся. Время от времени я, слыша тот самый голос, зовущий меня куда-то, но постепенно я уже привыкла к нему, и он меня уже не пугал. Через несколько недель поведение Дэна начало резко меняться, и не только поведение, но и его тело. Он становился взрослее и брутальнее, его тело прорисовывалось спортивными мышцами, и особенно было видно, когда он был в майке, но и частенько летать предпочитал без неё, ссылаясь на то, что ему нравится, как ветер скользит по его коже. Глядя на него перед полётом, я начала осознавать, насколько сильно он изменился. С каждым днём он взрослел прямо на глазах, его голос стал грубее, его скулы острее, сейчас он уже не был похож на того мальчика, с которым я познакомилась несколько месяцев назад, он уже выглядел как достаточно зрелый мужчина лет восемнадцати – двадцати. Каждый день мы гуляли по аллее и саду, выходили в городок за чашечкой кофе, мы так зачастили ходить в кофейню, что работники здоровались с нами, обращаясь к нам по именам, а за спиной шептались о том, не встречаемся ли мы. Ведь приходя в чайную, он всегда ухаживал за мной, и, если честно, мне это в нём больше всего нравилось. Обычно мы всегда занимали столик для двоих у окна и обсуждали всё подряд, или же молча сидели и читали книги. Кстати Дэну очень понравился Паланик, и я начала приносить свою коллекцию, вечерами мы иной раз сидели у меня в комнате, в его мы заходили всего пару раз, но теперь его комната была слишком детской, и ему она не подходила. Наверное, потому он так не любил в неё возвращаться. Даже его кровать уже не подходила ему по росту, не говоря уже про обои и обстановку. Ему повезло, что одежду ему приносили каждый раз, когда он говорил любой младшей медсестре, что его одежда ему мала, брали мерки и уже на следующий день была готова новая. Когда я спросила, почему его комнату не переделают, он сказал, что без разрешения Кацмана ни у кого на это прав нет. Он распоряжается финансами и всеми изменениями.
Прошло уже полгода с момента, как исчез Джек Шеппард, и столько же, как я узнала правду о биомеханизме и чуть меньше времени, как я овладела им. С тех пор я наслаждаюсь полётом, как только появляется свободное время и частенько беру с собой Дэна, его серые крылья всё ещё растут и крепнут, летать с ним становится тяжелее, так как он уже далеко не ребёнок, но потихоньку он учится самостоятельно летать, но я всё ещё подстраховываю. Ловя попутный ветер, парить получается прекрасно, без каких-либо усилий. Между полётами я вспомнила, как когда-то он удивился, что мои перья были чёрными, и тогда он рассказал, что он единственный, чьи крылья имеют серый цвет, но только у меня и Джека они чёрные, а у всех остальных они белоснежные. Цвет не выбирают, он рандомен. И скоро я увижу всех в их истинном виде, когда просыпается новичок, то весь город начинает носить кофры, чтоб не шокировать новичка, и только после того, как он обуздает биомеханизм, то город вновь явит себя настоящим. Также первым животным здесь была та самая белая кошка, она тоже один из экспериментов доктора Кацмана. Он замедлил её старение и сейчас кошке больше сорока лет, но подходит она только к Джеку, причину не знает никто.
Прохладный ветерок обдувал моё лицо и тело, играя с перьями своими порывами, а солнце старалось сжечь мою комнату. От жары ощущалась общая слабость, двигаться совсем не хотелось, также мучила сухость во рту, сколько воды не пей, особо не спасало. Разлепив глаза, посмотрела на часы, время обеда, а меня никто не разбудил на утреннюю пробежку, и это было странно. Лиам всегда находил время на утреннюю пробежку, и она была в любую погоду, он считал, что пропускать тренировки и пробежки для слабых духом. Раздался громкий стук в дверь, подскочив с кровати, побежала за кофром, что висел на спинке стула у рабочего стола, но не успев его надеть, в комнату вошла Людмила. Как только она увидела меня, то замерла на месте словно статуя, какое-то время мы молча стояли и смотрели друг на друга, я не знала, что нужно делать в таких ситуациях, как-никак инструкцию мне никто не дал. А ведь было проще, если они были хотя бы.
– Ты... Твои… Боже… – едва разборчиво произнесла Людмила, и, постояв немного, делая глубокий вдох и выдох, снова посмотрела на меня.
