Глава 1(1)
Узоры дождь рисует на стекле.
Печальные унылые узоры
Такие же, как слезы по щеке
Парам-пам-пам пам оры
Вздохнув по поводу "не идет-не сочиняется", Уля подхватила одноразовой вилкой кусочек песочного пирожного.
Узоры-мажоры-позеры-танцоры-укоры-уколы...
Суховато-рассыпчатая сладость сдобрила еще один вздох о поэтической несостоятельности. Глоточек восхитительного латте. И если зажмуриться...
Покачав головой, Уля поставила неказистый стакан из толстого грубого стекла на стол. Зажмуривайся – не зажмуривайся, но пластиковый стул не превратиться в уютное кресло, а затерто-поцарапанная поверхность кафешного столика не приобретет лоск благородного дерева. Хотя латте вкусный, что несколько примеряет с ширпотребным дизайном затрапезной забегаловки. И конечно еще была пироженка. Тем более что дома ее кроме интернета и фиалок никто не ждет. Так что Уля в какой-то степени была благодарна дождю, заставившему ее нырнуть в открытые двери неприглядной кафешки: все ж разнообразие. Почти приключение. Или нет...
Уля взглянула на посеревшую от непогоды улицу, лениво подумав о печальной символичности: бабье лето заканчивается горькими слезами...
Неожиданно остановившееся напротив окна джипообразное чудовище, перекрыв обзор, сбило всю ассоциацию. Спасая печально-философское настроение, взгляд сфокусировался на капельке-слезке, медленной улиткой ползущей вниз по стеклу-.
Узоры дождь рису...
Капля, неожиданно настигнув свою близняшку, стремительно ушла вниз, сбивая с хрупкой стихотворной мысли.
"Осудив предательницу", Уля еще раз скомбинировала латте с пирожным.
Тем временем из стоящей машины вышел мужчина в светлом плаще. Подгоняемый дождем, он в два шага подошел практически вплотную к окну, укрывшись под козырьком кафешки. "Красивый,– невольно отметила Уля и с улыбкой добавила,– в меру упитанный, самом расцвете сил". Впрочем, повторно пробежавшись взглядом по фигуре внезапно возникшего персонажа, она сменила "упитанный" на "крепко сбитый".
Стоявший по другую сторону окна обозначил рукой прощальный салют в сторону отъезжающей машины, после чего с неторопливой аккуратностью поднял воротник плаща. В какой-то момент, он, слегка повернув голову, заметил наблюдавшую за ним женщину. Заметил случайно, но вот посмотрел ей в глаза совершенно намеренно. Слегка повернутая голова, легкая полуулыбка и во взгляде явный вопрос: "Ну и как я? Хорош?"
"Хорош, – прозвучало немое признание и вдруг следом выскочило неожиданное – Может это твой принц, Уля?"
В кафе включили свет и на мужской застекленный образ, наложилось отражение. Торчащие непослушными пучками короткие жидкие волосы. Выпученные глаза. Слегка приплюснутый нос, к тому же асимметричный из-за удаленной в детстве родинки. Тонкие губы слишком большого рта. И слабо выраженный подбородок... можно сказать отсутствующий.
Прилипшее к ней в еще детсаде "Лягушка-Нецаревна" к концу школы стало чуть ли не ее именем. Правда в старших классах, когда прыщи изувечили кожу буграми и рытвинами, прозвище почти сменилось на емкое "Жаба". Такой ее и запомнили одноклассники...
В глазах защипало от воспоминаний четырехлетней давности, когда она, решившись сходить на встречу в честь десятилетия окончания школы, случайно подслушала несколько громких "ну очень веселых" воспоминаний о жабе.
Уля поспешно поднесла стакан ко рту, чтоб глотнуть безвкусного латте...
— Привет.
"Что?"– хотела удивиться Уля, но не смогла. Маленькая капелька, попав в дыхательные пути, вызвала надсадный кашель. Горло в момент оказалось натертым мелкой теркой. На глазах, размывая реальность, выступили слезы. Противно захлюпало в носу. А по спине с панибратской бесцеремонностью захлопала чья-то крупная ладонь. Явно мужская. И голос был мужской.
— Ну что ж ты так? – мягким сочувствием упрекнул неизвестный, и губ Ули коснулся край стакана.
– На, вот, попей,– продолжил неведомый спаситель, – только маленькими глоточками...
Как будто она сама не знает... Но саднящее горло требовало влаги, а не возмущений. Поэтому перехватив стакан в свои руки, женщина послушно выполнила указания. И лишь потом, сморгнув слезу, она посмотрела в сторону доброхота.
Перед ней стоял заоконный красавчик-незнакомец. Но он же только что... В растерянности Уля посмотрела на улицу. Там никого. Потом обратно на мужчину. Он что телепортировался?
— Там сзади за шторами есть дверь,– ответил незнакомец на незаданный вопрос.
"Ну вот,– подумала Уля, бросив взгляд в сторону висящей тряпки неопределенного происхождения,– выбрала местечко в дальнем углу, чтоб не сидеть на проходе. А в итоге сижу в дверях. В общем, как всегда". Вздохнув, она сделала еще один глоточек латте и вернулась к созерцанию городского пейзажа.
Игнорирование незнакомца не отвадило. Мужчина просто обошел столик и уселся напротив.
— Ну вот,– сказал он, распахивая полы плаща,– когда с досадным недоразумением покончено мы можем начать заново,– на его губах появилась теплая улыбка,– Привет...
"Может быть, это все-таки твой принц?" – тихонько спросила романтичность.
"Ага, счас-с", – ухмыльнулась циничная рациональность.
Уля внимательно посмотрела на сидящего напротив человека.
— Пьяных не люблю, с выпившими не разговариваю,– озвучила она итог своего рассматривания и сосредоточилась на откалывании кусочка от оставшегося пирожного.
– О как!– с веселым удивлением отреагировал мужчина,– и за что ж меня так приложило?
– Меня болезнь "мечтательный наивняк" стороной обошла, но соглашаться становиться интересной красавицей в окосевших от принятых градусов глазах не хочется.
— То есть на трезвых ухажеров не рассчитываешь? – от души улыбнулся незнакомец.
– Они еще страшней, – ответила Уля, не удержавшись от грустной усмешки.
— Пояснишь?
– Если мужика на страшненькое тянет – это уже патология. А если он решит, что я не достаточно страшна и решит "улучшить" ситуацию?
— Мда-а,– мужчина покивал головой,– таких действительно стоит опасаться. Но неужели никто не хотел с тобой просто поговорить? – незнакомец, наклонился вперед и шепотом, как бы по секрету спросил,– Может ты интересный собеседник, а?
Уля почти рассмеялась, но вдруг, вспомнилось ее отражение, и взгляд намертво приклеился к тарелке с остатками сладкого.
— Не знаю, – ее голос звучал равнодушно, и кусочек пирожного перебрался с тарелки на вилку,– Я ж с собой не разговариваю.
— Так давай поговорим и узнаем?– не сдавался внезапный собеседник.
— Говори,– безэмоционально согласилась она,– согласилась она,– Узнавай, и
— Кхм... Может, познакомимся для начала. Я Саша. А ты?
— А я нет.
— А как к тебе обращаться?
— Девушка, женщина, лягушка.
— Лягушка?– встрепенулся мужчина,– Путешественница?
Непривычная ассоциация несколько выбила Улю из колеи.
— Путешественница?– недоуменно моргнув, повторила она, и тут же поспешила добавить – Ты видишь рядом со мной двух уток?
– А для "царевны" тебе стрелы не хватает? – подхватил ее мысль Саша.
– Не угадал. Иван-царевича. Я, видишь ли, не царских кровей, поэтому царевной стану, только если собственным царевичем обзаведусь.
— Вишь ты как,– мужчина показно поскреб подбородок указательным пальцем, скорчив физиономию "а-ля мыслительный процесс",– нужен Иван-царевич, а я даже на Иванушку-дурочка не тяну.
У Ульки от таких речей по венам полетали будоражащие искорки, и сердце вопросительно стучало: "Это флирт? Это флирт?" И не хотелось вслушиваться в разумно-развенчивающие мысли, что поиграет и бросит. И больно будет, что бросит. Но пусть поиграет. Хоть чуть-чуть поиграет! Чтоб на минуточку почувствовать себя красивой, интересной, желанной... И, конечно, немножечко стервозной – для пикантности.
— Ах ты, бедный-несчастный, – засюсюкала женщина,– даже на дурочка не тянешь...
— Почему не тяну, – «обиделся" мужчина,– у меня с этим полный порядок. Проблемы с Иванушкой, поскольку зовут меня Саша. А тебя?
— Лягушка.
— Хм... Значит Лягушка.
— Ага.
— Понятненько,– Саша немного помолчал,– если честно с лягушками никогда раньше не знакомился.
— Все бывает в первый раз.
— Это конечно так, но мозги берут тайм аут. Так что мне не помешал глоточек кофе, – мужчина огляделся,– где здесь официанты?
— Здесь?– в Улиной интонации прозвучало сомнение в адекватности собеседника,– Официанты?
Тот, сообразив, что сморозил глупость, изобразил виноватую раскаянность. Даже руки в сторону развел:
– Я ж говорил, что мозги тайм аут берут. Но не стоит отчаиваться, все в наших руках,– он встал и, можно сказать, в одно движение скинул свой плащ. Теперь настала очередь Ули брать тайм аут. Ей почему-то всегда казалось, что такие ярко-блестящие, испещренные затейливым узором фиолетовые жилеты обитают только в кино о супер буржуинских свадьбах. И галстуки-бабочки тоже не являлись элементами повседневности. Правда Сашина бабочка была развязана, а ворот явно дорогой рубашки расстегнут, но впечатления это не портило. Скорей даже усугубляло своей естественностью. Сам мужчина, кажется, не обратил ни малейшего внимания на Улину реакцию. Сверкнув запонками, он аккуратно сложил плащ, а затем повесил его на спинку стула, и, бросив Уле "Пригляди, пожалуйста", направился к кассе.
Глава 1(2)
"Прям сказочный принц..."– сказала мечтательность, не давая оторвать взгляд от спины... теперь уже знакомца. Шаг другой и вот он уже не один на аванс сцене. Молодая симпатичная девушка, стоящая за прилавком совсем не по дежурному улыбнулась подошедшему мужчине. Она что-то спросила, одновременно легким движением руки заправив светлую волнистую прядку за ухо, и в улыбке мелькнула игривость. А девушка, чуть наклонившись вперед, что-то показала на витрине, как бы невзначай, привлекая внимание к своему декольте. Так сказать выбор на любой вкус. И еще раз светлая прядка была заправлена за ухо.
Мечтательность покрылась трещинами реальности и Уля быстро отвернулась к окну. Дождь за стеклом поплачет за нее, а у нее не будет ни слезинки на глазах. Они кончились у нее давным-давно, а вместо них осталась привычная горечь осознания, что не красавица. Ни на лицо, ни на остальное. Размер груди можно сказать минус первый. Нижние девяносто значительно больше этих самых девяноста. А понятие талия не состыкуется с ее трапециевидной фигурой. Ноги же хоть и не дуговаты, но коротковаты, да к тому же мощно волосаты...
Ну, если начинает наваливаться привычный депрессняк, значит пора домой. Домой, где уютное кресло новенький ноутбук и ее читатели ждущую сегодняшнюю проду.
На душе посветлело. Уля одним глотком допила остатки латте. Все – домой!
Она отодвинулась от стола и замерла, вспомнив, точней заметив, мужской плащ, спокойно висящий на спинке кресла напротив. И как быть не понятно. Она, конечно, ничем Саше не обязана, но все равно встать и уйти как-то неловко... Даже просто некрасиво. Так что придется немного подождать, а когда хозяин плаща вернется, то попрощаться и домой. Уля снова повернулась к окну. И вдруг замерла, поймав легкую мысль, что этот Саша интересно смотрелся бы в ее книге. Конечно не в роли красавчика принца, а вот в виде присматривающего за ним дядюшки самое то. И пусть героиня влюбится в него, а не в его венценосного племянника. Кстати сейчас она как раз подошла к тому моменту, когда можно ввести нового персонажа. Пуст будет противная погода. Дождь зарядит как сейчас... Из-за этого героиня, застрянет в административном корпусе. И тут войдет он. Увидит героиню и решит, что она служанка... Нет, лучше секретарша... И поэтому он ей скажет...
— Лягушка, помоги, пожалуйста.
Вздрогнув, Уля обернулась и с некоторым недоумением посмотрела на вернувшегося Сашу. В одной руке мужчина держал две чашки чего-то кофейного, а в другой два блюдечка с пирожными.
– У меня, кажется, палец в ручке застрял, – пояснил он,– боюсь разлить...
Сознание женщины неизбалованной мужским вниманием с хрустом распалось на половинки. Один, восторженно-радостный кусочек, бросился на помощь, заставив подхватить блюдечки, избавляя Сашу от лишней ноши. Другая половинка испуганно замерла, пытаясь понять, кому и для чего она могла понадобиться.
— Вот теперь можно поговорить,– сказал Саша, усаживаясь напротив, – я взял латте и капучино. Что ты выберешь?
— Зачем это все?– жестко спросила Уля, встав на горло своей романтичности.
— Если ты вдруг не догадалась, то поясню, что разговор за пустым столиком несет в себе некоторую ущербность.
— И почему ты решил, что мы будем сидеть и разговоры разговаривать? Я домой уже собиралась...
– Ну, куда же ты пойдешь, когда такая стихия бушует за окном? Посмотри, как хлещет, словно из ведра...
В этот момент в свинцовой тяжести затянувших небо туч внезапно образовался просвет, словно давая шанс вечернему солнцу извиниться за наполненный сыростью вечер. Запрыгавшие по успокоившимся поверхностям луж лучи расцвечивали улицу яркими бликами, приглашая на неспешную прогулку. Однако ничуть не смущенный погодными обстоятельствами Саша продолжил:
— Ты только посмотри, как дождь припустил! Вымокнешь за минуту до последней нитки, даже зонт не поможет.
И улыбнулся.
А растерянная Уля механически взяла чашку со стола и, не донеся ее до рта, завороженно застыла, потерявшись в ощущении сюрреалистической сказки, созданной слегка размытыми мазками импрессиониста. И только лицо сидящего напротив нее Саши удостоилось четких лаконичных линий, подчеркивающих без слащавости его мужскую красоту.
Но главное он ей улыбался. Ни кому-нибудь, а ей.
Не смеялся над ней, а улыбался ей.
Он улыбался и оказывал знаки внимания. Красивый интересный мужчина общался с ней не как со случайным мимолетным персонажем, а как... как с женщиной, которая... которая ему интересна.
"Такого не может быть!"
Так и не сделав глотка, она опустила руку.
Негромкий стук дна чашки о пластиковую поверхность стола хоть и не избавил полностью от наваждения, но воззвал к рационализму.
"В конце концов, я пишу сказки, а не верю в них",– продекламировала себе Уля и, призвав серьезность, взглянула в глаза улыбающегося ей мужчины.
— Зачем это все?– спросила она, спокойно рассудительной интонацией.
— Чтоб разговор поддержать,– ответил Саша, поднимая свою чашку.
— Зачем?
— Если скажу, что заинтересовался тобой?
— Заинтересовался чем?
— Тобой.
— А без ванильной ерунды?
— То есть ты уверена в том, что не можешь меня заинтересовать?– задал он вопрос и, сверкнув хитрым взглядом, сосредоточенно понюхал свой напиток.
Но Уля не сдавалась:
– Я знаю свои внешние данные, так что уверенна.
Так и не сделав глоток, мужчина послал ей новую усмешку:
— Может я разглядел необузданную страсть в твоих глазах?
— Я фригидна. И имею репутацию бревна и ледышки,– не дрогнувшим голосом заявила она, впервые без боли вспомнив те два раза, когда на нее позарились.
Брови собеседника взлетели вверх:
— Знаешь, а наше общение становится все интересней.
— Скорей, загадочнее.
— Мне кажется, ты идеально подходишь для моих планов.
– Профессиональных?
– Личных.
– Пожалуй, мне пора,– отозвалась Уля, – отодвигая чашку,– Спасибо за компанию.
— Как на счет того, чтоб выйти замуж за довольно обеспеченного, заботливого мужчину без вредных привычек?– Саша поставил свою чашку на стол,– быть ему опорой в радости и горести. Родить ему ребенка, а лучше двух. Вырастить их в любви. Поставить на ноги. Дождаться внуков, может даже правнуков...
