ПРОЛОГ
В янтарных солнечных лучах замерли перед троном повелителя Дивьего царства три статных горделивых красавицы. Огненные косы с алыми и зелеными лентами, венцы с рубинами да жемчугами, лучистые глаза да тонкие черты, нежные улыбки на ягодных губах… Но царь Яромир, сидя на своем троне, смотрел скучающим пустым взглядом, и казалось ему – невесты эти распрекрасные похожи на всех остальных, которых бояре ему уже показывали. Красивые девки, кто ж спорить будет, да вот только все на одно лицо – худущие, смурные, даже улыбки их – и те вымученные, лживые. А может, ну ее, эту женитьбу? Жил без царицы тридцать лет и три года, и еще проживет!
Золотились узоры на шелковых платьях невест, гусляры что-то тихо бренчали у стены, бояре уже шептались недовольно – мол, царь опять никого не выберет. Но Яромиру было все равно. И такая тоска глухая его взяла – что вот есть же и богатство, и власть, и жену он может самую прекрасную выбрать, и колдуны у него в услужении сильные, и есть в сокровищницах дивные вещицы из заморских стран, а счастья нет. И нет даже желания это счастье где-то искать.
Скучно. Тошно. Охота и та надоела. Войну, что ли, начать? Тут как раз в Тьмутаракани шах себе новое войско собирает, не то из мертвяков, не то из упырей, кто их неверных-то разберет? Вдруг они первыми на границы с Дивьим царством пойдут? Нужно бы воинов в степи послать, крепости укрепить…
- Государь батюшка, не вели казнить, вели слово молвить! – бахнулся тут на колени кто-то из бояр, и Яромир недовольно скривился. – Ежели не нравятся тебе невесты, мы других найдем, все земли обойдем, а привезем ко дворцу красавиц!
- Обойдусь без красавиц, - мрачно сказал царь и махнул рукой – увидите, мол, невест.
Девки поклонились в пояс да и отправились к своим мамкам-нянькам, бояре тоже засуетились, решив, что сход завершен. Только колдун Морок вперед выскочил, тряся козлиной бородкой. Плешивый, худущий, что скелетина, рябой весь, был он наружностью не слишком приятен, зато силою обладал великой и умел добывать колдовские вещицы. Прошлой весной где-то достал летающий ковер да прялку, которая могла золотую нить прясть, а пару зим тому – гусли чародейские.
- Царь-батюшка, есть у меня диковинка одна, - поклонился колдун. В своей черной хламиде был он похож на огромного растрепанного ворона, что живет на погосте. Никаких украшений Морок не носил – лишь амулет из рубина на тонкой серебряной цепочке кроваво алел на его груди.
- Все вон! – гаркнул царь, и бояре еще быстрее поспешили из хоромин, не желая видеть гнев Яромира. – А ты, Морок, показывай свою диковинку, кто знает, может, и взвеселит она меня…
- Взвеселит, царь-батюшка, ой взвеселит! – заулыбался колдун, хотя обычно ходил мрачнее тучи. Подскочил к трону, встал за спиной государя, дождался, пока и музыканты, слуги и бояре уйдут, и только потом прямо из воздуха достал большое блюдо с наливным яблочком.
- Что же ты тут, шутки шутить вздумал? – разъярился царь, едва не разбив блюдо, но колдун успел увернуться и отпрыгнуть. – Да я тебя за это на кол посажу!
- Погодите, царь-батюшка! Сейчас все расскажу да покажу! – зачастил колдун, прижимая к себе драгоценную вещицу. – Это не просто блюдо, оно волшебное! Яблочко по нему катится да и показывает дива дивные, края дальние… Вот, поглядите…
И Морок протянул блюдо, пустив по нему яблоко. Оно покатилось по краю, и вот будто открылось окошко в иной мир. Сначала изумленный царь увидел город больно странный – с длинными избами, похожими на голые стволы деревьев, с повозками без лошадей и людьми полуголыми… потом – огненную реку, а возле нее Змея Горыныча… а после… Царь застыл камнем, увидев девушку с темной косой и глазами зелеными – как лесная трава, как изумруды… Она сидела у окошка в простой избе и перебирала метелки вереска да листья земляники. Обернулась всполошенно, будто поняла, что за ней кто-то наблюдает. Улыбка ее погасла, в огромных глазах появилась тревога.
- Да это же Калинка! – выдохнул царь, схватив блюдо и потянув на себя. – Морок, ты погляди только – Калинка! Она, живая! И все такая же юная, будто не прошло десять зим!..
- Царь-батюшка, не может это быть царевна Калина, погибла она, нет ее в подлунном мире… - дрожащим голосом сказал колдун, с ужасом глядя на мрачнеющего царя.
Морок пожалел, что добыл зеркало. Царь не так давно перестала вспоминать свою погибшую в морской пучине невесту – корабль их попал в бурю, и никто не спасся, кроме самого Яромира. Выкинуло его волнами на пустынный берег, едва добрался до своего царства, лишений немало познал… да вот с тех пор и обуяла его черная тоска. Все не мог забыть царевну да ее глаза зеленые.
И вот надо же такому! Дрянное блюдечко решило показать девку, похожую на Калину!
- Если нет ее, то это кто? – ткнул царь в девушку пальцем, на котором блеснул перстень с крупным изумрудом. Побагровел от злости, глаза дикие стали, гневные. – Значит, так, Морок, даю тебе сроку – две луны. Привези девку! Из-под земли достань, но привези ее в мой дворец!..
Морок попятился, испуганно таращась на царя – вот так взвеселил повелителя! И где теперь эту девку искать-то?..
ГЛАВА 1
Яшка махнул черным пушистым хвостом и прыгнул в раму пустого зеркала, заполненную сизым дымом. Лунная дорожа междумирья засветилась под мягкими кошачьими лапами, вспыхнули яркие звезды над головой, пополз впереди туман тонкими белыми змейками – будто указывая путь. Кот бежал по ней, и глаза его с узкими зрачками мерцали почти как звезды, во взгляде горело предвкушение и ожидание встречи… На шее кота сияла золотая цепочка с кольцом. Крупный изумруд сверкал острыми гранями, ловил свет далеких звезд.
Дорожка то и дело разветвлялась, узкие лучи убегали в иные миры, но кот даже без подсказок волшебных туманных змеек не заблудился бы. Он ходил в чародейский лес уже тьму-тьмущую раз, вот только жаль, так и не остался. Но всегда он с нетерпением ждал встречи с той, которая жила в этом мире вечного лета – чародейкой Марьей.
Яшка мяукнул, его глаза, зеленые с желтыми прожилками, сверкнули, отражая звезды, и вот он увидел нужный переход. Осколок яркого летнего мира, где всегда тепло и спокойно, где среди дикой чащи стоит деревянная избушка… Осколок сказочного мира, в котором Яшка всегда хотел жить. Сразу повеяло ароматом трав и лесных цветов, сладостью земляники и клевера… свежестью озерной воды.
Кот легко прыгнул в открывшееся во мраке окошко, и чернота междумирья исчезла. Ярко светило солнце, пронзая кроны дубов и сосен янтарными лучами-стрелами, трава приятно щекотала кошачьи лапы, а где-то вдалеке звенела птичья трель и слышался стрекот цикад. Кот выгнулся, потянулся, пошевелил длинными усами и закрутился волчком – и вот через мгновение на опушке уже стоял высокий и статный паренек, чернявый да смуглый, в яркой зеленой рубашке, короткой черной жилетке и таких же штанах. Широкий пояс с ножнами для стилета, высокие сапоги, шляпа на кудрявой голове…
- Ну что, вот и отдохну наконец! И невесту обрадую! – потянулся кот-оборотень, с наслаждением выгнув спину и покрутив головой, разминая шею. Потом снял кольцо с цепочки на шее, мгновение полюбовался на игру солнечных лучей на его гранях, и улыбнулся при мысли о Марье. Скоро они навсегда будут вместе, ведь кончается срок его службы фамильяра.
Яшке редко выпадала возможность отправиться к Марье больше, чем на пару дней – госпожа его, дочь Кащея, была Хранительницей перекрестка миров. И служба у ведьмы Яги, которую теперь звали Яниной Кащеевой, легкой не была. То маги устроили ей веселье, подкинув загадочного напарника, то отец исчез, то братишка нашелся… то пришлось спасаться от злобного колдуна, пытавшегося захватить Верхний мир… В общем, забот хватало, но вот уже какое-то время царили тишь и гладь, да и служение у Яги закончилось. И Яшка решился – пора и для себя пожить. Он давно обещал Марье, что покажет ей Верхний мир. Пришло время выполнять обещанное.
Насвистывая веселую мелодию, Яшка направился в лес. Тропинке вилась между высокими папоротниками и зарослями бузины, покрытыми белоснежными соцветиями. Миновав сосновый бор, березовую рощу и углубившись в ельник, оборотень вскоре оказался на большой поляне с ярким ковром цветов и светлой избой, окруженной невысокой оградкой. На крыльце, понурившись, сидели два бородатых старичка – домовой да леший. Один русоволосый да кареглазый, в простой рубахе, подпоясанной бечевой, второй весь в зеленом, с гнездом из веток и трав на голове, во взгляде – болота да мхи.
Яшка на миг замер – что это невеста его не встречает? Марье всегда заранее знала, что открылся портал, и выходила на крыльцо в красивой рубахе да венке из лесных цветов… Оборотень обвел пристальным взглядом поляну – но ничего странного не обнаружил. Кроме печальных духов, которые уже заметили гостя и переглядывались с таким видом, будто их застали на месте преступления.
Яшка быстрым шагом пересек поляну. И тут же показалось, что в лесу стало темнее, даже солнце больше не светило так ярко, пропал сладкий аромат цветов, повеяло дымом и гарью… Казалось, прекрасный мир вечного лета сгорает, тает, рассеивается в черноте междумирья…
- Где Марья? – бросился к крыльцу Яшка, но лесовик загородил ему путь, мрачно и сурово глядя из-под нахмуренных бровей.
- Исчезла Марья, - буркнул дух. – Утянуло ее в портал незнамо куда. И мир наш теперь… тоже скоро исчезнет…
***
Лунный свет падал в окошко тонкими янтарными стрелами, пронзая мрак волшебной ночи, громко и пронзительно ухал в лесу филин, сверчки неумолчно трещали в свежей весенней траве, и издалека доносился тоскливый волчий вой. Но чародейке не было страшно. Даже этой странной, непохожей на все другие, ночью, она не боялась. Сидя на лавке у окна, она смотрела на деревья, залитые лунным серебром, и пыталась понять, что же могло ее встревожить…
Марья любила свой лес и всех его обитателей – от малой комахи до самого грозного медведя. Но этим вечером ей отчего-то стало тревожно.
Это чувство возникло внезапно, пронзив ее быстрой молнией. Отравило кровь.
Оно горчило полынью. Слышалось в пении птиц. Клубилось над поляной серыми тучами, ветром билось о стены деревянной избы…
Эта тревога звенела и дрожала в хрустальной лесной тишине, и Марья не находила себе места. Ни прясть не могла, ни травы перебрать… все из рук валилось, все раздражало, злило… Все казалось призрачным, иллюзорным, всего лишь отражением настоящей жизни. Сном. Или видением. Далекой колдовской грезой. Весь ее мир-осколок словно утратил равновесие, раскалывался на части… Острое чувство нереальности кололо сердце спицей жуткого предощущения беды.
Марья волновалась, сама не зная о чем, сидя на крыльце и глядя на пламенеющий закат. Долго, до самых синих сумерек, она не заходила в этот день избу. Кружили всполошенными птицами мысли, почему-то вспоминался Яков – кот-оборотень, фамильяр ведьмы-хранительницы, которая с давних времен дружна с Марьей.
Неужели с Ягой или Яковом что-то случилось? Они мастера попадать в неприятности! Еще днем чародейка пыталась связаться с подругой или ее фамильяром через волшебное зеркало – но безрезультатно. Видимо, они отправились в Нижний мир, навестить Кащея и его новую жену – в нави зеркала работают только в одностороннем порядке, таково уж желание повелителя мертвых.
И лишь когда смоляная тьма окутала древние сосны и ели, упав на ковер пестрых трав и цветов шелковым покрывалом, Марья заставила себя подняться со ступенек. Хмуро оглядела поляну и ближние деревья – на миг ей показалось, что из леса кто-то за ней наблюдает. Никого не обнаружив, зашла в избу, оставив двери чуть приоткрытыми – в этом лесу, ставшем давным-давно ее домом, она ничего не боялась.
Марья не видела, как от сосен пополз сизый туман. Он плыл над поляной, и цветы, над которыми стлался этот странный дым, тут же жухли, закрывая свои венчики или рассыпая нежные лепестки. Добравшись до двери, дым стал густеть, превращаясь сначала в облако, а потом – в человеческую фигуру. Вскоре на крыльце стоял призрачный колдун Морок, потирая в предвкушении руки и мерзко ухмыляясь. Он тихо потянул на себя двери, оглянувшись по сторонам, а потом неслышно шагнул вперед, тонкой туманной струйкой просочившись сквозь неприкрытую дверь…
Марья все так же сидела у окна, и лицо ее с тонкими чертами и лучистыми янтарными глазами казалось отрешенным, вишневые губы были плотно сжаты, а между черных бровей пролегла тонкая морщинка. Белела ее вышитая маками рубаха, на шее алели гранатовые камни ожерелья, среди них пестрели совиные перышки, рядом, на лавке, серебрилась волчья шкура, которую чародейка носила вместо плаща. Темные волосы, заплетенные в тугую косу, венчал венок из папоротника и колокольчиков.
Туманный призрак осторожно полз вдоль стены, на которой висел ведьмовской инвентарь – острый серп, метлы, букеты полыни и горицвета, зверобоя и мяты, венки из маков и златоцветов… Колдун миновал ступу, в которой чародейка летала над лесом, оглядывая свои владения… Потом обогнул беленую печь и широкий стол с разложенными на нем травами и ягодами… Скользнул по цветному коврику, сливаясь с узорами на ткани…
Марья сидела к двери спиной и не видела крадущуюся к ней тень колдуна. Морок превратился в белого змея и резким молниеносным движением бросился на чародейку, окутывая ее сизым туманом. Вспыхнули зеленые искры, задрожал воздух, преломляясь и идя огненным всполохами. Открылся портал в черную ночь иного мира… Алая вспышка озарила избу чародейки. Бросился к Марье лохматый домовик, спрыгнув с печки. Но не успел – его отшвырнуло прочь всплеском чужой магии.
Тонкий крик пронесся над избушкой и растаял в темноте леса. Лишь только филин, тоскливо ухая, кружился над поляной, да серели под окошком перья из амулета Марьи.
***
Волшебное зеркало показывало черноту. Густую и вязкую, будто смола или безлунная ночь в чаще. Кот задумчиво смотрел в эту тьму и хмурился, поигрывая золотым кольцом с крупным изумрудом. Это кольцо он хотел подарить Марье. Не сложилось. Никогда ничего не откладывай – это будет его новое правило. Он опоздал. Опоздал! От вспыхнувшей ярости хотелось рычать и бить проклятые зеркала, которые отказываются искать чародейку.
- Ничего! Нет ее нигде! – выдохнула Яга, отойдя в сторону. – Я не вижу ее ни в одном из миров!
- Если Хранительница не может отыскать кого-то в своем зеркале, то это уже не просто проблема… - сказал Яшка, пряча кольцо в нагрудный карман. – Напомни мне, дорогуша, когда у нас последний раз не работали зеркала?
- Когда один глупец лет тридцать назад проник в пещеру огненных джиннов и украл волшебную арфу, - с досадой ответила колдунья, оттянув воротничок своего строгого платья. Фамильяр сорвал ее с важного совещания, и сейчас Яга была весьма раздражена, но старалась не показывать этого оборотню. Он не виноват, что беда с Марьей случилась так не вовремя. Чародейки со всего мира прилетели в столицу и сейчас ждут Ягу в бизнес-центре, недоумевая, куда умчалась Хранительница. После звонка оборотня она вскочила из своего кресла, будто за ней гнались все демоны ада, и прыгнула в портал, напоследок крикнув, что скоро вернется.
- Что делать будем? – мрачно спросил Яшка. Лицо его окаменело, заострилось, исчезла насмешка из зеленых глаз, в них теперь горела только злоба и желание разорвать на части того, кто посмел прикоснуться к его Марье.
