ПРОЛОГ
…Алессия Рициу
Голод пылал во тьме красным пламенем. Он бесновался, не находил пищи и терзал диким огненным зверем. Носферату кусала губы, пока были у нее губы. Кричала от боли и страха. Дрожала и билась в своей каменной темнице.
Затхлое пространство склепа смыкалось пульсирующим черным кольцом. Ни единый солнечный или лунный луч не мог разогнать эту тьму. Ибо не было в бездне света. Носферату, высохшую и истощенную, корежило и трясло от дикого желания испить хоть каплю жизни.
Жизни, что несется по венам людей красным потоком силы. Такой нужной. Важной. Необходимой. Силы, что разбудит в носферату древнюю мощь всех тварей, живущих в ночи.
Носферату. Омерзительный демон, который не может выйти на свет.
Демон, который живет вечно. И в этом его проклятие.
Так говорят о ней люди. Люди, для которых коровопийцы стали страшной сказкой, легендой, мифом… Люди, которые даже не догадываются о том, что за демоны бродят рядом с ними в сумраке этого мира.
Но разве она, леди Алессия Рициу, хотела такой смерти? Такой не-жизни? Такого жуткого конца? Или нет – начала вечных мук?.. Разве кто спросил ее в бытность человеком, чего хочет она? Хочет ли этой вечной смерти?
Разве можно назвать это… жизнью?
Каждое мгновение тянется вечность, дальним эхом звучат в голове разговоры других существ сумрака… Но у носферату нет сил, чтобы ответить или попросить о помощи.
Да и кто поможет той, которую наказали маги Совета, заперев в магической тюрьме рядом с такими же, как она, существами… О да, Алессия слышит их хрипы и сдавленные стоны, их далекие сумбурные мысли доносятся сквозь каменные гробы… Их видения, их жажда крови – все это она слышит… И наверняка точно так же чуют и они ее страх. Ее желание покончить с этой не-жизнью. Навсегда.
Жуткое чувство обреченности, непонимания и боли… И крышка саркофага – такая тяжелая, такая ледяная. Вся исполосованная изнутри острыми когтями. Тогда Алессия еще была полна сил и энергии, но без пищи все иссякло, и сама она высохла и почти истлела…
Скелет, обтянутый кожей, дряхлая мумия.
Что осталось от ее красоты? От изящного стройного тела, от породистого лица с высокими скулами и тонкими чертами?
Про Алессию Рициу говорили, что такой прекрасной леди нет не только в ее землях, но и во всей Европе.
Голод превратил ее в чудовище, место которому в пекле. Иссушил тело. Изуродовал лицо.
Но смерть не приходит, смерти нет для проклятой носферату, лишенной души.
Когда-то была она могущественна и богата, красива и бессмертна… У нее осталось почти все это – и бессмертие, и вечность в ее костлявых руках… А подвалы старинного замка, который наверняка еще высится среди валашских лесов, полны золота и драгоценностей. Ведь никто не войдет зачарованный магией крови подвал…
С потерей красоты Алессия давно смирилась. Но не с голодом. От него корежило все тело. От него сводило судорогами и ломало кости. И они трещали, сухо стуча о крышку гроба – казалось, это звучат дьявольские кастаньеты.
В ней текла трансильванская кровь и, согласно генеалогическому древу, предком был Влад Цепеш, господарь Валахии и доблестный воин, сражавшийся с турками на Востоке… И не имевший ничего общего с легендами о носферату, как бы того ни хотелось досужей молве.
Она – и только она первая в их роду не-живая. Пленница жуткого проклятия, спасения и лекарства от которого не существует. Но прежде леди Рициу считала свою не-жизнь величайшим благом, и даже жажда крови не мешала наслаждаться вечностью.
В ее краях в старинных замках и уединенных имениях привольно жилось мороям и стригоям, живым и мертвым мертвецам, что питались кровью и страхом людей… Но пришло время, и явился Охотник, безымянный чужак, не знающий жалости к нежити. Охотник из Высших магов – тех, чьи потомки заседают в Совете. Он явился, чтобы наказать леди Алессию, призвать к ответу… за те злодеяния, которых она не совершала. И с ним приехал тот, чьего предательства носферату никогда не ждала…
Кто отдал ее в руки стражей? Кто убедил магов Совета, что именно она, Алессия Рициу, стояла во главе восстания в Валахии?.. Предоставил неоспоримые доказательства ее вины… И пришлось ей отвечать за чужие грехи! А тот, кто клялся когда-то защищать и беречь, не смог помочь.
Или не захотел?..
Так носферату оказалась в гробу самой жуткой магической тюрьмы всех миров, а ее свиту мертвецов перебили. Хотя кто знает… некоторые из них были хитрыми тварями. Они могли укрыться в густых непроходимых лесах или темных пещерах ее королевства, где таились призраки прошлого. Неужели никто не выжил?.. Сколько лет прошло с тех пор – сто, двести?.. Или… всего год? Времени во тьме склепа не было. Оно исчезло. Растаяло во мраке. Растворилось во тьме Бездны.
Голод не давал мыслям носферату свободно течь, путал их, как клубок пряжи, обрывал, как гнилые нити. Голод давил на грудину и вырывал хрипы из провала рта, заставлял снова и снова кидаться на крышку гроба из последних сил…
Жалкий обломок. Голодная стонущая тварь, внутри которой – Бездна. Бесконечная и глухая, полная изначальной тьмы Бездна.
То, что мертво, умереть не может.
Значит ли это, что целую вечность Алессии дрожать от ужаса и проклинать себя и свою тюрьму?..
Но однажды крышка гроба открылась, и мумия, лежащая в исцарапанном гробу, села, тяжело облокотившись о стенки своей темницы. Не веря в то, что все это – наяву.
Озаренное горящими свечами, на нее смотрело смутно знакомое лицо. Мужчина в черном плаще – очень бледный, с красными глазами, будто воспаленными от болезни, держал в руках какой-то свиток. Он улыбался торжествующе, а за его спиной носферату увидела дрожащие на стенах склепа тени.
На губы капнуло что-то сладкое… пища?.. Это кровь? Благословенная кровь, несущая искру жизни?..
Безумие охватило мумию, и она – откуда и силы взялись в истощенном, высохшем от голода теле, – схватила предложенное ей подношение. И пока вбирала в себя живую силу, давясь ею … неверяще смотрела на мужчину.
Того, кто когда-то обещал ее защищать.
Предателя.
Возлюбленного.
Того, кого ненавидела все эти годы, пока лежала в гробу.
Того, кто когда-то отдал ее Охотнику.
Не защитил.
Того, кого она поклялась уничтожить.
Алессия почувствовала, что тело восстанавливается… кожа становится эластичной, заживают старые раны… вот уже змеятся шелковистые длинные волосы, щекоча шею и плечи… Обнаженная и прекрасная в своей наготе, вернувшая себе красоту и силы, она шагнула из гроба к своему… врагу? Спасителю?..
Значит ли прошлое что-то во тьме этой темницы? Или же Алессия готова забыть о нем, радуясь освобождению?.. Мог ли маг Совета пойти против воли остальных волшебников? Мог ли он оставаться верным той, которую оболгали?
Слишком много вопросов, слишком много чувств, слишком много эмоций, от которых носферату едва не взвыла – ее голову будто пронзила сотня острых ледяных игл. И эта встреча… что она значит? Зачем маг освободил носферату – ведь ей присудили вечное наказание!..
И тут же на запястье леди Рициу защелкнулся браслет в виде ивовой ветви с алыми кристаллами рубинов. Холодный. Мертвый?..
Носферату недоумевающее замерла, чувствуя, что не может пошевелиться… пока ей не разрешит ее… хозяин.
Хозяин?..
Ярость плеснулась ядовитой, сметающей все волной, но не смогла найти выход. Носферату зарычала, вытирая рот от крови и глядя на заляпанный красными пятнами пол. Она была рада, что ее враг не притащил ей живое существо – что бы о ней ни говорили, леди Рициу предпочитала обходиться без убийств. За ночь она могла напитаться несколькими жертвами, оставляя их в легкой прострации и стирая им память. Только дикие морои убивают без разбора и оставляют после себя иссушенные тела.
Носферату, высшая каста стригоев, благородны.
Они умеют владеть собой и своим голодом. Конечно, если их не запирают на долгие годы в склепе, доводя до истощения. Так что неизвестно, чем бы все закончилось, окажись рядом с леди Рициу живая жертва…
А вот Микаэль, который обратил Алессию, редко оставлял кого в живых, идя по зову своего голода, своей жажды крови. Он был жесток и своенравен, он никогда не признавал над собой ничьей власти. Бывший морой, получивший кровь Высшего вампира и могущий создавать Древних. Таких, как леди Рициу – сильных, не боящихся солнечного света или серебра носферату. Микаэль был алчной голодной тварью, не умеющей управлять инстинктами. Он исчез задолго до восстания вампиров, предводительницей которого маги считали леди Рициу. Что с ним случилось? Он жив, точно жив, если так можно говорить о подобном существе – Алессия это всегда чувствовала. Но если так – почему он не помог своему дитя выбраться их Бездны?..
Мысль – острая как кинжал и холодная как льдина – пронзила болью и неверием. Вдруг именно он – тот, кто дал ей вечную не-жизнь, решил избавиться от соперницы, когда она получила слишком много власти и силы?.. Но Алессия отметала эту мысль с яростью и болью.
Аланд Мортимер всегда говорил, что Микаэль опасен и хитер. Он всегда хотел избавиться от Древнего вампира, охваченного опасными и темными желаниями… Но Алессия не слушала мага, она была слишком верна своему создателю. Но он исчез, скрылся во тьме пирамид – как раз в Каире последний раз видели Микаэля… Алессия прогнала мысли о нем – если морой сгинул и оставил ее, она попытается навсегда забыть о нем. Так будет правильно.
Сейчас у нее есть более насущные проблемы. Носферату гордо вскинула голову, пытаясь не кривиться от жжения, которое шло от браслета – ее будто сковали серебром. Она знала, что не предаст себя, и что гордость ее, ее хитрость и смелость и тут помогут. Мортимер не подчинит ее.
Она найдет способ снять браслет.
– Приветствую тебя, госпожа тьмы, – оскалился маг, и еще сильнее разгорелся алый огонь в его прищуренных глазах. – Твои верные подданные ждут тебя… Но чтобы ты была послушной моей воле, пришлось воспользоваться этой безделушкой. Надеюсь, ты не будешь против?..
Носферату показала клыки и зарычала.
Какой еще ответ Мортимер мог ждать от нее?
***
…Аланд Мортимер
Сизый туман дрожал алмазными капельками влаги, что радужно переливались в лунном свете таинственной взвесью. Тонкие серебристые лучи падали на холодные камни темного склепа, стоявшего на пригорке. Окруженный огромными мертвыми деревьями, на чих ветвях никогда не бывает листвы, он казался осколком проклятой Бездны. Темница для существ могла удержать любого, неважно, насколько он силен или одарен магически.
Туман полз змеями по выщербленным ступеням, ведущим к алтарю. И вслед за туманом шел по каменистой, забытой всеми дороге лорд Мортимер, магистр старинного ордена. Ордена, призванного хранить Равновесие всех миров.
Алтарь. Огромный камень, вырезанный в форме цветка, вокруг – столбы из нефрита. Замерли молчаливыми вечными стражами. Светятся тускло во мраке. По краям – желоба для жертвенной крови, что некогда стекала в выбоину между камней, питая силой и мощью этот проклятый мир. Мир, ставший тюрьмой для многих существ и прибежищем для жутких кошмарных тварей, которым не нашлось места в других измерениях.
Склеп стоял среди моря тьмы и алых всполохов зарниц, рожденных Бездной. Бездной, где появляются все кошмары и ужасы Верхнего мира. Мира, живущего по старым непреложным законам Совета магов. И Высший маг, Аланд Мортимер, медленно шел сейчас в сумрачный склеп, тщетно пытаясь справиться с дрожью от предвкушения встречи. Встречи с той, которую помнил всегда, о которой тосковал все годы ее пленения.
Отодвинув ветви пышного звездчатого плюща, лорд Мортимер поправил плащ, что хвостом мертвой змеи полз по каменистой тропе вслед за ним. Шагнул в каменный мешок, где издревле держали тех, кто когда-либо пошел против воли Совета магов.
Нелюдей. Мертвых, что питались кровью и энергией живых существ. Тех, кого люди называли упырями, вампирами, брухами, демонами-стригоями... У каждого народа свое имя для нежити, да и нежить была везде разная. Вампиры русского севера и Европы оборачивались дикими зверьми, похожими на волков или медведей, или же превращались в летучих мышей, и убить их можно было только серебром. Брухи могли становиться совами, и частенько торговали колдовскими зельями и амулетами в своих магазинчиках. На этих ведьм тоже можно было найти управу.
И только Высшие вампиры, стоящие над всеми кастами, никогда и не умирали, их нельзя было назвать мертвецами в привычном понимании. Их создания – Древние носферату, тоже обладали похожей силой. Их сердца бились, как и людские, гоняя кровь, только в придачу к своему проклятию они получали вечную молодость и красоту. Но Высшие стали преданием, легендой. И считалось, что они давно ушли, оставив дрязги Верхнего мира.
И вот их потомки, младшие кланы, живущие в далеком северном краю, затерянном среди таежных лесов, устроили очередную войну за сферы влияния. Позабыв о том, что истинная власть всегда была и будет у магов Совета.
Потомки Высших заигрались. И их следовало остановить. Они почти истребили род Стоевых – мастеров-артефакторов, которые создавали волшебные кольца, с помощью которых вампиры могли не бояться солнечного света. Но кто из младших кланов – предатель и убийца? Нужно напугать их, нужно отправить к ним того, кого вампиры бы боялись. Перед чьей силой бы трепетали…
Никто, кроме магов Совета, не знал, что среди пленников Бездны – леди Алессия Рициу. Древняя была заперта в темнице вот уже добрых три сотни лет. И лорд Мортимер надеялся, что это время во мраке каменного гроба госпожа кошмаров провела с пользой. Например, поняла свои ошибки. И больше не совершит их. Научится ценить свободу и благоволение Совета.
Аланд на миг замер, с сомнением глядя на огромный каменный цветок посреди склепа. Лепестками его были гробы для вампиров, которые в чем-то провинились перед магическим сообществом. Здесь спал во мраке столетий румынский граф, слава которого досталась Цепешу, здесь покоился безымянный Древний из Египетского царства, который тысячи лет тому почитался на берегах вечного Нила как сын бога Ра… Еще здесь была бразильская бруха, виновная в том, что иссушила целую провинцию, ослушавшись запрета и нарушив чужие границы...
Да, с некоторых пор мир, где незримо правили маги, был разделен на угодья. И каждому клану существ выделялись земли для Охоты. Кроме того, маги Совета выдавали лицензии – разрешения на убийства. Если у ловца не было на запястье определенного узора, для каждого сектора своего, то и охотиться на этой территории он не имел права.
Мортимер, тяжело вздохнув, подошел к одному из лепестков-гробов.
Здесь лежала та, которая нарушила все мыслимые запреты, да еще и посмела нанести магам оскорбление, устроив охоту на одного из них. Никто и никогда не смел сомневаться в приказах и повелениях Совета, маги отбирались весьма тщательно и никогда еще не было осечек... Нет, однажды случилась... Мортимер нахмурился и прогнал воспоминания об Отступнике. Тогда весь мир едва не рухнул в Бездну и только Кащей Бессмертный, повелитель мертвого воинства, спас Равновесие... Тогда и поставили его дочь, Ягу, хранить пути в волшебные миры, которые откололись от Верхнего после страшной катастрофы. И теперь только с разрешения стражницы или Совета можно попасть в один из осколочных миров.
