- Смышленый, - герцогиня задумалась, - сможет любую игру завести. Владение мечом тут недостаточно, нужно владеть головой.
- Через подземелья в Большой винный погреб много лет никто не ходил, - герцог кусал губы и мял простыни руками, - даже отец ни разу не водил меня. Мы два века ни с кем не воевали, Всевышний спасал.
- В Большой винный погреб спускались от южной башни, - подтвердил Бальтцель, - я другого прохода не знаю.
- Придется идти через двор, - герцог откинулся на подушки, - но он просматривается с деревьев холма. И если в замке есть предатель, сразу доложит про погреб. Подземельем много надежнее.
- Я нашла на карте проход к Большому винному погребу, - Лизерли выждала, когда первыми выскажутся мужчины, - переходы трудные, но я смогу найти дорогу.
Все замолчали и посмотрели на хрупкую герцогиню. Ее привыкли видеть с детьми в саду или на троне рядом с супругом, но не в мрачных подземельях.
- Нет, - однозначно вскричал герцог, - мы не можем рисковать вами. Всем известно, что подземелья не всегда совпадают с картой, в них легко заблудиться и не найти дорогу обратно.
- Я все продумала, ваша светлость, - герцогиня присела перед супругом в поклоне, - мы будем натягивать веревки, ставить охрой знаки на стенах, и не заблудимся.
- В подземелье полчища крыс, - не сдавался герцог, нежно любящий супругу, - да и проходы не везде позволяют ходить, по некоторым придется ползти. Нижние вообще могут быть затоплены тухлой водой. Это опасно.
- Ваша светлость, - герцогиня смотрела в глаза супругу, - позвольте не согласиться с вами. Да, проходы на карте обозначены разно: линиями и штрихами. Прощу поверить мне, ради спасения наших детей и замка, я пролезу в любой проход. К тому же, карта с подземными ходами не может попасть в чужие руки. Только члены семьи Гандшрон могут ею владеть. Сейчас не время для раздумий. Надо действовать незамедлительно. А крысами из подземелья три месяца кормим свиней. Сын нашей кухарки Йост с друзьями прекрасно наловчились ловить грызунов еще в третий месяц осады. Хвостатых в подземельях почти не осталось.
- Кто пойдет с вами? - устало спросил герцог, понимающий правдивость слов супруги, - Бальтцель, вы подобрали воина сопровождать госпожу Лизерли в подземелье?
- Да, ваша светлость, - Бальтцель опёрся на меч, - я бы с радостью пошел сам, но раны не позволят мне ползти. Пойдет сын моего лучшего друга, погибшего Руедли - Льерт. Заботами госпожи Катри и ее дочери Веты, его раны затянулись, он сможет ползти, если проходы окажутся слишком узкими.
На передний план вышел Льерт. Герцоги не видели его со дня свадьбы. Молодое лицо воина обрамляла седая борода и такие-же седые волосы. Месяцы осады и ранение наложили свой отпечаток – мужчина казался неестественно худым.
- Монсеньер, - обратился он к герцогу, приложив правую руку к груди и склоняясь в почтительном поклоне, - имперцы растерзали моего лучшего друга, убили отца. Поверьте, я не пожалею жизни для отмщения и приложу все силы, чтобы госпожа Лизерли вернулась целой и невредимой.
- Пусть поможет вам Господь, - герцог скрывал опасения за дражайшую супругу, - собирайтесь. К полночи должны вернуться, - обратился он к Лизерли, - Как скоро вы будете готовы?
- Я уже готова, - герцогиня опустилась перед супругом в поклоне, - постарайтесь уснуть, чтобы ваши раны не открылись вновь, пока я в подземелье.
- Берегите себя, - герцог опустил взгляд, - сами святые желают положить конец осаде.
Через четверть часа, по винтовой лестнице правой надвратной башни двое спустились в подземелье. Льерт шел впереди, нес факелы и веревки, за ним поспешала герцогиня в мужской одежде. Чтобы шаги не отдавались в каменных коридорах, надели мягкие пулены.
Спертый воздух подвалов сдавливал грудь и не давал свободно дышать, со сводчатых потолков свисали гирлянды паутин, просачивающаяся влага покрывала стены зеленью. Герцогиня отмечала на карте путь, Льерт забивал в стыки между каменной кладкой крюки и натягивал веревки, чтобы четко обозначить проход.
Шли долго. Иногда наступала внезапная духота, заставляющая снимать войлочные котта. Иногда тянуло холодом из скрытых отдушин, приходилось закутываться в капюшоны с оплечьем и плащи. Половину пути прошли, хоть и с опаской, но ровно и скоро. Ходы два раза пересекались, на втором перекрестке пришлось прилично поплутать, несколько раз останавливаться в тупиках и возвращаться. Третий перекресток вновь испытал Льерта и Розель: в стороны расходились коридоры такой же высоты, а к погребу - резко пошел вниз. Под ногами захлюпала ледяная зеленая жижа, издававшая отвратительный запах от разложившихся тушек утонувших крыс и сточных вод замка. Некоторое время шли очень осторожно, Льерт опасался ловушек под ногами, возможность уйти в скрытый колодец с головой. Он тщательно ногами прощупывал пол. К счастью, этого не произошло, но некоторое время шли почти по пояс в воде, а невысокой Лизерли вода доходила по грудь. Неожиданно, проход резко поднялся на четыре высоких ступеньки. Из воды вышли, но опустился свод, передвигаться пришлось на коленях, опираясь на руки. Льерту с его высоким ростом и ранеными ногой и рукой пришлось нелегко. Мокрая одежда женщины прилипла к телу, плащ мешал двигаться. Следующий перекресток дал отдых. В нем можно было стоять во весь рост, но тянуло морозным воздухом, вызывающим дрожь. По близко расположенным отдушинам, Лизерли угадывала, что они идут по карте верно. Дальше проход к погребу был указан жёлтым цветом, выражающим опасность. И действительно, проход оказался настолько узким, что передвигаться по нему было возможно только ползком.
- Я полезу первым, - утвердительно произнес Льерт, - а вы, госпожа, подождите здесь. Если найду погреб или высокий проход, два раза дерну веревку, и вы ползите следом. Если возникнет опасность, дерну один раз. Вы быстро снимаете веревки с креплений, и возвращаетесь к надвратной башне. Не забудьте этот конец веревки кинуть в проход, а свои уносите. Веревки лучше утопить в зеленой жиже, чем нести до башни.
- Льерт, вы два раза дерните верёвку, - утвердительно проговорила герцогиня, тяжело дыша, - силу дарует господь, нам дарует победу. Мы найдем дорогу к погребу.
Льерт ничего не ответил, только поклонился почтительно. Потушил свой факел и полез в проход. Герцогиня смертельно устала ходить по подземельям и опустилась на пол, навалившись на стену. Неизвестно, сколько прошло времени, ей показалось, что целую вечность. От камней шел неимоверный холод, руки непроизвольно начали дрожать, зубы постукивать. Женщина съежилась в комок, колени притянула к подбородку. Глаза слезились от спертого воздуха, от мокрой одежды потрясывало, но она не спускала взгляда с лаза. Наконец веревка дернулась, герцогиня напряглась, улавливая мельчайшие движения пеньки, в которой воцарилась последняя надежда на спасение. Веревка утвердительно дернулась два раза. Герцогиня со слезами облегчения потушила факел и в кромешной темноте полезла в узкую щель.
Проход петлял, два раза пересекался с таким же узким проходом. Герцогиня кусала губы от усталости и боли в руках и ногах, но усердно ползла вперед. Через какое-то время она увидела свет факела, но из осторожности притаилась, боясь услышать разговор Льерта с врагами, проникшими в подземелье. Убедившись в тишине, через несколько усилий, она выбралась в более широкий проход. Льерт помог ей встать. Одежда сразу потяжелела от налипшей пыли и паутин. По карте этот коридор обходил винный погреб вкруговую. Через некоторое время они нашли деревянную дверь, к удивлению и радости, задвижка открылась быстро и бесшумно.
В свете факелов их взорам предстали длинные ряды круглобоких дубовых бочек. Оставалось последнее, найти трубу для слива вина за девятой бочкой. Крайний ряд угадали быстро, у девятой бочки тщательно обшарили стену и с большим трудом нашли потайной механизм, открывающий отверстие в дюйм шириной и высотой, у самого пола. На счастье, обнаружили желобки в каменном полу, ведущие к сливу от всех бочек.
- Осталось выбить пробки, и отрава сама польется к врагам, - утвердительно проговорил Льерт.
- Надо торопиться, - герцогиня тяжело дышала от усталости и голода, а от долгого перехода совсем ослабла, - мы потеряли много времени, блуждая по подземным лабиринтам.
- Я преклоняюсь перед вашим мужеством, ваша светлость, - Льерт старался подбодрить женщину, хотя сам чувствовал неимоверную усталость, - Господь Вседержитель, поможет в нашем спасении.
Герцогу не спалось. От потери крови веки опускались, но он снова раскрывал глаза и смотрел на каминные часы в виде корабля с парусами, подаренные им на свадьбу родителями Лизерли. Уже прошло три часа, как герцогиня с Льертом спустились в подземелье. Тревога нарастала. Подземелья никто из ныне живущих хорошо не знал. Подвалы прокладывали одновременно с возведением стен замка, два века назад. Руководил постройкой прадед Альфреда - основатель их рода герцог Матиас Гандшрон. Получив после женитьбы эти земли среди крутых скал в надел, сразу начал строительство цитадели, крепостных стен и башен. Хозяйственные постройки возвел его сын, герцог Оур Гандшрон (дед Альфреда), он достроил донжон и надвратные башни, Большой винный погреб и удлинил подземелья. Отец Альфреда - Матиас Второй Гандшрон достроил жилой дом и конюшню, углубил канал, усовершенствовал механизм подъёмного моста и построил дом для гостей. В подземелья практически не спускались.
И сейчас Альфреда мучала одна мысль - его хрупкая, горячо любимая супруга, находится там, глубоко под землёй. И возможно сражается с полчищами крыс или отбивает атаки имперских рыцарей, прорвавшихся в подвалы.
От открывшейся раны он впал в забытьи, а когда открыл глаза, увидел себя в подземелье. Каменные своды в паутине и многолетней пыли. Шаги гулко отдаются эхом. Отблески горящего факела разбрасывают причудливые тени на стены и своды подземного прохода. Герцог кого-то ищет. Он часто рассматривает карту, сверяется с переходами и перекрестками. Ему кажется, что он нашел, ускоряет шаги и утыкается в стену. Обшаривает ее руками от пола до потолка, но не находит двери и переходит в другие проходы. Опять надежда окрыляет его, он спешит, идёт по колено в воде, ползет по узким проходам, вновь сверяется с картой. И снова не находит.
У очередной стены он садится на пол, водит пальцем по карте и с радостью бежит в очередной проход. Через два поворота, он выбегает на перекресток, поворачивает голову и видит ее. Супруга, в мужской одежде протягивает к нему руки. Он подбегает и обнимает ее. Она закрывает глаза и, теряя силы, опускается на каменный пол. Подхватив на руки хрупкую женщину, он бежит с ней по проходу. Впереди, сами собой вспыхивают один за одним факелы, освещая им путь. Ещё немного и темнота подземелья рассеется. Наконец, виден свет, герцогиня слабо обнимает его за шею. Он очень торопится, кажется, ещё минута и они никогда не выйдут из подземелья. Немного быстрого бега - и свежий воздух. Цветочная поляна, герцог опускает супругу на траву, прижимает к себе и целует ее лицо. Она некоторое время лежит неподвижно, наконец, ее веки задвигались. Он сжимает ее в объятиях, слезы бегут по его щекам.
- Ваша светлость, - слышит он совсем рядом, - ваша светлость, проснитесь.
Герцог с трудом раскрывает глаза и видит свою спальню, угли в камине и заботливые руки супруги, обтирающие пот с его лба.
- Ваша светлость, - шепчет герцогиня, - вам снился сон?
Герцог прижимает к губам руки супруги и жадно их целует.
- Лизерли, Господь вернул вас? - с опаской спрашивает он.
- Да, ваша светлость, - герцогиня садится рядом на постель, - все хорошо. Мы нашли проход к винному погребу и трубу для слива. Монахи яд приготовили еще в первый месяц осады и спрятали под алтарем. Двое дружинников понесли яд в погреб.
Ещё никогда так не было хорошо герцогу рядом с супругой. Только отважная Лизерли, ради спасения замка, могла проделать долгий путь по подземельям и не испугаться.
Льерт с трудом спускался по лестнице в подвал. Долгое хождение по подземельям, пребывание в ледяной воде и забота о госпоже, сказались. Вета поговорила с матушкой и увела парня в их маленькую комнатку на первом этаже донжона. Здесь она уложила супруга на мягкую шубу, напоила травяным отваром и крепким вином. Парень уснул, Вета сидела рядом, гладила его руку и молилась, чтобы долгое хождение по подвалам было не зря и затянувшаяся осада, наконец-то, закончилась.
В покои герцога постучались, вошёл военачальник и сообщил, что Олиант через подземный ход пробрался к стану врага под прикрытием метели. Он зашел со стороны клетки, где томятся пленные и сообщил им о придуманном ходе с вином. Измученные пытками воины с радостью согласились «проговориться» охранникам о винном погребе и даже показать дорогу. Уставшие от холода, голода и болезней рыцари, обрадовались возможности подкрепить силы крепким вином.
У слива в Большом винном погребе постоянно дежурил особо доверенный воин. Тайным знаком являлась просунутая в слив, специально замороженная вожжина, Воин, заметив появление вожжины, дергал ее два раза. Вожжина исчезала, и в слив переливался кувшин ядовитого вина. Если вина оказывалось достаточно, вожжина в сливе больше не появлялась. Воин в погребе подготавливал новый кувшин и вновь не сводил глаз со слива. Если вина требовалось больше, из очередной бочки выбивалась пробка и отрава сама лилась во фляжки врагов. Вино распространялось по лагерю быстро, в строжайшей тайне от фюрста . Природа благоволила защитникам крепости и метель бушевала два дня.
В замке ждали и молились о благополучном исходе винной стратегии. Прошло два томительных дня. Благодаря неустанным заботам герцогини, раны герцога затягивались. На складах муки и зерна женщины щепотками собирали мучную пыль и варили еще более жидкую похлёбку защитникам крепости.
Поутру третьего дня, военачальник принес радостную весть, в стане врага началась паника. Между шатрами снуют редкие рыцари и кричат. Многие, при этом падают и больше не поднимаются.
Герцог, от прилива сил, попытался сесть на кровати. Верная супруга помогала ему. Надежда на спасение ожила.
К вечеру третьего дня жалкие остатки осаждавших, сняли лагерь и ушли, оставив груды трупов своих соплеменников. Видимо, у выживших, не хватало сил хоронить такое количество умерших. Идея с вином, поданная герцогиней, спасла замок и оставшихся обитателей.
В честь победы устроили праздник. Достали бочку вина из Малого винного погреба, в реке наловили рыбы. В большом зале накрыли столы для оставшихся в живых защитников крепости. На радостях, перемыли весь замок, большой зал блестел в свете редких свечей. Хорошей одежды у защитников практически не осталось, пришли в чем могли, зато в чисто выстиранной и свежей.
Особые почести превозносились хрупкой герцогине.
- Я поднимаю этот кубок за госпожу Лизерли, - герцог, хотя и опирался о спинку кресла, смог сказать речь в честь супруги, стоя. В белых шосса и коричневом котарди с двумя рядами серебряных пуговиц, он выглядел молодым и стройным юношей, - ее предложение опоить имперцев отравленным вином спасло нас и замок.
- Через подземелья в Большой винный погреб много лет никто не ходил, - герцог кусал губы и мял простыни руками, - даже отец ни разу не водил меня. Мы два века ни с кем не воевали, Всевышний спасал.
- В Большой винный погреб спускались от южной башни, - подтвердил Бальтцель, - я другого прохода не знаю.
- Придется идти через двор, - герцог откинулся на подушки, - но он просматривается с деревьев холма. И если в замке есть предатель, сразу доложит про погреб. Подземельем много надежнее.
- Я нашла на карте проход к Большому винному погребу, - Лизерли выждала, когда первыми выскажутся мужчины, - переходы трудные, но я смогу найти дорогу.
Все замолчали и посмотрели на хрупкую герцогиню. Ее привыкли видеть с детьми в саду или на троне рядом с супругом, но не в мрачных подземельях.
- Нет, - однозначно вскричал герцог, - мы не можем рисковать вами. Всем известно, что подземелья не всегда совпадают с картой, в них легко заблудиться и не найти дорогу обратно.
- Я все продумала, ваша светлость, - герцогиня присела перед супругом в поклоне, - мы будем натягивать веревки, ставить охрой знаки на стенах, и не заблудимся.
- В подземелье полчища крыс, - не сдавался герцог, нежно любящий супругу, - да и проходы не везде позволяют ходить, по некоторым придется ползти. Нижние вообще могут быть затоплены тухлой водой. Это опасно.
- Ваша светлость, - герцогиня смотрела в глаза супругу, - позвольте не согласиться с вами. Да, проходы на карте обозначены разно: линиями и штрихами. Прощу поверить мне, ради спасения наших детей и замка, я пролезу в любой проход. К тому же, карта с подземными ходами не может попасть в чужие руки. Только члены семьи Гандшрон могут ею владеть. Сейчас не время для раздумий. Надо действовать незамедлительно. А крысами из подземелья три месяца кормим свиней. Сын нашей кухарки Йост с друзьями прекрасно наловчились ловить грызунов еще в третий месяц осады. Хвостатых в подземельях почти не осталось.
- Кто пойдет с вами? - устало спросил герцог, понимающий правдивость слов супруги, - Бальтцель, вы подобрали воина сопровождать госпожу Лизерли в подземелье?
- Да, ваша светлость, - Бальтцель опёрся на меч, - я бы с радостью пошел сам, но раны не позволят мне ползти. Пойдет сын моего лучшего друга, погибшего Руедли - Льерт. Заботами госпожи Катри и ее дочери Веты, его раны затянулись, он сможет ползти, если проходы окажутся слишком узкими.
На передний план вышел Льерт. Герцоги не видели его со дня свадьбы. Молодое лицо воина обрамляла седая борода и такие-же седые волосы. Месяцы осады и ранение наложили свой отпечаток – мужчина казался неестественно худым.
- Монсеньер, - обратился он к герцогу, приложив правую руку к груди и склоняясь в почтительном поклоне, - имперцы растерзали моего лучшего друга, убили отца. Поверьте, я не пожалею жизни для отмщения и приложу все силы, чтобы госпожа Лизерли вернулась целой и невредимой.
- Пусть поможет вам Господь, - герцог скрывал опасения за дражайшую супругу, - собирайтесь. К полночи должны вернуться, - обратился он к Лизерли, - Как скоро вы будете готовы?
- Я уже готова, - герцогиня опустилась перед супругом в поклоне, - постарайтесь уснуть, чтобы ваши раны не открылись вновь, пока я в подземелье.
- Берегите себя, - герцог опустил взгляд, - сами святые желают положить конец осаде.
Через четверть часа, по винтовой лестнице правой надвратной башни двое спустились в подземелье. Льерт шел впереди, нес факелы и веревки, за ним поспешала герцогиня в мужской одежде. Чтобы шаги не отдавались в каменных коридорах, надели мягкие пулены.
Спертый воздух подвалов сдавливал грудь и не давал свободно дышать, со сводчатых потолков свисали гирлянды паутин, просачивающаяся влага покрывала стены зеленью. Герцогиня отмечала на карте путь, Льерт забивал в стыки между каменной кладкой крюки и натягивал веревки, чтобы четко обозначить проход.
Шли долго. Иногда наступала внезапная духота, заставляющая снимать войлочные котта. Иногда тянуло холодом из скрытых отдушин, приходилось закутываться в капюшоны с оплечьем и плащи. Половину пути прошли, хоть и с опаской, но ровно и скоро. Ходы два раза пересекались, на втором перекрестке пришлось прилично поплутать, несколько раз останавливаться в тупиках и возвращаться. Третий перекресток вновь испытал Льерта и Розель: в стороны расходились коридоры такой же высоты, а к погребу - резко пошел вниз. Под ногами захлюпала ледяная зеленая жижа, издававшая отвратительный запах от разложившихся тушек утонувших крыс и сточных вод замка. Некоторое время шли очень осторожно, Льерт опасался ловушек под ногами, возможность уйти в скрытый колодец с головой. Он тщательно ногами прощупывал пол. К счастью, этого не произошло, но некоторое время шли почти по пояс в воде, а невысокой Лизерли вода доходила по грудь. Неожиданно, проход резко поднялся на четыре высоких ступеньки. Из воды вышли, но опустился свод, передвигаться пришлось на коленях, опираясь на руки. Льерту с его высоким ростом и ранеными ногой и рукой пришлось нелегко. Мокрая одежда женщины прилипла к телу, плащ мешал двигаться. Следующий перекресток дал отдых. В нем можно было стоять во весь рост, но тянуло морозным воздухом, вызывающим дрожь. По близко расположенным отдушинам, Лизерли угадывала, что они идут по карте верно. Дальше проход к погребу был указан жёлтым цветом, выражающим опасность. И действительно, проход оказался настолько узким, что передвигаться по нему было возможно только ползком.
- Я полезу первым, - утвердительно произнес Льерт, - а вы, госпожа, подождите здесь. Если найду погреб или высокий проход, два раза дерну веревку, и вы ползите следом. Если возникнет опасность, дерну один раз. Вы быстро снимаете веревки с креплений, и возвращаетесь к надвратной башне. Не забудьте этот конец веревки кинуть в проход, а свои уносите. Веревки лучше утопить в зеленой жиже, чем нести до башни.
- Льерт, вы два раза дерните верёвку, - утвердительно проговорила герцогиня, тяжело дыша, - силу дарует господь, нам дарует победу. Мы найдем дорогу к погребу.
Льерт ничего не ответил, только поклонился почтительно. Потушил свой факел и полез в проход. Герцогиня смертельно устала ходить по подземельям и опустилась на пол, навалившись на стену. Неизвестно, сколько прошло времени, ей показалось, что целую вечность. От камней шел неимоверный холод, руки непроизвольно начали дрожать, зубы постукивать. Женщина съежилась в комок, колени притянула к подбородку. Глаза слезились от спертого воздуха, от мокрой одежды потрясывало, но она не спускала взгляда с лаза. Наконец веревка дернулась, герцогиня напряглась, улавливая мельчайшие движения пеньки, в которой воцарилась последняя надежда на спасение. Веревка утвердительно дернулась два раза. Герцогиня со слезами облегчения потушила факел и в кромешной темноте полезла в узкую щель.
Проход петлял, два раза пересекался с таким же узким проходом. Герцогиня кусала губы от усталости и боли в руках и ногах, но усердно ползла вперед. Через какое-то время она увидела свет факела, но из осторожности притаилась, боясь услышать разговор Льерта с врагами, проникшими в подземелье. Убедившись в тишине, через несколько усилий, она выбралась в более широкий проход. Льерт помог ей встать. Одежда сразу потяжелела от налипшей пыли и паутин. По карте этот коридор обходил винный погреб вкруговую. Через некоторое время они нашли деревянную дверь, к удивлению и радости, задвижка открылась быстро и бесшумно.
В свете факелов их взорам предстали длинные ряды круглобоких дубовых бочек. Оставалось последнее, найти трубу для слива вина за девятой бочкой. Крайний ряд угадали быстро, у девятой бочки тщательно обшарили стену и с большим трудом нашли потайной механизм, открывающий отверстие в дюйм шириной и высотой, у самого пола. На счастье, обнаружили желобки в каменном полу, ведущие к сливу от всех бочек.
- Осталось выбить пробки, и отрава сама польется к врагам, - утвердительно проговорил Льерт.
- Надо торопиться, - герцогиня тяжело дышала от усталости и голода, а от долгого перехода совсем ослабла, - мы потеряли много времени, блуждая по подземным лабиринтам.
- Я преклоняюсь перед вашим мужеством, ваша светлость, - Льерт старался подбодрить женщину, хотя сам чувствовал неимоверную усталость, - Господь Вседержитель, поможет в нашем спасении.
Глава 5
Герцогу не спалось. От потери крови веки опускались, но он снова раскрывал глаза и смотрел на каминные часы в виде корабля с парусами, подаренные им на свадьбу родителями Лизерли. Уже прошло три часа, как герцогиня с Льертом спустились в подземелье. Тревога нарастала. Подземелья никто из ныне живущих хорошо не знал. Подвалы прокладывали одновременно с возведением стен замка, два века назад. Руководил постройкой прадед Альфреда - основатель их рода герцог Матиас Гандшрон. Получив после женитьбы эти земли среди крутых скал в надел, сразу начал строительство цитадели, крепостных стен и башен. Хозяйственные постройки возвел его сын, герцог Оур Гандшрон (дед Альфреда), он достроил донжон и надвратные башни, Большой винный погреб и удлинил подземелья. Отец Альфреда - Матиас Второй Гандшрон достроил жилой дом и конюшню, углубил канал, усовершенствовал механизм подъёмного моста и построил дом для гостей. В подземелья практически не спускались.
И сейчас Альфреда мучала одна мысль - его хрупкая, горячо любимая супруга, находится там, глубоко под землёй. И возможно сражается с полчищами крыс или отбивает атаки имперских рыцарей, прорвавшихся в подвалы.
От открывшейся раны он впал в забытьи, а когда открыл глаза, увидел себя в подземелье. Каменные своды в паутине и многолетней пыли. Шаги гулко отдаются эхом. Отблески горящего факела разбрасывают причудливые тени на стены и своды подземного прохода. Герцог кого-то ищет. Он часто рассматривает карту, сверяется с переходами и перекрестками. Ему кажется, что он нашел, ускоряет шаги и утыкается в стену. Обшаривает ее руками от пола до потолка, но не находит двери и переходит в другие проходы. Опять надежда окрыляет его, он спешит, идёт по колено в воде, ползет по узким проходам, вновь сверяется с картой. И снова не находит.
У очередной стены он садится на пол, водит пальцем по карте и с радостью бежит в очередной проход. Через два поворота, он выбегает на перекресток, поворачивает голову и видит ее. Супруга, в мужской одежде протягивает к нему руки. Он подбегает и обнимает ее. Она закрывает глаза и, теряя силы, опускается на каменный пол. Подхватив на руки хрупкую женщину, он бежит с ней по проходу. Впереди, сами собой вспыхивают один за одним факелы, освещая им путь. Ещё немного и темнота подземелья рассеется. Наконец, виден свет, герцогиня слабо обнимает его за шею. Он очень торопится, кажется, ещё минута и они никогда не выйдут из подземелья. Немного быстрого бега - и свежий воздух. Цветочная поляна, герцог опускает супругу на траву, прижимает к себе и целует ее лицо. Она некоторое время лежит неподвижно, наконец, ее веки задвигались. Он сжимает ее в объятиях, слезы бегут по его щекам.
- Ваша светлость, - слышит он совсем рядом, - ваша светлость, проснитесь.
Герцог с трудом раскрывает глаза и видит свою спальню, угли в камине и заботливые руки супруги, обтирающие пот с его лба.
- Ваша светлость, - шепчет герцогиня, - вам снился сон?
Герцог прижимает к губам руки супруги и жадно их целует.
- Лизерли, Господь вернул вас? - с опаской спрашивает он.
- Да, ваша светлость, - герцогиня садится рядом на постель, - все хорошо. Мы нашли проход к винному погребу и трубу для слива. Монахи яд приготовили еще в первый месяц осады и спрятали под алтарем. Двое дружинников понесли яд в погреб.
Ещё никогда так не было хорошо герцогу рядом с супругой. Только отважная Лизерли, ради спасения замка, могла проделать долгий путь по подземельям и не испугаться.
Льерт с трудом спускался по лестнице в подвал. Долгое хождение по подземельям, пребывание в ледяной воде и забота о госпоже, сказались. Вета поговорила с матушкой и увела парня в их маленькую комнатку на первом этаже донжона. Здесь она уложила супруга на мягкую шубу, напоила травяным отваром и крепким вином. Парень уснул, Вета сидела рядом, гладила его руку и молилась, чтобы долгое хождение по подвалам было не зря и затянувшаяся осада, наконец-то, закончилась.
В покои герцога постучались, вошёл военачальник и сообщил, что Олиант через подземный ход пробрался к стану врага под прикрытием метели. Он зашел со стороны клетки, где томятся пленные и сообщил им о придуманном ходе с вином. Измученные пытками воины с радостью согласились «проговориться» охранникам о винном погребе и даже показать дорогу. Уставшие от холода, голода и болезней рыцари, обрадовались возможности подкрепить силы крепким вином.
У слива в Большом винном погребе постоянно дежурил особо доверенный воин. Тайным знаком являлась просунутая в слив, специально замороженная вожжина, Воин, заметив появление вожжины, дергал ее два раза. Вожжина исчезала, и в слив переливался кувшин ядовитого вина. Если вина оказывалось достаточно, вожжина в сливе больше не появлялась. Воин в погребе подготавливал новый кувшин и вновь не сводил глаз со слива. Если вина требовалось больше, из очередной бочки выбивалась пробка и отрава сама лилась во фляжки врагов. Вино распространялось по лагерю быстро, в строжайшей тайне от фюрста . Природа благоволила защитникам крепости и метель бушевала два дня.
В замке ждали и молились о благополучном исходе винной стратегии. Прошло два томительных дня. Благодаря неустанным заботам герцогини, раны герцога затягивались. На складах муки и зерна женщины щепотками собирали мучную пыль и варили еще более жидкую похлёбку защитникам крепости.
Поутру третьего дня, военачальник принес радостную весть, в стане врага началась паника. Между шатрами снуют редкие рыцари и кричат. Многие, при этом падают и больше не поднимаются.
Герцог, от прилива сил, попытался сесть на кровати. Верная супруга помогала ему. Надежда на спасение ожила.
К вечеру третьего дня жалкие остатки осаждавших, сняли лагерь и ушли, оставив груды трупов своих соплеменников. Видимо, у выживших, не хватало сил хоронить такое количество умерших. Идея с вином, поданная герцогиней, спасла замок и оставшихся обитателей.
В честь победы устроили праздник. Достали бочку вина из Малого винного погреба, в реке наловили рыбы. В большом зале накрыли столы для оставшихся в живых защитников крепости. На радостях, перемыли весь замок, большой зал блестел в свете редких свечей. Хорошей одежды у защитников практически не осталось, пришли в чем могли, зато в чисто выстиранной и свежей.
Особые почести превозносились хрупкой герцогине.
- Я поднимаю этот кубок за госпожу Лизерли, - герцог, хотя и опирался о спинку кресла, смог сказать речь в честь супруги, стоя. В белых шосса и коричневом котарди с двумя рядами серебряных пуговиц, он выглядел молодым и стройным юношей, - ее предложение опоить имперцев отравленным вином спасло нас и замок.
