Гвендолин с трудом сдерживалась, чтобы не разнести здесь все в мелкие щепки и тем самым не испортить улики. Сомнений в том, что все это дело рук Ника у мисс Оллфорд даже не возникло. Потому что все странности стали происходить в доме только с появлением новых служащих. Если бы кто-то из прислуги хотел сделать что-то подобное, то уже давно бы это сделал, а не выжидал столько лет. — Но… — она остановилась на пороге и снова вернулась к столу, рассматривая злополучный пузырек с ядом, — кто же подкинул цианид маме в комнату? — И тут же, отвечая самой себе, произнесла: — Сьюзен! А Вики, скорее всего стала этому свидетельницей, вот ее и убрали. Как убрали с дороги и предыдущего секретаря. Дьявол!
Паззл в голове Гвендолин сложился сам собой за считанные секунды. Только эти двое могли все так провернуть и подставить ее отца. Правда, она совершенно не представляла, зачем им это понадобилось, но сейчас это было не так и важно. Нужно было как можно скорее найти Дракулу и все ему показать. Не зря он так сюда смотрел, без сомнения, чувствовал кровь. А дальше уже будет делом техники добиться признания и разобраться, как и почему все это случилось.
— Это как же нужно было быть уверенным в благоприятном исходе дела, чтобы пойти на такое?! — Гвендолин практически тряслась от ярости, захлестнувшей ее с головой. — Сладкая парочка явно не ожидала нашего вмешательства. Наверное, поэтому Сьюзен и сбежала из дома, побоявшись, что всю вину свалят на нее. Ник-то в коме в больнице. И даже когда он очнется, то вряд ли сможет рассказать что-то действительно важное по этому делу.
Бормоча все это себе под нос, мисс Оллфорд быстро поднималась вверх по лестнице, намереваясь как можно скорее связаться с Владом или Драганом. Позвонить из тайной комнаты не получилось, поэтому девушка и поспешила вернуться в дом. Но тут ее ждал довольно неприятный сюрприз — дверь не открывалась. Сто раз проверив и перепроверив спусковой механизм Гвен убедилась, что открыть проход можно только из кабинета.
— Но зачем? — практически упав на ступеньку, поинтересовалась у невидимого собеседника девушка. — Где же вы, князь, когда так нужны?!
Так и не дождавшись ответов на свои вопросы, Гвендолин встала и опять попробовала открыть дверь, думая, что, возможно, механизм все же просто заело, а не он испорчен нарочно. Но и тут ее постигло вполне себе прогнозируемое разочарование — дверь не поддавалась, оставаясь по-прежнему запертой и совершенно безучастной к проблемам мисс Оллфорд. Уже собираясь уйти, Гвен вдруг заметила какие-то царапины на деревянной преграде, отделявшей ее от отцовского кабинета. Присев и внимательно присмотревшись, Гвендолин едва не полета вниз от шока. Неровные царапины были ничем иным, как следами от ногтей. Слезы сами полились из глаз, когда Гвен представила, как ее отец пытался выбраться из ловушки, стуча и скребя злополучную дверь.
— За что же они так с тобой? — прикоснувшись пальцами к окровавленным в нескольких местах корявым бороздкам, прошептала Гвендолин, отчаянно сражаясь со слезами. — Что же было в твоем прошлом такого ужасного, чтобы… — не выдержав, Гвен разрыдалась в голос, уже даже не пытаясь сдержать эмоции, лавиной обрушившиеся на нее.
Мисс Оллфорд настолько ушла в свои переживания, что даже не сразу сообразила, что к ней кто-то обращается. Пришла она в себя только тогда, когда ее, подняв на ноги, встряхнули, словно тряпичную куклу.
— Ну зачем вы сюда полезли? К тому же одна, — голос Влада, в котором явно звучало раздражение, перемешанное с беспокойством, наконец-то достиг сознания девушки, сделав свое дело — вернул Гвен в реальность.
Гвендолин подняла глаза, все еще сквозь слезы глядя на древнего вампира.
— Идите к Дьяволу, князь! — огрызнулась на замечание девушка прежде, чем смогла прикусить язык.
— Я, как говорите вы, англичане, джентльмен, — Дракула нехорошо усмехнулся, на мгновение обнажив острые клыки, — поэтому уступлю место даме, — с этими словами Влад втолкнул Гвендолин обратно в проход за стеллажом и с грохотом захлопнул за ними дверь, тем самым отрезая их от внешнего мира.
— Что вы делаете?! — едва успевшая прийти в себя Гвен была снова готова впасть в самую настоящую панику. Злить Дракулу ей совершенно не хотелось, но шок от увиденного и душевная боль все сделали за нее. — Мы же отсюда не выберемся без посторонней помощи, — попятившись, пробормотала Гвен. — Дверь можно открыть только из кабинета.
— Я уже понял, — спокойно кивнул Влад и, пройдя мимо девушки, подпирающей собой стену, стал медленно спускаться вниз. — Мы с вами прогуляемся. Это слегка вас остудит.
— А как же… — Гвендолин растерянно смотрела в спину вампира.
— Гвендолин, успокойтесь, — Влад снова усмехнулся, но на этот раз это был не оскал голодного хищника, сейчас в уголках губ князя играла обычная, немного грустная улыбка. — Я догадываюсь, что вы тут нашли, и мне более, чем понятна ваша реакция. И поскольку нормально привести вас в чувства не представлялось возможным, я минут десять пытался до вас достучаться, прежде чем вы соизволили обратить на меня хоть какое-то внимание, то мне остался только один выход — шокировать вас.
— Иди…
— Следите за своим языком, мисс, — Дракула повернулся и его глаза озарило алое пламя. — Лучше не будите во мне зверя. Вам же хуже будет.
Поднявшись на пару ступеней, Дракула властно протянул руку Гвен, помогая той спуститься и в который раз ненавязчиво напоминая, с кем она имеет дело. Девушку все еще немного трясло, словно в лихорадке, и она то и дело спотыкалась, не видя ничего перед собой за пеленой слез.
— Я не хочу снова все это видеть, — остановившись на входе в комнату и закрыв глаза, сказала Гвен. — Эти люди — настоящие звери, которые должны понести соответствующее наказание. Чтобы не сделал мой отец, уверена, он не заслужил подобного издевательства.
— Не могу не согласиться. У наших убийц довольно неординарный подход к мести. Все как-то… слишком для одного человека, — внимательно рассматривая как найденные улики, так и саму комнату произнес Дракула.
— Что вы имеете в виду? — удивленно спросила Гвен, наблюдая за поистине кошачьей грацией вампира, умудряющегося заглянуть везде, но при этом ни к чему даже не прикоснуться.
— Только то, что сказал. Чем больше я думаю, тем сильнее убеждаюсь, что изначально планов мести было несколько. Такое ощущение, что Ник и Сьюзен никак не могли выбрать что-то одно, пробуя различные варианты. Или же попросту путали следы. Именно поэтому вашего отца и травили, и подставили, и убили в конце концов. По изобретательности и жестокости они даже меня переплюнули, — Влад прекратил кружить по комнате и, подойдя к Гвен, сказал: — Пойдемте, здесь все понятно. В принципе, все так, как мы и предполагали.
Гвендолин молча, пытаясь переварить вывод, сделанный минуту назад князем, повернулась и стала медленно спускаться еще ниже по лестнице. Но не пройдя и половины пути резко остановилась и, повернувшись к вампиру, шедшему за ней следом, поинтересовалась:
— А почему же отец не мог выбраться через другой выход?
— Здесь как раз все просто, сами подумайте, — слегка подталкивая девушку в нужном направлении, сказал Дракула. — Подъем вверх хоть и довольно крутой, но намного короче. Всего двенадцать ступеней. Против, — Влад на миг прикрыл глаза, — двадцати вниз и еще довольно длинного перехода под землей, а потом подъема наверх через люк. Учитывая состояние герцога, весьма плачевное, как вы понимаете, его выбор был очевиден. Вообще удивляюсь, как он смог сделать даже это.
— Он… был… — Гвен с трудом выдавила из себя это короткое словосочетание, но дальше проложить так и не смогла. Поэтому резко сменив тему, спросила: — Как вы меня нашли? И, кстати, спасибо, что снова вытащили меня из ада.
— Не за что, — кивнул князь. — И поверьте, вас я найду даже на том свете.
— Я это запомню, — в тон вампиру отчеканила Гвендолин, так до конца и не поняв: шутил сейчас Влад или нет.
— Как ваше самочувствие? Судя по вашим приключениям моя кровь все-таки сделала свое дело, — переключая внимание девушки и не давая той снова угодить в омут эмоций, которые только и ждали малейшего повода, чтобы вновь стаей голодных стервятников накинуться на ее израненную душу, поинтересовался вампир.
— Вполне удовлетворительное, благодарю. Никогда бы не поверила, что такое возможно, но отрицать очевидное просто глупо. Мне действительно намного лучше. А куда вы с Драганом исчезли с самого утра? Могли хотя бы записку оставить, — деланно возмутилась Гвен на последних словах, немного приходя в себя, отвлеченная князем от мрачных мыслей.
— Решил, что после всего пережитого вам стоит немного отдохнуть. Поэтому и не стал вас будить. К тому же, если мне не изменяет память, я оставил для вас распоряжения, — спокойно продолжая свой путь, сказал князь.
— Премного бла… — Гвен замолчала, правда, удалось ей это сделать с трудом. Закатив глаза и вздохнув, девушка заметила: — Вы так и не ответили на мой вопрос.
Она остановилась и повернулась, вынуждая тем самым остановиться и Дракулу.
— Сначала мы отправились в лабораторию, которую нам любезно предоставил Глава местных кланов. Драган остался там, занимаясь исследованиями снотворного, которое минувшей ночью едва не отправило вас на встречу с отцом, — не сводя с Гвендолин пронзающего обсидианового взгляда, проговорил Влад. — Я же, после короткого разговора со Стриксом, навестил нашего общего друга в больнице. А, вернувшись и не найдя вас в назначенный час в библиотеке, был вынужден заняться вашими поисками. Теперь, надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство? — брови Дракулы вопрошающе изогнулись.
— Да, вполне, — отведя свой пасмурный взгляд, не в силах больше играть с князем в гляделки, сказала Гвендолин.
— В таком случае, давайте продолжим наш путь, — подходя к девушке вплотную, произнес вампир. Затем он снял с себя черный, как и все в его гардеробе, кашемировый пиджак, оставаясь в легкой шелковой рубашке, и накинул его Гвен на плечи. — Вы сейчас начнете зубами чечетку выбивать.
— Спасибо, — благодарно пробормотала Гвендолин. Она обхватила руками себя за плечи и уткнулась лбом в грудь Дракулы, окончательно капитулируя под натиском эмоций.
Гвен уже сто раз пожалела, что не одела чего-то более существенного идя на поиски улик. Правда, она и подумать не могла, что ей придется совершать подобную прогулку. И если для дома ее легкий свитер был вполне подходящим, то подземный тоннель, сырой и продуваемый ветрами, враз заставил ее задрожать от холода. Да и не только это вызывало озноб по всему телу, от которого Гвен действительно едва зубами не стучала. Неприятные открытия и находки, сделанные нею, выбили почву у нее из-под ног, вынуждая уже в который раз тонуть в трясине неизвестности и непонимания произошедшего.
— Ну же, не отчаивайтесь. Мы во всем разберемся, — Влад приобнял Гвендолин, отчетливо ощущая, что та готова опять разразиться потоком горючих слез.
— А толку… Отца это все равно уже не вернет, — проглотив ком, все это время стоявший в горле и мешавший нормально дышать, выдавила Гвен, взглянув на Влада.
— Не вернет, но вы будете знать, кто и почему это сделал. Понимаю, это слабое утешение, но…
Гвендолин не дала договорить, перебив:
— Я хочу не только знать, я хочу отомстить. Хочу, чтобы они испытали на собственной шкуре все то, что сделали. И не говорите, что это неправильно, ибо сами поступили также с теми, кто предал и убил ваших отца и брата.
Едва слышный то ли рык, то ли вздох сорвался с губ князя. А сам он, сделав шаг назад, резко отвернулся, пряча от Гвен эмоции, исказившие в этот момент его лицо, вмиг стерев с него все человеческие черты. Дракула прикрыл глаза, пытаясь загнать назад, в глубины подсознания, разбуженные одним неосторожными словом воспоминания, тяжелым грузом лежащие на его памяти все эти долгие века.
— Простите, я не подумала, — Гвендолин подошла к князю и слегка обняла его, обвив руками мощный торс. — Мне, правда, очень жаль. Я не хотела…
— Знаю, — удар кулаком в стену, тут же размозживший костяшки пальцев левой руки вампира, немного отрезвил. Страшный оскал умершего в ужасных муках человека на изуродованном тлением черепе старшего брата, услужливо нарисованный перед мысленным взором чертовски хорошей памятью, наконец-то отступил в темноту. — Я не могу вспомнить его лицо, — тихо, словно разговаривая с самим собой, произнес Дракула, уставившись в ближайшую стену.
— Что? — Гвендолин медленно обошла Дракулу и, взяв его раненную руку в свою, с удивлением заметила, что та совершенно здорова, а на лице вампира отражались неприкрытые чувства. Гвен была поражена до глубины души увиденным, ведь до этого момента на лице Влада невозможно было поймать даже тень его истинных мыслей. Иногда казалось, что она понимает то, что творится у него внутри, но сейчас мисс Оллфорд убедилась насколько те ощущения были иллюзорными.
— Столько веков прошло, а я по-прежнему вижу исключительно изувеченный нечеловеческой мукой череп, в котором практически невозможно узнать родные черты. И это при моей-то памяти. Словно проклятие какое-то или наказание, — горькая усмешка застыла в уголках губ Дракулы.
— Мне очень-очень жаль. Жаль, что так все сложилось, но еще сильнее от того, что я напомнила вам об этом, — пролепетала Гвен, потупив взор ореховых глаз, потому как не могла видеть наполненный до краев болью обычно надменный, суровый взгляд Дракулы. — Но неужели не сохранилось ни одного портрета Мирчи?
— Нет. В те времена из-за интриг бояр князья на престоле Валахии менялись, как перчатки, и каждый новый старался уничтожить все, что служило хоть малейшим напоминанием о прошлом. Когда все произошло я гостил, — Влад хмыкнул, — в Турции. Тогда я думал, что никогда не забуду голову отца, которую прислал Янош Хуньяди султану в качестве демонстрации своей победы. Но я жестоко ошибался. Зверское убийство брата навсегда перечеркнуло все, виденное мною. И если до того момента, как я нашел и вскрыл могилу, в которой Мирчу похоронили заживо, выколов ему глаза, я помнил его черты, улыбку, то после у меня перед глазами все время стоит только это чудовищное зрелище, лишающее сна и покоя, — еще один удар кулаком в стену и тяжелый вздох, последовавший за ним, сказали намного больше, чем Влад того хотел.
Что с ним происходило рядом с Гвендолин Дракула не понимал. Точнее, понимал, но не хотел признаваться в этом даже самому себе. Уже второй раз за время их знакомства он, бесстрастный, грозный и не терпящий слабости князь, обнажал перед этим хрупким созданием свою душу…
— Не вздумайте опять извиняться, — одевая каменно-равнодушную маску, отчеканил не терпящим возражения тоном Влад. От былого проявления эмоций не осталось и следа. И если бы Гвен не видела все собственными глазами, никогда бы не поверила, что подобное могло произойти. — И вообще мы непозволительно долго здесь задержались. Пора выбираться, — и, резко развернув девушку за плечи на сто восемьдесят градусов, пошел вперед, к лестнице, ведущей к люку.
Не заставляя себя ждать Гвен пошла следом, обдумывая слова князя.
— Понимаю, что вы хотели всем этим сказать, — заметила она, поднимаясь вверх по лестнице. — Но все же придерживаюсь мнения, что каждое преступление должно быть наказано.
Паззл в голове Гвендолин сложился сам собой за считанные секунды. Только эти двое могли все так провернуть и подставить ее отца. Правда, она совершенно не представляла, зачем им это понадобилось, но сейчас это было не так и важно. Нужно было как можно скорее найти Дракулу и все ему показать. Не зря он так сюда смотрел, без сомнения, чувствовал кровь. А дальше уже будет делом техники добиться признания и разобраться, как и почему все это случилось.
— Это как же нужно было быть уверенным в благоприятном исходе дела, чтобы пойти на такое?! — Гвендолин практически тряслась от ярости, захлестнувшей ее с головой. — Сладкая парочка явно не ожидала нашего вмешательства. Наверное, поэтому Сьюзен и сбежала из дома, побоявшись, что всю вину свалят на нее. Ник-то в коме в больнице. И даже когда он очнется, то вряд ли сможет рассказать что-то действительно важное по этому делу.
Бормоча все это себе под нос, мисс Оллфорд быстро поднималась вверх по лестнице, намереваясь как можно скорее связаться с Владом или Драганом. Позвонить из тайной комнаты не получилось, поэтому девушка и поспешила вернуться в дом. Но тут ее ждал довольно неприятный сюрприз — дверь не открывалась. Сто раз проверив и перепроверив спусковой механизм Гвен убедилась, что открыть проход можно только из кабинета.
— Но зачем? — практически упав на ступеньку, поинтересовалась у невидимого собеседника девушка. — Где же вы, князь, когда так нужны?!
Так и не дождавшись ответов на свои вопросы, Гвендолин встала и опять попробовала открыть дверь, думая, что, возможно, механизм все же просто заело, а не он испорчен нарочно. Но и тут ее постигло вполне себе прогнозируемое разочарование — дверь не поддавалась, оставаясь по-прежнему запертой и совершенно безучастной к проблемам мисс Оллфорд. Уже собираясь уйти, Гвен вдруг заметила какие-то царапины на деревянной преграде, отделявшей ее от отцовского кабинета. Присев и внимательно присмотревшись, Гвендолин едва не полета вниз от шока. Неровные царапины были ничем иным, как следами от ногтей. Слезы сами полились из глаз, когда Гвен представила, как ее отец пытался выбраться из ловушки, стуча и скребя злополучную дверь.
— За что же они так с тобой? — прикоснувшись пальцами к окровавленным в нескольких местах корявым бороздкам, прошептала Гвендолин, отчаянно сражаясь со слезами. — Что же было в твоем прошлом такого ужасного, чтобы… — не выдержав, Гвен разрыдалась в голос, уже даже не пытаясь сдержать эмоции, лавиной обрушившиеся на нее.
Мисс Оллфорд настолько ушла в свои переживания, что даже не сразу сообразила, что к ней кто-то обращается. Пришла она в себя только тогда, когда ее, подняв на ноги, встряхнули, словно тряпичную куклу.
— Ну зачем вы сюда полезли? К тому же одна, — голос Влада, в котором явно звучало раздражение, перемешанное с беспокойством, наконец-то достиг сознания девушки, сделав свое дело — вернул Гвен в реальность.
Гвендолин подняла глаза, все еще сквозь слезы глядя на древнего вампира.
— Идите к Дьяволу, князь! — огрызнулась на замечание девушка прежде, чем смогла прикусить язык.
— Я, как говорите вы, англичане, джентльмен, — Дракула нехорошо усмехнулся, на мгновение обнажив острые клыки, — поэтому уступлю место даме, — с этими словами Влад втолкнул Гвендолин обратно в проход за стеллажом и с грохотом захлопнул за ними дверь, тем самым отрезая их от внешнего мира.
— Что вы делаете?! — едва успевшая прийти в себя Гвен была снова готова впасть в самую настоящую панику. Злить Дракулу ей совершенно не хотелось, но шок от увиденного и душевная боль все сделали за нее. — Мы же отсюда не выберемся без посторонней помощи, — попятившись, пробормотала Гвен. — Дверь можно открыть только из кабинета.
— Я уже понял, — спокойно кивнул Влад и, пройдя мимо девушки, подпирающей собой стену, стал медленно спускаться вниз. — Мы с вами прогуляемся. Это слегка вас остудит.
— А как же… — Гвендолин растерянно смотрела в спину вампира.
— Гвендолин, успокойтесь, — Влад снова усмехнулся, но на этот раз это был не оскал голодного хищника, сейчас в уголках губ князя играла обычная, немного грустная улыбка. — Я догадываюсь, что вы тут нашли, и мне более, чем понятна ваша реакция. И поскольку нормально привести вас в чувства не представлялось возможным, я минут десять пытался до вас достучаться, прежде чем вы соизволили обратить на меня хоть какое-то внимание, то мне остался только один выход — шокировать вас.
— Иди…
— Следите за своим языком, мисс, — Дракула повернулся и его глаза озарило алое пламя. — Лучше не будите во мне зверя. Вам же хуже будет.
Поднявшись на пару ступеней, Дракула властно протянул руку Гвен, помогая той спуститься и в который раз ненавязчиво напоминая, с кем она имеет дело. Девушку все еще немного трясло, словно в лихорадке, и она то и дело спотыкалась, не видя ничего перед собой за пеленой слез.
— Я не хочу снова все это видеть, — остановившись на входе в комнату и закрыв глаза, сказала Гвен. — Эти люди — настоящие звери, которые должны понести соответствующее наказание. Чтобы не сделал мой отец, уверена, он не заслужил подобного издевательства.
— Не могу не согласиться. У наших убийц довольно неординарный подход к мести. Все как-то… слишком для одного человека, — внимательно рассматривая как найденные улики, так и саму комнату произнес Дракула.
— Что вы имеете в виду? — удивленно спросила Гвен, наблюдая за поистине кошачьей грацией вампира, умудряющегося заглянуть везде, но при этом ни к чему даже не прикоснуться.
— Только то, что сказал. Чем больше я думаю, тем сильнее убеждаюсь, что изначально планов мести было несколько. Такое ощущение, что Ник и Сьюзен никак не могли выбрать что-то одно, пробуя различные варианты. Или же попросту путали следы. Именно поэтому вашего отца и травили, и подставили, и убили в конце концов. По изобретательности и жестокости они даже меня переплюнули, — Влад прекратил кружить по комнате и, подойдя к Гвен, сказал: — Пойдемте, здесь все понятно. В принципе, все так, как мы и предполагали.
Гвендолин молча, пытаясь переварить вывод, сделанный минуту назад князем, повернулась и стала медленно спускаться еще ниже по лестнице. Но не пройдя и половины пути резко остановилась и, повернувшись к вампиру, шедшему за ней следом, поинтересовалась:
— А почему же отец не мог выбраться через другой выход?
— Здесь как раз все просто, сами подумайте, — слегка подталкивая девушку в нужном направлении, сказал Дракула. — Подъем вверх хоть и довольно крутой, но намного короче. Всего двенадцать ступеней. Против, — Влад на миг прикрыл глаза, — двадцати вниз и еще довольно длинного перехода под землей, а потом подъема наверх через люк. Учитывая состояние герцога, весьма плачевное, как вы понимаете, его выбор был очевиден. Вообще удивляюсь, как он смог сделать даже это.
— Он… был… — Гвен с трудом выдавила из себя это короткое словосочетание, но дальше проложить так и не смогла. Поэтому резко сменив тему, спросила: — Как вы меня нашли? И, кстати, спасибо, что снова вытащили меня из ада.
— Не за что, — кивнул князь. — И поверьте, вас я найду даже на том свете.
— Я это запомню, — в тон вампиру отчеканила Гвендолин, так до конца и не поняв: шутил сейчас Влад или нет.
— Как ваше самочувствие? Судя по вашим приключениям моя кровь все-таки сделала свое дело, — переключая внимание девушки и не давая той снова угодить в омут эмоций, которые только и ждали малейшего повода, чтобы вновь стаей голодных стервятников накинуться на ее израненную душу, поинтересовался вампир.
— Вполне удовлетворительное, благодарю. Никогда бы не поверила, что такое возможно, но отрицать очевидное просто глупо. Мне действительно намного лучше. А куда вы с Драганом исчезли с самого утра? Могли хотя бы записку оставить, — деланно возмутилась Гвен на последних словах, немного приходя в себя, отвлеченная князем от мрачных мыслей.
— Решил, что после всего пережитого вам стоит немного отдохнуть. Поэтому и не стал вас будить. К тому же, если мне не изменяет память, я оставил для вас распоряжения, — спокойно продолжая свой путь, сказал князь.
— Премного бла… — Гвен замолчала, правда, удалось ей это сделать с трудом. Закатив глаза и вздохнув, девушка заметила: — Вы так и не ответили на мой вопрос.
Она остановилась и повернулась, вынуждая тем самым остановиться и Дракулу.
— Сначала мы отправились в лабораторию, которую нам любезно предоставил Глава местных кланов. Драган остался там, занимаясь исследованиями снотворного, которое минувшей ночью едва не отправило вас на встречу с отцом, — не сводя с Гвендолин пронзающего обсидианового взгляда, проговорил Влад. — Я же, после короткого разговора со Стриксом, навестил нашего общего друга в больнице. А, вернувшись и не найдя вас в назначенный час в библиотеке, был вынужден заняться вашими поисками. Теперь, надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство? — брови Дракулы вопрошающе изогнулись.
— Да, вполне, — отведя свой пасмурный взгляд, не в силах больше играть с князем в гляделки, сказала Гвендолин.
— В таком случае, давайте продолжим наш путь, — подходя к девушке вплотную, произнес вампир. Затем он снял с себя черный, как и все в его гардеробе, кашемировый пиджак, оставаясь в легкой шелковой рубашке, и накинул его Гвен на плечи. — Вы сейчас начнете зубами чечетку выбивать.
— Спасибо, — благодарно пробормотала Гвендолин. Она обхватила руками себя за плечи и уткнулась лбом в грудь Дракулы, окончательно капитулируя под натиском эмоций.
Гвен уже сто раз пожалела, что не одела чего-то более существенного идя на поиски улик. Правда, она и подумать не могла, что ей придется совершать подобную прогулку. И если для дома ее легкий свитер был вполне подходящим, то подземный тоннель, сырой и продуваемый ветрами, враз заставил ее задрожать от холода. Да и не только это вызывало озноб по всему телу, от которого Гвен действительно едва зубами не стучала. Неприятные открытия и находки, сделанные нею, выбили почву у нее из-под ног, вынуждая уже в который раз тонуть в трясине неизвестности и непонимания произошедшего.
— Ну же, не отчаивайтесь. Мы во всем разберемся, — Влад приобнял Гвендолин, отчетливо ощущая, что та готова опять разразиться потоком горючих слез.
— А толку… Отца это все равно уже не вернет, — проглотив ком, все это время стоявший в горле и мешавший нормально дышать, выдавила Гвен, взглянув на Влада.
— Не вернет, но вы будете знать, кто и почему это сделал. Понимаю, это слабое утешение, но…
Гвендолин не дала договорить, перебив:
— Я хочу не только знать, я хочу отомстить. Хочу, чтобы они испытали на собственной шкуре все то, что сделали. И не говорите, что это неправильно, ибо сами поступили также с теми, кто предал и убил ваших отца и брата.
Едва слышный то ли рык, то ли вздох сорвался с губ князя. А сам он, сделав шаг назад, резко отвернулся, пряча от Гвен эмоции, исказившие в этот момент его лицо, вмиг стерев с него все человеческие черты. Дракула прикрыл глаза, пытаясь загнать назад, в глубины подсознания, разбуженные одним неосторожными словом воспоминания, тяжелым грузом лежащие на его памяти все эти долгие века.
— Простите, я не подумала, — Гвендолин подошла к князю и слегка обняла его, обвив руками мощный торс. — Мне, правда, очень жаль. Я не хотела…
— Знаю, — удар кулаком в стену, тут же размозживший костяшки пальцев левой руки вампира, немного отрезвил. Страшный оскал умершего в ужасных муках человека на изуродованном тлением черепе старшего брата, услужливо нарисованный перед мысленным взором чертовски хорошей памятью, наконец-то отступил в темноту. — Я не могу вспомнить его лицо, — тихо, словно разговаривая с самим собой, произнес Дракула, уставившись в ближайшую стену.
— Что? — Гвендолин медленно обошла Дракулу и, взяв его раненную руку в свою, с удивлением заметила, что та совершенно здорова, а на лице вампира отражались неприкрытые чувства. Гвен была поражена до глубины души увиденным, ведь до этого момента на лице Влада невозможно было поймать даже тень его истинных мыслей. Иногда казалось, что она понимает то, что творится у него внутри, но сейчас мисс Оллфорд убедилась насколько те ощущения были иллюзорными.
— Столько веков прошло, а я по-прежнему вижу исключительно изувеченный нечеловеческой мукой череп, в котором практически невозможно узнать родные черты. И это при моей-то памяти. Словно проклятие какое-то или наказание, — горькая усмешка застыла в уголках губ Дракулы.
— Мне очень-очень жаль. Жаль, что так все сложилось, но еще сильнее от того, что я напомнила вам об этом, — пролепетала Гвен, потупив взор ореховых глаз, потому как не могла видеть наполненный до краев болью обычно надменный, суровый взгляд Дракулы. — Но неужели не сохранилось ни одного портрета Мирчи?
— Нет. В те времена из-за интриг бояр князья на престоле Валахии менялись, как перчатки, и каждый новый старался уничтожить все, что служило хоть малейшим напоминанием о прошлом. Когда все произошло я гостил, — Влад хмыкнул, — в Турции. Тогда я думал, что никогда не забуду голову отца, которую прислал Янош Хуньяди султану в качестве демонстрации своей победы. Но я жестоко ошибался. Зверское убийство брата навсегда перечеркнуло все, виденное мною. И если до того момента, как я нашел и вскрыл могилу, в которой Мирчу похоронили заживо, выколов ему глаза, я помнил его черты, улыбку, то после у меня перед глазами все время стоит только это чудовищное зрелище, лишающее сна и покоя, — еще один удар кулаком в стену и тяжелый вздох, последовавший за ним, сказали намного больше, чем Влад того хотел.
Что с ним происходило рядом с Гвендолин Дракула не понимал. Точнее, понимал, но не хотел признаваться в этом даже самому себе. Уже второй раз за время их знакомства он, бесстрастный, грозный и не терпящий слабости князь, обнажал перед этим хрупким созданием свою душу…
— Не вздумайте опять извиняться, — одевая каменно-равнодушную маску, отчеканил не терпящим возражения тоном Влад. От былого проявления эмоций не осталось и следа. И если бы Гвен не видела все собственными глазами, никогда бы не поверила, что подобное могло произойти. — И вообще мы непозволительно долго здесь задержались. Пора выбираться, — и, резко развернув девушку за плечи на сто восемьдесят градусов, пошел вперед, к лестнице, ведущей к люку.
Не заставляя себя ждать Гвен пошла следом, обдумывая слова князя.
— Понимаю, что вы хотели всем этим сказать, — заметила она, поднимаясь вверх по лестнице. — Но все же придерживаюсь мнения, что каждое преступление должно быть наказано.
