Часть первая
Лина
Глава 1
Линка, ты везучая! Так мне твердили сокурсники, порываясь устроить внеплановую пьянку в моей одинокой квартире. И отправлялись домой к родителям и горячему ужину или в общагу к шумным соседям по комнате.
- Везучая, - Оля расстроено попинала носком кроссовка ступеньку. – Мне сейчас мозг начнут мыть о важности красного диплома. Словно, я и без того не вкалываю как папа Карло. А ты придешь, поешь, займешься, чем вздумается.
Я рассмеялась, одновременно стараясь подавить разрастающееся в груди чувство досады.
- Брось. Мне точно так же выносят, просто на расстоянии.
- Кнопочку «ресет» нажала, и всем бедам конец! – возмутилась подруга. – Какие тут могут быть сложности? Севшая батарея – всем отмазкам отмазка!
- Ладно, - я улыбнулась и подергала ее за косу. – Пойду. Темно уже. Пока!
- Пока, - засмеялась Ольга. – Заведи себе парня, наконец, чтоб провожал, - добавила она мне в спину.
Я на ходу обернулась:
- Звучит, как «собаку заведи»!
- Собака тебя не поцелует и сексом с тобой не займется.
- Очень смешно, - скривилась я, слушая, как паршивка заливается над собственной же шуткой. – Пока!
- Пока, - это она адресовала моей спине.
- И приве-ет, - а это сладкое и тягучее она адресовала своему провожающему. Тому самому, который и целует, и сексом с ней занимается.
Заведи.
Я вздохнула. Легко сказать. Сделать трудно. У меня с парнями отношения со старшей школы не складывались. И дело не в том, что я некрасивая или необщительная, или флиртовать не умею. Нет. С внешностью, талантами, характером, мозгами и речью у меня всегда было в порядке. По-крайней мере, желающих пригласить на свидание, стать ближе и все прочее было достаточно. Сложность заключалась в другом. Стоило мне пообщаться с претендентом чуть дольше, чем пару часов, как в груди откуда-то изнутри вырастало отторжение, к горлу приступами начинала подкатывать легкая тошнота. Ни разу у меня еще не было второго свидания с одним и тем же парнем.
Я поправила рюкзак на плече и бегом преодолела лестницу. Морозный воздух обжигал после теплого холла, а встречный ветер усиливал эффект. Я надвинула шапку на уши сильнее и наклонила голову. В такую погоду смотреть лучше под ноги. И лицо от обморожения спасешь и себя – от падения. Вот так я и бежала к остановке, стремясь скорее насладиться душным теплом автобусного салона, когда на полном ходу плечом врезалась в темную высокую фигуру.
- Простите, - прошептала я.
Мужчина не ответил. Кажется, вообще на меня внимания не обратил.
- Извините, - прошептала я еще раз и понеслась дальше. Нужный мне автобус подъезжал.
- Спринтера изображаешь?
Я вскрикнула от неожиданности и вскинула голову, желая взглянуть на камикадзе, позволившего себе неудачную шутку в адрес малознакомого человека. У окна, держась за поручень, стоял и искренне улыбался мне Илья. Красивый камикадзе. На два курса старше. Ольга первый год учебы честно пыталась именно его сделать провожающим.
- Привет, - улыбнулся он.
- При-привет, - заикнулась я и покраснела. Последнего он, наверняка, не заметил. Щеки-то и без того алые. Спасибо температуре на улице.
- Домой?
Я кивнула, потом озадаченно нахмурилась. Он меня знает что ли? Я, конечно, себя люблю, но не настолько, чтоб думать, что кто-то с четвертого курса смотрит вниз, на младших. Сдались мы им больно.
- Я тебя у деканата часто вижу.
- Да? – волей неволей пришлось встать с ним рядом. Удивилась я искренне и его это, похоже, насмешило.
- Да. А ты меня нет?
Я пожала плечами, заворожено глядя на его улыбку. Обаятельная улыбка, сногсшибательная, наверное, даже. Неудивительно, чего Оля так долго изобретала многочисленные планы захвата территории. Уточнение: чужой территории. У Ильи, вроде как, вторая половинка была и есть. Девчонки сплетничают о нем частенько в столовой, так что я была в курсе этой маленькой детали. Странно, что он вот так флиртует с другой.
Хотя, с чего взяла, что флиртует? Может, общается просто. Все люди разные.
Я кивнула.
- Это видела или не видела? – все с той же улыбкой Илья склонился ко мне.
- Это не помню, - я настороженно отодвинулась назад.
- А я тебя помню.
Он перестал улыбаться и теперь смотрел на меня как-то странно. Внимательно так. Пристально. От этого взгляда мне стало неуютно. Салон в это время уже был не заполнен, поэтому отодвинуться еще на пару шагов мне удалось без труда. И даже отвернуться к окну.
Я минут пять напряженно изображала, что вижу что-то сквозь мутное стекло. Потом Илья вышел, заставив меня облегченно выдохнуть и тут же расстроиться.
Кому станет понятно, что у Лины еще ни разу парня не было? Всем!
Как была странная застенчивая одинокая, так и остаюсь.
Пока дальше ехала, столько ответов остроумных выдумала на его реплики – не счесть. Если бы еще умела их по ходу диалога сочинять – цены б мне не было. Понятно, что он просто так развлекался по пути куда-то, но все равно, я могла бы быть поинтереснее в общении.
От остановки до дома снова бежала бегом. Дело было уже не в погоде. Район у нас спокойный, но спальный, почти весь из новостроек, многие дома еще не заселены или заселены отчасти. Короче, безлюдных и темных углов хватало. Ходить тут по вечерам было страшно.
Я как раз едва ли не пролетала одну такую неприветливую аллею, когда услышала возле самого уха:
- Бу!
Завизжать вышло громко, а отпрыгнуть с дорожки в сугроб мгновенно.
- Ты чего? – искренне растерялся Илья. – Это же я.
Я закрыла глаза и прижала ладонь к сердцу. Он это! Юморист никчемный!
- Напугал? Прости! Я не хотел, - он меня за плечи взял и осторожно потянул обратно на дорожку. – Ты чего тут делаешь одна?
- А ты? – выдохнула я сквозь стиснутые зубы. От страха трясло.
- В гости иду.
- К кому?
Не то чтобы я была очень подозрительна, просто соображала плохо, а вопросы время тянули.
Илья рассмеялся.
- К знакомой. Тебе прям все расскажи.
- А чего раньше тогда вышел?
- Шоколад купить, - в голосе его послышались напряженные нотки. – Так чего ты тут делаешь?
- Живу, - я постаралась изобразить вежливую улыбку. Сложно это, когда сердце колотится так, что чувствуешь кровь внутри всем телом.
- Живет она. Пошли провожу, трусиха. По ночам шляешься.
Он взял меня под руку и потянул вперед. Мы сделали пару шагов, я даже успела рот открыть, чтоб еще запротестовать, как вдруг впереди на дорожке показалась темная фигура. Наверное, это был высокий мужчина. Зимой в темноте только это и можно определить. Черная куртка, черные джинсы, черная шапка, надвинутая на глаза, и капюшон. Не разглядишь ничего.
Незнакомец быстро поравнялся с нами, схватил моего спутника левой рукой за плечо, нанес несколько ударов и ушел. Вот так выглядело для меня произошедшее. Словно секунда от того момента, когда я, щурясь, силилась рассмотреть лицо под капюшоном, до того момента, когда я в немом удивлении и растерянности смотрела на удаляющуюся темную спину.
Кровь была потом, смерть Ильи тоже, и люди. Много людей.
- Ли-и-ин, - тоскливо протянула Оля. – Ты чего?
Я вздрогнула, сообразив, что подруга меня за плечо трясет. Пришлось правдоподобно рассмеяться.
- Ай, - я осторожно вывернулась из ее хватки. – Нашла шейкер. Задумался человек. Не видишь?
- Не вижу. У тебя глаза стеклянные были. О чем думала?
Она знала, о чем я думала, и пыталась заставить меня открыться. Я знала, что она знает, и всегда ускользала. Тут не о чем говорить.
- Ты задание по инженерной графике видела?! – возмутилась я. – Конечно, они стеклянные будут. В школе-то по черчению тройка за все искренние труды была. А тут…
- Да, ну тебя, - она сердито махнула рукой. – Пошли, на факультатив опоздаем.
Скорее всего, я немного больная. Конец прошлого учебного года пролетел как в тумане. Я его очень плохо запомнила. Помню, у всех и каждого ко мне были вопросы, много вопросов и на одну тему. Помню, мама много плакала. Отчим же по-русски говорил плохо, поэтому в основном молчал и хмурился. Психотерапевт тоже был, но я от него сбежала, вернее уперлась и на все мамины уговоры отвечала отказом. У совершеннолетних прав на отказ больше. Расследование и мои показания – серый густой туман. Вроде, события были, но такие пустые и незначительные, что просто стерлись из памяти.
Единственное, что осталось – страх. Я боялась темноты и одиночества. Вот оттого-то и не задумываясь, закрыв сессию, уехала вслед за мамой в другую страну. Спустя два месяца вернулась.
- Вот ты ж везучая! – к нам с Олей присоединилась Лена из параллельной. – Любые каникулы на берегу океана и бессрочно!
Оля смерила ее свирепым взглядом, рассмешив меня.
- Чего ты там не осталась? – Не поняла упрямая девчонка немого намека.
- А учиться, кто за меня будет? – Улыбнулась я.
Лена растерянно пожала плечами, потом аргумент все же нашла, но отвечала ей уже не я, а Ольга.
Почему с мамой и отчимом не живу?
Все предельно просто.
Я взрослый человек, что бы там не думала и не говорила мама. Можно было поддаться своим страхам, спрятаться, начать с нуля в чужой стране. Я это по началу и собралась сделать, пока не задумалась и не задалась резонным вопросом, а от чего же я, собственно, так отчаянно бегу? Из-за чего собираюсь перекроить жизнь?
Из-за того, кого даже не видела, и кому явно не нужна? Убить человека, оказывается, можно очень тихо и просто. Если бы он меня вслед за Ильей хотел отправить, он бы отправил. Так же тихо и просто.
Или я прячусь от самой себя? От собственной судьбы, контролировать которую не могу? Никто не в состоянии предсказать будущее.
Не страхи должны управлять мной, а я ими.
Пара пролетела едва ли не за мгновение, оставив после себя нарастающее чувство тревоги.
- Тебя проводить?
Ольга смотрела на меня серьезно.
Я рассмеялась:
- С ума сошла! Иди домой.
- Хочешь у нас переночевать?
- Иди домой, чудачка!
За эти полгода смеяться я научилась много и часто, не столько из-за близких, смотрящих на меня с вечной тревогой, сколько из-за самой себя. Бороться с собой проще смехом, нежели слезами.
- Сама ты чудачка, - обиделась подруга.
Я вздохнула. Неужели, так сложно подыграть мне? Окружающие искренне верят, что их постоянные попытки заставить меня открыть истинные мысли должны мне помочь. Вот уж неправда. Только хуже делают. Да, у меня есть рана, но оттого, что все туда постоянно пальцами тыкают, она не затянется.
С колотящимся сердцем, борясь с отчаянным желанием преодолеть расстояние от корпуса до остановки бегом, я застегнула пальто и отправилась пешком. Шла аккуратно, огибая и сторонясь прохожих, постоянно оглядываясь назад. Не смотреть по сторонам и врезаться в людей я давно прекратила. Теперь я следила за всем и за всеми. Так было легче преодолевать тревогу. Ощущение чужого пристального и враждебного внимания преследовало меня даже дома, за крепкой железной дверью квартиры.
В автобусе было тепло. Призрак улыбающегося Ильи появился у поручня возле задней двери и исчез, заставив меня вздрогнуть. Он часто появлялся рядом, приходил в снах. Все такой же очаровательный, живой и почему-то статичный. Он не говорил мне больше, чем сказал тогда, не делал ничего больше того, что тщательно сохранила моя память. Все всегда делал тот, второй. Стал единственным и неизменным демоном всех моих страхов и сновидений.
Я прошла ближе к кабине водителя и устроилась у окна, напротив милого пожилого мужчины и студента. Старик улыбнулся мне, подслеповато щурясь.
- А у меня внук есть, - начал без предисловий дедушка, как начинают большинство людей его возраста.
Я с улыбкой на него взглянула, изобразив что-то вроде удивленного беззвучного: «а». Студент тоже перестал в смартфоне своем ковыряться и глянул сначала на соседа, потом на меня. По холодному любопытному взгляду парня было ясно, что внук не он.
- Одиннадцатый класс заканчивает.
- М, - постаралась я одновременно быть и вежливой, и не вступать в диалог.
Зря. Двух зайцев одна не догонишь.
- Твоего возраста, - продолжил дедуля.
Видимо, внешне я казалась моложе, чем привыкла считать.
Студент дернул уголком губ, заставив меня отказаться от заблуждений относительно своей внешности. Школьницей я казалась только близорукому дедушке.
- Хорошая же девушка, скромная. Может, познакомлю?
Я со смущенной напряженной улыбкой отрицательно покачала головой.
- Почему? – удивился мой настойчивый собеседник.
Мы с ним теперь привлекли внимание всех пассажиров вокруг, а не только студента. Послышались тихие смешки. Кондуктор рядом стояла, тоже улыбнулась.
- Вот тебя как зовут?
Я вздохнула и облизнула пересохшие губы, лихорадочно соображая, что бы такое ответить. Оттого, что кто-то так настойчиво пытается нарушить мое личное пространство, дышать стало сложнее. Паника затопила сознание. Я испуганно оглянулась на двери и на людей вокруг.
- Мальчик что ли есть?
Я вновь обернулась к дедушке, зацепившись на мгновение за выражение лица студента. Глаза у него были карие, темные, спокойные, почти равнодушные. Он не улыбался и не хмурился, просто наблюдал за мной. На короткий промежуток времени я стала интереснее железки в его руке.
- Есть, - неожиданно даже для себя самой выдохнула я. И тут же попыталась взять себя в руки. Нашла, кого пугаться. – Дедуль, я на третьем курсе. Ваш внук маловат уже.
- Да, что ты! – возмутился упрямец. – Взрослая нашлась. В три года разница – ерунда!
- Не нужно, - мягко проговорила я.
- Ну, глупая.
Старичок насупился, скрестил руки на груди и к окну отвернулся.
Закрыв глаза, я облегченно выдохнула. А когда открыла, обнаружила, что все еще являюсь объектом пристального изучения. Не кондуктора. Она ушла. Не пассажиров. Они отсмеялись и вернулись к своим разговорам или мыслям. Не дедушки. Он по-прежнему на меня дулся.
Студента.
Я растерянно уставилась в темные холодные глаза. Странное сочетание. Цвет такой теплый, шоколадный, с желтыми вкраплениями, а излучают равнодушие и холод. Я озадаченно нахмурилась. Высокие скулы, прямой нос, полные губы, высокий лоб под темной шевелюрой. На изваяние похож. Красивое холодное изваяние.
Не больше секунды мы друг на друга смотрели. Он с таким же равнодушным лицом переключил внимание обратно на свой смартфон. Я осталась наедине с ощущением опустошенности и усталости. Хотелось поскорее попасть домой, под защиту железных дверей, бетонных стен и одиночества.
- Вот зря, - через две остановки буркнул на прощание дедуля, покидая поле боя.
Чудак. Я про неловкий разговор уже позабыть успела, раздумывая над заданием по графике. На ногу мне наступил, но это, полагаю, случайно.
Студент, не отрываясь от чтения, подвинулся на освободившееся место и попутно мои колени задел.
- Простите. Извините, - на автомате прошептала я.
Что, теоретически, должен извиняться именно он, сообразила потом, когда заметила, как дернулись уголки его губ, а черты лица немного смягчились. Совсем чуть-чуть. Он согласно кивнул и больше на меня никак не реагировал. Благодаря такому его поведению, мое беспокойство относительно близости молодого неизвестного мужчины не переходило в панику. Попутчик и попутчик. Они разные бывают - с тех пор, как начала, к окружающим приглядываться, поняла это.
Паника начала нарастать, когда он вместе со мной почти до конечной доехал, потом еще и выходить на одной остановке приготовился. Двери открылись, а я замешкалась, пропуская его вперед. Как выгляжу со стороны, не особо соображала. Думала только о шокере в сумке и баллончике с перцем.
