— Считаешь в моей её прилично поднакопилось?
— Да, — преспокойно отрезал он.
Я, ухмыльнувшись, опустила голову. Мужчина молчал, заламывая костяшки пальцев. Тело его явно напряженно. Он словно решается спрыгнуть со скалы.
— Лера, что будет, если это вдруг любовь?
Спину, словно рассекли плетями. Как же больно! Нет, это прекрасно слышать, но ёкнувшее от счастья сердце в миг облилось ледяным потоком.
— Мне нельзя любить, — скорбно уронила в ответ и быстро встала.
Нам не нужен этот разговор. Он не только всё испортит, но и приведёт к непоправимым последствиям. Устремилась к выходу, желая пресечь начало опасности.
— А мне можно? — громко вопросил он, я всё же притормозила.
— Ты волен, — проронила я, проглотив большущий ком.
— А если я выбрал тебя? — млея в сердце, обернулась к нему. — Если хочу, чтобы именно ты стала моей?
Только Господу Богу сейчас видно, как я готова кричать ему "да" в ответ. Ноги от горькой радости стали ватными.
— Я замужем, — эта фраза застряла где-то в гортани, расцарапав в кровь.
В несколько шагов Максим оказался возле меня и обнял, страстно прижав к себе. Губы горячо касались век и виска. Тепло любимого мужчины согревало не только тело, но и душу. Хочу вечность быть в этих руках.
— Бред. Ты давно моя, с самого начала. И всегда ею была. Именно, ты выбрала меня и попала в цель. Если есть способ забрать тебя у него, я это сделаю. Я его найду! Твой брак лишь фикция.
— Ты не понимаешь, — нехотя попыталась отстраниться.
— Тогда сделай так, чтобы понял!
Рука его скользнула по спине. Прижал меня бёдрами к своим. Сердце опустилось в живот, когда почувствовала его силу. Вторая рука поймала за затылок. Как спрятаться от этих желанных губ? Упёрлась лбом ему в лоб, тщетно оттягивая момент, что до безумия хочу и боюсь.
— Лера... Моя Лерочка... Что будет, если скажу, что люблю тебя?
О Боже! Издала громкий мучительный стон, сделала последнюю слабую попытку вырваться, но защита от поцелуя утрачена — запрокинул за волосы голову назад и пылко впился в губы. Это катастрофа, и мы в ней пламя губительное и самоуничтожающее. Пусть. Плевать на всё. Я тоже люблю, неистово и страшно. Очень страшно.
— Я люблю тебя, Лера.., — жаркий шепот, губы спускаются к декольте и вновь возвращаются к лицу. — Без тебя я, словно не живу, не дышу... Без тебя я стал никем.
Мы больше не жильцы, поняла совершенно точно и, поглащённая страстью, целовала в ответ. Таяла и растекалась в его горячих руках. Лишь звоночек явной опасности заставил воспротивиться и снова отстраниться от него.
— Макс, остановись. Прошу. Нас увидят.
Он с досадой прорычал и, отойдя, проговорил:
— Через час, жду тебя в машине. Придумай что-нибудь. Если придёшь, то я буду знать, что ты тоже любишь меня... Если нет, — он тяжело сглотнул, — то навсегда уйду в сторону, клянусь, как бы больно не было.
Снова поцеловал крепко и сладостно и, отпустив, стремительно ушёл. Ноги окончательно подкосились, и я осела на пол.
Вновь нахожусь перед таким сложным выбором. Раньше всё касалось лишь меня, моей чести, гордости, теперь ещё и его. Мне плевать на себя, пусть хоть что со мной делают, но его подставлять не имею никакого права.
Мне нужно покончить с этим!
КРЫСА
Алексей
Знал, что поступаю правильно. Девчонка с глазами небесной синевы стояла всё время перед глазами, располосовывая моё давно мёртвое сердце на мелкие ленточки.
Было велено уничтожить её семью полностью, без свидетелей, чтобы исключить прецеденты к мести, но мне удалось переубедить их, предложив другой вариант. Да, это новая ответственность, но, ради девчонки с синими глазами, готов был смело всё исполнить.
В конце концов, семья Дмитрия Филатова не виновна в том, что творил их глава. Лера не должна нести наказание за грехи своего отца.
За моим благородством последовал и побочный эффект со всеми исходящими последствиями. Валерия ненавидела меня всей душой, но помалкивала ради своего больного брата. Я же, сев в "тихую лодку", возглавил одну из фирм шефа, периодически помогая ему в щекотливых инцидентах. Все свои доходы не жалел на лечение Вали, постоянно поддерживал и помогал Лере, искал лучших врачей, сиделок, возил парня даже в Германию и Израиль на лечение. Улучшения были, но радовали недолго.
Плюсом взял на себя воспитание Саши Бизонова, сына моего лучшего друга, только самовлюблённый сопляк вконец обнаглел и зажрался на бесплатных харчах. Всерьёз подумывал выдать шкету деньги его отца и пусть катиться на все четыре стороны. И, думаю, приду к этому, как только парень достигнет совершеннолетия.
Смотрел, как Валерия взрослеет и становится ещё прекрасней. Понял, что с каждым годом начинаю любить её всё крепче и безрассудней. Равнопропорционально её ненависти ко мне.
Спустя пять лет, моё тайное начальство потребовало, чтобы я сделал её своей женой, так как они стали неуверены в целесообразности происходящего между нами. Лера, естественно, отреагировала на всё это чересчур болезненно. Заверил девушку, что не прикоснусь к ней, пока она сама того не захочет, но брак — вещь обязательная и нам от этого никуда не деться.
Играть любовную пару получалось плохо и крайне унизительно. Валерия выискивала случаи позлить меня. Спали в супружеском ложе только раз в несколько дней. И в одну постель с ней мог лечь лишь после хорошего секса на стороне, чтобы избежать ненужного желания. Спала она строго в пижаме, а кровать подобна футбольному полю.
Отношение Валерии ко мне ухудшилось ещё сильней после смерти Вали. Несколько месяцев девушка ходила не похожа на саму себя: истерила либо плакала по любому поводу, всё делала на зло, а последняя выходка добила меня окончательно, отчего полностью потерял контроль. Узнав суть этой дерзости, полностью опустились руки. Десять лет бессмысленных попыток псу под хвост.
Напился в тот день до потери сознания, на следующие утро даже потребовалась помощь Бориса. Видеть жену не мог, но по усиленным требованиям и нагоняям Варвары Петровны всё же пришёл к Лере, в очередной раз осознав, что эта девушка никогда не взглянет на меня по-другому.
Отпустить её? Нет, не могу ни физически, ни тем более душой. Наш брак — это легенда, а любовь тут не положена.
Нападение на кладбище напрягло до седины в волосах. Жену похищали и это точно не её проделки. Кому-то было известно, что Лера будет там. Левых машин нигде не было, как рассказал Максим, а при осмотре трупа никаких зацепок не обнаружено. Появился из воздуха?! Ощущение, что где-то сидит "крыса", начало подгрызать рёбра. А своей интуиции я склонен доверять.
Несколько дней штурмовал личные дела своих подчинённых. Макса, Варю и Бориса исключил. Остаются Гриша, Рита, Люба, Семён и Павел. У всех свои судьбы, ошибки, радости, горести и характер. Кроме Павла. Этот парень, ну прямо идеал и золото, мать вашу. В школе хорошист, учителя любили беспамятно, военная служба, женат. Жена? Галина Константиновна Фролова... Пусто?!
Боря, ну твою ж мать! Старый Полкан уже не тот. Поверил в подлиность документов или прошляпил?
У Фролова сегодня выходной. Что ж навестим тебя сами, даже лучше.
Мои вечные коллеги "по цеху" Вася Берсенёв по кличке Лигала и Егор Арнольдович Евленко по прозвищу, соответственно, Арно, приехали уже через час. Домашние, естественно, снова затихли, осев в своих углах. Отчитав, Бориса Иваныча за халатность, объявил повышенную готовность по периметру дома и плюсом заслал к нему ещё двоих охранников из фирмы.
Дом Павла Фролова оказался совсем не семейным гнёздышком. Старая хрущёвка, забытая, как всеми управляющими компаниями, так и самим Господом Богом. Подъезд напрочь провонял алкоголем и экскрементами то ли человека, то ли животных. Трущоба — это мягко сказано. За бабки, что я плачу этому охраннику вполне можно купить себе нормальную хату. Квартира располагалась на третьем этаже и, по внешнему виду, мало отличалась от соседей. Старался дышать ртом, но от вони слезились глаза. Люди, как вы тут живёте? Поправка — как так можно жить?
Кивнул Арно идти вперёд. Я и Лигала заняли позиции по бокам. Мощный удар с ноги, и дверь распахнулась мощно срикошетив о стену. Похоже, она была даже не закрыта. Со скоростью молнии, Егор нырнул вглубь квартиры, из которой смердило не меньше.
Я мог ожидать на этой хате Павла либо брошенный им быт, но никак не группу из восьми человек вооруженных до зубов, а Фролова среди них.
Арно досталось прикладом в голову, Лигалу скрутили и ткнули носом в вонючий паркет. В кругу криминальных рож уличил самую главную, которую бы вечность не видел.
— И я тебе "рад" Герасим, — с ехидной досадой проронил я, покорно роняя пистолет на пол.
Геннадий Герасимов — бывший главарь ОПГ Шатурского района, которого я с Батей накрыл ещё семь лет назад. Этот гадёныш завербовал половину наших бойцов, в том числе, и приближённых к моему шефу. На его счету три диверсии в Ногинске, Одинцово и Ступино. Мы сумели перещёлкать всю его элиту, кроме него самого. Падла улизнула, убив моего лучшего друга Бизона. И вот теперь происходит то, что должно — сведение счётов.
— Я бы прямо сейчас, Тесак, тебя прикончил своим излюбленным методом, но ты — рыбёшка мелковатая, хоть и Царь-рыба.
— Батя не торгуется за своих людей, — гордо вскинул голову.
— Это верно.., — протянул он, тучно колыхнувшись. — Но за тебя можно договориться. Ты — его правая рука, можно сказать, как сын и, именно, тебе он прочит передать своё дело, так что, Тесак — не просто его человек. Тесак — преемник.
— А ты — дебил, раз думаешь, что ради меня он изменит своим принципам, — откровенно усмехнулся я, потому что и сам был в этом уверен.
Шеф ещё ни разу не поступился законами, которые сам установил, даже ради своего придурковатого племянника, которого, в результате, убили. Правила Бати все знали и боялись, понимали и уважали.
— Чего тут спорить? Поживём — увидем, — Герасим усмехнулся и взгляд мужчины лишь слегка дрогнул. На мою голову мгновенно обрушился тяжёлый оглушительный удар, и темнота накрыла сознание.
Придя в себя, понял, что лежу на земле. Под спину и голову друзья подложили какое-то тряпьё. Липкая дорожка ото лба к шее. Боль в висках, в мышцах и теле. Хочется испражнить желудок, но нечем.
— Тесак? Фу, блядь, наконец-то, — лицо Лигалы возникло туманом передо мной, расплываясь в разноцветный серпантин. — Эта, сука едва башку тебе не раскроила. Битой, мразь, бил. Крови до хрена было, не знали чем остановить.
Воспринимал его плохо. Больше пытался оценить происходящее, понять где мы и начать обдумывать план действий. Попытался хотя бы сесть, но ребята не позволили.
— Не-не, лежи, друг, — Арно подоспел ко мне с бутылкой воды. Она явно для питья, но парни используют ценные капли для меня. А ведь в плену жажда мучительней всего, помню это ещё с пацанских лет. Остановил:
— Убери. Хрен с моей черепушкой. Не так получал ещё. Вода нужней.
— Тут палаточная шаражка, Лёх. Антисанитария кошмарная. Заражение может быть.
Я не слушал его, пытаясь осторожно подняться.
— Промыл ведь?
— Да.
— Тогда достаточно. Сколько я пробыл в отключке?
— Часа три, — ответствовал Лигала. -
Туман в голове и тошнота не давали нормально соображать. Судя по запаху и звукам, мы в лесу. Палатка тому подтверждение. Что за семь лет эта гнида не смогла организовать себе укрытие по приличней?
— Соображения есть? А то, помимо рвоты, больше ни о чём думать не могу.
— Герасим новое ОПГ стряпает из подпольного бойцовского клуба и все бывалые зэки. Шушара накачана и натренирована, но глупа, как пробка.
— Тот, что напал на мою жену в идеале владел рукопашным боем — дзюдо, тхэквандо. Это профи и знатоки своего дела. Совсем не то, что было у Холёного.
— Уверен? — Арно с сомнением посмотрел на меня.
— У Холёного были простачки и люди без будущего, вроде меня. А тут устоявшиеся и закоренелые мрази и исполнители, которые явно любят своё. Тягаться с ними будет тяжело. Новый охранник столкнулся с одним из них тогда на кладбище и смог отбить у него мою жену, лишь потому что занимается тем же, но более привилегированно. Моя пресловутая охрана не справилась бы.
— Нам бы сейчас пригодился твой охранник, — фыркнул Вася.
— Мы не хуже. Он сопляк ещё, знать не знает об этом дерьме. И не надо.
— Чего делать-то? — Арно выдохнул, сев на землю.
— Батю вплетать нельзя, даже если произойдёт чудо и он пойдёт на переговоры.
— Батя хорошо знает тебя, Лёх, он будет ждать до последнего.
— И я не подведу. Ребята, блядь, не впервые же! — ободряюще оглядел их.
Прощупывание почвы заняло около четырёх суток. За это время меня трижды избили и весь процесс экзекуций передавали Бате по видеосвязи. Лицо шефа было твёрже стали и он слегка вздрагивал уголком губ в улыбке, когда мне удавалось зацепить кулаком или пинком своих палачей. Морду разукрасили до неузнаваемости. Я тоже неплохо владел тхэквондо и боксом, что позволяло составить им конкуренцию. Правда, трое против одного — свинство высшего уровня.
После последней экзекуции почувствовал, что скоро сломаюсь. Герасим слишком хорошо меня изучил.
Заволокли в его палатку и швырнули на земь. В слух врезалось рычание, которое в миг подняло меня на ноги. Огляделся, млея от ужасной догадки. Старые шрамы на ногах тут же заныли. Слева и справа от меня сидели два питбуля без поводка и намордников. Один из них нетерпеливо скалился в мою сторону, обнажая белоснежную мощную пасть, с клыков которой стекала слюна. Помню подобные пасти ротвейлеров, что сомкнулись на моих ногах двадцать лет назад. Тот страх и боль до сих пор не смог забыть, панически боясь любой собаки в радиусе двух метров от себя.
— Вспомнил? Хреново быть наживкой, да? — сладко пропел Герасим. — Жаль, что тогда нам не дали досмотреть то чудесное зрелище. Клянусь, я бы многое отдал, чтобы видеть, как церберы Холёного растаскивают твою тушку на запчасти.
— Не в тот и не в этот раз, — прошипел в ответ, и собака, что справа от меня кинулась вперёд с жутким лаем. Тормознула прямо у моих ног.
Готов был развопиться, как глупая баба, но ужас атрофировал буквально всё. Сердце и лёгкие забыли свою работу. Не взмолился в истерике о пощаде лишь потому, что сознание, как в трансе ушло в прошлое.
Арена наполненная людьми, кровожадный взгляд Холёного, скандирующая публика. Мне всего лишь шестнадцать и меня приговорили к смерти. Стая собак из четырёх ротвейлеров набросилась на несмышленного пацана под всеобщий гвалт кровожадных зрителей. Тело и кости до сих пор помнят мощь и силу их пасти, оглушающее рычание и неумалимость. Тогда, я потерял сознание от боли, но очнулся уже в новом мире, где перестал бояться.
— Зак, на место! — рявкнул Герасим, не дождавшись моей реакции.
Питбуль гавкнул последний раз для верности и поспешил выполнить приказ хозяина.
— Ты там не обмочился? А то пахнуло чем-то, — мерзко оскалился оппонент. — Слушай внимательно, Тесак. Сегодня последний день моего ожидания. Уже этой ночью я убью одного, завтра другого, а послезавтра мои собачки завершать дело с тобой. Я очень добр Тесак. Глядишь история двадцатилетней давности повториться и Батя снова тебя спасёт.
Меня буквально унесли обратно в палатку к ребятам, так как от пережитого ноги отказали в содействии. В себя пришёл лишь через час. Заикание, что поборол много лет назад, снова вернулось и парни вмиг догадались, что тому причина.
— Да, — преспокойно отрезал он.
Я, ухмыльнувшись, опустила голову. Мужчина молчал, заламывая костяшки пальцев. Тело его явно напряженно. Он словно решается спрыгнуть со скалы.
— Лера, что будет, если это вдруг любовь?
Спину, словно рассекли плетями. Как же больно! Нет, это прекрасно слышать, но ёкнувшее от счастья сердце в миг облилось ледяным потоком.
— Мне нельзя любить, — скорбно уронила в ответ и быстро встала.
Нам не нужен этот разговор. Он не только всё испортит, но и приведёт к непоправимым последствиям. Устремилась к выходу, желая пресечь начало опасности.
— А мне можно? — громко вопросил он, я всё же притормозила.
— Ты волен, — проронила я, проглотив большущий ком.
— А если я выбрал тебя? — млея в сердце, обернулась к нему. — Если хочу, чтобы именно ты стала моей?
Только Господу Богу сейчас видно, как я готова кричать ему "да" в ответ. Ноги от горькой радости стали ватными.
— Я замужем, — эта фраза застряла где-то в гортани, расцарапав в кровь.
В несколько шагов Максим оказался возле меня и обнял, страстно прижав к себе. Губы горячо касались век и виска. Тепло любимого мужчины согревало не только тело, но и душу. Хочу вечность быть в этих руках.
— Бред. Ты давно моя, с самого начала. И всегда ею была. Именно, ты выбрала меня и попала в цель. Если есть способ забрать тебя у него, я это сделаю. Я его найду! Твой брак лишь фикция.
— Ты не понимаешь, — нехотя попыталась отстраниться.
— Тогда сделай так, чтобы понял!
Рука его скользнула по спине. Прижал меня бёдрами к своим. Сердце опустилось в живот, когда почувствовала его силу. Вторая рука поймала за затылок. Как спрятаться от этих желанных губ? Упёрлась лбом ему в лоб, тщетно оттягивая момент, что до безумия хочу и боюсь.
— Лера... Моя Лерочка... Что будет, если скажу, что люблю тебя?
О Боже! Издала громкий мучительный стон, сделала последнюю слабую попытку вырваться, но защита от поцелуя утрачена — запрокинул за волосы голову назад и пылко впился в губы. Это катастрофа, и мы в ней пламя губительное и самоуничтожающее. Пусть. Плевать на всё. Я тоже люблю, неистово и страшно. Очень страшно.
— Я люблю тебя, Лера.., — жаркий шепот, губы спускаются к декольте и вновь возвращаются к лицу. — Без тебя я, словно не живу, не дышу... Без тебя я стал никем.
Мы больше не жильцы, поняла совершенно точно и, поглащённая страстью, целовала в ответ. Таяла и растекалась в его горячих руках. Лишь звоночек явной опасности заставил воспротивиться и снова отстраниться от него.
— Макс, остановись. Прошу. Нас увидят.
Он с досадой прорычал и, отойдя, проговорил:
— Через час, жду тебя в машине. Придумай что-нибудь. Если придёшь, то я буду знать, что ты тоже любишь меня... Если нет, — он тяжело сглотнул, — то навсегда уйду в сторону, клянусь, как бы больно не было.
Снова поцеловал крепко и сладостно и, отпустив, стремительно ушёл. Ноги окончательно подкосились, и я осела на пол.
Вновь нахожусь перед таким сложным выбором. Раньше всё касалось лишь меня, моей чести, гордости, теперь ещё и его. Мне плевать на себя, пусть хоть что со мной делают, но его подставлять не имею никакого права.
Мне нужно покончить с этим!
КРЫСА
Алексей
Знал, что поступаю правильно. Девчонка с глазами небесной синевы стояла всё время перед глазами, располосовывая моё давно мёртвое сердце на мелкие ленточки.
Было велено уничтожить её семью полностью, без свидетелей, чтобы исключить прецеденты к мести, но мне удалось переубедить их, предложив другой вариант. Да, это новая ответственность, но, ради девчонки с синими глазами, готов был смело всё исполнить.
В конце концов, семья Дмитрия Филатова не виновна в том, что творил их глава. Лера не должна нести наказание за грехи своего отца.
За моим благородством последовал и побочный эффект со всеми исходящими последствиями. Валерия ненавидела меня всей душой, но помалкивала ради своего больного брата. Я же, сев в "тихую лодку", возглавил одну из фирм шефа, периодически помогая ему в щекотливых инцидентах. Все свои доходы не жалел на лечение Вали, постоянно поддерживал и помогал Лере, искал лучших врачей, сиделок, возил парня даже в Германию и Израиль на лечение. Улучшения были, но радовали недолго.
Плюсом взял на себя воспитание Саши Бизонова, сына моего лучшего друга, только самовлюблённый сопляк вконец обнаглел и зажрался на бесплатных харчах. Всерьёз подумывал выдать шкету деньги его отца и пусть катиться на все четыре стороны. И, думаю, приду к этому, как только парень достигнет совершеннолетия.
Смотрел, как Валерия взрослеет и становится ещё прекрасней. Понял, что с каждым годом начинаю любить её всё крепче и безрассудней. Равнопропорционально её ненависти ко мне.
Спустя пять лет, моё тайное начальство потребовало, чтобы я сделал её своей женой, так как они стали неуверены в целесообразности происходящего между нами. Лера, естественно, отреагировала на всё это чересчур болезненно. Заверил девушку, что не прикоснусь к ней, пока она сама того не захочет, но брак — вещь обязательная и нам от этого никуда не деться.
Играть любовную пару получалось плохо и крайне унизительно. Валерия выискивала случаи позлить меня. Спали в супружеском ложе только раз в несколько дней. И в одну постель с ней мог лечь лишь после хорошего секса на стороне, чтобы избежать ненужного желания. Спала она строго в пижаме, а кровать подобна футбольному полю.
Отношение Валерии ко мне ухудшилось ещё сильней после смерти Вали. Несколько месяцев девушка ходила не похожа на саму себя: истерила либо плакала по любому поводу, всё делала на зло, а последняя выходка добила меня окончательно, отчего полностью потерял контроль. Узнав суть этой дерзости, полностью опустились руки. Десять лет бессмысленных попыток псу под хвост.
Напился в тот день до потери сознания, на следующие утро даже потребовалась помощь Бориса. Видеть жену не мог, но по усиленным требованиям и нагоняям Варвары Петровны всё же пришёл к Лере, в очередной раз осознав, что эта девушка никогда не взглянет на меня по-другому.
Отпустить её? Нет, не могу ни физически, ни тем более душой. Наш брак — это легенда, а любовь тут не положена.
Нападение на кладбище напрягло до седины в волосах. Жену похищали и это точно не её проделки. Кому-то было известно, что Лера будет там. Левых машин нигде не было, как рассказал Максим, а при осмотре трупа никаких зацепок не обнаружено. Появился из воздуха?! Ощущение, что где-то сидит "крыса", начало подгрызать рёбра. А своей интуиции я склонен доверять.
Несколько дней штурмовал личные дела своих подчинённых. Макса, Варю и Бориса исключил. Остаются Гриша, Рита, Люба, Семён и Павел. У всех свои судьбы, ошибки, радости, горести и характер. Кроме Павла. Этот парень, ну прямо идеал и золото, мать вашу. В школе хорошист, учителя любили беспамятно, военная служба, женат. Жена? Галина Константиновна Фролова... Пусто?!
Боря, ну твою ж мать! Старый Полкан уже не тот. Поверил в подлиность документов или прошляпил?
У Фролова сегодня выходной. Что ж навестим тебя сами, даже лучше.
Мои вечные коллеги "по цеху" Вася Берсенёв по кличке Лигала и Егор Арнольдович Евленко по прозвищу, соответственно, Арно, приехали уже через час. Домашние, естественно, снова затихли, осев в своих углах. Отчитав, Бориса Иваныча за халатность, объявил повышенную готовность по периметру дома и плюсом заслал к нему ещё двоих охранников из фирмы.
Дом Павла Фролова оказался совсем не семейным гнёздышком. Старая хрущёвка, забытая, как всеми управляющими компаниями, так и самим Господом Богом. Подъезд напрочь провонял алкоголем и экскрементами то ли человека, то ли животных. Трущоба — это мягко сказано. За бабки, что я плачу этому охраннику вполне можно купить себе нормальную хату. Квартира располагалась на третьем этаже и, по внешнему виду, мало отличалась от соседей. Старался дышать ртом, но от вони слезились глаза. Люди, как вы тут живёте? Поправка — как так можно жить?
Кивнул Арно идти вперёд. Я и Лигала заняли позиции по бокам. Мощный удар с ноги, и дверь распахнулась мощно срикошетив о стену. Похоже, она была даже не закрыта. Со скоростью молнии, Егор нырнул вглубь квартиры, из которой смердило не меньше.
Я мог ожидать на этой хате Павла либо брошенный им быт, но никак не группу из восьми человек вооруженных до зубов, а Фролова среди них.
Арно досталось прикладом в голову, Лигалу скрутили и ткнули носом в вонючий паркет. В кругу криминальных рож уличил самую главную, которую бы вечность не видел.
— И я тебе "рад" Герасим, — с ехидной досадой проронил я, покорно роняя пистолет на пол.
Геннадий Герасимов — бывший главарь ОПГ Шатурского района, которого я с Батей накрыл ещё семь лет назад. Этот гадёныш завербовал половину наших бойцов, в том числе, и приближённых к моему шефу. На его счету три диверсии в Ногинске, Одинцово и Ступино. Мы сумели перещёлкать всю его элиту, кроме него самого. Падла улизнула, убив моего лучшего друга Бизона. И вот теперь происходит то, что должно — сведение счётов.
— Я бы прямо сейчас, Тесак, тебя прикончил своим излюбленным методом, но ты — рыбёшка мелковатая, хоть и Царь-рыба.
— Батя не торгуется за своих людей, — гордо вскинул голову.
— Это верно.., — протянул он, тучно колыхнувшись. — Но за тебя можно договориться. Ты — его правая рука, можно сказать, как сын и, именно, тебе он прочит передать своё дело, так что, Тесак — не просто его человек. Тесак — преемник.
— А ты — дебил, раз думаешь, что ради меня он изменит своим принципам, — откровенно усмехнулся я, потому что и сам был в этом уверен.
Шеф ещё ни разу не поступился законами, которые сам установил, даже ради своего придурковатого племянника, которого, в результате, убили. Правила Бати все знали и боялись, понимали и уважали.
— Чего тут спорить? Поживём — увидем, — Герасим усмехнулся и взгляд мужчины лишь слегка дрогнул. На мою голову мгновенно обрушился тяжёлый оглушительный удар, и темнота накрыла сознание.
Придя в себя, понял, что лежу на земле. Под спину и голову друзья подложили какое-то тряпьё. Липкая дорожка ото лба к шее. Боль в висках, в мышцах и теле. Хочется испражнить желудок, но нечем.
— Тесак? Фу, блядь, наконец-то, — лицо Лигалы возникло туманом передо мной, расплываясь в разноцветный серпантин. — Эта, сука едва башку тебе не раскроила. Битой, мразь, бил. Крови до хрена было, не знали чем остановить.
Воспринимал его плохо. Больше пытался оценить происходящее, понять где мы и начать обдумывать план действий. Попытался хотя бы сесть, но ребята не позволили.
— Не-не, лежи, друг, — Арно подоспел ко мне с бутылкой воды. Она явно для питья, но парни используют ценные капли для меня. А ведь в плену жажда мучительней всего, помню это ещё с пацанских лет. Остановил:
— Убери. Хрен с моей черепушкой. Не так получал ещё. Вода нужней.
— Тут палаточная шаражка, Лёх. Антисанитария кошмарная. Заражение может быть.
Я не слушал его, пытаясь осторожно подняться.
— Промыл ведь?
— Да.
— Тогда достаточно. Сколько я пробыл в отключке?
— Часа три, — ответствовал Лигала. -
Туман в голове и тошнота не давали нормально соображать. Судя по запаху и звукам, мы в лесу. Палатка тому подтверждение. Что за семь лет эта гнида не смогла организовать себе укрытие по приличней?
— Соображения есть? А то, помимо рвоты, больше ни о чём думать не могу.
— Герасим новое ОПГ стряпает из подпольного бойцовского клуба и все бывалые зэки. Шушара накачана и натренирована, но глупа, как пробка.
— Тот, что напал на мою жену в идеале владел рукопашным боем — дзюдо, тхэквандо. Это профи и знатоки своего дела. Совсем не то, что было у Холёного.
— Уверен? — Арно с сомнением посмотрел на меня.
— У Холёного были простачки и люди без будущего, вроде меня. А тут устоявшиеся и закоренелые мрази и исполнители, которые явно любят своё. Тягаться с ними будет тяжело. Новый охранник столкнулся с одним из них тогда на кладбище и смог отбить у него мою жену, лишь потому что занимается тем же, но более привилегированно. Моя пресловутая охрана не справилась бы.
— Нам бы сейчас пригодился твой охранник, — фыркнул Вася.
— Мы не хуже. Он сопляк ещё, знать не знает об этом дерьме. И не надо.
— Чего делать-то? — Арно выдохнул, сев на землю.
— Батю вплетать нельзя, даже если произойдёт чудо и он пойдёт на переговоры.
— Батя хорошо знает тебя, Лёх, он будет ждать до последнего.
— И я не подведу. Ребята, блядь, не впервые же! — ободряюще оглядел их.
Прощупывание почвы заняло около четырёх суток. За это время меня трижды избили и весь процесс экзекуций передавали Бате по видеосвязи. Лицо шефа было твёрже стали и он слегка вздрагивал уголком губ в улыбке, когда мне удавалось зацепить кулаком или пинком своих палачей. Морду разукрасили до неузнаваемости. Я тоже неплохо владел тхэквондо и боксом, что позволяло составить им конкуренцию. Правда, трое против одного — свинство высшего уровня.
После последней экзекуции почувствовал, что скоро сломаюсь. Герасим слишком хорошо меня изучил.
Заволокли в его палатку и швырнули на земь. В слух врезалось рычание, которое в миг подняло меня на ноги. Огляделся, млея от ужасной догадки. Старые шрамы на ногах тут же заныли. Слева и справа от меня сидели два питбуля без поводка и намордников. Один из них нетерпеливо скалился в мою сторону, обнажая белоснежную мощную пасть, с клыков которой стекала слюна. Помню подобные пасти ротвейлеров, что сомкнулись на моих ногах двадцать лет назад. Тот страх и боль до сих пор не смог забыть, панически боясь любой собаки в радиусе двух метров от себя.
— Вспомнил? Хреново быть наживкой, да? — сладко пропел Герасим. — Жаль, что тогда нам не дали досмотреть то чудесное зрелище. Клянусь, я бы многое отдал, чтобы видеть, как церберы Холёного растаскивают твою тушку на запчасти.
— Не в тот и не в этот раз, — прошипел в ответ, и собака, что справа от меня кинулась вперёд с жутким лаем. Тормознула прямо у моих ног.
Готов был развопиться, как глупая баба, но ужас атрофировал буквально всё. Сердце и лёгкие забыли свою работу. Не взмолился в истерике о пощаде лишь потому, что сознание, как в трансе ушло в прошлое.
Арена наполненная людьми, кровожадный взгляд Холёного, скандирующая публика. Мне всего лишь шестнадцать и меня приговорили к смерти. Стая собак из четырёх ротвейлеров набросилась на несмышленного пацана под всеобщий гвалт кровожадных зрителей. Тело и кости до сих пор помнят мощь и силу их пасти, оглушающее рычание и неумалимость. Тогда, я потерял сознание от боли, но очнулся уже в новом мире, где перестал бояться.
— Зак, на место! — рявкнул Герасим, не дождавшись моей реакции.
Питбуль гавкнул последний раз для верности и поспешил выполнить приказ хозяина.
— Ты там не обмочился? А то пахнуло чем-то, — мерзко оскалился оппонент. — Слушай внимательно, Тесак. Сегодня последний день моего ожидания. Уже этой ночью я убью одного, завтра другого, а послезавтра мои собачки завершать дело с тобой. Я очень добр Тесак. Глядишь история двадцатилетней давности повториться и Батя снова тебя спасёт.
Меня буквально унесли обратно в палатку к ребятам, так как от пережитого ноги отказали в содействии. В себя пришёл лишь через час. Заикание, что поборол много лет назад, снова вернулось и парни вмиг догадались, что тому причина.
