- Нам нужно идти. Сейчас тебя никто не ищет… То, что ты пропала, понял только я, но это даже к лучшему. Меньше сплетен и волнений для тебя. Пойдем.
- Стой. Рэн, я не хочу сейчас оставаться одна, - она удержала его руки, уже готовые ее отпустить.
- Я позову кого-нибудь из слуг, и ты не будешь одна.
- Нет… Я хочу быть с тобой.
- Лия, - Кайрен вдруг улыбнулся с такой горечью, что ей стало не по себе. – Ты не понимаешь, о чем просишь.
- Я понимаю, - упрямо глядя прямо ему в глаза, прошептала она. – Мне все равно, что подумают другие. Мне плевать на их предрассудки и вообще… Я… я люблю тебя.
Страх, пережитое потрясение так сильно всколыхнули все ее чувства, так испугали, что эти слова дались легко. Осознать, что любишь, что не можешь жить без кого-то – самое драгоценное, что может быть. Жить в вечном отрицании чувств – самый страшный кошмар, на который обрекаешь себя. Можно тысячу раз говорить «нет», но одно маленькое «да» полностью перевернет мир, подарит не просто надежду, но шанс.
Так и для Лии больше не стало преград. Она хотела сказать, что все, имевшее значение раньше, оказалось большим мыльным пузырем и лопнуло сегодня, когда пришло осознание – в этом мире нет никого, кто бы знал ее настоящую. И короткое «я люблю тебя» для Кайрена было прыжком в неизведанное. Ей хотелось, чтобы он ответил взаимностью, держал в своих объятиях и никогда не отпускал. Стал опорой, которой ей так не хватало.
- Лия, - простонал он, и сердце девушки ухнуло вниз.
Сколько было в его голосе досады и сожаления! Хватит, чтобы построить замок разбитых надежд!
- Я люблю тебя, - повторила, закрывая глаза, уткнувшись носом ему в грудь.
Пусть хоть так, но она рядом с ним.
- Ты не понимаешь, чего просишь.
- Я не прошу…
- Лия, я драук.
- Я знаю. И что?
Он покачал головой.
- Ты ничего не знаешь о нас, ведь так? Не спорь… мы живем замкнуто, а во времена, когда я родился, все было еще хуже. Строже. Прежде, чем ты попросишь меня о чем-то большем… Прежде, чем я смогу дать тебе ответ, а ты осознать, действительно ли ты его желаешь… Я должен кое-что тебе рассказать.
- Мне не нужно, - Лия попыталась улыбнуться.
- Это нужно мне, - резко ответил Кайрен.
Он молчал. Долго, просто стоял и молчал, крепко прижимая ее к себе, словно прощаясь, боясь потерять. И Лия даже не могла представить, что же он может рассказать ей такого, что изменит ее отношение. Девушка замерла, боясь того, что услышит.
Наконец, он глубоко вздохнул и начал говорить, тихо, так что она еле слышала его.
- Моя мать была из драуков, не из бедных, леди, настоящая леди. Высшее аристократическое общество было родным домом для нее. Но она… у нее не было пары, мужа, жениха... Она была одинока… А потом встретила моего отца. И влюбилась, безумно влюбилась. А он человек! – Рэн невесело ухмыльнулся. – Человек, понимаешь? Нет… Ты не понимаешь, что это значит. Тайна, которую мы скрываем себе во вред… Она сама обрекла себя на страдания. Любила, хотя знала, что им не быть вместе. Глупое чувство, которое сгубило столько жизней. И отец это знал. Знал, что она влюблена, что практически боготворит его. Но это… это может ее уничтожить. Но уступил ей, не знаю почему, может, из-за того, что он мужчина и слишком долго был один… Они прожили вместе недолго. Не знаю, были ли они счастливы, но мне всегда казалось, что нет. Их судьбы… пересеклись, но этого слишком мало для настоящей жизни. А потом она совершила то, за что ее никогда бы не простили, реши она вернуться в семью.
Рэн замолчал. Он был сосредоточен, уплыл в воспоминания о прошлом так глубоко, что, казалось, потерялся в них.
- У нас все не так как у вас. Совсем не так. Люди влюбляются, женятся, у них рождаются дети. Вы можете выбрать себе в спутники человека, а можете гнома, верта, окраинца… да любого! И никто не остановит, не скажет нет, потому что это… нормально. Обычно. Женщина может выбрать в мужья даже люмина, а волчица выйти за человека, ведь и у них все не так, как у нас! Мы поклоняемся Темному, но он, создавая нас, одарил настоящим проклятьем! Наша любовь похожа на сумасшествие, бешенство, когда каждый нерв оголен до предела. Сила такой любви неподвластна магии. Ее невозможно подавить, уничтожить, позабыть. Это дар, но… его обратной стороной стала неспособность уйти из кланов, от народа, создать семью с кем бы то ни было, кроме драуков. Кроме тех, кто одной крови с нами.
- Почему? – ее голос прозвучал сдавлено.
Все, что говорил Кайрен было удивительно. Красиво. Но что-то пугало, недосказанность, тайна.
- Темный дал нам отменное здоровье, - вдруг сказал он. – Мы отличные воины, способны выдержать любые нагрузки, мы не склонны к болезням. Нас очень трудно убить. А даже, если и получится, то мы можем вернуться…. И дети… у нас нет детской смертности. Вообще. Но это среди чистокровных драуков. А есть еще смешанные пары. Они очень редки, потому что запрещены. Другие народы выставляют нас злом, говорят, что драуки помешаны на чистоте крови. Это не так. Это то, из-за чего нас возненавидели бы еще больше. Понимаешь, такой брак в любом случае несет смерть. Пара, где один иной крови, обречена с самого начала. Это наше проклятье… Драук, женившись на женщине иной расы, знает, что не сможет стать отцом. Ни один мужчина не прервет свой род так. Не сделает так… но наша любовь – это причина, по которой мы закрываемся в кланах, ограничиваем контакты с внешним миром. Влюбиться, значит обречь на смерть. Ребенок в утробе убьет себя и свою мать, и ни один маг не сможет им помочь. А если женщина, драу, выйдет замуж, ей повезет не больше. Мы сильнее людей, и она сможет выносить ребенка, но умрет, лишь разрешившись от бремени. Так было и с моей матерью…
- Мне так жаль…
Лия знала, что рубашка Кайрена уже мокрая от ее слез, но не могла остановить их.
- Моя мать знала, на что идет. Как знала и то, что отец не стал бы рисковать ею. Он не любил ее, но не позволил бы ей умереть. Она скрыла, что ждет ребенка, и лишь когда срок вышел, сообщила ему. Он принял меня на руки и успел узнать, как она хочет меня назвать. Вот и все, что я получил от матери – жизнь и имя, которые не принесли мне ничего хорошего. Я долгие годы пытался доказать всему миру, что достоин быть им равным, пока не осознал, что стою на краю пропасти. Так я оказался во дворце Белых роз.
- Отец помог тебе?
- Да, он мне помог… Теперь ты понимаешь, что у нас нет будущего? Я не смогу тебя отпустить, – тихо сказал он. – Я не смогу позволить тебе умереть, а ты, рано или поздно, захочешь стать матерью. Понимаешь?
- Да, - прошептала девушка. – Я понимаю. Но это не значит, что мы должны забыть о любви…
- Ты еще ребенок! – Кайрен отстранился. – Все, что я говорю, ты не слышишь!
- Я слышу! – вскипела Лия, оттолкнув его. – И понимаю! Но ты не хочешь услышать меня! Я готова отказаться от будущего ради тебя, понимаешь? А готов ли на это ты?
Обида, досада и сочувствие по отношению к нему смешались в такой плотный комок, что ей даже стало трудно дышать. Прочь! Прочь от него, пока еще может уйти.
- Лия, постой! – она замерла, а Рэн добавил: – Ты не можешь идти по замку в таком виде.
Горько усмехнувшись, девушка провела рукой вдоль платья, надеясь, что злость поможет ей наложить иллюзию.
- Могу, - бросила она, вернув лохмотьям вид, которые они имели еще несколько часов назад.
Лия ушла, оставив Кайрена стоять. Сердце кровоточило, но она улыбалась. Пусть он и не сказал, что любит, не сказал, что хочет быть с ней, она знала, что теперь сможет добиться своего.
И лишь подойдя к дверям своей комнаты, она осознала, что сегодня была на волосок от смерти, от кошмара, чуть не ставшего явью. И тот, кто был этим ужасом – на свободе, совсем рядом. Ближе, чем она могла бы себе представить.
А она снова осталась одна.
Она могла гордиться собой. Этот народ, придуманный, созданный ею, оказался великолепен. Он напоминал ей о детстве, о единственных людях, что любили её, пусть и недолго. Но в этом народе она стремилась воплотить то, чего ей так не хватало.
Раньше.
Пускай, называют как хотят, но она была Богиней. Она стремилась стать той, кто необходим. Быть нужной. И даже если сейчас у неё осталось мало возможностей для совершенствования этого мира, есть и то, что она может сделать. Народы, которых никогда не было. Люди, способные на подвиги. Идеальные и не очень. Добрые и жестокие. Настоящие.
Она наделила их теми чертами, что так ценила сама. Честность. Ответственность. Доброта. Сила. Они стали её лучшим творением. Нет, другие тоже были неплохими, но в белых волках царствовала её душа, как напоминание о прошлой жизни. Глупо, но эта сентиментальность помогла соединить вместе многое из того, что раньше не смогла бы. Она смогла. В одиночку, абсолютно не полагаясь на его помощь. И это был ещё один повод для гордости. Нет, она не пыталась стать самостоятельной, независимой. Просто за эти годы, что они провели все делая вместе, не расставаясь больше, чем на несколько часов, она не создавала ничего сама. И это творение грозило стать любимым – целый народ, который в скорости признает её богиней.
- Кто это?
Он всегда передвигался бесшумно. Может быть из-за того, что не признавал обувь и ходил только босиком?
- Я создала их! - радостно улыбнулась она. - Они прекрасны, не правда ли?
- Светловолосые? - он прижался к ней, вдыхая цветочный аромат, который никогда не покидал её волос, оставался на коже. Ее чудесный, неповторимый аромат…
- Как ты, - вдруг смутилась она.
Он улыбался, но чувство, что поступает неправильно, не покидало. Уже сто лет, как он скрывает от неё слишком многое. Так нельзя... Но как сказать ей?
- Как я, - повторил он задумчиво. - А ты не против, если я создам их противоположность? Кто они?
- Белые волки.
- Волки... Я создам чёрных, сильных, смелых, для которых не будет слова "нет" ни в любви, ни на поле битвы!
- Зачем? - испуганно прошептала она.
- Чтобы они действительно были похожи на меня...
Она вздохнула. Сколько бы лет не прошло, какая сильная любовь не связывался бы их, иногда ей просто становилось страшно оттого, кем мог быть этот мужчина. Она помнила то прошлое, что связывало их, и понимала, что чёрные волки и для него станут напоминанием. Тем, что он не может забыть. Или не хочет.
Лия сидела на широком подоконнике, закутавшись в мягкое пуховое одеяло. Солнце только начало подниматься над горизонтом, золотя гладь озера. Цветы, что на ночь закрывали свои белоснежные бутоны, сейчас казались ненастоящими. Они яркими бликами мерцали в предрассветной тьме, словно светлячки, мании спуститься вниз и отправиться с ними. Но куда? Куда мог завести её этот лабиринт из чувств и эмоций, страхов, напряжения, отчаяния и боли? Ночь уходила, уступая солнечному свету, но впервые девушка боялась того, что может принести новый день. Вирхард был монстром, и знал, что она не сможет его забыть. Пусть и не произошло ничего непоправимого, но этот страх остался.
Больше. Он стал больше. Предрассветные тени рождали причудливых созданий, и для Лии это становилось кошмаром в яви.
А ещё, теперь она видела сны. Засыпая, просыпаясь от дико колотящегося сердца, она их помнила. Но не могла понять, осознать, для чего они, почему приходят именно к ней. Так не бывает. Поэтому, проснувшись в очередной раз, она не стала вновь укладываться в постель. Нет, Лия забрала одеяло и устроилась на окне, откуда могла наблюдать за последней битвой ночи.
Позвать слуг, чтобы принесли завтрак? Нет, сейчас и кусок бы не залез в горло. Её потряхивало, нервы были на пределе.
И очень хотелось увидеть Кайрена, поговорить с ним нормально. Он не прав, ему нужно объяснить всё. Пусть Лия и принцесса, на ней лежит долг перед огромным государством, но как она может отринуть то чувство, что возникло в ней вопреки её воле. Да, вчера она узнала его чуть лучше, но чем ей это может помочь? Он не хочет быть с ней, потому что потерял мать, да и отцу похоже был не нужен. И по этой старой истории судит о том, что может произойти с ними. Как же Рэн не понимает, что Лия уже взрослая, и ей известно, чем может закончиться жизнь, если они оба потеряют свою любовь.
Король Ааронд не смог спасти жену, погибшую много лет назад. Но он до сих пор больше похож на свой призрак, чем на живого человека. Любовь к ней губит его, память не даёт идти дальше. Но у них же были годы счастья, годы, что сейчас помогают ему жить дальше! Как знать, может именно память даёт силу. Так почему же Лия должна отрекаться от себя?
Лучи солнца упали на ее ладони, что Лучи солнца осветили сложенные на пледе ладони, окрашивая их в розоватый рассветный цвет. Она вздохнула.
Утро пришло.
В дверь постучали. Тихо, словно неуверенно.
- Войдите!
В приоткрывшуюся створку заглянула горничная. Она осмотрелась и, не увидев принцессы, немного испуганно качнулась вперёд, словно собираясь упасть в обморок или опустится на колени, чтобы заглянуть под кровать. Лия невольно улыбнулась. Горничная была совсем юной, лет двенадцать, может, тринадцать на вид. Даже удивительно, как её допустили до службы в столь раннем возрасте. Но всякое бывает.
Лия отодвинула плотную штору, которая скрывала её от посторонних взглядов. Комната осветилась солнечными лучами, а девочка шарахнулась обратно к дверям.
- Не бойся, - улыбнулась Лия.
Она сбросила плед на пол и осторожно встала на него голыми ступнями. Странно, но в предрассветные часы в комнатах бывало очень холодно.
- Я не боюсь, ваше высочество, - горничная попыталась неуклюже поклониться.
Было заметно, что ей непривычно и страшно, поэтому Лия ободряюще ей улыбнулась.
- Как тебя зовут?
- Кияра, ваше высочество.
Голос девочки дрогнул, чуть не сорвавшись.
- Какое красивое имя, Кияра. Откуда ты?
- Из Больших Елей. Деревня такая на юге... У меня там... папа остался, - все тише и тише говорила Кияра.
- Ты наверное скучаешь по нему?
Подойдя к шкафу, Лия самостоятельно достала свежее платье, простое, которое не требовало помощи в надевании. Ей нравились такие вещи, которые не возвышали её над остальными. Обычные.
- Не очень, - все так же тихо произнесла девочка.
Лия удивлённо посмотрела на неё. Как-то необычно, что Кияра не скучает по дому. Но, может быть, здесь ей нравится больше, как знать?
- Ты теперь будешь мне помогать? - сказала девушка весело.
- Да. Госпожа Альрана послала меня вам в помощь. Она очень беспокоится о вас, ваше высочество. Тем более после того, что произошло... И она считает, что все эти балы... не нужны.
- Не думала даже, что кто-то во дворце меня поддерживает, - удивилась Лия.
- О, ваше высочество! - неожиданно оживленно воскликнула девочка. - Люди любят вас, вы очень хорошая! Они говорят о вас только самое хорошее! Честно!
- Верю, - рассмеялась девушка, видя с какой прямо-таки яростной убежденностью говорит Кияра. - Но помощь мне не нужна. Нет-нет, - поспешила добавить она, когда девочка опустила голову. - Ты можешь приходить, чтобы составить мне компанию. И не вздумай убираться! - шутливо погрозила пальцем.
Кияра улыбнулась.
Как-то незаметно отступили прочь сомнения, которые не давали ей уснуть, заставив встречать рассвет, глядя в сумерки за окном. Всё это ещё пугало, казалось нереальным, но словно поменялось, стало чуть иным, освещенное солнечным светом.
- Стой. Рэн, я не хочу сейчас оставаться одна, - она удержала его руки, уже готовые ее отпустить.
- Я позову кого-нибудь из слуг, и ты не будешь одна.
- Нет… Я хочу быть с тобой.
- Лия, - Кайрен вдруг улыбнулся с такой горечью, что ей стало не по себе. – Ты не понимаешь, о чем просишь.
- Я понимаю, - упрямо глядя прямо ему в глаза, прошептала она. – Мне все равно, что подумают другие. Мне плевать на их предрассудки и вообще… Я… я люблю тебя.
Страх, пережитое потрясение так сильно всколыхнули все ее чувства, так испугали, что эти слова дались легко. Осознать, что любишь, что не можешь жить без кого-то – самое драгоценное, что может быть. Жить в вечном отрицании чувств – самый страшный кошмар, на который обрекаешь себя. Можно тысячу раз говорить «нет», но одно маленькое «да» полностью перевернет мир, подарит не просто надежду, но шанс.
Так и для Лии больше не стало преград. Она хотела сказать, что все, имевшее значение раньше, оказалось большим мыльным пузырем и лопнуло сегодня, когда пришло осознание – в этом мире нет никого, кто бы знал ее настоящую. И короткое «я люблю тебя» для Кайрена было прыжком в неизведанное. Ей хотелось, чтобы он ответил взаимностью, держал в своих объятиях и никогда не отпускал. Стал опорой, которой ей так не хватало.
- Лия, - простонал он, и сердце девушки ухнуло вниз.
Сколько было в его голосе досады и сожаления! Хватит, чтобы построить замок разбитых надежд!
- Я люблю тебя, - повторила, закрывая глаза, уткнувшись носом ему в грудь.
Пусть хоть так, но она рядом с ним.
- Ты не понимаешь, чего просишь.
- Я не прошу…
- Лия, я драук.
- Я знаю. И что?
Он покачал головой.
- Ты ничего не знаешь о нас, ведь так? Не спорь… мы живем замкнуто, а во времена, когда я родился, все было еще хуже. Строже. Прежде, чем ты попросишь меня о чем-то большем… Прежде, чем я смогу дать тебе ответ, а ты осознать, действительно ли ты его желаешь… Я должен кое-что тебе рассказать.
- Мне не нужно, - Лия попыталась улыбнуться.
- Это нужно мне, - резко ответил Кайрен.
Он молчал. Долго, просто стоял и молчал, крепко прижимая ее к себе, словно прощаясь, боясь потерять. И Лия даже не могла представить, что же он может рассказать ей такого, что изменит ее отношение. Девушка замерла, боясь того, что услышит.
Наконец, он глубоко вздохнул и начал говорить, тихо, так что она еле слышала его.
- Моя мать была из драуков, не из бедных, леди, настоящая леди. Высшее аристократическое общество было родным домом для нее. Но она… у нее не было пары, мужа, жениха... Она была одинока… А потом встретила моего отца. И влюбилась, безумно влюбилась. А он человек! – Рэн невесело ухмыльнулся. – Человек, понимаешь? Нет… Ты не понимаешь, что это значит. Тайна, которую мы скрываем себе во вред… Она сама обрекла себя на страдания. Любила, хотя знала, что им не быть вместе. Глупое чувство, которое сгубило столько жизней. И отец это знал. Знал, что она влюблена, что практически боготворит его. Но это… это может ее уничтожить. Но уступил ей, не знаю почему, может, из-за того, что он мужчина и слишком долго был один… Они прожили вместе недолго. Не знаю, были ли они счастливы, но мне всегда казалось, что нет. Их судьбы… пересеклись, но этого слишком мало для настоящей жизни. А потом она совершила то, за что ее никогда бы не простили, реши она вернуться в семью.
Рэн замолчал. Он был сосредоточен, уплыл в воспоминания о прошлом так глубоко, что, казалось, потерялся в них.
- У нас все не так как у вас. Совсем не так. Люди влюбляются, женятся, у них рождаются дети. Вы можете выбрать себе в спутники человека, а можете гнома, верта, окраинца… да любого! И никто не остановит, не скажет нет, потому что это… нормально. Обычно. Женщина может выбрать в мужья даже люмина, а волчица выйти за человека, ведь и у них все не так, как у нас! Мы поклоняемся Темному, но он, создавая нас, одарил настоящим проклятьем! Наша любовь похожа на сумасшествие, бешенство, когда каждый нерв оголен до предела. Сила такой любви неподвластна магии. Ее невозможно подавить, уничтожить, позабыть. Это дар, но… его обратной стороной стала неспособность уйти из кланов, от народа, создать семью с кем бы то ни было, кроме драуков. Кроме тех, кто одной крови с нами.
- Почему? – ее голос прозвучал сдавлено.
Все, что говорил Кайрен было удивительно. Красиво. Но что-то пугало, недосказанность, тайна.
- Темный дал нам отменное здоровье, - вдруг сказал он. – Мы отличные воины, способны выдержать любые нагрузки, мы не склонны к болезням. Нас очень трудно убить. А даже, если и получится, то мы можем вернуться…. И дети… у нас нет детской смертности. Вообще. Но это среди чистокровных драуков. А есть еще смешанные пары. Они очень редки, потому что запрещены. Другие народы выставляют нас злом, говорят, что драуки помешаны на чистоте крови. Это не так. Это то, из-за чего нас возненавидели бы еще больше. Понимаешь, такой брак в любом случае несет смерть. Пара, где один иной крови, обречена с самого начала. Это наше проклятье… Драук, женившись на женщине иной расы, знает, что не сможет стать отцом. Ни один мужчина не прервет свой род так. Не сделает так… но наша любовь – это причина, по которой мы закрываемся в кланах, ограничиваем контакты с внешним миром. Влюбиться, значит обречь на смерть. Ребенок в утробе убьет себя и свою мать, и ни один маг не сможет им помочь. А если женщина, драу, выйдет замуж, ей повезет не больше. Мы сильнее людей, и она сможет выносить ребенка, но умрет, лишь разрешившись от бремени. Так было и с моей матерью…
- Мне так жаль…
Лия знала, что рубашка Кайрена уже мокрая от ее слез, но не могла остановить их.
- Моя мать знала, на что идет. Как знала и то, что отец не стал бы рисковать ею. Он не любил ее, но не позволил бы ей умереть. Она скрыла, что ждет ребенка, и лишь когда срок вышел, сообщила ему. Он принял меня на руки и успел узнать, как она хочет меня назвать. Вот и все, что я получил от матери – жизнь и имя, которые не принесли мне ничего хорошего. Я долгие годы пытался доказать всему миру, что достоин быть им равным, пока не осознал, что стою на краю пропасти. Так я оказался во дворце Белых роз.
- Отец помог тебе?
- Да, он мне помог… Теперь ты понимаешь, что у нас нет будущего? Я не смогу тебя отпустить, – тихо сказал он. – Я не смогу позволить тебе умереть, а ты, рано или поздно, захочешь стать матерью. Понимаешь?
- Да, - прошептала девушка. – Я понимаю. Но это не значит, что мы должны забыть о любви…
- Ты еще ребенок! – Кайрен отстранился. – Все, что я говорю, ты не слышишь!
- Я слышу! – вскипела Лия, оттолкнув его. – И понимаю! Но ты не хочешь услышать меня! Я готова отказаться от будущего ради тебя, понимаешь? А готов ли на это ты?
Обида, досада и сочувствие по отношению к нему смешались в такой плотный комок, что ей даже стало трудно дышать. Прочь! Прочь от него, пока еще может уйти.
- Лия, постой! – она замерла, а Рэн добавил: – Ты не можешь идти по замку в таком виде.
Горько усмехнувшись, девушка провела рукой вдоль платья, надеясь, что злость поможет ей наложить иллюзию.
- Могу, - бросила она, вернув лохмотьям вид, которые они имели еще несколько часов назад.
Лия ушла, оставив Кайрена стоять. Сердце кровоточило, но она улыбалась. Пусть он и не сказал, что любит, не сказал, что хочет быть с ней, она знала, что теперь сможет добиться своего.
И лишь подойдя к дверям своей комнаты, она осознала, что сегодня была на волосок от смерти, от кошмара, чуть не ставшего явью. И тот, кто был этим ужасом – на свободе, совсем рядом. Ближе, чем она могла бы себе представить.
А она снова осталась одна.
Глава 8
Она могла гордиться собой. Этот народ, придуманный, созданный ею, оказался великолепен. Он напоминал ей о детстве, о единственных людях, что любили её, пусть и недолго. Но в этом народе она стремилась воплотить то, чего ей так не хватало.
Раньше.
Пускай, называют как хотят, но она была Богиней. Она стремилась стать той, кто необходим. Быть нужной. И даже если сейчас у неё осталось мало возможностей для совершенствования этого мира, есть и то, что она может сделать. Народы, которых никогда не было. Люди, способные на подвиги. Идеальные и не очень. Добрые и жестокие. Настоящие.
Она наделила их теми чертами, что так ценила сама. Честность. Ответственность. Доброта. Сила. Они стали её лучшим творением. Нет, другие тоже были неплохими, но в белых волках царствовала её душа, как напоминание о прошлой жизни. Глупо, но эта сентиментальность помогла соединить вместе многое из того, что раньше не смогла бы. Она смогла. В одиночку, абсолютно не полагаясь на его помощь. И это был ещё один повод для гордости. Нет, она не пыталась стать самостоятельной, независимой. Просто за эти годы, что они провели все делая вместе, не расставаясь больше, чем на несколько часов, она не создавала ничего сама. И это творение грозило стать любимым – целый народ, который в скорости признает её богиней.
- Кто это?
Он всегда передвигался бесшумно. Может быть из-за того, что не признавал обувь и ходил только босиком?
- Я создала их! - радостно улыбнулась она. - Они прекрасны, не правда ли?
- Светловолосые? - он прижался к ней, вдыхая цветочный аромат, который никогда не покидал её волос, оставался на коже. Ее чудесный, неповторимый аромат…
- Как ты, - вдруг смутилась она.
Он улыбался, но чувство, что поступает неправильно, не покидало. Уже сто лет, как он скрывает от неё слишком многое. Так нельзя... Но как сказать ей?
- Как я, - повторил он задумчиво. - А ты не против, если я создам их противоположность? Кто они?
- Белые волки.
- Волки... Я создам чёрных, сильных, смелых, для которых не будет слова "нет" ни в любви, ни на поле битвы!
- Зачем? - испуганно прошептала она.
- Чтобы они действительно были похожи на меня...
Она вздохнула. Сколько бы лет не прошло, какая сильная любовь не связывался бы их, иногда ей просто становилось страшно оттого, кем мог быть этот мужчина. Она помнила то прошлое, что связывало их, и понимала, что чёрные волки и для него станут напоминанием. Тем, что он не может забыть. Или не хочет.
***
Лия сидела на широком подоконнике, закутавшись в мягкое пуховое одеяло. Солнце только начало подниматься над горизонтом, золотя гладь озера. Цветы, что на ночь закрывали свои белоснежные бутоны, сейчас казались ненастоящими. Они яркими бликами мерцали в предрассветной тьме, словно светлячки, мании спуститься вниз и отправиться с ними. Но куда? Куда мог завести её этот лабиринт из чувств и эмоций, страхов, напряжения, отчаяния и боли? Ночь уходила, уступая солнечному свету, но впервые девушка боялась того, что может принести новый день. Вирхард был монстром, и знал, что она не сможет его забыть. Пусть и не произошло ничего непоправимого, но этот страх остался.
Больше. Он стал больше. Предрассветные тени рождали причудливых созданий, и для Лии это становилось кошмаром в яви.
А ещё, теперь она видела сны. Засыпая, просыпаясь от дико колотящегося сердца, она их помнила. Но не могла понять, осознать, для чего они, почему приходят именно к ней. Так не бывает. Поэтому, проснувшись в очередной раз, она не стала вновь укладываться в постель. Нет, Лия забрала одеяло и устроилась на окне, откуда могла наблюдать за последней битвой ночи.
Позвать слуг, чтобы принесли завтрак? Нет, сейчас и кусок бы не залез в горло. Её потряхивало, нервы были на пределе.
И очень хотелось увидеть Кайрена, поговорить с ним нормально. Он не прав, ему нужно объяснить всё. Пусть Лия и принцесса, на ней лежит долг перед огромным государством, но как она может отринуть то чувство, что возникло в ней вопреки её воле. Да, вчера она узнала его чуть лучше, но чем ей это может помочь? Он не хочет быть с ней, потому что потерял мать, да и отцу похоже был не нужен. И по этой старой истории судит о том, что может произойти с ними. Как же Рэн не понимает, что Лия уже взрослая, и ей известно, чем может закончиться жизнь, если они оба потеряют свою любовь.
Король Ааронд не смог спасти жену, погибшую много лет назад. Но он до сих пор больше похож на свой призрак, чем на живого человека. Любовь к ней губит его, память не даёт идти дальше. Но у них же были годы счастья, годы, что сейчас помогают ему жить дальше! Как знать, может именно память даёт силу. Так почему же Лия должна отрекаться от себя?
Лучи солнца упали на ее ладони, что Лучи солнца осветили сложенные на пледе ладони, окрашивая их в розоватый рассветный цвет. Она вздохнула.
Утро пришло.
В дверь постучали. Тихо, словно неуверенно.
- Войдите!
В приоткрывшуюся створку заглянула горничная. Она осмотрелась и, не увидев принцессы, немного испуганно качнулась вперёд, словно собираясь упасть в обморок или опустится на колени, чтобы заглянуть под кровать. Лия невольно улыбнулась. Горничная была совсем юной, лет двенадцать, может, тринадцать на вид. Даже удивительно, как её допустили до службы в столь раннем возрасте. Но всякое бывает.
Лия отодвинула плотную штору, которая скрывала её от посторонних взглядов. Комната осветилась солнечными лучами, а девочка шарахнулась обратно к дверям.
- Не бойся, - улыбнулась Лия.
Она сбросила плед на пол и осторожно встала на него голыми ступнями. Странно, но в предрассветные часы в комнатах бывало очень холодно.
- Я не боюсь, ваше высочество, - горничная попыталась неуклюже поклониться.
Было заметно, что ей непривычно и страшно, поэтому Лия ободряюще ей улыбнулась.
- Как тебя зовут?
- Кияра, ваше высочество.
Голос девочки дрогнул, чуть не сорвавшись.
- Какое красивое имя, Кияра. Откуда ты?
- Из Больших Елей. Деревня такая на юге... У меня там... папа остался, - все тише и тише говорила Кияра.
- Ты наверное скучаешь по нему?
Подойдя к шкафу, Лия самостоятельно достала свежее платье, простое, которое не требовало помощи в надевании. Ей нравились такие вещи, которые не возвышали её над остальными. Обычные.
- Не очень, - все так же тихо произнесла девочка.
Лия удивлённо посмотрела на неё. Как-то необычно, что Кияра не скучает по дому. Но, может быть, здесь ей нравится больше, как знать?
- Ты теперь будешь мне помогать? - сказала девушка весело.
- Да. Госпожа Альрана послала меня вам в помощь. Она очень беспокоится о вас, ваше высочество. Тем более после того, что произошло... И она считает, что все эти балы... не нужны.
- Не думала даже, что кто-то во дворце меня поддерживает, - удивилась Лия.
- О, ваше высочество! - неожиданно оживленно воскликнула девочка. - Люди любят вас, вы очень хорошая! Они говорят о вас только самое хорошее! Честно!
- Верю, - рассмеялась девушка, видя с какой прямо-таки яростной убежденностью говорит Кияра. - Но помощь мне не нужна. Нет-нет, - поспешила добавить она, когда девочка опустила голову. - Ты можешь приходить, чтобы составить мне компанию. И не вздумай убираться! - шутливо погрозила пальцем.
Кияра улыбнулась.
Как-то незаметно отступили прочь сомнения, которые не давали ей уснуть, заставив встречать рассвет, глядя в сумерки за окном. Всё это ещё пугало, казалось нереальным, но словно поменялось, стало чуть иным, освещенное солнечным светом.
