Глава 1
Сидеть на балконе и с ужасом, что мягко переплетен с тихим восхищением, наблюдать за разбушевавшимся морем, у которого резко, словно у капризной дамы, испортилось настроение, было зрелищем весьма увлекательным и завораживающим. И даже необычной для этой поры прохладный ветер, дувший с Запада, нагло проникал под одежду, словно дерзко улыбаясь, вызывал орду мурашек по всему телу.
Но Ён Дин было не до этого, потому что все её мысли занимал неожиданный подарок от отца, которого она не видела уже больше десяти лет. Лишь отголоски ярких воспоминаний отдавались в голове слабыми пульсациями.
Насколько девушка помнила, отец был необычным человеком с широкой, искренней улыбкой, не раз скрывавшейся в густой бороде, делая его ещё более загадочным.
В его кабинете было много разноцветных пузырьков, задорно сверкающих при солнечном свете, странных, совершенно непонятных предметов и далеко не самых обычных книг.
И если в детстве Дин казалось, что её окружает волшебство, а страницы книги хранят различные заклинания, то повзрослев, списала всё на свою бурную фантазию, которую всегда с большим энтузиазмом подстрекал и развивал отец.
Мать на все вопросы ребенка уклончиво отвечала, что папа был химиком, ведь именно так было легче объяснить все те баночки, взрывы, вспышки и цветные дымки, что переполняли их дом не раз, заполняя его различными приятными и весьма аппетитными запахами.
Но потом он, нежно погладив дочку по темным волосам, поцеловал целомудренно жену в лоб и исчез из их жизни практически полностью. Лишь изредка присылал письма, оповещая о том, что жив, просил прощения, что не рядом, и всё.
Дин искренне хотела его ненавидеть, ведь он бросил их чёрт знает почему. Пропал, оставил одних, лишил своего задорного, громкого смеха, заботливого тепла и трепетной любви… Но не могла, как бы не старалась. Он подарил ей счастливое детство, свою любовь, которую Дин считала искренней и настоящей. Да и мать девушки всегда говорила о том, что он оставил их не по своей воле, и именно для их блага. Но давать больше подробностей женщина отказывалась, уклончиво говоря о том, что это не её тайна и она не имеет права говорить об этом.
Тяжело вздохнув, темноволосая молодая особа перевела взгляд с моря на коробочку с письмом и небольшим подарком – весьма необычным колечком.
На листе бумаги немного корявым, но вполне читабельным почерком была написана какая-то чертовщина, что никак не хотела укладываться в голове Ён.
- Дорогая моя Динь-динь, - начало было читать Дин, но тут же поджала губы и замолчала. Так она разрешала называть себя только отцу. И почему-то, несмотря на то, что она давно смирилась с тем, что рядом нет сильного мужского плеча и главы семьи, тоска окутывала сердце колючим одеялом. – Я знаю, что ты на меня в обиде, и, поверь мне, я бы с радостью был с вами – моими милыми девочками, но… - тут почерк стал почти неразборчивым, словно писали в большой спешке и эмоциональном всплеске. Нахмурившись, темноволосая прищурила карие глаза, усердно пытаясь разобрать хоть что-то. – Но я не мог подвергать вас опасности, - наконец-то смогла кое-как прочитать, хмурясь еще больше, совершенно не замечая, что море начинает сходить с ума ещё больше, словно предупреждая о наступлении беды. – Опять эта опасность, - прошептала, едва шевеля губами. Тряхнув головой, вернулась к чтению:- Ты была ещё слишком мала, и пробуждать твои силы я не мог себе позволить… - Ён фыркнула. О своей «силе» она знала давным-давно, и пыталась её контролировать ещё в те времена, когда отец был рядом. Но он слишком оберегал своё очаровательное чадо, поэтому строго настрого запретил ей влезать во все загадочное и непонятное. – Но сейчас у меня нет другого выхода, как передать тебя кольцо «Вальс ветров». Я уверен, ты сможешь защитить его мир, - Ён замерла и ещё раз перечитала последние слова. – Мир? – неверующе прошептала и взяла в руки вышеупомянутую вещь. – Это же просто кольцо… - прищурившись, попыталась разглядеть что-то еще, кроме гор, скрытых в синем тумане. – Да, кольцо, в котором все движется…
Тут её нервы сдали и она истерически хохотнула. Сейчас можно, море в дикой ярости, гремит и шумит, так что никто не услышит. Да и, к тому же, она столько времени потратила на то, чтобы подавить свои силы, забыть обо всём, что в детстве её так влекло, не замечать ничего и убеждать себя в том, что всё просто её фантазия…
Она смирилась с желаниями отца. А тут он явно хочет, чтобы она стала прежней, хотя это невозможно, потому что маленькая девочка, видящая сильфов, давно умерла. Ён Дин больше не верила в магию и волшебство. Она выросла из сказок. Только вот сердце предательски быстро билось в груди, словно птица, заточенная долгими годами в клетке, желая долгожданной свободы.
Глава 2
Что делать, куда бежать и кому теперь можно доверять – Ён не знала. И она не собиралась в спешке собирать вещи, чтобы залечь где-то на дно и ждать сто лет, когда о колечке забудут, а все, кто его искал, помрут, оставив её в покое.
Девушка, только после того, как полностью успокоилась, приняла самое логичное для себя решение - пойти в дом матери и перерыть отцовские книги, надеясь найти там хоть что-нибудь полезное или важное, ведь она не любила быть в неведении. Лучше знать, с чем имеешь дело, и быть готовым ко всем сюрпризам и выпадам со стороны госпожи Судьбы и её сестры-заразы мадам Удачи.
Матери на месте не должно было быть, так как та недавно сообщила дочери, что на недельку поедет к своей старой подруге отдохнуть в глухой и всеми забытой деревеньке. И это пришлось весьма кстати, ведь переживать ещё и о безопасности старшей Ён было бы крайне затруднительно.
Ранним утром, когда море наконец-то успокоилось после ночной «истерики» и начинало нежиться в ласковых лучах восходящего солнца, Дин, приведя себя в порядок и взяв самые необходимые вещи, вышла из своей уютной квартирки, надеясь, что в будущем всё же сможет сюда вернуться. Оптимизмом она никогда не отличалась, поэтому рассматривала и тот вариант, что кто-то сможет её найти и прихлопнуть, не проявив особого дружелюбия.
Но надежда на лучший конец всё же в её душе имела место быть, не позволяя мрачным и далеко не радужным мыслям, захватить разум.
Шагая по улицам, девушка упорно отгоняла от себя желание от всего шарахаться, ещё и трусливо оглядываться, становясь настоящим двинутым параноиком. Она убеждала себя, что прошло слишком мало времени с момента получения кольца, и и возможность выследить её у плохих дядь ещё не подвернулась. По крайней мере, она на это искренне надеялась. Не хотелось бы начинать свой понедельник с беготни от чёрт знает кого.
Оказавшись в доме, который она покинула при первой же возможности, в который возвращалась крайне редко, и то только при большой необходимости, Ён напряглась и тяжело вздохнула. Легкий ветерок, подувший ей прямо в спину, словно мягко подталкивая, помог успокоиться и сделать шаг вперед.
Не желая окунаться в воспоминания, Ён тут же направилась на второй этаж, целенаправленно и быстро добралась до кабинета отца.
Смотря на дверь, хорошо знакомую с самого детства, она вновь заколебалась. Ворошить прошлое было самым нежеланным в её спокойной жизни. Но отец вновь решил всё за неё и, конечно же, её мнения спрашивать не стал, просто навалив на узкие плечи дочери гору проблем и бесконечный поток вопрос.
Но деваться было некуда, поэтому она, набрав побольше воздуха в легкие, уверенно толкнула дверь, тут же пораженно застывая. Прямо на столе отца восседал молодой, чего таить, симпатичный парень. Своей худощавостью почему-то напомнил мешок с костями, а без эмоциональным личиком – беленький кирпич.
Но когда парень заметил брюнетку, тут же замер, как и она, но продолжая держать в руках какую-то книгу. В его глазах мелькнуло удивление, но крайне быстро и исчезло.
- Где кольцо? – тут же задал он вопрос, решив не церемониться. Дин на такую наглость только раздраженно поджала губы и мельком оглядела кабинет – погрома не было. Спасибо и на этом.
- Тебя не учили, что врываться в чужой дом и рыться в вещах, что тебе не принадлежат, некрасиво и вообще незаконно? – стараясь держать себя в руках, она с напускным спокойствием зашла в комнату и прошествовала к книжному шкафу.
На её вопрос блондин только ехидно фыркнул, вызывая безумное желание выбить ему пару зубов. Можно даже той книгой, что он до этого так внимательно изучал.
- Где кольцо? – вновь повторил он свой вопрос, проигнорировав её, следя за каждым её действием. Дин же повторила его действия – нарочито громко фыркнула, не поворачиваясь к нему лицом. Она всем сердцем молилась всем богам, чтобы нужная ей книга была на полке, а не в руках у наглой белобрысой морды. И боги её услышали, вызывая победную улыбку и облегченный вздох.
Опасности от странного индивидуума она не ощущала вовсе, хотя совершенно не понимала такого спокойствия в столь странной, неправильно и, вообще-то, напряженной ситуации.
Взяв и тут же открыв книгу, достала оттуда небольшой, потрепанный временем и тяжелыми испытаниями судьбы блокнотик. В письме говорилось, что именно в нём найдет подсказку и ответы на некоторые интересующие её вопросы.
- Как интересно, - протянул парень, щуря глаза. – Отдай, - потребовал он, протягивая руку. Даже не удосужился встать с нагретого на столе места и взять самому. Ён скривила губы и поморщилась. Ну вот что за неприятный тип попался.
- Нет, - категорично и упрямо заявила она, намереваясь покинуть дом. Нужное она получила, теперь надо было бы где-то спрятаться. Но не успела сделать и двух шагов, как окно резко, с тихим звоном, распахнулось, впуская холодный, казалось, обезумевший ветер, который тут же окутал её, не давая возможности уйти. Сердце испуганно забилось, но тут же успокоилось. Подобное с ней уже случалось.
- Ей, Зефирка, а ты вовсе не изменился, - улыбнулась она и одним взмахом руки утихомирила потоки воздуха, что разбушевались в кабинете.
- Узнала-таки, - раздосадовано цокнул он языком, пряча руки в карманы джинс. – А я ведь тебе память стирал, - пробурчал он раздосадовано. – Ещё и силу свою использовала так легко, словно всю жизнь практиковалась, - устремил пронзительный взор своих карих глаз на неё, словно требуя объяснений.
- Ты просто слабак, - бесчестно соврала, стараясь не думать о том, что он – бог Западного ветра*, мог бы с ней сделать, примени всю свою мощь. На остальное отвечать не стала.
Не хотелось ведь вспоминать, что в детстве она его безумно любила и нагло выбила силой обещание, что он на ней женится, как только та подрастет. Стыдно как-то. Да и не сильно сейчас хотелось замуж за бога – слишком муторно и чревато утраченными нервами.
О том, что память стирал, да вот не вышло особо – говорить было бесполезно, и так понятно. Раскрывать свои карты – его магия на неё не действовала практически вообще – тоже было глупо. Даже будучи ребенком она это понимала, поэтому и упрямо молчала.
А её сила всегда была при ней. Ён не использовала её как в детстве – в больших масштабах и разрушая всё вокруг, при этом заливисто хохоча, ведь никто не мог поймать маленькую бестию, что летала в воздухе. И даже Зефир не мог укротить тот ветер, которым управляла негодяйка, что его как бесило, так и забавляло одновременно.
Став старше, девушка использовала свой дар только тогда, когда погода бушевала или раздражала. Например, в адскую жару обдувала себя прохладным воздухом и чувствовала себя отлично, спокойно шагая рядом с полуживыми людишками, изнемогающими от жгучих лучей безжалостного солнца. Или же в ливень – ветер зонт у нее не вырывал и вообще создавал некое подобие оболочки, защищая от дождя.
А иногда, когда было ужасно лень что-либо делать, особенно подниматься с мягкого диванчика и идти за новой интересной книгой в другую комнату, звала ветер, который любезно приносил желаемое и вообще относился к девушке, как отец, балующий свою любимую дочурку.
- Такая же наглая и грубая, - незлобно усмехнулся бог, который был сейчас в мире людей, как Мин Юнги.
- У тебя училась, - вторила ему так же, едва успев прикусить себе язык, почти ляпнув напоследок «муженек». Такого муженька ей не надо. К тому же, недавно позвал на свидание с красавчик-одногруппник, который к тому же сама доброжелательность и воспитанность. В отличии от Зефира, относился к ней нежно, не грубил и вообще был идеалом для любой девушки. Правда, романтический вечер откладывался на неопределенный срок, что огорчало, но не так сильно, как надо бы. И сердце было почему радо видеть снова ворчливого «дедочка» - именно так называла его маленькая Динь-динь, узнав, что он бог, а значит и живет давно. И именно так она его оскорбляла, когда злилась или обижалась.
- Станешь женой, я тебя и не такому научу, - он соблазнительно облизнул губы и подмигнул, вызывая неприятный холодок по спине девушки. Она-то надеялась, что у него будет старческий маразм, и он об этом запамятует, оставив её в покое. Но Боги явно над ней издевались, ехидно похрюкивали и с безумным блеском в глазах подсовывали одну свинью за другой.
*Зефир, ветер, по мнению древних господствовавший в восточной части Средиземного моря, начиная с весны, и наибольшей интенсивности достигавший к летнему солнцестоянию. Здесь он, хотя и теплый, но часто приносит с собою дожди и даже бури, тогда как в западной части Средиземного моря Зефир является почти всегда легким, приятным ветром. Отсюда разница в представлениях о Зефире греков, считавших его одним из самых сильных и стремительных ветров, и римлян, соединявших с ним ныне вызываемое им представление — о ласкающем, легком ветре.
Глава 3
Не зная, что сказать и как выкрутиться, сильнее сжала блокнотик в руке. Отдавать его не собиралась никому, даже старому другу и как бы женишку, от которого надо будет обязательно избавиться.
- Что, уже думаешь, чему я тебя могу обучить? – он игриво приподнял брови и соблазнительно улыбнулся, вызывая у девушки смущение и алый румянец на щеках.
- Мне не нужен такой старикашка, как ты, - буркнула она невнятно, стараясь вернуть себе привычное спокойствие и здравомыслие. Чувствовать себя маленькой, глупой и влюбленной девочкой было совсем неприятно и даже раздражающе.
- С богами разорвать договор, скрепленный обещанием и поцелуем, нельзя, - со снисходительной улыбкой и бесятами в глазах спокойно ответил парень, явно решив проигнорировать оскорбление в сторону его почетного возраста.
От такого заявления едва не подкосились ноги, а на языке стали прыгать колкости и колючие оскорбления. Но Дин вовремя взяла себя в руки и решила, что сейчас лучше всего промолчать, ведь спорить бесполезно, а нервы беречь надо. Девушка предпочитала не вступать в бой, в котором заранее могла проиграть.
О поцелуе предпочла вообще не заморачиваться, ведь в детстве была весьма любвеобильным ребенком и была готова обниматься со всеми подряд, о чём сейчас очень сильно и искренне жалела.
Ён тяжело вздохнула и вернула поток мыслей в русло проблем, которые требовали больше внимания и имели больший приоритет, чем жених-бог с пошлыми намеками.
Открыв блокнот, стала бегло читать корявый почерк отца, пытаясь найти хотя бы один ответ на все свои вопросы. Но ничего толкового и нужного обнаружено не было, что вызвало внутри целый бурлящий и опасный вулкан раздражения.
