По-моему, мелочь где-то начиталась техник НЛП, очень уж фразочки и приемчики типичные. Да и чем ещё, кроме тонких манипуляций, объяснить, что она умудрилась развести меня на слабо, при том, что я и так была согласна? Она сыграла на азарте. И теперь в том случае, если меня раскроют раньше времени или я сдамся сама, - я должна ей планшет. Правда, я не осталась в долгу, и теперь, если… Нет! КОГДА я выиграю, Мелкозавр должен мне желание. Любое.
Мелкозавр долго грызла губу, глядя, как я ухмыляюсь и, прикидывая, на что способна моя раздраконенная фантазия, но планшет ей хотелось о-о-очень сильно, и она пошла убалтывать предков, которые у нас вообще за любой кипишь, кроме голодовки. Старшенькая сыграет в лагере мальчишку? Фигня-вопрос, пусть попробует.
- Мне жаль только одного, - так печально сказала провожавшая нас на вокзал мама, что у меня сердечко сжалось.
- Чего?
- Что я не еду с вами, и не смогу понаблюдать за этим цирком.
И в этом вся наша мама. И папа – такой же.
Я хмыкнула своим воспоминаниям и открыла двери летнего домика. На пороге меня встретила Мелисса с большими глазами. Впрочем, она тут же скептически сощурилась.
- Ха! Девчонка! – потыкав пальцем грудь, оглядев подбородок и заглянув мне за спину, постановил Мелкозавр.
- Это только начало. Подвинься, чудушка. У нас впереди гримерка, - и я, прихватив чемоданчик с гримом, направилась в ванную комнату.
Особо разрисовывать себя я не собиралась, минимум грима – максимум естественности, ведь мальчики не красятся. Первым делом я взялась за хну. Нет – никаких чёрных или рыжих усов и бровей, разницы в пару тонов выше крыши. Подкрасить брови, сделав их шире и ни разу не мазнув по телу, тонировать часть золотистого пуха над верхней губой, затемнить ресницы до светло-коричневого. На неделю хватит, потом подновлю.
- Хм. Неплохо, уже ближе к телу, - я смотрелась в зеркало, смыв остатки хны. – Но лицо слишком круглое.
У меня была целая неделя на подготовку, и дружеский доступ к сценическому гриму в универе, так что всё уже учтено и распланировано. Силиконовые вставки за щёки, визуально расширят нижнюю челюсть. Совсем чуть-чуть, но много мне и не нужно. Теперь кадык - самое уязвимое место. Силиконовая же наклейка, тонкая, не больше двух миллиметров, но намечающийся кадык изобразила.
«Труселя с наполнителем» и накладки на поясницу, чтобы скрыть талию (она, конечно, не осиная, но имеет место всё же) и главный шедевр – накладная мужская грудь (ахах! только не ржать! не ржать!). Все допдетальки тоже из телесного силикончика. И вуаля – чудный мальчик с гелиофобией и гидрофобией готов.
- Йоу, мистер, куда вы дели май систер? – всплеснула руками Мелисса, когда я показалась ей на глаза. Обошла меня по кругу, срисовывая детали наметанным взглядом художника, быстрым движением оттянула мне штаны, проинспектировав «наполнитель», и отскочила после затрещины. Не с целью пресечь моральное падение ребенка - этот ребенок не только внешние половые признаки успел изучить по анатомии для художников. Мелкозавр пару лет тому баловалась тем, что рисовала человека, а потом снимала ему кожу, отрисовывая мышцы, затем срезала, так сказать, мяско и добиралась до скелета. Во всех позах. А вы мне про половые признаки и моральное падение, ха!
Так что затрещина была исключительно для моего удовлетворения.
- Это ж-ж надо, - кажется, кто-то озадачен моим мастерством. – Ж-ж-жень – да ты гений маскировки!
- А то! – я щелкнула мелкую по носу. Не думала же она, что братец будет с ней нежничать? Мелисса прищурилась, я поиграла широкой бровью, мол, сама хотела.
- Ну окей, Ж-жень, виж-жуал зачетный. Дело за игрой. Сделаешь это съедобно?
- Ага, - я засмеялась. – Свет, камера!..
- Поехали!
В любом случае, это будет весело!
В начале четвертого мы нарядились в легкий хлопок, нацепили солнцезащитные очки, подхватили дорожные чемоданчики на колесиках, забросили на спину - Мелисса портативный мольберт и сумку с красками и маркерами, а я кейс с гримом и прочими прибамбасами, - и отправились заселяться в лагерь.
Он находился всего в километре от поселка, так что мы решили прогуляться, благо дорога была отличная, а виды с неё и вовсе захватывали дух.
- Я, кажется, впервые жалею, что решила специализироваться на комиксах, - заявил Мелкозавр, когда мы остановились на очередной обзорной площадке, любуясь морским простором, запятнанным тенью от облаков, словно золотая шкура пантеры.
- Кто мешает тебе рисовать пейзажи? - вздохнула я, глядя как мелкая расчехляет мольберт. – У тебя они неплохо получаются.
- Ха! Да я бездарно их пишу!
«Мне бы такую бездарность», - хмыкнула я, вспоминая, как учила рисовать это чудо. Увы, ученица превзошла учителя ещё до того, как научилась толком говорить. И отлично получается у неё всё, и люди, и архитектура, и пейзажи, и, конечно же, шаржи.
Но кто будет говорить такое маленькой зазнайке, напрашивающейся на комплимент? Только не я.
- Никто не совершенен, дорогая моя, но ты можешь к совершенству стремиться.
- И где мне брать на это время? – сварливо отозвалась сестра, быстрыми штрихами набрасывая будущий шедевр.
- Можно подумать, тебя чем-то занимают, только и делаешь, что ешь, спишь и рисуешь.
- И что? Ещё год-два, и у меня не только для совершенствования, но и для сна времени не хватит.
- С чего бы это?
- Ну, Ж-ж-жень, ты совсем глупая, что ли? – Мелисса оторвалась от сияющих далей и поглядела на меня с лёгкой жалостью, ещё бы карандашом по лбу постучала, но явно лень подходить. - Дальше я вырасту, - разжевала она мне «очевидную истину», - мальчики пойдут, ночи бессонные…
У меня отвисла челюсть – вот так прожекты у дитятка, - впрочем, тут же вспомнилась двенадцатилетняя сестра ночного незнакомца с носками в лифчике. Так что мне ещё крупно повезло.
Я задумалась, машинально высматривая внизу, на пустынном пляже, светлую шевелюру. Правда, вряд ли я бы узнала этого парня – видела-то в темноте безлунной ночи.
Интересно, он в самом деле придёт на пляж вечером? Хотя какая разница, если меня там не будет.
- Так чья футболка-та? – спросила вдруг Мелисса.
Я вздрогнула. У меня на лице что-то написано?
- Тебе-то что?
- Да ниче, просто интересно, кого это ты раздела среди ночи.
- Вот кто-то сейчас получит!
Мелкозавр со смешками отбежала, прикрываясь мольбертом и выставив вперёд острый длинный карандаш, словно пику.
Подурачившись немного, мы направились дальше с остановками и передышками, растянув двадцатиминутный переход на добрых два часа.
Когда ворота лагеря показались из-за очередного скального уступа, Мелкозавр дернул меня за рукав:
- Нам скоро таможню проходить.
- Ага, - я понятливо потянулась за телефоном, чтобы набрать номер самого главного начальника, предупреждённого о наших шалостях и обещавшего маме закрыть на них глаза.
- Добрый день, Евгений Павлович. Это Евгений Сова. Мы с сестрой у вас под воротами, - я заговорщически подвигала бровью, хотя собеседник меня, конечно, не видел.
- Всё окей, парень, счаз вышлю за вами человека, - сказал начальник, выделяя слово «парень», и басовито расхохотался.
Вот уж кто от души повеселится в эти две недели.
Здесь тоже имелась обзорная площадка, нависавшая над лесенкой к морю, и мы облокотились о парапет, дожидаясь обещанного «человека», который должен был провести нас мимо строгого охранника в форме без предъявления документов, а то ведь не поймёт, отчего мои паспортные данные так не совпадают с внешними.
Мелисса любовалась морем и в кои-то веки не жужжала, а я снова думала о ночном незнакомце. Вот ведь незадача какая – я, наверное, и заинтересовалась им только потому, что теперь мне нельзя с ним встретиться, а познакомься мы с ним в обычной ситуации, даже и в сторону его не посмотрела бы. Вот наверняка же.
А так – раззадорила любопытство на фоне мистически красивой ночи.
Хотя… а чего я парюсь-то? Ну постриглась – с кем не бывает?
Вот схожу вечером на берег, стопроцентно же есть лазейка к морю мимо главных ворот, а там и выясню, сам по себе мне этот парень интересен или исключительно как запретный плод.
Разобравшись с главным сомнением этого дня и довольная своим решением, я встала, потянулась до хруста косточек, и даже успела подумать, что, может, никуда и не пойду – ведь если плод не запретный, то я запросто к вечеру о нем забуду…
… когда меня кто-то тронул за плечо.
- Привет, ты Женя? – спросил этот кто-то очень знакомым голосом. Ещё и ветерок подул… пахнущий шалфеем и лимоном.
Упрямый крот и злобный ёж! Что ж мне так не везёт-то?!
Да-да. Запретный плод стоял прямо за моей спиной. Ещё более прикольный, чем я себе представляла, пытаясь нарисовать в уме смутный образ из темноты. Сейчас светлые волосы были распущены и вились по плечам, золотясь в лучах солнца. На губах играла приятная улыбка, от которой ёкнуло где-то под ребрами.
- Д-да, - выдавила я. Ещё и голосом переиграла от неожиданности, попытавшись вдруг выдать какой-то бас, а вместо него и вовсе дала петуха.
Да уж. Сцена фифти-фифти* явно требует второго дубля.
*Сцена, когда в кадре два актера лицом к лицу.
Хорошо, что я надела чёрные очки, - не так заметно, как выкатились из орбит и вкатились обратно мои глаза.
Парень тоже был в очках, но он их снял, поздоровавшись и представляясь.
- А я Макс.
Вот и познакомились.
- А это твоя сеструля? – смерив меня взглядом светло-синих глаз, запретный плод обернулся к Мелли.
Я угукнула, лихорадочно пытаясь припомнить, называла ли вчера имя сестры, или обошлась Мелкозавром?
- Я Мелисса. Приветик! А ты худож-жник? – зажужжала мелкая, перехватывая у меня внимание Макса, и давая короткую передышку.
Интересно, как скоро он догадается, что это та самая Мелисса, которая по утрам рисует шаржи своей непутёвой сестры? Вот, уже догадался, точно, озирается по сторонам, наверное, меня ищет…
- А я тоже худож-жник! А не знаешь, кто будет у нас комиксы вести? – не умолкала сестра. – Ой, какая у тебя прикольная футболка!
Очень прикольная, это точно. Такая же оранжевая, той же туристической фирмы. У меня даже руки чесались проверить, не исчезла ли её дублерша из моего чемодана.
- А что на спине? – сестра тем временем нагло развернула Макса к нам задом.
«Мы не ищем лёгких путей. Нам лень!» - гласила надпись на спине ошалевшего парня, и я поняла, что мне досталась не та футболка. Потому что эта – была четко про меня!
Когда Палыч сказал – иди, мол, Макс, к КПП, там двоих… м-м-м… детей надо встретить – я сразу понял, что-то он темнит. Во-первых, мы сроду никого не встречали – участники проходят пропускной пункт, затем идут налево вдоль спуска к морю и почти сразу натыкаются на наш «домик администрации», где живёт Палыч и хранятся все документы. Зачем встречать-то? Тут захочешь – не заблудишься. Слева забор, справа забор на обрыве.
А потом я услышал это слово. «Детей».
- Кого-кого?
- Да мальчишку этого с сестрой. Я ж тебе говорил. Нагрузили меня детворой по самое не балуйся. Родители – мои знакомые. Просили проследить за мелочью.
- Вместо заселения в лагерь пойдут мочиться? – фыркнул я. «Мочиться» - это у Палыча сленг такой. Купаться, значит. Я ещё в прошлом году подхватил и никак не могу отделаться, хотя надо бы. Я тут всё-таки с Настёной. Должен у меня быть имидж сурового братца, иначе она скоро и меня перестанет слушаться.
- Ладно – мочиться, как бы не утопли. Там пацанёнок с гидрофобией.
У меня аж лоб заболел.
- Пардон, Палыч, а на фига тогда ему лагерь на берегу моря?
Начальник равнодушно пожал плечами, но глаза светились весёлым лукавством.
- Адреналин раш. Нервы, в общем, щекочет.
- Хм. Чьи?
Вопрос был резонный – если этот гидрофоб начнёт тонуть, спасать-то его нам придётся.
- Обчие. И вообще харе болтать, иди встречай этих пай-де… детей.
Странно, Палыч даже заикаться начал. Очень-очень странно.
И ситуация стала ещё страньше, как только я увидел этих де-детей. Сначала я заметил парня – невысокого, худого и с белобрысой макушкой. Парень обернулся – и мне захотелось поморгать, потому что вдруг почудилось, что я вижу вчерашнюю пляжную лягушку.
Я окинул взглядом фигуру, присмотрелся к первичным, так сказать, признакам - фиг его знает, вроде мальчишка. Что-то меня глючит. Надо ночами спать. Потом на меня налетел второй де-детёнок, с мольбертом за спиной. Художница Мелисса. Мелисса… Мелкая… Мелкозавр?.
Я огляделся, что было не сложно – меня и так по-свойски вертели из стороны в сторону. Не, ну они точно с Настёной подружатся. Хорошо хоть штаны не стала снимать, дабы убедиться, нет ли на трусах интересных надписей.
- Так, Мята, - я повернулся фасадом к мелочи, и окинул обоих строгим взглядом старшего брата, - руки не распускать, пальцем не тыкать. Всё понятно?
Мелкозавр – ну точно это она! – мой вопрос проигнорировал.
- Мята?!
- Ну Мелисса, какая разница, - отмахнулся я. – У тебя, кстати…
Но не успел я спросить о сестре, как был перебит:
- Мята, точно, перечная! Это ты верно подметил, бро! – и мелкий острый кулак старшего детёнка впечатался мне в ребро.
- Ну, Ж-ж-же-ень! Ну я и так уж-же Мелкозавр!
Точно! У меня глаз-алмаз! Мята и Мелкозавр одно и то же лицо.
Тогда где моя лягушка? Или кто-то кого-то дурит? Но нафига?
- Вы сами приехали?
- Да-а, мы с братом кру…
- Нас Лиза привезла. Но ей на работу, и она уехала ещё утром.
Перебитая на полуслове Мята уставилась на братца, словно впервые увидела. Потом перевела глаза на мою грудь.
- Мелкая, имей совесть! – возмутился мальчишка. – Даже если ты с ней поссорилась, не надо делать вид, что её нет вообще!
- Бе-бе-бе, - сказала мелкая и снова уставилась на меня. Вид у неё при этом был очень довольный.
Интересная семейка.
- Адж! Мелкозавр! Чеши вперед! Я предкам видосик сделаю. – Женя, махнув рукой сеструле, достал из кармана смартфон и начал снимать всё вокруг – хотя снимать тут пока толком нечего, так, два забора, - при этом комментируя снимаемое хрипловатым голосом. Странный у него какой-то голос, только вот чем странный? Чёрт знает, вроде голос как голос, но почему-то настораживает. Да и парень странный. Где-то я такое уже встречал.
«Нет, точно надо спать по ночам» - подумал я и пошёл следом за детками, которые весьма бодро шли по тропинке к КПП. И вот зачем Палыч меня сюда послал? Они прекрасно и сами бы справились. Мозги, что ли, проветрить?
А потом меня осенило.
«Детей».
«Родители – мои знакомые».
Точно! Парень этот – несовершеннолетний небось! А у нас по правилам лагеря все несовершеннолетние должны быть со взрослыми. А тут две детки. Поэтому и надо, чтобы я их провёл мимо нашего охранника, типа «это со мной». Борис мужик законопослушный, все мозги выест, если заметит такой финт ушами.
Блин. Надеюсь, жить эти двое будут хотя бы не вместе со мной и Настёной. От трёх детей одновременно я точно самозакопаюсь в песок.
С Борисом проблем не возникло. Палыч же ждал нас на крыльце домика, улыбаясь так, словно только что слопал тарелку жирных блинов со сметаной. На белой футболке, выпущенной поверх джинсовых шортов, красовалась надпись BOSS.
- О-о-о! – протянул старший из конвоируемых мною детей. – Приветствую, аджосси!
Мелкозавр долго грызла губу, глядя, как я ухмыляюсь и, прикидывая, на что способна моя раздраконенная фантазия, но планшет ей хотелось о-о-очень сильно, и она пошла убалтывать предков, которые у нас вообще за любой кипишь, кроме голодовки. Старшенькая сыграет в лагере мальчишку? Фигня-вопрос, пусть попробует.
- Мне жаль только одного, - так печально сказала провожавшая нас на вокзал мама, что у меня сердечко сжалось.
- Чего?
- Что я не еду с вами, и не смогу понаблюдать за этим цирком.
И в этом вся наша мама. И папа – такой же.
Прода от 12.12.2019, 15:04
Я хмыкнула своим воспоминаниям и открыла двери летнего домика. На пороге меня встретила Мелисса с большими глазами. Впрочем, она тут же скептически сощурилась.
- Ха! Девчонка! – потыкав пальцем грудь, оглядев подбородок и заглянув мне за спину, постановил Мелкозавр.
- Это только начало. Подвинься, чудушка. У нас впереди гримерка, - и я, прихватив чемоданчик с гримом, направилась в ванную комнату.
Особо разрисовывать себя я не собиралась, минимум грима – максимум естественности, ведь мальчики не красятся. Первым делом я взялась за хну. Нет – никаких чёрных или рыжих усов и бровей, разницы в пару тонов выше крыши. Подкрасить брови, сделав их шире и ни разу не мазнув по телу, тонировать часть золотистого пуха над верхней губой, затемнить ресницы до светло-коричневого. На неделю хватит, потом подновлю.
- Хм. Неплохо, уже ближе к телу, - я смотрелась в зеркало, смыв остатки хны. – Но лицо слишком круглое.
У меня была целая неделя на подготовку, и дружеский доступ к сценическому гриму в универе, так что всё уже учтено и распланировано. Силиконовые вставки за щёки, визуально расширят нижнюю челюсть. Совсем чуть-чуть, но много мне и не нужно. Теперь кадык - самое уязвимое место. Силиконовая же наклейка, тонкая, не больше двух миллиметров, но намечающийся кадык изобразила.
«Труселя с наполнителем» и накладки на поясницу, чтобы скрыть талию (она, конечно, не осиная, но имеет место всё же) и главный шедевр – накладная мужская грудь (ахах! только не ржать! не ржать!). Все допдетальки тоже из телесного силикончика. И вуаля – чудный мальчик с гелиофобией и гидрофобией готов.
- Йоу, мистер, куда вы дели май систер? – всплеснула руками Мелисса, когда я показалась ей на глаза. Обошла меня по кругу, срисовывая детали наметанным взглядом художника, быстрым движением оттянула мне штаны, проинспектировав «наполнитель», и отскочила после затрещины. Не с целью пресечь моральное падение ребенка - этот ребенок не только внешние половые признаки успел изучить по анатомии для художников. Мелкозавр пару лет тому баловалась тем, что рисовала человека, а потом снимала ему кожу, отрисовывая мышцы, затем срезала, так сказать, мяско и добиралась до скелета. Во всех позах. А вы мне про половые признаки и моральное падение, ха!
Так что затрещина была исключительно для моего удовлетворения.
- Это ж-ж надо, - кажется, кто-то озадачен моим мастерством. – Ж-ж-жень – да ты гений маскировки!
- А то! – я щелкнула мелкую по носу. Не думала же она, что братец будет с ней нежничать? Мелисса прищурилась, я поиграла широкой бровью, мол, сама хотела.
- Ну окей, Ж-жень, виж-жуал зачетный. Дело за игрой. Сделаешь это съедобно?
- Ага, - я засмеялась. – Свет, камера!..
- Поехали!
В любом случае, это будет весело!
Прода от 17.12.2019, 12:40
В начале четвертого мы нарядились в легкий хлопок, нацепили солнцезащитные очки, подхватили дорожные чемоданчики на колесиках, забросили на спину - Мелисса портативный мольберт и сумку с красками и маркерами, а я кейс с гримом и прочими прибамбасами, - и отправились заселяться в лагерь.
Он находился всего в километре от поселка, так что мы решили прогуляться, благо дорога была отличная, а виды с неё и вовсе захватывали дух.
- Я, кажется, впервые жалею, что решила специализироваться на комиксах, - заявил Мелкозавр, когда мы остановились на очередной обзорной площадке, любуясь морским простором, запятнанным тенью от облаков, словно золотая шкура пантеры.
- Кто мешает тебе рисовать пейзажи? - вздохнула я, глядя как мелкая расчехляет мольберт. – У тебя они неплохо получаются.
- Ха! Да я бездарно их пишу!
«Мне бы такую бездарность», - хмыкнула я, вспоминая, как учила рисовать это чудо. Увы, ученица превзошла учителя ещё до того, как научилась толком говорить. И отлично получается у неё всё, и люди, и архитектура, и пейзажи, и, конечно же, шаржи.
Но кто будет говорить такое маленькой зазнайке, напрашивающейся на комплимент? Только не я.
- Никто не совершенен, дорогая моя, но ты можешь к совершенству стремиться.
- И где мне брать на это время? – сварливо отозвалась сестра, быстрыми штрихами набрасывая будущий шедевр.
- Можно подумать, тебя чем-то занимают, только и делаешь, что ешь, спишь и рисуешь.
- И что? Ещё год-два, и у меня не только для совершенствования, но и для сна времени не хватит.
- С чего бы это?
- Ну, Ж-ж-жень, ты совсем глупая, что ли? – Мелисса оторвалась от сияющих далей и поглядела на меня с лёгкой жалостью, ещё бы карандашом по лбу постучала, но явно лень подходить. - Дальше я вырасту, - разжевала она мне «очевидную истину», - мальчики пойдут, ночи бессонные…
У меня отвисла челюсть – вот так прожекты у дитятка, - впрочем, тут же вспомнилась двенадцатилетняя сестра ночного незнакомца с носками в лифчике. Так что мне ещё крупно повезло.
Я задумалась, машинально высматривая внизу, на пустынном пляже, светлую шевелюру. Правда, вряд ли я бы узнала этого парня – видела-то в темноте безлунной ночи.
Интересно, он в самом деле придёт на пляж вечером? Хотя какая разница, если меня там не будет.
- Так чья футболка-та? – спросила вдруг Мелисса.
Я вздрогнула. У меня на лице что-то написано?
- Тебе-то что?
- Да ниче, просто интересно, кого это ты раздела среди ночи.
- Вот кто-то сейчас получит!
Мелкозавр со смешками отбежала, прикрываясь мольбертом и выставив вперёд острый длинный карандаш, словно пику.
Подурачившись немного, мы направились дальше с остановками и передышками, растянув двадцатиминутный переход на добрых два часа.
Когда ворота лагеря показались из-за очередного скального уступа, Мелкозавр дернул меня за рукав:
- Нам скоро таможню проходить.
- Ага, - я понятливо потянулась за телефоном, чтобы набрать номер самого главного начальника, предупреждённого о наших шалостях и обещавшего маме закрыть на них глаза.
- Добрый день, Евгений Павлович. Это Евгений Сова. Мы с сестрой у вас под воротами, - я заговорщически подвигала бровью, хотя собеседник меня, конечно, не видел.
- Всё окей, парень, счаз вышлю за вами человека, - сказал начальник, выделяя слово «парень», и басовито расхохотался.
Вот уж кто от души повеселится в эти две недели.
Прода от 20.12.2019, 11:21
Здесь тоже имелась обзорная площадка, нависавшая над лесенкой к морю, и мы облокотились о парапет, дожидаясь обещанного «человека», который должен был провести нас мимо строгого охранника в форме без предъявления документов, а то ведь не поймёт, отчего мои паспортные данные так не совпадают с внешними.
Мелисса любовалась морем и в кои-то веки не жужжала, а я снова думала о ночном незнакомце. Вот ведь незадача какая – я, наверное, и заинтересовалась им только потому, что теперь мне нельзя с ним встретиться, а познакомься мы с ним в обычной ситуации, даже и в сторону его не посмотрела бы. Вот наверняка же.
А так – раззадорила любопытство на фоне мистически красивой ночи.
Хотя… а чего я парюсь-то? Ну постриглась – с кем не бывает?
Вот схожу вечером на берег, стопроцентно же есть лазейка к морю мимо главных ворот, а там и выясню, сам по себе мне этот парень интересен или исключительно как запретный плод.
Разобравшись с главным сомнением этого дня и довольная своим решением, я встала, потянулась до хруста косточек, и даже успела подумать, что, может, никуда и не пойду – ведь если плод не запретный, то я запросто к вечеру о нем забуду…
… когда меня кто-то тронул за плечо.
- Привет, ты Женя? – спросил этот кто-то очень знакомым голосом. Ещё и ветерок подул… пахнущий шалфеем и лимоном.
Упрямый крот и злобный ёж! Что ж мне так не везёт-то?!
Да-да. Запретный плод стоял прямо за моей спиной. Ещё более прикольный, чем я себе представляла, пытаясь нарисовать в уме смутный образ из темноты. Сейчас светлые волосы были распущены и вились по плечам, золотясь в лучах солнца. На губах играла приятная улыбка, от которой ёкнуло где-то под ребрами.
- Д-да, - выдавила я. Ещё и голосом переиграла от неожиданности, попытавшись вдруг выдать какой-то бас, а вместо него и вовсе дала петуха.
Да уж. Сцена фифти-фифти* явно требует второго дубля.
*Сцена, когда в кадре два актера лицом к лицу.
Хорошо, что я надела чёрные очки, - не так заметно, как выкатились из орбит и вкатились обратно мои глаза.
Парень тоже был в очках, но он их снял, поздоровавшись и представляясь.
- А я Макс.
Вот и познакомились.
- А это твоя сеструля? – смерив меня взглядом светло-синих глаз, запретный плод обернулся к Мелли.
Я угукнула, лихорадочно пытаясь припомнить, называла ли вчера имя сестры, или обошлась Мелкозавром?
- Я Мелисса. Приветик! А ты худож-жник? – зажужжала мелкая, перехватывая у меня внимание Макса, и давая короткую передышку.
Интересно, как скоро он догадается, что это та самая Мелисса, которая по утрам рисует шаржи своей непутёвой сестры? Вот, уже догадался, точно, озирается по сторонам, наверное, меня ищет…
- А я тоже худож-жник! А не знаешь, кто будет у нас комиксы вести? – не умолкала сестра. – Ой, какая у тебя прикольная футболка!
Очень прикольная, это точно. Такая же оранжевая, той же туристической фирмы. У меня даже руки чесались проверить, не исчезла ли её дублерша из моего чемодана.
- А что на спине? – сестра тем временем нагло развернула Макса к нам задом.
«Мы не ищем лёгких путей. Нам лень!» - гласила надпись на спине ошалевшего парня, и я поняла, что мне досталась не та футболка. Потому что эта – была четко про меня!
Прода от 24.12.2019, 16:41
***
Когда Палыч сказал – иди, мол, Макс, к КПП, там двоих… м-м-м… детей надо встретить – я сразу понял, что-то он темнит. Во-первых, мы сроду никого не встречали – участники проходят пропускной пункт, затем идут налево вдоль спуска к морю и почти сразу натыкаются на наш «домик администрации», где живёт Палыч и хранятся все документы. Зачем встречать-то? Тут захочешь – не заблудишься. Слева забор, справа забор на обрыве.
А потом я услышал это слово. «Детей».
- Кого-кого?
- Да мальчишку этого с сестрой. Я ж тебе говорил. Нагрузили меня детворой по самое не балуйся. Родители – мои знакомые. Просили проследить за мелочью.
- Вместо заселения в лагерь пойдут мочиться? – фыркнул я. «Мочиться» - это у Палыча сленг такой. Купаться, значит. Я ещё в прошлом году подхватил и никак не могу отделаться, хотя надо бы. Я тут всё-таки с Настёной. Должен у меня быть имидж сурового братца, иначе она скоро и меня перестанет слушаться.
- Ладно – мочиться, как бы не утопли. Там пацанёнок с гидрофобией.
У меня аж лоб заболел.
- Пардон, Палыч, а на фига тогда ему лагерь на берегу моря?
Начальник равнодушно пожал плечами, но глаза светились весёлым лукавством.
- Адреналин раш. Нервы, в общем, щекочет.
- Хм. Чьи?
Вопрос был резонный – если этот гидрофоб начнёт тонуть, спасать-то его нам придётся.
- Обчие. И вообще харе болтать, иди встречай этих пай-де… детей.
Странно, Палыч даже заикаться начал. Очень-очень странно.
И ситуация стала ещё страньше, как только я увидел этих де-детей. Сначала я заметил парня – невысокого, худого и с белобрысой макушкой. Парень обернулся – и мне захотелось поморгать, потому что вдруг почудилось, что я вижу вчерашнюю пляжную лягушку.
Я окинул взглядом фигуру, присмотрелся к первичным, так сказать, признакам - фиг его знает, вроде мальчишка. Что-то меня глючит. Надо ночами спать. Потом на меня налетел второй де-детёнок, с мольбертом за спиной. Художница Мелисса. Мелисса… Мелкая… Мелкозавр?.
Я огляделся, что было не сложно – меня и так по-свойски вертели из стороны в сторону. Не, ну они точно с Настёной подружатся. Хорошо хоть штаны не стала снимать, дабы убедиться, нет ли на трусах интересных надписей.
- Так, Мята, - я повернулся фасадом к мелочи, и окинул обоих строгим взглядом старшего брата, - руки не распускать, пальцем не тыкать. Всё понятно?
Мелкозавр – ну точно это она! – мой вопрос проигнорировал.
- Мята?!
- Ну Мелисса, какая разница, - отмахнулся я. – У тебя, кстати…
Но не успел я спросить о сестре, как был перебит:
- Мята, точно, перечная! Это ты верно подметил, бро! – и мелкий острый кулак старшего детёнка впечатался мне в ребро.
- Ну, Ж-ж-же-ень! Ну я и так уж-же Мелкозавр!
Точно! У меня глаз-алмаз! Мята и Мелкозавр одно и то же лицо.
Тогда где моя лягушка? Или кто-то кого-то дурит? Но нафига?
- Вы сами приехали?
- Да-а, мы с братом кру…
- Нас Лиза привезла. Но ей на работу, и она уехала ещё утром.
Перебитая на полуслове Мята уставилась на братца, словно впервые увидела. Потом перевела глаза на мою грудь.
- Мелкая, имей совесть! – возмутился мальчишка. – Даже если ты с ней поссорилась, не надо делать вид, что её нет вообще!
- Бе-бе-бе, - сказала мелкая и снова уставилась на меня. Вид у неё при этом был очень довольный.
Интересная семейка.
- Адж! Мелкозавр! Чеши вперед! Я предкам видосик сделаю. – Женя, махнув рукой сеструле, достал из кармана смартфон и начал снимать всё вокруг – хотя снимать тут пока толком нечего, так, два забора, - при этом комментируя снимаемое хрипловатым голосом. Странный у него какой-то голос, только вот чем странный? Чёрт знает, вроде голос как голос, но почему-то настораживает. Да и парень странный. Где-то я такое уже встречал.
«Нет, точно надо спать по ночам» - подумал я и пошёл следом за детками, которые весьма бодро шли по тропинке к КПП. И вот зачем Палыч меня сюда послал? Они прекрасно и сами бы справились. Мозги, что ли, проветрить?
А потом меня осенило.
«Детей».
«Родители – мои знакомые».
Точно! Парень этот – несовершеннолетний небось! А у нас по правилам лагеря все несовершеннолетние должны быть со взрослыми. А тут две детки. Поэтому и надо, чтобы я их провёл мимо нашего охранника, типа «это со мной». Борис мужик законопослушный, все мозги выест, если заметит такой финт ушами.
Блин. Надеюсь, жить эти двое будут хотя бы не вместе со мной и Настёной. От трёх детей одновременно я точно самозакопаюсь в песок.
Прода от 27.12.2019, 14:46
С Борисом проблем не возникло. Палыч же ждал нас на крыльце домика, улыбаясь так, словно только что слопал тарелку жирных блинов со сметаной. На белой футболке, выпущенной поверх джинсовых шортов, красовалась надпись BOSS.
- О-о-о! – протянул старший из конвоируемых мною детей. – Приветствую, аджосси!
