— Выпьем. — Сказала Джои, перехватывая два бокала у проходящего мимо темнокожего официанта в уже покрывшейся пятнами пота, но всё ещё хрустящей от крахмала белой рубашке.
14
Фокусник, зная о наших с Джои отношениях, расселил нас в разные комнаты и за две недели ни на мгновение не оставил нас наедине с ней.
— Только не в моём доме. — Сказал он, однажды поймав нас целующихся на балконе. — «Садомство — великий грех. Чтобы впредь здесь этого не было!»
Меня с Диланом он поселил в комнате второго этажа, а Джои на третьем, напротив собственной спальни, чтобы было легче следить за происходящим и ее передвижениями.
С этого момента любой каприз Джои исполнялся на раз-два. Вся прислуга в доме крутилась возле неё, как подле королевы, готовясь исполнить всё, что она скажет. Фокусник же задаривал её всевозможными подарками каждый день, а то и по несколько раз на дню, не оставляя её ни на минуту. Он частенько брал её за ручку и водил к пирсу, где они часами, иногда до самой темноты, болтали, сидя на качелях, сделанных в виде уличной скамьи с небольшим деревянным навесом. Меня всю трясло от ревности и мысли, что я могу потерять Джои, проиграв в любовной игре усатому рыжему миллионеру.
Что здесь я могла дать Джои? Заботу? О ней заботились десятки слуг. Внимание, комфорт, дорогие подарки? Я сама находилась здесь только потому, что Джои отказалась переезжать без меня. Лёгкость общения, какие-то знания, интересные истории? Нет! Всё это давал ей Фокусник, часами державший её за беседой на качелях у пирса. Однажды уже стемнело, а Джои с Фокусником всё ещё сидели на улице. Было уже прохладно, потому я взяла плед и, горя нестерпимым желанием узнать, о чём же они так долго могут там разговаривать, подошла и заботливо укрыла их пледом.
Они разговаривали о звёздах.
— Спасибо, дорогая. — Сказала Джои, сверкнув на меня своим влюблённым взглядом, который, как на мгновение мне показалось, нисколько не изменился по отношению ко мне. Но это длилось всего лишь секунды, потом она отвернулась и как ни в чём не бывало продолжила общение с Фокусником, укутываясь по теплее под моим пледом.
— Вот бы увидеть их ближе. — Восхищённая красотой звёзд сказала ему Джои.
Я ушла.
На следующий день приехали мастера на трёх грузовиках, выкопали котлован, залили бетоном, и к вечеру того же дня там уже стоял огромный телескоп.
За ужином есть мне совершенно не хотелось. Но уйти я не могла, потому продолжала сидеть за столом, ковыряясь вилкой в тарелке.
Когда Джои утёрла свои губки салфеткой и, поблагодарив всех за ужин, слегка отодвинулась от стола, чтобы тем самым дать знак лакеям сменить посуду, Фокусник встал и, обойдя Джои со спины, спросил:
— Ты уже видела свой подарок, установленный на пирсе?
— Конечно. — Восторженно ответила Джои. — Я не могу дождаться, когда стемнеет, чтобы наконец-то заглянуть в глазок.
— Прекрасно. Но это ещё не всё. — Ответил Фокусник, аккуратно собрав её волосы к затылку, нежно поцеловал её в шею. Я невольно надавила на вилку так, что её серебряные зубчики разъехались в разные стороны. Фокусник откуда-то из-за спины достал алмазное колье и надел его на шею Джои. Джои же вся сияла от счастья, притом настолько, что, привстав на своем кресле, чмокнула Фокусника в губы.
Я, не в силах смотреть на это, опустила на стол глаза, и тут я заметила, что и Дилан опускает глаза тоже, чувствуя в этот момент себя неловко. Только тогда я поняла, что Дилан за всё это время, пока мы жили в доме Фокусника, не сделал мне ни одного подарка. И действительно, переплюнуть Фокусника в этот момент было бы сложно, а если просто тягаться с ним, выглядело бы жалко. Горячий итальянский нрав не выдержал бы такого, потому глаза у Дилана тоже опустились.
Фокусник по своему обыкновению протянул руку Джои, чтобы отвести её на пирс за домом, где уже начинало темнеть, открывая ей возможность взглянуть на звёзды по-новому.
Первый раз в жизни мне хотелось насолить Джои, чтобы она почувствовала то же, что чувствовала сейчас я.
Я не придумала ничего лучше, как демонстративно протянув руку Дилану, увести его в нашу спальную комнату, где, вцепившись ему в губы, хоть этого Джои видеть и не могла, начала снимать с него рубашку.
Дилан остановил меня.
— Прости меня. — Сказал он. — Я пока не так богат, как Фокусник, и все мои подарки сейчас, когда он так старательно желает получить сердце Джои, были бы дешевым плагиатом. Но я тебе обещаю, когда-нибудь я подомну под себя всю его империю и положу весь мир к твоим ногам, если ты, конечно, согласишься выйти за меня замуж. Он достал из кармана небольшое, но очень искусно сделанное колечко с красным рубином в виде сердца, сказал:
— Оно принадлежало моей матери, а до того матери моего отца, и теперь оно твоё.
Я закрыла свой рот руками, боясь, что могу заговорить вслух. Мои мысли путались, перепрыгивая между собой с места на место. Я не любила Дилана. Я испытывала к нему большое уважение, перемешенное со страхом быть утопленной в Гудзоне. Да, он не был уродлив и за всё это время всегда относился ко мне с теплом, заботой и любовью. Не спорю, он привлекал меня как мужчина, но любила и вожделела я только Джои. Именно потому я, закрыв рот руками, боясь сказать чего не следует, молча стояла как зачарованная, просто смотря на Дилана.
Он взял мою руку и надел на палец кольцо. Оно висело на нем как обруч, готовый свалиться в любую секунду.
— Подгоним. — Понимая, что кольцо мне не подходит, сказал Дилан. — Так ты согласна?
Я вдруг четко услышала его слова, играющие у меня в памяти: — «Мне будет проще объяснить семье, что и с тобой произошел несчастный случай, чем объяснить, почему я для тебя недостаточно хорош».
Я тут же представила картину, как полиция баграми вылавливает моё тело из Гудзона.
— Да. Конечно. — Ответила я.
Тогда Дилан, радостно сжав меня за плечи, поцеловал, приподнял от земли и кинул на кровать.
15
На утро я проснулась в своей постели от странного чувства, будто кто-то щекочет мои пяточки и трогает за пальцы ног. Я открыла глаза и посмотрела на ноги.
На свое удивление я увидела Джои, которая, слегка сдвинув с меня одеяло, извиваясь как кошка, облизывает мои пальцы ног.
— Ты что делаешь? — Удивилась я.
— А что, нельзя или тебе это неприятно? — Спросила она, поставив своим вопросом меня в замешательство. Я была совершенно не против, и мне было довольно приятно. Пока я раздумывала, что ответить, Джои, слегка раздвинув головой мои ноги, перешла с облизывания пальчиков на щиколотки и дальше по внутренней части голени наверх.
— Нас же могут увидеть. — Пыталась остановить её я.
— А никого нет. — Ответила Джои, забуриваясь всё глубже под одеяло и перепрыгивая языком вперемешку с поцелуями с одной моей ноги на другую.
— А если... — Я хотела сказать что-то про прислугу, но Джои добралась уже до самого верха и остановилась, обжигая меня своим дыханием. Я была готова почувствовать её прикосновение к самому заветному месту и замерла в ожидании.
— А если... — сказала она и, с силой прижав свои губы к моему животу, выдувая из губ звук "ппрррррр", стремительно двинулась к пупку, тем самым заставив меня, извиваясь от неожиданности такой перемены и хохоча от щекотки, безуспешно пытаться вытащить её из-под одеяла.
В следующее мгновение Джои, сама вынырнув из-под одеяла возле моего лица, легла подбородком мне на грудь и, посмотрев мне в глаза своим чарующим взглядом, сказала:
— Привет. Я соскучилась. Наконец-то мы с тобой одни.
— А где все? — спросила я.
Джои перекатилась с меня на бок, тем самым уткнувшись мне в подмышку и глядя оттуда, ответила:
— Сегодня воскресенье, и наши мальчики уехали замаливать свои грехи в церковь. Ты же знаешь, какой он набожный. Ну и Дилан, конечно, с ним. Слышала, Дилан сделал тебе предложение?!
— Я вроде никому ещё не говорила. — спросила я, удивляясь тому, откуда это известно Джои.
— Да. Ты не говорила. Но Дилан уже всем рассказал, что ты согласилась. Это ведь так? — спрашивала Джои.
— Да. — ответила я, на секунду почувствовав себя как-то неловко по отношению к Джои, и вообще, всё, что сейчас происходило между нами, всё как-то было так запутано и неправильно. Но разбираться сейчас в этом у меня не было никакого желания. Я была безумно счастлива, что Джои здесь, рядом со мной, в моей постели, и нам никто не мешает.
— Хорошо. — улыбнулась Джои, а затем продолжила:
— Тогда я отвечу Райану, что я тоже согласна выйти за него замуж.
— С каких пор ты называешь его по имени? — удивилась я, вновь ощущая подступающее чувство ревности.
— С тех пор, как он мне сделал предложение. Или ты не услышала, что я сказала? Я долго ждала этого момента, чтобы ему ответить, ведь прежде мне хотелось поговорить с тобой. Узнать, что ты на это скажешь. Вместе и навсегда или… — Джои с каким-то сомнением в голосе повторила нашу клятву друг другу.
— Вместе и навсегда. — вдохновлённо ответила я, чтобы развеять все её сомнения. Хотя за все эти дни сомневаться приходилось только мне.
Мои слова могли легко повлиять на её решения, а отказываться от такого предложения для неё было бы верхом бессмысленного безрассудства. Я понимала, что нам бы не удалось беззаботно прожить всю жизнь только вдвоем, не имея даже цента в кармане. Замужество для нас было неизбежно, но в данный момент меня заботил только один единственный вопрос: "Как это отразится на наших с ней отношениях?"
— Ты с ним спишь? — спросила я, очень боясь услышать положительный ответ.
— Нет. Он ещё ни разу ко мне не прикоснулся. Да мне это и не нужно. Ведь у меня есть ты. И только ты. Ты ведь по-прежнему меня любишь? — спросила Джои, приподнимаясь в локтях на кровати, стараясь заглянуть мне в глаза, дабы убедиться в правдивости моих ответов.
— Да. — уверенно и однозначно ответила я. Но Джои не унималась. В одно движение вновь оказавшись на мне, зависла над моими губами.
— Всё так же горячо, хоть и спишь с Диланом? — спросила она, слегка поцеловав меня в губы, а затем чуть-чуть отодвинулась от них, вновь зависнув надо мной, чтобы дать мне возможность ответить.
— А как мне отказать ему и при этом не утонуть в Гудзоне? Ведь он не знает о нас с тобой. — спросила я.
— Мне всё равно, что думает он. Мне важно, что думаешь ты. Ответь, пожалуйста, на мой вопрос. — настаивала она.
— Да. — ответила я. Джои поцеловала меня в шею, а затем провела языком до самого подбородка и вновь зависла над губами.
— Всё так же страстно? — продолжала спрашивать она.
— Да. — так же уверенно ответила я, хотя дыхание моё сбилось и стало неровным.
— Скажи это сама. — осыпая меня поцелуями и опускаясь к груди, попросила она.
— Я люблю тебя. — ответила я, закрывая глаза от растекающегося по телу приятного чувства возбуждения. "Люблю тебя. Люблю. Очень люблю. Просто безумно люблю. Всё так же горячо и страстно, и даже немножко больше" — повторяла я, пока Джои не скрылась с головой под одеялом у меня между ног. Больше я говорить ничего не могла, только блаженно постанывать от её поцелуев, прикосновений язычка и ласкающих меня пальчиков.
16
— Приятно видеть на твоем лице улыбку. — Сказал мне Дилан за ужином, и я поймала себя на мысли, что переглядываюсь с Джои, вспоминая сегодняшнее утро, и расплываюсь в улыбке без особых на то оснований для окружающих.
— Настроение сегодня хорошее. — Ответила я, обращаясь к Дилану и стараясь никак себя не дискредитировать тем, что в очередной раз изменила ему с Джои. Пытаясь увести свои собственные мысли подальше от неё, продолжила:
— Возможно, всё из-за предстоящей свадьбы.
Теперь уже Дилан начал потихоньку, стараясь не подавать вида, расплываться в улыбке, хотя всё же это было заметно.
Потом все замолчали, блуждая по своим приятным мыслям, и только Фокусник, заметив наши игривые взгляды и, видимо, о чем-то догадываясь, или же просто поглощённый переживаниями прожитого дня, зашевелил рыжими усами, напомнив мне тем самым злого таракана, что вновь заставило меня улыбнуться.
Джои тоже посмотрела на Фокусника, который, нахмурив брови и шевеля усами, временами бросая на всех поочередно свой оценивающий взгляд из-под рыжих бровей и не отрываясь от процесса, продолжал молча поглощать свой ужин.
— Райан. — Сказала она. — Раз уж зашла речь о свадьбе. Я согласна выйти за тебя замуж. Но свадьбы мы сыграем все в один день. Все вместе.
— Ты сама это придумала? — Спросил он, замерев с вилкой возле рта, тщательно рассматривая микромимику Джои, пытаясь найти в её словах какой-то подвох.
— Конечно. — Легко и беззаботно ответила Джои, так как не задумывала никакой фальши или подвоха.
— Да я хоть завтра. — Сказал Фокусник и посмотрел на Дилана, ожидая его ответ по поводу двойной свадьбы.
— А я что. — Пожал плечами Дилан. — Вместе так вместе.
Так и случилось. Правда, свадьба состоялась не завтра, а спустя чуть больше месяца. Мы вместе с Джои шли к алтарю, ведя друг друга под руку. Она распланировала всё. Как поставить алтарь. Как расставить женихов так, чтобы мы с ней беспрепятственно могли видеть друг друга. Как именно священник должен спрашивать согласие невест, чтобы получалось, что клятву мы даем друг другу.
Когда священник сказал: «Можете поцеловаться», на какое-то мгновение показалось, мы с ней стоим одни у алтаря, и между нами никого нет. Я сделала к ней шаг, но сильные мужские руки вернули меня на место.
Не считая этой мелочи, когда, получив разрешение от священника на поцелуй невесты, я прошла мимо жениха в сторону Джои, всё остальное было довольно гладко.
Никто не обратил на нас внимание, решив, что это всё заранее запланировано. Так как Джои сделала совершенно то же самое, не видя перед собой жениха, шагнула ко мне навстречу, заставив Райана ловить её.
Дальше была вечеринка.
Я напилась так, что вечер помню частями. Помню, как пыталась оградить Джои от чрезмерного употребления алкоголя и наркотиков, стараясь вытащить из-под её платья фляжку, с которой она никогда не расставалась. Но вместо этого оторвала её часть подола. Потом я пыталась на вечеринке найти Френка, чтобы набить ему морду. Но с прошлого раза его никто не видел. Вслед за этим я прилюдно обвиняла Фокусника, что это он, наверно, убил Френка, чтобы жениться на Джои. И что здесь он допустил ошибку, ведь именно я должна была убить его сама, лично.
Затем мы с Джои отобрали микрофон у певички со сцены и начали петь что-то несуразное. Теперь уже нас быстро прогнали от микрофона, несмотря на то что это был наш праздник, а не присутствующих. Но со сцены мы не ушли. Мы переместились к роялю, где Джои играла Рахманинова, а я то танцевала, то лезла на рояль. Потом снова играл джаз, а я ходила по залу всем и каждому говорила, что Джои моя сестра, а Фокусник мне брат родной. И все понимающе со мной соглашались. Вечер для меня закончился на том, что, стоя на лестнице, ведущей на второй этаж, мы с Джои, выпив на брудершафт по бокалу вина, а затем разбив их о пол, стали страстно целоваться под публичное освистывание и осуждение всех гостей.
Мама Дилана, которая тоже присутствовала на этом празднике жизни, удивлённо спросила стоящего рядом сына:
— Что это, сынок?
— Что, что. Алкоголь, мама, алкоголь вперемешку с радостью о том, что мы теперь женаты. Сейчас я её уведу.
На утро я проснулась в комнате Фокусника.
14
Фокусник, зная о наших с Джои отношениях, расселил нас в разные комнаты и за две недели ни на мгновение не оставил нас наедине с ней.
— Только не в моём доме. — Сказал он, однажды поймав нас целующихся на балконе. — «Садомство — великий грех. Чтобы впредь здесь этого не было!»
Меня с Диланом он поселил в комнате второго этажа, а Джои на третьем, напротив собственной спальни, чтобы было легче следить за происходящим и ее передвижениями.
С этого момента любой каприз Джои исполнялся на раз-два. Вся прислуга в доме крутилась возле неё, как подле королевы, готовясь исполнить всё, что она скажет. Фокусник же задаривал её всевозможными подарками каждый день, а то и по несколько раз на дню, не оставляя её ни на минуту. Он частенько брал её за ручку и водил к пирсу, где они часами, иногда до самой темноты, болтали, сидя на качелях, сделанных в виде уличной скамьи с небольшим деревянным навесом. Меня всю трясло от ревности и мысли, что я могу потерять Джои, проиграв в любовной игре усатому рыжему миллионеру.
Что здесь я могла дать Джои? Заботу? О ней заботились десятки слуг. Внимание, комфорт, дорогие подарки? Я сама находилась здесь только потому, что Джои отказалась переезжать без меня. Лёгкость общения, какие-то знания, интересные истории? Нет! Всё это давал ей Фокусник, часами державший её за беседой на качелях у пирса. Однажды уже стемнело, а Джои с Фокусником всё ещё сидели на улице. Было уже прохладно, потому я взяла плед и, горя нестерпимым желанием узнать, о чём же они так долго могут там разговаривать, подошла и заботливо укрыла их пледом.
Они разговаривали о звёздах.
— Спасибо, дорогая. — Сказала Джои, сверкнув на меня своим влюблённым взглядом, который, как на мгновение мне показалось, нисколько не изменился по отношению ко мне. Но это длилось всего лишь секунды, потом она отвернулась и как ни в чём не бывало продолжила общение с Фокусником, укутываясь по теплее под моим пледом.
— Вот бы увидеть их ближе. — Восхищённая красотой звёзд сказала ему Джои.
Я ушла.
На следующий день приехали мастера на трёх грузовиках, выкопали котлован, залили бетоном, и к вечеру того же дня там уже стоял огромный телескоп.
За ужином есть мне совершенно не хотелось. Но уйти я не могла, потому продолжала сидеть за столом, ковыряясь вилкой в тарелке.
Когда Джои утёрла свои губки салфеткой и, поблагодарив всех за ужин, слегка отодвинулась от стола, чтобы тем самым дать знак лакеям сменить посуду, Фокусник встал и, обойдя Джои со спины, спросил:
— Ты уже видела свой подарок, установленный на пирсе?
— Конечно. — Восторженно ответила Джои. — Я не могу дождаться, когда стемнеет, чтобы наконец-то заглянуть в глазок.
— Прекрасно. Но это ещё не всё. — Ответил Фокусник, аккуратно собрав её волосы к затылку, нежно поцеловал её в шею. Я невольно надавила на вилку так, что её серебряные зубчики разъехались в разные стороны. Фокусник откуда-то из-за спины достал алмазное колье и надел его на шею Джои. Джои же вся сияла от счастья, притом настолько, что, привстав на своем кресле, чмокнула Фокусника в губы.
Я, не в силах смотреть на это, опустила на стол глаза, и тут я заметила, что и Дилан опускает глаза тоже, чувствуя в этот момент себя неловко. Только тогда я поняла, что Дилан за всё это время, пока мы жили в доме Фокусника, не сделал мне ни одного подарка. И действительно, переплюнуть Фокусника в этот момент было бы сложно, а если просто тягаться с ним, выглядело бы жалко. Горячий итальянский нрав не выдержал бы такого, потому глаза у Дилана тоже опустились.
Фокусник по своему обыкновению протянул руку Джои, чтобы отвести её на пирс за домом, где уже начинало темнеть, открывая ей возможность взглянуть на звёзды по-новому.
Первый раз в жизни мне хотелось насолить Джои, чтобы она почувствовала то же, что чувствовала сейчас я.
Я не придумала ничего лучше, как демонстративно протянув руку Дилану, увести его в нашу спальную комнату, где, вцепившись ему в губы, хоть этого Джои видеть и не могла, начала снимать с него рубашку.
Дилан остановил меня.
— Прости меня. — Сказал он. — Я пока не так богат, как Фокусник, и все мои подарки сейчас, когда он так старательно желает получить сердце Джои, были бы дешевым плагиатом. Но я тебе обещаю, когда-нибудь я подомну под себя всю его империю и положу весь мир к твоим ногам, если ты, конечно, согласишься выйти за меня замуж. Он достал из кармана небольшое, но очень искусно сделанное колечко с красным рубином в виде сердца, сказал:
— Оно принадлежало моей матери, а до того матери моего отца, и теперь оно твоё.
Я закрыла свой рот руками, боясь, что могу заговорить вслух. Мои мысли путались, перепрыгивая между собой с места на место. Я не любила Дилана. Я испытывала к нему большое уважение, перемешенное со страхом быть утопленной в Гудзоне. Да, он не был уродлив и за всё это время всегда относился ко мне с теплом, заботой и любовью. Не спорю, он привлекал меня как мужчина, но любила и вожделела я только Джои. Именно потому я, закрыв рот руками, боясь сказать чего не следует, молча стояла как зачарованная, просто смотря на Дилана.
Он взял мою руку и надел на палец кольцо. Оно висело на нем как обруч, готовый свалиться в любую секунду.
— Подгоним. — Понимая, что кольцо мне не подходит, сказал Дилан. — Так ты согласна?
Я вдруг четко услышала его слова, играющие у меня в памяти: — «Мне будет проще объяснить семье, что и с тобой произошел несчастный случай, чем объяснить, почему я для тебя недостаточно хорош».
Я тут же представила картину, как полиция баграми вылавливает моё тело из Гудзона.
— Да. Конечно. — Ответила я.
Тогда Дилан, радостно сжав меня за плечи, поцеловал, приподнял от земли и кинул на кровать.
15
На утро я проснулась в своей постели от странного чувства, будто кто-то щекочет мои пяточки и трогает за пальцы ног. Я открыла глаза и посмотрела на ноги.
На свое удивление я увидела Джои, которая, слегка сдвинув с меня одеяло, извиваясь как кошка, облизывает мои пальцы ног.
— Ты что делаешь? — Удивилась я.
— А что, нельзя или тебе это неприятно? — Спросила она, поставив своим вопросом меня в замешательство. Я была совершенно не против, и мне было довольно приятно. Пока я раздумывала, что ответить, Джои, слегка раздвинув головой мои ноги, перешла с облизывания пальчиков на щиколотки и дальше по внутренней части голени наверх.
— Нас же могут увидеть. — Пыталась остановить её я.
— А никого нет. — Ответила Джои, забуриваясь всё глубже под одеяло и перепрыгивая языком вперемешку с поцелуями с одной моей ноги на другую.
— А если... — Я хотела сказать что-то про прислугу, но Джои добралась уже до самого верха и остановилась, обжигая меня своим дыханием. Я была готова почувствовать её прикосновение к самому заветному месту и замерла в ожидании.
— А если... — сказала она и, с силой прижав свои губы к моему животу, выдувая из губ звук "ппрррррр", стремительно двинулась к пупку, тем самым заставив меня, извиваясь от неожиданности такой перемены и хохоча от щекотки, безуспешно пытаться вытащить её из-под одеяла.
В следующее мгновение Джои, сама вынырнув из-под одеяла возле моего лица, легла подбородком мне на грудь и, посмотрев мне в глаза своим чарующим взглядом, сказала:
— Привет. Я соскучилась. Наконец-то мы с тобой одни.
— А где все? — спросила я.
Джои перекатилась с меня на бок, тем самым уткнувшись мне в подмышку и глядя оттуда, ответила:
— Сегодня воскресенье, и наши мальчики уехали замаливать свои грехи в церковь. Ты же знаешь, какой он набожный. Ну и Дилан, конечно, с ним. Слышала, Дилан сделал тебе предложение?!
— Я вроде никому ещё не говорила. — спросила я, удивляясь тому, откуда это известно Джои.
— Да. Ты не говорила. Но Дилан уже всем рассказал, что ты согласилась. Это ведь так? — спрашивала Джои.
— Да. — ответила я, на секунду почувствовав себя как-то неловко по отношению к Джои, и вообще, всё, что сейчас происходило между нами, всё как-то было так запутано и неправильно. Но разбираться сейчас в этом у меня не было никакого желания. Я была безумно счастлива, что Джои здесь, рядом со мной, в моей постели, и нам никто не мешает.
— Хорошо. — улыбнулась Джои, а затем продолжила:
— Тогда я отвечу Райану, что я тоже согласна выйти за него замуж.
— С каких пор ты называешь его по имени? — удивилась я, вновь ощущая подступающее чувство ревности.
— С тех пор, как он мне сделал предложение. Или ты не услышала, что я сказала? Я долго ждала этого момента, чтобы ему ответить, ведь прежде мне хотелось поговорить с тобой. Узнать, что ты на это скажешь. Вместе и навсегда или… — Джои с каким-то сомнением в голосе повторила нашу клятву друг другу.
— Вместе и навсегда. — вдохновлённо ответила я, чтобы развеять все её сомнения. Хотя за все эти дни сомневаться приходилось только мне.
Мои слова могли легко повлиять на её решения, а отказываться от такого предложения для неё было бы верхом бессмысленного безрассудства. Я понимала, что нам бы не удалось беззаботно прожить всю жизнь только вдвоем, не имея даже цента в кармане. Замужество для нас было неизбежно, но в данный момент меня заботил только один единственный вопрос: "Как это отразится на наших с ней отношениях?"
— Ты с ним спишь? — спросила я, очень боясь услышать положительный ответ.
— Нет. Он ещё ни разу ко мне не прикоснулся. Да мне это и не нужно. Ведь у меня есть ты. И только ты. Ты ведь по-прежнему меня любишь? — спросила Джои, приподнимаясь в локтях на кровати, стараясь заглянуть мне в глаза, дабы убедиться в правдивости моих ответов.
— Да. — уверенно и однозначно ответила я. Но Джои не унималась. В одно движение вновь оказавшись на мне, зависла над моими губами.
— Всё так же горячо, хоть и спишь с Диланом? — спросила она, слегка поцеловав меня в губы, а затем чуть-чуть отодвинулась от них, вновь зависнув надо мной, чтобы дать мне возможность ответить.
— А как мне отказать ему и при этом не утонуть в Гудзоне? Ведь он не знает о нас с тобой. — спросила я.
— Мне всё равно, что думает он. Мне важно, что думаешь ты. Ответь, пожалуйста, на мой вопрос. — настаивала она.
— Да. — ответила я. Джои поцеловала меня в шею, а затем провела языком до самого подбородка и вновь зависла над губами.
— Всё так же страстно? — продолжала спрашивать она.
— Да. — так же уверенно ответила я, хотя дыхание моё сбилось и стало неровным.
— Скажи это сама. — осыпая меня поцелуями и опускаясь к груди, попросила она.
— Я люблю тебя. — ответила я, закрывая глаза от растекающегося по телу приятного чувства возбуждения. "Люблю тебя. Люблю. Очень люблю. Просто безумно люблю. Всё так же горячо и страстно, и даже немножко больше" — повторяла я, пока Джои не скрылась с головой под одеялом у меня между ног. Больше я говорить ничего не могла, только блаженно постанывать от её поцелуев, прикосновений язычка и ласкающих меня пальчиков.
16
— Приятно видеть на твоем лице улыбку. — Сказал мне Дилан за ужином, и я поймала себя на мысли, что переглядываюсь с Джои, вспоминая сегодняшнее утро, и расплываюсь в улыбке без особых на то оснований для окружающих.
— Настроение сегодня хорошее. — Ответила я, обращаясь к Дилану и стараясь никак себя не дискредитировать тем, что в очередной раз изменила ему с Джои. Пытаясь увести свои собственные мысли подальше от неё, продолжила:
— Возможно, всё из-за предстоящей свадьбы.
Теперь уже Дилан начал потихоньку, стараясь не подавать вида, расплываться в улыбке, хотя всё же это было заметно.
Потом все замолчали, блуждая по своим приятным мыслям, и только Фокусник, заметив наши игривые взгляды и, видимо, о чем-то догадываясь, или же просто поглощённый переживаниями прожитого дня, зашевелил рыжими усами, напомнив мне тем самым злого таракана, что вновь заставило меня улыбнуться.
Джои тоже посмотрела на Фокусника, который, нахмурив брови и шевеля усами, временами бросая на всех поочередно свой оценивающий взгляд из-под рыжих бровей и не отрываясь от процесса, продолжал молча поглощать свой ужин.
— Райан. — Сказала она. — Раз уж зашла речь о свадьбе. Я согласна выйти за тебя замуж. Но свадьбы мы сыграем все в один день. Все вместе.
— Ты сама это придумала? — Спросил он, замерев с вилкой возле рта, тщательно рассматривая микромимику Джои, пытаясь найти в её словах какой-то подвох.
— Конечно. — Легко и беззаботно ответила Джои, так как не задумывала никакой фальши или подвоха.
— Да я хоть завтра. — Сказал Фокусник и посмотрел на Дилана, ожидая его ответ по поводу двойной свадьбы.
— А я что. — Пожал плечами Дилан. — Вместе так вместе.
Так и случилось. Правда, свадьба состоялась не завтра, а спустя чуть больше месяца. Мы вместе с Джои шли к алтарю, ведя друг друга под руку. Она распланировала всё. Как поставить алтарь. Как расставить женихов так, чтобы мы с ней беспрепятственно могли видеть друг друга. Как именно священник должен спрашивать согласие невест, чтобы получалось, что клятву мы даем друг другу.
Когда священник сказал: «Можете поцеловаться», на какое-то мгновение показалось, мы с ней стоим одни у алтаря, и между нами никого нет. Я сделала к ней шаг, но сильные мужские руки вернули меня на место.
Не считая этой мелочи, когда, получив разрешение от священника на поцелуй невесты, я прошла мимо жениха в сторону Джои, всё остальное было довольно гладко.
Никто не обратил на нас внимание, решив, что это всё заранее запланировано. Так как Джои сделала совершенно то же самое, не видя перед собой жениха, шагнула ко мне навстречу, заставив Райана ловить её.
Дальше была вечеринка.
Я напилась так, что вечер помню частями. Помню, как пыталась оградить Джои от чрезмерного употребления алкоголя и наркотиков, стараясь вытащить из-под её платья фляжку, с которой она никогда не расставалась. Но вместо этого оторвала её часть подола. Потом я пыталась на вечеринке найти Френка, чтобы набить ему морду. Но с прошлого раза его никто не видел. Вслед за этим я прилюдно обвиняла Фокусника, что это он, наверно, убил Френка, чтобы жениться на Джои. И что здесь он допустил ошибку, ведь именно я должна была убить его сама, лично.
Затем мы с Джои отобрали микрофон у певички со сцены и начали петь что-то несуразное. Теперь уже нас быстро прогнали от микрофона, несмотря на то что это был наш праздник, а не присутствующих. Но со сцены мы не ушли. Мы переместились к роялю, где Джои играла Рахманинова, а я то танцевала, то лезла на рояль. Потом снова играл джаз, а я ходила по залу всем и каждому говорила, что Джои моя сестра, а Фокусник мне брат родной. И все понимающе со мной соглашались. Вечер для меня закончился на том, что, стоя на лестнице, ведущей на второй этаж, мы с Джои, выпив на брудершафт по бокалу вина, а затем разбив их о пол, стали страстно целоваться под публичное освистывание и осуждение всех гостей.
Мама Дилана, которая тоже присутствовала на этом празднике жизни, удивлённо спросила стоящего рядом сына:
— Что это, сынок?
— Что, что. Алкоголь, мама, алкоголь вперемешку с радостью о том, что мы теперь женаты. Сейчас я её уведу.
На утро я проснулась в комнате Фокусника.
