Всё это случилось меньше чем за две недели. Удар за ударом. Юля не успевала прийти в себя от одного потрясения, как её настигало новое. Что ещё должно случиться, чтобы добить её окончательно?
Сейчас у неё не осталось никого ближе Тимофея. Но он не бросит её. Он любит, как и она. Их связь не удастся разорвать никаким неприятностям. Она в этом уверенна. Юля внезапно перестала плакать. Всё внутри неё сжалось от неприятного предчувствия. Что-то ужасное должно произойти! Над ней явно довлеет какое-то проклятье. Так не может быть, чтобы столько несчастий разом посыпались на человека ни с того ни с сего. Если Тим разлюбит её и уйдёт… Она точно сойдёт с ума.
Юля потянулась к тумбочке и схватила телефон. Сегодня последний день уходящего года. Тимофей организует три выступления и новогодний корпоратив в ночном клубе, но он обещал, что обязательно придёт в больницу. Едва Юля набрала номер любимого, как он тут же ответил, сообщив, что уже торопится к ней и будет на месте через полчаса.
Девушка с облегчением вздохнула и стала торопливо приводить себя в порядок. Тим сейчас для неё самый близкий человек. И самый родной. Его любовь – это спасательный круг, который держит её на плаву. Без него жизнь просто потеряет всякий смысл. Она должна сберечь их чувства любой ценой.
Когда парень появился в палате, Юля кинулась ему на шею. Она неуклюже обнимала его загипсованной рукой и покрывала лицо поцелуями.
— Солнышко, я тоже очень соскучился, но дай мне хотя бы поставить пакеты и освободить руки, — смущённо улыбнулся он.
— Я так рада, что ты пришёл! — девушка вдруг почувствовала, что готова расплакаться. — Ты ведь правда любишь меня?
— Юлечка, ну что за вопрос? — Тим прижал её к себе и поцеловал в макушку. — Конечно, люблю! И очень жду, когда ты вернёшься домой. Я забежал к тебе ненадолго. Сама знаешь, какая у меня сегодня загруженность. Артём не справляется. Света Широкова должна была петь в клубе «Зилль», но простудилась. Придётся Ольге заменить её. Вместо живого выступления придётся использовать фонограмму. Заказчик очень недоволен. Ещё и фургон у нас сломался. Ребятам из стендапа придётся ехать в другой город на такси, тащить с собой всё необходимое оборудование и костюмы. Какие-то несчастья кругом. Меня просто на части рвут.
Словно в подтверждении его слов из кармана пиджака Тимофея раздался мелодичный сигнал мобильного. Тим поставил пакеты на кровать и достал трубку.
— Да, Светочка, я слушаю, — Прокричал он в телефон. — Не рыдай – тебе нельзя волноваться, а то совсем голос пропадёт. Я скоро приеду. Может какие-то лекарства купить?
Юля почувствовала, как внутри неё ворочается злость и раздражение. Неужели нельзя отложить все дела хотя бы на час?! Ей сейчас гораздо хуже, чем этой Светочке! Юле нестерпимо захотелось вырвать мобильник из рук Тимофея и швырнуть мерзкую трубку об стену, но она только сжала зубы, отвернулась и вцепилась в ручки пакетов.
— Как же я устал с ними! — пожаловался парень, отключая телефон. — Словно дети малые – ничего сами не могут.
— Ты сам их разбаловал! — раздражённо процедила Юля. — Должны же быть какие-то границы приличия! Они тебе даже по ночам названивают!
— Ну, солнышко, не злись. — Тим попытался обнять девушку сзади, но она передёрнула плечами. — ночью мне звонили всего два раза, и это были чрезвычайные обстоятельства. Хочешь, я завтра весь день проведу с тобой?
— У вас же заказан на вечер ресторан! Все ваши артисты соберутся!
— К чёрту ресторан! — Тимофей ухватил Юлю за талию и прижал к себе. — Я без тебя не хочу туда ехать.
Прикосновения его рук были, как всегда, нежными. Обычно его объятья действовали успокаивающе, но сегодня Юля ощущала только раздражение. Ей казалось, что Тим ведёт себя как-то наигранно. Хочет показаться слишком внимательным и уступчивым. Завтрашняя встреча с друзьями для него очень важна. Нужно будет обсудить прошедшие выступления и наметить дальнейшие планы. И вместо этого он собирается проторчать весь день в этой убогой палате?
Девушка повернулась к любимому и посмотрела в его глаза. Он не отвернулся, не отвёл взгляд, смотрел на неё с теплотой и обожанием. Почему-то это разозлило Юлю ещё больше. Он хорошо изучил её, знает, что она уступит, ждёт этого и даже не сомневается.
— Нет, дорогой, — Юля с трудом выдавила из себя улыбку. — Ты должен встретиться с артистами. Такие мероприятия делают коллектив более сплочённым. Ты руководитель, и твоя обязанность присутствовать там. А ко мне можешь прийти второго января. Я же никуда не денусь.
— Хорошо, — Тим выдохнул с облегчением. — Ты у меня самая лучшая и понимающая! У нас весь январь будут выступления и корпоративы, только восьмого числа – свободно. Артём с Ольгой приглашают всех в свой загородный дом отмечать Рождество. Я хочу поговорить с твоим лечащим врачом. Может тебя отпустят на этот день из больницы?
— Это вряд ли, — Юля старалась, чтобы её голос звучал беззаботно. — Доктор сказал, что пока не изучат моё сотрясение, никуда не отпустят. Мне сейчас нужно больше отдыхать, а тебе необходимо встречаться с ребятами. В этом нет ничего страшного. Мы потом всё наверстаем. Может так и лучше – я в безопасности, под присмотром врачей, и не отвлекаю тебя от работы.
— Ты уверена? — Тимофей расслабился, и Юля поняла, что он ждал от неё такого ответа. — Может всё же мне побыть с тобой завтра? Знаю, что ты переживаешь из-за родителей и…
Тут его телефон снова издал сигнал, и парень, не закончив фразу, приложил трубку к уху.
— Да, Оля! Ты где? Плохо слышно! Ты почему ещё не у Светланы? Через два часа твой выход на сцену, а ты ещё костюм не забрала! Нам владельцы «Зилль» такую неустойку заставят выплачивать, что за год не рассчитаемся! Так… сиди на месте! Я сам сейчас приеду за костюмом, а потом захвачу тебя. И не вздумай рыдать, красавица!
Юля слушала его реплики, и уже сама чуть не рыдала от обиды. На всяких Свет и Оль её парень находит время, а на неё… Да, работа обязывает его общаться с девушками, но ведь Юля и их отношения должны быть на первом месте!
Юля понимала, что рассуждает как истеричка, но ничего не могла с собой поделать. Внутри её жгла ревность и обида. Казалось, что ещё немного, и эта горючая смесь взорвётся в ней. Девушка чувствовала, как на шее пульсирует вена, а в ушах начинает шуметь, и когда Тим, извиняясь, стал ныть, что ему срочно нужно ехать, Юля вздохнула с облегчением.
Пусть убирается отсюда поскорее. Он только раздражает, ведёт себя, как тряпка: то за артистами своими бегает, упрашивает и сопли им вытирает, то перед ней лебезит. Это отвратительно! Тим всё мялся в дверях, ждал от неё каких-то слов или, может, прощального поцелуя, но Юля отвернулась опять к кровати и вцепилась в ручки пакетов. Её даже начало трясти. Когда же он уйдёт?
Едва парень покинул комнату, как Юля развернулась и со всей злости швырнула пакеты на пол. Содержимое разлетелось по рваному, потерявшему цвет линолеуму. Бутылка минералки отскочила к окну, мандарины, словно новогодние шары, покатились в разные стороны. Оранжевый цвет так сильно контрастировал с унылой обстановкой комнаты, что казался неуместной насмешкой.
У Тима праздники, выступления, встречи с друзьями, а она должна гнить и подыхать от тоски в этом мрачном, пропитанном болью и безысходностью, месте! Как же всё мерзко и фальшиво! Эти оранжевые мандарины, которые всегда ассоциировались с праздником и домашним уютом, теперь издеваются над ней, приманивают взгляд своим ядовито-кислотным цветом, блестят глянцевыми боками! Им здесь не место! Поддавшись, нахлынувшему гневу, почти ничего не соображая, Юля с воем и остервенением принялась давить их ногами…
С каждым днём девушке становилось всё хуже. На неё то накатывала депрессия, то приступы раздражения. Врач говорил, что перелом срастается быстро, а обследование головного мозга можно будет начать только после десятого января, но Юля была уверенна, что не выдержит в больнице ещё несколько дней.
Серая палата, больничный распорядок и еда, неприветливый персонал – всё это раздражало девушку, доводя до безумия. Иногда становилось душно, она едва не задыхалась и бежала открывать форточку, но едва морозный воздух проникал в комнату, как Юлю начинало колотить в ознобе.
Ночью, а иногда и днём во время сна её посещали кошмары. Жуткие видения тут же забывались, едва девушка открывала глаза, оставляя после себя чувство панического страха и липкий, холодный пот.
Мать несколько раз звонила, намеривалась приехать, но Юля не желала её видеть. Тимофей появлялся ещё пару раз, и девушка ощущала накатывающую на неё беспричинную злость. Сначала Юле удавалось сдерживать себя, но потом она едва не силой выгоняла парня из палаты.
На Рождество он привёз ей огромный букет роз, который с трудом смог пропихнуть в дверной проём. К букету прилагалась несуразно большая ваза. Пришлось даже отодвинуть соседнюю кровать, чтобы разместить всю эту красоту возле тумбочки. Нежный аромат цветов заполнил помещение, вытеснив запахи лекарств.
В этот день девушка чувствовала себя лучше и даже смогла уделить любимому пару часов. Тимофей напомнил, что завтра будет отмечать праздник с друзьями за городом. Он сказал, что без Юли ему будет там некомфортно и скучно. Глядя в его глаза, она видела, что парень говорит искренне.
На следующий день Юля ощущала слабость. Ей не хотелось ни есть, ни вставать с кровати. Апатия и сонливость накатывали волнами, погружая в полудрёму. Только к вечеру девушка заставила себя подняться и немного поесть. Красные розы стали вянуть и сбрасывать кровавые лепестки на пол. Даже им было невыносимо находиться здесь.
Юля пыталась дозвониться Тиму. Не получилось. Сейчас он находился с друзьями за городом, где мобильная связь нестабильна. Это обстоятельство очень расстроило девушку. Она снова почувствовала себя бесконечно одинокой и никому не нужной. Хотелось забиться в угол и плакать, но слёз не было. Сейчас она бы простила любимому все его недостатки, лишь бы он оказался рядом. Какая она была дура, что злилась на него. Нужно было ценить каждый миг, проведённый вместе.
Юля включила телефон, увидела на заставке весёлое лицо Тима, и ей стало спокойнее, словно он, действительно, где-то рядом. Пусть сейчас он далеко, в чужом доме, но душой всё равно остаётся с ней и, засыпая, буде вспоминать её. Девушка села на пол рядом с кроватью, приладила телефон на подушке так, чтобы экран было видно, положила голову на скрещенные руки и стала вглядываться в изображение любимого. «Ты самый лучший, Тим. Я тебя очень люблю, — тихо шептала она, поглаживая пальцем экран». Ей даже показалось, что парень кивает в ответ на слова, но это, скорее всего, уже виделось ей во сне.
Утром она обнаружила себя уже лежащей в кровати. Тоска и романтическое настроение никуда не делись. Она снова включила телефон и стала просматривать, загруженные в него фотографии. Почему они с Тимом так мало фотографировались вместе? На снимках он всегда старается прижать её к себе и улыбается так искренне и радостно!
Юля сама не понимала, откуда вдруг в ней проснулась эта сентиментальность? Никогда раньше она не выказывала умиление, не сюсюкалась с Тимофеем, а теперь вот сидит и пускает слюни на их старые фотки, а ведь ещё вчера готова была вытолкать его из палаты.
Снимки в телефоне быстро закончились, и девушка включила мобильный интернет. Ей просто необходимо было сейчас присутствие рядом обожаемого Тимочки. Пусть это будет всего лишь его изображения. На каждой фотографии он такой счастливый - это видно по глазам. И всё потому, что в его жизни есть она.
Юля нажала иконку Инстаграм. Перед ней запестрела лента новостей – люди жаждали поделиться подробностями своей жизни. Девушка хотела уже перейти на страницу Тимофея, но взгляд зацепился за фотографию с какого-то мероприятия. На снимке было много народа, все в ярких праздничных одеждах на фоне новогодней ёлки, а в самом центре изображения был Тим.
Юля присмотрелась и поняла, что кто-то из артистов, работающих с её парнем, успел с утра пораньше выложить фото на своей странице. Девушка уже пару раз бывала в загородном доме Артёма и Ольги и узнала интерьер. Юля провела пальцем по экрану и увидела следующее фото: её Тимофей лежал с голым торсом на кровати и, похоже, спал или просто прикрыл глаза. Его нижняя часть туловища и ноги были прикрыты тонким одеялом, а сверху, прижавшись к парню, лежала блондинка в полупрозрачном пеньюаре. Развратница смотрела, улыбаясь и игриво подмигивая.
Юля не верила глазам. Может, это какая-то шутка? Но под снимком была вовсе не шуточная подпись: «Я и мой любимый – продюсер Тимофей Соболев отмечаем Рождество в постели. Он сделал мне предложение, и я согласилась. Скоро свадьба! Я счастлива!!!»
Перед глазами у Юли всё потемнело. Стало нечем дышать. Она беспомощно открывала рот, но горло словно сдавило тисками. Телефон выпал из ослабевшей руки, скользнул по одеялу и упал на пол экраном вверх. Сквозь тёмную пелену девушка видела улыбающуюся блондинку.
Юля знала её – это была Лика Рошевская, начинающая певичка из команды Тимофея. Блондинка-развратница давно пыталась очаровать Тима. Он сам рассказывал, смеясь, как она делала ему намёки и строила глазки. Похоже, что ей всё-таки удалось затащить его в постель.
Юля чувствовала, что задыхается. Она судорожно пыталась вдохнуть, но горло сжималось только сильнее. «Так и должно всё закончиться, — возникла в голове последняя мысль. — Это проклятье! Сначала работа, потом соседи и родители, затем она сама попала в аварию, а теперь ей изменил любимый, разбив сердце. Я лишилась всего, осталась только жалкая жизнь, с которой придётся расстаться».
Девушка из последних сил ухватилась за край кровати, пытаясь подняться, но вдруг разжала пальцы. Зачем сопротивляться и цепляться за никчёмную жизнь? В голове зашумело, сознание стало проваливаться в бездонную чёрную пропасть. Последнее что Юля услышала – это как кто-то рядом сипло с надрывом втянул в себя воздух…
* * *
Это точно была не она. Юлечка умерла на боксёрском ринге, где судьба удар за ударом выбила из неё весь дух. Кого-то такая трёпка делает сильнее, заставляя подниматься снова и снова, но Юля сдалась. Слабая инфантильная девочка, всё время ждущая, что кто-то придёт и спасёт её. Её смерть породила раненое разъярённое существо, утратившее человеческий облик. Оно вырвалось из клетки, в которой задыхалось. Незримые цепи лопнули, и теперь ничто не могло остановить нахлынувшее безумие.
Юля с трудом помнила, как что-то кричала, сбегая по лестнице на первый этаж, как стучала в запертую дверь помещения, где хранилась верхняя одежда пациентов, как потом в ярости дёргала за ручку этой двери и вырвала навесной замок вместе с хлипкими петлями. Вроде потом прибежали медсёстры и дежурный врач, который уговаривал подписать какой-то отказ, но Юля в нецензурной форме высказала всё, что думала и об отказе, и о врачах этой больницы, и о самой больнице в целом.
Как она добралась до дома – полностью стёрлось из её памяти. Вообще, многие события последних дней словно заволокло туманом. Юля совсем не помнила про аварию. Загипсованная рука свидетельствовала о том, что девушка где-то упала, но вот где это произошло? С уверенностью она могла сказать только одно: это случилось на улице во время сильного снегопада.
Сейчас у неё не осталось никого ближе Тимофея. Но он не бросит её. Он любит, как и она. Их связь не удастся разорвать никаким неприятностям. Она в этом уверенна. Юля внезапно перестала плакать. Всё внутри неё сжалось от неприятного предчувствия. Что-то ужасное должно произойти! Над ней явно довлеет какое-то проклятье. Так не может быть, чтобы столько несчастий разом посыпались на человека ни с того ни с сего. Если Тим разлюбит её и уйдёт… Она точно сойдёт с ума.
Юля потянулась к тумбочке и схватила телефон. Сегодня последний день уходящего года. Тимофей организует три выступления и новогодний корпоратив в ночном клубе, но он обещал, что обязательно придёт в больницу. Едва Юля набрала номер любимого, как он тут же ответил, сообщив, что уже торопится к ней и будет на месте через полчаса.
Девушка с облегчением вздохнула и стала торопливо приводить себя в порядок. Тим сейчас для неё самый близкий человек. И самый родной. Его любовь – это спасательный круг, который держит её на плаву. Без него жизнь просто потеряет всякий смысл. Она должна сберечь их чувства любой ценой.
Когда парень появился в палате, Юля кинулась ему на шею. Она неуклюже обнимала его загипсованной рукой и покрывала лицо поцелуями.
— Солнышко, я тоже очень соскучился, но дай мне хотя бы поставить пакеты и освободить руки, — смущённо улыбнулся он.
— Я так рада, что ты пришёл! — девушка вдруг почувствовала, что готова расплакаться. — Ты ведь правда любишь меня?
— Юлечка, ну что за вопрос? — Тим прижал её к себе и поцеловал в макушку. — Конечно, люблю! И очень жду, когда ты вернёшься домой. Я забежал к тебе ненадолго. Сама знаешь, какая у меня сегодня загруженность. Артём не справляется. Света Широкова должна была петь в клубе «Зилль», но простудилась. Придётся Ольге заменить её. Вместо живого выступления придётся использовать фонограмму. Заказчик очень недоволен. Ещё и фургон у нас сломался. Ребятам из стендапа придётся ехать в другой город на такси, тащить с собой всё необходимое оборудование и костюмы. Какие-то несчастья кругом. Меня просто на части рвут.
Словно в подтверждении его слов из кармана пиджака Тимофея раздался мелодичный сигнал мобильного. Тим поставил пакеты на кровать и достал трубку.
— Да, Светочка, я слушаю, — Прокричал он в телефон. — Не рыдай – тебе нельзя волноваться, а то совсем голос пропадёт. Я скоро приеду. Может какие-то лекарства купить?
Юля почувствовала, как внутри неё ворочается злость и раздражение. Неужели нельзя отложить все дела хотя бы на час?! Ей сейчас гораздо хуже, чем этой Светочке! Юле нестерпимо захотелось вырвать мобильник из рук Тимофея и швырнуть мерзкую трубку об стену, но она только сжала зубы, отвернулась и вцепилась в ручки пакетов.
— Как же я устал с ними! — пожаловался парень, отключая телефон. — Словно дети малые – ничего сами не могут.
— Ты сам их разбаловал! — раздражённо процедила Юля. — Должны же быть какие-то границы приличия! Они тебе даже по ночам названивают!
— Ну, солнышко, не злись. — Тим попытался обнять девушку сзади, но она передёрнула плечами. — ночью мне звонили всего два раза, и это были чрезвычайные обстоятельства. Хочешь, я завтра весь день проведу с тобой?
— У вас же заказан на вечер ресторан! Все ваши артисты соберутся!
— К чёрту ресторан! — Тимофей ухватил Юлю за талию и прижал к себе. — Я без тебя не хочу туда ехать.
Прикосновения его рук были, как всегда, нежными. Обычно его объятья действовали успокаивающе, но сегодня Юля ощущала только раздражение. Ей казалось, что Тим ведёт себя как-то наигранно. Хочет показаться слишком внимательным и уступчивым. Завтрашняя встреча с друзьями для него очень важна. Нужно будет обсудить прошедшие выступления и наметить дальнейшие планы. И вместо этого он собирается проторчать весь день в этой убогой палате?
Девушка повернулась к любимому и посмотрела в его глаза. Он не отвернулся, не отвёл взгляд, смотрел на неё с теплотой и обожанием. Почему-то это разозлило Юлю ещё больше. Он хорошо изучил её, знает, что она уступит, ждёт этого и даже не сомневается.
— Нет, дорогой, — Юля с трудом выдавила из себя улыбку. — Ты должен встретиться с артистами. Такие мероприятия делают коллектив более сплочённым. Ты руководитель, и твоя обязанность присутствовать там. А ко мне можешь прийти второго января. Я же никуда не денусь.
— Хорошо, — Тим выдохнул с облегчением. — Ты у меня самая лучшая и понимающая! У нас весь январь будут выступления и корпоративы, только восьмого числа – свободно. Артём с Ольгой приглашают всех в свой загородный дом отмечать Рождество. Я хочу поговорить с твоим лечащим врачом. Может тебя отпустят на этот день из больницы?
— Это вряд ли, — Юля старалась, чтобы её голос звучал беззаботно. — Доктор сказал, что пока не изучат моё сотрясение, никуда не отпустят. Мне сейчас нужно больше отдыхать, а тебе необходимо встречаться с ребятами. В этом нет ничего страшного. Мы потом всё наверстаем. Может так и лучше – я в безопасности, под присмотром врачей, и не отвлекаю тебя от работы.
— Ты уверена? — Тимофей расслабился, и Юля поняла, что он ждал от неё такого ответа. — Может всё же мне побыть с тобой завтра? Знаю, что ты переживаешь из-за родителей и…
Тут его телефон снова издал сигнал, и парень, не закончив фразу, приложил трубку к уху.
— Да, Оля! Ты где? Плохо слышно! Ты почему ещё не у Светланы? Через два часа твой выход на сцену, а ты ещё костюм не забрала! Нам владельцы «Зилль» такую неустойку заставят выплачивать, что за год не рассчитаемся! Так… сиди на месте! Я сам сейчас приеду за костюмом, а потом захвачу тебя. И не вздумай рыдать, красавица!
Юля слушала его реплики, и уже сама чуть не рыдала от обиды. На всяких Свет и Оль её парень находит время, а на неё… Да, работа обязывает его общаться с девушками, но ведь Юля и их отношения должны быть на первом месте!
Юля понимала, что рассуждает как истеричка, но ничего не могла с собой поделать. Внутри её жгла ревность и обида. Казалось, что ещё немного, и эта горючая смесь взорвётся в ней. Девушка чувствовала, как на шее пульсирует вена, а в ушах начинает шуметь, и когда Тим, извиняясь, стал ныть, что ему срочно нужно ехать, Юля вздохнула с облегчением.
Пусть убирается отсюда поскорее. Он только раздражает, ведёт себя, как тряпка: то за артистами своими бегает, упрашивает и сопли им вытирает, то перед ней лебезит. Это отвратительно! Тим всё мялся в дверях, ждал от неё каких-то слов или, может, прощального поцелуя, но Юля отвернулась опять к кровати и вцепилась в ручки пакетов. Её даже начало трясти. Когда же он уйдёт?
Едва парень покинул комнату, как Юля развернулась и со всей злости швырнула пакеты на пол. Содержимое разлетелось по рваному, потерявшему цвет линолеуму. Бутылка минералки отскочила к окну, мандарины, словно новогодние шары, покатились в разные стороны. Оранжевый цвет так сильно контрастировал с унылой обстановкой комнаты, что казался неуместной насмешкой.
У Тима праздники, выступления, встречи с друзьями, а она должна гнить и подыхать от тоски в этом мрачном, пропитанном болью и безысходностью, месте! Как же всё мерзко и фальшиво! Эти оранжевые мандарины, которые всегда ассоциировались с праздником и домашним уютом, теперь издеваются над ней, приманивают взгляд своим ядовито-кислотным цветом, блестят глянцевыми боками! Им здесь не место! Поддавшись, нахлынувшему гневу, почти ничего не соображая, Юля с воем и остервенением принялась давить их ногами…
***
С каждым днём девушке становилось всё хуже. На неё то накатывала депрессия, то приступы раздражения. Врач говорил, что перелом срастается быстро, а обследование головного мозга можно будет начать только после десятого января, но Юля была уверенна, что не выдержит в больнице ещё несколько дней.
Серая палата, больничный распорядок и еда, неприветливый персонал – всё это раздражало девушку, доводя до безумия. Иногда становилось душно, она едва не задыхалась и бежала открывать форточку, но едва морозный воздух проникал в комнату, как Юлю начинало колотить в ознобе.
Ночью, а иногда и днём во время сна её посещали кошмары. Жуткие видения тут же забывались, едва девушка открывала глаза, оставляя после себя чувство панического страха и липкий, холодный пот.
Мать несколько раз звонила, намеривалась приехать, но Юля не желала её видеть. Тимофей появлялся ещё пару раз, и девушка ощущала накатывающую на неё беспричинную злость. Сначала Юле удавалось сдерживать себя, но потом она едва не силой выгоняла парня из палаты.
На Рождество он привёз ей огромный букет роз, который с трудом смог пропихнуть в дверной проём. К букету прилагалась несуразно большая ваза. Пришлось даже отодвинуть соседнюю кровать, чтобы разместить всю эту красоту возле тумбочки. Нежный аромат цветов заполнил помещение, вытеснив запахи лекарств.
В этот день девушка чувствовала себя лучше и даже смогла уделить любимому пару часов. Тимофей напомнил, что завтра будет отмечать праздник с друзьями за городом. Он сказал, что без Юли ему будет там некомфортно и скучно. Глядя в его глаза, она видела, что парень говорит искренне.
На следующий день Юля ощущала слабость. Ей не хотелось ни есть, ни вставать с кровати. Апатия и сонливость накатывали волнами, погружая в полудрёму. Только к вечеру девушка заставила себя подняться и немного поесть. Красные розы стали вянуть и сбрасывать кровавые лепестки на пол. Даже им было невыносимо находиться здесь.
Юля пыталась дозвониться Тиму. Не получилось. Сейчас он находился с друзьями за городом, где мобильная связь нестабильна. Это обстоятельство очень расстроило девушку. Она снова почувствовала себя бесконечно одинокой и никому не нужной. Хотелось забиться в угол и плакать, но слёз не было. Сейчас она бы простила любимому все его недостатки, лишь бы он оказался рядом. Какая она была дура, что злилась на него. Нужно было ценить каждый миг, проведённый вместе.
Юля включила телефон, увидела на заставке весёлое лицо Тима, и ей стало спокойнее, словно он, действительно, где-то рядом. Пусть сейчас он далеко, в чужом доме, но душой всё равно остаётся с ней и, засыпая, буде вспоминать её. Девушка села на пол рядом с кроватью, приладила телефон на подушке так, чтобы экран было видно, положила голову на скрещенные руки и стала вглядываться в изображение любимого. «Ты самый лучший, Тим. Я тебя очень люблю, — тихо шептала она, поглаживая пальцем экран». Ей даже показалось, что парень кивает в ответ на слова, но это, скорее всего, уже виделось ей во сне.
Утром она обнаружила себя уже лежащей в кровати. Тоска и романтическое настроение никуда не делись. Она снова включила телефон и стала просматривать, загруженные в него фотографии. Почему они с Тимом так мало фотографировались вместе? На снимках он всегда старается прижать её к себе и улыбается так искренне и радостно!
Юля сама не понимала, откуда вдруг в ней проснулась эта сентиментальность? Никогда раньше она не выказывала умиление, не сюсюкалась с Тимофеем, а теперь вот сидит и пускает слюни на их старые фотки, а ведь ещё вчера готова была вытолкать его из палаты.
Снимки в телефоне быстро закончились, и девушка включила мобильный интернет. Ей просто необходимо было сейчас присутствие рядом обожаемого Тимочки. Пусть это будет всего лишь его изображения. На каждой фотографии он такой счастливый - это видно по глазам. И всё потому, что в его жизни есть она.
Юля нажала иконку Инстаграм. Перед ней запестрела лента новостей – люди жаждали поделиться подробностями своей жизни. Девушка хотела уже перейти на страницу Тимофея, но взгляд зацепился за фотографию с какого-то мероприятия. На снимке было много народа, все в ярких праздничных одеждах на фоне новогодней ёлки, а в самом центре изображения был Тим.
Юля присмотрелась и поняла, что кто-то из артистов, работающих с её парнем, успел с утра пораньше выложить фото на своей странице. Девушка уже пару раз бывала в загородном доме Артёма и Ольги и узнала интерьер. Юля провела пальцем по экрану и увидела следующее фото: её Тимофей лежал с голым торсом на кровати и, похоже, спал или просто прикрыл глаза. Его нижняя часть туловища и ноги были прикрыты тонким одеялом, а сверху, прижавшись к парню, лежала блондинка в полупрозрачном пеньюаре. Развратница смотрела, улыбаясь и игриво подмигивая.
Юля не верила глазам. Может, это какая-то шутка? Но под снимком была вовсе не шуточная подпись: «Я и мой любимый – продюсер Тимофей Соболев отмечаем Рождество в постели. Он сделал мне предложение, и я согласилась. Скоро свадьба! Я счастлива!!!»
Перед глазами у Юли всё потемнело. Стало нечем дышать. Она беспомощно открывала рот, но горло словно сдавило тисками. Телефон выпал из ослабевшей руки, скользнул по одеялу и упал на пол экраном вверх. Сквозь тёмную пелену девушка видела улыбающуюся блондинку.
Юля знала её – это была Лика Рошевская, начинающая певичка из команды Тимофея. Блондинка-развратница давно пыталась очаровать Тима. Он сам рассказывал, смеясь, как она делала ему намёки и строила глазки. Похоже, что ей всё-таки удалось затащить его в постель.
Юля чувствовала, что задыхается. Она судорожно пыталась вдохнуть, но горло сжималось только сильнее. «Так и должно всё закончиться, — возникла в голове последняя мысль. — Это проклятье! Сначала работа, потом соседи и родители, затем она сама попала в аварию, а теперь ей изменил любимый, разбив сердце. Я лишилась всего, осталась только жалкая жизнь, с которой придётся расстаться».
Девушка из последних сил ухватилась за край кровати, пытаясь подняться, но вдруг разжала пальцы. Зачем сопротивляться и цепляться за никчёмную жизнь? В голове зашумело, сознание стало проваливаться в бездонную чёрную пропасть. Последнее что Юля услышала – это как кто-то рядом сипло с надрывом втянул в себя воздух…
* * *
Это точно была не она. Юлечка умерла на боксёрском ринге, где судьба удар за ударом выбила из неё весь дух. Кого-то такая трёпка делает сильнее, заставляя подниматься снова и снова, но Юля сдалась. Слабая инфантильная девочка, всё время ждущая, что кто-то придёт и спасёт её. Её смерть породила раненое разъярённое существо, утратившее человеческий облик. Оно вырвалось из клетки, в которой задыхалось. Незримые цепи лопнули, и теперь ничто не могло остановить нахлынувшее безумие.
Юля с трудом помнила, как что-то кричала, сбегая по лестнице на первый этаж, как стучала в запертую дверь помещения, где хранилась верхняя одежда пациентов, как потом в ярости дёргала за ручку этой двери и вырвала навесной замок вместе с хлипкими петлями. Вроде потом прибежали медсёстры и дежурный врач, который уговаривал подписать какой-то отказ, но Юля в нецензурной форме высказала всё, что думала и об отказе, и о врачах этой больницы, и о самой больнице в целом.
Как она добралась до дома – полностью стёрлось из её памяти. Вообще, многие события последних дней словно заволокло туманом. Юля совсем не помнила про аварию. Загипсованная рука свидетельствовала о том, что девушка где-то упала, но вот где это произошло? С уверенностью она могла сказать только одно: это случилось на улице во время сильного снегопада.
