Я отошла от парней и села на какой-то камень. Тем временем Алакзар и Виктар, о чём-то переговариваясь, посматривали в мою сторону. Затем Алакзар подошёл ко мне.
— Моя госпожа, то, что сказал вам Антри...— начал он.
— Не важно. Я всё поняла. За каким лешим вы в это ввязались? Вас-то это никаким местом не касается. Или приказал кто? — произнесла я.
— Не приказывал. Мы сами. Никто не знает, что мы ушли с вами, — ответил Алакзар.
— В смысле сами, — не поняла я, удивленно уставившись на него.
Мой телохранитель тяжело вздохнул.
— Когда-то вы спасли нам жизнь. Мы тогда были совсем мальчишками. Нас послали делать уборку в семейном храме Ллос. И мы нечаянно разбили большую вазу с изображением богини. Нас бы казнили за это, несмотря на юный возраст. Но вы вступились за нас, взяв вину на себя. Вас жестоко наказали в храме. Может быть, вы этого и не помните, но мы запомнили и хотим вернуть долг. Если вам суждено умереть, то мы с радостью разделим вашу судьбу, — ответил Алакзар.
Я посмотрела в его алые глаза, полные решимости исполнить задуманное. Я поняла, что даже если мы каким-то чудом останемся в живых, то назад дороги всё равно нет. Нас с удовольствием прирежут мои сестренки, не взирая на родство.
«Ладно, война, так война», — подумала я, поднимаясь.
— Надо уходить, — сказала я.
— Куда? Нас будут выслеживать, и найдут, — возразил Алакзар.
— Не найдут, если мы уйдем на поверхность, — сказала я и направилась к раненому.
— На поверхность. Но как мы там выживем? Там дроу не очень жалуют, — напомнил Каланас, стоящий неподалеку.
— Вы всю жизнь выживали в этом гадюшнике, здесь и боитесь поверхности. Поверь, не так страшен черт, как его малюют, — усмехнулась я.
Было принято решение инсценировать свою смерть и уйти на поверхность. Но перед этим... ОТОМСТИТЬ. Это вполне в духе тёмноэльфийских традиций.
Процессия медленно достигла оазиса, где ранили Шаргоса. Один из воинов принцессы, осмотрев поляну, увидел кровавое пятно на траве, клочок моей окровавленной одежды, стилет Каланаса.
— Они сгинули, госпожа, — докладывал он, опустившись на одно колено.
— Ллос услышала мои молитвы и отомстила за меня! Богиня благоволит мне и моему Дому! — торжественно провозгласила старая карга, пожелав устроить пикник на месте нашей гибели. Мы же в это время всей компанией парили в сводах пещеры, прячась за внушительным выступом у самого потолка, наблюдая, как накрывают поляну. Расстелили огромный мех, накидали сверху подушек. На всё это взгромоздилась принцесса Первого Дома, полулёжа растянувшись на подушках. Перед ней выставили еду. И нас чуть не выдали голодные желудки, вспомнив, что мы не ели с того самого момента, как покинули город. Как только Триельда разомлела от выпитого спиртного, я начала действовать. Медленно покинув свое убежище, я зависла прямо над ней. Плащ отлично скрывал моё присутствие. И вылила содержимое пузырька с изображением гриба прямо на её белоснежную шевелюру. Радужная жидкость растеклась по ней, и через пару секунд вся голова принцессы покрылась разноцветными грибами.
Свита замерла в недоумении. Шок — это по-нашему. Некоторые отворачивались и зажимали руками рот, чтобы не расхохотаться.
— Госпожа, на ваших роскошных волосах, — произнесла одна из наиболее смелых воительниц Дома.
— Что с моими волосами?! — строго произнесла Триельда.
Воительница потянулась к ней и попыталась сорвать один из грибов. Принцесса славного дома Кодендар взвыла белугой от боли. Затем коснулась своих волос и, нащупав грибницу, потребовала зеркало. Увидев грибную грядку на своей башке, стала носиться по поляне, как угорелая, осыпая всех и вся проклятиями, угрозами расправы, раздавая тумаки всем, кто подвернется под руку. Досталось даже запряженному в повозку ящеру.
Мы сидели под потолком тихо, как мыши, и давились от смеха.
— А это у неё навсегда останется? — спросил Каланас.
— Нет. Всего лишь на сутки. Потом отвалятся, — ответила я.
— Жаль, — вздохнул дроу.
Когда пикник закончился и все убрались, мы через некоторое время, убедившись, что ни разведчиков, ни шпионов здесь нет, покинули своё убежище. Затем вернулись в один из коридоров и, свернув в небольшой боковой, ушли в другой туннель. До поверхности мы добирались через двое суток, и тут нас просто выручил Каланас, проявив себя мастером рыбной ловли и умением ставить силки на всякую подземную живность. Не дал нам умереть с голоду. Пару раз пришлось отбиваться от всяких хищных тварей. Пару раз уходить от гоблинов-разведчиков и дворфов. Те тоже дроу не особо жаловали, а вернее, вообще не жаловали. И вот вдалеке забрезжил яркий свет, что свидетельствовало о том, что мы добрались. Жаркий, слепящий свет нашей свободы. Я не знала, что ждет нас там, впереди, но, по крайней мере, мы будем жить. Я шла впереди, и, ещё не миновав каменный свод выхода, наши плащи стали рассыпаться. Они не переносили солнечного света. Я в последний раз взглянула на своих парней. Теперь действительно моих. Улыбнулась им и шагнула навстречу неизвестности и яркому солнцу.
— Проснись, Луговая! — почувствовала я, как меня кто-то толкнул.
Я разлепила сонные веки и, поднявшись с парты, огляделась. Яркий свет бил в глаза. Мой класс, моя последняя от окна парта.
«Блин, так это был СОН!!!» — от досады я чуть не завыла. Моих мальчиков не существовало! НЕ СУЩЕСТВОВАЛО!!! Весь оставшийся день была как вареная.
Пришла домой, так кусок за столом в горло не лез. Мама пошутила, мол, влюбилась. Да, влюбилась в свой сон, в своих дроу. Они хоть и были абсолютно разные по характеру, но с каждым из них было тепло, как дома. От каждого взгляда сердце замирало в сладкой истоме. Особенно от взгляда Алакзара. Кое-как поделала уроки и не могла дождаться ночи. Надеялась, что они снова мне приснятся, но этого не произошло ни в этот день, ни в следующий. Даже заплакала от досады. Всю неделю ходила, словно побитая. Не радовали ни любимые игры, ни книги. Даже пыталась рисовать своих эльфов. Боялась, что забуду, как они выглядят. Но что я могла со своим скиллом рисования палка-палка-огуречик? В этот момент я как никогда почувствовала себя одинокой в этом мире. В выходные папа решил развеять мою тоску походом в магазины.
Последний день учебной недели выдался пасмурным. Весь день моросил противный мелкий дождик.
Как всегда после посещения столовой, я сидела в классе перед уроком литературы. Все разбрелись по кучкам и что-то своё обсуждали. Мои страсти по поводу моего сна потихоньку улеглись. Что толку переживать о нем, пусть даже волнующем и прекрасном.
«Это всё гормоны и переходный возраст», — успокоила меня мама. Ладно, пусть будет так.
Тут в класс вошла наша классуха. А за ней какой-то парень.
— Так, дорогие мои, у нас в классе новенький. Александр Зимин. Прошу любить и жаловать... — говорила она, продолжая нас расхваливать, какие мы дружные и вообще. Ага, как же, аж бегом.
Я смотрела в окно, равнодушная к происходящему, но заинтересованный шепот со стороны нашего бомонда насторожил, и я посмотрела на новенького. Светлые короткие волосы, модная стрижка с длинной челкой. Карие глаза. Спортивный, подтянутый, стройный. Кожаная косуха и полуперчатки, черные джинсы. Так называемый модный лук.
«Пижон», — мысленно фыркнула я, хотя кривила душой. Парень был очень даже симпатичный. Он с равнодушием скользил взглядом по будущим одноклассникам. И чем больше я вглядывалась в черты его лица, тем они всё больше казались мне смутно знакомыми. Когда догадка озарила мою дурную голову, меня как будто окатили ведром ледяной воды. Передо мной стоял один из моих эльфов, только в человеческом обличье.
«Алакзар», — всплыло из глубин памяти его имя. И только сейчас я поняла, насколько оно созвучно с именем Александр.
Он словно почувствовал мой взгляд и посмотрел в мою сторону. Меня же бросило в жар, и я отвернулась к окну, с интересом рассматривая ползущую по стеклу муху.
Как только классная устала нас расхваливать и удалилась, он пошёл по рядам, высматривая свободное место, провожаемый заинтересованными девичьими взглядами.
— Не занято? — спросил он у меня. От звука его голоса я невольно подскочила. Медленно, как во сне, обернулась.
— Нет, — внезапно осевшим голосом пропищала я.
Он бросил на стол свой кожаный рюкзак и сел на стул.
— Александр, — представился он.
— Слышала, — буркнула я.
— А тебя как? — спросил он.
— Варвара, — нехотя ответила я.
Наши расфуфыренные охотницы за крутыми пацанами стали нарезать круги по проходу нашего ряда, стараясь привлечь к себе внимание новенького. А он все таращился на мой дешевый китайский смартфон.
— Что читаешь? — поинтересовался он, увидев у меня на телефоне открытую страницу электронной книги.
— Не твоё дело, — фыркнула я, перевернув телефон. Планы дочитать тот самый рассказ были обречены на провал.
— Извини, — сказал он и сделал вид, что достает тетрадки из рюкзака.
На следующей перемене я, как всегда, вышла в коридор и, усевшись на подоконник, за что уборщицы нещадно гоняли, собиралась почитать, как услышала возле себя знакомый голос.
— Может, проведешь для меня небольшую экскурсию? Ты же здесь всё знаешь.
«Ага, щас бегу и спотыкаюсь. Кинь клич по нашему классу. Там найдется достаточно тупых девиц, которые с низкого старта покажут тебе всё что угодно», — думала я, и, видимо, мои мысли достаточно четко отразились на моем лице.
— Я явно тебе не нравлюсь, — сделал вывод парень, скрестив руки на груди.
«Какая догадливость», — усмехнулась я про себя.
— Я просто здесь человек новый, и вполне естественно, что я хочу с кем-нибудь подружиться, — объяснил Зимин, явно не понимая моей неприязни.
«Знаю я таких жгучих красавчиков-сердцеедов. Начиталась. Выбирают самую затюханную девчонку из класса, этакую серую мышку. Желательно, в меру страшненькая, но чтоб не совсем урод. И начинают её обхаживать. Заботиться, помогать, защищать. Потом: «Ты сразу мне понравилась. Давай встречаться». Всякий бред о красивой душе. И начинаются конфеты, цветы, свидания. А клуша-то уши развесит, возомнит себя королевой красоты. Потом признается в любви. Ну как же такого идеального-то не любить. Потом первый поцелуй, а может, и ещё чего первое. А потом: «Прости, дорогая. Наша встреча была ошибкой. Я всё это время шутил. И мне просто до ровного счета ещё одной обманутой идиотки не хватало». И оставляет её в слезах и разочарованиях. И видит она, как он на следующий же день замутит то же самое с другой. Некоторые моральные уроды просто кайфуют от того, что делают больно другим. Но я такой идиоткой быть не хочу. Так что, Александр, шел бы ты... своей дорогой, которая с моей ни в каких местах не пересекается», — думала я, сверля его взглядом.
— Некогда мне. Кого другого попроси, — отказалась я, спрыгивая с подоконника, заметив в коридоре уборщицу.
Вдруг почувствовала, как он остановил меня, взяв за руку.
— Зачем ты так? Я же ничего плохого тебе не сделал, — сказал он.
«Ну да, не успел», — подумала я.
— Ладно, после уроков, — ответила зачем-то я.
«Экскурсия — это же не свидание. Главное — держать дистанцию», — решила я.
После уроков я забрала свою ветровку из своего класса, и мы спустились на первый этаж, посмотрели расписание на завтра и пошли по коридору.
— Справа от вас вы можете видеть дверь библиотеки, — как заправский гид говорила я.
— Далее кабинет психолога, директора, школьный музей. Классы дополнительных занятий и факультативов, — продолжала я. Затем подошла к окну и указала на соседнее невысокое здание.
— Это столовая, а за основным зданием — многофункциональный спортзал. Экскурсия окончена, — отрапортовала я, затем двинула на выход.
Мы сели в один автобус.
— Может, тебя до дома проводить? — предложил он, стоя очень близко ко мне. Я буквально чувствовала приятный легкий аромат его парфюма, и от этого становилось немного не по себе.
— Спасибо. Но до твоего появления в нашем классе я прекрасно справлялась с этим сама, — выпалила я.
Автобус качнуло, и я почувствовала, что падаю, но крепкая рука обхватила меня за талию и остановила падение. Это был, ну кто бы мог подумать, Александр.
— Спасибо, — буркнула я, выбираясь из его сильных объятий.
Мы сошли на одной остановке.
— Ты что, в моём районе живешь? — удивилась я, с сомнением посмотрев на него.
— Нет. Я дальше, в новостройке. Хотел посмотреть, где ты живёшь, — ответил он.
Я посмотрела на него, как на маньяка. Но он предпочел не заметить этого.
— Ты, кстати, чем завтра планируешь заниматься? — поинтересовался он, когда мы дошли до моего дома и подъезда.
— Завтра намечается поход по магазинам с предками, — ответила я.
— А после? Может, погуляем? — предложил мой новоявленный одноклассник.
«А парень напористый. Просто так такого не отошьешь», — подумала я.
— Не знаю. Пока, — сказала я и скрылась в подъезде.
Сидя потом за уроками, всё не понимала. И чего я на него накинулась? Ведь он и вправду ничего плохого мне не сделал. Ещё обидится. Почему-то очень не хотелось видеть рядом с ним одну из этих расфуфыренных швабр.
«Так. Стоп. Мне всё равно», — напомнила я себе. Не понимая своих чувств: с одной стороны, он сильно привлекал, с другой — хотелось бежать от него без оглядки.
На следующий день папа объявил, что не сможет пойти со мной по магазинам, и мне придется развлекать себя саму. Пройдясь по магазинам с одеждой, не могла пройти мимо книжного. Невольно вспомнила приставучего новенького и направилась к разделу психологии, а именно — криминальной. Взяла довольно объёмную книгу Джона Дугласа «Сексуальные маньяки. Психологические портреты и мотивы» и стала листать.
— Не знал, что тебе нравится такая литература, — услышала я над самым ухом голос Александра. Я подпрыгнула на месте от неожиданности и выронила книгу.
— И ты полагаешь, у меня нет повода интересоваться такой литературой? — сказала я, строго глядя на него.
— Да ладно. Я здесь совершенно случайно тебя увидел. Вот зашел пополнить свою библиотеку, — сказал он.
При слове «библиотека» у меня по спине побежали мурашки. Сразу захотелось напроситься к нему в гости и посмотреть.
«Так. Стоп. Очнись, дурында. Может, он на это и рассчитывает», — смекнула я.
— И каким жанром увлекаешься? — задала я риторический вопрос.
— Всем понемногу, — сказал он, направившись к полке с триллерами.
— Была рада тебя повидать. Пока, — сказала я, так и не выбрав книгу.
— Подожди. Мое предложение прогуляться еще в силе, если ты не против. И ты так ничего и не выбрала, — напомнил он.
— В следующий раз, — сказала я.
Он оплатил свою покупку, сунул книгу в рюкзак, и мы вышли вместе.
— Куда ты хочешь сходить? Может, есть любимое место? — спросил Александр.
— Ну, есть тут один парк. Там тихо и спокойно, — ответила я.
— Хорошо, идем, — сказал он, и мы пошли.
Парк был совсем рядом. Выложенные дорожки петляли между деревьев. Фонари, скамейки. Людей было не так уж много. Мы молча наслаждались природой и тишиной. Вдруг он увидел группу парней, стоящих около скамейки, и заметно оживился.
— Надо же, вот так встреча. Хочешь, со своими друзьями познакомлю? — спросил Зимин.
