Аннотация к эпизоду
Лэр Беррис вместе с магом отправляются на место преступления через одно из самых скандальных и примечательных поселений Летиана. Молодой маг выслушал приказ, поклонился и пошел за рабочей сумкой. В комнате призадумался и выгреб из шкафа все запасы бытовых заклинаний и пару книг с "сохраненками": уже начитанными и напитанными силой заклинаниями чужой стихии. Прочитать и активировать их может даже ученик. А шанс быть переведенным в ИСК, ну или хотя бы услужить дворянину и получить вознаграждение, перевешивал выгоду от партии в карты, которую пришлось бросить недоигранной.
Оборотни начали раздеваться, логично решив, что бежать в виде зверей им будет проще, а господа сыщики вещи довезут, но маг коротко ругнулся и предложил сперва пройти телепортом до ближайшей почтовой станции и уже оттуда бежать, скакать и, если надо, лететь – как любой маг воздуха, он вполне мог вызвать вихрь… От вихря оборотни вежливо отказались, это магам хорошо – стой себе на вершине, пока покорные воле потоки красиво развевают плащ и волосы… А как летит волк? Сгорбившись, взъерошив шерсть, растопырив лапы и выпучив глаза? Да еще и хвост, если не поджать, то дует по пузу зверски. Нет уж, увольте!
– Ну как хотите, господа! – судя по подчеркнутой вежливости мага, оборотням предстояло лететь, хорошо, если не вращаясь вверх лапами. – Мое дело предложить.
Коврига, как и многие приграничные города, начала свое существование с портала на глиняном холме правильной формы. Потом прирос трактирчик – надо же гонцам, да и просто путешественникам где-то есть и ночевать, потом завелись и сопутствующие лавки, а потом… потом понеслось. И сейчас это был небольшой городок, обнесенный стеной и обкопанный глубоким рвом. Срачевища располагались ближе к границе и, вопреки неблагозвучному названию, селом были крупным, торговым. Имели медную табличку с названием и официально пожалованную грамоту за оборону от кочевников.
— Прыгаем до Срачевищ, — распорядился лэр Беррис. — Оттуда осмотрим место преступления и поедем в Ковригу, там оглядимся, послушаем и только потом — к управителю. Не стоит сразу представляться, иначе увидим только то, что нам пожелают показать.
Телепортом воспользовались служебным. Войдя в отдельно стоящий портик, Дэн сразу вспомнил анекдот про обслуживающих магов: «И работа хорошая: день спишь – день дома». Потому что дежурный действительно спал, и его пришлось дважды встряхнуть за плечо.
Маг открыл один глаз, узнал, что прыгают господа в Срачевища, пошатываясь, добрел до исписанной рунами каменной плиты и хлопнул ладонью по одному из знаков, активируя. Дождался, пока сыщик со свитой скроется в поднявшейся арке, убедился, что путешественники исчезли и из его поля зрения, и из столицы, и побрел досматривать сон про горячую ночь с пивом и танцовщицами. Любой специалист на этой должности быстро овладевал официально «сложным, практически недоступным никому кроме избранных» искусством управляемого сновидения.
Срачевища являлись признанной проблемой не только для врагов, но и для императорских картографов. Крупная, богатая деревня расположилась на огромном, частично заболоченном озере недалеко от границы. И периодически подвергается налетам то кочевников, то орков. Собственно, именно от зеленокожих деревня и получила свое название.
Первый раз орки обнаружили поселение случайно, в поисках водопоя. Не успели зеленокожие обрадоваться предстоящей добыче, как деревня, рубанув привязи плотов, в полном составе уплыла на середину водоема. Орки попробовали стрелять, но стрелы падали в воду за десяток шагов от плавучей мишени. Жители стрелы эти вылавливали и приглашали незадачливых стрелков подплыть ближе, мол, раки на них знатные вырастают. Нападающие в ответ советовали трусливым селянам выйти на берег и драться, как мужчины. Но, увы, аборигены не любили драться и очень любили раков и рыбу, поэтому настаивали на своем приглашении. Кончилось тем, что орки сделали несколько неудачных заплывов, потеряв в процессе десяток воинов. Сообразили, что деревень еще много и, назвав деревню тем самым плавучим веществом, удалились грабить еще кого-нибудь, не столь вредного и негостеприимного.
Жители пришвартовали деревню к берегу и решили, что название, данное раздосадованным врагом, несомненно, счастливое. И вскоре это проверили, попав под атаку забредших далеко от дома кочевников. Селяне опять отплыли подальше и пригласили кентавров добираться вплавь, постреливая из луков по нападающим для наиболее успешного ракоразведения. Остатки отряда подтвердили, уходя, что название и суть вредных жителей совпадают. Жители ели крупных раков и бурно радовались – имя деревне и впрямь принесло удачу, такого улова давно не было. Часть раков даже пришлось свезти на ярмарку!
Следующего налета ждали уже с нетерпением, а кто-то предприимчивый и неленивый указатели на дороге набил, чтобы враги не заблудились и свернули куда надо. Более грамотных манила табличка с надписью «Богатое село на озере», менее грамотных — табличка, на которой человек пер на спине большой привлекательный на вид мешок. Враги верили, ходили посмотреть, что в мешке… А селяне возили раков и рыбу на рынок, стремительно богатея.
Так было много лет, пока один из императоров не повелел, чтобы на его земле не было неприличных названий. Жители сообразили, что из своеобразной достопримечательности, а также самой известной раколовной артели могут стать заурядным Болотным или Приозерным и первого же картографа встретили кулаками. Бедняга оценил гнев жителей, размеры местных раков и уехал быстро, мирно и так и не вручив таблички с официальным названием деревни ее старосте.
Следующий посланец власти появился лет через пять. Ему повезло еще меньше – он созерцал орочий налет, и хотя в кустах и отсиделся, но в саму деревню так и не поехал – две недели бухал в придорожном трактире, бормоча о гигантских раках и несчастных зеленых утопленниках, которые вылезали на берег, матерясь на нескольких языках и этих самых раков отцепляя. Прикормленные твари решили не ждать окончательного затопления корма и пытались съесть его сразу, свеженьким. С тех пор картографы заявлялись в среднем раз в 5-10 лет, портя настроение аборигенам и карьеру себе. Пока один умный ученый при отце Решиваля, Перенике лэре Майесе, не предложил окультурить название деревни, оставив общий смысл. А с учетом ее героического участия в обороне страны добавить к названию титул «Великий». Жители подумали… и согласились, при условии, что титул будет стоять после названия-талисмана. Хоть и императорский подарок, но кормит-то их не император, а как раз враги, тонущие в их озере с удивительным постоянством.
К тому моменту вся эта ситуация надоела всем так, что покойный Переник согласился на все. Староста пресек попытку картографа «позабыть» начальную букву «С», пропустил мимо ушей бормотание о главном предмете бизнеса жителей и получил бумагу о переименовании.
И теперь вот Дэн ступил на толстые, просмоленные бревна плота, на котором и стоял портик телепорта. Вокруг, куда ни смотри, расстилалась водная гладь озера, по размерам скорее похожего на небольшое внутреннее море.
Встретил их староста. Кряжистый мужчина в простой на вид одежде, но из хорошей, крепкой ткани. На ногах озерного жителя были кожаные сапоги. Проверив документы гостей, он степенно поклонился.
— Мое имя Нерис Вал, господа сыщики. Чем могу служить?
– А у вас тут хозяйство, я смотрю, мэтр Нерис. — Дэн оглядывался, не скрывая любопытства. Лодки скользили по озеру, рыбаки проверяли сетки и раколовки. Подростки и дети на плотах потрошили и тут же солили рыбу, сбрасывая внутренности в воду — для прикорма.
– Так и есть, господин сыщик, — староста еще раз поклонился. – Хозяйство, оно такое – подхода требует! И людей. У нас тут и заготовки, и продажа, и даже ко дворцу поставлять представлены, потому телепорт активным держим. Вот даже табличка у нас на моем доме, что полезные члены общества по всем пунктам – от обороны до налога!
Табличка действительно была. Медная, с изображением изречения государя и гербом. Вещь почетная, но, как не раз шутил Решиваль, совершенно бесполезная.
Тут сыщики заметили, что часть рыбы закрывали в бочки с наложенными заранее «летучими» заклинаниями хранения и сразу же отправляли заказчику. Возле портала стояла телега с четырьмя бочками, ожидающая догрузки еще двумя.
Игрис заклинание опознал и радостно заржал, им дурманили пленных, вводя в подобие стазиса во избежание побега при дальних перевозках.
– Откуда такая роскошь? – поразился сыщик.
– Так военный маг у нас. Всю жизнь мечтал старость с удочкой провести. – Господин Нерис махнул в сторону мирно сидящего в кресле-качалке деда-рыболова: – Вот. Проводит. А чего ему, он уже старый. Только рыбу ловит, варит уху, да заклялки делает. Сам никуда не уходит, даже в дождь под навесом сидит. Ну, еще книгу пишет. Так что наши обратно поедут, бумаги да чернил ему привезут.
Заметив внимание Дэна и сопровождающего его Игриса, старый маг выразительно закрылся «колпаком безмолвия», запустив по нему пару десятков шаровых молний. Намек был понят, оценен, и решено было не пугать старику рыбу, чтобы случайно ее не покормить – военные маги редко отличались человеколюбием и милосердием.
Одно из помещений было открыто и Дэн сунул любопытный нос внутрь. Изба как изба, только пол в виде решетки. Едва его тень упала на воду, как из темноты высунулись две огромные, с лошадиную морду, усатые рыбьи бошки. И тут же шумно плеснулись, уходя в глубину – видимо, ничего интересного не увидели.
– Для пленных это, господин! – охотно пояснил староста в ответ на вопрос. – Не всех на корм рыбам пускаем, а кто самый здоровый доплывет, тех по кумполу дубиной, потом багром и в клетку. А одного – под решетку, чтобы остальных устрашить. Орки пловцы плохие, да еще живность эта. Вот и сидят потом тихо.
– И не выплыл ни один?
– Сами разок вытащили, лэр. И ведь мелкий был, только, как зашли, а его один за шиворот держит, а остальные трое этих самых хищников по мордасам кулаками лупят. Ну, пожалел, вытащил. Все равно такой дохлый на каменоломнях не выживет.
Дэн кивнул, соглашаясь. Орки были истинным бедствием империи. Постоянно налетали, грабили деревни, угоняли и убивали жителей. Их вожди разводили руками и делали невинные рожи, мол, не наши это воины, пришлые. И даже карательные рейды успеха не имели – кочевой образ жизни позволял оркам успешно удирать от возмездия. Так что сочувствия к пленным не было ни капли.
– Может, откушать желаете, господин? – предложил староста почтительно. – Раки наисвежайшие, селекционные, рыбка — только что плавала! Все что душа пожелает!
– Благодарю, но я спешу. На обратном пути с удовольствием приму приглашение. Вы можете обеспечить нас лошадьми?
– Можем, только не гневайтесь, господа. Лошадки у нас тут почтовые! – вежливо ответил староста. – Не обессудьте уж, некрасивы они. Но если надо повезут верхами, или телегу дадим…
Лошадки, и правда, оказались почтовыми. То есть, мелкие, пятнистые, но быстрые и выносливые. Дэн прекрасно понимал, как смешно смотрится на подобном чуде коневодства, с ногами, едва не волочащимися по земле, но предпочел такой транспорт никакому. В конце концов, он сыщик на государственной службе, а ради службы чего только не сделаешь. Даже залезешь на это селекционное ничтожество, ростом чуть выше крупной собаки…
Пестрая, как бабочка (если бывают бело-рыже-черные бабочки), лошадка ничего против седока не имела. Он скормил ей кусок хлеба и пустил галопом. Она без возражений устремилась за двумя оборотнями, пытаясь незаметно для всадника наклонить голову и щипнуть кончик серого хвоста… Маг скакал рядом на серой лошадке, с которой у него тоже был полный контакт – при первой же попытке ее оседлать она его укусила, он треснул ее по носу — и оба остались очень довольны знакомством. Во всяком случае, лошадь от седока избавиться не пыталась.
К месту преступления они прибыли уже к вечеру. Два волка поднялись им навстречу из кустов.
– Извините, что в таком виде, господин сыщик, – склонил голову массивный самец с серебристыми нитями седины в темной шерсти. – Но в человеческом облике и прохладно, и комары, и люди нехорошие случаются.
Его дочь щелкнула зубами на активное насекомое, пытающееся укусить волчицу за нос.
Обнаженное тело девушки лежало на краю поляны. Оборотень, соблюдая приличия, накрыл ее своей рубашкой. Наверно, стоило указать, что данное действие недопустимо, но… смысла не было. Слишком много времени прошло.
Дэн присел рядом, осматривая труп и землю вокруг него. Никаких следов, хотя земля не такая и сухая, должны быть следы ног, но вокруг в основном звериные. Отпечатки босых ступней есть возле самого тела, и в одном месте она коснулась земли руками. Все. Не бесы же сюда принесли ее? Хотя…
– Игрис, проверь вмешательство или еще какую-то магию. Любые странности.
– Да, господин! – маг распаковал сумку, пробормотал под нос пару слов и выпустил из пузырька поисковое заклинание. Оно алым дымком растеклось над поляной, накрывая труп и землю. Показало множество звериных следов, включая лошадиные и собачьи. Расцветилось ярко-синими пятнами над оборотнями, собралось в известную фигуру из трех пальцев и вернулось обратно в сосуд. Ни единого следа босой девичьей ноги, кроме тех, что возле трупа…
– Ничего, господин! – маг заткнул назад пробку. – Нашло бы, улетучилось, а так… да еще и обзывается! Боюсь, еще сотня использований и заговорит!
Оборотни начали раздеваться, логично решив, что бежать в виде зверей им будет проще, а господа сыщики вещи довезут, но маг коротко ругнулся и предложил сперва пройти телепортом до ближайшей почтовой станции и уже оттуда бежать, скакать и, если надо, лететь – как любой маг воздуха, он вполне мог вызвать вихрь… От вихря оборотни вежливо отказались, это магам хорошо – стой себе на вершине, пока покорные воле потоки красиво развевают плащ и волосы… А как летит волк? Сгорбившись, взъерошив шерсть, растопырив лапы и выпучив глаза? Да еще и хвост, если не поджать, то дует по пузу зверски. Нет уж, увольте!
– Ну как хотите, господа! – судя по подчеркнутой вежливости мага, оборотням предстояло лететь, хорошо, если не вращаясь вверх лапами. – Мое дело предложить.
Коврига, как и многие приграничные города, начала свое существование с портала на глиняном холме правильной формы. Потом прирос трактирчик – надо же гонцам, да и просто путешественникам где-то есть и ночевать, потом завелись и сопутствующие лавки, а потом… потом понеслось. И сейчас это был небольшой городок, обнесенный стеной и обкопанный глубоким рвом. Срачевища располагались ближе к границе и, вопреки неблагозвучному названию, селом были крупным, торговым. Имели медную табличку с названием и официально пожалованную грамоту за оборону от кочевников.
— Прыгаем до Срачевищ, — распорядился лэр Беррис. — Оттуда осмотрим место преступления и поедем в Ковригу, там оглядимся, послушаем и только потом — к управителю. Не стоит сразу представляться, иначе увидим только то, что нам пожелают показать.
Телепортом воспользовались служебным. Войдя в отдельно стоящий портик, Дэн сразу вспомнил анекдот про обслуживающих магов: «И работа хорошая: день спишь – день дома». Потому что дежурный действительно спал, и его пришлось дважды встряхнуть за плечо.
Маг открыл один глаз, узнал, что прыгают господа в Срачевища, пошатываясь, добрел до исписанной рунами каменной плиты и хлопнул ладонью по одному из знаков, активируя. Дождался, пока сыщик со свитой скроется в поднявшейся арке, убедился, что путешественники исчезли и из его поля зрения, и из столицы, и побрел досматривать сон про горячую ночь с пивом и танцовщицами. Любой специалист на этой должности быстро овладевал официально «сложным, практически недоступным никому кроме избранных» искусством управляемого сновидения.
Срачевища являлись признанной проблемой не только для врагов, но и для императорских картографов. Крупная, богатая деревня расположилась на огромном, частично заболоченном озере недалеко от границы. И периодически подвергается налетам то кочевников, то орков. Собственно, именно от зеленокожих деревня и получила свое название.
Первый раз орки обнаружили поселение случайно, в поисках водопоя. Не успели зеленокожие обрадоваться предстоящей добыче, как деревня, рубанув привязи плотов, в полном составе уплыла на середину водоема. Орки попробовали стрелять, но стрелы падали в воду за десяток шагов от плавучей мишени. Жители стрелы эти вылавливали и приглашали незадачливых стрелков подплыть ближе, мол, раки на них знатные вырастают. Нападающие в ответ советовали трусливым селянам выйти на берег и драться, как мужчины. Но, увы, аборигены не любили драться и очень любили раков и рыбу, поэтому настаивали на своем приглашении. Кончилось тем, что орки сделали несколько неудачных заплывов, потеряв в процессе десяток воинов. Сообразили, что деревень еще много и, назвав деревню тем самым плавучим веществом, удалились грабить еще кого-нибудь, не столь вредного и негостеприимного.
Жители пришвартовали деревню к берегу и решили, что название, данное раздосадованным врагом, несомненно, счастливое. И вскоре это проверили, попав под атаку забредших далеко от дома кочевников. Селяне опять отплыли подальше и пригласили кентавров добираться вплавь, постреливая из луков по нападающим для наиболее успешного ракоразведения. Остатки отряда подтвердили, уходя, что название и суть вредных жителей совпадают. Жители ели крупных раков и бурно радовались – имя деревне и впрямь принесло удачу, такого улова давно не было. Часть раков даже пришлось свезти на ярмарку!
Следующего налета ждали уже с нетерпением, а кто-то предприимчивый и неленивый указатели на дороге набил, чтобы враги не заблудились и свернули куда надо. Более грамотных манила табличка с надписью «Богатое село на озере», менее грамотных — табличка, на которой человек пер на спине большой привлекательный на вид мешок. Враги верили, ходили посмотреть, что в мешке… А селяне возили раков и рыбу на рынок, стремительно богатея.
Так было много лет, пока один из императоров не повелел, чтобы на его земле не было неприличных названий. Жители сообразили, что из своеобразной достопримечательности, а также самой известной раколовной артели могут стать заурядным Болотным или Приозерным и первого же картографа встретили кулаками. Бедняга оценил гнев жителей, размеры местных раков и уехал быстро, мирно и так и не вручив таблички с официальным названием деревни ее старосте.
Следующий посланец власти появился лет через пять. Ему повезло еще меньше – он созерцал орочий налет, и хотя в кустах и отсиделся, но в саму деревню так и не поехал – две недели бухал в придорожном трактире, бормоча о гигантских раках и несчастных зеленых утопленниках, которые вылезали на берег, матерясь на нескольких языках и этих самых раков отцепляя. Прикормленные твари решили не ждать окончательного затопления корма и пытались съесть его сразу, свеженьким. С тех пор картографы заявлялись в среднем раз в 5-10 лет, портя настроение аборигенам и карьеру себе. Пока один умный ученый при отце Решиваля, Перенике лэре Майесе, не предложил окультурить название деревни, оставив общий смысл. А с учетом ее героического участия в обороне страны добавить к названию титул «Великий». Жители подумали… и согласились, при условии, что титул будет стоять после названия-талисмана. Хоть и императорский подарок, но кормит-то их не император, а как раз враги, тонущие в их озере с удивительным постоянством.
К тому моменту вся эта ситуация надоела всем так, что покойный Переник согласился на все. Староста пресек попытку картографа «позабыть» начальную букву «С», пропустил мимо ушей бормотание о главном предмете бизнеса жителей и получил бумагу о переименовании.
И теперь вот Дэн ступил на толстые, просмоленные бревна плота, на котором и стоял портик телепорта. Вокруг, куда ни смотри, расстилалась водная гладь озера, по размерам скорее похожего на небольшое внутреннее море.
Встретил их староста. Кряжистый мужчина в простой на вид одежде, но из хорошей, крепкой ткани. На ногах озерного жителя были кожаные сапоги. Проверив документы гостей, он степенно поклонился.
— Мое имя Нерис Вал, господа сыщики. Чем могу служить?
– А у вас тут хозяйство, я смотрю, мэтр Нерис. — Дэн оглядывался, не скрывая любопытства. Лодки скользили по озеру, рыбаки проверяли сетки и раколовки. Подростки и дети на плотах потрошили и тут же солили рыбу, сбрасывая внутренности в воду — для прикорма.
– Так и есть, господин сыщик, — староста еще раз поклонился. – Хозяйство, оно такое – подхода требует! И людей. У нас тут и заготовки, и продажа, и даже ко дворцу поставлять представлены, потому телепорт активным держим. Вот даже табличка у нас на моем доме, что полезные члены общества по всем пунктам – от обороны до налога!
Табличка действительно была. Медная, с изображением изречения государя и гербом. Вещь почетная, но, как не раз шутил Решиваль, совершенно бесполезная.
Тут сыщики заметили, что часть рыбы закрывали в бочки с наложенными заранее «летучими» заклинаниями хранения и сразу же отправляли заказчику. Возле портала стояла телега с четырьмя бочками, ожидающая догрузки еще двумя.
Игрис заклинание опознал и радостно заржал, им дурманили пленных, вводя в подобие стазиса во избежание побега при дальних перевозках.
– Откуда такая роскошь? – поразился сыщик.
– Так военный маг у нас. Всю жизнь мечтал старость с удочкой провести. – Господин Нерис махнул в сторону мирно сидящего в кресле-качалке деда-рыболова: – Вот. Проводит. А чего ему, он уже старый. Только рыбу ловит, варит уху, да заклялки делает. Сам никуда не уходит, даже в дождь под навесом сидит. Ну, еще книгу пишет. Так что наши обратно поедут, бумаги да чернил ему привезут.
Заметив внимание Дэна и сопровождающего его Игриса, старый маг выразительно закрылся «колпаком безмолвия», запустив по нему пару десятков шаровых молний. Намек был понят, оценен, и решено было не пугать старику рыбу, чтобы случайно ее не покормить – военные маги редко отличались человеколюбием и милосердием.
Одно из помещений было открыто и Дэн сунул любопытный нос внутрь. Изба как изба, только пол в виде решетки. Едва его тень упала на воду, как из темноты высунулись две огромные, с лошадиную морду, усатые рыбьи бошки. И тут же шумно плеснулись, уходя в глубину – видимо, ничего интересного не увидели.
– Для пленных это, господин! – охотно пояснил староста в ответ на вопрос. – Не всех на корм рыбам пускаем, а кто самый здоровый доплывет, тех по кумполу дубиной, потом багром и в клетку. А одного – под решетку, чтобы остальных устрашить. Орки пловцы плохие, да еще живность эта. Вот и сидят потом тихо.
– И не выплыл ни один?
– Сами разок вытащили, лэр. И ведь мелкий был, только, как зашли, а его один за шиворот держит, а остальные трое этих самых хищников по мордасам кулаками лупят. Ну, пожалел, вытащил. Все равно такой дохлый на каменоломнях не выживет.
Дэн кивнул, соглашаясь. Орки были истинным бедствием империи. Постоянно налетали, грабили деревни, угоняли и убивали жителей. Их вожди разводили руками и делали невинные рожи, мол, не наши это воины, пришлые. И даже карательные рейды успеха не имели – кочевой образ жизни позволял оркам успешно удирать от возмездия. Так что сочувствия к пленным не было ни капли.
– Может, откушать желаете, господин? – предложил староста почтительно. – Раки наисвежайшие, селекционные, рыбка — только что плавала! Все что душа пожелает!
– Благодарю, но я спешу. На обратном пути с удовольствием приму приглашение. Вы можете обеспечить нас лошадьми?
– Можем, только не гневайтесь, господа. Лошадки у нас тут почтовые! – вежливо ответил староста. – Не обессудьте уж, некрасивы они. Но если надо повезут верхами, или телегу дадим…
Лошадки, и правда, оказались почтовыми. То есть, мелкие, пятнистые, но быстрые и выносливые. Дэн прекрасно понимал, как смешно смотрится на подобном чуде коневодства, с ногами, едва не волочащимися по земле, но предпочел такой транспорт никакому. В конце концов, он сыщик на государственной службе, а ради службы чего только не сделаешь. Даже залезешь на это селекционное ничтожество, ростом чуть выше крупной собаки…
Пестрая, как бабочка (если бывают бело-рыже-черные бабочки), лошадка ничего против седока не имела. Он скормил ей кусок хлеба и пустил галопом. Она без возражений устремилась за двумя оборотнями, пытаясь незаметно для всадника наклонить голову и щипнуть кончик серого хвоста… Маг скакал рядом на серой лошадке, с которой у него тоже был полный контакт – при первой же попытке ее оседлать она его укусила, он треснул ее по носу — и оба остались очень довольны знакомством. Во всяком случае, лошадь от седока избавиться не пыталась.
К месту преступления они прибыли уже к вечеру. Два волка поднялись им навстречу из кустов.
– Извините, что в таком виде, господин сыщик, – склонил голову массивный самец с серебристыми нитями седины в темной шерсти. – Но в человеческом облике и прохладно, и комары, и люди нехорошие случаются.
Его дочь щелкнула зубами на активное насекомое, пытающееся укусить волчицу за нос.
Обнаженное тело девушки лежало на краю поляны. Оборотень, соблюдая приличия, накрыл ее своей рубашкой. Наверно, стоило указать, что данное действие недопустимо, но… смысла не было. Слишком много времени прошло.
Дэн присел рядом, осматривая труп и землю вокруг него. Никаких следов, хотя земля не такая и сухая, должны быть следы ног, но вокруг в основном звериные. Отпечатки босых ступней есть возле самого тела, и в одном месте она коснулась земли руками. Все. Не бесы же сюда принесли ее? Хотя…
– Игрис, проверь вмешательство или еще какую-то магию. Любые странности.
– Да, господин! – маг распаковал сумку, пробормотал под нос пару слов и выпустил из пузырька поисковое заклинание. Оно алым дымком растеклось над поляной, накрывая труп и землю. Показало множество звериных следов, включая лошадиные и собачьи. Расцветилось ярко-синими пятнами над оборотнями, собралось в известную фигуру из трех пальцев и вернулось обратно в сосуд. Ни единого следа босой девичьей ноги, кроме тех, что возле трупа…
– Ничего, господин! – маг заткнул назад пробку. – Нашло бы, улетучилось, а так… да еще и обзывается! Боюсь, еще сотня использований и заговорит!
