- Мою глубокую признательность!
- Гм-м... Как-то я напрасно вас дожидался, а вы потом на меня жалобу епископу подали!
- Я была не права! - с готовностью повинилась Жанна и кокетливо скосила на него глаза,- вот если бы вы мне помогли.... Моя благодарность не имела бы границ!
- А остальное? - прямо поставил вопрос Задира,- вы мне сильно задолжали - и ночь, и сорок су!
Красавица занервничала.
- Да я не против, но... куда мне деть эту свиту?
Пьер задумчиво почесал в затылке. Жанна, конечно, была права, но, с другой стороны - ему ли не знать эту хитрюгу!
- Но сорок су коты ведь не помешают мне вернуть?
Уж неизвестно, что сказала женщина своему супругу, но к вечеру того же дня она передала школяру требуемую сумму.
- Деньги здесь, а где средство от нашествия котов?
Последние торчали тут же, преданно ластясь к грязным от кошачьей шерсти юбкам.
- А когда ты ко мне придешь?
- Сразу как отмою себя и свой дом от следов этих пакостников!
Здесь Жанна, пожалуй, была права. Смердела она неимоверно.
- Ладно,- снисходительно улыбнулся Задира,- ещё раз поверю тебе, красавица, на слово! Буду ждать тебя вечером третьего дня.
Он ещё раз оглядел умоляющие глаза женщины, её измученное лицо и агрессивно мяукающую стаю вокруг.
- Такой же случай произошел с соседкой моей тёти,- Пьер на всякий случай решил предостеречь её от нового обмана, - которая через чур вольно вела себя с мужчинами! Кокетничала, раздаривала пустые обещания, лгала перед судом!
Взгляд Жанны выразил раскаяние своим поведением, и теперь можно было перейти к делу:
- Так вот, чтобы Господь сменил гнев на милость, надо сорок раз на коленях прочитать "Ave", а потом сорвать дверь с петли и, мелко порубив, сжечь дотла, а пепел выбросить в Сену!
Наверное, цирюльник с женой так и сделали, потому что стайки, уныло возвращающихся восвояси котов можно было наблюдать на всех улицах Латинского квартала. Но напрасно Задира вновь тратился на сладкие груши, персики и вино - коварная красотка опять не пришла.
Утром разъяренный мужчина и Жанна вновь встретились у хлебного прилавка Алисы Булочницы.
- Как же так, прекрасная Жанна, вы опять обманули меня? - гневно осведомился Пьер.
Женщина виновато улыбнулась.
- Право слово, господин школяр, я всем сердцем хотела провести с вами вечер! - жарко заговорила она, - но я испугалась!
- Чего?
- Но вы же сами сказали, что таким образом Господь наказывает женщин, вольно ведущих себя с мужчинами. Коты же словно прилипли к моему порогу только из-за нескольких улыбок, которые я подарила знакомым школярам!
Жанна тяжело вздохнула, в задумчивости стряхнув последнюю кошачью шерстинку со своего платья:
- Вот я и подумала - что же будет, если я всё-таки уступлю вам? Не поглотит ли из-за моей измены этот город Геенна Огненная?
- Не слишком ли большое наказание за такую-то малость? - усомнился Задира, - все вокруг грешат, а Париж, как стоял, так и стоит!
- Нет, нет, и не уговариваете! Отныне я стану самой благоразумной изо всех жен этого города, и пусть новые полчища пушистых тварей обрушатся на мою голову, если я хотя бы раз посмотрю в сторону другого мужчины! Молитва, пост, покаяние - вот что отныне станет для меня главным в этой жизни!
И она, благочестиво перекрестившись, скромно посеменила к прилавку Алисы Булочницы, оставив ошеломленного Задиру горько сетовать то ли на женскую изворотливость, то ли на собственную глупость.
- Гм-м... Как-то я напрасно вас дожидался, а вы потом на меня жалобу епископу подали!
- Я была не права! - с готовностью повинилась Жанна и кокетливо скосила на него глаза,- вот если бы вы мне помогли.... Моя благодарность не имела бы границ!
- А остальное? - прямо поставил вопрос Задира,- вы мне сильно задолжали - и ночь, и сорок су!
Красавица занервничала.
- Да я не против, но... куда мне деть эту свиту?
Пьер задумчиво почесал в затылке. Жанна, конечно, была права, но, с другой стороны - ему ли не знать эту хитрюгу!
- Но сорок су коты ведь не помешают мне вернуть?
Уж неизвестно, что сказала женщина своему супругу, но к вечеру того же дня она передала школяру требуемую сумму.
- Деньги здесь, а где средство от нашествия котов?
Последние торчали тут же, преданно ластясь к грязным от кошачьей шерсти юбкам.
- А когда ты ко мне придешь?
- Сразу как отмою себя и свой дом от следов этих пакостников!
Здесь Жанна, пожалуй, была права. Смердела она неимоверно.
- Ладно,- снисходительно улыбнулся Задира,- ещё раз поверю тебе, красавица, на слово! Буду ждать тебя вечером третьего дня.
Он ещё раз оглядел умоляющие глаза женщины, её измученное лицо и агрессивно мяукающую стаю вокруг.
- Такой же случай произошел с соседкой моей тёти,- Пьер на всякий случай решил предостеречь её от нового обмана, - которая через чур вольно вела себя с мужчинами! Кокетничала, раздаривала пустые обещания, лгала перед судом!
Взгляд Жанны выразил раскаяние своим поведением, и теперь можно было перейти к делу:
- Так вот, чтобы Господь сменил гнев на милость, надо сорок раз на коленях прочитать "Ave", а потом сорвать дверь с петли и, мелко порубив, сжечь дотла, а пепел выбросить в Сену!
Наверное, цирюльник с женой так и сделали, потому что стайки, уныло возвращающихся восвояси котов можно было наблюдать на всех улицах Латинского квартала. Но напрасно Задира вновь тратился на сладкие груши, персики и вино - коварная красотка опять не пришла.
Утром разъяренный мужчина и Жанна вновь встретились у хлебного прилавка Алисы Булочницы.
- Как же так, прекрасная Жанна, вы опять обманули меня? - гневно осведомился Пьер.
Женщина виновато улыбнулась.
- Право слово, господин школяр, я всем сердцем хотела провести с вами вечер! - жарко заговорила она, - но я испугалась!
- Чего?
- Но вы же сами сказали, что таким образом Господь наказывает женщин, вольно ведущих себя с мужчинами. Коты же словно прилипли к моему порогу только из-за нескольких улыбок, которые я подарила знакомым школярам!
Жанна тяжело вздохнула, в задумчивости стряхнув последнюю кошачью шерстинку со своего платья:
- Вот я и подумала - что же будет, если я всё-таки уступлю вам? Не поглотит ли из-за моей измены этот город Геенна Огненная?
- Не слишком ли большое наказание за такую-то малость? - усомнился Задира, - все вокруг грешат, а Париж, как стоял, так и стоит!
- Нет, нет, и не уговариваете! Отныне я стану самой благоразумной изо всех жен этого города, и пусть новые полчища пушистых тварей обрушатся на мою голову, если я хотя бы раз посмотрю в сторону другого мужчины! Молитва, пост, покаяние - вот что отныне станет для меня главным в этой жизни!
И она, благочестиво перекрестившись, скромно посеменила к прилавку Алисы Булочницы, оставив ошеломленного Задиру горько сетовать то ли на женскую изворотливость, то ли на собственную глупость.
