- А где ночует ветер? Вийон тот же ветерок,- усмехнулась та,- сегодня он гостит в постели шлюхи, завтра во Дворе Чудес, он везде у себя дома!
Про Двор Чудес Славек уже был наслышан, и с его обитателями сталкивался, несколько раз даже лишившись всей наличности после этих неприятных встреч. Понятно, что в эту парижскую клоаку Гачеку доступа не было. Собственно, девица ему больше не была нужна, но все-таки он с неожиданным интересом спросил:
- Почему все молчали, а ты решила рассказать о Вийоне?
- Он меня высмеял, сравнив с тощей смертью,- нахмурилась та,- не всем же быть такими коровами, как Изабо?
- Ты не худая,- не согласился Гачек, потрепав её за подбородок,- ты изящная, и стыдно поэту этого не понимать!
Девка польщено хихикнула.
- Может, останешься, я недорого с тебя возьму?
Гачек добавил осведомительнице ещё одну монету, и все-таки откланялся.
- Я буду крайне благодарен, если ты сообщишь мне, когда появится поэт!
Девушка согласно кивнула головой, быстро пряча монетку в извечный женский кошелек в вырезе лифа. Но забегая вперед, нужно сказать, что известий от неё не поступило, ни через день, ни через месяц. Может, Вийон больше не посещал заведение Мами, а может, девица просто забыла о его просьбе, уж не говоря о том, что она могла и помириться с ветреным поэтом.
И Гачек, в очередной раз тяжело вздохнув, сел за письмо к графу, чтобы ознакомить патрона с последними известиями.
АНГЛИЯ.
Англия в очередной раз пылала костром непомерных страстей и амбиций своих королей. Эдуард страшно раздражал графа своей непоследовательностью и чрезмерным честолюбием.
- Выскочка! Все его интриги однажды закончатся огромным пшиком, который будет слышно даже на задворках Европы, - мрачно пророчил епископу дон Мигель, склоняясь над шахматами, - и нам опять придется все начинать сначала, только в гораздо худших условиях!
- Всё в руках Божьих, сын мой!- прелат в задумчивости сделал ход конем,- вам шах!
Де ла Верда быстро устранил угрозу королю, защитив его королевой.
- А вот в нашем случае,- рассеянно вздохнул он,- не та королева, чтобы защитить позиции короля! Елизавета Вудвилл красотка, каких мало, но надо совсем не иметь ума, чтобы жениться на ней! И вот теперь этот клан мутит воду в грязной воде английской политики. Глаза бы мои их всех не видели! Сколько, интересно, его святейшество нас будет здесь держать?
- Покуда не выполним свою миссию,- епископ сосредоточил внимательный взгляд на шахматной доске,- что-то вы сегодня плохо играете!
- Мы с вами в неравных условиях, ваше преосвященство,- нервно возразил дон Мигель,- вам все равно, сколько здесь сидеть, потому что в случае удачного исхода переговоров вы получите кардинальскую шапку, а я? Потеряю окончательно свою жену!
- Какие-то известия от вашего секретаря? - догадался собеседник.
- Да! - и де ла Верда пересказал ему содержание письма Гачека.
Епископ долго молился, закрыв глаза и благочестиво держась за свой нательный крест.
- Я рад, что наше прелестное дитя все-таки жива,- перекрестился он напоследок,- честно говоря, все это время, пока вы предавались размышлениям о бароне де Ла Роше, я был уверен, что это лишь плод вашей ревнивой фантазии, а бедной девочки нет в живых. А она не просто жива, но и сохранила свой ангельский характер. Меня умилила история со штопаньем чулок в борделе. Какое похвальное смирение!
Графа даже затрясло от бешенства.
- Ваше преосвященство, только уважение к вашему сану удерживает меня от того, чтобы упрекнуть вас в потере рассудка! Неужели и вас охватила болезнь английского короля? Моя жена в борделе! Графиня де ла Верда под одной крышей с блудницами! Есть ли что-либо более унижающее мою фамильную честь? Что вас может умилять в этом позоре?
- Графиня сбежала от какого-то негодяя, предпочтя грязную тяжелую работу служанки разврату и похоти, - поучающее заметил епископ, - и моё пастырское сердце не может не радоваться за неё!
- Разврату и похоти? - побледнел граф.- Святой отец, мне нужно срочно ехать во Францию! Все равно переговоры застопорились, отпустите хотя бы на месяц!
Братичелли долго молчал, размышляя о создавшейся ситуации, взвешивая все за и против.
- Она пропала почти два месяца назад,- наконец, задумчиво протянул он, перебирая четки,- скоро лето! Ходят упорные слухи, что король Эдуард при помощи Карла Смелого собрал достаточно большое войско и скоро начнет военные действия против Франции. Людовик, по вашим же, таким изощренным методом добытым сведениям, даст в этом случае армию Маргарите. Начнутся полномасштабные военные действия...
Он бросил укоризненный взгляд на собеседника.
- ... во Франции война уже идет, её объявил герцог Бургундский королю! И вот в этих условиях, вы собрались пересекать оба эти королевства даже не в составе папского посольства, а как частное лицо. Это очень опасно для вашей жизни, которая сейчас принадлежит не вам, а папе и его замыслам, во имя нашей великой матери-церкви. Я знаю насколько вам плохо, обещаю отпустить вас во Францию, как только чуть стабилизируется обстановка, но не сейчас!
Граф со стоном уронил голову на так и не доигранную шахматную партию.
- Я понимаю ваше горе, ваше отчаяние, сын мой,- в голосе епископа звучало неподдельное участие,- но если вы задумаетесь над моими словами, то поймете, что я прав!
Последующие события показали, насколько был прав, поднаторевший в дипломатических интригах старый легат. Очевидно, выполняя слово, данное Карлу Бургундскому в обмен на поддержку во время решающей схватки с Ланкастерами, король начал спешно собирать войско для отправки в Кале и даже нагло потребовал у Людовика, дабы принадлежавшую ему корону Франции в обмен от отказа от похода. Столетняя война уже смело могла претендовать на звание "Бесконечной"!
На папском подворье тоже внимательно наблюдали за происходящим. И хотя события шли явно в разрез с теми целями, которые преследовало посольство, наши герои отнюдь не собирались сидеть, сложа руки.
- Вот сейчас,- подсказал епископ графу, - и образовался тот благоприятный момент, сын мой, когда вы можете покинуть Англию! Вам надлежит провести ряд переговоров с королем Людовиком о создавшейся ситуации. Может, его величеству есть, что ещё предложить Эдуарду взамен отказа от притязаний на французский трон? В конце концов, английская казна пуста, а Людовик умен! Я уверен, что он сможет просчитать, сколько стоит ключик к сердцу Йорка.
Граф с надеждой глянул на епископа. Он так долго этого ждал, что не поверил собственным ушам.
- Я могу уехать?
- Да,- снисходительно перекрестил его прелат,- я вас отпускаю! Но в сентябре вы должны вернуться. Вам предстоит заняться сестрой Йорка - Маргаритой!
- Ещё одна Маргарита в этом деле,- тяжело вздохнул де ла Верда, но глаза его засветились предвкушением скорого пути, и стало ясно, что мыслями он уже в Париже.
ДВОР ЧУДЕС.
Граф свалился на голову Гачеку, когда он его меньше всего ожидал.
Славек с головой ушел в толстые фолианты отцов церкви. Демонология - наука никогда его не увлекавшая, сейчас прочно занимала в его мыслях главенствующее место. Он читал - и верил, и не верил собственным глазам. Иногда все это казалось ему чушью, а иногда заставляло задумываться.
Вот в эти научные изыскания и вклинился граф, сразу же положивший конец подобному времяпрепровождению. Де ла Верде и так было все ясно, и в его голове никогда не было места сомнениям его вечно мятущегося между верой и неверием секретаря.
- Я хочу увидеть лекаря, у которого жила моя жена,- заявил он,- затем, меня интересует хозяйка борделя, а на закуску мы оставим этого непристойного рифмоплета. Ничего, у меня есть способ его вытащить даже из такого укромного уголка, как Двор Чудес!
Несмотря на то, что в своё время кардинал Бурбонский вызвал недовольство короля, позволив развернуться в Париже сыску инквизиции, он и на этот раз принял графа радушно и помог ему всем своим влиянием. Это было тем более ценно, потому что сам кардинал находился в этот момент в очень сложной ситуации, так как был связан родственными узами и с Карлом Смелым, и с королем Людовиком.
- Между молотом и наковальней! - жаловался он каталонцу.
Дон Мигель сочувственно кивал головой, но у него было достаточно своих неприятностей, чтобы ещё забивать голову чужими проблемами.
Де Монтрей был немало поражен, когда в один из дней июня застал у себя дома вельможу, с гордым и надменным профилем аристократа. Граф не успел ещё рта раскрыть, а парижанин уже сообразил, кто перед ним:
- Что вам нужно, мессир?
Дон Мигель внимательно осмотрел лекаря. Гачек ничего не стал ему ни писать, ни говорить о чувствах, связывающих мэтра и графиню, но дон Мигель и сам понимал, что его жена обычно вызывала у мужчин чувство большее, чем простая симпатия.
- Прошлой зимой у вас жила донна Стефания,- сухо пояснил он свой визит,- и я ещё раз прошу вас вспомнить, что она говорила о мужчине, который удерживал её в заточении.
- Не много,- устало вздохнул мэтр, - графиня рассказывала, что сбежала от него!
- Как вам могла прийти в голову мысль укрыть мою жену в борделе?- дон Мигель до сих пор не мог прийти в себя от подобного унижения.
Но лекарь только пожал плечами.
- Укрепленных замков у меня нет!
Профессор разговаривал с ним холодно и лаконично, избегая даже встречаться взглядами. Де ла Верда прекрасно понимал, что тот жаждет отделаться от его общества, но у него были ещё вопросы.
- Какие отношения были между донной Стефанией и рифмоплетом Вийоном?
И вот только тут граф увидел, что лекарь вздрогнул и заметно смутился.
- Зачем вам Франсуа? Он не имеет никакого отношения к её исчезновению! - растерянно пробормотал он, испуганно косясь на собеседника.
- Очевидно, что даже будучи в Англии, я знаю об этом больше, чем вы, у которого все происходило под самым носом! - зло усмехнулся граф.
Профессор поднял на него встревоженные глаза.
- Что вы имеете в виду?
- В тот день Стефания ушла вместе с поэтом, их видели!
Похоже, ему все-таки удалось зацепить за живое флегматичного доктора. Де Монтрей нервно пробежался по комнате.
- Я не понимаю,- наконец, озадаченно остановился он,- куда и зачем Франсуа мог повести женщину? И почему впоследствии, когда мы с ним встречались, он мне ничего об этом не сказал?
- Давно вы его видели?
- Где-то недели три назад, случайно встретились на улице. Вийон ещё спросил, нет ли каких-либо известий от Ангелочка - так вашу жену прозвали в борделе.
- Наш источник говорит, что они, скорее всего, поссорились - из-за чего это могло произойти?
- Не знаю, они о многом болтали. На Вийона трудно сердиться, он такой ... непосредственный!
- Где я могу его найти?
Лекарь лишь недоуменно пожал плечами.
- Он может быть, где угодно! Сейчас тепло, любой угол для него дом. Вийона любят в Париже!
- Необыкновенной души человек?- не поверил дон Мигель.
- Негодяй, каких мало,- вздохнул доктор,- но обаятельный!
Почти тоже, правда другими словами, сказала графу и Мами.
- Чертов прилипала,- проворчала та, пряча за корсаж деньги, щедро отсыпанные посетителем,- терпеть его не могу! Наглый до беспредела - все время норовит воспользоваться девками бесплатно, мало того, ещё и умудряется выклянчить монеты. Сколько раз я ругалась с ними, угрожала, что выгоню, если обнаружу Вийона в их постелях во время работы, все без толку! Он, дескать, их понимает, относится к ним ласково и с любовью! Не дуры, ли? Ничему их жизнь не учит! Мало того, иногда деньги этих идиоток безобразник тратит в другом заведении, платя какой-нибудь увлекшей его красотке, так как постоянно влюблен, разочарован и думает о женщинах хуже некуда!
- Но почему,- невольно заинтересовался таким феноменом дон Мигель,- чем он так отличается от остальных мужчин?
- Открытым хамством, да зубоскальством! А потом сплошные слезы!
- Почему?
- Последствия любви,- зло усмехнулась Мами,- а что касается Ангелочка, то право слово, никак не могу взять в толк, куда он мог её повести!
- А где можно найти Вийона?
- Да кто ж его знает,- рассмеялась сводня,- может, пока мы с вами тут разговариваем, он торчит у какой-нибудь девицы прямо у нас под носом, а может, где-нибудь за городом слушает пенье соловья! Это же ураган, куда хочет, туда и летит! Не зря уже несколько лет подряд его не могут найти королевские бальи, чтобы повесить. Уж что-что, а веревку он заслужил!
Оставалось только развести руками, да отправиться на ужин во дворец к кардиналу Бурбонскому.
- Поймать этого рифмоплета сложно,- подтвердил и последний, смакуя рыбу в специях,- мы прекрасно знаем, что он нарушил приговор городского капитула и обретается в городе. Иногда мелькает то там, то тут..., я сам лично видел его несколько раз, но передать в руки властям у меня лично рука не поднимается! Скажу по секрету, я люблю стихи бездельника, хотя и считается дурным тоном их читать, но в них много такого, что находит в моей душе живейший отклик. Есть в нем что-то такое, что прощаешь ему любую выходку! Вийон по-настоящему талантлив. Правда, поэтический дар нападает на него только, когда он слишком голоден и в минуту жесточайшей меланхолии. Мне как-то герцог Бурбонский показывал стихи, в которых он просил у него денег, с такой смесью наглости, цинизма и насмешки, что просто дар речи теряешь! Никакого уважения ни к власть имущим, ни к церкви у него нет! Он, несомненно, еретик, и хотя столько раз благополучно уходил от веревки, благодаря заступничеству принца Карла Орлеанского, по-хорошему, его давно надо сжечь на костре. Но,- прелат, глубоко вздохнув, со смаком обсосал рыбий хрящик, - хороший поэт, как и хороший повар достаточно редки в нашем мире!
- Рыба хороша, - сдержано похвалил граф, и вернулся к интересующей теме,- вот уже несколько дней я занимаюсь этим прохиндеем. Талантливый поэт, попрошайка и вор, ограбивший в свое время Наваррский колледж, да и вообще тянущий все, что только гвоздями не прибито. Может и есть в городе, какая-нибудь шлюха, которой он не обчистил карманы, так её можно выставлять на Гревской площади, как достопримечательность. Но все в один голос твердят, что Вийон нищий и даже не имеет целой приличной одежды, уж не говоря о крыше над головой. Чем он ещё занимается помимо воровства и сочинительства стихов?
- О, на этот вопрос я вам могу ответить,- расхохотался дородный кардинал,- Франсуа все проигрывает! Кости, карты, тараканьи бега, в общем, все, что может предложить порок. Вийон страстный игрок и шулер, играющий краплеными картами. Игра занимает все его мысли, отодвигая и девок, и стихи на последние места. Часто он проигрывался до нага, и постоянно всем должен.
- Игрок? - де ла Верда почувствовал прилив надежды,- а где в этом городе играют?
- Спросите, что-нибудь полегче,- фыркнул кардинал,- законом это запрещено, но во всех трактирах тайно все же играют. Есть у него, конечно, и излюбленные места, но как вы понимаете, мне он о них не рассказывал.
- Как же мне его найти?- стукнул в раздражении по столу кулаком граф,- что за неуловимая тень?!
Про Двор Чудес Славек уже был наслышан, и с его обитателями сталкивался, несколько раз даже лишившись всей наличности после этих неприятных встреч. Понятно, что в эту парижскую клоаку Гачеку доступа не было. Собственно, девица ему больше не была нужна, но все-таки он с неожиданным интересом спросил:
- Почему все молчали, а ты решила рассказать о Вийоне?
- Он меня высмеял, сравнив с тощей смертью,- нахмурилась та,- не всем же быть такими коровами, как Изабо?
- Ты не худая,- не согласился Гачек, потрепав её за подбородок,- ты изящная, и стыдно поэту этого не понимать!
Девка польщено хихикнула.
- Может, останешься, я недорого с тебя возьму?
Гачек добавил осведомительнице ещё одну монету, и все-таки откланялся.
- Я буду крайне благодарен, если ты сообщишь мне, когда появится поэт!
Девушка согласно кивнула головой, быстро пряча монетку в извечный женский кошелек в вырезе лифа. Но забегая вперед, нужно сказать, что известий от неё не поступило, ни через день, ни через месяц. Может, Вийон больше не посещал заведение Мами, а может, девица просто забыла о его просьбе, уж не говоря о том, что она могла и помириться с ветреным поэтом.
И Гачек, в очередной раз тяжело вздохнув, сел за письмо к графу, чтобы ознакомить патрона с последними известиями.
АНГЛИЯ.
Англия в очередной раз пылала костром непомерных страстей и амбиций своих королей. Эдуард страшно раздражал графа своей непоследовательностью и чрезмерным честолюбием.
- Выскочка! Все его интриги однажды закончатся огромным пшиком, который будет слышно даже на задворках Европы, - мрачно пророчил епископу дон Мигель, склоняясь над шахматами, - и нам опять придется все начинать сначала, только в гораздо худших условиях!
- Всё в руках Божьих, сын мой!- прелат в задумчивости сделал ход конем,- вам шах!
Де ла Верда быстро устранил угрозу королю, защитив его королевой.
- А вот в нашем случае,- рассеянно вздохнул он,- не та королева, чтобы защитить позиции короля! Елизавета Вудвилл красотка, каких мало, но надо совсем не иметь ума, чтобы жениться на ней! И вот теперь этот клан мутит воду в грязной воде английской политики. Глаза бы мои их всех не видели! Сколько, интересно, его святейшество нас будет здесь держать?
- Покуда не выполним свою миссию,- епископ сосредоточил внимательный взгляд на шахматной доске,- что-то вы сегодня плохо играете!
- Мы с вами в неравных условиях, ваше преосвященство,- нервно возразил дон Мигель,- вам все равно, сколько здесь сидеть, потому что в случае удачного исхода переговоров вы получите кардинальскую шапку, а я? Потеряю окончательно свою жену!
- Какие-то известия от вашего секретаря? - догадался собеседник.
- Да! - и де ла Верда пересказал ему содержание письма Гачека.
Епископ долго молился, закрыв глаза и благочестиво держась за свой нательный крест.
- Я рад, что наше прелестное дитя все-таки жива,- перекрестился он напоследок,- честно говоря, все это время, пока вы предавались размышлениям о бароне де Ла Роше, я был уверен, что это лишь плод вашей ревнивой фантазии, а бедной девочки нет в живых. А она не просто жива, но и сохранила свой ангельский характер. Меня умилила история со штопаньем чулок в борделе. Какое похвальное смирение!
Графа даже затрясло от бешенства.
- Ваше преосвященство, только уважение к вашему сану удерживает меня от того, чтобы упрекнуть вас в потере рассудка! Неужели и вас охватила болезнь английского короля? Моя жена в борделе! Графиня де ла Верда под одной крышей с блудницами! Есть ли что-либо более унижающее мою фамильную честь? Что вас может умилять в этом позоре?
- Графиня сбежала от какого-то негодяя, предпочтя грязную тяжелую работу служанки разврату и похоти, - поучающее заметил епископ, - и моё пастырское сердце не может не радоваться за неё!
- Разврату и похоти? - побледнел граф.- Святой отец, мне нужно срочно ехать во Францию! Все равно переговоры застопорились, отпустите хотя бы на месяц!
Братичелли долго молчал, размышляя о создавшейся ситуации, взвешивая все за и против.
- Она пропала почти два месяца назад,- наконец, задумчиво протянул он, перебирая четки,- скоро лето! Ходят упорные слухи, что король Эдуард при помощи Карла Смелого собрал достаточно большое войско и скоро начнет военные действия против Франции. Людовик, по вашим же, таким изощренным методом добытым сведениям, даст в этом случае армию Маргарите. Начнутся полномасштабные военные действия...
Он бросил укоризненный взгляд на собеседника.
- ... во Франции война уже идет, её объявил герцог Бургундский королю! И вот в этих условиях, вы собрались пересекать оба эти королевства даже не в составе папского посольства, а как частное лицо. Это очень опасно для вашей жизни, которая сейчас принадлежит не вам, а папе и его замыслам, во имя нашей великой матери-церкви. Я знаю насколько вам плохо, обещаю отпустить вас во Францию, как только чуть стабилизируется обстановка, но не сейчас!
Граф со стоном уронил голову на так и не доигранную шахматную партию.
- Я понимаю ваше горе, ваше отчаяние, сын мой,- в голосе епископа звучало неподдельное участие,- но если вы задумаетесь над моими словами, то поймете, что я прав!
Последующие события показали, насколько был прав, поднаторевший в дипломатических интригах старый легат. Очевидно, выполняя слово, данное Карлу Бургундскому в обмен на поддержку во время решающей схватки с Ланкастерами, король начал спешно собирать войско для отправки в Кале и даже нагло потребовал у Людовика, дабы принадлежавшую ему корону Франции в обмен от отказа от похода. Столетняя война уже смело могла претендовать на звание "Бесконечной"!
На папском подворье тоже внимательно наблюдали за происходящим. И хотя события шли явно в разрез с теми целями, которые преследовало посольство, наши герои отнюдь не собирались сидеть, сложа руки.
- Вот сейчас,- подсказал епископ графу, - и образовался тот благоприятный момент, сын мой, когда вы можете покинуть Англию! Вам надлежит провести ряд переговоров с королем Людовиком о создавшейся ситуации. Может, его величеству есть, что ещё предложить Эдуарду взамен отказа от притязаний на французский трон? В конце концов, английская казна пуста, а Людовик умен! Я уверен, что он сможет просчитать, сколько стоит ключик к сердцу Йорка.
Граф с надеждой глянул на епископа. Он так долго этого ждал, что не поверил собственным ушам.
- Я могу уехать?
- Да,- снисходительно перекрестил его прелат,- я вас отпускаю! Но в сентябре вы должны вернуться. Вам предстоит заняться сестрой Йорка - Маргаритой!
- Ещё одна Маргарита в этом деле,- тяжело вздохнул де ла Верда, но глаза его засветились предвкушением скорого пути, и стало ясно, что мыслями он уже в Париже.
ДВОР ЧУДЕС.
Граф свалился на голову Гачеку, когда он его меньше всего ожидал.
Славек с головой ушел в толстые фолианты отцов церкви. Демонология - наука никогда его не увлекавшая, сейчас прочно занимала в его мыслях главенствующее место. Он читал - и верил, и не верил собственным глазам. Иногда все это казалось ему чушью, а иногда заставляло задумываться.
Вот в эти научные изыскания и вклинился граф, сразу же положивший конец подобному времяпрепровождению. Де ла Верде и так было все ясно, и в его голове никогда не было места сомнениям его вечно мятущегося между верой и неверием секретаря.
- Я хочу увидеть лекаря, у которого жила моя жена,- заявил он,- затем, меня интересует хозяйка борделя, а на закуску мы оставим этого непристойного рифмоплета. Ничего, у меня есть способ его вытащить даже из такого укромного уголка, как Двор Чудес!
Несмотря на то, что в своё время кардинал Бурбонский вызвал недовольство короля, позволив развернуться в Париже сыску инквизиции, он и на этот раз принял графа радушно и помог ему всем своим влиянием. Это было тем более ценно, потому что сам кардинал находился в этот момент в очень сложной ситуации, так как был связан родственными узами и с Карлом Смелым, и с королем Людовиком.
- Между молотом и наковальней! - жаловался он каталонцу.
Дон Мигель сочувственно кивал головой, но у него было достаточно своих неприятностей, чтобы ещё забивать голову чужими проблемами.
Де Монтрей был немало поражен, когда в один из дней июня застал у себя дома вельможу, с гордым и надменным профилем аристократа. Граф не успел ещё рта раскрыть, а парижанин уже сообразил, кто перед ним:
- Что вам нужно, мессир?
Дон Мигель внимательно осмотрел лекаря. Гачек ничего не стал ему ни писать, ни говорить о чувствах, связывающих мэтра и графиню, но дон Мигель и сам понимал, что его жена обычно вызывала у мужчин чувство большее, чем простая симпатия.
- Прошлой зимой у вас жила донна Стефания,- сухо пояснил он свой визит,- и я ещё раз прошу вас вспомнить, что она говорила о мужчине, который удерживал её в заточении.
- Не много,- устало вздохнул мэтр, - графиня рассказывала, что сбежала от него!
- Как вам могла прийти в голову мысль укрыть мою жену в борделе?- дон Мигель до сих пор не мог прийти в себя от подобного унижения.
Но лекарь только пожал плечами.
- Укрепленных замков у меня нет!
Профессор разговаривал с ним холодно и лаконично, избегая даже встречаться взглядами. Де ла Верда прекрасно понимал, что тот жаждет отделаться от его общества, но у него были ещё вопросы.
- Какие отношения были между донной Стефанией и рифмоплетом Вийоном?
И вот только тут граф увидел, что лекарь вздрогнул и заметно смутился.
- Зачем вам Франсуа? Он не имеет никакого отношения к её исчезновению! - растерянно пробормотал он, испуганно косясь на собеседника.
- Очевидно, что даже будучи в Англии, я знаю об этом больше, чем вы, у которого все происходило под самым носом! - зло усмехнулся граф.
Профессор поднял на него встревоженные глаза.
- Что вы имеете в виду?
- В тот день Стефания ушла вместе с поэтом, их видели!
Похоже, ему все-таки удалось зацепить за живое флегматичного доктора. Де Монтрей нервно пробежался по комнате.
- Я не понимаю,- наконец, озадаченно остановился он,- куда и зачем Франсуа мог повести женщину? И почему впоследствии, когда мы с ним встречались, он мне ничего об этом не сказал?
- Давно вы его видели?
- Где-то недели три назад, случайно встретились на улице. Вийон ещё спросил, нет ли каких-либо известий от Ангелочка - так вашу жену прозвали в борделе.
- Наш источник говорит, что они, скорее всего, поссорились - из-за чего это могло произойти?
- Не знаю, они о многом болтали. На Вийона трудно сердиться, он такой ... непосредственный!
- Где я могу его найти?
Лекарь лишь недоуменно пожал плечами.
- Он может быть, где угодно! Сейчас тепло, любой угол для него дом. Вийона любят в Париже!
- Необыкновенной души человек?- не поверил дон Мигель.
- Негодяй, каких мало,- вздохнул доктор,- но обаятельный!
Почти тоже, правда другими словами, сказала графу и Мами.
- Чертов прилипала,- проворчала та, пряча за корсаж деньги, щедро отсыпанные посетителем,- терпеть его не могу! Наглый до беспредела - все время норовит воспользоваться девками бесплатно, мало того, ещё и умудряется выклянчить монеты. Сколько раз я ругалась с ними, угрожала, что выгоню, если обнаружу Вийона в их постелях во время работы, все без толку! Он, дескать, их понимает, относится к ним ласково и с любовью! Не дуры, ли? Ничему их жизнь не учит! Мало того, иногда деньги этих идиоток безобразник тратит в другом заведении, платя какой-нибудь увлекшей его красотке, так как постоянно влюблен, разочарован и думает о женщинах хуже некуда!
- Но почему,- невольно заинтересовался таким феноменом дон Мигель,- чем он так отличается от остальных мужчин?
- Открытым хамством, да зубоскальством! А потом сплошные слезы!
- Почему?
- Последствия любви,- зло усмехнулась Мами,- а что касается Ангелочка, то право слово, никак не могу взять в толк, куда он мог её повести!
- А где можно найти Вийона?
- Да кто ж его знает,- рассмеялась сводня,- может, пока мы с вами тут разговариваем, он торчит у какой-нибудь девицы прямо у нас под носом, а может, где-нибудь за городом слушает пенье соловья! Это же ураган, куда хочет, туда и летит! Не зря уже несколько лет подряд его не могут найти королевские бальи, чтобы повесить. Уж что-что, а веревку он заслужил!
Оставалось только развести руками, да отправиться на ужин во дворец к кардиналу Бурбонскому.
- Поймать этого рифмоплета сложно,- подтвердил и последний, смакуя рыбу в специях,- мы прекрасно знаем, что он нарушил приговор городского капитула и обретается в городе. Иногда мелькает то там, то тут..., я сам лично видел его несколько раз, но передать в руки властям у меня лично рука не поднимается! Скажу по секрету, я люблю стихи бездельника, хотя и считается дурным тоном их читать, но в них много такого, что находит в моей душе живейший отклик. Есть в нем что-то такое, что прощаешь ему любую выходку! Вийон по-настоящему талантлив. Правда, поэтический дар нападает на него только, когда он слишком голоден и в минуту жесточайшей меланхолии. Мне как-то герцог Бурбонский показывал стихи, в которых он просил у него денег, с такой смесью наглости, цинизма и насмешки, что просто дар речи теряешь! Никакого уважения ни к власть имущим, ни к церкви у него нет! Он, несомненно, еретик, и хотя столько раз благополучно уходил от веревки, благодаря заступничеству принца Карла Орлеанского, по-хорошему, его давно надо сжечь на костре. Но,- прелат, глубоко вздохнув, со смаком обсосал рыбий хрящик, - хороший поэт, как и хороший повар достаточно редки в нашем мире!
- Рыба хороша, - сдержано похвалил граф, и вернулся к интересующей теме,- вот уже несколько дней я занимаюсь этим прохиндеем. Талантливый поэт, попрошайка и вор, ограбивший в свое время Наваррский колледж, да и вообще тянущий все, что только гвоздями не прибито. Может и есть в городе, какая-нибудь шлюха, которой он не обчистил карманы, так её можно выставлять на Гревской площади, как достопримечательность. Но все в один голос твердят, что Вийон нищий и даже не имеет целой приличной одежды, уж не говоря о крыше над головой. Чем он ещё занимается помимо воровства и сочинительства стихов?
- О, на этот вопрос я вам могу ответить,- расхохотался дородный кардинал,- Франсуа все проигрывает! Кости, карты, тараканьи бега, в общем, все, что может предложить порок. Вийон страстный игрок и шулер, играющий краплеными картами. Игра занимает все его мысли, отодвигая и девок, и стихи на последние места. Часто он проигрывался до нага, и постоянно всем должен.
- Игрок? - де ла Верда почувствовал прилив надежды,- а где в этом городе играют?
- Спросите, что-нибудь полегче,- фыркнул кардинал,- законом это запрещено, но во всех трактирах тайно все же играют. Есть у него, конечно, и излюбленные места, но как вы понимаете, мне он о них не рассказывал.
- Как же мне его найти?- стукнул в раздражении по столу кулаком граф,- что за неуловимая тень?!
