Хеленке казалось, что белый снег на обочине дороги сверкает волшебными разноцветными искрами, а воздух вкусен и свеж, как самое изысканное лакомство. И даже ели вдоль дороги вроде бы стали пушистее и зеленее. Как же она всему радовалась, каким безбрежно высоким и синим, казалось даже мрачное зимнее небо.
Из Брно ей пришлось выехать по вполне уважительной причине. Туповатый приказчик по ошибке отрядил покупателю не два воза с зерном, а три. А тот, забрав товар, заплатил только за два. Вот и пришлось ехать в небольшое поместье неподалеку от города, разбираться, в тайне радуясь, что получила отсрочку от объяснений со Збирайдой. Пока суд, да дело, зимний день короток, и Хеленка не отважилась пускаться в путь, на ночь глядя, оставшись ночевать в поместье.
Лошадь осторожно ступала по обледеневшей ухабистой дороге, и Хеленка не сразу заметила выехавших ей на встречу знакомых холопов Збирайды.
- Простите, пани Хелена,- почтительно извинились они,- но у нас приказ - если вы окажите сопротивление, поступить с вами грубо. Будет лучше, если вы по-доброму последуете за нами!
Сердце испуганной женщины укатилось в пятки, но Брно был далеко и думать нечего, убежать от погони. Пришлось смириться.
- Куда мы едем?
- В Черный лес!
Это было то, чего она боялась больше всего, но, может, удастся убедить Ирджиха оставить её в покое? Не надо паниковать раньше времени, как не противно сжимаются все внутренности от тошнотворного страха.
Это была самая тяжелая дорога из тех, которые приходилось преодолевать Хеленке. Окружавшие женщину слуги посматривали на неё со странной смесью сочувствия и недоумения, и их взгляды говорили больше всяких пространных угроз, что дела её по-настоящему плохи.
А вот и Черный лес. Завидевшая знакомую фигурку экономки дворня со всех ног бросилась к ссаживающейся с лошади женщине. За их действиями из окна мрачно наблюдала пани Анна. К ней замковая челядь относилась гораздо хуже. Сразу было видно, что они по-прежнему считают главной эту состарившуюся простолюдинку, которую отринул от себя их господин.
- Какого ей черта здесь надо?- спросила она сама себя. - Збирайда в Брно...
Но, к её удивлению, нахальная баба направилась прямо в баронские покои.
- Нам нужно поговорить, госпожа! - низко поклонилась ей она.
- Уж не о моем ли муже, милочка?- сухо спросила баронесса. - Так предупреждаю сразу, переговоров не будет. Ты ловко сбросила эту боль на мою голову.
Хеленка прикусила в досаде губу.
- Но вы, госпожа, могли за него и не выходить! Вас к этому не принуждали,- вполне резонно возразила она,- сделанного не повернуть, он ваш муж. Вам как-то придется с этим жить, и я не думаю, что мое присутствие укрепит ваш брак!
- Тогда почему ты здесь?- неприязненно сверкнула зеленью глаз Аннет.
- В этом нет моего желания! Помогите мне уехать!
Баронесса только хмуро фыркнула, презрительно оглядев взволнованную женщину.
- Я? Помочь тебе? Да Збирайда меня со свету сживет, если я вмешаюсь в ваши дела!
- Да уж,- тяжело вздохнула Хеленка, испытывающее оглядев исхудавшую француженку, - вижу, вам не сладко пришлось, госпожа? В глубине души пан Ирджих справедливый человек, только вот женщин за людей не считает. Даже к собакам и лошадям относится лучше! Но с ним можно ладить, когда-нибудь вы это поймете...
Неизвестно как бы дальше сложился разговор между женщинами, когда за окном вдруг послышался далекий звук рога.
- Збирайда, - побледнела Хеленка,- надо же..., как быстро!
- Явился,- помрачнела и Аннет,- закончилась моя передышка. Похоже, ты не рада, милочка?!
Но Хеленка ничего не ответила на этот ядовитый выпад. Она наблюдала, распахнув окно, за заполошно мечущейся вокруг господина дворней. Увидела, как он о чем-то спрашивает низко склонившегося перед ним управляющего, а потом поднимает голову и смотрит прямо на неё. И женщина вздрогнула от заметной даже с такого расстояния тяжести его взгляда. Ледяной, безотчетный ужас охватил Хеленку.
"Збирайда совсем не злой, он справедливый,- мысленно уговаривала она себя,- конечно, ему не понравится то, что я скажу, но он не должен меня убить. Не может быть, чтобы пан Ирджих забыл, сколько лет я верой и правдой ему служила".
Заметив, что барон направляется в дом, Хеленка закрыла окно и мысленно прочитала молитву. Усмехающаяся Аннет, догадавшаяся, что сейчас будет свидетелем того, как эта хитроумная стерва получит по заслугам, вновь уселась за шитье.
Барон не заставил себя долго ждать. Резким пинком он открыл дверь и ворвался в комнату. И сразу наткнулся на напряженный взгляд сине-серых глаз Хеленки. Збирайда застыл на пороге, глядя на бледное, испуганное лицо и пытаясь восстановить дыхание, потому что преодолел расстояние до комнаты практически бегом.
Хеленка низко поклонилась.
Збирайда смог оторвать от неё взгляд и глянул на жену. Ехидная улыбка, непроизвольно кривившая губы женщины дала ему понять, что эта шлюха догадывается о том, что он рогоносец. Поначалу ему захотелось выгнать прочь наглую бабу, но потом барон передумал. Анне то же надо будет преподать урок сдержанности, а то развеселилась она явно не к месту.
Барон прошелся грязными сапогами по коврам и развалился в кресле.
- Вы, наверное, поражены, пани, - обратился он к баронессе,- что я так быстро вернулся, и вы не успели по мне соскучиться? Но радости видеть меня вы обязаны вот этой холопке! - он небрежно махнул рукой в сторону стоявшей в оцепенении Хеленки.
Насторожившаяся жена выжидающе посмотрела на него, гадая, что ещё задумал этот изувер, но внимание Збирайды уже переключилось на экономку.
- Смотришь, милая? Думала, что вечно будешь бегать от меня? То у тебя болит живот, то ты ринулась неизвестно зачем из Брно, когда тебе ясно дали понять, что твое место в моем доме! Может, мы, наконец-то, с тобой объяснимся?
Хеленка тоскливо покосилась на злорадствующую Аннет.
- Мне бы хотелось поговорить с вами наедине, мой господин!
- А какие у меня от супруги тайны? - продолжал ерничать Збирайда. - Говори, объясни нам, что за странные игры ты затеяла? Если господин говорит рабыне, что желает её видеть, она должна немедля кинуться выполнять его желание!
- Но я больше не рабыня, вы сами дали мне вольную! - Хеленка знала, что не стоит ему этого говорить, но от дурных предчувствий потеряла над собой контроль.
- Да? - издевательски приподнял брови пан Ирджих.- Так, где же она? Покажи!
- У меня её нет!
- А раз нет, тогда и для меня она не существует!
Он мрачно смотрел в осунувшееся от тоски родное лицо.
- Так что же случилось с тобой в Брно? Почему ты ослушалась меня?
Она столько лет прожила рядом с этим мужчиной, что моментально поняла - он все знает, и теперь просто играется с ней, как кот с мышью. Всё! Хеленка грустно посмотрела в окно, поймала глазами темные облака. Неужели придется перечеркнуть годы осторожности, благоразумия и осмотрительности?
- Вы освободили меня,- твердо напомнила она,- и у меня появилась собственная жизнь!
Збирайда ошеломленно смотрел на неё и не верил собственным глазам. Эта гордая, непреклонная, со святящимися глазами женщина вовсе не его нежная и покорная Хеленка. Это какая-то незнакомка!
- Что ты имеешь в виду, говоря о собственной жизни?- сухо поинтересовался он. - Разве ты не служишь мне?
- Служу,- сухо отрезала Хеленка,- но только не в постели!
- Вот даже как? А не потому ли, что впустила в неё другого?
Женщина промолчала, сурово прикусив губу, но Збирайда и не нуждался в её словах.
- Я тебя поднял из грязи, сделал своей любовницей! Доверяясь, спал на твоем плече, а ты предала меня, став обыкновенной шлюхой!
- Я полюбила!
- Кого, дурочка?- насмешливо воскликнул барон.- Опомнись, милая! Ты видела мир только из моей кровати, что ты знаешь о мерзости порока? Генрих развращен до предела, он невероятный распутник!
Хеленка непонимающе вскинула на него удивленные глаза. При их открытом ясном взгляде вся злость и ярость ушла куда-то из сердца Збирайды, остались только боль и страдание.
- Глупышка, и что с того, что он маркграф? Разве он будет любить тебя так же, как я?
Но, похоже, женщина перед ним была не в состоянии оценить этого крика души. Уму непостижимо, о чем она думала все это время, но только не об отчаявшемся мужчине рядом.
- Любовь и рабство не совместимы,- сухо заметила она,- я столько лет была свидетельницей разврата, который устраивали вы! И вы ещё смеете в чем-то обвинять Генриха? Я знаю только одно - он очень устает, много работает, практически не спит, может, таким образом, пытается хотя бы немного снять напряжение, в котором постоянно живет? Ведь Генрих государь! К нему нельзя подходить с той же меркой, что и ко всем остальным.
Её голос наполнился нежностью и любовью. Збирайда с остановившимся дыханием увидел, как вновь засияли теплом её глаза, как помолодело и оживилось лицо при одном имени этого трижды проклятого Генриха! Волна бешенства и злости поднялась откуда-то из глубин его потемневшей от горечи души. А Хеленка, уставив в него невидящий мечтательный взгляд, продолжала говорить:
- Я люблю его! Он нежный, ласковый и внимательный. Может, есть мужчины и лучше - я не знаю, но именно Генрих сделал меня счастливой! Небо, елки, снег - всё другое! Не знаю, поймете ли вы меня?! Вы ведь никогда не испытывали ничего подобного и мне вас жаль!
Никогда Збирайде не было так больно и обидно. Он даже не подозревал, что ему может быть настолько плохо - до тошноты, до багровых пятен в глазах.
- Тебе меня жаль?- издевательски рассмеялся он и мрачно добавил. - Ты себя, милая, пожалей! Неужели ты всерьез решила, что если лежала под маркграфом, то это дает тебе право разговаривать так со своим господином? За это придется заплатить! За каждое удовольствие в этой жизни приходится платить! Готова ли ты к этому?
Теперь взгляд Хеленки потерял мечтательность, она вернулась от воспоминаний о своей любви к реальности.
- Вы решили меня убить?- тем не менее, мужественно спросила она.
- Это уж как получится,- хмуро заметил барон,- если ты быстро опомнишься и придешь в себя, то полежишь с неделю на животе, а потом всё станет таким же, как и было!
- Ирджичек,- вдруг тяжело и даже мягко вздохнула Хеленка,- хоть убей меня, но ничего уже не вернуть. Я никогда не стану прежней, потому что и ты не станешь другим.
- Очень надеюсь, душа моя, что под розгами твоя голова будет работать по-другому, и ты поймешь, что у тебя нет другого выхода,- отрезал Збирайда,- иди в пыточную, там тебя уже заждались.
Хеленка устало посмотрела на него и направилась к выходу из комнаты. Аннет смотрела, как муж лихорадочно устремляется вслед за вышедшей экономкой.
- Ирджих? - неожиданно позвала она.
Барон, остановившись, болезненно глянул на неё, и женщина вздрогнула, заметив, какая жуткая мука плещется в его глазах.
- Зачем ты женился на мне?
- Потому что дурак, дорогая! Так уж устроен человек - чтобы понять как ему дорога вещь, он должен её потерять.
- Ты собираешься убить холопку?
Збирайда тоскливо цыкнул зубом.
- Если она умрет, будет плохо всем!
Выскочив из дома, барон сразу же наткнулся на стоящую посреди двора на коленях экономку. Она молилась на крест часовни - дворня же тихо стояла по сторонам и с ужасом на все это смотрела. В замке странным образом уже обо всем знали, и, не смотря на то, что в другом бы случае блудницу, изменившую господину, закидали навозом, сейчас никто не спешил с осуждением. Ведь речь шла о Хеленке, а та пользовалась непререкаемым авторитетом среди холопов. Збирайда не стал ей мешать и прошел в пыточную, не окликнув женщину. Там уже все было готово - и лавка и розги, мокнущие в соленой воде.
- Вы сами будите сечь?- почтительно осведомился могучий конюший, который когда была надобность, исполнял обязанности и палача, и коновала.
- Нет,- устало покачал головой барон,- на неё у меня рука не поднимется. Да и ты сам ....
Он растерянно замолчал. Если палач будет щадить Хеленку, то как он добьется от неё своего, а если будет сечь по-настоящему - выдержит ли та пытку?
- Душа моя,- простонал про себя Збирайда,- ну, что же ты наделала?
И всё же барон постарался себя взять в руки - нельзя так распускаться! Он это делает для её же блага! Порка идет рабам только на пользу, прививая страх и уважение к господам. Способ древний, не раз проверенный и безотказный.
Хеленка медленно зашла в пыточную, и начала неторопливо раздеваться. Она горько думала о том, что когда-то отец спрятал её у бабки, чтобы защитить от кнута, и вот она все равно под ним окажется, даже спустя двадцать лет и опять по вине Збирайды. Сняв платье и оставшись в рубахе, она легла на скамью и обхватила её руками, стараясь не смотреть ни на Збирайду, ни на палача. Ей было очень страшно и горько оттого, что ни вольная, ни все её заслуги перед бароном не защитили её от такого унизительного наказания.
- Начинай,- услышала она тихий голос Збирайды.
- Сколько?- так же тихо спросил палач.
- Я сам тебя остановлю!
Град болезненных жгучих ударов обрушился на спину Хеленки. Она вздрагивала, вскрикивая от непереносимой боли, и горько плакала от обиды и несправедливости происходящего.
- Стой!- раздался голос Збирайды, и удары перестали обрушиваться на израненную спину.
Барон подошел к женщине и, сорвав чепец, за волосы приподнял к себе заплаканное лицо.
- Ну как, душа моя? Ты поумнела?
Его лицо расплывалось перед глазами Хеленки из-за висящих на ресницах слез.
- Что вы хотите, чтобы я вам сказала?- прошептала она.
- Я хочу, чтобы ты мне пообещала, что выкинешь Генриха из головы и, как и прежде, станешь мне верной подругой!
- И вы мне поверите?
- Да, любимая,- его голос звучал уверенно и твердо,- я тебе поверю!
- Но нельзя запретить себе думать и любить, и если от боли я вам это пообещаю, то все равно не выполню!
Это были не те слова, которые бы он хотел от неё услышать.
- Продолжай!- приказал барон палачу.
Вот где началась настоящая боль! Очевидно, до этого палач все-таки её щадил. Вскоре изо всех сил поначалу крепившаяся Хеленка начала дико кричать, она искусала себе все губы и сознание начало меркнуть от этого ужаса.
- Господи, - взмолилась она,- да люди вы или звери?
- Стой!- Збирайда вновь приподнял её за волосы. - Ты согласна с моими условиями?
- Да! - в отчаянии закричала Хеленка.
Збирайда криво усмехнулся.
- Здесь отец Мартин! Он сейчас протянет тебе Библию, и ты на ней поклянешься, что больше никогда не вспомнишь о Генрихе, и вернешься в мою постель!
Клясться на Библии?!
- Не вспомнить Генриха?!- у Хеленки началась истерика,- Господь Всемилостивый, да что же это делается?! Он убивает меня и требует, чтобы я легла в его постель, да ещё заставляет клясться на Библии!
У барона от злости свело скулы.
- Когда ты будешь готова поклясться на Библии - скажешь! Палач!
Неизвестно сколько бы продолжался этот кошмар, если бы сознание милосердно не покинуло истерзанное тело. Очнулась Хеленка от ледяной воды, которую плеснули ей в лицо.
Из Брно ей пришлось выехать по вполне уважительной причине. Туповатый приказчик по ошибке отрядил покупателю не два воза с зерном, а три. А тот, забрав товар, заплатил только за два. Вот и пришлось ехать в небольшое поместье неподалеку от города, разбираться, в тайне радуясь, что получила отсрочку от объяснений со Збирайдой. Пока суд, да дело, зимний день короток, и Хеленка не отважилась пускаться в путь, на ночь глядя, оставшись ночевать в поместье.
Лошадь осторожно ступала по обледеневшей ухабистой дороге, и Хеленка не сразу заметила выехавших ей на встречу знакомых холопов Збирайды.
- Простите, пани Хелена,- почтительно извинились они,- но у нас приказ - если вы окажите сопротивление, поступить с вами грубо. Будет лучше, если вы по-доброму последуете за нами!
Сердце испуганной женщины укатилось в пятки, но Брно был далеко и думать нечего, убежать от погони. Пришлось смириться.
- Куда мы едем?
- В Черный лес!
Это было то, чего она боялась больше всего, но, может, удастся убедить Ирджиха оставить её в покое? Не надо паниковать раньше времени, как не противно сжимаются все внутренности от тошнотворного страха.
Это была самая тяжелая дорога из тех, которые приходилось преодолевать Хеленке. Окружавшие женщину слуги посматривали на неё со странной смесью сочувствия и недоумения, и их взгляды говорили больше всяких пространных угроз, что дела её по-настоящему плохи.
А вот и Черный лес. Завидевшая знакомую фигурку экономки дворня со всех ног бросилась к ссаживающейся с лошади женщине. За их действиями из окна мрачно наблюдала пани Анна. К ней замковая челядь относилась гораздо хуже. Сразу было видно, что они по-прежнему считают главной эту состарившуюся простолюдинку, которую отринул от себя их господин.
- Какого ей черта здесь надо?- спросила она сама себя. - Збирайда в Брно...
Но, к её удивлению, нахальная баба направилась прямо в баронские покои.
- Нам нужно поговорить, госпожа! - низко поклонилась ей она.
- Уж не о моем ли муже, милочка?- сухо спросила баронесса. - Так предупреждаю сразу, переговоров не будет. Ты ловко сбросила эту боль на мою голову.
Хеленка прикусила в досаде губу.
- Но вы, госпожа, могли за него и не выходить! Вас к этому не принуждали,- вполне резонно возразила она,- сделанного не повернуть, он ваш муж. Вам как-то придется с этим жить, и я не думаю, что мое присутствие укрепит ваш брак!
- Тогда почему ты здесь?- неприязненно сверкнула зеленью глаз Аннет.
- В этом нет моего желания! Помогите мне уехать!
Баронесса только хмуро фыркнула, презрительно оглядев взволнованную женщину.
- Я? Помочь тебе? Да Збирайда меня со свету сживет, если я вмешаюсь в ваши дела!
- Да уж,- тяжело вздохнула Хеленка, испытывающее оглядев исхудавшую француженку, - вижу, вам не сладко пришлось, госпожа? В глубине души пан Ирджих справедливый человек, только вот женщин за людей не считает. Даже к собакам и лошадям относится лучше! Но с ним можно ладить, когда-нибудь вы это поймете...
Неизвестно как бы дальше сложился разговор между женщинами, когда за окном вдруг послышался далекий звук рога.
- Збирайда, - побледнела Хеленка,- надо же..., как быстро!
- Явился,- помрачнела и Аннет,- закончилась моя передышка. Похоже, ты не рада, милочка?!
Но Хеленка ничего не ответила на этот ядовитый выпад. Она наблюдала, распахнув окно, за заполошно мечущейся вокруг господина дворней. Увидела, как он о чем-то спрашивает низко склонившегося перед ним управляющего, а потом поднимает голову и смотрит прямо на неё. И женщина вздрогнула от заметной даже с такого расстояния тяжести его взгляда. Ледяной, безотчетный ужас охватил Хеленку.
"Збирайда совсем не злой, он справедливый,- мысленно уговаривала она себя,- конечно, ему не понравится то, что я скажу, но он не должен меня убить. Не может быть, чтобы пан Ирджих забыл, сколько лет я верой и правдой ему служила".
Заметив, что барон направляется в дом, Хеленка закрыла окно и мысленно прочитала молитву. Усмехающаяся Аннет, догадавшаяся, что сейчас будет свидетелем того, как эта хитроумная стерва получит по заслугам, вновь уселась за шитье.
Барон не заставил себя долго ждать. Резким пинком он открыл дверь и ворвался в комнату. И сразу наткнулся на напряженный взгляд сине-серых глаз Хеленки. Збирайда застыл на пороге, глядя на бледное, испуганное лицо и пытаясь восстановить дыхание, потому что преодолел расстояние до комнаты практически бегом.
Хеленка низко поклонилась.
Збирайда смог оторвать от неё взгляд и глянул на жену. Ехидная улыбка, непроизвольно кривившая губы женщины дала ему понять, что эта шлюха догадывается о том, что он рогоносец. Поначалу ему захотелось выгнать прочь наглую бабу, но потом барон передумал. Анне то же надо будет преподать урок сдержанности, а то развеселилась она явно не к месту.
Барон прошелся грязными сапогами по коврам и развалился в кресле.
- Вы, наверное, поражены, пани, - обратился он к баронессе,- что я так быстро вернулся, и вы не успели по мне соскучиться? Но радости видеть меня вы обязаны вот этой холопке! - он небрежно махнул рукой в сторону стоявшей в оцепенении Хеленки.
Насторожившаяся жена выжидающе посмотрела на него, гадая, что ещё задумал этот изувер, но внимание Збирайды уже переключилось на экономку.
- Смотришь, милая? Думала, что вечно будешь бегать от меня? То у тебя болит живот, то ты ринулась неизвестно зачем из Брно, когда тебе ясно дали понять, что твое место в моем доме! Может, мы, наконец-то, с тобой объяснимся?
Хеленка тоскливо покосилась на злорадствующую Аннет.
- Мне бы хотелось поговорить с вами наедине, мой господин!
- А какие у меня от супруги тайны? - продолжал ерничать Збирайда. - Говори, объясни нам, что за странные игры ты затеяла? Если господин говорит рабыне, что желает её видеть, она должна немедля кинуться выполнять его желание!
- Но я больше не рабыня, вы сами дали мне вольную! - Хеленка знала, что не стоит ему этого говорить, но от дурных предчувствий потеряла над собой контроль.
- Да? - издевательски приподнял брови пан Ирджих.- Так, где же она? Покажи!
- У меня её нет!
- А раз нет, тогда и для меня она не существует!
Он мрачно смотрел в осунувшееся от тоски родное лицо.
- Так что же случилось с тобой в Брно? Почему ты ослушалась меня?
Она столько лет прожила рядом с этим мужчиной, что моментально поняла - он все знает, и теперь просто играется с ней, как кот с мышью. Всё! Хеленка грустно посмотрела в окно, поймала глазами темные облака. Неужели придется перечеркнуть годы осторожности, благоразумия и осмотрительности?
- Вы освободили меня,- твердо напомнила она,- и у меня появилась собственная жизнь!
Збирайда ошеломленно смотрел на неё и не верил собственным глазам. Эта гордая, непреклонная, со святящимися глазами женщина вовсе не его нежная и покорная Хеленка. Это какая-то незнакомка!
- Что ты имеешь в виду, говоря о собственной жизни?- сухо поинтересовался он. - Разве ты не служишь мне?
- Служу,- сухо отрезала Хеленка,- но только не в постели!
- Вот даже как? А не потому ли, что впустила в неё другого?
Женщина промолчала, сурово прикусив губу, но Збирайда и не нуждался в её словах.
- Я тебя поднял из грязи, сделал своей любовницей! Доверяясь, спал на твоем плече, а ты предала меня, став обыкновенной шлюхой!
- Я полюбила!
- Кого, дурочка?- насмешливо воскликнул барон.- Опомнись, милая! Ты видела мир только из моей кровати, что ты знаешь о мерзости порока? Генрих развращен до предела, он невероятный распутник!
Хеленка непонимающе вскинула на него удивленные глаза. При их открытом ясном взгляде вся злость и ярость ушла куда-то из сердца Збирайды, остались только боль и страдание.
- Глупышка, и что с того, что он маркграф? Разве он будет любить тебя так же, как я?
Но, похоже, женщина перед ним была не в состоянии оценить этого крика души. Уму непостижимо, о чем она думала все это время, но только не об отчаявшемся мужчине рядом.
- Любовь и рабство не совместимы,- сухо заметила она,- я столько лет была свидетельницей разврата, который устраивали вы! И вы ещё смеете в чем-то обвинять Генриха? Я знаю только одно - он очень устает, много работает, практически не спит, может, таким образом, пытается хотя бы немного снять напряжение, в котором постоянно живет? Ведь Генрих государь! К нему нельзя подходить с той же меркой, что и ко всем остальным.
Её голос наполнился нежностью и любовью. Збирайда с остановившимся дыханием увидел, как вновь засияли теплом её глаза, как помолодело и оживилось лицо при одном имени этого трижды проклятого Генриха! Волна бешенства и злости поднялась откуда-то из глубин его потемневшей от горечи души. А Хеленка, уставив в него невидящий мечтательный взгляд, продолжала говорить:
- Я люблю его! Он нежный, ласковый и внимательный. Может, есть мужчины и лучше - я не знаю, но именно Генрих сделал меня счастливой! Небо, елки, снег - всё другое! Не знаю, поймете ли вы меня?! Вы ведь никогда не испытывали ничего подобного и мне вас жаль!
Никогда Збирайде не было так больно и обидно. Он даже не подозревал, что ему может быть настолько плохо - до тошноты, до багровых пятен в глазах.
- Тебе меня жаль?- издевательски рассмеялся он и мрачно добавил. - Ты себя, милая, пожалей! Неужели ты всерьез решила, что если лежала под маркграфом, то это дает тебе право разговаривать так со своим господином? За это придется заплатить! За каждое удовольствие в этой жизни приходится платить! Готова ли ты к этому?
Теперь взгляд Хеленки потерял мечтательность, она вернулась от воспоминаний о своей любви к реальности.
- Вы решили меня убить?- тем не менее, мужественно спросила она.
- Это уж как получится,- хмуро заметил барон,- если ты быстро опомнишься и придешь в себя, то полежишь с неделю на животе, а потом всё станет таким же, как и было!
- Ирджичек,- вдруг тяжело и даже мягко вздохнула Хеленка,- хоть убей меня, но ничего уже не вернуть. Я никогда не стану прежней, потому что и ты не станешь другим.
- Очень надеюсь, душа моя, что под розгами твоя голова будет работать по-другому, и ты поймешь, что у тебя нет другого выхода,- отрезал Збирайда,- иди в пыточную, там тебя уже заждались.
Хеленка устало посмотрела на него и направилась к выходу из комнаты. Аннет смотрела, как муж лихорадочно устремляется вслед за вышедшей экономкой.
- Ирджих? - неожиданно позвала она.
Барон, остановившись, болезненно глянул на неё, и женщина вздрогнула, заметив, какая жуткая мука плещется в его глазах.
- Зачем ты женился на мне?
- Потому что дурак, дорогая! Так уж устроен человек - чтобы понять как ему дорога вещь, он должен её потерять.
- Ты собираешься убить холопку?
Збирайда тоскливо цыкнул зубом.
- Если она умрет, будет плохо всем!
Выскочив из дома, барон сразу же наткнулся на стоящую посреди двора на коленях экономку. Она молилась на крест часовни - дворня же тихо стояла по сторонам и с ужасом на все это смотрела. В замке странным образом уже обо всем знали, и, не смотря на то, что в другом бы случае блудницу, изменившую господину, закидали навозом, сейчас никто не спешил с осуждением. Ведь речь шла о Хеленке, а та пользовалась непререкаемым авторитетом среди холопов. Збирайда не стал ей мешать и прошел в пыточную, не окликнув женщину. Там уже все было готово - и лавка и розги, мокнущие в соленой воде.
- Вы сами будите сечь?- почтительно осведомился могучий конюший, который когда была надобность, исполнял обязанности и палача, и коновала.
- Нет,- устало покачал головой барон,- на неё у меня рука не поднимется. Да и ты сам ....
Он растерянно замолчал. Если палач будет щадить Хеленку, то как он добьется от неё своего, а если будет сечь по-настоящему - выдержит ли та пытку?
- Душа моя,- простонал про себя Збирайда,- ну, что же ты наделала?
И всё же барон постарался себя взять в руки - нельзя так распускаться! Он это делает для её же блага! Порка идет рабам только на пользу, прививая страх и уважение к господам. Способ древний, не раз проверенный и безотказный.
Хеленка медленно зашла в пыточную, и начала неторопливо раздеваться. Она горько думала о том, что когда-то отец спрятал её у бабки, чтобы защитить от кнута, и вот она все равно под ним окажется, даже спустя двадцать лет и опять по вине Збирайды. Сняв платье и оставшись в рубахе, она легла на скамью и обхватила её руками, стараясь не смотреть ни на Збирайду, ни на палача. Ей было очень страшно и горько оттого, что ни вольная, ни все её заслуги перед бароном не защитили её от такого унизительного наказания.
- Начинай,- услышала она тихий голос Збирайды.
- Сколько?- так же тихо спросил палач.
- Я сам тебя остановлю!
Град болезненных жгучих ударов обрушился на спину Хеленки. Она вздрагивала, вскрикивая от непереносимой боли, и горько плакала от обиды и несправедливости происходящего.
- Стой!- раздался голос Збирайды, и удары перестали обрушиваться на израненную спину.
Барон подошел к женщине и, сорвав чепец, за волосы приподнял к себе заплаканное лицо.
- Ну как, душа моя? Ты поумнела?
Его лицо расплывалось перед глазами Хеленки из-за висящих на ресницах слез.
- Что вы хотите, чтобы я вам сказала?- прошептала она.
- Я хочу, чтобы ты мне пообещала, что выкинешь Генриха из головы и, как и прежде, станешь мне верной подругой!
- И вы мне поверите?
- Да, любимая,- его голос звучал уверенно и твердо,- я тебе поверю!
- Но нельзя запретить себе думать и любить, и если от боли я вам это пообещаю, то все равно не выполню!
Это были не те слова, которые бы он хотел от неё услышать.
- Продолжай!- приказал барон палачу.
Вот где началась настоящая боль! Очевидно, до этого палач все-таки её щадил. Вскоре изо всех сил поначалу крепившаяся Хеленка начала дико кричать, она искусала себе все губы и сознание начало меркнуть от этого ужаса.
- Господи, - взмолилась она,- да люди вы или звери?
- Стой!- Збирайда вновь приподнял её за волосы. - Ты согласна с моими условиями?
- Да! - в отчаянии закричала Хеленка.
Збирайда криво усмехнулся.
- Здесь отец Мартин! Он сейчас протянет тебе Библию, и ты на ней поклянешься, что больше никогда не вспомнишь о Генрихе, и вернешься в мою постель!
Клясться на Библии?!
- Не вспомнить Генриха?!- у Хеленки началась истерика,- Господь Всемилостивый, да что же это делается?! Он убивает меня и требует, чтобы я легла в его постель, да ещё заставляет клясться на Библии!
У барона от злости свело скулы.
- Когда ты будешь готова поклясться на Библии - скажешь! Палач!
Неизвестно сколько бы продолжался этот кошмар, если бы сознание милосердно не покинуло истерзанное тело. Очнулась Хеленка от ледяной воды, которую плеснули ей в лицо.
