- Быстрее, что ли бы, они поженились,- пожаловалась она как-то барону,- боюсь я!
- Что я могу сделать, если маркграфиню вдруг обуяло неожиданное благочестие,- тяжело вздохнул тот,- успокойся, родная, все будет хорошо!
БРНО.
Невеселым было возвращение погони в город. Принц становился невменяемым от бешенства от одной только мысли, как его провел испанец. Надо же, он собственными руками устранил с его пути все препятствия, расчистив дорогу сопернику, да какому сопернику! Стефку теперь не вернуть никакими интригами - она потеряна навсегда.
Ярослав, вообще, находился на грани умопомешательства, отказываясь верить в такое несчастье. Его милая красавица невеста и этот хищник-испанец? Но ведь они никогда до этого не перемолвились даже словом! Когда же де ла Верда польстился на его невесту и составил свой коварный план? Хотя..., какая разница, каким образом испанец похитил беззащитную девушку, если она теперь потеряна навсегда!
Зато именно это больше всего волновало Збирайду. Дочку, конечно, не воротишь, но он собирался тщательно разобраться со всеми виновными и в краже Стефки, и в убийстве прислуги. Вопросов у него накопилось немало. Кто открыл дверь в дом? Почему прислуга не подняла шума и позволила себя без сопротивления убить? Как похитителям удалось выскользнуть из города, когда городские ворота были закрыты? Даже после поверхностных размышлений и то становилось ясно, что у похитителей в доме был сообщник и может быть даже не один. Но кто?
Дома его ждала Хеленка. Женщина хоть и с перевязанной головой, но уже хлопотала по хозяйству.
Збирайда виновато отвел глаза в ответ на молчаливый вопрос.
- Он обвенчался с ней!
- Но кто - он?
- Папский посланник, испанец дон Мигель, граф де ла Верда,- имя зятя барон выговорил с трудом, запинаясь в необычных звукосочетаниях.
- Испания? Это далеко отсюда? - поинтересовалась экономка.
Збирайда только фыркнул в ответ, при помощи холопа снимая сапоги. Он устал за прошедшую ночь, был так угнетен и вымотан, что едва шевелился. Но на вопрос Хеленки, все-таки, спустя некоторое время ответил, с кряхтением вытягиваясь на кровати.
- Дальше некуда! Я слышал, что в этой Испании жара, как в аду, и нет деревьев, а только выжженные солнцем безлюдные пустыни. Понятно, что такие мерзавцы, как наш новоявленный зятек, могут появиться только из пекла!
- И там люди живут,- неожиданно возразила Хеленка,- зато пани Мария мою дочь не достанет! Все эти годы я боялась, что она загубит её. И перед вашим приходом была уверена, что ей это удалось, но вы принесли мне радостную весть!
- Радостную весть?- подскочил с места возмущенный пан Ирджих, - тебя, наверное, очень сильно ударили по голове! Наша дочь в руках какого-то авантюриста, бедный Ярослав на грани безумия от горя, а ты говоришь о какой-то радости!
- Палацкого, конечно, жалко, - сухо заметила собеседница,- но испанец женился на Стефке и увез её от этой страшной женщины! В любом случае, наша дочь сейчас жива и невредима! А что касается любви..., мужчина есть мужчина, и рожать одинаково больно и от любимых, и от нелюбимых!
- Что ты болтаешь, дурища? - вскипел и без того выведенный из себя пан Ирджих, когда до него дошёл истинный смысл слов любовницы.
Но Хеленка только ниже опустила голову к шитью. Збирайда немного помолчал.
- Почему ты все время твердишь о пани Марии?- заинтересованно повернулся он к женщине.
- Я долго думала, пока вас не было,- задумчиво пояснила она,- почему, когда я начала кричать, она не прибежала мне на помощь, почему не защищались наши люди, и почему я не слышала, как ломали дверь?
Хеленка как всегда была права. И смутные подозрения Збирайды получили новый толчок.
- Я тоже постоянно об этом думаю,- вздохнул он,- но ты уверена, что в этом замешана Мария?
- Была бы уверена, если б знала, какая связь между ней и этим испанцем! Он что, ухаживал за ней, как в свое время пан Ярослав?
Пан Ирджих пожал плечами:
- В том-то и дело, что его ни разу не видели ни со Стефкой, ни с Марией!
И тут он кое-что вспомнил.
- Кстати, дон Мигель передал тебе подарок.
- Мне?- изумилась Хеленка.
Збирайда пристально вгляделся в её ошеломленные глаза.
- Он каким-то образом догадался, что ты не чужая Стефании. А в их краю матерям невест после брачной ночи дарят подарки!
С этими словами барон поднялся с постели, порылся в своих вещах и передал пораженной женщине резную небольшую шкатулку. Заинтригованная Хеленка медленно откинула крышку и не сдержала возгласа восхищения. На мягком бархате красовался большой кусок янтаря с перламутровым золотистым облачком изнутри.
Для Збирайды содержимое то же оказалось неожиданностью.
- Очень дорогая вещь,- удивленно приподнял он брови,- только ... я не понимаю, зачем она тебе?!
- Ах, Ирджичек,- счастливо рассмеялась Хеленка, разглядывая янтарь, - это же прекрасный подарок! Посмотри на это облачко, оно тебе ничего не напоминает?
Барон, насупив брови, внимательно рассмотрел вещицу, и недоуменно пожал плечами.
- Красиво, конечно, но что оно должно мне напомнить?
- Так искрятся волосы Стефки, когда на них падает солнечный свет! - печально вздохнула экономка, вытерев набежавшие на ресницы слезы, - это почти тоже, как если бы испанец срезал у неё локон и поместил его в самое прочное и красивое хранилище на свете. Этот человек способен тонко чувствовать, и наша дочь будет с ним счастлива!
Такой неожиданный вывод всегда благоразумной женщины, привел Збирайду в бешенство.
- Все бабы дуры, все! Без исключения!- выругался он в сердцах,- даже самые лучшие из них! Подарили ей какой-то булыжник, она и растаяла, простив мерзавцу и похищенную дочь, и бесчестие!
Но Хеленка, как всегда, проигнорировала оскорбление. За пятнадцать лет она к ним так привыкла, что воспринимала как обязательный рефрен общения с капризным господином.
- По мне так лучше выдать её замуж без чести, чем похоронить со всеми почестями,- меланхолично заметила она, любуясь янтарем, - с тех пор, как Стефка обручилась с паном Ярославом, я не дала ей съесть ни одного куска, не попробовав сначала сама, всё боялась отравы! Да и спала вполуха, и все равно не уберегла. Пусть лучше в какой-то дикой Испании замужем, чем в нашей Моравии, но мертвой!
- Что ты городишь, безумная? - гневно фыркнул Збирайда,- наша девочка изнасилована и плачет сейчас где-то, удовлетворяя похоть этого чужеземца..., по мне так лучше её схоронить!
Странно, но обычно покладистая экономка в этот раз почему-то не посчитала нужным считаться с его авторитетом господина и вела себя непривычно дерзко.
- Становиться женщиной всегда больно!- холодно заметила она.
Взбешенный барон выругался сквозь зубы, плюнул и выбежал из комнаты, со злостью хлопнув дверью, а Хеленка еще долго с печальной улыбкой любовалась подарком зятя, хотя по щекам её и текли слезы.
Барон не раз грозился убить пани Марию, но когда дело дошло до этого, руку на пани все-таки не поднял, предпочтя выдать её на суд маркграфа. Проведенное им среди домашних холопов расследование ясно указывало, что в похищении принимала участие пани Лукаши, вот он и хотел, чтобы наказание преступнице назначил суд.
В дворцовой зале, где на возвышении, окруженный баронами и советниками, сидел маркграф, пани Марию заставили преклонить колени. Свирепый и гневный Збирайда изложил суть обвинений, которые он выдвинул против этой женщины, и его внимательно выслушали.
Вся Моравия знала о бесчестии, которому подвергся пан Ирджих, поэтому ему сочувствовали. Казалось, суровое наказание для пани Марии было неотвратимо, но тут в дело встрял принц.
- А что, кто-нибудь видел, как пани подсыпала отраву в пищу слуг?
- Нет,- покачал головой барон,- но кроме неё некому было это сделать!
- Кто-нибудь видел, как пани открывала дверь чужеземцам?
- Нет!
- Кто-нибудь может подтвердить ваши слова?
- Слова барона не нуждаются в подтверждении,- недовольно оборвал сына маркграф,- он всего лишь ознакомил нас со своими подозрениями! А что вы можете сказать по этому поводу, пани Мария?
- Я ни в чем не виновата, всё это оговор!
- Но ваш святой долг охранять падчерицу, а вы даже не покинули своих покоев, чтобы защитить честь девушки!
- Возможно, я и проявила малодушие, ведь я всего лишь слабая женщина, но не совершала преступления,- пани Мария держалась достойно, если учесть какая угроза нависла над её головой.
Маркграф долго размышлял, прежде чем принять решение. Это было весьма сложно! Бароны требовали от него наказания преступницы, но с другой стороны, все утверждения Збирайды были голословны, на что ему несколько раз настойчиво указал наследник.
Самого маркграфа мало интересовала судьба девицы Лукаши, больше всего его занимало, каким образом похитители пробрались в закрытый город, минуя тщательно охраняемые ворота. О потайном ходе знали немногие, к числу которых, естественно, не принадлежала пани Мария. Значит, измена была где-то рядом, в его собственном доме. И от этого маркграфу было очень и очень не по себе!
- Пани Мария Лукаши,- наконец объявил он,- обвиняется в пренебрежении своими обязанностями матери и направляется для покаяния в монастырь на неопределенный срок - время заключения будет определено позже!
Пока подавленная женщина ожидала приезда настоятельницы, которая сопроводит её в один из монастырей, к ней сумел тайно пробраться принц.
- Я вас вытащу из обители!- твердо пообещал он.
- Лучше найдите мне мужа,- тяжело вздохнула пани Мария.
- Я подумаю над вашей просьбой, только наберитесь терпения и ждите!
- А что мне ещё остается?
Между тем, у Збирайды, оказывается, были ещё притязания к дому Лукаши. И он изложил их перед почтенным собранием.
- У пани Марии есть дочь Елена, то же моя крестница. Так как вышеназванная пани показала себя дурной матерью, прошу отдать девочку мне под опеку. Тем более что все имущество Лукаши уже давно у меня в залоге.
После недолгого размышления маркграф дал согласие. Он понимал, что бароны недовольны вынесенным решением и надеялся хоть этой уступкой немного сгладить обстановку. Таким образом, потеряв одну свою дочь, Збирайда обретал другую.
- Хеленка, дорогая,- ворвался в комнату довольный пан Ирджих,- мне отдали под опеку Елену!
Привычно возящаяся по хозяйству экономка посмотрела на него снисходительным взглядом.
- Это очень хорошо, мой господин,- согласилась она,- но что с пани Марией?
Выслушав вынесенный маркграфом приговор, она только тяжко вздохнула.
- Ворон ворону глаз не выклюет. Совсем скоро пани Мария вновь будет на свободе и начнет мстить, только мне всё равно, потому что самое дорогое, что у меня есть, ей не достать! Пора возвращаться в Черный лес, мой господин, здесь нам делать больше нечего!
Хеленка как в воду смотрела, потому что не прошло и трех месяцев, как пани Мария вышла из заключения и сразу же попала в свиту маркграфини.
- О дорогой,- ответила та на упреки мужа,- женщина была оговорена злобным, неотесанным Збирайдой. И вообще, великодушие - добродетель королей!
- Вы не королева, сударыня! - хмуро заметил тот, но настаивать на своем не стал.
Прошло еще полгода, и на масленицу пани Мария тихо вышла замуж за церемониймейстера принца пана Кроули. Её положение укрепилось настолько, что Збирайда было испугался, что она попытается отнять у него опеку над дочерью, но та, казалось, и не вспоминала о Еленке.
Весть о том, что дочь пани Марии будет жить теперь в их замке, поначалу не особенно обрадовала Хеленку, хотя она понимала, насколько это важно для пана Ирджиха. Но когда в доме появилась девятилетняя девочка с испуганными черными глазами и копной вьющихся черных волос, женщина поневоле пожалела её, настолько та не по годам была одинока и дика.
Пани Анелька к тому времени совсем обезумела и творила в замке Лукаши несусветные вещи, обвиняя всех в ереси и распутстве. Хеленка, как могла, приласкала девочку, пожалела сироту и постепенно привязалась к ней. С радостью возилась она с ребенком.
- Дорогая,- как-то растрогано заметил барон,- у тебя золотое сердце! Ты умудрилась полюбить даже дочь своего злейшего врага.
- Нет, мой господин,- вздохнула женщина,- у меня самое обыкновенное сердце, только в нем слишком много свободного места. Там где у остальных находятся дети, внуки, у меня зияющая пустота. Где интересно, наша девочка? Хотя бы какую-нибудь весточку получить от неё!
Что на это мог ответить Збирайда? Только расстроено развести руками...
Граф Палацкий почти полгода скрывался ото всех в своем поместье. Осенью же он снова появился при дворе.
- Я прошу у вас разрешение продолжить образование в университете Падуи! - попросил он разрешения покинуть страну у маркграфа.
Тот досадливо нахмурился, и нехотя согласился. Но особенное недовольство вызвало у правителя Моравии известие, что вместо того, чтобы уехать в Италию, граф тронулся в путь по Священной Римской империи в сторону Франции.
- Что вас удивляет, отец,- усмехнулся принц, прознав об этом,- Тристан поехал за своей Изольдой. Наверное, Ярек и Стефка то же выпили волшебный напиток!
- Я мало знаю дона Мигеля,- не принял насмешливого тона маркграф,- но это не тот человек, за женой которого можно волочиться безнаказанно. Не помогут никакие волшебные напитки - Ярослав глупо поставит под угрозу и себя, и жизнь молодой женщины.
- Они не дети,- небрежно пожал плечами Генрих,- сами разберутся!
ПАПСКОЕ ПОСОЛЬСТВО.
В Вене юную графиню первым делом начали одевать.
- К сожалению, обстоятельства нашего брака таковы, что ваше приданое пришлось оставить в Брно,- сказал ей муж, с тяжелым вздохом прикидывая, в какую кругленькую сумму ему это обойдется, - поэтому придется все шить и заказывать заново. Хотя здесь нет ни подходящих тканей, ни стоящих портних, смыслящих в установившейся в Европе бургундской моде. Но ничего не поделаешь, придется довольствоваться тем, что есть!
Стефка с недовольным видом стояла перед зеркалом в окружении суетящихся швей. Ей ничего не было мило. На супруга она даже не пожелала взглянуть, настолько неприязненно относилась к его заботе и потугам на любезность. Дерзкий вор! Девушка желала ему, по меньшей мере, Геенну огненную за свое разбитое счастье и поруганную любовь.
- Я прошу вас проявить терпение и позволить мастерицам закончить хотя бы одно платье,- дон Мигель сделал вид, что не замечает её холодности,- слух о нашем романтическом браке летел впереди нашего отряда, и вдовствующая эрцгерцогиня Матильда Пфальцкая пожелала вас увидеть при своем дворе! Надеюсь, вы будете любезны с высокородной дамой?!
Супруга угрюмо промолчала, упорно глядя в зеркало. Де ла Верда ушел, но вместо него появился один из викариев свиты епископа, низенький и пожилой толстячок.
- Вам придется, не теряя времени, изучать целых три языка,- смиренно поклонившись, елейно мягко пояснил он,- испанский, итальянский и французский. Пусть женщины шьют, а мы будем учиться. С какого языка вам бы хотелось начать?
Только этого и не хватало! С испанцами мужа она, в случае надобности, объяснялась по-немецки и не видела необходимости, что-то менять.
- Что я могу сделать, если маркграфиню вдруг обуяло неожиданное благочестие,- тяжело вздохнул тот,- успокойся, родная, все будет хорошо!
БРНО.
Невеселым было возвращение погони в город. Принц становился невменяемым от бешенства от одной только мысли, как его провел испанец. Надо же, он собственными руками устранил с его пути все препятствия, расчистив дорогу сопернику, да какому сопернику! Стефку теперь не вернуть никакими интригами - она потеряна навсегда.
Ярослав, вообще, находился на грани умопомешательства, отказываясь верить в такое несчастье. Его милая красавица невеста и этот хищник-испанец? Но ведь они никогда до этого не перемолвились даже словом! Когда же де ла Верда польстился на его невесту и составил свой коварный план? Хотя..., какая разница, каким образом испанец похитил беззащитную девушку, если она теперь потеряна навсегда!
Зато именно это больше всего волновало Збирайду. Дочку, конечно, не воротишь, но он собирался тщательно разобраться со всеми виновными и в краже Стефки, и в убийстве прислуги. Вопросов у него накопилось немало. Кто открыл дверь в дом? Почему прислуга не подняла шума и позволила себя без сопротивления убить? Как похитителям удалось выскользнуть из города, когда городские ворота были закрыты? Даже после поверхностных размышлений и то становилось ясно, что у похитителей в доме был сообщник и может быть даже не один. Но кто?
Дома его ждала Хеленка. Женщина хоть и с перевязанной головой, но уже хлопотала по хозяйству.
Збирайда виновато отвел глаза в ответ на молчаливый вопрос.
- Он обвенчался с ней!
- Но кто - он?
- Папский посланник, испанец дон Мигель, граф де ла Верда,- имя зятя барон выговорил с трудом, запинаясь в необычных звукосочетаниях.
- Испания? Это далеко отсюда? - поинтересовалась экономка.
Збирайда только фыркнул в ответ, при помощи холопа снимая сапоги. Он устал за прошедшую ночь, был так угнетен и вымотан, что едва шевелился. Но на вопрос Хеленки, все-таки, спустя некоторое время ответил, с кряхтением вытягиваясь на кровати.
- Дальше некуда! Я слышал, что в этой Испании жара, как в аду, и нет деревьев, а только выжженные солнцем безлюдные пустыни. Понятно, что такие мерзавцы, как наш новоявленный зятек, могут появиться только из пекла!
- И там люди живут,- неожиданно возразила Хеленка,- зато пани Мария мою дочь не достанет! Все эти годы я боялась, что она загубит её. И перед вашим приходом была уверена, что ей это удалось, но вы принесли мне радостную весть!
- Радостную весть?- подскочил с места возмущенный пан Ирджих, - тебя, наверное, очень сильно ударили по голове! Наша дочь в руках какого-то авантюриста, бедный Ярослав на грани безумия от горя, а ты говоришь о какой-то радости!
- Палацкого, конечно, жалко, - сухо заметила собеседница,- но испанец женился на Стефке и увез её от этой страшной женщины! В любом случае, наша дочь сейчас жива и невредима! А что касается любви..., мужчина есть мужчина, и рожать одинаково больно и от любимых, и от нелюбимых!
- Что ты болтаешь, дурища? - вскипел и без того выведенный из себя пан Ирджих, когда до него дошёл истинный смысл слов любовницы.
Но Хеленка только ниже опустила голову к шитью. Збирайда немного помолчал.
- Почему ты все время твердишь о пани Марии?- заинтересованно повернулся он к женщине.
- Я долго думала, пока вас не было,- задумчиво пояснила она,- почему, когда я начала кричать, она не прибежала мне на помощь, почему не защищались наши люди, и почему я не слышала, как ломали дверь?
Хеленка как всегда была права. И смутные подозрения Збирайды получили новый толчок.
- Я тоже постоянно об этом думаю,- вздохнул он,- но ты уверена, что в этом замешана Мария?
- Была бы уверена, если б знала, какая связь между ней и этим испанцем! Он что, ухаживал за ней, как в свое время пан Ярослав?
Пан Ирджих пожал плечами:
- В том-то и дело, что его ни разу не видели ни со Стефкой, ни с Марией!
И тут он кое-что вспомнил.
- Кстати, дон Мигель передал тебе подарок.
- Мне?- изумилась Хеленка.
Збирайда пристально вгляделся в её ошеломленные глаза.
- Он каким-то образом догадался, что ты не чужая Стефании. А в их краю матерям невест после брачной ночи дарят подарки!
С этими словами барон поднялся с постели, порылся в своих вещах и передал пораженной женщине резную небольшую шкатулку. Заинтригованная Хеленка медленно откинула крышку и не сдержала возгласа восхищения. На мягком бархате красовался большой кусок янтаря с перламутровым золотистым облачком изнутри.
Для Збирайды содержимое то же оказалось неожиданностью.
- Очень дорогая вещь,- удивленно приподнял он брови,- только ... я не понимаю, зачем она тебе?!
- Ах, Ирджичек,- счастливо рассмеялась Хеленка, разглядывая янтарь, - это же прекрасный подарок! Посмотри на это облачко, оно тебе ничего не напоминает?
Барон, насупив брови, внимательно рассмотрел вещицу, и недоуменно пожал плечами.
- Красиво, конечно, но что оно должно мне напомнить?
- Так искрятся волосы Стефки, когда на них падает солнечный свет! - печально вздохнула экономка, вытерев набежавшие на ресницы слезы, - это почти тоже, как если бы испанец срезал у неё локон и поместил его в самое прочное и красивое хранилище на свете. Этот человек способен тонко чувствовать, и наша дочь будет с ним счастлива!
Такой неожиданный вывод всегда благоразумной женщины, привел Збирайду в бешенство.
- Все бабы дуры, все! Без исключения!- выругался он в сердцах,- даже самые лучшие из них! Подарили ей какой-то булыжник, она и растаяла, простив мерзавцу и похищенную дочь, и бесчестие!
Но Хеленка, как всегда, проигнорировала оскорбление. За пятнадцать лет она к ним так привыкла, что воспринимала как обязательный рефрен общения с капризным господином.
- По мне так лучше выдать её замуж без чести, чем похоронить со всеми почестями,- меланхолично заметила она, любуясь янтарем, - с тех пор, как Стефка обручилась с паном Ярославом, я не дала ей съесть ни одного куска, не попробовав сначала сама, всё боялась отравы! Да и спала вполуха, и все равно не уберегла. Пусть лучше в какой-то дикой Испании замужем, чем в нашей Моравии, но мертвой!
- Что ты городишь, безумная? - гневно фыркнул Збирайда,- наша девочка изнасилована и плачет сейчас где-то, удовлетворяя похоть этого чужеземца..., по мне так лучше её схоронить!
Странно, но обычно покладистая экономка в этот раз почему-то не посчитала нужным считаться с его авторитетом господина и вела себя непривычно дерзко.
- Становиться женщиной всегда больно!- холодно заметила она.
Взбешенный барон выругался сквозь зубы, плюнул и выбежал из комнаты, со злостью хлопнув дверью, а Хеленка еще долго с печальной улыбкой любовалась подарком зятя, хотя по щекам её и текли слезы.
Барон не раз грозился убить пани Марию, но когда дело дошло до этого, руку на пани все-таки не поднял, предпочтя выдать её на суд маркграфа. Проведенное им среди домашних холопов расследование ясно указывало, что в похищении принимала участие пани Лукаши, вот он и хотел, чтобы наказание преступнице назначил суд.
В дворцовой зале, где на возвышении, окруженный баронами и советниками, сидел маркграф, пани Марию заставили преклонить колени. Свирепый и гневный Збирайда изложил суть обвинений, которые он выдвинул против этой женщины, и его внимательно выслушали.
Вся Моравия знала о бесчестии, которому подвергся пан Ирджих, поэтому ему сочувствовали. Казалось, суровое наказание для пани Марии было неотвратимо, но тут в дело встрял принц.
- А что, кто-нибудь видел, как пани подсыпала отраву в пищу слуг?
- Нет,- покачал головой барон,- но кроме неё некому было это сделать!
- Кто-нибудь видел, как пани открывала дверь чужеземцам?
- Нет!
- Кто-нибудь может подтвердить ваши слова?
- Слова барона не нуждаются в подтверждении,- недовольно оборвал сына маркграф,- он всего лишь ознакомил нас со своими подозрениями! А что вы можете сказать по этому поводу, пани Мария?
- Я ни в чем не виновата, всё это оговор!
- Но ваш святой долг охранять падчерицу, а вы даже не покинули своих покоев, чтобы защитить честь девушки!
- Возможно, я и проявила малодушие, ведь я всего лишь слабая женщина, но не совершала преступления,- пани Мария держалась достойно, если учесть какая угроза нависла над её головой.
Маркграф долго размышлял, прежде чем принять решение. Это было весьма сложно! Бароны требовали от него наказания преступницы, но с другой стороны, все утверждения Збирайды были голословны, на что ему несколько раз настойчиво указал наследник.
Самого маркграфа мало интересовала судьба девицы Лукаши, больше всего его занимало, каким образом похитители пробрались в закрытый город, минуя тщательно охраняемые ворота. О потайном ходе знали немногие, к числу которых, естественно, не принадлежала пани Мария. Значит, измена была где-то рядом, в его собственном доме. И от этого маркграфу было очень и очень не по себе!
- Пани Мария Лукаши,- наконец объявил он,- обвиняется в пренебрежении своими обязанностями матери и направляется для покаяния в монастырь на неопределенный срок - время заключения будет определено позже!
Пока подавленная женщина ожидала приезда настоятельницы, которая сопроводит её в один из монастырей, к ней сумел тайно пробраться принц.
- Я вас вытащу из обители!- твердо пообещал он.
- Лучше найдите мне мужа,- тяжело вздохнула пани Мария.
- Я подумаю над вашей просьбой, только наберитесь терпения и ждите!
- А что мне ещё остается?
Между тем, у Збирайды, оказывается, были ещё притязания к дому Лукаши. И он изложил их перед почтенным собранием.
- У пани Марии есть дочь Елена, то же моя крестница. Так как вышеназванная пани показала себя дурной матерью, прошу отдать девочку мне под опеку. Тем более что все имущество Лукаши уже давно у меня в залоге.
После недолгого размышления маркграф дал согласие. Он понимал, что бароны недовольны вынесенным решением и надеялся хоть этой уступкой немного сгладить обстановку. Таким образом, потеряв одну свою дочь, Збирайда обретал другую.
- Хеленка, дорогая,- ворвался в комнату довольный пан Ирджих,- мне отдали под опеку Елену!
Привычно возящаяся по хозяйству экономка посмотрела на него снисходительным взглядом.
- Это очень хорошо, мой господин,- согласилась она,- но что с пани Марией?
Выслушав вынесенный маркграфом приговор, она только тяжко вздохнула.
- Ворон ворону глаз не выклюет. Совсем скоро пани Мария вновь будет на свободе и начнет мстить, только мне всё равно, потому что самое дорогое, что у меня есть, ей не достать! Пора возвращаться в Черный лес, мой господин, здесь нам делать больше нечего!
Хеленка как в воду смотрела, потому что не прошло и трех месяцев, как пани Мария вышла из заключения и сразу же попала в свиту маркграфини.
- О дорогой,- ответила та на упреки мужа,- женщина была оговорена злобным, неотесанным Збирайдой. И вообще, великодушие - добродетель королей!
- Вы не королева, сударыня! - хмуро заметил тот, но настаивать на своем не стал.
Прошло еще полгода, и на масленицу пани Мария тихо вышла замуж за церемониймейстера принца пана Кроули. Её положение укрепилось настолько, что Збирайда было испугался, что она попытается отнять у него опеку над дочерью, но та, казалось, и не вспоминала о Еленке.
Весть о том, что дочь пани Марии будет жить теперь в их замке, поначалу не особенно обрадовала Хеленку, хотя она понимала, насколько это важно для пана Ирджиха. Но когда в доме появилась девятилетняя девочка с испуганными черными глазами и копной вьющихся черных волос, женщина поневоле пожалела её, настолько та не по годам была одинока и дика.
Пани Анелька к тому времени совсем обезумела и творила в замке Лукаши несусветные вещи, обвиняя всех в ереси и распутстве. Хеленка, как могла, приласкала девочку, пожалела сироту и постепенно привязалась к ней. С радостью возилась она с ребенком.
- Дорогая,- как-то растрогано заметил барон,- у тебя золотое сердце! Ты умудрилась полюбить даже дочь своего злейшего врага.
- Нет, мой господин,- вздохнула женщина,- у меня самое обыкновенное сердце, только в нем слишком много свободного места. Там где у остальных находятся дети, внуки, у меня зияющая пустота. Где интересно, наша девочка? Хотя бы какую-нибудь весточку получить от неё!
Что на это мог ответить Збирайда? Только расстроено развести руками...
Граф Палацкий почти полгода скрывался ото всех в своем поместье. Осенью же он снова появился при дворе.
- Я прошу у вас разрешение продолжить образование в университете Падуи! - попросил он разрешения покинуть страну у маркграфа.
Тот досадливо нахмурился, и нехотя согласился. Но особенное недовольство вызвало у правителя Моравии известие, что вместо того, чтобы уехать в Италию, граф тронулся в путь по Священной Римской империи в сторону Франции.
- Что вас удивляет, отец,- усмехнулся принц, прознав об этом,- Тристан поехал за своей Изольдой. Наверное, Ярек и Стефка то же выпили волшебный напиток!
- Я мало знаю дона Мигеля,- не принял насмешливого тона маркграф,- но это не тот человек, за женой которого можно волочиться безнаказанно. Не помогут никакие волшебные напитки - Ярослав глупо поставит под угрозу и себя, и жизнь молодой женщины.
- Они не дети,- небрежно пожал плечами Генрих,- сами разберутся!
ПАПСКОЕ ПОСОЛЬСТВО.
В Вене юную графиню первым делом начали одевать.
- К сожалению, обстоятельства нашего брака таковы, что ваше приданое пришлось оставить в Брно,- сказал ей муж, с тяжелым вздохом прикидывая, в какую кругленькую сумму ему это обойдется, - поэтому придется все шить и заказывать заново. Хотя здесь нет ни подходящих тканей, ни стоящих портних, смыслящих в установившейся в Европе бургундской моде. Но ничего не поделаешь, придется довольствоваться тем, что есть!
Стефка с недовольным видом стояла перед зеркалом в окружении суетящихся швей. Ей ничего не было мило. На супруга она даже не пожелала взглянуть, настолько неприязненно относилась к его заботе и потугам на любезность. Дерзкий вор! Девушка желала ему, по меньшей мере, Геенну огненную за свое разбитое счастье и поруганную любовь.
- Я прошу вас проявить терпение и позволить мастерицам закончить хотя бы одно платье,- дон Мигель сделал вид, что не замечает её холодности,- слух о нашем романтическом браке летел впереди нашего отряда, и вдовствующая эрцгерцогиня Матильда Пфальцкая пожелала вас увидеть при своем дворе! Надеюсь, вы будете любезны с высокородной дамой?!
Супруга угрюмо промолчала, упорно глядя в зеркало. Де ла Верда ушел, но вместо него появился один из викариев свиты епископа, низенький и пожилой толстячок.
- Вам придется, не теряя времени, изучать целых три языка,- смиренно поклонившись, елейно мягко пояснил он,- испанский, итальянский и французский. Пусть женщины шьют, а мы будем учиться. С какого языка вам бы хотелось начать?
Только этого и не хватало! С испанцами мужа она, в случае надобности, объяснялась по-немецки и не видела необходимости, что-то менять.
