Посвящается одной милой девушке - Елене Петровой (Древний Птиц) и ее дочке Насте
- Меня зовут Лорейн Лори. Теперь так зовут, потому что я, кажется, умерла. И переместилась в абсолютно непонятный, но совсем не воображаемый мир. Здесь обитают волшебные существа. Возможно, это такой ад для меня одной, но с другой стороны – возможно, я придумала, что когда-то жила в другом веке, и где место только людям…
Лорейн несла тяжелое деревянное ведро с ручья в сторону придорожной таверны «Три поросенка», находившейся вдали от столицы и служившей местом для ночлега, смены лошадей и увеселения заезжих господ.
Девушка обмотала тряпками ладони и пальцы, чтобы их не обморозить, так как стояли сильные морозы. На голову приладила старый драный шарф, который уходил концами в меховой жилет, приспособленный специально для уличной работы.
Хозяйка, прозванную Матушкой Гусыней за ее длинную шею, маленькую голову и огромное толстое тело, была старой злой колдуньей, опекавшей по своему усмотрению всяких отщепенцев.
Лорейн тоже относилась к таковым. Два года назад она оказалась на пустынной дороге в самую бурю во время дождя, еле нашла прибежище в хлеву на заднем дворе. А потом попала на поводок Матушки, которая сразу поняла, что девчушка точно не из здешних мест и никто ее не защитит.
Так и заявила, когда Лори приволокли в кухню два низкорослых мохнатых гнома: «Эта не эльф, какая-то помесь хомячка с носорогом безродная. Наверняка, богатый барон загулял с закуской, а та выпнула из чрева на свет уродца».
Лорейн до сих пор с обидой и страхом вспоминала эти слова, хотя и сама уже путалась, - могла ли она получить заклятье ложной памяти и придумать, что служила в Центральном офисе Банка по работе с клиентами, или на самом деле обитала всегда тут, в Первом Царстве-государстве, во главе которого сидел какой-то клыкастый узурпатор и угнетатель всякой свободы?
Матушка Гусыня утверждала, что у Лори не могло и никогда не будет свободы в силу того, что она не обладает магией и является гибридом от человека и высшего создания. Таким обязательно требуется хозяин, потому что иначе ее сожрут за просто так опасные существа, которым пачками доставляют людей для пиров или для услужения в постель.
Лорейн умирать не стремилась. Она со страху согласилась принять условия и даже сама нацепила на шею петлю, которая теперь там болталась договором с хозяйкой, чей нрав порой становился просто невыносимым и даже унижающим.
- Чертов мороз! – Лорейн не доползла по льду до ворот и поставила ведра, чтобы отдышаться, пуская через рот в воздух белый туман. Пошевелила острыми ушами, отмечая, что вдалеке будто звенят колокольчики. – Гостей нам еще не хватало… Чего им неймется из своих замков шастать по дорогам в Краснокнижные дни? – выругалась тихонько, потому что именно теперь богатеи отмечали поворот волшебного цикла на восхождение способностей. И с удовольствием набирали рабов, чтобы усилить свое волшебство, их убивая.
Все это сопровождалось балами, приемами, поездками в гости, оргиями и другими ужасными вещами, о которых Лори не желала слышать.
- Эй, служанка, чего встала? Тащи воду! – торчавший во дворе недомерок гном Бармс в коротком тулупе и в шапке набекрень приказывал так, словно считал девушку ничтожной тварью. И ведь заправлял же с братом и другими слугами в заведении, побивал за провинности частенько.
- Иду я, иду, - Лорейн подняла ведра и, ковыляя, как утка, вошла во двор. – На дороге метель, но скользко очень. Видать, пожалуют к нам гости.
- Это не твое дело. Иди уже в кухню да помоги там овощи чистить, - Бармс погрозил плетью, а сам поскакал вразвалочку в главные двери, чтобы сообщить Матушке Гусыне новость.
Девушка только рожу вслед скорчила и язык показала, так ненавидела гадкого доносчика, из-за которого то и дело попадала в опалу у ведьмы.
В этот раз лавры новостей получит он. И пусть! Пускай! Лорейн топнула ногой, ведь она могла получить хотя бы немного отдыха за новых клиентов, а золотишком и славой обзаведется длинноносый мерзавец.
Дотянув ведра до входа на кухню, девушка еле взобралась по скользким ступенькам и ввалилась в кухню, где кипела работа. Поварята резали, жарили, мыли посуду, подавали ингредиенты повару в белом фартуке, полосатых штанах и с козлиной головой, вместо человеческой.
К необычным внешностям тут легко привыкаешь. Иногда даже кажется, что говоришь с птицами, кошками, щенками и даже с волками или там барсуками… Оборотни всех мастей не такое уж чудо для Королевства.
- Чего так долго? – заблеял повар, потрясая недовольно головой. – Уже скоро нужно подавать суп гостям, а ты уже час по лесу шляешься? Ох, давно тебе ремня не давала хозяйка.
- Не жалко тебе мою тощую задницу, - Лорейн даже всколыхнулась, ведь она обернулась меньше чем за четверть часа, да еще по снежному холму спустилась и обратно забралась, чтобы только свежей воды притащить. – Будто из колодца суп не вкусный?
- Они не жалуют местную воду. Городские дворяне! И платят золотыми вильгельмами, так что нечего жаловаться, - козел вернулся к своим обязанностям, а Лорейн скинула лишнюю одежу и уселась в углу у корзины чистить топинамбур и маленькие тыквы, которые запекали в специальных горшочках с разными приправами и мясом… Каким именно, уточнять служанка не пыталась.
Ей уже достаточно было стрессов за два года житья в этом сказочном захолустье. Слава богам, хоть не одна томилась в рабстве, еще одна лопоухая девчонка попалась. Катрин.
Эта тут уже десять лет томилась, обслуживая клиентов и за столами, и в нумерах. Матушка Гусыня ее потчевала от души. Не даром Катрин напоминала спелый пирожок с вишней: румяная, грудастая и с выдающимися бедрами. Подружка утверждала, что поначалу много плакала, поняв, какую работу придется исполнять, но со временем стала получать от процесса настоящий кайф. И забыла о том, что трудилась в кафе в другом мире официанткой, замуж вроде как собиралась за студентика небритого…
Неясным уже виделось далекое прошлое. Это у Лорейн в голове происходил настоящий кавардак. Вроде должна она была при подобном перемещении хотя бы человеческое обличье сохранить, но нет, угораздило оказаться в теле полукровки.
Эльфов девушка никогда не видела. Слишком редкий вид оказался, благородный. Но на картинках в большой энциклопедии у хозяйки имелась иллюстрация, на которой красовался длинноногий тип с узкими бедрами и коротким телом, у которого имелись крылья стрекозы, а голова крепилась к непропорционально длинной шее. Матушка Гусыня утверждала, что длинным носом эльфы способны вытягивать волшебную пыльцу в Долине Цветов, умеют летать, а еще кожа у них какая-то особенная, словно перламутровая.
Сведения эти приводили девушку в недоумение и ужас, потому что родители ее не относились к волшебному миру, а сама она, увидев однажды отражение в зеркале, старалась больше себя не разглядывать. И надо же так попасть!
Не жаловали вырожденцев со смешанной кровью местные обитатели. Приживались они только на выселках вот в таких тавернах, прислуживая хозяевам, которые пользовались ничтожным положением своих невольных слуг.
Лорейн Лори вообще не повезло, потому что много болтала поначалу, что прибыла из Москвы, и что магии не существует.
За дурочку принимали, посмеивались над ее уродством, ни общаться, ни дружить не хотели другие полукровки. Вот и приходилось терпеть тычки и голову ниже склонять перед ведьмой, чтобы только контракт не разорвала и не выгнала на улицу.
- Едут! Открывайте ворота! – со двора послышались крики, и сложно было остаться у корзины с овощами, когда все – от мала до велика, – полезли в окошко смотреть и в дверь кухни на крыльцо высыпали.
Мальчишки поварята с хвостиками и копытцами кричали и смеялись пуще всех, гномы залепили собой все стекла. Посудомойка с зеленой кожей и чешуей с недомытой тарелкой бросилась к двери. Даже повар и то не сдержался и отправился на «смотрины», пока Лорейн медлила и продолжала начищать тыковку непослушными еще от мороза красными пальцами.
Она услышала звон колокольчиков - мелодичный, нежный, потом – ржание лошадей, привстала и посмотрела через оставшуюся щелочку в окне, где мелькали тени и уже слышались голоса.
- А ну за работу! – раздался после приветствия дорогих гостей злой голос Матушки Гусыни.
Кухонные слуги закряхтели, завякали, но вернулись все до единого по местам, громко и со вккусом обсуждая Краснокнижное событие.
- Видали, какие к нам городские пожаловали? – спросили поварята.
- Видали. Шелка да меха, - отозвались поросятки уборщики.
- Красивущий какой среди них князь, - зарделась посудомойка.
- И старец благородных кровей, - заметил важно повар, шикая прекращать разговоры, но при том выпячивая грудь.
Лорейн вздохнула. Она вытерла пот со лба, так как было жарко, и продолжила нехитрую работу, над которой уже кемарила и почти засыпала, только гложило еще теперь и любопытство – кто же там такой приехал?
Посмотреть на гостей удалось одним глазком только к вечеру. Как раз уже работали официанты, они блюда выносили к столам. А девушка у входа пряталась и, наминая фартук в пятнах, выискивала среди освещенного небольшими масляными лампами помещения, новых постояльцев.
Кажется, сидели они как раз там, где сейчас исполнял серенаду менестрель – из лесных духов, которые на зиму прибиваются к теплу. Такой тонкий, звонкий мальчик с лютней в руке. Вот уж не видывала Лорейн, что так заливаться можно и глотку драть ради пары монет.
- Опять ты бездельничаешь, - голос Матушки Гусыни хриплым басом прозвучал рядом, а ухо обожгло ее щипающей хваткой. – А я тебя ищу постели убрать, простыни поменять. А она вот где, на гостей наших пялится! За столбы заглядывает, все приключения ищет. Давно плетей не получала и на горохе коленями не стояла, - хозяйка всучила девушке стопку выглаженных белых простыней, положила ключ сверху и велела идти наверх, потому как захотели гости свежести столичной.
Лорейн даже пискнуть не успела, как по лестнице вверх взлетела, проклиная гудящие от усталости ноги и новую заботу. Где поселила ведьма заезжих дворян, и так было ясно – в дорогие номера. А белоснежное белье и вовсе стелилось только в одном. Вот туда девушка и направилась по коридору.
Она смотрела перед собой, пока не оказалась у двери. Внутри горела приглушенно только одна хрустальная лампа посреди стола. Полог кровати был отодвинут, покрывало сбито, словно тут валялись.
Лорейн положила стопку на стул и принялась снимать наволочки с подушек, откинув одеяло и ища попутно глазами на полках грелку, которой следовало просушить ложе. Шорох шагов услышала не сразу. А когда обернулась, так и замерла на месте, потому что никогда еще не видела никого подобного ни в таверне, ни в прошлой жизни.
- Кто вы такая? – спросил незнакомец, с подозрением прищуриваясь, а затем окидывая Лорейн совершенно неподобающим заинтересованным взглядом, в котором читалась смесь презрения и одновременно неожиданного любопытства.
- Я… - девушка забыла, что в таких случаях следует отвечать, и прижала подушку к груди, во все глаза рассматривая статного молодого человека с абсолютно белыми кудрями по плечи и аристократически правильным лицом, которое имело нечеловеческую красоту и привлекательность. За исключением клыков, которые выглядывали из-под его полных губ.
- Вы раздеваете мои подушки? – спросил иронично юноша, выгибая бровь и улыбаясь с почти добродушным коварством.
- Нет, меня послала Матушка Гусыня…
- Старая ведьма? А вы ее… служанка? Рабыня? – вопрос пугал откровенной издевкой. Лорейн начала краснеть и смущаться своего положения. Она ведь не была такой робкой раньше. А теперь прогибала спину всякий раз, когда попадала в нестандартные ситуации, опасаясь наказания.
- У нас контракт. Она дает мне кров и еду за работу, - девушка скорее начала расстилать простынь, хотя сердце ее билось очень быстро и со страхом.
Молодой человек подошел еще ближе и зажег несколько свечей, только к ним прикоснувшись пальцами. Простой фокус в мире магии, но всегда эффектный, отвлекающий, когда ты сама ничем подобным не обладаешь.
Лорейн невольно покосилась на манипуляции юноши, который казался теперь еще красивее. Он напоминал фарфоровую статуэтку. И темно-синий камзол, и узкие штаны до колена очень шли по фигуре.
- Я слышал, что такие контракты не разрывают до конца жизни… Как тебя зовут? Напомни…
- Я не говорила как. Лорейн… Лорейн Лори, - повторила девушка, скорее убирая покрывало на место и собираясь уже уйти, но незнакомец ухватил ее за запястье и задержал, вытягивая на свет и желая словно узреть во всей красе. – Что-то не так? – запаниковала девушка совсем. – Если скажете, я все перестелю, переделаю…
- Нет, меня все устраивает, - тот склонил голову набок и некоторое время молчал, крепко сжимая пальцы. – У тебя очень необычная внешность для этого захолустья, - вдруг выдал после долгого молчания, ослабевая хватку.
- Я могу идти? – девушка потерла запястье, а потом, не спрося больше разрешения, вылетела в коридор и скорее побежала вниз, ничего не видя пред собой. Она только теперь поняла, насколько сильно испугалась. Любое слово, и существо из столицы лишит ее жизни, как уже бывало в таверне с нерадивыми слугами.
- На тебе лица нет, - Катрин поймала беглянку в пышные объятия уже в коридоре, ведущем в часть дома, где обитали слуги, и чуть встряхнула за плечи. – За тобой гонятся?
- Матушка… послала меня… наверх, там этот! С жабо и белыми волосами… говорил со мной, - заикаясь выдала Лорейн, даже не замечая, что ее подруга раскрашена, как последняя шлюха и почти раздета явно для клиентов.
- А, красавчик герцог… юноша с клычками вампира. Так говорят, по крайней мере. Его высочество входит в совет Девяти и считается одним из самых завидных женихов этого света.
- Кто? Герцог? Ты смеешься что ли? Что он забыл в нашей таверне? – у девушки до сих пор горела рука. И она с ужасом поняла, что неспроста, когда решилась приподнять рубаху. Там красовались темные следы, похожие на кровоподтек и ожог одновременно.
- Ну, все едут на празднества. Скоро начнется сезон балов, чародейства и покупки рабов и жертв. Господа покинули свои замки и направляются в столицу, чтобы несколько недель набираться сил и кутить напропалую. Это нам приходится им угождать. Э, да ты испугалась. Дай посмотрю, - Катрин достала белый платок из разреза платья и обмотала. – Ты не представляешь в каких следах бываю я, если остаюсь с этими мерзавцами. Лучше уж менеджер в закусочной мозг выносил, чем… вот это все, подружка. Только нам не выбраться назад. Их сила против нашей ничто…
Лорейн молча кивнула, все еще находясь в легком шоке, а потом и вовсе к теплой деревянной стене спиной прижалась. Благо, что в коридоре сейчас не носились туда-сюда слуги с подносами и можно было просто постоять и отдышаться.
- Ты иди, я нормально, - кивнула тихонько.
- Точно? Смотри, иди на крыльце постой. Там морозно, быстро голову проветришь.
Катрин нежно чмокнула девушку в щеку и, качнув пошло бедрами, выплыла в зал, оставляя служанку в холодном поту одну.
Воздуха и правда не хватало. Так что пришлось выпнуть себя на мороз на пару минут, чтобы вернуться к обязанностям и помогать по кухне дальше.
- Меня зовут Лорейн Лори. Теперь так зовут, потому что я, кажется, умерла. И переместилась в абсолютно непонятный, но совсем не воображаемый мир. Здесь обитают волшебные существа. Возможно, это такой ад для меня одной, но с другой стороны – возможно, я придумала, что когда-то жила в другом веке, и где место только людям…
ГЛАВА 1. Таверна «Три поросенка»
Лорейн несла тяжелое деревянное ведро с ручья в сторону придорожной таверны «Три поросенка», находившейся вдали от столицы и служившей местом для ночлега, смены лошадей и увеселения заезжих господ.
Девушка обмотала тряпками ладони и пальцы, чтобы их не обморозить, так как стояли сильные морозы. На голову приладила старый драный шарф, который уходил концами в меховой жилет, приспособленный специально для уличной работы.
Хозяйка, прозванную Матушкой Гусыней за ее длинную шею, маленькую голову и огромное толстое тело, была старой злой колдуньей, опекавшей по своему усмотрению всяких отщепенцев.
Лорейн тоже относилась к таковым. Два года назад она оказалась на пустынной дороге в самую бурю во время дождя, еле нашла прибежище в хлеву на заднем дворе. А потом попала на поводок Матушки, которая сразу поняла, что девчушка точно не из здешних мест и никто ее не защитит.
Так и заявила, когда Лори приволокли в кухню два низкорослых мохнатых гнома: «Эта не эльф, какая-то помесь хомячка с носорогом безродная. Наверняка, богатый барон загулял с закуской, а та выпнула из чрева на свет уродца».
Лорейн до сих пор с обидой и страхом вспоминала эти слова, хотя и сама уже путалась, - могла ли она получить заклятье ложной памяти и придумать, что служила в Центральном офисе Банка по работе с клиентами, или на самом деле обитала всегда тут, в Первом Царстве-государстве, во главе которого сидел какой-то клыкастый узурпатор и угнетатель всякой свободы?
Матушка Гусыня утверждала, что у Лори не могло и никогда не будет свободы в силу того, что она не обладает магией и является гибридом от человека и высшего создания. Таким обязательно требуется хозяин, потому что иначе ее сожрут за просто так опасные существа, которым пачками доставляют людей для пиров или для услужения в постель.
Лорейн умирать не стремилась. Она со страху согласилась принять условия и даже сама нацепила на шею петлю, которая теперь там болталась договором с хозяйкой, чей нрав порой становился просто невыносимым и даже унижающим.
- Чертов мороз! – Лорейн не доползла по льду до ворот и поставила ведра, чтобы отдышаться, пуская через рот в воздух белый туман. Пошевелила острыми ушами, отмечая, что вдалеке будто звенят колокольчики. – Гостей нам еще не хватало… Чего им неймется из своих замков шастать по дорогам в Краснокнижные дни? – выругалась тихонько, потому что именно теперь богатеи отмечали поворот волшебного цикла на восхождение способностей. И с удовольствием набирали рабов, чтобы усилить свое волшебство, их убивая.
Все это сопровождалось балами, приемами, поездками в гости, оргиями и другими ужасными вещами, о которых Лори не желала слышать.
- Эй, служанка, чего встала? Тащи воду! – торчавший во дворе недомерок гном Бармс в коротком тулупе и в шапке набекрень приказывал так, словно считал девушку ничтожной тварью. И ведь заправлял же с братом и другими слугами в заведении, побивал за провинности частенько.
- Иду я, иду, - Лорейн подняла ведра и, ковыляя, как утка, вошла во двор. – На дороге метель, но скользко очень. Видать, пожалуют к нам гости.
- Это не твое дело. Иди уже в кухню да помоги там овощи чистить, - Бармс погрозил плетью, а сам поскакал вразвалочку в главные двери, чтобы сообщить Матушке Гусыне новость.
Девушка только рожу вслед скорчила и язык показала, так ненавидела гадкого доносчика, из-за которого то и дело попадала в опалу у ведьмы.
В этот раз лавры новостей получит он. И пусть! Пускай! Лорейн топнула ногой, ведь она могла получить хотя бы немного отдыха за новых клиентов, а золотишком и славой обзаведется длинноносый мерзавец.
Дотянув ведра до входа на кухню, девушка еле взобралась по скользким ступенькам и ввалилась в кухню, где кипела работа. Поварята резали, жарили, мыли посуду, подавали ингредиенты повару в белом фартуке, полосатых штанах и с козлиной головой, вместо человеческой.
К необычным внешностям тут легко привыкаешь. Иногда даже кажется, что говоришь с птицами, кошками, щенками и даже с волками или там барсуками… Оборотни всех мастей не такое уж чудо для Королевства.
- Чего так долго? – заблеял повар, потрясая недовольно головой. – Уже скоро нужно подавать суп гостям, а ты уже час по лесу шляешься? Ох, давно тебе ремня не давала хозяйка.
- Не жалко тебе мою тощую задницу, - Лорейн даже всколыхнулась, ведь она обернулась меньше чем за четверть часа, да еще по снежному холму спустилась и обратно забралась, чтобы только свежей воды притащить. – Будто из колодца суп не вкусный?
- Они не жалуют местную воду. Городские дворяне! И платят золотыми вильгельмами, так что нечего жаловаться, - козел вернулся к своим обязанностям, а Лорейн скинула лишнюю одежу и уселась в углу у корзины чистить топинамбур и маленькие тыквы, которые запекали в специальных горшочках с разными приправами и мясом… Каким именно, уточнять служанка не пыталась.
Ей уже достаточно было стрессов за два года житья в этом сказочном захолустье. Слава богам, хоть не одна томилась в рабстве, еще одна лопоухая девчонка попалась. Катрин.
Эта тут уже десять лет томилась, обслуживая клиентов и за столами, и в нумерах. Матушка Гусыня ее потчевала от души. Не даром Катрин напоминала спелый пирожок с вишней: румяная, грудастая и с выдающимися бедрами. Подружка утверждала, что поначалу много плакала, поняв, какую работу придется исполнять, но со временем стала получать от процесса настоящий кайф. И забыла о том, что трудилась в кафе в другом мире официанткой, замуж вроде как собиралась за студентика небритого…
Неясным уже виделось далекое прошлое. Это у Лорейн в голове происходил настоящий кавардак. Вроде должна она была при подобном перемещении хотя бы человеческое обличье сохранить, но нет, угораздило оказаться в теле полукровки.
Эльфов девушка никогда не видела. Слишком редкий вид оказался, благородный. Но на картинках в большой энциклопедии у хозяйки имелась иллюстрация, на которой красовался длинноногий тип с узкими бедрами и коротким телом, у которого имелись крылья стрекозы, а голова крепилась к непропорционально длинной шее. Матушка Гусыня утверждала, что длинным носом эльфы способны вытягивать волшебную пыльцу в Долине Цветов, умеют летать, а еще кожа у них какая-то особенная, словно перламутровая.
Сведения эти приводили девушку в недоумение и ужас, потому что родители ее не относились к волшебному миру, а сама она, увидев однажды отражение в зеркале, старалась больше себя не разглядывать. И надо же так попасть!
Не жаловали вырожденцев со смешанной кровью местные обитатели. Приживались они только на выселках вот в таких тавернах, прислуживая хозяевам, которые пользовались ничтожным положением своих невольных слуг.
Лорейн Лори вообще не повезло, потому что много болтала поначалу, что прибыла из Москвы, и что магии не существует.
За дурочку принимали, посмеивались над ее уродством, ни общаться, ни дружить не хотели другие полукровки. Вот и приходилось терпеть тычки и голову ниже склонять перед ведьмой, чтобы только контракт не разорвала и не выгнала на улицу.
- Едут! Открывайте ворота! – со двора послышались крики, и сложно было остаться у корзины с овощами, когда все – от мала до велика, – полезли в окошко смотреть и в дверь кухни на крыльцо высыпали.
Мальчишки поварята с хвостиками и копытцами кричали и смеялись пуще всех, гномы залепили собой все стекла. Посудомойка с зеленой кожей и чешуей с недомытой тарелкой бросилась к двери. Даже повар и то не сдержался и отправился на «смотрины», пока Лорейн медлила и продолжала начищать тыковку непослушными еще от мороза красными пальцами.
Она услышала звон колокольчиков - мелодичный, нежный, потом – ржание лошадей, привстала и посмотрела через оставшуюся щелочку в окне, где мелькали тени и уже слышались голоса.
- А ну за работу! – раздался после приветствия дорогих гостей злой голос Матушки Гусыни.
Кухонные слуги закряхтели, завякали, но вернулись все до единого по местам, громко и со вккусом обсуждая Краснокнижное событие.
- Видали, какие к нам городские пожаловали? – спросили поварята.
- Видали. Шелка да меха, - отозвались поросятки уборщики.
- Красивущий какой среди них князь, - зарделась посудомойка.
- И старец благородных кровей, - заметил важно повар, шикая прекращать разговоры, но при том выпячивая грудь.
Лорейн вздохнула. Она вытерла пот со лба, так как было жарко, и продолжила нехитрую работу, над которой уже кемарила и почти засыпала, только гложило еще теперь и любопытство – кто же там такой приехал?
Посмотреть на гостей удалось одним глазком только к вечеру. Как раз уже работали официанты, они блюда выносили к столам. А девушка у входа пряталась и, наминая фартук в пятнах, выискивала среди освещенного небольшими масляными лампами помещения, новых постояльцев.
Кажется, сидели они как раз там, где сейчас исполнял серенаду менестрель – из лесных духов, которые на зиму прибиваются к теплу. Такой тонкий, звонкий мальчик с лютней в руке. Вот уж не видывала Лорейн, что так заливаться можно и глотку драть ради пары монет.
- Опять ты бездельничаешь, - голос Матушки Гусыни хриплым басом прозвучал рядом, а ухо обожгло ее щипающей хваткой. – А я тебя ищу постели убрать, простыни поменять. А она вот где, на гостей наших пялится! За столбы заглядывает, все приключения ищет. Давно плетей не получала и на горохе коленями не стояла, - хозяйка всучила девушке стопку выглаженных белых простыней, положила ключ сверху и велела идти наверх, потому как захотели гости свежести столичной.
Лорейн даже пискнуть не успела, как по лестнице вверх взлетела, проклиная гудящие от усталости ноги и новую заботу. Где поселила ведьма заезжих дворян, и так было ясно – в дорогие номера. А белоснежное белье и вовсе стелилось только в одном. Вот туда девушка и направилась по коридору.
Она смотрела перед собой, пока не оказалась у двери. Внутри горела приглушенно только одна хрустальная лампа посреди стола. Полог кровати был отодвинут, покрывало сбито, словно тут валялись.
Лорейн положила стопку на стул и принялась снимать наволочки с подушек, откинув одеяло и ища попутно глазами на полках грелку, которой следовало просушить ложе. Шорох шагов услышала не сразу. А когда обернулась, так и замерла на месте, потому что никогда еще не видела никого подобного ни в таверне, ни в прошлой жизни.
- Кто вы такая? – спросил незнакомец, с подозрением прищуриваясь, а затем окидывая Лорейн совершенно неподобающим заинтересованным взглядом, в котором читалась смесь презрения и одновременно неожиданного любопытства.
- Я… - девушка забыла, что в таких случаях следует отвечать, и прижала подушку к груди, во все глаза рассматривая статного молодого человека с абсолютно белыми кудрями по плечи и аристократически правильным лицом, которое имело нечеловеческую красоту и привлекательность. За исключением клыков, которые выглядывали из-под его полных губ.
- Вы раздеваете мои подушки? – спросил иронично юноша, выгибая бровь и улыбаясь с почти добродушным коварством.
- Нет, меня послала Матушка Гусыня…
- Старая ведьма? А вы ее… служанка? Рабыня? – вопрос пугал откровенной издевкой. Лорейн начала краснеть и смущаться своего положения. Она ведь не была такой робкой раньше. А теперь прогибала спину всякий раз, когда попадала в нестандартные ситуации, опасаясь наказания.
- У нас контракт. Она дает мне кров и еду за работу, - девушка скорее начала расстилать простынь, хотя сердце ее билось очень быстро и со страхом.
Молодой человек подошел еще ближе и зажег несколько свечей, только к ним прикоснувшись пальцами. Простой фокус в мире магии, но всегда эффектный, отвлекающий, когда ты сама ничем подобным не обладаешь.
Лорейн невольно покосилась на манипуляции юноши, который казался теперь еще красивее. Он напоминал фарфоровую статуэтку. И темно-синий камзол, и узкие штаны до колена очень шли по фигуре.
- Я слышал, что такие контракты не разрывают до конца жизни… Как тебя зовут? Напомни…
- Я не говорила как. Лорейн… Лорейн Лори, - повторила девушка, скорее убирая покрывало на место и собираясь уже уйти, но незнакомец ухватил ее за запястье и задержал, вытягивая на свет и желая словно узреть во всей красе. – Что-то не так? – запаниковала девушка совсем. – Если скажете, я все перестелю, переделаю…
- Нет, меня все устраивает, - тот склонил голову набок и некоторое время молчал, крепко сжимая пальцы. – У тебя очень необычная внешность для этого захолустья, - вдруг выдал после долгого молчания, ослабевая хватку.
- Я могу идти? – девушка потерла запястье, а потом, не спрося больше разрешения, вылетела в коридор и скорее побежала вниз, ничего не видя пред собой. Она только теперь поняла, насколько сильно испугалась. Любое слово, и существо из столицы лишит ее жизни, как уже бывало в таверне с нерадивыми слугами.
- На тебе лица нет, - Катрин поймала беглянку в пышные объятия уже в коридоре, ведущем в часть дома, где обитали слуги, и чуть встряхнула за плечи. – За тобой гонятся?
- Матушка… послала меня… наверх, там этот! С жабо и белыми волосами… говорил со мной, - заикаясь выдала Лорейн, даже не замечая, что ее подруга раскрашена, как последняя шлюха и почти раздета явно для клиентов.
- А, красавчик герцог… юноша с клычками вампира. Так говорят, по крайней мере. Его высочество входит в совет Девяти и считается одним из самых завидных женихов этого света.
- Кто? Герцог? Ты смеешься что ли? Что он забыл в нашей таверне? – у девушки до сих пор горела рука. И она с ужасом поняла, что неспроста, когда решилась приподнять рубаху. Там красовались темные следы, похожие на кровоподтек и ожог одновременно.
- Ну, все едут на празднества. Скоро начнется сезон балов, чародейства и покупки рабов и жертв. Господа покинули свои замки и направляются в столицу, чтобы несколько недель набираться сил и кутить напропалую. Это нам приходится им угождать. Э, да ты испугалась. Дай посмотрю, - Катрин достала белый платок из разреза платья и обмотала. – Ты не представляешь в каких следах бываю я, если остаюсь с этими мерзавцами. Лучше уж менеджер в закусочной мозг выносил, чем… вот это все, подружка. Только нам не выбраться назад. Их сила против нашей ничто…
Лорейн молча кивнула, все еще находясь в легком шоке, а потом и вовсе к теплой деревянной стене спиной прижалась. Благо, что в коридоре сейчас не носились туда-сюда слуги с подносами и можно было просто постоять и отдышаться.
- Ты иди, я нормально, - кивнула тихонько.
- Точно? Смотри, иди на крыльце постой. Там морозно, быстро голову проветришь.
Катрин нежно чмокнула девушку в щеку и, качнув пошло бедрами, выплыла в зал, оставляя служанку в холодном поту одну.
Воздуха и правда не хватало. Так что пришлось выпнуть себя на мороз на пару минут, чтобы вернуться к обязанностям и помогать по кухне дальше.
