фотография в профиле пятилетней давности: длинноволосый, неулыбчивый, в ужасной гавайской рубахе – как вообще такой человек может быть успешным и тем более конкурировать с красивой и ухоженной девушкой, как она. Может быть Диана вообще посмеялась, и таким образом они с Пал Михалычем хотят ее проверить?
– Парни, где Дмитрий Алексеевич? – крикнул кому-то Виктор, выдернув Настю из раздумий.
Они стояли перед зданием, в котором уже заканчивался внешний ремонт. Большинство окон было поставлено, оставалась самая малость.
– Пошел освежиться, скоро придет, – сказал один из работников, не упустив возможности окинуть оценивающим взглядом Настю.
Она нацепила солнцезащитные очки и отвернулась. Честное слово, дикарь какой-то.
– Вить, иди, если у тебя дела, – раздался за спиной мужской голос.
Настя обернулась. К ним шел тот самый рабочий.
– Я скрашу девушке ожидание, территорию покажу, – сказал он, в упор посмотрев на гостью. – А там может и еще что ей захочется посмотреть.
Второе, что не любила Настя после коверканья своего имени, так это тупые подкаты. Она сняла очки и смерила работягу придирчивым взглядом.
– Уважаемый, вы, кажется работали, – проговорила она жестко. – Вот идите и работайте. Каждую минуту простоя, не зафиксированного в графике, вычту из вашей зарплаты.
– Петь, это Анастасия Сергеевна, – подал голос Виктор. – Директриса из Санкт-Петербурга.
Директриса? Кто-то еще использует это слово, серьезно?
– А, ой, – замешкался работник. – Простите, Анастасия Сергеевна, видимо мне голову напекло. Я и правда пойду. Еще раз простите. И доброго дня.
– Доброго дня, Петр, доброго. – Настя проводила его придирчивым взглядом, а затем обратилась к Виктору: – Дисциплина, смотрю, хромает у вашего Дмитрия Алексеевича. Это они так не то, что к сезону не успеют, до зимы будут тянуть.
– Не переживайте, закончат в срок, – раздался за спиной уверенный мужской голос.
Настя обернулась. Перед ней стоял высокий черноволосый мужчина в шортах. В одних шортах. Ее глаза уперлись в голый накаченный торс, в горле тут же пересохло.
– Анастасия, верно? – Мужчина подошел и протянул руку. – Дмитрий Налевский. Дима. Можно сразу на «ты».
– Да… Анастасия… Лисова… Анастасия…
Капельки катились по груди, затем по кубикам пресса, останавливаясь у резинки шорт. Настя сглотнула, найдя в себе силы вложить ладонь в его руку. Теплое, влажное рукопожатие, всколыхнуло внизу живота легкий спазм.
– Что ж, Анастасия Лисова Анастасия, добро пожаловать, – с легкой усмешкой проговорил мужчина.
– Ага… спас-сибо, – с трудом выдавила она и шумно вздохнула, выдергивая руку из его ладони.
– Тебе нехорошо? – обеспокоенно спросил Дмитрий.
На пару мгновений она прикрыла глаза, радуясь, что в солнцезащитных очках.
– Голова немного закружилась, перемена климата сказывается, – проговорила Настя, наконец, собравшись с силами.
– Хочешь отдохнуть? Без проблем. У тебя еще будет время тут все осмотреть.
– Нет, нет, я хочу как можно скорее приступить к работе, – торопливо заверила она.
Дмитрий криво улыбнулся.
– Ладно, как скажешь. Только мне нужно переодеться. Сама видишь, – он окинул себя взглядом, – я только что из моря.
Настя не понимала, как можно купаться в апреле. Да, было очень тепло, но вряд ли море уже достаточно прогрелось. Либо Дмитрий Налевский настолько горяч, что сам способен согреть водную стихию.
Боже, Настя, о чем ты думаешь!
– Мне тоже надо переодеться, как ты видишь, – ответила она. – Так что… без проблем.
Дмитрий окинул ее внимательным взглядом.
– Витя тебя проводит в комнату. Встретимся через час внизу. Можешь заказать еду в номер. Кухня в первом корпусе уже работает.
– Не стоит, – поспешно возразила Настя.
Налевский отмахнулся.
– Не стесняйся, это же и твой отель. А вообще я им сейчас сам скажу.
Раньше, чем она ответила, Дима трусцой устремился в сторону белокаменного трехэтажного здания. Она проводила его взглядом, отметив, как красиво мерцают капли воды на его сильной спине, и поймала себя на мысли, что интернету иногда лучше не доверять. Как тот занудливый парень в страшной гавайской рубашке, оказался таким сексуальным, накаченным красавчиком – магия, не меньше.
Номер был прекрасен. Просторный и светлый, с новой современной мебелью и всем необходимым. Но больше всего Настю порадовали окна в пол и овальной формы балкон с видом на море. Именно на этом балконе она и решила пообедать, благо еду по поручению Налевского принесли быстро, а через час, как и договаривались, спустилась вниз.
– А ты пунктуальная, – не без удивления заметил Дмитрий, подойдя к Насте.
Она сидела в кресле и пыталась заставить свой телефон найти сеть.
– Иначе нельзя, если хочешь быть успешным, – ответила она поднимаясь.
В джинсах и белой футболке Налевский выглядел более похожим на бизнесмена, а не на спасателя из сериалов 90-х годов. Он окинул ее долгим оценивающим взглядом. Настя сделала тоже самое, причем демонстративно. Если хотел ее смутить, то ничего не выйдет, она не из робких. Сама кого хочешь в краску вгонит.
– Ты планируешь всегда так одеваться? – спросил вдруг Дмитрий.
– А что не так?
Настя невольно глянула на себя в зеркальную стену напротив ресепшена. Образ из кремовые легких брюк и белой рубашки-блузы был подобран идеально, она смотрелась стильно и по-деловому.
– Тут везде пыль и строительный мусор, – скривился Налевский. – Испачкаешься моментально. Или следить за ходом работ остается целиком моей обязанностью?
– Поверь, я справлюсь со всем. И одежда тут не имеет никакого отношения.
Если он и ждет, что Настя отдаст все в его руки, то это очень зря. Она глаз с него не спустит.
– То есть и босоножки на каблуках не помешают? – с подозрением спросил Дмитрий.
– Совершенно не помешают.
Некоторое время они молча буравили друг друга взглядами, затем Налевский пожал плечами и отступил назад. Настя приняла это за маленькую победу.
– Что ж, идем, покажу тебе твой кабинет, – сказал Дмитрий. – И свой заодно.
Он повел ее через территорию первого корпуса отеля. Несколько раз Настя споткнулась и была рада, что Налевский шел впереди и не видел этого. Нормальных дорожек в этой части еще не было, лишь укатанный машинами песок, местами засыпанный гравием.
– Постояльцы тоже будут ходить этим путем на пляж? – недовольно спросила Настя, споткнувшись в очередной раз и начиная злиться из-за этого.
Босоножки были дорогие и совсем новые. Она купила их осенью, представляя, как будет гулять в свой летний отпуск по улицам Милана или Парижа, а не по бездорожью где-то между Судаком и Новым светом.
– Море в другой стороне, – снисходительно произнес Дмитрий, глянув на нее через плечо.
– Понятно. Но это не снимает с нас ответственности. Территория большая, гости будут гулять и набредут на такое… – Настя искала подходящее слово, – полное отсутствие сервиса.
– Открытие в июне. Мы все успеем, – только и ответил Дмитрий, продолжая идти вперед.
Настя почувствовала, что начинает закипать. И от его несерьезного ответа, и от тона голоса, выражающего явное превосходство над ней, и от дурацкого гравия, в который беспрестанно проваливались тонкие каблуки босоножек.
– Вот я почему-то не уверена, – возразила она. – Даже то, что я сегодня успела увидеть, наводит меня на не очень-то оптимистичные мысли. Эти работники не особо и торопятся успеть. Глазеют по сторонам и ищут возможность схалтурить.
– Я работаю с ним не в первый раз и знаю, что эти ребята ответственные. А перерывы нужны всем. Невозможно работать без отдыха.
– Но они ищут любую возможность устроить себе отдых, это же заметно. Тебе стоило бы их хоть раз наказать рублем за простой.
– Это совершенно ни к чему. Ребята работают отлично, таких бригад мало. Они не пьют, ведут себя профессионально и не берут к себе кого попало.
Налевский так спокойно ей возражал, что начинал раздражать еще больше.
– Вот как? Ну смотри. Я не удивлюсь, если из-за них мы сорвем сроки с открытием и наш отель приобретет самую худшую репутацию.
Дмитрий резко остановился и развернулся. Настя едва не врезалась в него.
– Сколько отелей ты открыла?
Он так пристально смотрел, что она растерялась.
– Ну, сколько?
– Какое это имеет отношение к делу?
– Прямое. Потому что ты сама не открыла ни одного отеля. Правая рука начальника, верная, преданная, идеальная исполнительница готовых проектов под чутким руководством. Но что ты открыла сама, без указки своего босса?
Не понятно, пытался ли Налевский обидеть ее, но жесткий тон ясно давал понять, что он устанавливает границы. А еще Настя поняла, что Дима тоже изучал о ней информацию, поэтому и говорил так уверенно.
– В моем портфолио множество проектов, которые успешно реализованы, – с достоинством ответила она.
– Да, успешно реализованы другими людьми, но не тобой. – Его губы улыбались, но глаза были холодными. – Ты неплохой теоретик, Настасья, но никакой практик. Пока еще.
Настасья. Щеки полыхнули гневным румянцем.
– Я не давала права меня так называть!
– Извини, не удержался, – не очень-то искренне отозвался Налевский.
Он развернулся, продолжив путь.
– Прошу больше меня так не называть, – отрезала Настя.
Гнев так и клокотал внутри. Она шла за Налевским, буравя взглядом его широкую спину и понимая, что нужно успокоиться, иначе разругается с ним в первый же день.
Гравийную дорожку сменила щебенка, и каблук левой ноги тут же провалился между крупных камней. Настя лишь ойкнуть успела, а в следующую секунду уже летела вперед, инстинктивно выставив руки. Тонкая ткань брюк не выдержала встречи с мелкими камушками и порвалась. Щебенка тут же впилась в кожу, раздирая ее в кровь.
– Ты в порядке? – подскочил к ней Дмитрий.
– Вроде бы, – выдавила она.
Кожа начинала коленей гореть и пульсировать.
– Можешь встать? Ничего не сломала?
Настя попыталась подняться, но левую ногу пронзила острая боль.
– Кажется потянула, – простонала девушка.
– Так, придется к врачу, – серьезно проговорил Дмитрий.
– Какой еще врач?
Без лишних разговоров он поднял раненую коллегу на руки. Настя примолкла, оказавшись прижатой к мужской груди. Давненько она не ощущала мужское тело так близко. После Саши, с которым рассталась полгода назад, ни с кем больше не встречалась, потому что хотелось отойти от болезненного разрыва. А на руках ее последний раз носили лет в 16 наверное. В общем, очень давно все это было. Теперь же мысли лихорадило и в голову просились ненужные фантазии.
– Сильно болит?
– Что? – Настя посмотрела на Диму, пытаясь понять, о чем он спрашивает.
– Я про ногу. Болит?
У него оказались интересные глаза – серо-зеленые, причем ободок зрачка был темно-зеленый и от него отходили серые лучики, сливаясь в бледно-зеленый оттенок. Поразительно! Настя едва не утонула в этом красивом взгляде, сосредоточенном на ее лице.
– Земля, прием, как слышно? – Губы Димы растянулись в лукавой улыбке.
Несчастная тряхнула головой, наваждение, как рукой сняло.
– Нога болит, – наконец ответила Настя. – Но не сильно. Ты можешь меня поставить.
«Но лучше не ставь. Мне так хорошо, пока ты меня держишь… Тааак, Настя, притормозили! Перестань уже расплываться, как дура!»
– Уверена? – с недоверием спросил Налевский.
– Да.
«Нет!»
– И все же я не рискну, – возразил он. – Нужно сначала понять, насколько все сложно с ногой.
«Какой же ты душка! Как мило!»
Настя почувствовала, что начинает расплываться в улыбке и тут же взяла себя в руки, старательно изображая серьезный вид.
Дима принес ее в отдельно стоящее административное здание и усадил на стул в кабинете. Присев перед Настей, он снял босоножку с больной ноги.
– Я конечно не врач, но если поймем, что все плохо, то сразу же отвезу тебя в травмпункт.
– Немного подвернула, ничего страшного. – Настя пошевелила пальцами в доказательство. – Видишь, все нормально.
– Да, тут, кажется, все в порядке, – заключил Дмитрий, а потом поднял взгляд на порванные брюки. – А вот тут уже требуется помощь.
Настя и сама чувствовала: раны на коленях горели огнем.
– Схожу за аптечкой.
Дима вышел, оставив пострадавшую одну в кабинете. Что ж, это была хорошая идея. Настя осмотрит все тут пока его нет.
Кабинет был просторным и светлым. Большие овальные окна выходили в сад, где росли плодовые деревья, а клумбы с яркими цветами особенно радовали глаз. Небольшой стол с ноутбуком и тумбочками стоял у окна, так, чтобы в любое время можно было видеть, что происходит на улице, но не терять из вида входную дверь. Вдоль одной из стен тянулся шкаф с полками, на многих из них стояли папки с документами. Проковыляв к ним, морщась от боли и стараясь не наступать на больную ногу, Настя прочитала на корешках: «Ландшафтные работы», «Южный корпус», «Бухгалтерская отчетность по ЮК»… Все про отель и об отеле.
Настя опустилась на кожаный диван напротив стола, уперев взгляд в массивный сейф позади кресла владельца кабинета. Как близко он его держит, еще бы вместо сумки носил. Наверняка там есть что-то интересное, что на многое может открыть глаза. Всеми способами нужно узнать, как этот сейф открывается.
– Ну что, готова к операции?
Налевский появился в дверях с довольной улыбкой.
– Не стоило, все пройдет очень скоро, – быстро ответила Настя, осторожно поднимаясь и пытаясь не морщится от саднящей боли в коленях. – Вот видишь, я уже могу стоять.
– Сядь! – повелительно сказал Дима. – Раны надо обработать.
Он поставил на стол аптечку и, открыв ее, стал перебирать различные баночки.
– Мы в детском саду что ли? – недовольно отозвалась Настя. – Я сюда работать приехала, а не сидеть в твоем кабинете, пока ты играешь в доктора.
– Я оказываю гостеприимство вообще-то, – парировал Налевский.
Он взял перекись водорода из аптечки и полил на раны. Жидкость, смешиваясь с кровью, тут же зашипела. Настя прикусила губу, стараясь не выдать ни звука, испытывая болезненный зуд.
– Надо очистить от уличной и щебеночной пыли, – объяснил свои манипуляции Дима, – иначе раны будут гноится и тогда придется уж точно ехать в больницу. А там никто церемониться не будет, станут вычищать всю эту гадость. – Он поднял на нее лицо и улыбнулся. – Поверь, ощущения адские. Так что лучше потерпи сейчас.
Настя промолчала. На самом деле ей все это не нравилось, особенно его прикосновения. Казалось, что Налевский нарушает ее личные границы, которые она так тщательно выстраивала долгое время. Казалось, что он прикасается не к ранам на коленях, а к совсем другим ранам, которые намного глубже и больнее.
«Таааак, тормози! Настя, срочный тормоз! Налевский всего лишь лечит твои колени, не превращай все в драму!»
Она посмотрела в окно. Нужно как-то собраться, иначе тут никакой работы не будет. Ох уж эти его прикосновения, сколько в них нежности! По спине побежали мурашки. Настя шумно вздохнула.
– Операция закончена, теперь ты почти как новая, – сказал Налевский, поднимаясь и закрывая аптечку. – Ну что, пошли смотреть твой кабинет?
Ее кабинет был чуть меньше, чем у Налевского, но окна также выходили в сад. Стол, покрытый тонким слоем пыли, в гордом одиночестве стоял посередине. Ни шкафов, ни дивана, ни кресла… Хотя нет, деревянный стул со спинкой скромно притулился сбоку стола.
– А вы, Дмитрий Алексеевич, смотрю, подготовились к моему приезду, – саркастично заметила Настя.
– Парни, где Дмитрий Алексеевич? – крикнул кому-то Виктор, выдернув Настю из раздумий.
Они стояли перед зданием, в котором уже заканчивался внешний ремонт. Большинство окон было поставлено, оставалась самая малость.
– Пошел освежиться, скоро придет, – сказал один из работников, не упустив возможности окинуть оценивающим взглядом Настю.
Она нацепила солнцезащитные очки и отвернулась. Честное слово, дикарь какой-то.
– Вить, иди, если у тебя дела, – раздался за спиной мужской голос.
Настя обернулась. К ним шел тот самый рабочий.
– Я скрашу девушке ожидание, территорию покажу, – сказал он, в упор посмотрев на гостью. – А там может и еще что ей захочется посмотреть.
Второе, что не любила Настя после коверканья своего имени, так это тупые подкаты. Она сняла очки и смерила работягу придирчивым взглядом.
– Уважаемый, вы, кажется работали, – проговорила она жестко. – Вот идите и работайте. Каждую минуту простоя, не зафиксированного в графике, вычту из вашей зарплаты.
– Петь, это Анастасия Сергеевна, – подал голос Виктор. – Директриса из Санкт-Петербурга.
Директриса? Кто-то еще использует это слово, серьезно?
– А, ой, – замешкался работник. – Простите, Анастасия Сергеевна, видимо мне голову напекло. Я и правда пойду. Еще раз простите. И доброго дня.
– Доброго дня, Петр, доброго. – Настя проводила его придирчивым взглядом, а затем обратилась к Виктору: – Дисциплина, смотрю, хромает у вашего Дмитрия Алексеевича. Это они так не то, что к сезону не успеют, до зимы будут тянуть.
– Не переживайте, закончат в срок, – раздался за спиной уверенный мужской голос.
Настя обернулась. Перед ней стоял высокий черноволосый мужчина в шортах. В одних шортах. Ее глаза уперлись в голый накаченный торс, в горле тут же пересохло.
– Анастасия, верно? – Мужчина подошел и протянул руку. – Дмитрий Налевский. Дима. Можно сразу на «ты».
– Да… Анастасия… Лисова… Анастасия…
Капельки катились по груди, затем по кубикам пресса, останавливаясь у резинки шорт. Настя сглотнула, найдя в себе силы вложить ладонь в его руку. Теплое, влажное рукопожатие, всколыхнуло внизу живота легкий спазм.
– Что ж, Анастасия Лисова Анастасия, добро пожаловать, – с легкой усмешкой проговорил мужчина.
– Ага… спас-сибо, – с трудом выдавила она и шумно вздохнула, выдергивая руку из его ладони.
– Тебе нехорошо? – обеспокоенно спросил Дмитрий.
На пару мгновений она прикрыла глаза, радуясь, что в солнцезащитных очках.
– Голова немного закружилась, перемена климата сказывается, – проговорила Настя, наконец, собравшись с силами.
– Хочешь отдохнуть? Без проблем. У тебя еще будет время тут все осмотреть.
– Нет, нет, я хочу как можно скорее приступить к работе, – торопливо заверила она.
Дмитрий криво улыбнулся.
– Ладно, как скажешь. Только мне нужно переодеться. Сама видишь, – он окинул себя взглядом, – я только что из моря.
Настя не понимала, как можно купаться в апреле. Да, было очень тепло, но вряд ли море уже достаточно прогрелось. Либо Дмитрий Налевский настолько горяч, что сам способен согреть водную стихию.
Боже, Настя, о чем ты думаешь!
– Мне тоже надо переодеться, как ты видишь, – ответила она. – Так что… без проблем.
Дмитрий окинул ее внимательным взглядом.
– Витя тебя проводит в комнату. Встретимся через час внизу. Можешь заказать еду в номер. Кухня в первом корпусе уже работает.
– Не стоит, – поспешно возразила Настя.
Налевский отмахнулся.
– Не стесняйся, это же и твой отель. А вообще я им сейчас сам скажу.
Раньше, чем она ответила, Дима трусцой устремился в сторону белокаменного трехэтажного здания. Она проводила его взглядом, отметив, как красиво мерцают капли воды на его сильной спине, и поймала себя на мысли, что интернету иногда лучше не доверять. Как тот занудливый парень в страшной гавайской рубашке, оказался таким сексуальным, накаченным красавчиком – магия, не меньше.
Глава 3.
Номер был прекрасен. Просторный и светлый, с новой современной мебелью и всем необходимым. Но больше всего Настю порадовали окна в пол и овальной формы балкон с видом на море. Именно на этом балконе она и решила пообедать, благо еду по поручению Налевского принесли быстро, а через час, как и договаривались, спустилась вниз.
– А ты пунктуальная, – не без удивления заметил Дмитрий, подойдя к Насте.
Она сидела в кресле и пыталась заставить свой телефон найти сеть.
– Иначе нельзя, если хочешь быть успешным, – ответила она поднимаясь.
В джинсах и белой футболке Налевский выглядел более похожим на бизнесмена, а не на спасателя из сериалов 90-х годов. Он окинул ее долгим оценивающим взглядом. Настя сделала тоже самое, причем демонстративно. Если хотел ее смутить, то ничего не выйдет, она не из робких. Сама кого хочешь в краску вгонит.
– Ты планируешь всегда так одеваться? – спросил вдруг Дмитрий.
– А что не так?
Настя невольно глянула на себя в зеркальную стену напротив ресепшена. Образ из кремовые легких брюк и белой рубашки-блузы был подобран идеально, она смотрелась стильно и по-деловому.
– Тут везде пыль и строительный мусор, – скривился Налевский. – Испачкаешься моментально. Или следить за ходом работ остается целиком моей обязанностью?
– Поверь, я справлюсь со всем. И одежда тут не имеет никакого отношения.
Если он и ждет, что Настя отдаст все в его руки, то это очень зря. Она глаз с него не спустит.
– То есть и босоножки на каблуках не помешают? – с подозрением спросил Дмитрий.
– Совершенно не помешают.
Некоторое время они молча буравили друг друга взглядами, затем Налевский пожал плечами и отступил назад. Настя приняла это за маленькую победу.
– Что ж, идем, покажу тебе твой кабинет, – сказал Дмитрий. – И свой заодно.
Он повел ее через территорию первого корпуса отеля. Несколько раз Настя споткнулась и была рада, что Налевский шел впереди и не видел этого. Нормальных дорожек в этой части еще не было, лишь укатанный машинами песок, местами засыпанный гравием.
– Постояльцы тоже будут ходить этим путем на пляж? – недовольно спросила Настя, споткнувшись в очередной раз и начиная злиться из-за этого.
Босоножки были дорогие и совсем новые. Она купила их осенью, представляя, как будет гулять в свой летний отпуск по улицам Милана или Парижа, а не по бездорожью где-то между Судаком и Новым светом.
– Море в другой стороне, – снисходительно произнес Дмитрий, глянув на нее через плечо.
– Понятно. Но это не снимает с нас ответственности. Территория большая, гости будут гулять и набредут на такое… – Настя искала подходящее слово, – полное отсутствие сервиса.
– Открытие в июне. Мы все успеем, – только и ответил Дмитрий, продолжая идти вперед.
Настя почувствовала, что начинает закипать. И от его несерьезного ответа, и от тона голоса, выражающего явное превосходство над ней, и от дурацкого гравия, в который беспрестанно проваливались тонкие каблуки босоножек.
– Вот я почему-то не уверена, – возразила она. – Даже то, что я сегодня успела увидеть, наводит меня на не очень-то оптимистичные мысли. Эти работники не особо и торопятся успеть. Глазеют по сторонам и ищут возможность схалтурить.
– Я работаю с ним не в первый раз и знаю, что эти ребята ответственные. А перерывы нужны всем. Невозможно работать без отдыха.
– Но они ищут любую возможность устроить себе отдых, это же заметно. Тебе стоило бы их хоть раз наказать рублем за простой.
– Это совершенно ни к чему. Ребята работают отлично, таких бригад мало. Они не пьют, ведут себя профессионально и не берут к себе кого попало.
Налевский так спокойно ей возражал, что начинал раздражать еще больше.
– Вот как? Ну смотри. Я не удивлюсь, если из-за них мы сорвем сроки с открытием и наш отель приобретет самую худшую репутацию.
Дмитрий резко остановился и развернулся. Настя едва не врезалась в него.
– Сколько отелей ты открыла?
Он так пристально смотрел, что она растерялась.
– Ну, сколько?
– Какое это имеет отношение к делу?
– Прямое. Потому что ты сама не открыла ни одного отеля. Правая рука начальника, верная, преданная, идеальная исполнительница готовых проектов под чутким руководством. Но что ты открыла сама, без указки своего босса?
Не понятно, пытался ли Налевский обидеть ее, но жесткий тон ясно давал понять, что он устанавливает границы. А еще Настя поняла, что Дима тоже изучал о ней информацию, поэтому и говорил так уверенно.
– В моем портфолио множество проектов, которые успешно реализованы, – с достоинством ответила она.
– Да, успешно реализованы другими людьми, но не тобой. – Его губы улыбались, но глаза были холодными. – Ты неплохой теоретик, Настасья, но никакой практик. Пока еще.
Настасья. Щеки полыхнули гневным румянцем.
– Я не давала права меня так называть!
– Извини, не удержался, – не очень-то искренне отозвался Налевский.
Он развернулся, продолжив путь.
– Прошу больше меня так не называть, – отрезала Настя.
Гнев так и клокотал внутри. Она шла за Налевским, буравя взглядом его широкую спину и понимая, что нужно успокоиться, иначе разругается с ним в первый же день.
Гравийную дорожку сменила щебенка, и каблук левой ноги тут же провалился между крупных камней. Настя лишь ойкнуть успела, а в следующую секунду уже летела вперед, инстинктивно выставив руки. Тонкая ткань брюк не выдержала встречи с мелкими камушками и порвалась. Щебенка тут же впилась в кожу, раздирая ее в кровь.
– Ты в порядке? – подскочил к ней Дмитрий.
– Вроде бы, – выдавила она.
Кожа начинала коленей гореть и пульсировать.
– Можешь встать? Ничего не сломала?
Настя попыталась подняться, но левую ногу пронзила острая боль.
– Кажется потянула, – простонала девушка.
– Так, придется к врачу, – серьезно проговорил Дмитрий.
– Какой еще врач?
Без лишних разговоров он поднял раненую коллегу на руки. Настя примолкла, оказавшись прижатой к мужской груди. Давненько она не ощущала мужское тело так близко. После Саши, с которым рассталась полгода назад, ни с кем больше не встречалась, потому что хотелось отойти от болезненного разрыва. А на руках ее последний раз носили лет в 16 наверное. В общем, очень давно все это было. Теперь же мысли лихорадило и в голову просились ненужные фантазии.
– Сильно болит?
– Что? – Настя посмотрела на Диму, пытаясь понять, о чем он спрашивает.
– Я про ногу. Болит?
У него оказались интересные глаза – серо-зеленые, причем ободок зрачка был темно-зеленый и от него отходили серые лучики, сливаясь в бледно-зеленый оттенок. Поразительно! Настя едва не утонула в этом красивом взгляде, сосредоточенном на ее лице.
– Земля, прием, как слышно? – Губы Димы растянулись в лукавой улыбке.
Несчастная тряхнула головой, наваждение, как рукой сняло.
– Нога болит, – наконец ответила Настя. – Но не сильно. Ты можешь меня поставить.
«Но лучше не ставь. Мне так хорошо, пока ты меня держишь… Тааак, Настя, притормозили! Перестань уже расплываться, как дура!»
– Уверена? – с недоверием спросил Налевский.
– Да.
«Нет!»
– И все же я не рискну, – возразил он. – Нужно сначала понять, насколько все сложно с ногой.
«Какой же ты душка! Как мило!»
Настя почувствовала, что начинает расплываться в улыбке и тут же взяла себя в руки, старательно изображая серьезный вид.
Дима принес ее в отдельно стоящее административное здание и усадил на стул в кабинете. Присев перед Настей, он снял босоножку с больной ноги.
– Я конечно не врач, но если поймем, что все плохо, то сразу же отвезу тебя в травмпункт.
– Немного подвернула, ничего страшного. – Настя пошевелила пальцами в доказательство. – Видишь, все нормально.
– Да, тут, кажется, все в порядке, – заключил Дмитрий, а потом поднял взгляд на порванные брюки. – А вот тут уже требуется помощь.
Настя и сама чувствовала: раны на коленях горели огнем.
– Схожу за аптечкой.
Дима вышел, оставив пострадавшую одну в кабинете. Что ж, это была хорошая идея. Настя осмотрит все тут пока его нет.
Кабинет был просторным и светлым. Большие овальные окна выходили в сад, где росли плодовые деревья, а клумбы с яркими цветами особенно радовали глаз. Небольшой стол с ноутбуком и тумбочками стоял у окна, так, чтобы в любое время можно было видеть, что происходит на улице, но не терять из вида входную дверь. Вдоль одной из стен тянулся шкаф с полками, на многих из них стояли папки с документами. Проковыляв к ним, морщась от боли и стараясь не наступать на больную ногу, Настя прочитала на корешках: «Ландшафтные работы», «Южный корпус», «Бухгалтерская отчетность по ЮК»… Все про отель и об отеле.
Настя опустилась на кожаный диван напротив стола, уперев взгляд в массивный сейф позади кресла владельца кабинета. Как близко он его держит, еще бы вместо сумки носил. Наверняка там есть что-то интересное, что на многое может открыть глаза. Всеми способами нужно узнать, как этот сейф открывается.
– Ну что, готова к операции?
Налевский появился в дверях с довольной улыбкой.
– Не стоило, все пройдет очень скоро, – быстро ответила Настя, осторожно поднимаясь и пытаясь не морщится от саднящей боли в коленях. – Вот видишь, я уже могу стоять.
– Сядь! – повелительно сказал Дима. – Раны надо обработать.
Он поставил на стол аптечку и, открыв ее, стал перебирать различные баночки.
– Мы в детском саду что ли? – недовольно отозвалась Настя. – Я сюда работать приехала, а не сидеть в твоем кабинете, пока ты играешь в доктора.
– Я оказываю гостеприимство вообще-то, – парировал Налевский.
Он взял перекись водорода из аптечки и полил на раны. Жидкость, смешиваясь с кровью, тут же зашипела. Настя прикусила губу, стараясь не выдать ни звука, испытывая болезненный зуд.
– Надо очистить от уличной и щебеночной пыли, – объяснил свои манипуляции Дима, – иначе раны будут гноится и тогда придется уж точно ехать в больницу. А там никто церемониться не будет, станут вычищать всю эту гадость. – Он поднял на нее лицо и улыбнулся. – Поверь, ощущения адские. Так что лучше потерпи сейчас.
Настя промолчала. На самом деле ей все это не нравилось, особенно его прикосновения. Казалось, что Налевский нарушает ее личные границы, которые она так тщательно выстраивала долгое время. Казалось, что он прикасается не к ранам на коленях, а к совсем другим ранам, которые намного глубже и больнее.
«Таааак, тормози! Настя, срочный тормоз! Налевский всего лишь лечит твои колени, не превращай все в драму!»
Она посмотрела в окно. Нужно как-то собраться, иначе тут никакой работы не будет. Ох уж эти его прикосновения, сколько в них нежности! По спине побежали мурашки. Настя шумно вздохнула.
– Операция закончена, теперь ты почти как новая, – сказал Налевский, поднимаясь и закрывая аптечку. – Ну что, пошли смотреть твой кабинет?
Глава 4.
Ее кабинет был чуть меньше, чем у Налевского, но окна также выходили в сад. Стол, покрытый тонким слоем пыли, в гордом одиночестве стоял посередине. Ни шкафов, ни дивана, ни кресла… Хотя нет, деревянный стул со спинкой скромно притулился сбоку стола.
– А вы, Дмитрий Алексеевич, смотрю, подготовились к моему приезду, – саркастично заметила Настя.
