Всё как всегда, ничего необычного. Забравшись с ногами на диван, Юля поставила на колени ноутбук и открыла конференц-связь.
Минута, и на экране появилось пять окошек с улыбающимися коллегами, и Юля, не сдержавшись, покосилась на Никиту. По ту сторону экрана он выглядел как всегда идеально, и даже очертания кухни за спиной казались стильной декорацией. Знали бы они, что именно сейчас он чешет босой ногой вторую ногу, задирая широкую штанину почти до колена!
— Никита Вадимович, как вы себя чувствуете? — взволнованно поинтересовалась Светочка, едва все поздоровались. Стажёр из МГУ, она давно ходила за Ливарским хвостиком и теперь, видимо, переживала, что не увидит любимого начальника две недели.
— Хорошо, но могло быть и лучше. — Никита тонко усмехнулся, и Юля с раздражением заметила, что Светочка покраснела. Постеснялась бы хоть при остальных так открыто выражать свои симпатии. Впрочем, остальными были четверо мужчин, двое из которых, Максим и Славик, во всём пытались Ливарскому подражать, а двое других, Толик и Сеня, вообще не интересовались ничем, кроме своей работы — оба были дизайнерами.
— У меня тоже всё в порядке, спасибо, что поинтересовались, — сухо заметила Юля. Толик и Сеня тут же синхронно вскинули руки в жесте вулканцев из «Стартрека», означавших: «живи и процветай».
— А что с вами случилось, Юлия Сергеевна? — заботливо поинтересовался Никита. — Хворь какая-нибудь заморская прицепилась?
— Вашими молитвами, Никита Вадимович, ко мне такая зараза не липнет, — сладко пропела Юля. — Обычная простуда, надеюсь, к концу недели вернусь в строй.
— Я бы на вашем месте не надеялся. — Никита огорчённо покачал головой и вздохнул. — Медицина, конечно, шагнула вперёд, но в поликлиниках от повышенной ядовитости не лечат.
Светочка, Максим и Славик синхронно фыркнули: неприязнь, которую питала к Ливарскому Юля, когда узнала, что он тоже претендует на место, секретом ни для кого не была. А вчерашний скандал в приёмной директора после активно обсуждался на кухне.
Никита посмотрел поверх ноутбука на Юлю и, поймав её негодующий красноречивый взгляд кашлянул.
— Ладно, шутки в сторону. Наше отсутствие не должно влиять на рабочий процесс. Вам известно о кадровых перестановках, так что нет смысла заострять на них внимание. Теперь ваш отдел возглавляю я, а Юлия Сергеевна является моим заместителем на случай отсутствия. Надеюсь, что форс-мажорных ситуаций, подобных нынешней, не возникнет, и один из нас всегда будет на месте. Или хотя бы на связи.
— Значит, сейчас в случае возникновения вопросов звонить вам? — на всякий случай уточнила Светочка, тряхнув хорошенькой каштановой головкой и хлопнув нарощенными ресничками.
— У тебя уже возникли какие-то вопросы? — мягко поинтересовался Никита, склонив голову набок и пристально изучая девушку.
Сказать по правде, он и имён-то их не знал до сегодняшнего дня, как и имён большинства сотрудников, с которыми приходилось работать — на такую ерунду попросту не было времени. Да, конечно, он помнил двух лохматых дизайнеров в растянутых свитерах, которые вечно сидели над компьютерами или планшетами и бурно обсуждали очередной макет. Помнил и худого парня в очках в роговой оправе, который отчаянно косил под английского джентльмена, одеваясь в ближайшем сетевом магазине. И даже здоровяка, поигрывающего мускулами, в футболке с веткой конопли на груди видел не раз. Но папа научил одному простому и действенному правилу: главное — не люди, главное — ресурсы, которые они могут предоставить. Нет пользы — нет человека. А если так, то к чему запоминать тех, кого можно в любой момент заменить? Ещё папа учил никогда ни с кем не спать на работе — слишком дорого это может обойтись. Поэтому Светочке, при всей своей привлекательности, шансов с Никитой не имела никаких.
— Нет, — девушка мило покраснела. — Я спрашиваю на будущее.
Никита кивнул, решив никак это не комментировать, и раскрыл один из приготовленных файлов в углу экрана, пробегая по нему глазами.
— Я изучил проекты, над которыми работал ваш отдел в последнее время, и хочу сказать, что кое-что требует доработки. Например, «Оливки от Каринки» — чья была идея со слоганом?..
Юля слушала, приоткрыв рот — когда он всё это успел? Когда успел не просто просмотреть все их наработки, но и найти причины, по которым те стопорились? Да ещё и точно указать на них, подталкивая к нужному решению? Что-что, а уважать профессионализм Юля умела, и тут не могла не проникнуться его работоспособностью.
— А что вы думаете по этому поводу, Юлия Сергеевна? — Никита повысил голос, особенно выделяя её имя, явно не в первый раз к ней обращаясь. — Мы вас не отвлекаем? Может, вы отдохнёте? У вас нет температуры?
— Спасибо, всё в порядке. — Юля криво улыбнулась. — О чём вы спрашивали?
— Я как раз говорил о новом проекте, который сегодня утром мне скинул Денис Николаевич. Дизайнерская мебель по индивидуальному заказу. От нас требуется придумать название, логотип, слоган, смонтировать рекламу и подготовить макет баннеров и флайеров. С чего начнём?
— С целевой аудитории, естественно, — ответила Юля, не задумываясь. Никита едва заметно кивнул, и она едва удержалась от того, чтобы не фыркнуть — он что, планировал засыпать её на такой ерунде? Азы рекламного дела давно впитались в её кровь, она бы рассказала пять основных законов рекламы без запинки, даже если бы её разбудили посреди ночи! Но недовольство быстро утихло: рабочий процесс затянул незаметно, и обсуждение превратилось в бурную дискуссию со множеством предложений, удачных и откровенно смешных.
— Отличный мозговой штурм, — широко улыбнулся Никита, когда все выдохлись и замолчали. — Повторим завтра в то же время, а пока я жду от каждого по два конкретных предложения. Анатолий и Арсений — по цветовой гамме, Максим и Вячеслав — слоган и название. Мы с Юлией Сергеевной обсудим общую концепцию.
— А я? — подала голос Светочка.
— А ты учись и приобщайся к работе в меру своих возможностей. — Никита коротко улыбнулся и, попрощавшись, отключился. — И что? Какие у тебя предложения? — Юля не сразу поняла, что он обращается к ней, продолжая смотреть в экран, на котором один за другим пропадали лица коллег.
— Хотелось бы посмотреть на мебель и составить своё впечатление, прежде чем выстраивать стратегию. И, опять же, основываясь на предложении прогнозировать спрос.
— Спрос будет. — Никита поднял руки вверх и потянулся. — Поверь, продукция качественная и стильная, отбоя не будет, надо только раскрутить.
— Ты так уверенно об этом говоришь, будто уже успел увидеть. — Юля отставила ноутбук и взяла кружку с давно остывшим чаем.
— А зачем я, по-твоему, летал во Францию? На Европейскую мебельную выставку. Заказчики оплатили.
— Так это их стоит благодарить за наше заключение?
— Можешь отблагодарить их тем, что сдашь работу в срок. Ладно, что толку сотрясать воздух. Какие у нас будут идеи?
— У нас — не знаю, а у меня сейчас обед. — Юля демонстративно постучала по часам на запястье.
— Пообедаешь потом, — невозмутимо сказал Никита.
— Нет, Никита Вадимович, не пытайтесь сказать, что работа на дому означает непрерывную работу. У меня обед. Хочешь работать — пожалуйста, я присоединюсь через час.
Юля направилась к холодильнику и достала кастрюлю с борщом. Никита, покосившись на неё, демонстративно поморщился и поспешил освободить стойку.
— Почему у тебя нет обеденного стола? Так ведь гораздо удобнее?
— Кому? Тебе и твоим кастрюлям? Ты вообще зачем столько готовишь, чтобы весь дом за раз накормить?
— Чтобы каждый день не готовить, времени нет. — Юля пожала плечами и, не удержавшись, добавила: — Домашняя еда всегда вкуснее.
— Вот это, — Никита обвёл рукой кастрюлю, — не может быть вкуснее еды от шеф-повара.
— Ты в этом так уверен? Хочешь попробовать?
— Я скорее умру от голода, чем соглашусь попробовать эту бурду.
Он демонстративно взял в руки телефон, чтобы заказать обед, а Юля хитро улыбнулась, проводив его взглядом.
Несмотря на обстоятельства, Юля была человеком честным и справедливым, поэтому не могла не отметить — Ливарский работает на совесть. Чётко обозначив задачи, он практически незамедлительно засел за проект, и пока Юля расправлялась с борщом, вокруг Никиты успела образоваться стопка ярких глянцевых фотографий. Стараясь сохранять невозмутимый вид, Юля нет-нет да и вытягивала голову, чтобы рассмотреть товар, который им надо будет рекламировать. Но с места, за которым она сидела, можно было разглядеть только цветные пятна, и вскоре пришлось бросить эту затею. Совершенно не обращая внимания на Юлю, Никита внимательно всматривался в экран, изредка щёлкая мышкой. Смотреть на него, сосредоточенного на работе и, как следствие, забывшего на время о своих шуточках и подколах, было гораздо приятнее, чем наблюдать за ставшим уже привычным образом грубого сноба. Юля и сама не заметила, что последнюю минуту только и делала, что таращилась на его руки, а точнее — на то, как длинные пальцы рассеянно перебирают разложенные на столе фотографии.
— Ты кончила? — его голос заставил вздрогнуть всем телом и отчего-то залиться краской. Юля пыталась подобрать достойный ответ, оправдаться, что не следила и не собирается следить за ним, и уж тем более не возбуждается при этом. Но Никита опередил, подняв глаза от экрана: — Твой обед закончился? Могу я рассчитывать на то, что ты присоединишься к работе?
Юля спешно опустила глаза в пустую тарелку, пряча улыбку облегчения. Только что она едва не выдала себя с потрохами, но кто бы мог подумать, что у этого мерзкого типа такие красивые руки? Несправедливо. Скрывая смущение, она поднялась и направилась к раковине, слишком резко подняла кран, и вода фыркнула, хлынула на тарелку, обдавая брызгами. Даже спиной можно было почувствовать возмущённый взгляд, которым одарил её Никита. И хорошо — наваждение, связанное странными, тревожными мыслями мигом рассеялось.
— Можно посмотреть? — расправившись с посудой, Юля подошла к Никите и протянула руку.
— Ты руки помыла? — подозрительно прищурившись, спросил он.
— Я посуду мыла, естественно, руки чистые!
— Помой, на них мог остаться жир от твоего варева.
— Слушай, — Юля сложила руки на груди, — тебе не кажется, что ты перегибаешь палку?
— Мне кажется, что я вижу микробов, копошащихся на твоих пальцах! — Никита брезгливо приподнял верхнюю губу и демонстративно накрыл фотографии ладонями.
— Псих! — фыркнула Юля, направляясь в ванную. — Теперь дашь посмотреть, или мне пройти полную дезинфекцию? — спросила она, вернувшись.
— Тебя даже полная дезинфекция не спасёт, — проворчал Никита, демонстративно разглядывая пятна воды на её майке. Но руки убрал и даже слегка подтолкнул фотографии, откидываясь на спинку дивана.
Юля села рядом, невольно сдвинулась в сторону — показалось, что он сидит слишком близко — и взяла стопку со стола. Изображения были чёткие, яркие и красивые — падавший свет выгодно подчёркивал достоинства, выхватывал мельчайшие детали, играл на материалах и обивке мебели. Диваны, кресла различных форм, зеркала и столы — товар действительно выглядел стильно и качественно.
— Где ты раздобыл эти кадры? Заказчик снабдил?
— Это мои фотографии, — неохотно сказал Никита. Было видно, что делиться своими достижениями он не хотел. — Сделал для себя, чтобы было удобнее работать.
Юля никак не прокомментировала услышанное. Признать, что фотографии выполнены профессионально значило похвалить его. Сказать, что можно было сделать лучше — солгать. Потому что сама она точно бы так не смогла. Да ей бы даже в голову такая идея не пришла: обзавестись собственным материалом, вместо того, чтобы воспользоваться видео и фото, предоставленными заказчиком. Никита действительно серьёзно относился к делу, но озвучивать это Юля не собиралась. Лучше просто промолчать.
— Это что, цена? — Юля прищурилась, глядя на небольшой квадратик рядом с изогнутым в форму запятой зеркалом. — Пять тысяч евро? За что?
— За имя и качество, — пожал плечами Никита. — Что тебя удивляет?
— Да нет, ничего. — Как раз-таки, удивляло много чего, например, за что тут платить такие деньги за кусок стекла? Купи обычное зеркало, отнеси в мастерскую, и тебе нарежут хоть запятыми, хоть восклицательными знаками!
— Ты что, дороже майонеза и оливок никогда ничего не рекламировала? — Никита с подозрением покосился на неё. — Понятно, — протянул он, хмыкнув. — «О сколько мне открытий чудных готовит просвещенья дух!» Хочешь, проведу тебе короткий ликбез по соотношению цены, качества и раскрученности бренда? Например, о диване, на котором ты сидишь по вечерам с ногами и ешь!
— Я не сижу на нём с ногами! — машинально огрызнулась Юля, чувствуя, как начинают полыхать щёки. Тон Никиты, снисходительно-насмешливый, был ещё обиднее от того, что Ливарский был прав. Юля никогда не получала крупных заказов, взбираясь на лестницу больших денег медленно и уверенно, рассчитывая, что после повышения сможет проявить себя — уж тут точно перепадёт кусок пожирнее. Кусок перепал, но сейчас, и осознавать это было неприятно, Юля поняла, что для этого проекта пришлось бы приложить немало усилий, прежде всего направленных на изучение товара.
— Так вот, дорогая Юлия Сергеевна, — Никита нежно погладил диван, — сие прекрасное творение от Анжело Капеллини, обитое итальянским велюром, обошлось мне в четырнадцать тысяч, не считая доставки. И знаешь, он стоит этих денег.
Нет, Юля не знала. Просто в голове не могла уложить, как простой диван, пусть и красивый, может стоить, как однокомнатная квартира в родном Воронеже. Вот уж действительно — деньги девать некуда.
— Кажется, кто-то говорил о том, что следует изучить целевую аудиторию, — продолжил Никита, откидываясь на спинку и небрежно закидывая ногу на ногу. — У тебя есть отличный шанс, приступай.
— В смысле? — возмутилась Юля. — На тебе изучать?
— Почему нет? Я бы точно приобрёл несколько вещей из последней коллекции, а может, кое-что и заказал. Кровать, например, стоит сменить… Так с чего ты будешь начинать?
— Ну, хорошо. — Юля внезапно разозлилась — он выглядел так, будто собирается принимать экзамен у нерадивой студентки, которая непременно засыпется, поэтому слушать её заранее скучно. Открыв свой ноутбук, Юля создала новый документ и посмотрела на Никиту: — Начнём с демографических признаков. Пол, думаю, не играет большой роли в оценке покупки товара в целом. В данном случае. Но может сыграть на руку, когда будем рекламировать отдельные виды мебели. — Пальцы бодро застучали по клавиатуре. — Местожительство, национальность, религия, возраст, — забормотала Юля, создавая таблицу.
— Наполовину болгарин, православный, двадцать семь лет, — лениво растягивая слова, ответил Никита.
Минута, и на экране появилось пять окошек с улыбающимися коллегами, и Юля, не сдержавшись, покосилась на Никиту. По ту сторону экрана он выглядел как всегда идеально, и даже очертания кухни за спиной казались стильной декорацией. Знали бы они, что именно сейчас он чешет босой ногой вторую ногу, задирая широкую штанину почти до колена!
— Никита Вадимович, как вы себя чувствуете? — взволнованно поинтересовалась Светочка, едва все поздоровались. Стажёр из МГУ, она давно ходила за Ливарским хвостиком и теперь, видимо, переживала, что не увидит любимого начальника две недели.
— Хорошо, но могло быть и лучше. — Никита тонко усмехнулся, и Юля с раздражением заметила, что Светочка покраснела. Постеснялась бы хоть при остальных так открыто выражать свои симпатии. Впрочем, остальными были четверо мужчин, двое из которых, Максим и Славик, во всём пытались Ливарскому подражать, а двое других, Толик и Сеня, вообще не интересовались ничем, кроме своей работы — оба были дизайнерами.
— У меня тоже всё в порядке, спасибо, что поинтересовались, — сухо заметила Юля. Толик и Сеня тут же синхронно вскинули руки в жесте вулканцев из «Стартрека», означавших: «живи и процветай».
— А что с вами случилось, Юлия Сергеевна? — заботливо поинтересовался Никита. — Хворь какая-нибудь заморская прицепилась?
— Вашими молитвами, Никита Вадимович, ко мне такая зараза не липнет, — сладко пропела Юля. — Обычная простуда, надеюсь, к концу недели вернусь в строй.
— Я бы на вашем месте не надеялся. — Никита огорчённо покачал головой и вздохнул. — Медицина, конечно, шагнула вперёд, но в поликлиниках от повышенной ядовитости не лечат.
Светочка, Максим и Славик синхронно фыркнули: неприязнь, которую питала к Ливарскому Юля, когда узнала, что он тоже претендует на место, секретом ни для кого не была. А вчерашний скандал в приёмной директора после активно обсуждался на кухне.
Никита посмотрел поверх ноутбука на Юлю и, поймав её негодующий красноречивый взгляд кашлянул.
— Ладно, шутки в сторону. Наше отсутствие не должно влиять на рабочий процесс. Вам известно о кадровых перестановках, так что нет смысла заострять на них внимание. Теперь ваш отдел возглавляю я, а Юлия Сергеевна является моим заместителем на случай отсутствия. Надеюсь, что форс-мажорных ситуаций, подобных нынешней, не возникнет, и один из нас всегда будет на месте. Или хотя бы на связи.
— Значит, сейчас в случае возникновения вопросов звонить вам? — на всякий случай уточнила Светочка, тряхнув хорошенькой каштановой головкой и хлопнув нарощенными ресничками.
— У тебя уже возникли какие-то вопросы? — мягко поинтересовался Никита, склонив голову набок и пристально изучая девушку.
Сказать по правде, он и имён-то их не знал до сегодняшнего дня, как и имён большинства сотрудников, с которыми приходилось работать — на такую ерунду попросту не было времени. Да, конечно, он помнил двух лохматых дизайнеров в растянутых свитерах, которые вечно сидели над компьютерами или планшетами и бурно обсуждали очередной макет. Помнил и худого парня в очках в роговой оправе, который отчаянно косил под английского джентльмена, одеваясь в ближайшем сетевом магазине. И даже здоровяка, поигрывающего мускулами, в футболке с веткой конопли на груди видел не раз. Но папа научил одному простому и действенному правилу: главное — не люди, главное — ресурсы, которые они могут предоставить. Нет пользы — нет человека. А если так, то к чему запоминать тех, кого можно в любой момент заменить? Ещё папа учил никогда ни с кем не спать на работе — слишком дорого это может обойтись. Поэтому Светочке, при всей своей привлекательности, шансов с Никитой не имела никаких.
— Нет, — девушка мило покраснела. — Я спрашиваю на будущее.
Никита кивнул, решив никак это не комментировать, и раскрыл один из приготовленных файлов в углу экрана, пробегая по нему глазами.
— Я изучил проекты, над которыми работал ваш отдел в последнее время, и хочу сказать, что кое-что требует доработки. Например, «Оливки от Каринки» — чья была идея со слоганом?..
Юля слушала, приоткрыв рот — когда он всё это успел? Когда успел не просто просмотреть все их наработки, но и найти причины, по которым те стопорились? Да ещё и точно указать на них, подталкивая к нужному решению? Что-что, а уважать профессионализм Юля умела, и тут не могла не проникнуться его работоспособностью.
— А что вы думаете по этому поводу, Юлия Сергеевна? — Никита повысил голос, особенно выделяя её имя, явно не в первый раз к ней обращаясь. — Мы вас не отвлекаем? Может, вы отдохнёте? У вас нет температуры?
— Спасибо, всё в порядке. — Юля криво улыбнулась. — О чём вы спрашивали?
— Я как раз говорил о новом проекте, который сегодня утром мне скинул Денис Николаевич. Дизайнерская мебель по индивидуальному заказу. От нас требуется придумать название, логотип, слоган, смонтировать рекламу и подготовить макет баннеров и флайеров. С чего начнём?
— С целевой аудитории, естественно, — ответила Юля, не задумываясь. Никита едва заметно кивнул, и она едва удержалась от того, чтобы не фыркнуть — он что, планировал засыпать её на такой ерунде? Азы рекламного дела давно впитались в её кровь, она бы рассказала пять основных законов рекламы без запинки, даже если бы её разбудили посреди ночи! Но недовольство быстро утихло: рабочий процесс затянул незаметно, и обсуждение превратилось в бурную дискуссию со множеством предложений, удачных и откровенно смешных.
— Отличный мозговой штурм, — широко улыбнулся Никита, когда все выдохлись и замолчали. — Повторим завтра в то же время, а пока я жду от каждого по два конкретных предложения. Анатолий и Арсений — по цветовой гамме, Максим и Вячеслав — слоган и название. Мы с Юлией Сергеевной обсудим общую концепцию.
— А я? — подала голос Светочка.
— А ты учись и приобщайся к работе в меру своих возможностей. — Никита коротко улыбнулся и, попрощавшись, отключился. — И что? Какие у тебя предложения? — Юля не сразу поняла, что он обращается к ней, продолжая смотреть в экран, на котором один за другим пропадали лица коллег.
— Хотелось бы посмотреть на мебель и составить своё впечатление, прежде чем выстраивать стратегию. И, опять же, основываясь на предложении прогнозировать спрос.
— Спрос будет. — Никита поднял руки вверх и потянулся. — Поверь, продукция качественная и стильная, отбоя не будет, надо только раскрутить.
— Ты так уверенно об этом говоришь, будто уже успел увидеть. — Юля отставила ноутбук и взяла кружку с давно остывшим чаем.
— А зачем я, по-твоему, летал во Францию? На Европейскую мебельную выставку. Заказчики оплатили.
— Так это их стоит благодарить за наше заключение?
— Можешь отблагодарить их тем, что сдашь работу в срок. Ладно, что толку сотрясать воздух. Какие у нас будут идеи?
— У нас — не знаю, а у меня сейчас обед. — Юля демонстративно постучала по часам на запястье.
— Пообедаешь потом, — невозмутимо сказал Никита.
— Нет, Никита Вадимович, не пытайтесь сказать, что работа на дому означает непрерывную работу. У меня обед. Хочешь работать — пожалуйста, я присоединюсь через час.
Юля направилась к холодильнику и достала кастрюлю с борщом. Никита, покосившись на неё, демонстративно поморщился и поспешил освободить стойку.
— Почему у тебя нет обеденного стола? Так ведь гораздо удобнее?
— Кому? Тебе и твоим кастрюлям? Ты вообще зачем столько готовишь, чтобы весь дом за раз накормить?
— Чтобы каждый день не готовить, времени нет. — Юля пожала плечами и, не удержавшись, добавила: — Домашняя еда всегда вкуснее.
— Вот это, — Никита обвёл рукой кастрюлю, — не может быть вкуснее еды от шеф-повара.
— Ты в этом так уверен? Хочешь попробовать?
— Я скорее умру от голода, чем соглашусь попробовать эту бурду.
Он демонстративно взял в руки телефон, чтобы заказать обед, а Юля хитро улыбнулась, проводив его взглядом.
Глава 5. День второй. Рабочие моменты и ловля на живца
Несмотря на обстоятельства, Юля была человеком честным и справедливым, поэтому не могла не отметить — Ливарский работает на совесть. Чётко обозначив задачи, он практически незамедлительно засел за проект, и пока Юля расправлялась с борщом, вокруг Никиты успела образоваться стопка ярких глянцевых фотографий. Стараясь сохранять невозмутимый вид, Юля нет-нет да и вытягивала голову, чтобы рассмотреть товар, который им надо будет рекламировать. Но с места, за которым она сидела, можно было разглядеть только цветные пятна, и вскоре пришлось бросить эту затею. Совершенно не обращая внимания на Юлю, Никита внимательно всматривался в экран, изредка щёлкая мышкой. Смотреть на него, сосредоточенного на работе и, как следствие, забывшего на время о своих шуточках и подколах, было гораздо приятнее, чем наблюдать за ставшим уже привычным образом грубого сноба. Юля и сама не заметила, что последнюю минуту только и делала, что таращилась на его руки, а точнее — на то, как длинные пальцы рассеянно перебирают разложенные на столе фотографии.
— Ты кончила? — его голос заставил вздрогнуть всем телом и отчего-то залиться краской. Юля пыталась подобрать достойный ответ, оправдаться, что не следила и не собирается следить за ним, и уж тем более не возбуждается при этом. Но Никита опередил, подняв глаза от экрана: — Твой обед закончился? Могу я рассчитывать на то, что ты присоединишься к работе?
Юля спешно опустила глаза в пустую тарелку, пряча улыбку облегчения. Только что она едва не выдала себя с потрохами, но кто бы мог подумать, что у этого мерзкого типа такие красивые руки? Несправедливо. Скрывая смущение, она поднялась и направилась к раковине, слишком резко подняла кран, и вода фыркнула, хлынула на тарелку, обдавая брызгами. Даже спиной можно было почувствовать возмущённый взгляд, которым одарил её Никита. И хорошо — наваждение, связанное странными, тревожными мыслями мигом рассеялось.
— Можно посмотреть? — расправившись с посудой, Юля подошла к Никите и протянула руку.
— Ты руки помыла? — подозрительно прищурившись, спросил он.
— Я посуду мыла, естественно, руки чистые!
— Помой, на них мог остаться жир от твоего варева.
— Слушай, — Юля сложила руки на груди, — тебе не кажется, что ты перегибаешь палку?
— Мне кажется, что я вижу микробов, копошащихся на твоих пальцах! — Никита брезгливо приподнял верхнюю губу и демонстративно накрыл фотографии ладонями.
— Псих! — фыркнула Юля, направляясь в ванную. — Теперь дашь посмотреть, или мне пройти полную дезинфекцию? — спросила она, вернувшись.
— Тебя даже полная дезинфекция не спасёт, — проворчал Никита, демонстративно разглядывая пятна воды на её майке. Но руки убрал и даже слегка подтолкнул фотографии, откидываясь на спинку дивана.
Юля села рядом, невольно сдвинулась в сторону — показалось, что он сидит слишком близко — и взяла стопку со стола. Изображения были чёткие, яркие и красивые — падавший свет выгодно подчёркивал достоинства, выхватывал мельчайшие детали, играл на материалах и обивке мебели. Диваны, кресла различных форм, зеркала и столы — товар действительно выглядел стильно и качественно.
— Где ты раздобыл эти кадры? Заказчик снабдил?
— Это мои фотографии, — неохотно сказал Никита. Было видно, что делиться своими достижениями он не хотел. — Сделал для себя, чтобы было удобнее работать.
Юля никак не прокомментировала услышанное. Признать, что фотографии выполнены профессионально значило похвалить его. Сказать, что можно было сделать лучше — солгать. Потому что сама она точно бы так не смогла. Да ей бы даже в голову такая идея не пришла: обзавестись собственным материалом, вместо того, чтобы воспользоваться видео и фото, предоставленными заказчиком. Никита действительно серьёзно относился к делу, но озвучивать это Юля не собиралась. Лучше просто промолчать.
— Это что, цена? — Юля прищурилась, глядя на небольшой квадратик рядом с изогнутым в форму запятой зеркалом. — Пять тысяч евро? За что?
— За имя и качество, — пожал плечами Никита. — Что тебя удивляет?
— Да нет, ничего. — Как раз-таки, удивляло много чего, например, за что тут платить такие деньги за кусок стекла? Купи обычное зеркало, отнеси в мастерскую, и тебе нарежут хоть запятыми, хоть восклицательными знаками!
— Ты что, дороже майонеза и оливок никогда ничего не рекламировала? — Никита с подозрением покосился на неё. — Понятно, — протянул он, хмыкнув. — «О сколько мне открытий чудных готовит просвещенья дух!» Хочешь, проведу тебе короткий ликбез по соотношению цены, качества и раскрученности бренда? Например, о диване, на котором ты сидишь по вечерам с ногами и ешь!
— Я не сижу на нём с ногами! — машинально огрызнулась Юля, чувствуя, как начинают полыхать щёки. Тон Никиты, снисходительно-насмешливый, был ещё обиднее от того, что Ливарский был прав. Юля никогда не получала крупных заказов, взбираясь на лестницу больших денег медленно и уверенно, рассчитывая, что после повышения сможет проявить себя — уж тут точно перепадёт кусок пожирнее. Кусок перепал, но сейчас, и осознавать это было неприятно, Юля поняла, что для этого проекта пришлось бы приложить немало усилий, прежде всего направленных на изучение товара.
— Так вот, дорогая Юлия Сергеевна, — Никита нежно погладил диван, — сие прекрасное творение от Анжело Капеллини, обитое итальянским велюром, обошлось мне в четырнадцать тысяч, не считая доставки. И знаешь, он стоит этих денег.
Нет, Юля не знала. Просто в голове не могла уложить, как простой диван, пусть и красивый, может стоить, как однокомнатная квартира в родном Воронеже. Вот уж действительно — деньги девать некуда.
— Кажется, кто-то говорил о том, что следует изучить целевую аудиторию, — продолжил Никита, откидываясь на спинку и небрежно закидывая ногу на ногу. — У тебя есть отличный шанс, приступай.
— В смысле? — возмутилась Юля. — На тебе изучать?
— Почему нет? Я бы точно приобрёл несколько вещей из последней коллекции, а может, кое-что и заказал. Кровать, например, стоит сменить… Так с чего ты будешь начинать?
— Ну, хорошо. — Юля внезапно разозлилась — он выглядел так, будто собирается принимать экзамен у нерадивой студентки, которая непременно засыпется, поэтому слушать её заранее скучно. Открыв свой ноутбук, Юля создала новый документ и посмотрела на Никиту: — Начнём с демографических признаков. Пол, думаю, не играет большой роли в оценке покупки товара в целом. В данном случае. Но может сыграть на руку, когда будем рекламировать отдельные виды мебели. — Пальцы бодро застучали по клавиатуре. — Местожительство, национальность, религия, возраст, — забормотала Юля, создавая таблицу.
— Наполовину болгарин, православный, двадцать семь лет, — лениво растягивая слова, ответил Никита.
