Он замечал только, когда я совершал проступки. За них наказывал меня сам, да так, что, бывало, я по нескольку дней не мог ни присесть, ни прилечь без боли. Но все же он меня замечал, и постепенно я стал совершать все больше провинностей. Я всегда терпел его порки молча. Мне, глупцу, казалось, что он по стойкости моей увидит, что я – тоже мужчина. Такой же, как Фергюс. И будет относиться ко мне с тем же расположением. Быть может даже, полюбит. Но делалось только хуже. Со временем отец даже имя мое перестал упоминать. Называл Волчонком. Всякий раз морщился, стоило мне попастся ему на глаза.
- А твоя матушка? – хмурясь, спросил Амелл. – Что она?
- Матушка, - лицо Айана смягчилось. – Редкая мать не любит свое дитя. Хотя моим безрассудством, чем дальше, тем больше, я огорчал ее. Я понимал, что делаю многое не так. Но не разумел, что и как должен делать. И поступал по велению детского упрямства и обиды.
- Но ведь все переменилось.
- Да, - Кусланд был рад догадливости товарища, избавлявшей его от необходимости долгого рассказа, который, как ему казалось, выходил у него непонятным и нескладным. – Все переменилось, когда однажды я подслушал разговор матери и Нэн, моей старой няньки, что смотрела еще Фергюса. В тот вечер отец особенно жестоко избил меня. Впрочем, заслуженно. Мать успокоила и, думая, что я сплю, беседовала с Нэн в ее углу за занавеской. Я впервые видел мать плачущей, - он качнул головой. - Она всегда была сильной. Умела сражаться наравне с мужчинами, была мужественна и неизменно весела. Но тогда она плакала. Жаловалась на отца. Пеняла, что он не справедлив ко мне, хотя до сих пор ни он, ни она, ни в чем не уверены. Из их разговора я многого не уразумел, но после, уже наедине с собой, догадался.
Он вздохнул.
- Расскажу, как понял, уже своими словами. После Фергюса у матери долго не получалось зачать ребенка. Они с отцом ждали и надеялись, приглашали лекарей, но безуспешно. Постепенно они смирились, что у них будет один сын. Не особо уповая, мать в последний раз отправилась в храм Андрасте на одном из островов. Отец должен был ехать с нею, но в последний миг прибыл нарочный от короля с важными известиями. Мать отправилась без мужа.
Амелл слушал молча. Он уже начинал догадываться.
- Пар Валена далеко, но Хайевер стоит на побережье, и бывает, тал-васготы приплывают на своих кораблях, дабы творить бесчинства в землях Ферелдена. Большинство гибнет от наших мечей, но всегда находятся новые. Однако между храмом и замком – неполный день пути, потому мать не взяла с собой много охранных людей.
- Все же тейрне пришлось столкнуться с косситами, - полуутвердительно проговорил Дайлен, когда молчание друга затянулось. Айан кивнул.
- Ее отряд попал в западню. Мужчин перебили сразу. Мать… тогда еще была молода и очень красива. Вождь косситов… принудил ее… провести ночь в его палатке.
Страж-маг вскинул и опустил загоревшиеся недобрым синим светом глаза.
- Отец должен был ехать в Денерим. Но он вернулся с полдороги. Как почувствовал что-то, - Айан по-прежнему говорил ровно и спокойно, как непросто говорить о подобных вещах. – Узнав, что тейрна не вернулась в замок, он с отрядом рыцарей отправился на ее поиски, и довольно скоро нашел. Тал-васготы даже не потрудились убрать следы разгрома, что учинили охране матери накануне. Отец жестоко расправился с безбожными мерзавцами. Но матушке это уже помочь не могло. Она осталась жить, но… спустя некоторое время поняла, что беременна.
Дайлен потер переносицу, кончиками пальцев разглаживая собравшиеся там морщины.
- И все это ты понял из одного разговора двух женщин?
Айан качнул головой.
- После я подстерегал их за беседой, уже намеренно. Они еще не раз говорили об этом.
- Но, быть может, твои родители ошиблись? Что если ты все-таки сын своего отца?
- В том и дело, что они ни в чем не могли быть уверены, - скособочившись, Айан полуоперся на один локоть. - Их убежденность колебалась еще и оттого, что я, хотя вовсе не походил на тейрна Брайса, зато во всем похож на моего деда, банна Эдмунда Ворта, отца моей матери, геройски павшего в войне с Орлеем. Он был высоким, крупным мужем – и огненно-рыжим. Ростом и статью я мог уродиться в него, а не в коссита.
- Так ты до сих пор не знаешь, чей ты сын?
- До сих пор. Не ведаю, чего это стоило моим родителям, но они вырастили меня как настоящего Кусланда. Правду обо мне знали только трое – отец, мать и Нэн. Теперь еще ты.
Стражи помолчали.
- Ты упоминал, что после услышанного что-то переменилось, - напомнил маг. Командор утвердительно кивнул, выныривая из омута своих воспоминаний.
- То, что я узнал, потрясло меня. Все-таки я был ребенком. Не знаю, отуда я взял, но ужас от того, что от меня могут отказаться в любой миг из-за моих выходок или услать из дома, сковал меня. До сих пор я слышу его отголоски. И тогда я решил сделаться хорошим, - Айан усмехнулся, отгоняя от лица водяную стрекозу. – Чтобы у них не было повода отсылать меня. Оставил шалости. Сделался очень исполнителен и послушен. Пытался добросовестно учиться, хотя у меня нет способностей к ученью. Cтал упражняться в воинской науке, и достиг в ней успехов. Со временем родители смогли гордиться мной. Я выигрывал королевсие турниры, был учтив, исполнителен и целомудренен, чем отличался от Фергюса, на всю округу славившегося своим распутством. Порой мне бывало непросто придерживаться роли хорошего сына, в особенности, когда я сопровождал брата во время его похождений. Но всегда помнил о своем положении, и это придавало мне сил. В конце концов, старания мои окупились. Тейрн Брайс… за несколько часов до его кончины я узнал, что он окончательно признал во мне сына.
- Признал?
- Когда за мной пришел Дункан. Я был уверен, что отец будет рад избавиться от меня и незамедлительно отдаст приказ о вступлении в Орден. Вместо этого он до последнего препятствовал в этом Командору, и сдался уже перед лицом гибели всей семьи. Помню, я так был водушевлен тем, что отец признал меня кровным сыном, что на привале почти набросился на Дункана с требованием сказать, смогу ли после посвящения продолжить свой род. Род Кусландов. Представляю, как я его этим удивил.
Дайлен не смог удержаться от улыбки.
- Как, как ты сказал?
- Точно не успомню, - Айан улыбнулся тоже, и напряг память. – Кажется «смогу ли я после посвящения продолжить свой род» - так и спросил. Мне это тогда казалось очень значимым. Видел бы ты лицо Дункана в тот миг.
Они рассмеялись. Постепенно тяжесть недавней беседы таяла сама по себе, как и дурное настроение мага. Разделив тревоги с товарищем, Дайлен ожидаемо почувствовал себя лучше. Впрочем, последнее относилось не только к Дайлену.
- А теперь скажи, друг, - посерьезнел Айан, сумев поймать его взгляд и завершая беседу. – Разве справедливо то, что тейрн Кусланд так относился ко мне? Вдруг я все же его сын? А если нет? Разве справедливо, что меня не выбросили куда-нибудь на кухню, драить котлы и чистить корнеплоды? Или выносить навоз за лошадьми? Или корм носить для свиней? Что справедливее, как по-твоему?
Амелл молчал. По крайней мере, теперь ответить ему было нечего.
- Потому не нужно всюду пытаться разглядеть промысел Создателя и огорчаться, не разглядев, - Кусланд хлопнул товарища по плечу, отчего последние слова утратили назидательность, претворившись просто в дружеское напутствие. - Это не проявление справедливости или несправедливости, это просто жизнь.
Дайлен снова не ответил, но было видно, что слова Командора не прошли мимо него. Некоторое время Стражи помолчали, погруженные каждый в свои мысли.
- Скажи, Дайлен, - спустя какое-то время неожиданно спросил Кусланд, продолжая размышлять уже вслух. – Тогда, в Остагаре. Ты мог сотворить магию и освободиться сам. Отчего ты этого не сделал?
- Если мог – освободился бы, - хмыкнул тот, явно удивленный. – Ты всерьез думаешь, что мне нравилось там сидеть? Магия это не так, что захотел – и получилось. Это абсолютная концентрация желания и воображения, делающие мысль материальной. Тебе нужно до мелочей представить, как оно должно быть, где преображаться, с какой скоростью двигаться. В очень короткое время. Все это требует серьезной сосредоточенности, ясности и напряжения. А у меня перед глазами плыл туман. Все же удар по затылку тогда был силен. Все время мутило, да и голова болела зверски. Даже думалось с трудом. При том, что порождения тьмы не давали скучать.
- Значит, тогда ты не мог творить магию?
- Может быть, и мог, - пожал плечами Дайлен. На мгновение он уронил тяжелую голову на руки, но тут же поднял ее вновь, и принялся растирать глаза. – В целом тогда я едва помнил себя. Быть может, если бы в голове прояснилось хоть ненадолго, мне не потребовалась бы ваша помощь.
- То есть, все дело в сосредоточенности?
- По большей части – в ней.
- Из-за того ты можешь творить магию без посоха и рук?
- Верно. Но учиться этому пришлось немало. Маги, все же, как правило, помогают себе – посохами, или руками, как, вот, целители.
Кусланд посмотрел на свои руки и несколько раз постискивал их в кулаки, сжимая и разжимая пальцы.
- У магов – несхожие магические способности, - помог ему Дайлен, предвосхищая следующий вопрос. – Тех, кто бы был хорош во всем – нет. Это как с обычными людьми. Кто-то ладно держит меч, а кто-то лепит горшки, и местами их менять не стоит. Ты знаешь, друг, что я – стихийник. Или, быть может, даже стихиарий – сильный маг стихий. Но зов природы, тонкие материи бытия, целительство – это все мне почти не доступно. Кое-что я могу, но в целом… Вот как бы растолковать… если у тебя отобрать меч, и посадить тачать сапоги – много ли наработаешь?
Кусланд усмехнулся и отрицательно покачал головой.
- А Винн все свое бытие занимались только целительством. Ее магия – не в разрушении. Или взять Морриган… она скрытна. В природе ее дара я разобрался плохо. Но из того, что на виду – она тоже целительница и способна видеть мир глазами зверей более чем кто-либо. Не думаю, что теперь осталось множество звериных магов, но Морриган – одна из них.
Айан кивнул. Это было ожидаемо.
- Почему ты решил учиться творить магию без рук? – спросил он еще. Дайлен повел головой, одновременно пожимая плечами.
- Так ведь не всегда можно ими воспользоваться. Храмовники, да и не только они, знают твердо – связанный маг перестает быть магом, - он помолчал. - В тот день, когда меня притащили в Круг, я сделался свидетелем казни. Маг убил старого капитана, того, который еще до Хосека. Не знаю, из-за чего это случилось, но, как мне рассказывали, старик тот был жесток даже к подчиненным ему рыцарям. Многие вздохнули спокойнее, когда он отправился к праотцам. Но, как бы то ни было, преступника это не спасло. Храмовники выкачали из него ману, связали руки и – сожгли на пустыре за башней. А нас заставили смотреть.
- И ты…
- Да. Если они когда-нибудь захотят казнить меня – по крайней мере, утащу с собой побольше этих мерзавцев. И это я должен буду сделать со связанными руками, ногами, глазами, кляпом во рту и сидя в мешке, на случай, если меня решат утопить. Так я тогда и решил. Что должен готовиться к тому, чтобы убить как можно больше храмовников. Не суди строго – ведь они убили моих отца и сестру. Душевные раны были свежи.
Айан еще раз взглянул на свои руки. Дайлен понимающе стиснул его плечо.
- Спрашивай в любое время. Я готов помочь, когда потребуется.
Позади раздался нарочито громкий топот. Обернувшимся Стражам предстал Алистер с тремя большими кусками хлеба и сыра в грубой деревянной миске.
- Не смог дождаться, пока вы докончите делиться друг с другом важными тайнами, - покаялся он. – Но Винн уже дважды отправляла меня к вам с ужином. Она утверждает, что перед уходом в Тень маг должен сытно есть и мало спать. На берегу поесть нам не дадут, ведь демон долго ждать не станет. И потому – вот. Разбирайте быстрее, скоро будет не до того. В особенности Дайлену.
Алистер оставался Алистером, и все же что-то в его голосе насторожило товарищей. Дайлен догадался первым и, подмигнув Кусланду, приобнял сына Мэрика за шею одной рукой. В другой он держал кусок сыра.
- Не обижайся, друг, тут нет никаких секретов, - примирительно покаялся он. – Визит в Круг не доставил мне веселья, и я долго досаждал Командору своими жалобами и стенаниями о горькой судьбе мага. Если ты желаешь послушать, я с радостью повторю все еще раз для тебя.
- Не стоит, - попытался вывернуться из-под заботливой руки товарища Алистер, но был перехвачен с другой стороны.
- Тогда, быть может, желаешь послушать горькую историю моего детства? – мягко предложил Айан, хлопая друга по доспеху ближе к плечу. – Я не так скор на язык, как вот этот ненавистник храмовников, но обещаю, что если говорить коротко, то ты успеешь узнать все еще до того, как корабль подойдет к пристани.
- Обойдусь, - получив желанную свободу, Алистер на всякий случай отступил на два шага и взял из миски последний кусок сыра. – Благодарю вас, друзья. Теперь я даже счастлив, что ничего не слышал. Куда больше, чем выслушивать чужое нытье, я люблю делиться своим. Вот послушайте…
Поднявшаяся на корабле суета, вызванная подходом к берегу, не дала ему закончить. Должно быть, их приближение в замке заметили еще издали. К тому моменту, как судно пришвартовалось к потемневшему от влаги и времени причалу, его уже ожидали. Банн Теган, прибывший в сопровождении четырех своих людей, был мрачен. Весь вид его говорил о крайней усталости. Сестра Лелиана, одетая не в доспех, а в простое зеленое платье и оттого неузнаваемая, прикладывала ладонь к глазам, силясь разглядеть что-то или кого-то на палубе. На ее миловидном лице читалась тревога. Вид потрепанных, но целых Стражей, которые прибыли в том же составе, что и отплывали, заметно ее успокоил.
- Хвала Создателю, вы вернулись!
- Командор, - забыв поздороваться, банн Теган шагнул вперед, протягивая руку, которую Айан пожал с искренним расположением.
– Скажите, вам… удалось?
- Мы взяли все, что нужно. Винн, - Кусланд тепло кивнул старой магине, которая, опираясь на руку Алистера, сходила по трапу, - вызвалась помочь с ритуалом. Что у вас?
- У нас все еще тихо, - Теган потер лоб рукой. Бывший по слухам, первым ловеласом и дамским угодником в столице, внешне брат эрла сильно изменился за последние дни. Несчастье, случившееся с его семьей, сильно подкосило блистательного банна. – Капитан Харрит и магиня… Морриган неотступно находятся рядом с Коннором. Он не просыпался. Но капитан предупреждает, что теперь счет идет на часы. Мы должны как можно скорее вернуться в замок. Сколько вам понадобится времени на подготовку к ритуалу?
- Не более получаса, - Дайлен посмотрел в сторону старой магини, и та прикрыла глаза в знак согласия.
- Тогда не будем терять времени, - Теган простер руку в приглашающем жесте. Прибывшие с ним солдаты держали на поводу лошадей. – Мои люди доберутся пешком. Мы должны спешить.
- Глава 55 -
Узкая темная комната, в которой был заперт демон, явно не годилась для того, чтобы принять стольких людей, сколькие пытались одновременно в нее набиться.
- А твоя матушка? – хмурясь, спросил Амелл. – Что она?
- Матушка, - лицо Айана смягчилось. – Редкая мать не любит свое дитя. Хотя моим безрассудством, чем дальше, тем больше, я огорчал ее. Я понимал, что делаю многое не так. Но не разумел, что и как должен делать. И поступал по велению детского упрямства и обиды.
- Но ведь все переменилось.
- Да, - Кусланд был рад догадливости товарища, избавлявшей его от необходимости долгого рассказа, который, как ему казалось, выходил у него непонятным и нескладным. – Все переменилось, когда однажды я подслушал разговор матери и Нэн, моей старой няньки, что смотрела еще Фергюса. В тот вечер отец особенно жестоко избил меня. Впрочем, заслуженно. Мать успокоила и, думая, что я сплю, беседовала с Нэн в ее углу за занавеской. Я впервые видел мать плачущей, - он качнул головой. - Она всегда была сильной. Умела сражаться наравне с мужчинами, была мужественна и неизменно весела. Но тогда она плакала. Жаловалась на отца. Пеняла, что он не справедлив ко мне, хотя до сих пор ни он, ни она, ни в чем не уверены. Из их разговора я многого не уразумел, но после, уже наедине с собой, догадался.
Он вздохнул.
- Расскажу, как понял, уже своими словами. После Фергюса у матери долго не получалось зачать ребенка. Они с отцом ждали и надеялись, приглашали лекарей, но безуспешно. Постепенно они смирились, что у них будет один сын. Не особо уповая, мать в последний раз отправилась в храм Андрасте на одном из островов. Отец должен был ехать с нею, но в последний миг прибыл нарочный от короля с важными известиями. Мать отправилась без мужа.
Амелл слушал молча. Он уже начинал догадываться.
- Пар Валена далеко, но Хайевер стоит на побережье, и бывает, тал-васготы приплывают на своих кораблях, дабы творить бесчинства в землях Ферелдена. Большинство гибнет от наших мечей, но всегда находятся новые. Однако между храмом и замком – неполный день пути, потому мать не взяла с собой много охранных людей.
- Все же тейрне пришлось столкнуться с косситами, - полуутвердительно проговорил Дайлен, когда молчание друга затянулось. Айан кивнул.
- Ее отряд попал в западню. Мужчин перебили сразу. Мать… тогда еще была молода и очень красива. Вождь косситов… принудил ее… провести ночь в его палатке.
Страж-маг вскинул и опустил загоревшиеся недобрым синим светом глаза.
- Отец должен был ехать в Денерим. Но он вернулся с полдороги. Как почувствовал что-то, - Айан по-прежнему говорил ровно и спокойно, как непросто говорить о подобных вещах. – Узнав, что тейрна не вернулась в замок, он с отрядом рыцарей отправился на ее поиски, и довольно скоро нашел. Тал-васготы даже не потрудились убрать следы разгрома, что учинили охране матери накануне. Отец жестоко расправился с безбожными мерзавцами. Но матушке это уже помочь не могло. Она осталась жить, но… спустя некоторое время поняла, что беременна.
Дайлен потер переносицу, кончиками пальцев разглаживая собравшиеся там морщины.
- И все это ты понял из одного разговора двух женщин?
Айан качнул головой.
- После я подстерегал их за беседой, уже намеренно. Они еще не раз говорили об этом.
- Но, быть может, твои родители ошиблись? Что если ты все-таки сын своего отца?
- В том и дело, что они ни в чем не могли быть уверены, - скособочившись, Айан полуоперся на один локоть. - Их убежденность колебалась еще и оттого, что я, хотя вовсе не походил на тейрна Брайса, зато во всем похож на моего деда, банна Эдмунда Ворта, отца моей матери, геройски павшего в войне с Орлеем. Он был высоким, крупным мужем – и огненно-рыжим. Ростом и статью я мог уродиться в него, а не в коссита.
- Так ты до сих пор не знаешь, чей ты сын?
- До сих пор. Не ведаю, чего это стоило моим родителям, но они вырастили меня как настоящего Кусланда. Правду обо мне знали только трое – отец, мать и Нэн. Теперь еще ты.
Стражи помолчали.
- Ты упоминал, что после услышанного что-то переменилось, - напомнил маг. Командор утвердительно кивнул, выныривая из омута своих воспоминаний.
- То, что я узнал, потрясло меня. Все-таки я был ребенком. Не знаю, отуда я взял, но ужас от того, что от меня могут отказаться в любой миг из-за моих выходок или услать из дома, сковал меня. До сих пор я слышу его отголоски. И тогда я решил сделаться хорошим, - Айан усмехнулся, отгоняя от лица водяную стрекозу. – Чтобы у них не было повода отсылать меня. Оставил шалости. Сделался очень исполнителен и послушен. Пытался добросовестно учиться, хотя у меня нет способностей к ученью. Cтал упражняться в воинской науке, и достиг в ней успехов. Со временем родители смогли гордиться мной. Я выигрывал королевсие турниры, был учтив, исполнителен и целомудренен, чем отличался от Фергюса, на всю округу славившегося своим распутством. Порой мне бывало непросто придерживаться роли хорошего сына, в особенности, когда я сопровождал брата во время его похождений. Но всегда помнил о своем положении, и это придавало мне сил. В конце концов, старания мои окупились. Тейрн Брайс… за несколько часов до его кончины я узнал, что он окончательно признал во мне сына.
- Признал?
- Когда за мной пришел Дункан. Я был уверен, что отец будет рад избавиться от меня и незамедлительно отдаст приказ о вступлении в Орден. Вместо этого он до последнего препятствовал в этом Командору, и сдался уже перед лицом гибели всей семьи. Помню, я так был водушевлен тем, что отец признал меня кровным сыном, что на привале почти набросился на Дункана с требованием сказать, смогу ли после посвящения продолжить свой род. Род Кусландов. Представляю, как я его этим удивил.
Дайлен не смог удержаться от улыбки.
- Как, как ты сказал?
- Точно не успомню, - Айан улыбнулся тоже, и напряг память. – Кажется «смогу ли я после посвящения продолжить свой род» - так и спросил. Мне это тогда казалось очень значимым. Видел бы ты лицо Дункана в тот миг.
Они рассмеялись. Постепенно тяжесть недавней беседы таяла сама по себе, как и дурное настроение мага. Разделив тревоги с товарищем, Дайлен ожидаемо почувствовал себя лучше. Впрочем, последнее относилось не только к Дайлену.
- А теперь скажи, друг, - посерьезнел Айан, сумев поймать его взгляд и завершая беседу. – Разве справедливо то, что тейрн Кусланд так относился ко мне? Вдруг я все же его сын? А если нет? Разве справедливо, что меня не выбросили куда-нибудь на кухню, драить котлы и чистить корнеплоды? Или выносить навоз за лошадьми? Или корм носить для свиней? Что справедливее, как по-твоему?
Амелл молчал. По крайней мере, теперь ответить ему было нечего.
- Потому не нужно всюду пытаться разглядеть промысел Создателя и огорчаться, не разглядев, - Кусланд хлопнул товарища по плечу, отчего последние слова утратили назидательность, претворившись просто в дружеское напутствие. - Это не проявление справедливости или несправедливости, это просто жизнь.
Дайлен снова не ответил, но было видно, что слова Командора не прошли мимо него. Некоторое время Стражи помолчали, погруженные каждый в свои мысли.
- Скажи, Дайлен, - спустя какое-то время неожиданно спросил Кусланд, продолжая размышлять уже вслух. – Тогда, в Остагаре. Ты мог сотворить магию и освободиться сам. Отчего ты этого не сделал?
- Если мог – освободился бы, - хмыкнул тот, явно удивленный. – Ты всерьез думаешь, что мне нравилось там сидеть? Магия это не так, что захотел – и получилось. Это абсолютная концентрация желания и воображения, делающие мысль материальной. Тебе нужно до мелочей представить, как оно должно быть, где преображаться, с какой скоростью двигаться. В очень короткое время. Все это требует серьезной сосредоточенности, ясности и напряжения. А у меня перед глазами плыл туман. Все же удар по затылку тогда был силен. Все время мутило, да и голова болела зверски. Даже думалось с трудом. При том, что порождения тьмы не давали скучать.
- Значит, тогда ты не мог творить магию?
- Может быть, и мог, - пожал плечами Дайлен. На мгновение он уронил тяжелую голову на руки, но тут же поднял ее вновь, и принялся растирать глаза. – В целом тогда я едва помнил себя. Быть может, если бы в голове прояснилось хоть ненадолго, мне не потребовалась бы ваша помощь.
- То есть, все дело в сосредоточенности?
- По большей части – в ней.
- Из-за того ты можешь творить магию без посоха и рук?
- Верно. Но учиться этому пришлось немало. Маги, все же, как правило, помогают себе – посохами, или руками, как, вот, целители.
Кусланд посмотрел на свои руки и несколько раз постискивал их в кулаки, сжимая и разжимая пальцы.
- У магов – несхожие магические способности, - помог ему Дайлен, предвосхищая следующий вопрос. – Тех, кто бы был хорош во всем – нет. Это как с обычными людьми. Кто-то ладно держит меч, а кто-то лепит горшки, и местами их менять не стоит. Ты знаешь, друг, что я – стихийник. Или, быть может, даже стихиарий – сильный маг стихий. Но зов природы, тонкие материи бытия, целительство – это все мне почти не доступно. Кое-что я могу, но в целом… Вот как бы растолковать… если у тебя отобрать меч, и посадить тачать сапоги – много ли наработаешь?
Кусланд усмехнулся и отрицательно покачал головой.
- А Винн все свое бытие занимались только целительством. Ее магия – не в разрушении. Или взять Морриган… она скрытна. В природе ее дара я разобрался плохо. Но из того, что на виду – она тоже целительница и способна видеть мир глазами зверей более чем кто-либо. Не думаю, что теперь осталось множество звериных магов, но Морриган – одна из них.
Айан кивнул. Это было ожидаемо.
- Почему ты решил учиться творить магию без рук? – спросил он еще. Дайлен повел головой, одновременно пожимая плечами.
- Так ведь не всегда можно ими воспользоваться. Храмовники, да и не только они, знают твердо – связанный маг перестает быть магом, - он помолчал. - В тот день, когда меня притащили в Круг, я сделался свидетелем казни. Маг убил старого капитана, того, который еще до Хосека. Не знаю, из-за чего это случилось, но, как мне рассказывали, старик тот был жесток даже к подчиненным ему рыцарям. Многие вздохнули спокойнее, когда он отправился к праотцам. Но, как бы то ни было, преступника это не спасло. Храмовники выкачали из него ману, связали руки и – сожгли на пустыре за башней. А нас заставили смотреть.
- И ты…
- Да. Если они когда-нибудь захотят казнить меня – по крайней мере, утащу с собой побольше этих мерзавцев. И это я должен буду сделать со связанными руками, ногами, глазами, кляпом во рту и сидя в мешке, на случай, если меня решат утопить. Так я тогда и решил. Что должен готовиться к тому, чтобы убить как можно больше храмовников. Не суди строго – ведь они убили моих отца и сестру. Душевные раны были свежи.
Айан еще раз взглянул на свои руки. Дайлен понимающе стиснул его плечо.
- Спрашивай в любое время. Я готов помочь, когда потребуется.
Позади раздался нарочито громкий топот. Обернувшимся Стражам предстал Алистер с тремя большими кусками хлеба и сыра в грубой деревянной миске.
- Не смог дождаться, пока вы докончите делиться друг с другом важными тайнами, - покаялся он. – Но Винн уже дважды отправляла меня к вам с ужином. Она утверждает, что перед уходом в Тень маг должен сытно есть и мало спать. На берегу поесть нам не дадут, ведь демон долго ждать не станет. И потому – вот. Разбирайте быстрее, скоро будет не до того. В особенности Дайлену.
Алистер оставался Алистером, и все же что-то в его голосе насторожило товарищей. Дайлен догадался первым и, подмигнув Кусланду, приобнял сына Мэрика за шею одной рукой. В другой он держал кусок сыра.
- Не обижайся, друг, тут нет никаких секретов, - примирительно покаялся он. – Визит в Круг не доставил мне веселья, и я долго досаждал Командору своими жалобами и стенаниями о горькой судьбе мага. Если ты желаешь послушать, я с радостью повторю все еще раз для тебя.
- Не стоит, - попытался вывернуться из-под заботливой руки товарища Алистер, но был перехвачен с другой стороны.
- Тогда, быть может, желаешь послушать горькую историю моего детства? – мягко предложил Айан, хлопая друга по доспеху ближе к плечу. – Я не так скор на язык, как вот этот ненавистник храмовников, но обещаю, что если говорить коротко, то ты успеешь узнать все еще до того, как корабль подойдет к пристани.
- Обойдусь, - получив желанную свободу, Алистер на всякий случай отступил на два шага и взял из миски последний кусок сыра. – Благодарю вас, друзья. Теперь я даже счастлив, что ничего не слышал. Куда больше, чем выслушивать чужое нытье, я люблю делиться своим. Вот послушайте…
Поднявшаяся на корабле суета, вызванная подходом к берегу, не дала ему закончить. Должно быть, их приближение в замке заметили еще издали. К тому моменту, как судно пришвартовалось к потемневшему от влаги и времени причалу, его уже ожидали. Банн Теган, прибывший в сопровождении четырех своих людей, был мрачен. Весь вид его говорил о крайней усталости. Сестра Лелиана, одетая не в доспех, а в простое зеленое платье и оттого неузнаваемая, прикладывала ладонь к глазам, силясь разглядеть что-то или кого-то на палубе. На ее миловидном лице читалась тревога. Вид потрепанных, но целых Стражей, которые прибыли в том же составе, что и отплывали, заметно ее успокоил.
- Хвала Создателю, вы вернулись!
- Командор, - забыв поздороваться, банн Теган шагнул вперед, протягивая руку, которую Айан пожал с искренним расположением.
– Скажите, вам… удалось?
- Мы взяли все, что нужно. Винн, - Кусланд тепло кивнул старой магине, которая, опираясь на руку Алистера, сходила по трапу, - вызвалась помочь с ритуалом. Что у вас?
- У нас все еще тихо, - Теган потер лоб рукой. Бывший по слухам, первым ловеласом и дамским угодником в столице, внешне брат эрла сильно изменился за последние дни. Несчастье, случившееся с его семьей, сильно подкосило блистательного банна. – Капитан Харрит и магиня… Морриган неотступно находятся рядом с Коннором. Он не просыпался. Но капитан предупреждает, что теперь счет идет на часы. Мы должны как можно скорее вернуться в замок. Сколько вам понадобится времени на подготовку к ритуалу?
- Не более получаса, - Дайлен посмотрел в сторону старой магини, и та прикрыла глаза в знак согласия.
- Тогда не будем терять времени, - Теган простер руку в приглашающем жесте. Прибывшие с ним солдаты держали на поводу лошадей. – Мои люди доберутся пешком. Мы должны спешить.
- Глава 55 -
Узкая темная комната, в которой был заперт демон, явно не годилась для того, чтобы принять стольких людей, сколькие пытались одновременно в нее набиться.
