– Такого теперь почти не делают. Алистер выпросил это у долийского мастера для меня. Они согласились – слишком многим были ему обязаны. Ну, и… среди долийцев уже ходил слух, что Алистер может стать королем. А кто отказывает королям?
- Алистер, говоришь, выпросил вещь эту?
- Да, Алистер, - Лелиана дернула щекой и снова погрустнела. Она не стала снова брать оружия в руки, и просто сложила их на коленях. Меч и точило так и остались валяться на земле.
Морриган, трогавшая закрепленное вокруг ее шеи украшение, подняла глаза.
- Вижу, в печали ты. Беда у тебя случилась?
Вместо ответа бывшая послушница спрятала лицо в ладонях. Рыжие волосы вновь упали на ее лицо и руки. Однако голос звучал на удивление спокойно.
- Случилась… Я ждала его. Считала дни до нашей встречи. А он… он ведет себя так, будто… Он даже не заехал ко мне поздороваться после Орзаммара. Сразу умчался в Денерим. И теперь… он не спрашивал обо мне. Совсем! Мы столкнулись случайно, на стоянке. Представляешь?
Глядя в сторону, Морриган приподняла бровь.
- Случайно?
- Ну, не случайно, нет. Я искала его. Искала, чтобы… Ну, ты понимаешь. Чтобы наконец увидеть его! А он…
Последнее прозвучало уже не так отрешенно, как вначале. Как она ни старалась, голос Лелианы сорвался. Орлесианская бардесса не договорила, тянуще всхлипнув. Впрочем, не было похоже, чтобы она плакала. Несмотря на укрытое в коленях лицо, ее плечи не тряслись.
- О Кусланде говоришь ты? Любишь до сих пор его?
Лелиана не ответила. Морриган помедлила и положила руку на ее плечо.
- Пустое. Забудь. Не мучься. Все равно его уж нет считай. Последнюю доживает он ночь.
Бывшая послушница подняла лицо.
- Что ты такое говоришь? С чего ты решила, что мы проиграем битву? Тебе что-то известно?
- О битве – ничего, - Морриган пожала плечами, скрещивая руки. – Но ведомо, как умирает архидемон. Знала ты, что для того, чтобы дракона оскверненного убить, Страж нужен Серый?
Лелиана задумалась и мотнула головой. Темноволосая ведьма подняла тлевшую у костра палку и сунула ее одним концом в огонь.
- Когда Думат, Дракон Тишины, что из богов проклятых первым восстал, был убит, наконец, - людей ликованию предела не было, - проговорила она, следя за расцветанием углей. – Но недолго радовались они. Спустя время короткое, вернулся дракон. Вернулся в славе великой, как прежде. И убивать сначала его приходилось.
Бардесса молчала, ожидая продолжения. Морриган смотрела в костер, и языки пламени отбрасывали блики на ее лицо.
- Снова и снова убивали Думата, но возвращался он. Возвращался таким, как был. Отчаялись многие тогда. Помыслили, что из-за сущности божественной неуязвим проклятый. Пока удар последний Стража рука не нанесла.
Морриган дернула щекой, думая, похоже, о чем-то своем.
- Не вернулся после этого дракон. И Страж погиб.
Лелиана нахмурилась.
- Может, это просто совпадение?
- Историю прочих Моров хорошо ли знаешь? – ведьма подтолкнула палкой уголек, и тот рассыпался на несколько углей поменьше. – Никто из архидемона убийц не выживал. Хотя о том немногие ведают. Я секрет этот от матери услышала.
Бардесса стрельнула глазами в сторону королевского шатра. В него меньше меры времени назад удалились король, Страж-Командор и тейрн Фергюс Кусланд. Тейрн уже покинул шатер, но Стражи Алистер и Айан по-прежнему оставались внутри.
- В скверне дело все. Через скверну дух архидемона в ближайшее тело переселяется из тех, кто осквернен. Если в порождение тьмы вселится, то завладеет тушей твари безмозглой без вреда. И вновь драконом обратится. Но в Стража тело войти попробует если – случится иное. Ведь у Стражей души есть. Душам бога проклятого и смертного в одном теле не вместиться.
- Архидемон погибнет!
- Да, но и Страж погибнет тоже, - Морриган бросила палку в огонь и взглянула в обеспокоенное лицо бардессы. – Двум душам в теле одном не бывать. Друг друга уничтожат они. И Кусланд твой умрет. Оболочка останется только. Души же вовсе не будет. Словно не рождался.
Лицо Лелианы на миг сделалось диким. Она сглотнула, закусив губу.
- Пусть так. Но с чего ты взяла, что дракона убьёт Айан? Да еще завтра?
- Завтра – или позже, но убьет непременно. Мор не кончится, пока архидемон не повержен, - ведьма пожала плечами. – А значит, покажись он – Стражи охоту начнут. Если твари под городом стоят - их множество. А множеством дракон только повелевать в состоянии. При Денериме он, сомнений нет. С нами же Стражей двое всего. Как думаешь, позволит Айан Алистеру удар нанести последний, если выбирать у них возможность будет?
Бардесса спрятала в ладонях нижнюю половину лица.
- Айан не даст умереть королю, - выпустив припухшую губу, наконец, негромко проговорила она. – Он скорее принесет в жертву себя. О, Создатель! Я… я не хочу… Я бы сделала все, что угодно! Разве ничего нельзя сделать? Но... но это ведь неправильно!
Некоторое время Морриган молчала, не опуская взгляда с взволнованного лица Лелианы. Потом неопределенно улыбнулась.
- Сделать можно. Но что за дело тебе? Ведь не любит тебя он. Не вздыхает о тебе и близко, как вздыхаешь о нем ты.
Рыжая бардесса вновь закусила губу.
- Ты не понимаешь, - глядя в сторону, с усилием проговорила она. – Мне… мне все равно… Нет, не все. Конечно, не все равно, любит ли он меня. Я знаю, что не любит. Но… я хочу, чтобы он жил! Пусть он живет! Я… я за него отдам что угодно! На что угодно пойду! Морриган! – Лелиана обернулась к ведьме, которая наблюдала за ней с непонятной усмешкой. – Если ты знаешь, как этому помешать… как помешать его смерти… Говори сейчас.
Морриган снова тронула подарок рыжей бардессы. В ее желтых глазах на миг отразилось пламя.
- Есть магии древней способ один. Можно дитя зачать – от Стража, - медленно, обдумывая каждое слово, проговорила она. - И ритуал провести особый. Я знаю, какой. Уже сделано все. На сроке малом души у ребенка не будет. А вместо нее манок я сделаю – чтобы архидемона душа к манку этому устремилась. Тогда Страж не погибнет, а погибнет архидемон. Душа же его, от скверны очищенная, в ребенке возродится. И жив останется Кусланд твой.
Некоторое время Лелиана молчала, обдумывая услышанное. Лицо ее отражало смешение самых разных чувств.
- Ты что… ты подготовилась? Ты знала, что будет нужно… заранее?
Морриган вновь пожала плечами.
- Отправляясь со Стражами, знала я. То была идея матери моей. Но незачем ей дитя получить это. Моим только будет.
Рыжая бардесса закусила палец.
- Но… разве это не выпустит в мир другое чудовище? Взамен поверженного?
- Не выпустит, - вытянув руки над костром, Морриган потерла ладонью об ладонь. – Душа бога проклятого очистится через рождение жизни новой. А ребенок – обычным будет. Лишь силу получит такую, какая Амеллу, магу могучему, и не снилась. Защитой он будет мне. Устала я от храмовников скрываться. Уйду и никто знать о нас не будет. Плохо разве это?
Лелиана медленно вынула палец изо рта и прищурилась.
- Странно… если все так, как ты говоришь – зачем ребенок с такой магической силой понадобился твоей матери?
Лесная ведьма взялась поправлять шнурок, охватывавший ее лодыжку.
- Не говорила мне она. Быть может, за тем же, что и мне. А может, дурное замыслила. Но спрячу я дитя. Убежище есть. Она не найдет.
Лелиана охватила голову руками, упершись локтями в колени.
- Ну, пусть так. Если я помогу тебе… Ни Айан, ни Алистер никогда не согласятся на такое, если узнают, что душа древнего бога… прости меня, Создатель, возродится. Пусть даже очищенной от скверны. Они не согласятся, Морриган. Это великий грех… нет, никто из них на это не пойдет.
Ведьма оставила плетение и, выпрямившись, поймала синий взгляд бардессы.
- А зачем кому из них об этом говорить?
- Глава 76 -
- Значит, это ловушка? И выхода нет?
Алистер кивнул, точно ему подрубили шею. Некоторое время Айан смотрел на него, потом принялся дергать крепления нагрудника.
- Зачем..?
- Если это моя последняя ночь – не хочу проводить ее в латах.
Его величество король Ферелдена неловко покосился на собственный доспех, сложенный у стены шатра.
- Может так получиться, что завтра архидемона убью я, - наблюдая, как Кусланд отсоединяет сегмент брони, предположил Тейрин. – И тогда…
Он так и не договорил. Спустя некоторое время Айан снял всю верхнюю часть доспеха, оставшись в плотной шерстяной рубахе, и взялся за поножи.
- Я догадывался о чем-то подобном, - проговорил Командор, когда Алистер уже смирился с тем, что новость подействовала на друга удручающе и тот не желает продолжения беседы. – Еще там, при Остагаре. Помнишь, когда мы нашли Дайлена? В ту ночь ты начал открывать мне тайны Стражей. Я еще тогда почувствовал – ты сказал мне не все. Должно быть, худшее приберёг напоследок. И действительно – куда уж хуже. Если убить архидемона могут только два человека во всей армии, и то – ценой своей жизни. При том один из этих воинов – король.
Он сложил доспех в одну груду у походного королевского ложа, которое было собрано из прелых листьев и накрыто одеялом. Кое-как утвердив нагрудник, чтобы добиться ровной поверхности, поставил сверху плоское деревянное блюдо с кусками жареного мяса и хлеба.
Алистер присел на ложе по одну сторону от импровизированного стола. Айан уселся напротив прямо на землю, подстелив под себя сброшенный плащ.
- Создатель милостив, - завершая так и не случившийся разговор, проговорил он, забирая с блюда сочащийся кусок кабанятины. – Главное – убить завтра эту тварь. А какой ценой… все в его руках.
Алистер положил мясо на хлеб. Он был голоден, но аппетит не приходил. Что до побратима, не было похоже, чтобы Айан жаловался на отсутствие желания поесть. В несколько минут блюдо опустело.
- Сейчас бы морсу – запить это дело. Или вина, - Алистер откинулся на ложе, наблюдая, как товарищ обгладывает кость. Айан кивнул, собираясь ответить, но в этот миг полог распахнулся, являя взглядам Стражей взлохмаченную, возмущенную Лелиану.
- Ваше величество! Скажи этим… возле входа! Чтобы они меня пропустили!
Алистер опомнился, подхватываясь на ноги.
- Пропустить ее! Проклятье… Ну, что хорошего в том, чтобы быть королем, если собственные друзья должны пробиваться ко мне с боем?
Лелиана, наконец, прорвалась в шатер. В ее ногах путалась черная кошка. Одной рукой бардесса поправляла волосы, в другой у нее был плотно закрытый кувшин.
- Фух, - она улыбнулась Кусланду и отвесила королю шутовской поклон. – Ну, вы тут закрылись. «Сказано тебе – никого не велено пускать, кроме прочих генералов», - явно передразнивая кого-то, доложила бардесса. – А мне вот тут удалось добыть кое-что у наших друзей долийцев. Найдутся у твоего величества кубки? Или чашки? Или что-нибудь?
Черная кошка, явившаяся в шатер вместе с девушкой, прыгнула на королевское ложе и свернулась на нем в кольцо, обвернув себя хвостом. Алистер полез в мешок и добыл две чашки из тонкой меди.
- Больше нет, - покаялся он. Лелиана отмахнулась, разливая на двоих.
- Буду прямо из кувшина, - она подняла сосуд с остатками жидкости. – За победу!
Принесенное бардессой оказалось вином настолько превосходного качества и изумительного вкуса, которого не доводилось пробовать даже сыну тейрна. Оторвавшись от своей доли, Айан с изумлением поднял брови.
- Откуда ты это взяла?
- Что, вкусно? – бардесса улыбнулась. – Ну так говорю же - долийцы угостили. У них обычай... вроде бы – распить такое перед боем. Говорят, что это укрепляет дух.
- Никогда не слышал, - Алистер отпил еще, чувствуя, как по телу разливается тепло.
- Лелиана, ты пришла только, чтобы нас угостить?
Голос Командора звучал буднично, даже учтиво, но что-то в его тоне заставило бардессу посмурнеть. Однако мигом позже она снова улыбнулась.
- Вообще-то, не совсем. Ваше величество, - она кивнула Алистеру, - не будет возражать, если я ненадолго похищу у тебя Стража-Командора? Нам… нужно поговорить.
Айан с трудом сдержался от горестной гримасы.
- А может, потом? – решился схитрить он. – После боя?
- Я тебе удивляюсь, - почувствовав тычущуюся под ладонь голову кошки, король погладил зверя по гладкой темной шерсти. – Красивая женщина вызывает тебя на… разговор, а ты хочешь ночь перед битвой посвятить горестным вздохам в палатке зануды-Алистера?
- Айан, прошу тебя, - Лелиана поставила кувшин рядом с деревянным блюдом, на котором были сложены кости. – Это ненадолго!
Командор бросил взгляд в сторону друга. Тот, однако, не внял его безмолвной мольбе.
- Иди, Айан, - Алистер встретился взглядами с Лелианой, которую еще со времени памятного похода к долийцам научился понимать с полуслова, и понимающе подмигнул. – Мое величество попытается поспать. Иначе завтра всю битву буду клевать носом. И доклююсь, не приведи Создатель.
Под двойным напором Кусланд не смог устоять.
- Ладно, - сдался он, поднимаясь. Стряхнув сор со своего плаща, Командор набросил его на плечи. – Только недолго.
- Как получится, - обрадованная своей победой, Лелиана благодарно подмигнула Алистеру в ответ. – Пойдем, Айан!
Дождавшись, пока сияющая Лелиана и недовольный товарищ покинули его шатер, Алистер еще раз погладил заурчавшую кошку. Потом, поднявшись, дотянулся до светильника и убавил тлевший в нем огонь. Не остановившись на этом, король отодвинул доспех Айана, который по-прежнему возвышался посреди палатки, и стоявшую на нем посуду, к груде своих лат. Оглянувшись вокруг, как будто кто-то, кроме оставшейся в палатке кошки, мог его видеть, Алистер полез в походный мешок и достал малый королевский венец.
Внезапно проснувшаяся жажда деятельности на этом не закончилась. Потерев шею, точно ему стало жарче, король запрокинул голову, несколько раз глубоко вдохнул и опять прибавил огня в светильнике. Выудив из груды металла свой щит, он водрузил венец на голову и, вытянув перед собой щит обеими руками, посмотрелся в него, как в зеркало. Воровато оглядевшись, поправил венец на голове и попеременно скорчил сперва серьезную, после грозную, а потом и глупую рожи. Дернув щекой, он сбил венец набок. При этом немного развернулся к светильнику, поймав на его бронзовое окаймление яркий блик. Щит отразил его лицо со сдвинутой набок короной, укрытый одеялом ворох листьев и обнаженную женщину на этом походном ложе.
Алистер выронил щит. Тот с глухим стуком упал прямо на королевскую ногу, застав Тейрина скорчиться, выпучив глаза и натянув жилы на шее, чтобы удержаться от крика. Женщина мгновенно оказалась рядом и, упав на колени, пробежала пальцами по больному месту. Почувствовав облегчение, Алистер отпустил сапог и, столкнувшись лицом к лицу со своей гостьей, резко отвернулся, заслоняясь рукавом.
- Во имя Создателя, Морриган! Как ты… я… о, Создатель!
Он сорвал с себя плащ и, сильно зажмурившись, наощупь поймал женские плечи и укутал их в плотную ткань. После чего осмелился, наконец, открыть глаза. Руки Морриган легли поверх его рук, по-прежнему стягивавших на ней края плаща. Желтые глаза горели каким-то глубинным светом, какого раньше он в них никогда не замечал. Хотя, раньше он и не стоял так близко от нее.
- Алистер, говоришь, выпросил вещь эту?
- Да, Алистер, - Лелиана дернула щекой и снова погрустнела. Она не стала снова брать оружия в руки, и просто сложила их на коленях. Меч и точило так и остались валяться на земле.
Морриган, трогавшая закрепленное вокруг ее шеи украшение, подняла глаза.
- Вижу, в печали ты. Беда у тебя случилась?
Вместо ответа бывшая послушница спрятала лицо в ладонях. Рыжие волосы вновь упали на ее лицо и руки. Однако голос звучал на удивление спокойно.
- Случилась… Я ждала его. Считала дни до нашей встречи. А он… он ведет себя так, будто… Он даже не заехал ко мне поздороваться после Орзаммара. Сразу умчался в Денерим. И теперь… он не спрашивал обо мне. Совсем! Мы столкнулись случайно, на стоянке. Представляешь?
Глядя в сторону, Морриган приподняла бровь.
- Случайно?
- Ну, не случайно, нет. Я искала его. Искала, чтобы… Ну, ты понимаешь. Чтобы наконец увидеть его! А он…
Последнее прозвучало уже не так отрешенно, как вначале. Как она ни старалась, голос Лелианы сорвался. Орлесианская бардесса не договорила, тянуще всхлипнув. Впрочем, не было похоже, чтобы она плакала. Несмотря на укрытое в коленях лицо, ее плечи не тряслись.
- О Кусланде говоришь ты? Любишь до сих пор его?
Лелиана не ответила. Морриган помедлила и положила руку на ее плечо.
- Пустое. Забудь. Не мучься. Все равно его уж нет считай. Последнюю доживает он ночь.
Бывшая послушница подняла лицо.
- Что ты такое говоришь? С чего ты решила, что мы проиграем битву? Тебе что-то известно?
- О битве – ничего, - Морриган пожала плечами, скрещивая руки. – Но ведомо, как умирает архидемон. Знала ты, что для того, чтобы дракона оскверненного убить, Страж нужен Серый?
Лелиана задумалась и мотнула головой. Темноволосая ведьма подняла тлевшую у костра палку и сунула ее одним концом в огонь.
- Когда Думат, Дракон Тишины, что из богов проклятых первым восстал, был убит, наконец, - людей ликованию предела не было, - проговорила она, следя за расцветанием углей. – Но недолго радовались они. Спустя время короткое, вернулся дракон. Вернулся в славе великой, как прежде. И убивать сначала его приходилось.
Бардесса молчала, ожидая продолжения. Морриган смотрела в костер, и языки пламени отбрасывали блики на ее лицо.
- Снова и снова убивали Думата, но возвращался он. Возвращался таким, как был. Отчаялись многие тогда. Помыслили, что из-за сущности божественной неуязвим проклятый. Пока удар последний Стража рука не нанесла.
Морриган дернула щекой, думая, похоже, о чем-то своем.
- Не вернулся после этого дракон. И Страж погиб.
Лелиана нахмурилась.
- Может, это просто совпадение?
- Историю прочих Моров хорошо ли знаешь? – ведьма подтолкнула палкой уголек, и тот рассыпался на несколько углей поменьше. – Никто из архидемона убийц не выживал. Хотя о том немногие ведают. Я секрет этот от матери услышала.
Бардесса стрельнула глазами в сторону королевского шатра. В него меньше меры времени назад удалились король, Страж-Командор и тейрн Фергюс Кусланд. Тейрн уже покинул шатер, но Стражи Алистер и Айан по-прежнему оставались внутри.
- В скверне дело все. Через скверну дух архидемона в ближайшее тело переселяется из тех, кто осквернен. Если в порождение тьмы вселится, то завладеет тушей твари безмозглой без вреда. И вновь драконом обратится. Но в Стража тело войти попробует если – случится иное. Ведь у Стражей души есть. Душам бога проклятого и смертного в одном теле не вместиться.
- Архидемон погибнет!
- Да, но и Страж погибнет тоже, - Морриган бросила палку в огонь и взглянула в обеспокоенное лицо бардессы. – Двум душам в теле одном не бывать. Друг друга уничтожат они. И Кусланд твой умрет. Оболочка останется только. Души же вовсе не будет. Словно не рождался.
Лицо Лелианы на миг сделалось диким. Она сглотнула, закусив губу.
- Пусть так. Но с чего ты взяла, что дракона убьёт Айан? Да еще завтра?
- Завтра – или позже, но убьет непременно. Мор не кончится, пока архидемон не повержен, - ведьма пожала плечами. – А значит, покажись он – Стражи охоту начнут. Если твари под городом стоят - их множество. А множеством дракон только повелевать в состоянии. При Денериме он, сомнений нет. С нами же Стражей двое всего. Как думаешь, позволит Айан Алистеру удар нанести последний, если выбирать у них возможность будет?
Бардесса спрятала в ладонях нижнюю половину лица.
- Айан не даст умереть королю, - выпустив припухшую губу, наконец, негромко проговорила она. – Он скорее принесет в жертву себя. О, Создатель! Я… я не хочу… Я бы сделала все, что угодно! Разве ничего нельзя сделать? Но... но это ведь неправильно!
Некоторое время Морриган молчала, не опуская взгляда с взволнованного лица Лелианы. Потом неопределенно улыбнулась.
- Сделать можно. Но что за дело тебе? Ведь не любит тебя он. Не вздыхает о тебе и близко, как вздыхаешь о нем ты.
Рыжая бардесса вновь закусила губу.
- Ты не понимаешь, - глядя в сторону, с усилием проговорила она. – Мне… мне все равно… Нет, не все. Конечно, не все равно, любит ли он меня. Я знаю, что не любит. Но… я хочу, чтобы он жил! Пусть он живет! Я… я за него отдам что угодно! На что угодно пойду! Морриган! – Лелиана обернулась к ведьме, которая наблюдала за ней с непонятной усмешкой. – Если ты знаешь, как этому помешать… как помешать его смерти… Говори сейчас.
Морриган снова тронула подарок рыжей бардессы. В ее желтых глазах на миг отразилось пламя.
- Есть магии древней способ один. Можно дитя зачать – от Стража, - медленно, обдумывая каждое слово, проговорила она. - И ритуал провести особый. Я знаю, какой. Уже сделано все. На сроке малом души у ребенка не будет. А вместо нее манок я сделаю – чтобы архидемона душа к манку этому устремилась. Тогда Страж не погибнет, а погибнет архидемон. Душа же его, от скверны очищенная, в ребенке возродится. И жив останется Кусланд твой.
Некоторое время Лелиана молчала, обдумывая услышанное. Лицо ее отражало смешение самых разных чувств.
- Ты что… ты подготовилась? Ты знала, что будет нужно… заранее?
Морриган вновь пожала плечами.
- Отправляясь со Стражами, знала я. То была идея матери моей. Но незачем ей дитя получить это. Моим только будет.
Рыжая бардесса закусила палец.
- Но… разве это не выпустит в мир другое чудовище? Взамен поверженного?
- Не выпустит, - вытянув руки над костром, Морриган потерла ладонью об ладонь. – Душа бога проклятого очистится через рождение жизни новой. А ребенок – обычным будет. Лишь силу получит такую, какая Амеллу, магу могучему, и не снилась. Защитой он будет мне. Устала я от храмовников скрываться. Уйду и никто знать о нас не будет. Плохо разве это?
Лелиана медленно вынула палец изо рта и прищурилась.
- Странно… если все так, как ты говоришь – зачем ребенок с такой магической силой понадобился твоей матери?
Лесная ведьма взялась поправлять шнурок, охватывавший ее лодыжку.
- Не говорила мне она. Быть может, за тем же, что и мне. А может, дурное замыслила. Но спрячу я дитя. Убежище есть. Она не найдет.
Лелиана охватила голову руками, упершись локтями в колени.
- Ну, пусть так. Если я помогу тебе… Ни Айан, ни Алистер никогда не согласятся на такое, если узнают, что душа древнего бога… прости меня, Создатель, возродится. Пусть даже очищенной от скверны. Они не согласятся, Морриган. Это великий грех… нет, никто из них на это не пойдет.
Ведьма оставила плетение и, выпрямившись, поймала синий взгляд бардессы.
- А зачем кому из них об этом говорить?
- Глава 76 -
- Значит, это ловушка? И выхода нет?
Алистер кивнул, точно ему подрубили шею. Некоторое время Айан смотрел на него, потом принялся дергать крепления нагрудника.
- Зачем..?
- Если это моя последняя ночь – не хочу проводить ее в латах.
Его величество король Ферелдена неловко покосился на собственный доспех, сложенный у стены шатра.
- Может так получиться, что завтра архидемона убью я, - наблюдая, как Кусланд отсоединяет сегмент брони, предположил Тейрин. – И тогда…
Он так и не договорил. Спустя некоторое время Айан снял всю верхнюю часть доспеха, оставшись в плотной шерстяной рубахе, и взялся за поножи.
- Я догадывался о чем-то подобном, - проговорил Командор, когда Алистер уже смирился с тем, что новость подействовала на друга удручающе и тот не желает продолжения беседы. – Еще там, при Остагаре. Помнишь, когда мы нашли Дайлена? В ту ночь ты начал открывать мне тайны Стражей. Я еще тогда почувствовал – ты сказал мне не все. Должно быть, худшее приберёг напоследок. И действительно – куда уж хуже. Если убить архидемона могут только два человека во всей армии, и то – ценой своей жизни. При том один из этих воинов – король.
Он сложил доспех в одну груду у походного королевского ложа, которое было собрано из прелых листьев и накрыто одеялом. Кое-как утвердив нагрудник, чтобы добиться ровной поверхности, поставил сверху плоское деревянное блюдо с кусками жареного мяса и хлеба.
Алистер присел на ложе по одну сторону от импровизированного стола. Айан уселся напротив прямо на землю, подстелив под себя сброшенный плащ.
- Создатель милостив, - завершая так и не случившийся разговор, проговорил он, забирая с блюда сочащийся кусок кабанятины. – Главное – убить завтра эту тварь. А какой ценой… все в его руках.
Алистер положил мясо на хлеб. Он был голоден, но аппетит не приходил. Что до побратима, не было похоже, чтобы Айан жаловался на отсутствие желания поесть. В несколько минут блюдо опустело.
- Сейчас бы морсу – запить это дело. Или вина, - Алистер откинулся на ложе, наблюдая, как товарищ обгладывает кость. Айан кивнул, собираясь ответить, но в этот миг полог распахнулся, являя взглядам Стражей взлохмаченную, возмущенную Лелиану.
- Ваше величество! Скажи этим… возле входа! Чтобы они меня пропустили!
Алистер опомнился, подхватываясь на ноги.
- Пропустить ее! Проклятье… Ну, что хорошего в том, чтобы быть королем, если собственные друзья должны пробиваться ко мне с боем?
Лелиана, наконец, прорвалась в шатер. В ее ногах путалась черная кошка. Одной рукой бардесса поправляла волосы, в другой у нее был плотно закрытый кувшин.
- Фух, - она улыбнулась Кусланду и отвесила королю шутовской поклон. – Ну, вы тут закрылись. «Сказано тебе – никого не велено пускать, кроме прочих генералов», - явно передразнивая кого-то, доложила бардесса. – А мне вот тут удалось добыть кое-что у наших друзей долийцев. Найдутся у твоего величества кубки? Или чашки? Или что-нибудь?
Черная кошка, явившаяся в шатер вместе с девушкой, прыгнула на королевское ложе и свернулась на нем в кольцо, обвернув себя хвостом. Алистер полез в мешок и добыл две чашки из тонкой меди.
- Больше нет, - покаялся он. Лелиана отмахнулась, разливая на двоих.
- Буду прямо из кувшина, - она подняла сосуд с остатками жидкости. – За победу!
Принесенное бардессой оказалось вином настолько превосходного качества и изумительного вкуса, которого не доводилось пробовать даже сыну тейрна. Оторвавшись от своей доли, Айан с изумлением поднял брови.
- Откуда ты это взяла?
- Что, вкусно? – бардесса улыбнулась. – Ну так говорю же - долийцы угостили. У них обычай... вроде бы – распить такое перед боем. Говорят, что это укрепляет дух.
- Никогда не слышал, - Алистер отпил еще, чувствуя, как по телу разливается тепло.
- Лелиана, ты пришла только, чтобы нас угостить?
Голос Командора звучал буднично, даже учтиво, но что-то в его тоне заставило бардессу посмурнеть. Однако мигом позже она снова улыбнулась.
- Вообще-то, не совсем. Ваше величество, - она кивнула Алистеру, - не будет возражать, если я ненадолго похищу у тебя Стража-Командора? Нам… нужно поговорить.
Айан с трудом сдержался от горестной гримасы.
- А может, потом? – решился схитрить он. – После боя?
- Я тебе удивляюсь, - почувствовав тычущуюся под ладонь голову кошки, король погладил зверя по гладкой темной шерсти. – Красивая женщина вызывает тебя на… разговор, а ты хочешь ночь перед битвой посвятить горестным вздохам в палатке зануды-Алистера?
- Айан, прошу тебя, - Лелиана поставила кувшин рядом с деревянным блюдом, на котором были сложены кости. – Это ненадолго!
Командор бросил взгляд в сторону друга. Тот, однако, не внял его безмолвной мольбе.
- Иди, Айан, - Алистер встретился взглядами с Лелианой, которую еще со времени памятного похода к долийцам научился понимать с полуслова, и понимающе подмигнул. – Мое величество попытается поспать. Иначе завтра всю битву буду клевать носом. И доклююсь, не приведи Создатель.
Под двойным напором Кусланд не смог устоять.
- Ладно, - сдался он, поднимаясь. Стряхнув сор со своего плаща, Командор набросил его на плечи. – Только недолго.
- Как получится, - обрадованная своей победой, Лелиана благодарно подмигнула Алистеру в ответ. – Пойдем, Айан!
Дождавшись, пока сияющая Лелиана и недовольный товарищ покинули его шатер, Алистер еще раз погладил заурчавшую кошку. Потом, поднявшись, дотянулся до светильника и убавил тлевший в нем огонь. Не остановившись на этом, король отодвинул доспех Айана, который по-прежнему возвышался посреди палатки, и стоявшую на нем посуду, к груде своих лат. Оглянувшись вокруг, как будто кто-то, кроме оставшейся в палатке кошки, мог его видеть, Алистер полез в походный мешок и достал малый королевский венец.
Внезапно проснувшаяся жажда деятельности на этом не закончилась. Потерев шею, точно ему стало жарче, король запрокинул голову, несколько раз глубоко вдохнул и опять прибавил огня в светильнике. Выудив из груды металла свой щит, он водрузил венец на голову и, вытянув перед собой щит обеими руками, посмотрелся в него, как в зеркало. Воровато оглядевшись, поправил венец на голове и попеременно скорчил сперва серьезную, после грозную, а потом и глупую рожи. Дернув щекой, он сбил венец набок. При этом немного развернулся к светильнику, поймав на его бронзовое окаймление яркий блик. Щит отразил его лицо со сдвинутой набок короной, укрытый одеялом ворох листьев и обнаженную женщину на этом походном ложе.
Алистер выронил щит. Тот с глухим стуком упал прямо на королевскую ногу, застав Тейрина скорчиться, выпучив глаза и натянув жилы на шее, чтобы удержаться от крика. Женщина мгновенно оказалась рядом и, упав на колени, пробежала пальцами по больному месту. Почувствовав облегчение, Алистер отпустил сапог и, столкнувшись лицом к лицу со своей гостьей, резко отвернулся, заслоняясь рукавом.
- Во имя Создателя, Морриган! Как ты… я… о, Создатель!
Он сорвал с себя плащ и, сильно зажмурившись, наощупь поймал женские плечи и укутал их в плотную ткань. После чего осмелился, наконец, открыть глаза. Руки Морриган легли поверх его рук, по-прежнему стягивавших на ней края плаща. Желтые глаза горели каким-то глубинным светом, какого раньше он в них никогда не замечал. Хотя, раньше он и не стоял так близко от нее.
