– Крис, я тебя предупреждал, – отозвался зеленоглазый. – Так что будь добра – не ори. Хотя, если сильно хочется… – Моя попа удостоилась еще одного шлепка. – Можешь посопротивляться.
– Глеб!
Но начальство уже не слушало, оно по мобильному разговаривало…
– Алина Юрьевна, добрый вечер. Я тут вашу дочь похищаю, вы не против?
Ответ той, что всегда стояла на страже моей нравственности, был слышен более чем отчетливо:
– Ну наконец то!
Вот… Вот кто она после этого, а?
Дальше мама с голосом совладала, но реплик Глеба Игоревича было более чем достаточно…
– Да, упирается. Нет, не согласна. – Пауза и смешок. – Ну справлюсь как нибудь!
– Глеб! – прорычала я.
– Передам, конечно, но не думаю, что она послушается, – развеселился похититель, снова шлепнул по заду. – Ага!
Опять пауза и сквозь смех:
– Алина Юрьевна, сейчас к вам мои парни зайдут. Да, за вещами. Нет, это все есть. Конечно, готовился! Ну все, мы уже к машине подходим. Ага, до встречи!
Не выдержав, я таки треснула зеленоглазого. Тоже по заду.
Жаль, эффекта сей жест не возымел.
– Потерпи, розочка моя, – усмехнулся брюнет. – Скоро все будет.
Глеб обретался в центре, в одном из тех домов, которые с виду старше мамонтов, а внутри современнее самой инновационной лаборатории.
Прежде чем добраться до лифта, нам пришлось миновать два поста охраны и консьержа, которого дружелюбно уведомили о том, что в двенадцатой квартире отныне еще и девушка проживает. Дедок расплылся в улыбке, сказал:
– Добро пожаловать, Крис. Рад, что вы, наконец, решились.
Очень хотелось ответить, что ни на какой конец я не решалась, и вообще от этого конца бегаю, но дедок бы все равно не понял, а раз так – какой смысл откровенничать?
В лифт меня волокли за руку, а вот из лифта, наоборот, выталкивали, под попу. Причем выталкивали как то не очень охотно, все больше лапали. В итоге я плюнула на гордость и сама помчалась к двери с озвученной цифрой.
Дверь была необычной, бронированной. Замок Глеб Игоревич отпирал очень медленно, и единственной причиной этой задержки была я – дура, умудрилась ровно напротив встать! Так что прижимать меня к стальной поверхности было очень удобно, ага…
– Глеб! – прошипела я. Раз сотый за минувшие полчаса.
Тут же удостоилась поцелуя в шею и легкого толчка в спину – дверь открывалась вовнутрь, и в жилище зеленоглазого начальства я не вошла, а ввалилась.
Свет вспыхнул сам, озарил просторную прихожую с минимумом мебели, вырвал из темноты кусочек гостиной. Увидела я, честно говоря, мало, но и этого было вполне достаточно, чтобы тихо ахнуть – нехило!
– Голодная? – спросил брюнет. Опять прижался сзади.
Ему ответила не я, а мой желудок – какой, однако, ворчливый.
Глеб мгновенно посерьезнел, вернее посуровел.
– Опять не ужинала? Гастрит заработать хочешь?
– Хочу, – буркнула я, только не о гастрите в этот миг думала, а о том, что домогания зеленоглазого не прошли даром. Где то в глубинах организма вспыхнул огонек, и он был куда жарче, нежели тот, что горел днем. Тело, как и мама, голосовало за Глеба, и ему было совершенно плевать на нравственные терзания хозяйки.
– На кухню, быстро! – рыкнул мой… гипотетический любовник. Сам сбросил туфли и поспешил вперед. Собственно, проследовав за ним, я местонахождение кухни и узнала.
До недавних пор я была убеждена, что интерьер в стиле хай тек хорош только на картинках. Кухня Глеба Игоревича мои иллюзии развеяла – это было красиво, стильно и в то же время уютно. Но контейнеры с готовой едой, которыми был забит холодильник, понравились куда больше.
Нет, никаких супермаркетов. Ресторан!
– Тебе как всегда? – осведомился зеленоглазый.
– Да, – усаживаясь на высокий стул и поджимая босые ноги, сказала я.
Через пять минут выяснилось, что люблю «Цезарь с креветками», какую то рыбу а ля в кляре и фигню с каперсами.
Переложив все это дело на тарелки и подогрев рыбу, Глеб ретировался. Правда, предварительно спер из моего салата самую большую креветку и помидорку черри.
Вообще, когда в твоей тарелке ковыряются посторонние пальцы, это неприятно. Но я предпочла смотреть на произошедшее глазами оптимиста – Глеб точно не вампир! Ведь вампиры человеческую еду не употребляют, правда? Хотя… они ж еще света солнечного бояться должны, а тот же Истарх не боится. Черт!
Пока я ломала голову над концептуальными вопросами, Глеб успел посетить душ и переодеться. Теперь по лишенной перегородок квартире расхаживал не бизнесмен в сорочке от «Армани», а полуголый секс символ в мягких штанах.
Когда он зарулил на кухню, я чуть не подавилась каперсом – на бронзовом рельефном торсе еще блестели капельки воды. Волосы тоже влажными были, и беспорядок, который царил на голове шефа, нравился мне куда больше, нежели приличная прическа, виденная ранее.
– Вина? – предложил зеленоглазый, извлекая бутылку… виски.
Не… Пить я точно не буду, а то ж сразу дурной стану и соглашусь на все. Впрочем, я и так соглашусь, но попозже. Мне б хоть чуточку в ситуации разобраться, и уж тогда…
От нового приступа концептуальных размышлений отвлекла трель – домофон, не иначе. В следующий миг экран свисавшего с потолка телевизора вспыхнул, взору предстали две сосредоточенные мужские мины. Одну из них я даже узнала – тот самый парень, что из офиса меня увозил.
– Твои вещи привезли, – улыбнулся Глеб и опять оставил в одиночестве. Ну то есть в компании «Цезаря», каперсов и надкушенной рыбы.
Прихожая, несмотря на отсутствие стен, не просматривалась, но я отчетливо слышала шелест голосов и басистый дружелюбный смех. Мужчины общались не более пяти минут, потом все стихло.
Я рассчитывала вновь узреть полуголого Глеба – тем более стакан с виски тут остался, но брюнет не вернулся. Покончив с ужином, подождала добрых пять минут, потом сложила тарелки в мойку и отправилась на поиски.
Вторая прогулка по обители моего шефа впечатлила еще больше. Мысленный крик «живут же люди!» сменился глухим стоном – «надеюсь, у зеленоглазого домработница есть?». Нет, я не лентяйка, но уборка в такой квартире… ну проще застрелиться, честное слово.
Глеба я так и не нашла, зато обнаружила лестницу на второй этаж и застонала уже вслух. Потом собралась с силами, крикнула:
– Глеб, ты там?
А в ответ тишина, но интуиция шепчет – ага.
Глубоко вздохнув, я шагнула навстречу своей судьбе. Ведь ясно как день, что, отсиживаясь внизу, проблем не решишь и точки над «е» не расставишь. Я должна поговорить с шефом – выяснить, убедить, обезопаситься… А еще очень хочется на его торс посмотреть, но так, между делом…
Наверху, в отличие от первого этажа, стены имелись. Вернее, тут имелся целый холл, совмещенный с гостиной, и штук шесть дверей. Я поплелась к той, что была открыта, и совсем не удивилась, осознав себя в спальне.
Комната оказалась очень просторной. Из мебели только кровать и прикроватные тумбочки. Ну еще ковер и несколько спокойных, абстрактных картин на стенах.
Справа еще две двери располагались. Ближняя, как подсказывала все та же интуиция, вела в ванную, а дальняя – в гардеробную. Впрочем, для того, чтобы понять последнее, никакое особое чувство не требовалось – эта дверь была распахнута, а ряды вешалок просматривались уже с порога.
Собственно, рядом с гардеробной Глеб и обнаружился…
Брюнет, по прежнему облаченный в одни только домашние штаны, хмуро созерцал две банальные челночные сумки. Здравый смысл подсказывал – приближаться к шефу не следует, но тот же здравый смысл намекал – по версии Глеба, мы тысячу лет знакомы, и если начну шугаться, брюнет заподозрит неладное. А если учесть, что он водит знакомства с вампирами… в общем, поводов для подозрений давать не стоит, а то докопается до истины и что тогда?
Нацепив на лицо маску вселенского равнодушия, подошла и заглянула в гардеробную. Мои офисные костюмчики уже висели, белье было свалено в два больших пластиковых короба. Еще один короб заполняли чулки – ношенные вперемешку с новыми.
– Обувь сама расставишь? – так и не взглянув в мою сторону, спросил Глеб.
– Да. – Слово сорвалось с языка раньше, чем успела подумать.
В следующий миг на мою талию легла горячая ладонь, а ушка коснулся не менее горячий шепот:
– Поела?
Я непроизвольно сглотнула и попыталась отстраниться. Не тут то было…
Зеленоглазый, во первых, не пустил. Во вторых – повернулся ко мне и положил вторую руку на то место, где спина уже не спина, а кое что большее. Затем наклонился с явным намерением поцеловать, но я проворно отклонилась в сторону и в который раз сообщила:
– Глеб, я не готова.
– Кри ис…
– Прости, но правда не могу. – Я вложила в эти слова всю свою скудную уверенность. А вот удержаться от того, чтобы коснуться бронзового торса, не смогла. Правда, повод был благовидным – я пыталась оттолкнуть гиперсексуального шефа.
О! Какая у него кожа! А под ней что? Литая сталь?
– Кри ис…
Глаза начальства полыхнули алым, руки напряглись.
Я шумно выдохнула и приготовилась сказать что нибудь умное, когда меня развернули и подтолкнули к кровати. В итоге сказала банальность:
– Нет.
Глеб молча обвил руками талию и сделал шаг вперед. Мне, разумеется, тоже шагнуть пришлось.
– Глеб, я не готова.
Ставший красноглазым шеф отвечать по прежнему не спешил, уверенно шел к кровати, до которой добрый десяток метров оставался. И, в отличие от меня, был совершенно готов – я это попой чувствовала, причем в буквальном смысле.
– Глеб, перестань.
Не перестал. Молча довел до застеленного черным покрывалом ложа и легонько толкнул в спину. Я на ногах не удержалась – коленки от его инсинуаций ослабли, разум затуманился. Зато инстинкт самосохранения ожил, и я нашла в себе силы отползти на пару сантиметров, потом встать на четвереньки и продолжить бегство с куда большей скоростью.
Увы, последнее решение было ошибочным…
– Крис… – хрипло простонали сзади, и мое отступление закончилось, потому что кое кто наглый крепко ухватил за бедра. А в следующую секунду я ощутила как горячая рука пробирается под юбку, одним, отточенным движением стягивает трусики.
– Глеб!
– Да, дорогая?
Продолжать процесс избавления от нижней части белья брюнет не стал – оная деталь гардероба осталась в районе коленок. Юбка, наоборот, вверх взмыла.
– Глеб!
– Да, милая. Уже. Вот прямо… сейчас.
И меня словно молнией пронзило. Всю. От макушки до пяток. Потом отпустило на миг и опять. Следом пришла волна наслаждения – невероятная, сильная, буйная. За ней еще одна, третья, четвертая.
– Глеб!!!
Ответом мне стал новый мощный рывок, и мир сошел с ума. Или это я в безумие впала?
– Глеб? – тихо позвала я, когда разглядывать монотонный рисунок покрывала не просто надоело – опротивело.
– Да, розочка моя?
Он лежал рядом, на боку, собственнически обнимал за талию и ровно дышал в ухо. На любую попытку отстраниться реагировал тихим рыком и напряжением мышц. Пересилить эту гору я и раньше не могла, а уж в таком состоянии…
– Глеб, можно я хотя бы оденусь?
Я намекала на трусики. Они по прежнему находились где то в районе коленок, и это нервировало. Задранная юбка тоже нервировала, но куда меньше.
– Зачем?
Хороший вопрос. А ответа к нему, часом, не прилагается? Ну такого, который бы устроил этого самца?
Да, самца! А как еще назвать мужчину, который… В общем, это не мы любовью занимались, это он занимался любовью со мной. Быстро, однообразно, но, черт возьми, качественно. И я совру, если скажу, что мне не понравилось.
– Кри ис… – прошептал брюнет.
Отстранился, но лишь для того, чтобы перевернуть меня на спину и запустить руку под маечку. Я же в этот момент изловчилась одернуть юбку, и тут же услышала хриплое:
– Какие мы сегодня стеснительные…
– Глеб… – жалостливо выдохнула я.
Шеф, который опять зеленоглазым стал, одарил нахальной улыбкой и поцеловал в уголок рта. А потом моя маечка была задрана, бюстик расстегнут, а эти самые губы принялись ласкать грудь с таким жаром, что я невольно выгнулась и застонала.
Рука Глеба тем временем скользнула вниз и вернула юбку в прежнее положение – то бишь на пояс.
– Нечестно!
– Да неужели? – отозвался шеф хрипло. – А кто меня сегодня весь день на голодном пайке держал, а?
– А? – бездумно повторила я, чтобы тут же издать новый стон.
– Только не говори, что забыла, чем это грозит, – продолжал Глеб. – И не ври, что не готова к расплате.
Радужки шефа снова краснеть начали, в то время как его рука…
– Глеб!
Возможности высказаться мне не дали – банально закрыли рот поцелуем и продолжили беспредельничать. И теперь я при всем желании не могла назвать шефа эгоистом – уж слишком чутко к моим реакциям относился.
Минуты через две разум объявил о своей капитуляции и вырубился, а меня поглотила новая волна бесконечно сладкого безумия. Ночь обещала быть не только жаркой, но и долгой…
Проснулась я в самом прекрасном расположении духа. Спальню наполнял серый утренний свет, снаружи шелестел дождь, Глеб щекотно дышал в шею. Ну что еще нужно для счастья? Разве что выходной…
Осторожно потянувшись, прислушалась к себе и с величайшим удивлением обнаружила, что не только счастлива, но и полна сил. Хотя точно помню – засыпала с ощущением, что по мне колонна танков проехалась, причем не раз.
Все так же осторожно переложила руку спящего шефа с собственной… ну почти талии и попыталась выбраться из кровати.
– Куда? – хрипло вопросил зеленоглазый и притянул обратно. Ух! А мы то, оказывается, не спим!
– В ванную. Можно?
В ответ послышалось притворное ворчание. Потом меня легко шлепнули по попе и отпустили.
Стесняться мужчины, который всю ночь давал тебе уроки акробатики, да еще при включенном свете, конечно, глупо, но ощущение плотоядного взгляда не позволило грациозно пройтись по спальне – я едва не сорвалась на бег. В ванной комнате, которая отличалась эпическими размерами и была снабжена и душевой кабиной, и огромной ванной джакузи, выяснила, что щеки не просто горят – пылают!
Бороться с румянцем решила под прохладным душем. Правда, оглядывалась все время… но Глеб так и не пришел. Интуиция шептала, что это не совсем нормально, что подобное поведение в привычки шефа не вписывается. Я даже немного занервничала, но причины внезапного целомудрия мне понравились…
Он был сыт! То есть абсолютно и полностью! Именно этой сытой улыбкой встретил закутанную в банный халат меня, потянулся точь в точь как котяра, поцеловал на ходу и скрылся в ванной. А я отправилась искать фен.
Тот факт, что вещи привезли чрезвычайно быстро, наводил на мысль – ни фена, ни косметички, ни другой полезной мелочовки мне не видать. Однако все нашлось, в одной из выставленных у гардеробной комнаты сумок.
А еще в этой сумке обнаружились мои школьные и институтские грамоты, фотки в рамках и коллекция фарфоровых ежиков. Последняя была упакована в коробку из под обуви, заботливо проложена бумагой.
Что тут сказать?
– Ну мама! Ну…
– Чего шипим? – вопросил выходящий из ванной комнаты Глеб.
Халат у зеленоглазого я увела, поэтому он щеголял в полотенце. На бронзовой коже блестели капельки воды, в глазах плясали… нет, не красные огоньки, а самые банальные чертики.
– Сговорились? – Я не спрашивала, я констатировала.
Шеф иронично изогнул бровь, спросил самым невинным голосом:
– Крис, розочка моя, ты о чем?
Вот как на такое реагировать, а? Вчера я бы непременно обозлилась и сказала брюнету все, причем в исключительно нецензурных выражениях.
– Глеб!
Но начальство уже не слушало, оно по мобильному разговаривало…
– Алина Юрьевна, добрый вечер. Я тут вашу дочь похищаю, вы не против?
Ответ той, что всегда стояла на страже моей нравственности, был слышен более чем отчетливо:
– Ну наконец то!
Вот… Вот кто она после этого, а?
Дальше мама с голосом совладала, но реплик Глеба Игоревича было более чем достаточно…
– Да, упирается. Нет, не согласна. – Пауза и смешок. – Ну справлюсь как нибудь!
– Глеб! – прорычала я.
– Передам, конечно, но не думаю, что она послушается, – развеселился похититель, снова шлепнул по заду. – Ага!
Опять пауза и сквозь смех:
– Алина Юрьевна, сейчас к вам мои парни зайдут. Да, за вещами. Нет, это все есть. Конечно, готовился! Ну все, мы уже к машине подходим. Ага, до встречи!
Не выдержав, я таки треснула зеленоглазого. Тоже по заду.
Жаль, эффекта сей жест не возымел.
– Потерпи, розочка моя, – усмехнулся брюнет. – Скоро все будет.
Глава вторая
Глеб обретался в центре, в одном из тех домов, которые с виду старше мамонтов, а внутри современнее самой инновационной лаборатории.
Прежде чем добраться до лифта, нам пришлось миновать два поста охраны и консьержа, которого дружелюбно уведомили о том, что в двенадцатой квартире отныне еще и девушка проживает. Дедок расплылся в улыбке, сказал:
– Добро пожаловать, Крис. Рад, что вы, наконец, решились.
Очень хотелось ответить, что ни на какой конец я не решалась, и вообще от этого конца бегаю, но дедок бы все равно не понял, а раз так – какой смысл откровенничать?
В лифт меня волокли за руку, а вот из лифта, наоборот, выталкивали, под попу. Причем выталкивали как то не очень охотно, все больше лапали. В итоге я плюнула на гордость и сама помчалась к двери с озвученной цифрой.
Дверь была необычной, бронированной. Замок Глеб Игоревич отпирал очень медленно, и единственной причиной этой задержки была я – дура, умудрилась ровно напротив встать! Так что прижимать меня к стальной поверхности было очень удобно, ага…
– Глеб! – прошипела я. Раз сотый за минувшие полчаса.
Тут же удостоилась поцелуя в шею и легкого толчка в спину – дверь открывалась вовнутрь, и в жилище зеленоглазого начальства я не вошла, а ввалилась.
Свет вспыхнул сам, озарил просторную прихожую с минимумом мебели, вырвал из темноты кусочек гостиной. Увидела я, честно говоря, мало, но и этого было вполне достаточно, чтобы тихо ахнуть – нехило!
– Голодная? – спросил брюнет. Опять прижался сзади.
Ему ответила не я, а мой желудок – какой, однако, ворчливый.
Глеб мгновенно посерьезнел, вернее посуровел.
– Опять не ужинала? Гастрит заработать хочешь?
– Хочу, – буркнула я, только не о гастрите в этот миг думала, а о том, что домогания зеленоглазого не прошли даром. Где то в глубинах организма вспыхнул огонек, и он был куда жарче, нежели тот, что горел днем. Тело, как и мама, голосовало за Глеба, и ему было совершенно плевать на нравственные терзания хозяйки.
– На кухню, быстро! – рыкнул мой… гипотетический любовник. Сам сбросил туфли и поспешил вперед. Собственно, проследовав за ним, я местонахождение кухни и узнала.
До недавних пор я была убеждена, что интерьер в стиле хай тек хорош только на картинках. Кухня Глеба Игоревича мои иллюзии развеяла – это было красиво, стильно и в то же время уютно. Но контейнеры с готовой едой, которыми был забит холодильник, понравились куда больше.
Нет, никаких супермаркетов. Ресторан!
– Тебе как всегда? – осведомился зеленоглазый.
– Да, – усаживаясь на высокий стул и поджимая босые ноги, сказала я.
Через пять минут выяснилось, что люблю «Цезарь с креветками», какую то рыбу а ля в кляре и фигню с каперсами.
Переложив все это дело на тарелки и подогрев рыбу, Глеб ретировался. Правда, предварительно спер из моего салата самую большую креветку и помидорку черри.
Вообще, когда в твоей тарелке ковыряются посторонние пальцы, это неприятно. Но я предпочла смотреть на произошедшее глазами оптимиста – Глеб точно не вампир! Ведь вампиры человеческую еду не употребляют, правда? Хотя… они ж еще света солнечного бояться должны, а тот же Истарх не боится. Черт!
Пока я ломала голову над концептуальными вопросами, Глеб успел посетить душ и переодеться. Теперь по лишенной перегородок квартире расхаживал не бизнесмен в сорочке от «Армани», а полуголый секс символ в мягких штанах.
Когда он зарулил на кухню, я чуть не подавилась каперсом – на бронзовом рельефном торсе еще блестели капельки воды. Волосы тоже влажными были, и беспорядок, который царил на голове шефа, нравился мне куда больше, нежели приличная прическа, виденная ранее.
– Вина? – предложил зеленоглазый, извлекая бутылку… виски.
Не… Пить я точно не буду, а то ж сразу дурной стану и соглашусь на все. Впрочем, я и так соглашусь, но попозже. Мне б хоть чуточку в ситуации разобраться, и уж тогда…
От нового приступа концептуальных размышлений отвлекла трель – домофон, не иначе. В следующий миг экран свисавшего с потолка телевизора вспыхнул, взору предстали две сосредоточенные мужские мины. Одну из них я даже узнала – тот самый парень, что из офиса меня увозил.
– Твои вещи привезли, – улыбнулся Глеб и опять оставил в одиночестве. Ну то есть в компании «Цезаря», каперсов и надкушенной рыбы.
Прихожая, несмотря на отсутствие стен, не просматривалась, но я отчетливо слышала шелест голосов и басистый дружелюбный смех. Мужчины общались не более пяти минут, потом все стихло.
Я рассчитывала вновь узреть полуголого Глеба – тем более стакан с виски тут остался, но брюнет не вернулся. Покончив с ужином, подождала добрых пять минут, потом сложила тарелки в мойку и отправилась на поиски.
Вторая прогулка по обители моего шефа впечатлила еще больше. Мысленный крик «живут же люди!» сменился глухим стоном – «надеюсь, у зеленоглазого домработница есть?». Нет, я не лентяйка, но уборка в такой квартире… ну проще застрелиться, честное слово.
Глеба я так и не нашла, зато обнаружила лестницу на второй этаж и застонала уже вслух. Потом собралась с силами, крикнула:
– Глеб, ты там?
А в ответ тишина, но интуиция шепчет – ага.
Глубоко вздохнув, я шагнула навстречу своей судьбе. Ведь ясно как день, что, отсиживаясь внизу, проблем не решишь и точки над «е» не расставишь. Я должна поговорить с шефом – выяснить, убедить, обезопаситься… А еще очень хочется на его торс посмотреть, но так, между делом…
Наверху, в отличие от первого этажа, стены имелись. Вернее, тут имелся целый холл, совмещенный с гостиной, и штук шесть дверей. Я поплелась к той, что была открыта, и совсем не удивилась, осознав себя в спальне.
Комната оказалась очень просторной. Из мебели только кровать и прикроватные тумбочки. Ну еще ковер и несколько спокойных, абстрактных картин на стенах.
Справа еще две двери располагались. Ближняя, как подсказывала все та же интуиция, вела в ванную, а дальняя – в гардеробную. Впрочем, для того, чтобы понять последнее, никакое особое чувство не требовалось – эта дверь была распахнута, а ряды вешалок просматривались уже с порога.
Собственно, рядом с гардеробной Глеб и обнаружился…
Брюнет, по прежнему облаченный в одни только домашние штаны, хмуро созерцал две банальные челночные сумки. Здравый смысл подсказывал – приближаться к шефу не следует, но тот же здравый смысл намекал – по версии Глеба, мы тысячу лет знакомы, и если начну шугаться, брюнет заподозрит неладное. А если учесть, что он водит знакомства с вампирами… в общем, поводов для подозрений давать не стоит, а то докопается до истины и что тогда?
Нацепив на лицо маску вселенского равнодушия, подошла и заглянула в гардеробную. Мои офисные костюмчики уже висели, белье было свалено в два больших пластиковых короба. Еще один короб заполняли чулки – ношенные вперемешку с новыми.
– Обувь сама расставишь? – так и не взглянув в мою сторону, спросил Глеб.
– Да. – Слово сорвалось с языка раньше, чем успела подумать.
В следующий миг на мою талию легла горячая ладонь, а ушка коснулся не менее горячий шепот:
– Поела?
Я непроизвольно сглотнула и попыталась отстраниться. Не тут то было…
Зеленоглазый, во первых, не пустил. Во вторых – повернулся ко мне и положил вторую руку на то место, где спина уже не спина, а кое что большее. Затем наклонился с явным намерением поцеловать, но я проворно отклонилась в сторону и в который раз сообщила:
– Глеб, я не готова.
– Кри ис…
– Прости, но правда не могу. – Я вложила в эти слова всю свою скудную уверенность. А вот удержаться от того, чтобы коснуться бронзового торса, не смогла. Правда, повод был благовидным – я пыталась оттолкнуть гиперсексуального шефа.
О! Какая у него кожа! А под ней что? Литая сталь?
– Кри ис…
Глаза начальства полыхнули алым, руки напряглись.
Я шумно выдохнула и приготовилась сказать что нибудь умное, когда меня развернули и подтолкнули к кровати. В итоге сказала банальность:
– Нет.
Глеб молча обвил руками талию и сделал шаг вперед. Мне, разумеется, тоже шагнуть пришлось.
– Глеб, я не готова.
Ставший красноглазым шеф отвечать по прежнему не спешил, уверенно шел к кровати, до которой добрый десяток метров оставался. И, в отличие от меня, был совершенно готов – я это попой чувствовала, причем в буквальном смысле.
– Глеб, перестань.
Не перестал. Молча довел до застеленного черным покрывалом ложа и легонько толкнул в спину. Я на ногах не удержалась – коленки от его инсинуаций ослабли, разум затуманился. Зато инстинкт самосохранения ожил, и я нашла в себе силы отползти на пару сантиметров, потом встать на четвереньки и продолжить бегство с куда большей скоростью.
Увы, последнее решение было ошибочным…
– Крис… – хрипло простонали сзади, и мое отступление закончилось, потому что кое кто наглый крепко ухватил за бедра. А в следующую секунду я ощутила как горячая рука пробирается под юбку, одним, отточенным движением стягивает трусики.
– Глеб!
– Да, дорогая?
Продолжать процесс избавления от нижней части белья брюнет не стал – оная деталь гардероба осталась в районе коленок. Юбка, наоборот, вверх взмыла.
– Глеб!
– Да, милая. Уже. Вот прямо… сейчас.
И меня словно молнией пронзило. Всю. От макушки до пяток. Потом отпустило на миг и опять. Следом пришла волна наслаждения – невероятная, сильная, буйная. За ней еще одна, третья, четвертая.
– Глеб!!!
Ответом мне стал новый мощный рывок, и мир сошел с ума. Или это я в безумие впала?
– Глеб? – тихо позвала я, когда разглядывать монотонный рисунок покрывала не просто надоело – опротивело.
– Да, розочка моя?
Он лежал рядом, на боку, собственнически обнимал за талию и ровно дышал в ухо. На любую попытку отстраниться реагировал тихим рыком и напряжением мышц. Пересилить эту гору я и раньше не могла, а уж в таком состоянии…
– Глеб, можно я хотя бы оденусь?
Я намекала на трусики. Они по прежнему находились где то в районе коленок, и это нервировало. Задранная юбка тоже нервировала, но куда меньше.
– Зачем?
Хороший вопрос. А ответа к нему, часом, не прилагается? Ну такого, который бы устроил этого самца?
Да, самца! А как еще назвать мужчину, который… В общем, это не мы любовью занимались, это он занимался любовью со мной. Быстро, однообразно, но, черт возьми, качественно. И я совру, если скажу, что мне не понравилось.
– Кри ис… – прошептал брюнет.
Отстранился, но лишь для того, чтобы перевернуть меня на спину и запустить руку под маечку. Я же в этот момент изловчилась одернуть юбку, и тут же услышала хриплое:
– Какие мы сегодня стеснительные…
– Глеб… – жалостливо выдохнула я.
Шеф, который опять зеленоглазым стал, одарил нахальной улыбкой и поцеловал в уголок рта. А потом моя маечка была задрана, бюстик расстегнут, а эти самые губы принялись ласкать грудь с таким жаром, что я невольно выгнулась и застонала.
Рука Глеба тем временем скользнула вниз и вернула юбку в прежнее положение – то бишь на пояс.
– Нечестно!
– Да неужели? – отозвался шеф хрипло. – А кто меня сегодня весь день на голодном пайке держал, а?
– А? – бездумно повторила я, чтобы тут же издать новый стон.
– Только не говори, что забыла, чем это грозит, – продолжал Глеб. – И не ври, что не готова к расплате.
Радужки шефа снова краснеть начали, в то время как его рука…
– Глеб!
Возможности высказаться мне не дали – банально закрыли рот поцелуем и продолжили беспредельничать. И теперь я при всем желании не могла назвать шефа эгоистом – уж слишком чутко к моим реакциям относился.
Минуты через две разум объявил о своей капитуляции и вырубился, а меня поглотила новая волна бесконечно сладкого безумия. Ночь обещала быть не только жаркой, но и долгой…
Проснулась я в самом прекрасном расположении духа. Спальню наполнял серый утренний свет, снаружи шелестел дождь, Глеб щекотно дышал в шею. Ну что еще нужно для счастья? Разве что выходной…
Осторожно потянувшись, прислушалась к себе и с величайшим удивлением обнаружила, что не только счастлива, но и полна сил. Хотя точно помню – засыпала с ощущением, что по мне колонна танков проехалась, причем не раз.
Все так же осторожно переложила руку спящего шефа с собственной… ну почти талии и попыталась выбраться из кровати.
– Куда? – хрипло вопросил зеленоглазый и притянул обратно. Ух! А мы то, оказывается, не спим!
– В ванную. Можно?
В ответ послышалось притворное ворчание. Потом меня легко шлепнули по попе и отпустили.
Стесняться мужчины, который всю ночь давал тебе уроки акробатики, да еще при включенном свете, конечно, глупо, но ощущение плотоядного взгляда не позволило грациозно пройтись по спальне – я едва не сорвалась на бег. В ванной комнате, которая отличалась эпическими размерами и была снабжена и душевой кабиной, и огромной ванной джакузи, выяснила, что щеки не просто горят – пылают!
Бороться с румянцем решила под прохладным душем. Правда, оглядывалась все время… но Глеб так и не пришел. Интуиция шептала, что это не совсем нормально, что подобное поведение в привычки шефа не вписывается. Я даже немного занервничала, но причины внезапного целомудрия мне понравились…
Он был сыт! То есть абсолютно и полностью! Именно этой сытой улыбкой встретил закутанную в банный халат меня, потянулся точь в точь как котяра, поцеловал на ходу и скрылся в ванной. А я отправилась искать фен.
Тот факт, что вещи привезли чрезвычайно быстро, наводил на мысль – ни фена, ни косметички, ни другой полезной мелочовки мне не видать. Однако все нашлось, в одной из выставленных у гардеробной комнаты сумок.
А еще в этой сумке обнаружились мои школьные и институтские грамоты, фотки в рамках и коллекция фарфоровых ежиков. Последняя была упакована в коробку из под обуви, заботливо проложена бумагой.
Что тут сказать?
– Ну мама! Ну…
– Чего шипим? – вопросил выходящий из ванной комнаты Глеб.
Халат у зеленоглазого я увела, поэтому он щеголял в полотенце. На бронзовой коже блестели капельки воды, в глазах плясали… нет, не красные огоньки, а самые банальные чертики.
– Сговорились? – Я не спрашивала, я констатировала.
Шеф иронично изогнул бровь, спросил самым невинным голосом:
– Крис, розочка моя, ты о чем?
Вот как на такое реагировать, а? Вчера я бы непременно обозлилась и сказала брюнету все, причем в исключительно нецензурных выражениях.
