С момента нашей последней встречи леди Дафна совершенно не изменилась. Она была всё такой же худющей и отдалённо напоминала вяленую воблу. Вернее, злобную вяленую воблу с пронзительно зелёными глазами и копной рыжих волос.
На фоне Дафны, и без того симпатичная Элва выглядела настоящей красавицей. Или дело не столько во внешности, сколько в выражении лица? Дафну буквально корёжило, а маркиза наоборот улыбалась. Причём не из вежливости, а совершенно искренне.
Короткая заминка, и Элва, приглашающе махнув леди Дафне, устремилась к нам. Вооруженная подносом Тисса тут же отступила, но уходить не собиралась, явно намеревалась дождаться, когда освобожусь.
Я благодарно кивнула горничной и попыталась призвать себя к спокойствию, но едва женщины оказались рядом…
– Дафна, дорогая, позволь представить тебе…
– Новенькая? – перебила маркизу «вобла». Голос прозвучал строго. – Она поэтому без формы?
Хозяйка замка растерялась очень. Её лицо вытянулось, а глаза округлились, намекая – леди Элва подобного поворота никак не ждала. Увы, меня выпад Дафны тоже застал врасплох. Я, конечно, готовилась к какой-нибудь колкости, но не настолько наглой.
Ответом на мою оторопь стала ехидная ухмылка и подчёркнуто-пренебрежительный взгляд. Зато реплика, адресованная леди Элве, буквально сочилась мёдом…
– О, в наше время подобрать достойную прислугу – такая проблема. Они вечно что-нибудь или воруют, или ломают, или…
– Кхе-кхе, – прозвучало поблизости.
Рыжая замолчала, а я вздрогнула. Вдобавок, поймала себя на ощущении абсолютной дезориентации – наглость, продемонстрированная Дафной, полностью выбила из колеи. Потребовалось несколько секунд, чтобы осознать происходящее и обернуться. По лестнице, уводящей на жилые этажи, спускался Осберт.
Лестница располагалась неблизко, но Осб точно всё слышал. Он шел очень неспешно, а выражение лица… Клянусь, если бы не очередной щёгольской камзол, я бы этого мужчину не узнала.
Никакого намёка на весёлый нрав и склонность к дурачествам. Перед нами предстал не оболтус, а самый настоящий Судья.
Взгляд сине-серых глаз был прикован к леди Дафне, но поёжились вообще все, включая поджидавшую меня Тиссу. Последняя удостоилась едва уловимого жеста – Осб велел горничной удалиться.
Та приняла приказ с радость – тут же, едва ли не в припрыжку, помчалась прочь. А блондин преодолел лестницу и, приблизившись, встал рядом со мной.
– Доброе утро, леди Дафна, – холодно сказал он.
Сильно побледневшая вобла попробовала улыбнуться, и у неё даже получилось. Правда, Осберта эта улыбка не впечатлила – ни взгляд, ни голос не потеплел.
– Позвольте внести ясность, – сказал судья. – Айрин – гостья нашего дома, причём очень желанная.
– Ой, – выдохнула Дафна. Смущение она изобразила вполне достоверно.
Повисла пауза. Я молчала просто потому, что молчала, Элва – оттого, что по-прежнему пребывала в шоке, а Осберт… как вскоре выяснилось, ждал.
– Как неудобно вышло, – не выдержав этой тишины, продолжила леди Дафна. – Простите.
Вот теперь судья всё же соизволил продолжить. Более того, решил соблюсти светский протокол:
– Айрин, позволь представить тебе леди Дафну, она – старинная подруга нашей матери. Леди Дафна, позвольте представить вам Айрин. Она учится в Университете Искусств, вместе с нашим Вирджином.
В следующий миг стало ясно – некоторых людей жизнь ничему не учит. Ведь отношение к оскорбительному выпаду в мой адрес Осберт обозначил довольно чётко, но…
– Ах, с Вирджином! Ну конечно! – воскликнула леди.
В её голосе прозвучала очень неоднозначная интонация. Такая, словно наш Университет Искусств – публичный дом имени Вирджина тес Вириона, а я…
Леди Элва, кажется, не поняла, зато Осб был слишком хорошо осведомлён о личной жизни «младшенького», чтобы не заметить намёка. Губы судьи дрогнули в настолько вежливой улыбке, что захотелось спрятаться ну хоть куда-нибудь!
Вернее, спрятаться захотелось мне, а леди Дафна не очень-то и испугалась. Вместо этого, гостья послала тёплый взгляд маркизе, как бы напоминая всем, что является подругой и вообще.
– Какими судьбами в наши края? – прерывая эту игру взглядов, поинтересовался Осберт. Он был учтив, даже очень.
– О… – леди моментально повеселела. – Я проездом, по пути в Лантшир.
– А что в Лантшире? – уточнил щёголь.
– Так кузина же, – счастливо сообщила леди. – Вы её даже видели. На одном из светских приёмов, в столице.
Этикет предполагал какой-то ответ, но Осб промолчал. Младший судья Верховного суда Империи просто стоял радом со мной, смотрел на Дафну и улыбался.
Леди, столкнувшись с таким отношением, всё-таки растерялась, зато хозяйка замка наоборот собралась.
– Мы с Дафной идём пить чай, – улыбаясь, правда совсем не так как вначале, а весьма натянуто, сказала она. – Хотите с нами?
– Благодарю, но нет, – отозвался Осб. – У нас с Айрин свои планы.
Маркиза отнеслась к реплике спокойно, а рыжая Дафна вопросительно заломила бровь. Только отчитываться перед «старинной подругой матери» Осберт не собирался – галантно протянул мне руку и сказал:
– Айрин, пойдём.
На жест я, разумеется, ответила, а присесть в положенном реверансе и не подумала. Перед кем угодно, только не перед ней, не перед рыжей стервозиной.
Женщины отступили и, развернувшись, зашагали прочь. Мы с Осбертом направились в противоположную сторону – к ведущей на верхние этажи лестнице.
Вопроса куда идём у меня не возникло, я была рада уже тому, что ужас закончился. Зато мой спутник…
– Кстати, – резко останавливаясь и поворачиваясь, воскликнул он.
Леди Элва и леди Дафна тоже остановились. А едва развернулись, в тишине, затопившей зал, прозвучало:
– Леди Дафна, пожалуйста, передайте своему мужу, что третья неявка на заседание суда всегда квалифицируется как неуважение к закону. В этом случае, решение точно будет принято в пользу истца.
Опять тишина – лицо Дафны заметно вытянулось, в глазах отразилось непонимание.
– Какой истец? – помедлив, спросила она. – Какой суд?
Осберт тоже удивился, причём почти искренне.
– Как, вы разве не знаете? Разбирательство, связанное с взысканием долгов по векселям и распискам.
– Каким ещё распискам? – окончательно опешила вобла. – Каким векселям?
Младший судья беззаботно пожал плечами. Потом добавил:
– Подробностей не знаю. Дело веду не я, а коллега. Но сумма, кажется, значительная. То ли два миллиона, то ли три.
– Что?!
Визгливый вопль Дафны разлетелся по залу, только Осберт продолжать разговор не собирался. Вместо этого младший судья отвесил учтивый полупоклон и, повторив, что подробности ему неизвестны, вновь переключился на меня.
Он ненавязчиво потянул за руку, предлагая продолжить путь и я, конечно, подчинилась. В груди вспыхнуло смешанное чувство – с одной стороны, мне было немного жаль Дафну, а с другой… Что ни говори, а справедливость всё-таки существует.
К моменту, когда леди покинули зал, мы успели добраться до середины лестничного пролёта. И вот тут я не выдержала – остановилась, чтобы спросить:
– Осб, твои слова про долги – правда?
– Ну, разумеется. Зачем мне врать?
Я тряхнула головой, а собеседник встречный вопрос задал:
– Айрин, малышка, мне почудилось, или вы с этой стервой знакомы?
О, небо… Можно поговорить о чём-нибудь другом?
– Айрин, – точно раскусив желание улизнуть, позвал Осберт, и я всё-таки кивнула.
А через секунду услышала закономерное:
– Подробности хочу.
Взгляд на «щёголя», и стало понятно – нет, не отстанет. Впрочем, тема моих отношений с леди Дафной оказалась не самой провокационной.
– Кстати, Айрин, ты ведь куда-то шла, прежде чем с матушкой и её так называемой подругой столкнуться? А куда, если не секрет?
Я сделала новый глубокий вдох, и…
– Тисса должна была отнести чай лорду Джисперту, а потом проводить меня в зимний сад.
– В зимний сад? – удивился Осберт. – А почему кого-нибудь из нас не попросила?
Я скромно опустила ресницы и промолчала, давая «щёголю» возможность придумать мотив самостоятельно и одновременно радуясь, что он на эту ложь купился.
Да, признаваться в желании уехать я не собиралась. Более того, после столкновения с Дафной, ситуация несколько изменилась. Просто, учитывая наш с ней конфликт, отъезд мог выглядеть как бегство именно от неё, от рыжеволосой воблы. А если человек бежит, значит он виноват, а я виноватой точно не являлась.
– Эй, – выдёргивая из размышлений, воскликнул Осберт. Обращался не ко мне, а к вынырнувшей из хозяйственного коридора служанке. – Будь добра, передай Листе, что нужно подать чай в комнату леди Айрин.
Женщина в форменном платье сперва кивнула, затем сделала книксен и опять скрылась в коридоре. Ну а я не постеснялась напомнить:
– Осб, я не леди.
Блондин не растерялся. Сверкнул сине-серыми глазами и заявил:
– Учитывая отношение деда и бурную деятельность, которую развела мама, это вопрос времени. Так что привыкай.
Я сперва не поняла, а когда дошло, непроизвольно приоткрыла рот. Спустя ещё миг, взвыла, потому что строгий судья исчез – на лестнице рядом со мной вновь стоял высокопоставленный, великовозрастный оболтус!
– Осб, я… прибью тебя когда-нибудь, – сказала искренне.
– За что? – делано возмутился щёголь.
Следом прозвучал ну о-очень веский аргумент:
– Айрин, меня убивать нельзя. Ты пока не разглядела, но поверь, я – замечательный. Возможно, самый лучший мужчина из всех. Самый добрый, умный, заботливый и милый.
– Угу, – поддакнула я. – И скромный.
– Ну куда ж без этого!
Судья развёл руками, но уголки губ… конечно, дрожали. Это стало поводом закатить глаза, а потом развернуться и продолжить подъём по лестнице.
Тот факт, что Осберт хочет пообщаться в комнате не смущал – после вчерашних фокусов леди Элвы у меня точно иммунитет появился. К тому же, если не считать сомнительную шутку, прозвучавшую в первое утро, щёголь всегда держался прилично.
– Кстати, а почему ты сказал, что леди Дафна – подруга так называемая.
– Хм… разве я такое говорил? – отозвался Осб.
Я кивнула, и собеседник смилостивился. Правда, для начала скривился, но эта гримаса точно посвящалась не мне.
– В детстве мама и Дафна жили по соседству и дружили, но с тех пор многое изменилось. Мама предпочитает уединённый образ жизни, и намеренно ограничивает круг общения, а леди Дафна постоянно набивается в гости, лезет со своей дружбой, хотя её, в сущности, никто не приглашал.
Признание могло бы удивить, но, зная воблу…
– Тем не менее, леди Элва держалась с ней вполне приветливо, – заметила я.
– И что? – парировал Осб. – Мама человек добрый, и старается быть вежливой со всеми. Она просто не может вести себя иначе. Нужно очень постараться, чтобы мама проявила агрессию.
Я задумалась, сопоставляя слова Осберта с собственными наблюдениями, и тяжело вздохнула. А спустя ещё миг, вздрогнула и споткнулась, да настолько сильно, что едва не упала.
Щёголь сориентировался быстро, подхватил под локоть, а меня в холодный пот бросило. Просто я сообразила, во что может вылиться столкновение с леди Дафной, и пришла в ужас.
– Айрин, всё хорошо? – обеспокоенно позвал Осб.
Хотелось кивнуть, но увы. Не вышло.
– Леди Дафна точно наговорит про меня гадостей.
– Наговорит? – переспросил спутник после паузы. – Как? Она же тщательно притворялась, будто вообще тебя не узнала.
Я послала Осберту смурной взгляд и, собрав остатки сил, продолжила путь. Судья тоже отмер, и когда одолели несколько ступенек, я сказала:
– Притворилась, но, когда останутся вдвоём, наверняка, «вспомнит».
– И что же она может рассказать? – уточнил Осб.
– Да откуда я знаю?
Собеседник глянул вопросительно, пришлось пояснить:
– Между нами произошел один единственный инцидент, и ничего компрометирующего в нём нет. Но, учитывая характер Дафны, она может сочинить что угодно.
Вот теперь Осберт понял, только трагедией не проникся…
– Дафне сейчас не до тебя, – напомнил он. – У неё семейные проблемы, причём серьёзные.
– Не уверена, что это помешает, – выдохнула я.
Тут же вообразила, как Дафна вываливает на леди Элву смесь правды и лжи, и тихонечко взвыла.
– Мама подчас выглядит легкомысленной, – словно подглядев мысли, сказал Осб, – но она не дура.
– Угу. Ты просто не представляешь, на что способна уязвлённая аристократка.
Собеседник выразительно фыркнул и с доводом не согласился:
– Ну почему же не представляю? Я вообще-то судья, и за время службы навидался такого, что ни одному нормальному человеку и не приснится.
Если Осб хотел утешить, то не вышло. Наоборот – мне ещё хуже сделалось.
Это было заметно, и стало поводом для строгого:
– Айрин, прекрати.
Я… не прекратила, но честно сделала вид.
– Хватит паниковать, – добавил Осберт. – Разберёмся.
Прозвучало жестко. Вернее, очень жестко – маска оболтуса на миг соскочила, и передо мной вновь предстал наделённый не шуточной властью мужчина. Не скажу, что это успокоило, но теперь я действительно попыталась взять себя в руки.
– Вот и умница, – вновь проявил излишнюю проницательность спутник. И добавил мечтательно: – А сейчас ещё чаю попьём…
До чая мы действительно добрались, однако не сразу. И проблема заключалась вовсе не в горничной, которая появилась с запозданием, а в кое-чём другом.
Просто, едва переступили порог, Осберт окинул пространство взглядом и застыл, а потом выпалил возмущённо:
– Вот жучара!
Я, вопреки всему, улыбнулась и даже хотела заступиться за Идгарда – ведь поводом для вопля стал накрытый стеклянным куполом азанарис, – но…
– Это вообще нечестно! – перебил мой порыв щёголь. – Это не по правилам!
Улыбнувшись шире, я направилась к столику для чаепитий. Думала, Осберт присоединится, только он пока не мог. Он стоял там же, в той же позе, и обиженно взирал на чудесные цветы.
Когда первые эмоции схлынули, резко повернулся и сказал:
– Айрин, ну весь в самом деле жульничество. Использование магии нарушает принцип равенства. Это всё равно, что напоить лошадь эликсиром выносливости перед скачками.
– И что? – парировал я.
Осб, столкнувшись с моим равнодушием, надулся, причём настолько выразительно, что я рассмеялась.
– То есть, если бы ты сам обладал магией, то никогда бы её не применил? – поинтересовалась я.
В ответ услышала, в общем-то, ожидаемое:
– Конечно применил. Но так как магии у меня нет, Идгард… Впрочем, ладно, – щёголь впечатал кулак в раскрытую ладонь, – мы с ним ещё разберёмся.
– Уверен? – не удержалась от подколки я. – А если Идгард использует свою магию против вас?
Лицо Осберта сперва застыло, а через миг вытянулось – словно прежде мысль о возможности получить магический пендаль в голову не приходила.
– Мм-м… – выдал собеседник. – Кстати-кстати… Это нужно будет учесть!
Сказано было настолько серьёзно, что я рассмеялась снова, а спустя несколько минут в комнату прошмыгнула горничная с подносом и настроение резко вернулось на прежнюю отметку – к точке нуля.
Младший судья Верховного суда Империи к этому моменту уже сидел в соседнем кресле и ждал признаний. Делиться этой историей не очень-то хотелось, тем не менее, едва горничная исчезла, я поднялась на ноги и сказала со вздохом:
– В случае с леди Дафной проще показать.
Осберт не просто хохотал – он плакал! Сидел, хрюкал и размазывал слёзы по раскрасневшемуся лицу. Периодически из груди младшего судьи вырывались этакие всхлипы-стоны, и в какой-то момент я начала опасаться, что у мужчины начинается припадок. Когда это подозрение усилилось, я спросила:
На фоне Дафны, и без того симпатичная Элва выглядела настоящей красавицей. Или дело не столько во внешности, сколько в выражении лица? Дафну буквально корёжило, а маркиза наоборот улыбалась. Причём не из вежливости, а совершенно искренне.
Короткая заминка, и Элва, приглашающе махнув леди Дафне, устремилась к нам. Вооруженная подносом Тисса тут же отступила, но уходить не собиралась, явно намеревалась дождаться, когда освобожусь.
Я благодарно кивнула горничной и попыталась призвать себя к спокойствию, но едва женщины оказались рядом…
– Дафна, дорогая, позволь представить тебе…
– Новенькая? – перебила маркизу «вобла». Голос прозвучал строго. – Она поэтому без формы?
Хозяйка замка растерялась очень. Её лицо вытянулось, а глаза округлились, намекая – леди Элва подобного поворота никак не ждала. Увы, меня выпад Дафны тоже застал врасплох. Я, конечно, готовилась к какой-нибудь колкости, но не настолько наглой.
Ответом на мою оторопь стала ехидная ухмылка и подчёркнуто-пренебрежительный взгляд. Зато реплика, адресованная леди Элве, буквально сочилась мёдом…
– О, в наше время подобрать достойную прислугу – такая проблема. Они вечно что-нибудь или воруют, или ломают, или…
– Кхе-кхе, – прозвучало поблизости.
Рыжая замолчала, а я вздрогнула. Вдобавок, поймала себя на ощущении абсолютной дезориентации – наглость, продемонстрированная Дафной, полностью выбила из колеи. Потребовалось несколько секунд, чтобы осознать происходящее и обернуться. По лестнице, уводящей на жилые этажи, спускался Осберт.
Лестница располагалась неблизко, но Осб точно всё слышал. Он шел очень неспешно, а выражение лица… Клянусь, если бы не очередной щёгольской камзол, я бы этого мужчину не узнала.
Никакого намёка на весёлый нрав и склонность к дурачествам. Перед нами предстал не оболтус, а самый настоящий Судья.
Взгляд сине-серых глаз был прикован к леди Дафне, но поёжились вообще все, включая поджидавшую меня Тиссу. Последняя удостоилась едва уловимого жеста – Осб велел горничной удалиться.
Та приняла приказ с радость – тут же, едва ли не в припрыжку, помчалась прочь. А блондин преодолел лестницу и, приблизившись, встал рядом со мной.
– Доброе утро, леди Дафна, – холодно сказал он.
Сильно побледневшая вобла попробовала улыбнуться, и у неё даже получилось. Правда, Осберта эта улыбка не впечатлила – ни взгляд, ни голос не потеплел.
– Позвольте внести ясность, – сказал судья. – Айрин – гостья нашего дома, причём очень желанная.
– Ой, – выдохнула Дафна. Смущение она изобразила вполне достоверно.
Повисла пауза. Я молчала просто потому, что молчала, Элва – оттого, что по-прежнему пребывала в шоке, а Осберт… как вскоре выяснилось, ждал.
– Как неудобно вышло, – не выдержав этой тишины, продолжила леди Дафна. – Простите.
Вот теперь судья всё же соизволил продолжить. Более того, решил соблюсти светский протокол:
– Айрин, позволь представить тебе леди Дафну, она – старинная подруга нашей матери. Леди Дафна, позвольте представить вам Айрин. Она учится в Университете Искусств, вместе с нашим Вирджином.
В следующий миг стало ясно – некоторых людей жизнь ничему не учит. Ведь отношение к оскорбительному выпаду в мой адрес Осберт обозначил довольно чётко, но…
– Ах, с Вирджином! Ну конечно! – воскликнула леди.
В её голосе прозвучала очень неоднозначная интонация. Такая, словно наш Университет Искусств – публичный дом имени Вирджина тес Вириона, а я…
Леди Элва, кажется, не поняла, зато Осб был слишком хорошо осведомлён о личной жизни «младшенького», чтобы не заметить намёка. Губы судьи дрогнули в настолько вежливой улыбке, что захотелось спрятаться ну хоть куда-нибудь!
Вернее, спрятаться захотелось мне, а леди Дафна не очень-то и испугалась. Вместо этого, гостья послала тёплый взгляд маркизе, как бы напоминая всем, что является подругой и вообще.
– Какими судьбами в наши края? – прерывая эту игру взглядов, поинтересовался Осберт. Он был учтив, даже очень.
– О… – леди моментально повеселела. – Я проездом, по пути в Лантшир.
– А что в Лантшире? – уточнил щёголь.
– Так кузина же, – счастливо сообщила леди. – Вы её даже видели. На одном из светских приёмов, в столице.
Этикет предполагал какой-то ответ, но Осб промолчал. Младший судья Верховного суда Империи просто стоял радом со мной, смотрел на Дафну и улыбался.
Леди, столкнувшись с таким отношением, всё-таки растерялась, зато хозяйка замка наоборот собралась.
– Мы с Дафной идём пить чай, – улыбаясь, правда совсем не так как вначале, а весьма натянуто, сказала она. – Хотите с нами?
– Благодарю, но нет, – отозвался Осб. – У нас с Айрин свои планы.
Маркиза отнеслась к реплике спокойно, а рыжая Дафна вопросительно заломила бровь. Только отчитываться перед «старинной подругой матери» Осберт не собирался – галантно протянул мне руку и сказал:
– Айрин, пойдём.
На жест я, разумеется, ответила, а присесть в положенном реверансе и не подумала. Перед кем угодно, только не перед ней, не перед рыжей стервозиной.
Женщины отступили и, развернувшись, зашагали прочь. Мы с Осбертом направились в противоположную сторону – к ведущей на верхние этажи лестнице.
Вопроса куда идём у меня не возникло, я была рада уже тому, что ужас закончился. Зато мой спутник…
– Кстати, – резко останавливаясь и поворачиваясь, воскликнул он.
Леди Элва и леди Дафна тоже остановились. А едва развернулись, в тишине, затопившей зал, прозвучало:
– Леди Дафна, пожалуйста, передайте своему мужу, что третья неявка на заседание суда всегда квалифицируется как неуважение к закону. В этом случае, решение точно будет принято в пользу истца.
Опять тишина – лицо Дафны заметно вытянулось, в глазах отразилось непонимание.
– Какой истец? – помедлив, спросила она. – Какой суд?
Осберт тоже удивился, причём почти искренне.
– Как, вы разве не знаете? Разбирательство, связанное с взысканием долгов по векселям и распискам.
– Каким ещё распискам? – окончательно опешила вобла. – Каким векселям?
Младший судья беззаботно пожал плечами. Потом добавил:
– Подробностей не знаю. Дело веду не я, а коллега. Но сумма, кажется, значительная. То ли два миллиона, то ли три.
– Что?!
Визгливый вопль Дафны разлетелся по залу, только Осберт продолжать разговор не собирался. Вместо этого младший судья отвесил учтивый полупоклон и, повторив, что подробности ему неизвестны, вновь переключился на меня.
Он ненавязчиво потянул за руку, предлагая продолжить путь и я, конечно, подчинилась. В груди вспыхнуло смешанное чувство – с одной стороны, мне было немного жаль Дафну, а с другой… Что ни говори, а справедливость всё-таки существует.
К моменту, когда леди покинули зал, мы успели добраться до середины лестничного пролёта. И вот тут я не выдержала – остановилась, чтобы спросить:
– Осб, твои слова про долги – правда?
– Ну, разумеется. Зачем мне врать?
Я тряхнула головой, а собеседник встречный вопрос задал:
– Айрин, малышка, мне почудилось, или вы с этой стервой знакомы?
О, небо… Можно поговорить о чём-нибудь другом?
– Айрин, – точно раскусив желание улизнуть, позвал Осберт, и я всё-таки кивнула.
А через секунду услышала закономерное:
– Подробности хочу.
Взгляд на «щёголя», и стало понятно – нет, не отстанет. Впрочем, тема моих отношений с леди Дафной оказалась не самой провокационной.
– Кстати, Айрин, ты ведь куда-то шла, прежде чем с матушкой и её так называемой подругой столкнуться? А куда, если не секрет?
Я сделала новый глубокий вдох, и…
– Тисса должна была отнести чай лорду Джисперту, а потом проводить меня в зимний сад.
– В зимний сад? – удивился Осберт. – А почему кого-нибудь из нас не попросила?
Я скромно опустила ресницы и промолчала, давая «щёголю» возможность придумать мотив самостоятельно и одновременно радуясь, что он на эту ложь купился.
Да, признаваться в желании уехать я не собиралась. Более того, после столкновения с Дафной, ситуация несколько изменилась. Просто, учитывая наш с ней конфликт, отъезд мог выглядеть как бегство именно от неё, от рыжеволосой воблы. А если человек бежит, значит он виноват, а я виноватой точно не являлась.
– Эй, – выдёргивая из размышлений, воскликнул Осберт. Обращался не ко мне, а к вынырнувшей из хозяйственного коридора служанке. – Будь добра, передай Листе, что нужно подать чай в комнату леди Айрин.
Женщина в форменном платье сперва кивнула, затем сделала книксен и опять скрылась в коридоре. Ну а я не постеснялась напомнить:
– Осб, я не леди.
Блондин не растерялся. Сверкнул сине-серыми глазами и заявил:
– Учитывая отношение деда и бурную деятельность, которую развела мама, это вопрос времени. Так что привыкай.
Я сперва не поняла, а когда дошло, непроизвольно приоткрыла рот. Спустя ещё миг, взвыла, потому что строгий судья исчез – на лестнице рядом со мной вновь стоял высокопоставленный, великовозрастный оболтус!
– Осб, я… прибью тебя когда-нибудь, – сказала искренне.
– За что? – делано возмутился щёголь.
Следом прозвучал ну о-очень веский аргумент:
– Айрин, меня убивать нельзя. Ты пока не разглядела, но поверь, я – замечательный. Возможно, самый лучший мужчина из всех. Самый добрый, умный, заботливый и милый.
– Угу, – поддакнула я. – И скромный.
– Ну куда ж без этого!
Судья развёл руками, но уголки губ… конечно, дрожали. Это стало поводом закатить глаза, а потом развернуться и продолжить подъём по лестнице.
Тот факт, что Осберт хочет пообщаться в комнате не смущал – после вчерашних фокусов леди Элвы у меня точно иммунитет появился. К тому же, если не считать сомнительную шутку, прозвучавшую в первое утро, щёголь всегда держался прилично.
– Кстати, а почему ты сказал, что леди Дафна – подруга так называемая.
– Хм… разве я такое говорил? – отозвался Осб.
Я кивнула, и собеседник смилостивился. Правда, для начала скривился, но эта гримаса точно посвящалась не мне.
– В детстве мама и Дафна жили по соседству и дружили, но с тех пор многое изменилось. Мама предпочитает уединённый образ жизни, и намеренно ограничивает круг общения, а леди Дафна постоянно набивается в гости, лезет со своей дружбой, хотя её, в сущности, никто не приглашал.
Признание могло бы удивить, но, зная воблу…
– Тем не менее, леди Элва держалась с ней вполне приветливо, – заметила я.
– И что? – парировал Осб. – Мама человек добрый, и старается быть вежливой со всеми. Она просто не может вести себя иначе. Нужно очень постараться, чтобы мама проявила агрессию.
Я задумалась, сопоставляя слова Осберта с собственными наблюдениями, и тяжело вздохнула. А спустя ещё миг, вздрогнула и споткнулась, да настолько сильно, что едва не упала.
Щёголь сориентировался быстро, подхватил под локоть, а меня в холодный пот бросило. Просто я сообразила, во что может вылиться столкновение с леди Дафной, и пришла в ужас.
– Айрин, всё хорошо? – обеспокоенно позвал Осб.
Хотелось кивнуть, но увы. Не вышло.
– Леди Дафна точно наговорит про меня гадостей.
– Наговорит? – переспросил спутник после паузы. – Как? Она же тщательно притворялась, будто вообще тебя не узнала.
Я послала Осберту смурной взгляд и, собрав остатки сил, продолжила путь. Судья тоже отмер, и когда одолели несколько ступенек, я сказала:
– Притворилась, но, когда останутся вдвоём, наверняка, «вспомнит».
– И что же она может рассказать? – уточнил Осб.
– Да откуда я знаю?
Собеседник глянул вопросительно, пришлось пояснить:
– Между нами произошел один единственный инцидент, и ничего компрометирующего в нём нет. Но, учитывая характер Дафны, она может сочинить что угодно.
Вот теперь Осберт понял, только трагедией не проникся…
– Дафне сейчас не до тебя, – напомнил он. – У неё семейные проблемы, причём серьёзные.
– Не уверена, что это помешает, – выдохнула я.
Тут же вообразила, как Дафна вываливает на леди Элву смесь правды и лжи, и тихонечко взвыла.
– Мама подчас выглядит легкомысленной, – словно подглядев мысли, сказал Осб, – но она не дура.
– Угу. Ты просто не представляешь, на что способна уязвлённая аристократка.
Собеседник выразительно фыркнул и с доводом не согласился:
– Ну почему же не представляю? Я вообще-то судья, и за время службы навидался такого, что ни одному нормальному человеку и не приснится.
Если Осб хотел утешить, то не вышло. Наоборот – мне ещё хуже сделалось.
Это было заметно, и стало поводом для строгого:
– Айрин, прекрати.
Я… не прекратила, но честно сделала вид.
– Хватит паниковать, – добавил Осберт. – Разберёмся.
Прозвучало жестко. Вернее, очень жестко – маска оболтуса на миг соскочила, и передо мной вновь предстал наделённый не шуточной властью мужчина. Не скажу, что это успокоило, но теперь я действительно попыталась взять себя в руки.
– Вот и умница, – вновь проявил излишнюю проницательность спутник. И добавил мечтательно: – А сейчас ещё чаю попьём…
До чая мы действительно добрались, однако не сразу. И проблема заключалась вовсе не в горничной, которая появилась с запозданием, а в кое-чём другом.
Просто, едва переступили порог, Осберт окинул пространство взглядом и застыл, а потом выпалил возмущённо:
– Вот жучара!
Я, вопреки всему, улыбнулась и даже хотела заступиться за Идгарда – ведь поводом для вопля стал накрытый стеклянным куполом азанарис, – но…
– Это вообще нечестно! – перебил мой порыв щёголь. – Это не по правилам!
Улыбнувшись шире, я направилась к столику для чаепитий. Думала, Осберт присоединится, только он пока не мог. Он стоял там же, в той же позе, и обиженно взирал на чудесные цветы.
Когда первые эмоции схлынули, резко повернулся и сказал:
– Айрин, ну весь в самом деле жульничество. Использование магии нарушает принцип равенства. Это всё равно, что напоить лошадь эликсиром выносливости перед скачками.
– И что? – парировал я.
Осб, столкнувшись с моим равнодушием, надулся, причём настолько выразительно, что я рассмеялась.
– То есть, если бы ты сам обладал магией, то никогда бы её не применил? – поинтересовалась я.
В ответ услышала, в общем-то, ожидаемое:
– Конечно применил. Но так как магии у меня нет, Идгард… Впрочем, ладно, – щёголь впечатал кулак в раскрытую ладонь, – мы с ним ещё разберёмся.
– Уверен? – не удержалась от подколки я. – А если Идгард использует свою магию против вас?
Лицо Осберта сперва застыло, а через миг вытянулось – словно прежде мысль о возможности получить магический пендаль в голову не приходила.
– Мм-м… – выдал собеседник. – Кстати-кстати… Это нужно будет учесть!
Сказано было настолько серьёзно, что я рассмеялась снова, а спустя несколько минут в комнату прошмыгнула горничная с подносом и настроение резко вернулось на прежнюю отметку – к точке нуля.
Младший судья Верховного суда Империи к этому моменту уже сидел в соседнем кресле и ждал признаний. Делиться этой историей не очень-то хотелось, тем не менее, едва горничная исчезла, я поднялась на ноги и сказала со вздохом:
– В случае с леди Дафной проще показать.
Глава 10
Осберт не просто хохотал – он плакал! Сидел, хрюкал и размазывал слёзы по раскрасневшемуся лицу. Периодически из груди младшего судьи вырывались этакие всхлипы-стоны, и в какой-то момент я начала опасаться, что у мужчины начинается припадок. Когда это подозрение усилилось, я спросила:
