***Брошенная***
Не нужна.
Руки дрожали, слёзы текли по щекам и никак не удавалось сдержать даже не всхлипы – горькое, надрывное подвывание.
Почему, ну почему она открыла переписку? Верно говорят, подслушивая, рискуешь узнать о себе вещи не самые приятные. Читая чужую переписку тоже.
Небрежно оставленная открытой страница в соцсети и список бесед. И взгляд, зацепившийся за последнее сообщение от оппонента, имя которого ей даже незнакомо. Остальные ей известны – друзья, коллеги, приятели по тем же соцсетям.
Дурацкое, дурацкое любопытство.
Пробежалась глазами по окончанию беседы, поднялась выше и, чувствуя, как холодеет внутри, перешла к самому началу. Прочитала внимательнее и застыла над планшетом, не зная, что делать.
Как теперь с этим жить?
Неизвестный собеседник – всего лишь человек из прошлого, вместе учились когда-то. Обмен приветствиями, как дела, что новенького, как жизнь – что ещё обычно спрашивают у того, кого давно не видели и не слышали? Но краткое описание чужого бытия смазалось за подступившими слезами, за растерянностью, недоверием и болью, за взглядом родного человека на свою жизнь, что прежде казалась простой, понятной. На их общую жизнь.
Гнетущая атмосфера в доме…
Собака на сене…
А она и не знала… ни что собака, ни об атмосфере. Всё гляделось обычным, они жили и жили, не первый год уже, и квартира их знавала времена и много хуже, с атмосферой и впрямь тяжёлой, давящей. Да только времена те давно минули… ан нет.
Ревнует…
Конечно, ревнует, с этим она не спорила. Кто бы не ревновал, когда близкий человек всё чаще уходит, всё чаще смотрит мимо, всё чаще ищет иного времяпрепровождения, без неё?
Своей-то жизни нет…
Её человек – вот её жизнь! Он часть этой жизни, важная, неотъемлемая, такая же, как дом, работа и кошка.
Ах, и такой забавный сочувствующий ответ от бывшего соученика – не обращай внимания. Действительно, зачем обращать внимание на докучливый придаток к драгоценным квадратным метрам? Потому как ничего иного, подходящего под определение «сена», кроме собственно квартиры, у них нет.
Есть и другой человек, к которому её человек стремится всеми помыслами, всем сердцем. Хочет быть только с ним… а на его, другого, жилплощадь нельзя, там свои семьи и свои драмы. Пересилить бы их пожилую бабушку сюда, к ней, а самим занять освободившуюся бабушкину однушку…
Она надеялась в глубине души, что пройдёт… как уже проходило прежде, как было с другими.
Не пройдёт. Идут-бегут годы, и тянется человек к свежему лицу, непохожему на тех, кто окружал его раньше, и оттого более интересному, притягательному, к уютному семейному гнёздышку… и если ради обретения этого гнезда ему придётся оставить её, старую, привычную и надоевшую, – оставит без колебаний.
Уже оставил. Читая, понимала остро – в мыслях её уже бросили, перечеркнули всё, что было между ними, что годами связывало двоих, и устремились туда, в светлое будущее. Они столько пережили, она столько сделала для него, была опорой и поддержкой, всегда вставала на его сторону, защищала, и что теперь?
Всё? Наигрались, баста, не нужна?
Страшно оставаться в одиночестве, страшно осознавать, что больше не нужна. Быть может, и на её пути встретится другой человек… но когда? И случится ли вовсе? Она ведь тоже не молодеет…
С криками, пугая кошку, она бросилась на кровать, принялась в отчаянии бить подушки, швырять одежду. Потом лежала, уткнувшись в оставленный на смятом одеяле халат, и ревела. Пыталась успокоиться и снова мутузила подушку.
Не помогло.
Стоило вспомнить, и слёзы вновь бежали по щекам, рвались на волю рыдания.
Как же так? Как же так?! Переписка вчерашняя, вечерняя, и после человек спокойно смотрел ей в глаза, говорил на какие-то отвлечённые темы. А что будет сегодня, когда он вернётся с работы? Продолжит как ни в чём не бывало смотреть в глаза и рассказывать всякие повседневные глупости?
Столько пустых обещаний, ложных надежд и ничего не стоящей веры. Полуложь, полуправда и ни одного честного слова.
Она встала с кровати, заперла комнату изнутри, оставив кошку в коридоре, и направилась к окну. Распахнула створки и на удивление легко вскочила на подоконник.
Ревнивая докука без личной жизни, которой она могла бы заняться и тем самым не мешать человеку?
Возможно. Но разве это повод бить наотмашь, да ещё за спиной, рассказывая почти незнакомцу горькую истину, однако не решаясь поговорить начистоту с ней?
Будет ли её человек плакать о ней?
Вряд ли. Всплакнёт положенное на похоронах, про себя вздохнёт с облегчением и полетит на крыльях любви в нарисованное в мечтах будущее, где ей места нет. И вспоминать станет лишь изредка и наверняка не то, что ей хотелось бы.
Глубоко вздохнув, она закрыла глаза и сделала шаг.
* * *
Невидимая большинству смертных, нежить в чёрных одеждах сидела на краю крыши многоэтажки, наблюдая за беспечно суетящимися фигурками людей внизу. Солнце давно опустилось за крыши домов, на улицах зажглись фонари, а окнах квартир свет. Впрочем, детская площадка между двумя домами освещалась из рук вон плохо, что не мешало людям постоянно срезать через неё путь.
Нежить лениво проследила за знакомой фигурой, каждый будний день в одно и то же время идущей через площадку. Потянулась неспешно, со вкусом, встала. Фигурка пересекла двор, перешла через дорогу, оканчивающуюся тупиком забитой машинами стоянки, и направилась к подъезду.
Некоторые вещи не меняются.
Даже после смерти, не суть важно, своей ли, чужой… или некогда близкого, полузабытого ныне человека.
Кто она теперь для него, для всего мира?
Лишь тень в воспоминаниях, лишь неприкаянное существо, обречённое вечно блуждать среди живых.
За спиной нежити с вкрадчивым шелестом развернулись кожистые крылья и она, закрыв глаза, сделала шаг. Плавно опустилась на подъездную аллею, преграждая путь к самому подъезду, открыла глаза и позволила себе в последний раз увидеть страх и боль на лице её человека.
***Конец***
