Глава 1
Айшель
Не знаю, что меня разбудило – щекочущий запах кофе и шелест газетных страниц? Тревога и страх, мятущиеся вьюгой колючей, беспокойной? Тихие голоса и шаги? В чуткой утренней полудрёме чужие эмоции читались легче, а звуки обретали особую чёткость.
Дрэйк по обыкновению проснулся первым. Недолгая отлучка – привычный ритуал медитации соблюдался неукоснительно. Чуть позже встал Нордан, взял одежду и ушёл. Я отмечала его передвижения по дому, чувствовала его беспокойство, перерастающее в раздражение, добавляющее в запах знакомые нотки горчащего талого снега. Накануне Беван успел вернуться раньше нас и, как ожидалось, привёз с собой Веледу. Судя по всему, девушка пересекла защитный полог так же беспрепятственно, как и я её в подземелье, и отчего-то факт этот ещё сильнее разозлил Нордана. Он всю дорогу до дома ворчал, повторял, что в свете новой информации о Веледе девушку нельзя и на порог пускать, что Беван должен-таки сообразить, насколько нам обеим опасно находиться под одной крышей. Короткая перебранка с Беваном закончилась вмешательством Дрэйка – кажется, если бы не он, с Нордана и Бевана сталось бы сцепиться не только словесно. Сама Веледа, к счастью её, уже спала, напоенная тем же снотворным, которое Беван давал недавно мне, и ссоры за дверью не слышала. Лиссет тоже ещё не приехала, и мне оставалось надеяться лишь, что лисица проводит время лучше, чем мы.
Я всё же открыла глаза, сбрасывая остатки дрёмы. Дрэйк, уже полностью одетый, сидел на краю постели, откинувшись на подушку, неторопливо просматривал утреннюю газету. Минуту-другую я любовалась его профилем, внимательным, сосредоточенным выражением лица, затем придвинулась ближе.
– Доброе утро, – Дрэйк опустил газету, улыбнулся мне.
– Доброе.
– Тебе пришла записка от Тайи, – мужчина кивком указал на стол перед окном.
Я выпуталась спешно из одеяла, метнулась к столу. И впрямь записка, совсем коротенькая, одной скупой строкой:
«С нами всё хорошо. Будем через сутки. Тай».
Уже? Так скоро?!
– Ты её читал?
– Нет, – в глазах Дрэйка искреннее недоумение. – Должен был?
– Норд читает, – растерялась я.
– Твою корреспонденцию? Хотя чему я удивляюсь после стольких лет?
Я с разбегу, по-детски запрыгнула на кровать, легла на живот, заново перечитывая сообщение.
– Тай пишет, что они прибудут уже завтра.
– Я знаю.
– А говоришь, не читал.
– Норд получил записку с аналогичной информацией от сопровождающего, – пояснил Дрэйк.
Понимаю, откуда столько тревоги, страха. Завтра Нордан увидит нашу дочь, нашу малышку, прежде знакомую ему лишь по моим снам да письмам. Мне и самой страшно – вдруг Эстелла отвыкла от меня? Вдруг я что-нибудь пропустила в её жизни, что угодно, но, несомненно, важное? И тревожно не меньше – не совершили ли мы ошибку, вызвав Тайю со Звёздочкой прямиком в сердце революции, неисчислимых опасностей и безумного риска? Оглядываю через плечо видимую часть комнаты, и к переживаниям глобальным добавляются мелкие, бытовые, но оттого не менее пугающие.
– Айшель? – Дрэйк отложил газету на тумбочку, нахмурился, улавливая перемену в моём настроении.
– В этом доме ведь не было детской?
– Нет, конечно. Однако в доме ещё есть свободные спальни. Надо лишь сделать небольшую перестановку, – мужчина тоже осмотрел комнату. – И купить детскую кровать.
– Опять траты, – я сложила записку, перевернулась на спину, перебираясь под бок Дрэйку.
– Которые мы можем себе позволить, – возразил Дрэйк мягко. – К тому же посещение скачек, как и любое светское мероприятие, требует специальной формы одежды.
Скачки. Я совсем о них забыла.
– Но завтра же приедут Эсти и Тай! – как я могу променять встречу дочери на какие-то бессмысленные бега?! – Нет-нет, я никуда не пойду. Уверена, Валерия меня извинит…
– Они приедут утром, на скачки гости начинают съезжаться после полудня и вполне допустимо приехать попозже. Мы прекрасно всё успеем.
– Я не смогу оставить её, едва увидев после разлуки, – страх усиливается и мне нечего противопоставить его власти. – Вдруг что-нибудь случится, а нас не будет рядом?
– Ничего не случится. И мы уедем ненадолго, – Дрэйк обнял меня, коснулся губами моей макушки. – За домом присмотрят, и Веледа тоже не останется здесь одна в наше отсутствие.
– Ты считаешь, Норд прав? Она действительно так опасна, как он предполагает? Последние фразы Рейнхарта…
– …предупреждение и одновременно – зёрна сомнений, посеянных в благодатную почву подозрительности Норда. К сожалению, Рейнхарт достаточно хорошо нас знает, знает, как и чем лучше воздействовать на каждого из нас. Три года назад у него была возможность убедиться, насколько для Норда важны твои благополучие и безопасность.
И если старшему нужен максимально эффективный удар, то достаточно напомнить Нордану, что мне может угрожать опасность.
– Поэтому Рейнхарт адресовал отдельный взгляд Норду. Слегка демонстративно, на мой вкус, но цель достигнута.
Добавь его волнение перед встречей с дочерью, и взрывоопасная смесь обеспечена.
– А что думаешь ты? – объятие, аромат сандала и лета, тепло тела, рука, поглаживающая по волосам, приносили чувство покоя, защищённости. Что бы ни случилось, Дрэйк убережёт Эстеллу.
– Безусловно, нет острой нужды обвинять Веледу во всех проступках Рейнхарта и выставлять за ворота. Но не стоит оставлять её без надзора и слишком уж ей доверять.
По задумчивой интонации понимаю – в отличие от собрата, Дрэйк не видит в девушке прямой угрозы для меня, но взвешивает, решает, можно ли получить выгоду из её присутствия здесь.
– Дрэйк, она такая же, как Эсти, – напоминаю я. – Такая же, какой будет наша дочь. Предполагаемый отец обманывал и использовал её, и ты тоже хочешь разыграть девушку, словно козырную карту?
– Не хочу, – мужчина отвечает не сразу, после паузы короткой, обжигающей жёсткой непреклонностью, – однако если потребуется – использую. Айшель, не только для Норда на первом месте безопасность твоя и наших детей. И если вдруг возникнет вопрос выбора между вашими жизнями и Веледы, то… ты и сама знаешь, что я предпочту.
Нас. Меня, крохотную ещё искру жизни нашей дочери, Эстеллу. Звёздочка часть меня, а Веледа всего лишь случайная знакомая, почти посторонняя, разменная монета в очередной партии братства, на сей раз между младшим и старшим поколениями.
– Возможно, она пара Бевана, – шепчу я.
Мне жаль Веледу. И я боюсь за дочерей.
И знаю, что в сложной ситуации тоже выберу их жизни. Такой выбор сделала бы всякая любящая мать, но мне стыдно, что я столь мало стремлюсь к общему благу, к счастью для всех.
В храме меня непременно осудили бы за низкий, недостойный истинной жрицы Серебряной эгоизм и малодушие.
– Возможно, – соглашается Дрэйк спокойно. – И в первую очередь он обязан защищать свою женщину, думать о её безопасности, не дожидаясь, пока этим займутся другие. Принять на себя ответственность за неё. Легко лезть на условные баррикады революции, или ввязываться в любую иную сумасшедшую авантюру, зная, что тебе нечего терять, что от твоей жизни никто не зависит.
Я подняла голову, собираясь возразить, вступиться и за Бевана, и за Веледу, но дверь распахнулась неожиданно, и в спальню стремительно вошёл Нордан.
– Ей здесь не место, – он раздражённо захлопнул дверь, приблизился к кровати и, потянувшись через постель, поцеловал меня в висок. – Не здесь, не сейчас и желательно вообще никогда.
– Ты уже беседовал с Веледой? – спросил Дрэйк.
– Попытался. Тут же возник Бев и заявил, что его ненаглядная ветреница не должна и не обязана ничего нам говорить и любые её беседы с нами – и под «нами» он подразумевает тебя и меня, – будут проходить сугубо в его присутствии. Кажется, Бев решил расширить поле деятельности и за компанию стать адвокатом.
– Вы хотите… допросить её? – уточнила я настороженно.
– Побеседовать, – поправил Дрэйк. – И желательно, чтобы при этом присутствовали все мы.
– Норд, – я высвободилась из объятий, села, – мне кажется, Веледа не причинит вреда Эсти. Они ведь похожи…
– Только происхождением. Не забывай, котёнок, Веледу воспитал Рейнхарт. Даже мы, поступившие под его начало уже в довольно зрелом возрасте, и то до сих пор чувствуем результат его влияния на нас. А теперь представь, что Рейнхарт мог посеять и взрастить в неразумном ребёнке, девочке, считавшей его отцом и едва ли не богом.
Это ужасно. Ужасно осознавать, как день за днём, год за годом старший обманывал слепо верящую ему малышку. Ужасно понимать, что Нордан прав по-своему.
– Но она пошла против него, – оправдание жалкое, робкое, но что ещё сказать, когда разрываешься между страхом за свою дочь и сочувствием к девушке, рождённой той, кто была моей сестрой по вере?
– Детям свойственно бунтовать, – заметил Нордан снисходительно.
– Можешь ему поверить: у Норда большой опыт по части бунтов, подростковых в том числе, – добавил Дрэйк не без лёгкой насмешки.
Я покачала головой, желая прекратить бессмысленные споры.
– Лиссет вернулась?
– Да. Я слышал её шаги, пока пытался донести до Бева всю степень его заблуждений, – ответил Нордан. – Видимо, лисья гулянка прошла успешнее, чем наша, раз лисичка соизволила явиться лишь под утро.
– Примерно через час в гостиной, хорошо? – Дрэйк снова поцеловал меня в макушку. – И передай Лиссет, чтобы тоже пришла.
Я кивнула и встала с постели. И, пожалуй, что бы ни говорили мужчины, надо зайти к Бевану и Веледе и узнать, не нужно ли девушке чего-то из мелочей, необходимых каждой женщине.
* * *
Веледа
– Просто небольшая беседа. Расскажешь вкратце о себе, ответишь на вопросы, если таковые возникнут, а их, уверен, у Дрэйка и Норда куча. Разумеется, никаких слишком личных вопросов я не допущу, – Беван умолк на мгновение и добавил: – Во всяком случае, ты точно не должна и не обязана на них отвечать.
Кусок в горло не лез, но я заставляла себя надкусывать бутерброд, жевать, запивая горьким кофе без молока и сахара. Верх идиотизма после всего взять и умереть от истощения.
– Спасибо.
– За что теперь?
– За всё.
За минуты покоя – к огромному моему облегчению, Беван вышел в коридор сразу же, не дав Нордану начать то, что собрат почти деликатно назвал «побеседуем». За споры с Норданом в попытке защитить меня и позволить находиться в одном доме с леди Ориони. За завтрак, принесённый на подносе в спальню. За одежду, одолженную у Айшель.
За то, что вообще возится со мной.
– Тебе не стоит так часто благодарить меня. Я преследую и свои корыстные интересы.
– Да? И какие же?
– Во-первых, – Беван отогнул указательный палец, – на меня возложена божественная миссия по развалу братства и твоё спасение меняет расстановку сил в нашу пользу. Во-вторых, мне требуется поощрение и желательно не только моральное. Ну и, в-третьих, где это видано, чтобы в финале истории главный герой остался без принцессы?
– То есть я ценный приз? – улыбнулась я невольно.
– Ты принцесса, – поправил Беван. – Принцесса для меня.
– Я не принцесса, – покачала я головой.
– Как знать.
Если я принцесса, то и впрямь – лишь для него. Для остальных же я объект, орудие, незваная гостья. Если задуматься, то теперь у меня и дома нет – нет больше ни места, ни людей, к которым я могла бы вернуться.
Даже Кадиима отныне нет.
По крайней мере, для меня.
И кольцо, надетое по привычке на палец, казалось безжизненным, пустым, словно обычное украшение.
В дверь тихо постучали, и Беван шагнул к створке, открыл. Я увидела по ту сторону порога леди Ориони и чуть позади вторую девушку, Лиссет Элери, рассеянно перебиравшую тёмно-синие лепестки маленького букета фиалок.
– Всё в порядке? – спросила Айшель, через плечо мужчины бросив на меня обеспокоенный взгляд. – Может, нужно ещё что-нибудь?
Беван обернулся ко мне, посмотрел вопросительно. Я сделала глоток кофе, поставила чашку на поднос и поднялась с кровати.
– Всё хорошо, спасибо за одежду и заботу, – поблагодарила я искренне. Мне надо решиться, хочу я того или нет. – Леди Ориони, могу я вам… сказать кое-что?
– Сейчас? – уточнила Айшель и в карих глазах мелькнула тень настороженности.
– Да, я… хотела бы сказать это до… беседы.
Дрэйк, быть может, и позволит, но Нордан…
Едва ли.
– Ледышка не одобрит, – протянула Лиссет.
– Его ледяное величество вообще крайне редко что-либо одобряет, – возразил Беван саркастично и отступил в сторону, пропуская девушек в спальню. – Но мы же будем рядом, верно? Веледа, или ты хочешь поговорить наедине?
– Ничего конфиденциального, – отмахнулась я.
Девушки вошли в комнату, и Беван, предварительно осмотрев коридор, закрыл дверь. Айшель нерешительно приблизилась ко мне, Лиссет, продолжая перебирать цветы, присела на край комода.
– Очередной знак внимания от твоего нетайного поклонника? – насмешливо заметил мужчина.
– Не совсем, – Лиссет задумчиво, мечтательно улыбнулась своим мыслям.
– Леди Ориони… – начала я, но Беван жестом перебил меня:
– Можно и по имени, мы же не при дворе, чтобы официоз разводить.
– Хорошо. Айшель, ты помнишь Кадиима, духа и моего хранителя?
Она медленно кивнула, глядя на меня непонимающе. А я не могла избавиться от мерзкого, липкого ощущения, будто предаю Кадиима, вот так легко отдавая его, словно вещь, в чужие руки.
– Когда-то давно маги старого мира заключили его и других духов в специально созданные для этого артефакты, ставшие для духов тюрьмой, – я торопливо, не позволяя себе передумать, сняла кольцо и протянула Айшель. – Тот, кому принадлежит артефакт, является и хозяином духа. Многие годы я полагала себя… владелицей кольца и лишь недавно поняла, что на самом деле принадлежит оно па… – я научусь, я привыкну называть его по имени, – Рейнхарту. И сейчас артефакт должен находиться у… достойного человека. Возьми его, пожалуйста.
Беван нахмурился, Айшель растерянно посмотрела на кольцо на моей ладони.
– Но…
– Кадиим опустился перед тобой на одно колено – наверное, это что-то да значит, – я несколько нервным, резким движением сунула артефакт в руку девушке. – Возьми его и надень.
– Веледа, что ты… – Беван шагнул было к нам, Лиссет насторожилась почуявшим неладное хищником, но Айшель вдруг поджала губы, вглядываясь пристально в артефакт, будто видела в нём нечто, недоступное мне, и надела кольцо на средний палец правой руки.
* * *
Айшель
Вижу его второй раз в жизни. Обыкновенное золотое кольцо, немного потемневшее от времени, увенчанное гладким чёрным камнем. В ледяной комнате артефакта на Веледе не было и на первом императорском балу тоже. Я уверена, что до вчерашнего вечера не видела ни его, ни подобных ему предметов.
И всё-таки кольцо кажется знакомым. Едва уловимо, на тонкой, зыбкой грани осознания смутного этого ощущения.
Когда Веледа вложила его мне в руку, я не попыталась вернуть нежданный дар, не отбросила вопреки предупреждениям, вопреки собственным робким опасениям. Артефакт тёплый и в черноте камня вспыхивали крошечные серебряные искры, рассыпались блёстками по шелковистой глади кристалла, завораживали пламенем свечи, текучестью воды. Рождали странное, успокаивающее понимание, что всё хорошо, что артефакт не причинит мне вреда.
Только не он.
Только не мне. Не нам.
Шорохи за спиной, встревоженный голос Бевана:
– Веледа, что ты…
Я надела кольцо, и оно село мгновенно, как влитое, словно было создано для моих тонких пальцев.
