Глава 1
– И лот номер три достаётся… прекрасной госпоже в чёрном!
Мне?
Поверить не могу!
Я приобрела раба.
Настоящего!
Довольно высокого, черноволосого, широкоплечего, с мускулистым телом, глядя на которое почти все участницы аукциона вступили в ожесточённую борьбу за обладание этим лакомым кусочком.
А он достался мне.
А мне он – вот ирония! – и не нужен вовсе. И поучаствовала я в аукционе скорее из азарта и процесса ради. Когда ещё представится возможность принять участие в аукционе, где лоты – отборные человекоподобные красавцы мужчины с телами, какие не всегда встретишь в обычной жизни?
Вношу требуемую сумму и получаю раба в полное своё распоряжение. На один стандартный час. Один из сотрудников аукциона, любезная девушка-андроид, выдаёт мне пульт управления ошейником и пластинку-ключ с номером приватной кабинки, где мне предстоит уединиться с рабом. Затем проводит краткий инструктаж и уточняет ровным тоном, имеются ли у меня особые предпочтения или фантазии, кои я жажду претворить в жизнь именно с этим невольником и именно в течение означенного срока.
Отрицательно качаю головой.
Не имеются.
И воплощать свои эротические фантазии в компании этого бедолаги, что смотрит на меня украдкой с несчастным выражением лица, не намерена.
У меня есть возлюбленный, Дарран, и через месяц мы зарегистрируем наш брачный союз, станем не просто любящей друг друга парой, но парой официальной, женатой, станем супругами, идущими по жизни рука об руку. Пускай между нами нет эмпатической связи, нет пресловутой эрин сантиси, однако чувства наши от того не ослабевают.
А раб куплен просто так, забавы ради.
Раз уж я притворяюсь, будто у меня отпуск, и раз уж я оказалась на межгалактической станции «Мэджик», известного центра беззакония, вседозволенности, больших денег и работорговли, особенно мужской, то надо соответствовать.
Выходим из зоны, где проводится аукцион, в общий зал клуба. Звуконепроницаемый силовой барьер, скрывающий всех находящихся внутри, гаснет, пропуская нас двоих, и вновь наливается светом за спиной печального раба. В зале клуба «Сладкие фантазии» куда более шумно, нежели в аукционной зоне, музыка, голоса и взрывы смеха сливаются в коктейль невообразимого ядрёного цвета. Иду первой, раб нога за ногу плетётся за мной. Его единственная одежда – обтягивающие чёрные штаны, его единственный аксессуар – узкий металлический ошейник, обнимающий крепкую шею. Он следует за мной с подобающей покорностью, низко опустив голову, не обгоняя и не задавая вопросов, но я вижу, его порядком утомили все эти женщины, которым клуб сдаёт его напрокат, словно вещь.
У барной стойки замечаю Эйса. Он охотник за головами и Эбби, моя кузина и настоящая причина, по которой я примчалась на станцию, наняла его для охраны и сопровождения. Мне не вполне понятно, почему она выбрала именно его – кто вовсе нанимает охотника за головами в качестве телохранителя? – но подозреваю, что Эбби и Эйса связывает некая общая история, о коей мне не говорят. Сестра уже побывала на «Мэджике» недавно, а охотник, сколь возможно судить, живёт на станции, так что между ними наверняка что-то да есть. Знакомство, чуть более близкое, продолжительное, нежели Эбби пытается представить, совместный полёт, участие в одной заварушке. Мне кажется, всё это невероятно сближает. Сама я не пробовала, но твёрдо в том уверена.
И он весьма привлекателен.
И накануне мне хватило нескольких часов, проведённых в компании кузины и охотника, чтобы заметить, как он на неё поглядывает украдкой.
А потом я вижу его.
Он сидит за барной стойкой рядом с Эйсом, похожий на тень, что вот-вот истает бесследно в переплетенье разноцветных лучей прожекторов. Они беседуют о чём-то, и охотник салютует собеседнику стаканом с тёмным напитком. Эйс замечает меня, умолкает. Расстояние и музыка не позволяют расслышать ни слова, но я вижу, как его губы перестают двигаться, когда он смотрит в мою сторону. Улыбаюсь в ответ приклеенной улыбкой, машу рукой и не могу отвести глаза. Выгляжу, наверное, дура дурой и даже хуже.
Очередной легкомысленной, избалованной богачкой, впервые попавшей на «Мэджик», тут же потерявшей голову от обилия доступных, разномастных мужчин и оттого кинувшейся на первое попавшееся мужское тело, какое только смогла оплатить.
Кажется, Эйс именно так и подумал.
Собеседник его молчит. Смотрит на меня поверх стакана с ярко-зелёным напитком, изучает, словно насквозь видит. Он черноволос, но на том его сходство с мнущимся за моей спиной рабом и заканчивается. Даже расстояние, неверное освещение и обычная одежда не способны скрыть отсутствия идеально вылепленного мускулистого тела. Он выглядит старше, и внешность его кажется человекоподобной, не отличающейся от моей или охотника.
В нём нет ничего особенного.
И всё же приходится приложить усилие, чтобы заставить себя сдвинуться с места и пойти к лестнице, ведущей к приват-кабинкам, расположенным на галерее выше основного зала.
Приходится приложить усилие, чтобы повернуться к собеседнику Эйса спиной, уйти, сопровождаемая другим мужчиной, чувствуя чужой взгляд, продолжающий меня исследовать неспешно.
Рабу деваться некуда, он послушно идёт за мной, переступает порог кабинки и опускается на колени, едва завеса непроницаемого силового барьера отрезает все звуки зала. Кабинка больше, чем я ожидала, пусть бы и всё равно невелика. В ней нашлось место изогнутому дугой дивану и широкому креслу, обтянутым искусственной чёрной кожей, низкому столику перед ними и второму, повыше, у стены. Стоит мне приблизиться к нему, как на светлой серебристой стене вспыхивает меню бара, предлагая напитки и лёгкие закуски.
Я уже выпила… сколько таких вот разноцветных коктейлей, прежде чем начался аукцион?
Два, три?
Или четыре?
Они некрепкие и я высшая арманка, а высшим арманцам сложнее напиться.
Только почему в голове шумит так, словно я тех коктейлей выпила два десятка залпом?
Бросаю ключ и пульт на столик у стены, и они с тихим стуком падают на полупрозрачную столешницу. Иду к дивану и сама падаю поперёк сиденья, откидываю голову на изголовье. Раб следит за мной исподлобья, настороженно. Подозреваю, ещё немного, и он окончательно перестанет понимать, чего от меня ожидать. С преогромным удовольствием отправила бы его восвояси, да только куда? Болтаться по клубу, будто он свободный посетитель, рабу нельзя. Беспрепятственно покинуть «Сладкие фантазии» он наверняка не может, а освободить его не получится при всём желании, даже если я торжественно вручу ему пульт от ошейника. Андроид, помнится, заверила, что всё абсолютно безопасно и с того пульта, что выдавали победительницам аукциона, отключить и снять ошейник невозможно. И, само собой разумеется, рабы клуба идеально выдрессированы и им и в голову не придёт причинить вред посетительнице, если только подобное не будет оговорено и согласовано заранее.
– Что желает моя госпожа? – наконец вопрошает раб, не иначе как устав ожидать от меня приказаний.
– Госпожа желает оказаться в другом месте и в другое время, – закрываю глаза и пытаюсь представить это место и время.
Возможно, дома на Армане, рядом с Дарраном, и чтобы никогда не видеть ни «Мэджика», ни этого сектора, ни того мужчину, что беседовал с Эйсом.
– Боюсь, осуществить это желание мне не под силу, госпожа.
– Гелена. Меня зовут Гелена, – открываю глаза.
Кабинка, озарённая приглушённым голубоватым светом. Согнутая мужская спина между вторым столиком и креслом. А Арман по-прежнему очень далёк от меня.
И Дарран.
И вся моя жизнь, идеальная, блестящая жизнь дочери клана высших, и впрямь состоятельной, избалованной, не знавшей ни отказов, ни бед.
– Встань.
Он поднимается, но плечи и голову держит опущенными и взгляд от пола не отрывает.
– Сядь, что ли, куда-нибудь. Или выпить себе возьми. Или поешь, если хочешь… если закусками в меню возможно утолить голод, конечно.
– Нам нельзя ничего пить и есть во время сеанса с клиенткой, госпожа.
– Гелена.
– Госпожа Гелена, – повторяет раб послушно.
– Я тебе разрешаю. Можешь выпить… да хотя бы безалкогольное что. И сядь, пожалуйста.
Он садится.
Обратно на пол.
– На предмет мебели, предназначенный для сиденья.
Он встаёт и опускается на край дивана, на расстоянии достаточном, чтобы я не посчитала новое его местоположение за вторжение в моё личное пространство. Продолжает сутулиться, голову не поднимает и руки держит неловко сложенными на расставленных коленях, словно не знает, куда пристроить собственные конечности.
– Мы побудем тут до истечения отпущенного срока, раз уж я тебя выкупила, а после разойдёмся. Опасаться тебе нечего, я ничего от тебя не потребую и не жду. Можешь делать что хочешь… правда, выбор занятий здесь невелик, но, по крайней мере, тебе не придётся делать то, что ты делаешь во время… хм… сеансов с клиентками. Главное, меня не трогай.
– Почему? – в карих глазах отражается вопрос, ответить на который я не способна.
Вернее, я не хочу на него отвечать.
Я боюсь на него отвечать.
– Я успел чем-то вас прогневать, госпожа Гелена?
– Нет, – я смотрю на зеркальный потолок кабинки и вижу в нём себя, тоненькую темноволосую девушку в чёрном платье-мини, полуголого раба и диван. Отличное сочетание, почти столь же бессмысленное, как половина моей жизни. – Твоей вины в том нет. Это я… моя причуда. Знаешь, некоторое время назад моя двоюродная сестра покинула родную планету, внезапно, без предупреждения и объяснения причин. Её брат бросил всё, отправился на поиски и пропал. Мою кузину тоже вскоре внесли в списки пропавших без вести. Но недавно оба они неожиданно вернулись. Оказалось, что кузена захватили в плен и продали на «Мэджике» как раба, а кузина долго его искала, нашла и помогла спастись. Только не спрашивай, каким образом всё вдруг так перемешалось. Однако моя непоседливая кузина недолго наслаждалась спокойствием и домашним комфортом. Недавно она снова улетела с Армана и снова ничего толком не объяснила. И я полетела за ней. Выследить её оказалось несложно. Кузина вернулась на станцию, наняла телохранителя из числа местных свободных обитателей и купила себе раба. Они трое там, в зале.
Указываю на силовой барьер, пусть и понимаю, что рабу и дела нет ни до моих родственников, ни до их причуд.
– Я уговорила кузину прийти в клуб. В секторе для гостей мне сунули приглашение на вечеринку в «Сладких фантазиях» и я загорелась идеей сходить. Почему нет, решила я? Я думала, это будет что-то вроде отпуска, эдакая внеплановая возможность развеяться, развлечься перед регистрацией… заодно разузнаю, что скрывает кузина. А она скрывает, знаю, и на станцию прилетела вовсе не ради приобретения невольника. А теперь…
– Что-то случилось, госпожа? – спрашивает раб осторожно.
– Да, – признаю очевидное. Ему, незнакомцу, что так незнакомцем для меня и останется, можно признаться. – И нет. Не знаю. Быть может, это ничего не значит. Я ведь ничего не чувствую… не чувствую ничьих эмоций… а раз так, значит, это не оно. Не может быть оно. Не должно быть. А что я так загляделась… хотя издалека видно, что он… совершенно обыкновенный, никакой, смотреть не на что… и знать я его не знаю, чтобы меня могло впечатлить что-то ещё, помимо внешности… Может, выпитые коктейли в голову ударили? Вот на тебя смотреть очень даже приятно, а он…
– Кто, госпожа?
– Всего лишь случайный мужчина в зале. Не раб и наверняка сомнительная личность, учитывая, с кем он разговаривал.
Невольник молчит, глядя в пол. И спрашивает вдруг, тихо-тихо, на грани слышимости:
– Что будет потом, госпожа?
– Я надеюсь, что это действительно ничего не значит. И не будет значить никогда. Потому что у меня очень хорошая жизнь. Благоустроенная, замечательная, счастливая. И я хочу, чтобы она оставалась таковой и впредь.
Вновь закрываю глаза.
А что будет потом в смысле более узком, сиюминутном?
Потом я верну раба.
И напьюсь.
Да, напиться и забыться – прекрасная идея. И надеяться, что поутру и впрямь ничего-то не будет иметь значения.
Глава 2
Поутру меня ждёт похмелье, неизбежное, как восход солнца над планетой.
Визит Эбби в компании её раба. Его зовут Адоннис, у него бледная сиреневая кожа, длинные чёрные волосы и одет он так, словно сошёл со старинного полотна давным-давно ушедшей эпохи. В широком рукаве расшитой кружевами рубашки он прячет нож и, похоже, готов защищать свою госпожу до последнего вздоха. Я украдкой сравниваю его с Эйсом и гадаю, кто из них нравится Эбби больше. А может, оба сразу?
И новость, что сестре срочно понадобилось отправиться на какую-то неведомую планету под названием Шетла и что полетит она не на своей яхте, но на большом корабле, раздобытом Эйсом.
Я не понимаю ровным счётом ничего и отнюдь не похмелье тому виной.
Что за Шетла, зачем туда мчаться сломя голову? И чем не угодила «Танцующая над бездной»? Спору нет, яхта невелика, как положено звездолётам её класса, но все мы распрекрасно туда поместимся. Эбби в её загадочных путешествиях сопровождает андроид по имени Лисса, а синтетикам в принципе не нужно много места. Адоннис, сколь подозреваю, свою госпожу не оставит, даже если Эбби сию минуту дарует ему свободу и велит идти куда он пожелает. Эйс, похоже, с нами. Итого четыре человека и один андроид, в самый раз для яхты габаритов «Танцующей».
Вместо разумных объяснений Эбби принимается растолковывать мне, почему я с ней не лечу.
Я? И не полечу?
Вот уж нет!
И пускай попробует меня разубедить. На что спорим, что в этом словесном поединке победу ей не одержать?
Спустя полчаса мы вчетвером тащимся на нижний уровень зоны ангаров, где, по уверениям Эйса, ожидает обещанный большой звездолёт. Я по-прежнему не понимаю, зачем Эбби потребовался корабль больших размеров, и Эбби, судя по выражению её лица, не понимает этого тоже.
И поджидает нас не только звездолёт.
Мне кажется, я замечаю его раньше всех, хотя я ниже ростом, чем остальные, и иду позади, а этот уровень пуст и в широких гулких переходах нет никого, кроме нас. И стоит он в одиночестве перед дверью ангара, высокая чёрная фигура на фоне тусклого светлого металла.
– Наконец-то, – он поворачивается к нам и, похоже, совсем не замечает меня за спинами Эйса и Эбби.
А я замечаю всё, что не сумела разглядеть накануне. Лицо со строгими чертами, тонкие губы, крупный нос с горбинкой, голубые глаза. В нём всё ещё нет ничего особенного, но я опять не могу отвести от него взгляда.
Хорошо, что за Эбби да рядом с Адоннисом меня толком не видно. Я теряюсь на фоне яркой сестры и её необычного раба и мимолётно радуюсь этому, потому что выгляжу я не лучшим образом и глуповатое выражение лица человека, впервые узревшего нечто прежде невиданное, удивительное, меня наверняка не красило.
– Раш Джар Ллер, рептилоид с Вейры, – представляет Эйс.
Рептилоид?
Он?!
Но он гуманоид, выглядит человекоподобным и даже цвет его кожи не отличается от моего или охотника! Да рядом с ним Адоннис кажется куда более экзотичным, непривычным взгляду, нежели этот… этот… рептилоид.
Невозможно.
Такого просто быть не может.
Не должно быть.
– Вейры любят маски, – добавляет Эйс насмешливо. – А это госпожа Сейрамид с Армана. И ещё одна госпожа Сейрамид. И пуга… раб госпожи Сейрамид.
Раш равнодушно пожимает плечами, подчёркивая, что ему и дела нет до чужой реакции на его происхождение, и отступает к панели сбоку от двери. Набирает код, подтверждает, и створка медленно открывается.
