Глава 1
Книгу я открыла в метро.
Ехать далеко, перегоны между станциями длинные и случайно попавшее в руки чтиво казалось неплохой возможностью скоротать время.
Не всё же сидеть безвылазно в социальных сетях.
Слившаяся в страстном объятии пара кокетливо взирала на меня с приторно-розовой обложки. Развевались волосы и широкая юбка героини, трепетала белая рубаха, распахнутая на груди героя, широкой, мускулистой и идеально эпилированной. Название было под стать.
«Плен его страсти».
На самом деле я не поклонница романов подобного толку. По молодости лет прочитала пару-тройку умыкнутых у мамы книг, больше из интереса к описанию этих загадочных постельных сцен, нежели из действительного увлечения жанром, а затем, удовлетворив любопытство, благополучно о них позабыла. Классика – ещё куда ни шло, но вот это вот всё… Однако бабуля, торговавшая книгами в переходе, выглядела до того несчастной, никем не замечаемой, что я вынырнула из бесконечного людского потока и купила первое, за что взгляд зацепился. А зацепился он за розовое непотребство.
Надо было взять раритетную кулинарную книгу.
Всё больше пользы было бы.
Откинувшись на твёрдую спинку сиденья, я открыла книгу. Прочитала первую страницу. Героине, благородной девице на выданье, надлежало в кратчайшие сроки найти себе мужа, а иначе ждала её страшная-престрашная участь зваться старой девой в двадцать с хвостиком лет.
Ужас-то какой.
Я перевернула несколько страниц.
Вот и герой. Красив, обаятелен, известен на весь высший свет как завзятый повеса, ловелас и едва ли не дьявол во плоти.
Угу, верю-верю.
Пролистнула ещё немного, пробежалась по тексту по диагонали.
В историю успел вмешаться молодой король и коварный демон-соблазнитель…
Какой ещё демон? Вроде роман исторический и демонов там быть не должно.
Внезапно яркий свет затопил мерно покачивающийся вагон. Я вскинула голову, посмотрела в окно напротив, предполагая, что электричка вышла из подземного тоннеля на наземную часть пути, но света почему-то оказалось чересчур много. Он стремительно заполнял пространство, поглощал всё и всех вокруг, бил по глазам. Не выдержав, я зажмурилась, отвернулась.
Момент, когда рокот движущейся электрички исчез, истаял в небытие, прошёл мимо меня.
И пропажу ощущения движения транспорта я хватилась не сразу.
Вот всё было, неизменное, как небо где-то вверху, и вот всё пропало, будто никогда не существовало вовсе.
Какое-то неуловимое мгновение я словно парила в пустоте, в слепящем белом ничто. Подумать о чём-либо, толковом и не очень, не успела, испугаться тоже. Лишь почувствовала, как сдавило горло.
А затем я упала.
Будто в вакууме болталась, пока некто невидимый не включил гравитацию, и та не притянула меня к ближайшей горизонтальной поверхности.
Поверхность оказалась твёрдой что камень и столь же холодной, негостеприимной. Я лежала на ней в позе морской звезды и жадно хватала ртом воздух, только сейчас осознав, что в ничто наблюдался дефицит кислорода.
Глаза открыла не сразу.
А когда открыла, сразу захотела закрыть.
Высоко вверху простирался стрельчатый свод, подсвеченный плавающими взад-вперёд золотистыми огоньками. Двигались огоньки самостоятельно, по неведомой хаотичной траектории, то сталкиваясь друг с другом, то расходясь, отчего свет дрожал, колебался и иногда мигал. Свод перетекал в серые каменные стены, замыкающиеся в относительно небольшое – особенно при такой-то высоте потолка – помещение, мрачное, пустынное и готичное донельзя. Посреди него я и лежала, прямёхонько на полу, видом своим ничем не уступающим стенам. Вокруг распростёртого моего тела горели оплывшие наполовину свечи, расставленные явно кругом, а за пределами трепещущих язычков стоял неопознанный тип в чёрном балахоне до пят. Низко надвинутый капюшон и рассеянное освещение скрывали лицо балахонистой личности, и оставалось только гадать, что он сумел рассмотреть в раскрытой книге, которую держал в руках.
Книга впечатляла.
Увесистая, громоздкая, в чёрной обложке, с желтоватыми страницами. Не чета случайно прикупленному любовному романчику, легонькому, тоненькому…
Роман исчез.
Вместе с сумкой.
Хорошо хоть, одежда на мне осталась.
Балахонистый тип поднял голову, чуть подался к свечному кругу, словно только сейчас обнаружив, что он не один.
– Ты ещё кто?
Голос мужской.
Удивлённый.
Неприятно так удивлённый.
Товарищ не в курсе, кого он жертвоприносить собрался? Внимательнее надо быть, батенька, при похищении…
Я приподнялась на локтях. Чувствую себя обычно, никаких признаков, что меня могли накачать снотворным или ещё какой дрянью, дабы беспрепятственно… похитить из метро? Из вагона движущегося состава, где, помимо меня, было полно народу? Не час пик, конечно, и в вагоне даже пара свободных мест оставалась, но… другие пассажиры ведь были?
Были.
И пускай времена нынче такие, что люди мало на что внимание обращают и ещё меньше тех, кто рискнёт вмешаться в нечто очевидно противозаконное, однако не настолько же всё печально, чтобы на глазах свидетелей женщину похитили, а никто и не дёрнулся бы?
Забрали из вагона, затем со станции… и ни единая живая душа и глазом не моргнула?
– Кто ты, отвечай, – твёрже, резче повторил товарищ в балахоне.
Я села.
– Полина. Королькова Полина Игнатьевна, тысяча девятьсот восемьдесят пятого года рождения, не замужем, не привлекалась, – зачем-то принялась я перечислять. – Детей нет, судимостей тоже нет, налоги плачу исправно.
Ответил балахон не сразу.
– Ты… человек? – наконец уточнил настороженно.
– Хомо сапиенс, – подтвердила я.
– Хомо… кто? Первый раз слышу о таких, – жертвоприноситель перевернул страницу-другую. – И в «Большом перечне всего живого и сущего» о нём не упоминалось... или эти хомо из мёртвых?
– Какие мёртвые? – возмутилась я. – Я живая… была, по крайней мере. И я человек. Хомо сапиенс – это человек разумный.
– Да? – начинающий сатанист-любитель снова зашелестел страницами. – А из какого ты мира, Король… ева… ова…
– Можно просто по имени – Полина, – разрешила я. А то, боюсь, он сейчас так исковеркает вроде бы несложную фамилию, что даже мой папа её не узнает.
– А мир какой?
– Земля. Четвёртая планета от Солнца.
Страницы зашелестели пуще прежнего.
Я поднялась на ноги, отряхнула штаны и куртку.
Пентаграмма на полу не нарисована, только россыпь непонятных, похожих на руны белых значков возле каждой свечи. Других сатанистов в зале нет. Сам зал округлой формы, без окон, и единственный видимый глазу выход располагался за спиной балахона. Тот остервенело листал книгу, иногда замирал и начинал судорожно водить пальцем по странице, бормоча что-то неразборчивое себе под нос.
– А вы… ты кто? – решилась спросить я.
– Я? – и столько удивления в простом местоимении, будто он не ожидал, что я вообще могу поинтересоваться его именем.
– Да. Как тебя зовут?
– Диомид Эрнестус Майарандо.
А ещё моя ФИО ему не угодила.
На свою бы посмотрел.
Я сделала осторожный шаг к свечному кругу, прикидывая, как лучше обойти балахонистое препятствие и сумеет ли он меня догнать в нелепом этом наряде, если я побегу. Я в кедах, удобных, не стесняющих движение штанах и во вполне себе приличной физической форме. Если выберу подходящий момент и рвану, то фига с два он успеет меня перехватить.
– Некромант, – преспокойно добавил этот… Диомид и вновь уткнулся в книгу.
– Некро… мант?
– Да, некромант. Почему это всех так удивляет?
Как бы не каждый день слышишь от человека чистосердечное признание, что он некромант.
Ну да у каждого свои недостатки.
– Я впервые вижу некроманта, – сообщила доверительным шёпотом.
Высокая, массивного вида дверь за спиной любителя мёртвых была закрыта. Но вряд ли заперта.
– А я впервые вижу, чтобы посредством ритуала Ашиони возможно было призвать человека из-за межпространственной грани. Из какого, ты сказала, мира?
– Планета Земля.
От свечи к свече тянулись дорожки блестящего чёрного порошка. Я растёрла носком кеды ближайшую ко мне и поморщилась, когда взметнувшееся облачко серой пыли осело на обуви графитовыми пятнами.
– Не подскажешь, в какой перечень эта твоя планета Земля входит?
– В большой галактический перечень звёздного кольца, – я перешагнула порошковую линию.
– Что это за перечень… первый раз слы… – некромант-любитель – не может опытный специалист, даже в воображаемой сфере деятельности, первый раз слышать о стольких вещах сразу! – поднял голову и отшатнулся, обнаружив меня по эту сторону круга. – Как ты…
Наверное, это и есть подходящий момент.
И я рванула.
Пересекла зал, ухватилась за массивное металлическое кольцо на двери и дёрнула на себя что было сил. Створка неохотно, но поддалась, открылась, и я бочком протиснулась в образовавшуюся щель.
– Стой, ты куда? – полетел в спину оклик. – Ты же не…
Что именно хотел сказать некромант, выяснять я не стала. Сбежала по широким сбитым ступенькам и помчалась вперёд, не разбирая дороги.
* * *
На улице было холодно. Куда холоднее, нежели я ожидала. Лето нынешнее всяко жарой не баловало, однако чтобы настолько…
И темно. Зябкие сумерки позднего вечера.
Сколько же времени прошло с момента моего похищения?
Не один час, похоже.
Ещё на улице было… как-то неулично.
Кругом мрачные силуэты исполинских деревьев и тёмные кроны их терялись в беззвёздной выси. Промеж неохватных стволов щерились ветвями-плетями низкорослые кусты. Под ноги стелилась разбитая узкая дорожка, и я не сразу сообразила, что замощена она не пресловутой плиткой, но округлыми, неровно выступающими камнями. Споткнёшься на такой и разобьёшь себе всё, чему не повезёт познакомиться с этим замечательным покрытием поближе.
Фонарей нет.
Куда я бегу, неясно.
В обоих смыслах неясно.
И надо бы остановиться и попытаться понять, куда меня могли увезти, но копошащаяся внутри тревога гнала в неизвестность, подпихивала под зад, намекая, что сначала нужно отбежать подальше и уже затем на местности ориентироваться. Если некромант с невыговариваемым псевдонимом догонит, то второго шанса сбежать может не представиться.
Я бежала.
Дорога вела… куда-то да вела. Не может же она закончиться тупиком? Оборваться, потому что у строителей камни закончились?
Вой прозвучал неожиданно.
Протяжный, раскатистый, он взрезал тишину и меня, останавливая наполовину бесцельный бег в никуда.
Собака?
Почему-то крепла уверенность, что собаки воют иначе.
Это же за какой километр меня увезли, что тут волки водятся?!
Всмотрелась в темноту по обеим сторонам дорожки, но, сколь подозреваю, вглядываться в неё можно долго и упорно, однако хищника заметишь, если только он перед самым носом возникнет.
Медленно повернулась вокруг собственной оси.
Волк не возник.
Зато стихший вой уступил место шелесту ветра.
Ветра я не чувствовала и вообще, внизу царил полный штиль.
Шелест зазвучал громче, отчётливее и сменился резкими хлопками. Я вскинула голову и всё, что успела заметить, – как на меня с тёмного неба в вихре сухих листьев обрушивается чёрное крылатое нечто. Отшатнулась рефлекторно, в попытке то ли пригнуться, то ли увернуться от стремительно опускающегося неведомого нечто. Споткнулась о камень и начала заваливаться на спину.
Если неудачно головушкой своей бедовой хрястнусь, то всё, настанет Полине конец безрадостный. И найдут хладный мой труп… а и нескоро найдут-то.
Если вообще найдут.
Крылатая тень накрыла, отрезая небо и кроны деревьев, нависла надо мной, так близко, что даже в потёмках я различила грубо слепленные черты лица и пылающие алым огнём глаза. Вокруг обвились жёсткие руки, и я повисла на них буквально в полуметре от дороги.
Огоньки всмотрелись в меня, и существо выдало хрипловатым голосом:
– Человечка?
– И ты, Брут? – посетовала я.
Нечто рывком выпрямилось, с шорохом складывая широкие крылья за спиной, и заодно вернуло меня в вертикальное положение. Руки убрало сразу, ещё и отступило, словно из нас двоих я была подозрительным существом, которого нужно опасаться хотя бы на всякий случай. Трепещущие живым пламенем огоньки прогулялись по мне от лица до испачканной обуви и поднялись на исходную точку.
– Ты, – сурово, неодобрительно произнесло существо.
– Я, – подтвердила я очевидное.
– Ты человечка, – отчего-то прозвучало почти ругательством.
– Хомо сапиенс, – повторила я уныло.
Огоньки дрогнули.
Надо полагать, вести о существовании человеков неразумных до него тоже не дошли.
Следовало признать, загримирован он неплохо. Кажущееся нарочито нечеловеческим лицо и в то же время весьма недурная мужская фигура, облачённая в одни лишь свободные штаны. Плоский живот, крепкий торс, широкие плечи, мускулистые руки. И высок – некромант, пожалуй, пониже меня будет, девушки высокой, миниатюрностью не отличающейся. Подтянут, но не перекачан – всё, как я люблю. Даже жаль, что в сумерках не рассмотришь в подробностях. В обычной жизни, как ни крути, хорошо сложенные образчики идеального мужского тела встречались куда реже, чем хотелось бы.
Впрочем, в некоторых нюансах темнота играла на руку незнакомцу. Скрывала крепления крыльев, прятала страховочный трос – не прилетел же он сюда на этих самых крыльях? – и придавала гриму нужную степень натуралистичности, маскируя возможные огрехи. Не знаю, правда, как они добились такого впечатляющего эффекта с глазами, но… нынешние технологии далеко шагнули.
Выходит, меня похитили с целью добровольно-принудительного участия в ролевой игре? Некроманты, крылатые существа – очень уж фэнтезийно.
– Послушайте, – заговорила я как можно спокойнее, доброжелательнее. – Я понимаю, у всех свои увлечения. Кто-то кукол коллекционирует, кто-то торты печёт, а кто-то аниме косплеит. Но похищение людей – дело уголовно наказуемое и ничего хорошего не принесёт.
– Похищение? – недоверчиво повторил крылатый.
– По-моему, пора сказать стоп-слово.
– Какое стоп-слово?
– Чтобы остановить эти ваши извра… игру.
За моей спиной зазвучал топот. Затем его разбавило тяжёлое сбившееся дыхание.
– Дим! – повысил голос крылатый и махнул когтистой рукой в мою сторону. – Это что такое? Ты кого поднял?
Я обернулась.
Бегал некромант препаршивейше. Не думаю, что я успела преодолеть настолько большой отрезок дороги, но и это расстояние далось ему с трудом. Пошатываясь, путаясь в полах отчаянно мешающегося балахона, он поравнялся со мной, покачнулся и согнулся в три погибели, часто, хрипло дыша.
– Она… быстро… бегает… рван задери, сейчас сдохну…
– Предлагаешь вызвать некроманта для поднятия преждевременно почившего некроманта? – саркастично вопросил крылатый.
– Спортом надо чаще заниматься, Дмитрий, – посоветовала я участливо.
Некромант откинул капюшон, открывая всклоченную темноволосую голову, и мрачно посмотрел на меня снизу вверх.
– Какой ещё Дмитрий?
– Он назвал вас Димой. Логично предположить, что…
– Меня она вовсе каким-то Брутом обозвала, – вставил любитель полётов.
– Полина, – некромант кое-как распрямился и замер, держась за бок, – я Дим, а не… Димой. Сокращение от имени Диомид.
– Может, всё-таки пояснишь, откуда ты её поднял?
– Я не поднимал. Я хотел призвать посредством ритуала Ашиони ктал-ха…
– Ктулху?! – уточнила я с содроганием. Это же как глубоко надо в игру погрузиться, чтобы всерьёз рассуждать о призыве кого-то там через ритуал?
