— Кто там кого убил?
Подробности оказались столь потрясающими, что Тиана присела на стул и покачала головой:
— Совсем уже мужики из ума выжили…
И тут же попросила Риту послать слугу, чтоб узнал, тяжело ли ранен герцог Кайрис или удар короля действительно освободил её от данного обещания. Через несколько минут баронесса Борик ворвалась в комнату с криком:
— Он жив!
И это сообщение оказало на Мегану действие, не сравнимое с мокрым полотенцем. Она соскочила с кровати и заявила:
— Я должна его увидеть!
— Увидишь, если найдёшь, — пообещала Тиана. — Но только после обеда! Герцогом сейчас лекари занимаются, и ты там нужна, как колёса пустошной повозке.
Не поинтересовавшись планами Риты, баронесса заказала обед на троих. По мнению Тианы они поели в возбуждённо-печальном состоянии: на лицах Риты и Меганы царили грусть и отрешённость, а внутреннее кипение выдавали резкие движения и блеск глаз. Что-то подсказывало баронессе, что сразу после её ухода сестра и Рита отправятся искать бренное тело герцога Кайриса. Одна — чтобы припасть к нему в слезах, а вторая — полюбоваться на это зрелище. Отговаривать их от глупости ни смысла, ни желания не было, и Тиана ушла, предварительно заставив Мегану принять лёгкое успокаивающее зелье.
У себя Тиана, даже не вспомнив о дуэли короля и герцога, уселась за огромную книгу указов и законов Руаты. Дело пошло хорошо, и баронесса читала до глубокого вечера. За ужином она меланхолично подумала, что Менестрель наверняка уже подъезжает к отрогам гор и очень скоро окажется в родительском доме. Хоть кому-то радость…
Выкатив столик в коридор, Тиана разделась, зажгла светильник, вновь уселась перед книгой и принялась штудировать глупые и смешные слова. Хотя сами слова были правильными, но так расставлены, что порой получался полный бред, а иногда законы содержали внутренние противоречия.
Спать она легла поздно. Ворочалась, глядела в темноту и слушала ночную перекличку стражников. Но так и не призналась себе, что ждёт тихого стука в тайную дверь.
Как и ожидала Тиана сестра на завтрак не пришла. Зато, едва баронесса выкатила столик в коридор, перед ней возник слуга:
— Досточтимая баронесса Арлей! Вас хочет видеть королевский лекарь!
— Зачем? — удивилась Тиана. — Что-то случилось с Меганой?!
— И да, и нет, баронесса, — тихо сказал слуга. — Она выгнала всех сиделок из комнаты, где лежит герцог, и пускает к нему только лекаря.
— Мне надо одеться.
Собираясь, Тиана решила, что младшая сестра в здравом уме. Ведь пускает она лекаря к больному. С другой стороны, Мегана больше суток не спит и может свалиться с ног в любой момент. Хотя кто знает, сколько она может выдержать? Но на случай буйства баронесса прихватила маленькую коробочку с иглами синего кактуса. Только это оказалось лишним.
Слуга проводил Тиану в незнакомую часть дворца. За первой дверью на диване сидели три озадаченные девушки в белых передниках и чепцах. Они вскочили на ноги и поклонились, а баронесса решила, что это и есть сиделки, изгнанные от герцога Меганой. И оказалась права — вторая дверь привела в комнату раненого.
— Ти! Он ночью бредил и горит весь! И всё время теряет сознание!
Мегана выглядела ненамного лучше герцога: волосы растрёпаны, глаза заплаканы, да и платье следовало сменить.
— Мег, — ласково сказала Тиана. — Надо пойти помыться и поспать…
— Нет! — выкрикнула Мегана. — Без меня он умрёт!
Тиана открыла дверь и крикнула:
— Найдите и приведите сюда баронессу Борик! И где лекарь?! Или не он меня звал? — Баронесса повернулась к сестре: — А зачем ты выгнала сиделок?
— Они, Ти, все молодые и симпатичные! — заявила Мегана. — И я сама справлюсь! Ты мне веришь, Ти?!
— Верю. Но сейчас придёт Рита, и ты вместе с ней пойдёшь к себе. Душ и постель на три часа. И обязательно поешь. И это не обсуждается.
— Я не могу! — возразила Мегана. — Если он придёт в себя, то…
— То увидит страшную рожу! — оборвала Тиана. — Есть ещё один выход. Ты останешься…
— Да! — улыбнулась Мегана.
— …Я тебя усыплю, а ты здесь будешь лежать и вонять. Возможно, что это понравится герцогу больше.
— Ти злая, злая, злая! — плаксиво наморщилась Мегана. — Я посплю! Только ты, Ти, побудь с ним! Пожалуйста!
— Ну уж нет. Сиделки справятся. И ночью они будут посменно дежурить у кровати раненого. Это их работа. Под твоим присмотром. А ты сможешь подремать на диване. И вообще! Герцог мёртвым не выглядит. И оплакивать его рано.
В дверь постучали, вошла баронесса Борик и присела в реверансе:
— Досточтимые баронессы Арлей!
Посмотрев на герцога, Рита решила с ним не здороваться.
— Добрый день, баронесса, — поздоровалась Тиана. — Простите, если оторвала от дел, но у вас будет непростая задача. Необходимо помыть и накормить Мегану, а потом заставить спать. Иначе лекарю работы прибавится. Справитесь?
— Конечно, баронесса! — заверила Рита.
А Мегана, когда уже выходила, повернулась и горячо заверила:
— Я скоро вернусь, Сай!
— Через три часа, — твёрдо повторила Тиана. Потом повернулась к герцогу: — Можно открыть глаза.
Герцог Кайрис не шевелился, и баронесса тихо добавила:
— Это король промазал на ладонь, а я не промахнусь…
Белки глаз герцога были в красных прожилках, а голос чуть дрожал:
— Когда мне становится хуже, и я… Она берёт мою руку в свои…
— Ясно. Что чувствуете?
— Слабость… И левый бок онемел…
— Вы ели, герцог?
— Тошнит… Хорошо, что Мег поспит… Спасибо…
Тиана открыла дверь и позвала сиделку.
— Будьте внимательны. И если станет хуже, не берите его за руку — до вечера не доживёте. А вы, герцог, болейте на здоровье.
Лицо у сиделки стало испуганным. Что же до герцога Кайриса, то он попытался улыбнуться, но вышло у него плохо.
Запыхавшийся лекарь столкнулся с Тианой на выходе в коридор.
— Досточтимая баронесса Арлей, прошу прощения! Меня вызывал король!
— Добрый день. Что с раной герцога?
— Она хорошо закрылась, но у него лихорадка. И не понимаю, почему. Я позволил себе побеспокоить вас по той причине… Я не могу так работать! Понимаете, баронесса, ваша сестра… Она следит за каждым моим движением! И держит руку на кинжале!
— Понимаю, — кивнула Тиана. — Кинжал я могу отобрать, но если герцог умрёт, то ей и рук хватит, чтобы… Ну, вы понимаете.
Лекарь вздохнул и печально улыбнулся:
— Если бы меня, баронесса Арлей, убивали во время каждой перевязки, понадобилось бы больше, чем бессмертие. И всё же я хочу попросить вас присутствовать завтра на осмотре или убрать вашу сестру из комнаты.
— Хорошо. Но почему у него жар?
— Боюсь, что рана оказалась не такой простой, как я надеялся. Я послал гонца за сухим горным бальзамом к ворожее Сирле, но есть ли он у неё…
— Я не ошибаюсь? Этот бальзам лишь поддерживает силы?
— Вы удивляете меня, досточтимая баронесса Арлей! Даже это вам известно… Но больше пока сделать ничего нельзя. А я не колдун из-за Пустоши…
Баронесса пыталась читать, но ничего не получилось. И она решила погулять в саду. Но перед этим взяла переносной светильник, сдвинула панель, закрывающую зеркало, и сняла с деревянного цветка ловушку. Цветок повернулся легко, что-то тихо щёлкнуло, и зеркало ушло во тьму. Тиана осветила небольшую каменную площадку и винтовую лестницу, уходящую вверх и вниз. А вот обследовать тайный ход не отважилась — не в пышном платье ходить по узким пыльным проходам, прорываясь через паутину.
Она немного посидела в укромном уголке сада, даже не достав книгу из сумочки, потом перебралась на скамейку, где пел Менестрель. Здесь Тиана убедилась, что правый подлокотник с некоторым усилием сдвигается назад, а в результате вся скамейка бесшумно отъезжает в сторону, открывая ступени, ведущие в темноту. Вернув подлокотник в прежнее положение, баронесса подумала: «Кого могут поймать эти горе-стражники, если такую простую вещь не смогли найти?!»
Убедившись, что её катание на мраморной скамейке, по счастью, никто не видел, Тиана ушла к себе, пообедала и сидела, бездумно глядя в холодный камин. Итогом такого времяпрепровождения стала уверенность, что вечером следует разжечь огонь. Как там у Менестреля? «Свечу зажигает в окне милый друг». Поймав себя на этих мыслях, Тиана обошлась без самобичевания. Ведь так в жизни не бывает? А значит, и каяться не в чем. Да и Менестрель уже давно дома в далёких горах. Кстати, неизвестных…
Вечером Тиана в сопровождении слуги проведала сестру. Не было никаких сомнений, что она сидит у постели герцога. Хотя, на этот раз баронесса немного ошиблась — у постели раненого находилась сиделка, а Мегана стояла у окна и ревниво следила, как девушка промокает пот со лба герцога.
— Тиа! — обрадовалась Мегана. — Видишь? Я не лезу в уход! Почти…
Тиана заметила, что сиделка наклонила голову, чтобы скрыть улыбку.
— Вижу, — согласно кивнула баронесса. — А герцог как?
— Говорит совсем мало, — помрачнела Мегана. — То горит, то потеет.
— Воду пьёт?
— Пьёт! И я, Ти, помню, что говорил Реток: «Перестал пить — шагнул к смерти!» Ти! Он ведь не умрёт?!
В глазах сестры было столько боли и надежды, что Тиана обняла её и погладила по волосам, как в детстве.
— Не сегодня, Мег. И не завтра. Но бессмертных не бывает.
— Плохая Ти… — всхлипнула Мегана. — Сказала бы, что не умрёт… У тебя же есть лекарства? Реток дал или отец… Может, они помогут?!
— Во-первых, Мег, я не пророк. А лекарства… Они хороши, когда точно знаешь, что лечишь. А лекарь и сам не понимает, что с герцогом. Но я пороюсь в сундуках. А ты поспишь здесь на диване.
— Поройся, Ти! Как следует! А я буду очень хорошо себя вести! Лекарь обещал придти, посмотреть Сая на ночь… После этого я обязательно посплю! Немного…
Уже у себя Тиана подумала, что не дала бы и мелкой медной монетки за то, что сестра сказала правду. Ведь точно — после осмотра герцога лекарем выгонит всех и будет рыдать всю ночь! Да и спала она не больше двух часов. Если вообще спала.
Но свои обязательства Тиана выполнила, собрав по тайникам всё, что считала бесполезным грузом: три бутылочки с редкими целебными бальзамами, оплетённые верёвкой, набор хирургических инструментов и пару странных деревянных цилиндров с навершиями в виде крупных синих бутонов. Эти цилиндры подарил Реток и рассказал, как пользоваться, а остальное дал отец. И ничего против лихорадки… Не представляя, чем это может помочь герцогу, Тиана сложила всё в простую холщовую сумку и повесила её на спинку стула.
Баронесса заказала ужин и взялась за камин. К тому времени, как она закатила столик в комнату, пламя уже занялось, и Тиана с удовольствием подумала, что дрова сложила ничуть не хуже, чем Менестрель. Она подтащила стулья, столик поставила прямо напротив камина, скинула тапочки и уселась, вытянув ноги к теплу. Немного понежилась, быстро поела и налила вино в два бокала: себе треть, а второй, напротив пустого стула, до краёв.
— А что вы хотите, — сказала Тиана стулу и пригубила вино. — Вы мужчина, а мне хватит и этого. Вы же видите, что я совершенно пьяна и беззащитна?
Браслеты Тиана и вправду сняла. Она медленно пила сладкое вино и смотрела на огонь, а в голову лезли странные мысли. «Сейчас я начну в куклы играть для полноты картины... — Баронесса хихикнула и поставила бокал на стол. — Вот Мегана наигралась в детстве в куклы и сразу окунулась во взрослые игры. А я никому не нужна…»
Тиана заплакала, настолько ей стало горько.
— Не смотри, стул, на меня, когда я плачу! — потребовала она сквозь слёзы. — Я некрасивая…
«Может, и вправду некрасивая? А сам-то! И что ему ещё надо?! Огонь горит, вино налито, я в одной ночной сорочке! Не всё в жизни, как в песне…»
Предавалась печали Тиана долго — пока дрова не превратились в угли. Всхлипывая, баронесса залезла на кровать, свернулась калачиком и уснула. Столик оставила в комнате. Вдруг придёт? Хоть поест…
Проснулась баронесса поздно и в очень плохом настроении. Сны оставили гнетущее впечатление: она куда-то бежала, сидела перед холодным камином, плакала, а Менестрель снимал с лица маску, под которой ничего не было, и гулко хохотал. Сплошной кошмар! И Тиана решила бороться за своё хорошее настроение. Накинула халат, отпихнула ногой стул, на котором вечером мог бы сидеть Менестрель, и покатила столик к двери. За мгновение до того, как баронесса повернула ключ, в дверь постучали.
Она хотела громко и весело крикнуть: «Меняю ужин на завтрак!», но прямо за дверью оказался слуга, и он лишь чудом увернулся от столика.
— Простите, — смутилась Тиана.
— Ничего… Досточтимая баронесса Арлей! Вас просит придти королевский лекарь! Срочно!
— А что там случилось?
— Не знаю, баронесса. Мне ничего более не сказали.
— Ждите.
В комнате, где лежал герцог, ощущался лёгкий сладковатый запах разложения. А Мегана пребывала в хорошем настроении и даже улыбнулась сестре.
— Он не жалуется на боль, Ти! Только пьёт меньше и почти не говорит!
Герцог, в сознании, смотрел мутными глазами прямо перед собой. А лекарь был хмур и недоволен. Он поклонился:
— Досточтимая баронесса Арлей! Подойдите сюда, пожалуйста.
Сиделка откинула простыню, и в дыре на рубашке Тиана увидела огромную багровую опухоль, как раз между двумя воспалёнными ранами от шпаги.
— Внутри жидкость, и я собираюсь вскрыть гнойник, — тихо сказал лекарь. — Если он прорвётся внутрь… А вас, баронесса, я прошу увести сестру. Сами понимаете…
— Понимаю, — кивнула Тиана. — Пока не вскрывайте. У меня есть кое-что, и, может быть, это поможет. — Баронесса перевела взгляд на сиделку: — Слугу позовите. И быстро.
Она дала слуге ключ от комнаты и угрожающе произнесла:
— Если зайдёт кто-то, кроме вас… На спинке стула висит холщовая сумка. Принесите её сюда. Бегом!
Слуга поклонился и вышел, а топот ног за дверью показал, что он воспринял приказ буквально.
Теперь осталось вывести сестру, и Тиана на всякий случай достала из сумочки игломёт. Но тут в дверь вошёл король в сопровождении шута. Тиана присела в книксене:
— Ваше величество!
Только вот Мегана повела себя несколько иначе. Она вскочила с дивана, выхватила кинжал и страшно закричала:
— Убийца!!!
Но более ничего не смогла ни сделать, ни сказать — в руке Тианы щёлкнула коробочка, и младшая баронесса Арлей рухнула обратно на диван.
— Вы убили её, баронесса? — ошеломлённо спросил король.
— Нет, ваше величество. Это игла синего кактуса. Она просто спит.
Король понимающе кивнул и прошёл к постели герцога Кайриса. Посмотрев на бледное, амимичное лицо друга, он поморщился и сказал:
— Я очень сожалею, Сайрил, что нанёс тебе эту рану.
Герцог услышал — он прикрыл и вновь открыл глаза.
В то же время Тиана вытащила из плеча Меганы иглу, забрала кинжал и отстегнула от пояса сестры ножны.
— Вы опять спасли короля от верной смерти, досточтимая баронесса Арлей! — с улыбкой поклонился шут. — Прямо-таки наваждение какое-то!
— Вы прекрасно знаете, господин Бари, что это не так. В данном случае моя сестра важнее.
— В данном случае… — повторил шут. — А в другом случае вы смогли бы…
— Без колебаний, — отрезала Тиана.
Шут длинно сглотнул и быстро направился к выходу, потому что туда же шёл король.
— Прошу прощения, ваше величество!
Король повернулся к Тиане, и она поклонилась:
— Думаю, что ваше величество не слышали того слова, которое было произнесено женщиной случайно, в пылу раздражения?
Подробности оказались столь потрясающими, что Тиана присела на стул и покачала головой:
— Совсем уже мужики из ума выжили…
И тут же попросила Риту послать слугу, чтоб узнал, тяжело ли ранен герцог Кайрис или удар короля действительно освободил её от данного обещания. Через несколько минут баронесса Борик ворвалась в комнату с криком:
— Он жив!
И это сообщение оказало на Мегану действие, не сравнимое с мокрым полотенцем. Она соскочила с кровати и заявила:
— Я должна его увидеть!
— Увидишь, если найдёшь, — пообещала Тиана. — Но только после обеда! Герцогом сейчас лекари занимаются, и ты там нужна, как колёса пустошной повозке.
Не поинтересовавшись планами Риты, баронесса заказала обед на троих. По мнению Тианы они поели в возбуждённо-печальном состоянии: на лицах Риты и Меганы царили грусть и отрешённость, а внутреннее кипение выдавали резкие движения и блеск глаз. Что-то подсказывало баронессе, что сразу после её ухода сестра и Рита отправятся искать бренное тело герцога Кайриса. Одна — чтобы припасть к нему в слезах, а вторая — полюбоваться на это зрелище. Отговаривать их от глупости ни смысла, ни желания не было, и Тиана ушла, предварительно заставив Мегану принять лёгкое успокаивающее зелье.
У себя Тиана, даже не вспомнив о дуэли короля и герцога, уселась за огромную книгу указов и законов Руаты. Дело пошло хорошо, и баронесса читала до глубокого вечера. За ужином она меланхолично подумала, что Менестрель наверняка уже подъезжает к отрогам гор и очень скоро окажется в родительском доме. Хоть кому-то радость…
Выкатив столик в коридор, Тиана разделась, зажгла светильник, вновь уселась перед книгой и принялась штудировать глупые и смешные слова. Хотя сами слова были правильными, но так расставлены, что порой получался полный бред, а иногда законы содержали внутренние противоречия.
Спать она легла поздно. Ворочалась, глядела в темноту и слушала ночную перекличку стражников. Но так и не призналась себе, что ждёт тихого стука в тайную дверь.
Глава 28
Как и ожидала Тиана сестра на завтрак не пришла. Зато, едва баронесса выкатила столик в коридор, перед ней возник слуга:
— Досточтимая баронесса Арлей! Вас хочет видеть королевский лекарь!
— Зачем? — удивилась Тиана. — Что-то случилось с Меганой?!
— И да, и нет, баронесса, — тихо сказал слуга. — Она выгнала всех сиделок из комнаты, где лежит герцог, и пускает к нему только лекаря.
— Мне надо одеться.
Собираясь, Тиана решила, что младшая сестра в здравом уме. Ведь пускает она лекаря к больному. С другой стороны, Мегана больше суток не спит и может свалиться с ног в любой момент. Хотя кто знает, сколько она может выдержать? Но на случай буйства баронесса прихватила маленькую коробочку с иглами синего кактуса. Только это оказалось лишним.
Слуга проводил Тиану в незнакомую часть дворца. За первой дверью на диване сидели три озадаченные девушки в белых передниках и чепцах. Они вскочили на ноги и поклонились, а баронесса решила, что это и есть сиделки, изгнанные от герцога Меганой. И оказалась права — вторая дверь привела в комнату раненого.
— Ти! Он ночью бредил и горит весь! И всё время теряет сознание!
Мегана выглядела ненамного лучше герцога: волосы растрёпаны, глаза заплаканы, да и платье следовало сменить.
— Мег, — ласково сказала Тиана. — Надо пойти помыться и поспать…
— Нет! — выкрикнула Мегана. — Без меня он умрёт!
Тиана открыла дверь и крикнула:
— Найдите и приведите сюда баронессу Борик! И где лекарь?! Или не он меня звал? — Баронесса повернулась к сестре: — А зачем ты выгнала сиделок?
— Они, Ти, все молодые и симпатичные! — заявила Мегана. — И я сама справлюсь! Ты мне веришь, Ти?!
— Верю. Но сейчас придёт Рита, и ты вместе с ней пойдёшь к себе. Душ и постель на три часа. И обязательно поешь. И это не обсуждается.
— Я не могу! — возразила Мегана. — Если он придёт в себя, то…
— То увидит страшную рожу! — оборвала Тиана. — Есть ещё один выход. Ты останешься…
— Да! — улыбнулась Мегана.
— …Я тебя усыплю, а ты здесь будешь лежать и вонять. Возможно, что это понравится герцогу больше.
— Ти злая, злая, злая! — плаксиво наморщилась Мегана. — Я посплю! Только ты, Ти, побудь с ним! Пожалуйста!
— Ну уж нет. Сиделки справятся. И ночью они будут посменно дежурить у кровати раненого. Это их работа. Под твоим присмотром. А ты сможешь подремать на диване. И вообще! Герцог мёртвым не выглядит. И оплакивать его рано.
В дверь постучали, вошла баронесса Борик и присела в реверансе:
— Досточтимые баронессы Арлей!
Посмотрев на герцога, Рита решила с ним не здороваться.
— Добрый день, баронесса, — поздоровалась Тиана. — Простите, если оторвала от дел, но у вас будет непростая задача. Необходимо помыть и накормить Мегану, а потом заставить спать. Иначе лекарю работы прибавится. Справитесь?
— Конечно, баронесса! — заверила Рита.
А Мегана, когда уже выходила, повернулась и горячо заверила:
— Я скоро вернусь, Сай!
— Через три часа, — твёрдо повторила Тиана. Потом повернулась к герцогу: — Можно открыть глаза.
Герцог Кайрис не шевелился, и баронесса тихо добавила:
— Это король промазал на ладонь, а я не промахнусь…
Белки глаз герцога были в красных прожилках, а голос чуть дрожал:
— Когда мне становится хуже, и я… Она берёт мою руку в свои…
— Ясно. Что чувствуете?
— Слабость… И левый бок онемел…
— Вы ели, герцог?
— Тошнит… Хорошо, что Мег поспит… Спасибо…
Тиана открыла дверь и позвала сиделку.
— Будьте внимательны. И если станет хуже, не берите его за руку — до вечера не доживёте. А вы, герцог, болейте на здоровье.
Лицо у сиделки стало испуганным. Что же до герцога Кайриса, то он попытался улыбнуться, но вышло у него плохо.
Запыхавшийся лекарь столкнулся с Тианой на выходе в коридор.
— Досточтимая баронесса Арлей, прошу прощения! Меня вызывал король!
— Добрый день. Что с раной герцога?
— Она хорошо закрылась, но у него лихорадка. И не понимаю, почему. Я позволил себе побеспокоить вас по той причине… Я не могу так работать! Понимаете, баронесса, ваша сестра… Она следит за каждым моим движением! И держит руку на кинжале!
— Понимаю, — кивнула Тиана. — Кинжал я могу отобрать, но если герцог умрёт, то ей и рук хватит, чтобы… Ну, вы понимаете.
Лекарь вздохнул и печально улыбнулся:
— Если бы меня, баронесса Арлей, убивали во время каждой перевязки, понадобилось бы больше, чем бессмертие. И всё же я хочу попросить вас присутствовать завтра на осмотре или убрать вашу сестру из комнаты.
— Хорошо. Но почему у него жар?
— Боюсь, что рана оказалась не такой простой, как я надеялся. Я послал гонца за сухим горным бальзамом к ворожее Сирле, но есть ли он у неё…
— Я не ошибаюсь? Этот бальзам лишь поддерживает силы?
— Вы удивляете меня, досточтимая баронесса Арлей! Даже это вам известно… Но больше пока сделать ничего нельзя. А я не колдун из-за Пустоши…
***
Баронесса пыталась читать, но ничего не получилось. И она решила погулять в саду. Но перед этим взяла переносной светильник, сдвинула панель, закрывающую зеркало, и сняла с деревянного цветка ловушку. Цветок повернулся легко, что-то тихо щёлкнуло, и зеркало ушло во тьму. Тиана осветила небольшую каменную площадку и винтовую лестницу, уходящую вверх и вниз. А вот обследовать тайный ход не отважилась — не в пышном платье ходить по узким пыльным проходам, прорываясь через паутину.
Она немного посидела в укромном уголке сада, даже не достав книгу из сумочки, потом перебралась на скамейку, где пел Менестрель. Здесь Тиана убедилась, что правый подлокотник с некоторым усилием сдвигается назад, а в результате вся скамейка бесшумно отъезжает в сторону, открывая ступени, ведущие в темноту. Вернув подлокотник в прежнее положение, баронесса подумала: «Кого могут поймать эти горе-стражники, если такую простую вещь не смогли найти?!»
Убедившись, что её катание на мраморной скамейке, по счастью, никто не видел, Тиана ушла к себе, пообедала и сидела, бездумно глядя в холодный камин. Итогом такого времяпрепровождения стала уверенность, что вечером следует разжечь огонь. Как там у Менестреля? «Свечу зажигает в окне милый друг». Поймав себя на этих мыслях, Тиана обошлась без самобичевания. Ведь так в жизни не бывает? А значит, и каяться не в чем. Да и Менестрель уже давно дома в далёких горах. Кстати, неизвестных…
Вечером Тиана в сопровождении слуги проведала сестру. Не было никаких сомнений, что она сидит у постели герцога. Хотя, на этот раз баронесса немного ошиблась — у постели раненого находилась сиделка, а Мегана стояла у окна и ревниво следила, как девушка промокает пот со лба герцога.
— Тиа! — обрадовалась Мегана. — Видишь? Я не лезу в уход! Почти…
Тиана заметила, что сиделка наклонила голову, чтобы скрыть улыбку.
— Вижу, — согласно кивнула баронесса. — А герцог как?
— Говорит совсем мало, — помрачнела Мегана. — То горит, то потеет.
— Воду пьёт?
— Пьёт! И я, Ти, помню, что говорил Реток: «Перестал пить — шагнул к смерти!» Ти! Он ведь не умрёт?!
В глазах сестры было столько боли и надежды, что Тиана обняла её и погладила по волосам, как в детстве.
— Не сегодня, Мег. И не завтра. Но бессмертных не бывает.
— Плохая Ти… — всхлипнула Мегана. — Сказала бы, что не умрёт… У тебя же есть лекарства? Реток дал или отец… Может, они помогут?!
— Во-первых, Мег, я не пророк. А лекарства… Они хороши, когда точно знаешь, что лечишь. А лекарь и сам не понимает, что с герцогом. Но я пороюсь в сундуках. А ты поспишь здесь на диване.
— Поройся, Ти! Как следует! А я буду очень хорошо себя вести! Лекарь обещал придти, посмотреть Сая на ночь… После этого я обязательно посплю! Немного…
Уже у себя Тиана подумала, что не дала бы и мелкой медной монетки за то, что сестра сказала правду. Ведь точно — после осмотра герцога лекарем выгонит всех и будет рыдать всю ночь! Да и спала она не больше двух часов. Если вообще спала.
Но свои обязательства Тиана выполнила, собрав по тайникам всё, что считала бесполезным грузом: три бутылочки с редкими целебными бальзамами, оплетённые верёвкой, набор хирургических инструментов и пару странных деревянных цилиндров с навершиями в виде крупных синих бутонов. Эти цилиндры подарил Реток и рассказал, как пользоваться, а остальное дал отец. И ничего против лихорадки… Не представляя, чем это может помочь герцогу, Тиана сложила всё в простую холщовую сумку и повесила её на спинку стула.
Баронесса заказала ужин и взялась за камин. К тому времени, как она закатила столик в комнату, пламя уже занялось, и Тиана с удовольствием подумала, что дрова сложила ничуть не хуже, чем Менестрель. Она подтащила стулья, столик поставила прямо напротив камина, скинула тапочки и уселась, вытянув ноги к теплу. Немного понежилась, быстро поела и налила вино в два бокала: себе треть, а второй, напротив пустого стула, до краёв.
— А что вы хотите, — сказала Тиана стулу и пригубила вино. — Вы мужчина, а мне хватит и этого. Вы же видите, что я совершенно пьяна и беззащитна?
Браслеты Тиана и вправду сняла. Она медленно пила сладкое вино и смотрела на огонь, а в голову лезли странные мысли. «Сейчас я начну в куклы играть для полноты картины... — Баронесса хихикнула и поставила бокал на стол. — Вот Мегана наигралась в детстве в куклы и сразу окунулась во взрослые игры. А я никому не нужна…»
Тиана заплакала, настолько ей стало горько.
— Не смотри, стул, на меня, когда я плачу! — потребовала она сквозь слёзы. — Я некрасивая…
«Может, и вправду некрасивая? А сам-то! И что ему ещё надо?! Огонь горит, вино налито, я в одной ночной сорочке! Не всё в жизни, как в песне…»
Предавалась печали Тиана долго — пока дрова не превратились в угли. Всхлипывая, баронесса залезла на кровать, свернулась калачиком и уснула. Столик оставила в комнате. Вдруг придёт? Хоть поест…
Прода от 19.02.2018, 13:51
Глава 29
Проснулась баронесса поздно и в очень плохом настроении. Сны оставили гнетущее впечатление: она куда-то бежала, сидела перед холодным камином, плакала, а Менестрель снимал с лица маску, под которой ничего не было, и гулко хохотал. Сплошной кошмар! И Тиана решила бороться за своё хорошее настроение. Накинула халат, отпихнула ногой стул, на котором вечером мог бы сидеть Менестрель, и покатила столик к двери. За мгновение до того, как баронесса повернула ключ, в дверь постучали.
Она хотела громко и весело крикнуть: «Меняю ужин на завтрак!», но прямо за дверью оказался слуга, и он лишь чудом увернулся от столика.
— Простите, — смутилась Тиана.
— Ничего… Досточтимая баронесса Арлей! Вас просит придти королевский лекарь! Срочно!
— А что там случилось?
— Не знаю, баронесса. Мне ничего более не сказали.
— Ждите.
В комнате, где лежал герцог, ощущался лёгкий сладковатый запах разложения. А Мегана пребывала в хорошем настроении и даже улыбнулась сестре.
— Он не жалуется на боль, Ти! Только пьёт меньше и почти не говорит!
Герцог, в сознании, смотрел мутными глазами прямо перед собой. А лекарь был хмур и недоволен. Он поклонился:
— Досточтимая баронесса Арлей! Подойдите сюда, пожалуйста.
Сиделка откинула простыню, и в дыре на рубашке Тиана увидела огромную багровую опухоль, как раз между двумя воспалёнными ранами от шпаги.
— Внутри жидкость, и я собираюсь вскрыть гнойник, — тихо сказал лекарь. — Если он прорвётся внутрь… А вас, баронесса, я прошу увести сестру. Сами понимаете…
— Понимаю, — кивнула Тиана. — Пока не вскрывайте. У меня есть кое-что, и, может быть, это поможет. — Баронесса перевела взгляд на сиделку: — Слугу позовите. И быстро.
Она дала слуге ключ от комнаты и угрожающе произнесла:
— Если зайдёт кто-то, кроме вас… На спинке стула висит холщовая сумка. Принесите её сюда. Бегом!
Слуга поклонился и вышел, а топот ног за дверью показал, что он воспринял приказ буквально.
Теперь осталось вывести сестру, и Тиана на всякий случай достала из сумочки игломёт. Но тут в дверь вошёл король в сопровождении шута. Тиана присела в книксене:
— Ваше величество!
Только вот Мегана повела себя несколько иначе. Она вскочила с дивана, выхватила кинжал и страшно закричала:
— Убийца!!!
Но более ничего не смогла ни сделать, ни сказать — в руке Тианы щёлкнула коробочка, и младшая баронесса Арлей рухнула обратно на диван.
— Вы убили её, баронесса? — ошеломлённо спросил король.
— Нет, ваше величество. Это игла синего кактуса. Она просто спит.
Король понимающе кивнул и прошёл к постели герцога Кайриса. Посмотрев на бледное, амимичное лицо друга, он поморщился и сказал:
— Я очень сожалею, Сайрил, что нанёс тебе эту рану.
Герцог услышал — он прикрыл и вновь открыл глаза.
В то же время Тиана вытащила из плеча Меганы иглу, забрала кинжал и отстегнула от пояса сестры ножны.
— Вы опять спасли короля от верной смерти, досточтимая баронесса Арлей! — с улыбкой поклонился шут. — Прямо-таки наваждение какое-то!
— Вы прекрасно знаете, господин Бари, что это не так. В данном случае моя сестра важнее.
— В данном случае… — повторил шут. — А в другом случае вы смогли бы…
— Без колебаний, — отрезала Тиана.
Шут длинно сглотнул и быстро направился к выходу, потому что туда же шёл король.
— Прошу прощения, ваше величество!
Король повернулся к Тиане, и она поклонилась:
— Думаю, что ваше величество не слышали того слова, которое было произнесено женщиной случайно, в пылу раздражения?
