— И ты решил это исправить? — девушка удивлённо округлила глаза.
— Ну да, было скучно. Для простых людей была сделана дырка в заборе, для одарённых, неважно, природно или искусственно, в охранном контуре. С твоим появление, я, конечно, всё исправил, — поспешно добавил Себастиан, заметив заинтересованный огонёк в синих глазах напротив.
— Ндя, — несколько разочарованно отозвалась Мишель, задумчиво повертела натюрморт с «непохожими» розами в руках. — А почему я прошла без проблем? Ведь дырку в охранному контуре, также как и дырку в заборе сначала нужно было найти. А я…
— Ничего не знаешь, — расслабленно закончил за неё колдун. — Он был отключён. И да, Мишель, — он протянув руку, скользнул большим пальцем по скуле недовольно покосившейся на его ладонь девушки, — никогда больше не режь руки в незнакомом лесу.
— Мы не знали, что ты дома, — досадливо буркнула воровка, отклоняясь.
— Даже если бы и не был, потом бы выследил.
— Да? А медальон? — удивилась Мишель, коснувшись лунного камушка на шее.
— Значительно усложнил бы задачу, но у меня была бы твоя кровь. Так что, не подставляйся более понапрасну, цыплёнок.
— Понятно, — поджала губы девушка, опуская руку. — Не буду.
— А… кстати, чего на холодном полу сидишь? Вставай, давай, — внезапно сменив тему и тряхнув головой, Себастиан гибко поднялся на ноги, приглашающе протянул ладонь замешкавшейся воровке, нетерпеливо пошевелил пальцами. — Ну, чего ты в эту картинку вцепилась? — чёрный недоумённо выгнув бровь, присел на корточки, тепло усмехнулся. — Так понравилась?
— Угу, — коротко угукнула Мишель, низко наклонив голову, тем самым пряча порозовевшие щёки за упавшими на лицо прядями.
— Хм, — немного смущённо замялся Себастиан, едва заметно улыбнулся, — но почему именно она? Почему не что-нибудь повеселее?
— А у тебя и такое есть? — воришка насмешливо скривила полные губы, покосившись на его ноги.
— Да было парочка, — колдун задумчиво посмотрел на поваленную стопку.
— Не люблю лето, — припомнила «повеселее» и девушка, — и яблоки не люблю. А кукол после ужастиков на ночь так вообще не переношу.
— Ути, кто бы мог подумать, что ты такая пугливая, — захихикал под испепеляющим взглядом чёрный, — забирай эту, хотя, по мне, она получилась не очень удачно. А теперь давай вставай, заболеешь ещё.
На этот раз Мишель встала и даже приняла протянутую ладонь. Тем более ноги слегка затекли. Картину из рук она так и не выпустила.
— Я - рукожоп, — уже жалея, что вообще открыла рот, буркнула воровка, — так что для меня это что-то из области фантастики.
И густо покраснела, поняв, что это прозвучало, как комплемент. Чем - чего уж таить - в сущности и являлось. Что уж поделать, колдун действительно имел наглость иметь таланты. «Но то, что он - гадость, это не отменяет» — мысленно напомнила себе Мишель.
— Спасибо, цыплёнок, — Себастиан тепло улыбнулся и резко перевёл тему, перестав вгонять подопечную в краску. — Яблоки тебе не нравятся, а что нравится?
— Гранат, виноград, — девушка, немного расслабившись, когда скользкий разговор минул, аккуратно отвела закрывающие обзор волосы, боязливо подняла на чёрного глаза.
А тот проказливо усмехнувшись, игриво зарифмовал:
— Шпинат?
— Пф, гадость! — Мишель фыркнула, дёрнула плечом и направилась к кровати.
Где плюхнувшись на покрывало и прижав к груди свою прелес-с-сть, ехидно поинтересовалась:
— Чего столбом стоишь? Где мой ужин?
Спать ложились снова вместе, правда, до момента, когда чёрный вновь полез обниматься, Мишель не продержалась. Утомлённое семью часами игры и новыми впечатлениями, сознание отключилось, стоило только черноволосой головке коснуться подушки.
Себастиан задумчиво хмыкнул и, отключив торшер, без лишних прелюдий сгрёб своего маленького хранителя в охапку. Пф, ишь чего удумала: в его постели, да без него?! Так-то в руки дастся ещё не скоро, а тут такой шанс немного потискать да погреться.
Мишель поморщившись, недовольно вздохнула, зарываясь лицом глубже в подушку. Просыпаться жутко не хотелось, но, поцеплявшись за зыбкую полудрёму с полчаса, девушка со вздохом поражения отрыла глаза… Особой разницы, правда, всё равно не заметила. Темень в комнате стояла непроглядная.
Чёрный опять прижался сзади, обхватив воровку под грудью тёплой рукой. Мишель недовольно фыркнула, попыталась скинуть неугодную конечность, но, попыхтев пару минут, сдалась - колдун, з-сараза, вновь вцепился, как в родное. Более того, в ходе «боевых действий» выяснилось, что спят-то они ещё и под одним одеялом.
— Гад, — в бессильной злобе прошипела воровка и, поворочавшись ещё немного, перевернулась на спину.
Раздражено вперила взгляд в потолок. И только сейчас заметила, что в спальне не просто темень, а полноценно непроглядный мрак, тяжёлый и пугающе густой. Девушка поёжилась - не то, чтобы она боялась темноты, но в интернате в их спальне всегда горел ночник. Пожалуй, Мишель глубоко вздохнула, чувствуя непривычную, но довольно-таки приятную тяжесть на рёбрах - чёрный не так уж и плох. Только раздражает, манипулятор чёртов.
Остаток ночи прошёл смутно. Ещё часа два воровка крутилась и только потом задремала, носом уткнувшись в грудь Себастиана.
Утро началось рано, полностью выспавшаяся Мишель вновь проснулась раньше чёрного, в крепком кольце его рук. Это начинало подбешивать. Воровка вздохнула, кое-как дотянувшись до торшера, включила свет и, подслеповато щурясь, открыла так и не выключенный на ночь ноутбук. Семь тридцать семь.
Пора вставать. Девушка вновь вздохнула, закатила глаза и, тихо ругаясь, попыталась выбраться.
— Чего пинаешься, цыплёнок? — сонно пробормотал Себастиан, притягивая чуть откатившуюся Мишель ближе, уютно уткнулся носом в чёрную макушку.
— Отпусти, — разочарованно простонав, воровка упёрлась ладонью в руку чёрного, — чего вцепился, как в родное?!
— А мы с тобою сейчас породнее некоторых супругов, — философски заметил колдун, зевая.
— Мне в туалет надо, отпусти.
— Ну, иди, — недовольно фыркнул и нехотя ослабил объятие.
Воровка тут же радостно сбросила расслабленную руку со своей талии, живо вскочила с кровати, с удовольствием потянулась. И нащупав на тумбочке фонарик, с досадой бросила Себастиану:
— Мог бы и свет провести.
— Ну что, как насчёт парочки необременительных знакомств? — чёрный, весело скалясь, одёрнул жёлтую водолазку.
— М-м? — девушка с мрачной опаской покосилась на мужчину.
С бледных щёк последние полчаса не сходил румянец – колдун, совершенно не стесняясь, расхаживал перед воровкой в одних трусах, потягиваясь и неспешно одеваясь. Мишель на провокатора старалась не смотреть, но нет-нет да и скользил взгляд в сторону высокой, жилистой фигуры. И всё-таки Себастиан оказался красив, даже в своей излюбленной цветовой гамме… зар-раза, особенно после того, как сбросил с пару десятков лет за её счёт! А на боку темнела татуировка.
Дракон. Чёрный, объёмный, из сотни мелких замысловатых линий. Острая зубастая морда которого упиралась колдуну прямо в правое нижнее ребро, когтистая передняя лапа – в печень, нижняя левая – в тазобедренную кость, вторая передняя лапа с удобством уместилась между лопаток, а нижняя правая с хвостом скрывалась под коричневыми боксёрами. В полумраке спальни более детально девушка рассмотреть не смогла, а попросить подойти ближе постеснялась. Впрочем, воровка очень сомневалась, что шанса поглазеть на голого (а продолжение-то было на заднице) колдуна у неё больше не будет.
— Мише-ель, — позвал Себастиан, щёлкая пальцами перед лицом уставившейся в пустоту воровки.
— А? — Мишель растерянно моргнула и, увидев предмет своих мыслей так близко, почти не отдавая отчёт о своих действиях, придвинулась ближе, бесцеремонно задрала мягкую вязаную водолазку и восхищённо ахнула: — красиво.
Дракон действительно состоял из тысяч мелких, тонких закорючек, в основном - объёмных спиралей, имитирующих чешую. Девушка зачарованно очертила указательным пальцем бока татуировки и, немного придя в себя от ощущения чужой горячей кожи, смутилась, покраснев. Она мигом одёрнула руку, пристыжено отвела взгляд.
— Сделал в двухтысячном, — улыбаясь, сказал колдун и, чуть склонившись, поощрительно погладил воришку по голове.
На что та, покраснев еще сильнее, вяло увернулась, вжав голову в плечи.
— Дай угадаю. Стало скучно? — кое-как выдавила Мишель, одним рывком вернув задранную водолазку чёрного на место.
Она тут же отвернулась, мысленно костеря себе на все лады. Дыхание девушки немного сбилось, щёки горели от прилившей к ним крови, пальцы покалывало, и самое главное - она никак не могла понять, почему у неё такая острая реакция? На Себастиана. Конкретно на Себастиана. Ибо раньше она за собою такой стеснительности не замечала.
— Ну да. Так что там со знакомствами? — сменил тему колдун, присаживаясь рядом.
— А у меня есть выбор? — коротко покосилась на него Мишель из-под ресниц и, только чтобы чем-то занять руки, разбудила заснувший ноутбук.
— Колючка, — фыркнул чёрный, легко обняв напрягшуюся подопечную, и нежно шепнул на маленькое ушко, — нет.
Воровка вздрогнула, поёжилась, краснея по самую шею. Глубоко вздохнула, пытаясь успокоить подскочившее к горлу сердце. Близость Себастиана ощущалась как никогда остро: согревающим дыханием по шее, обжигающим теплом, обволакивающим тело со спины, терпко-сладким запахом, облаком окутавшим их двоих. Для того, чтобы придать себе хотя бы видимость спокойствия, у воровки ушло с полминуты.
— От… пусти, — голос девушки прозвучал хоть и слегка придушенно, хрипло, но достаточно уверенно, — бесишь, — доверительно сообщила она, сбрасывая руки с талии, поспешно соскочила с кровати, не поднимая на колдуна глаз, угрюмо буркнула, — пошли, раньше сядешь, раньше выйдешь.
— Ути, мой бесстрашный цыплёнок, — умилился чёрный, поднимаясь следом.
Мишель передёрнула плечами, одёрнула юбку и, не оглядываясь, поспешила к выходу из комнаты. Щёки всё так же грели, а внутри все подрагивало от волнения и смущения.
Всё нормально, она просто не привыкла, ей просто нужно немного времени.
— Ну и с кем ты собрался меня знакомить? — воровка почти бежала за колдуном, активно вертя головой и тихо фыркая на очередную особо вычурную вазочку или картинку.
Впечатления от обстановки нового дома быстро вытеснили всякое смущение, а с ним и ложную робость. Напротив, Мишель то и дело приходилось прикусывать язык, удерживая очередную гадость, готовую слететь с губ. Хотелось уколоть побольнее, отомстить за все причинённые неприятности и утреннюю провокацию в частности.
— Помедленней! Я не ус...певаю, — прерывисто возмутилась воровка, глотая ртом воздух, и едва слышно добавила, фыркнув: — буржуй проклятый.
— О, извини, — Себастиан замедлился, дождался, пока немного запыхавшаяся девушка поравняется с ним, — я не очень пунктуален, и как-то привык, что везде опаздываю… нищеброд ты мой маленький, — с ехидным оскалом вернул шпильку.
— А я пунктуальна, — с львиной долей злорадства сообщила Мишель, упрямо повторила вопрос, — так с кем?
— Думаю, я могу назвать их друзьями… — чёрный неуверенно умолк, пожал плечами и, ухмыльнувшись, добавил, — в определённой степени.
— Они были на ритуале, да? — полуутвердительно спросила воровка, мрачно поджимая губы.
— Были, — легко согласился колдун и недоумённо покосился, — я не понимаю, Мишель. Мне кажется, что тебя коробит по большей части не сам секс, сколько его… публичность.
— Тебе правильно кажется, ненавижу выставлять на всеобщее обозрение личное, особенно такое, как лишение девственности! — рявкнула девушка, обгоняя колдуна на два шага.
Бледные щёки вновь окрасил румянец. Колдун устало вздохнул и поспешно догнал подопечную. Ох уж эти девочки.
— Постой, Мишель, — Себастиан положил ладонь на острое плечико и остановился, придержав напряжённую, словно пружина, Мишель, — выбора не было. Да и не так уж много они увидели, не до того было. Успокойся, — обошёл неподвижно стоящую воровку, хитро улыбнулся, чуть склонившись и проникновенно заглянув в ледяные синие глаза, — больше я не позволю никому разделить и секунду нашей страсти.
— Сколько вас было, — стойко проигнорировав провокацию, холодно спросила девушка, прищурившись, — около десятка, да?
— Тринадцать, — не стал скрывать колдун.
— Зашибись, — зло вздохнула Мишель и, повернув голову к окну, немного нервно заговорила, — я знала… что вряд ли первый раз будет доброволен. В любом случае, я надеялась… что он будет один и… наедине. У нас редко кто остаётся «непорченым» до моего возраста… уж если слишком боевые или страшные. Я была нелюдима и тиха, нигде не числилась, ни в чём не учувствовала, ни с кем не дружила, но и на меня обратили внимание…
— И ты сбежала, — утвердительно сказал колдун, обнимая своего маленького хранителя за подрагивающие плечики и уткнувшись носом в чёрную макушку, — чудо ты моё, так надо было. Я не буду требовать от тебя то, что тебе противно. Но и замкнуться не позволю, я всегда буду рядом, не предам и не брошу. Привыкай, цыплёнок.
— Пф, тоже мне, — глухо буркнула девушка, прикусив нижнюю губу и быстро смаргивая слёзы, — нашёлся великий манипулятор.
И, с трудом приподняв уголки губ, Мишель всё-таки всхлипнула и нерешительно обняла Себастиана за талию, уткнувшись лбом ему в грудь. Чёрный невесело усмехнулся, крепко обнял подопечную в ответ и погладил по подрагивающей спинке. Говорить ничего не стал – она сейчас в таком состоянии, когда всё принимает в штыки, а вот на прикосновения реагирует чутко, немного испуганно, но со временем привыкнет, начнёт отзываться. Стоит лишь подождать и немного, очень осторожно, приласкать. Спустя пару минут цыплёнок затих, тяжело дыша и комкая в пальцах его водолазку, внезапно фыркнул и нервно хихикнул:
— Чем же от тебя пахнет, а?
— Гелем для душа? — неуверенно предположил чёрный, пожимая плечами.
— Ага, — вновь хихикнув, приглушённо согласилась Мишель и, ехидно подражая рекламе, пропела: — о, Пальмолив, мой нежный гель!
Себастиан усмехнулся, погладил девушку по спине обоими ладонями, остановившись на боках. Воровка поёжилась и, вытерев глаза, немного смущённо подняла голову. Ей стало стыдно за свою непредвиденную слабость. Колдун улыбался, легко и совсем не обидно.
— Маленькая язва, — напоследок чмокнув в лоб, он отстранился, оставив одну ладонь на талии девушки, и лукаво прищурился: — а меня тоже будут касаться твои собственнические замашки?
Обстановка тут же разрядилась, вернувшись в привычное русло. Мишель фыркнула, сбросила его руку с себя и отошла на пару шагов.
— Размечтался, — девушка гордо вздёрнула нос, — тебя хоть на торги... голышом, — на последнем слове внутри что-то неприятно царапнуло.
Девушка мысленно поморщилась – вопреки словам, чёрный медленно начинал заползать в категорию «моё». А своим делиться она не любила. Никогда и никак.
— О, кто бы мог подумать, что в тебе сидит маленький работорговец! — колдун, широко улыбаясь, едва не хлопал в ладоши от преувеличенной радости.
— Он соседствует с тёмным властелином и девочкой из "Звонка", — иронично выгнув бровь, буркнула воровка и неловко пожала плечами, — пошли уже, умник.
— Ну да, было скучно. Для простых людей была сделана дырка в заборе, для одарённых, неважно, природно или искусственно, в охранном контуре. С твоим появление, я, конечно, всё исправил, — поспешно добавил Себастиан, заметив заинтересованный огонёк в синих глазах напротив.
— Ндя, — несколько разочарованно отозвалась Мишель, задумчиво повертела натюрморт с «непохожими» розами в руках. — А почему я прошла без проблем? Ведь дырку в охранному контуре, также как и дырку в заборе сначала нужно было найти. А я…
— Ничего не знаешь, — расслабленно закончил за неё колдун. — Он был отключён. И да, Мишель, — он протянув руку, скользнул большим пальцем по скуле недовольно покосившейся на его ладонь девушки, — никогда больше не режь руки в незнакомом лесу.
— Мы не знали, что ты дома, — досадливо буркнула воровка, отклоняясь.
— Даже если бы и не был, потом бы выследил.
— Да? А медальон? — удивилась Мишель, коснувшись лунного камушка на шее.
— Значительно усложнил бы задачу, но у меня была бы твоя кровь. Так что, не подставляйся более понапрасну, цыплёнок.
— Понятно, — поджала губы девушка, опуская руку. — Не буду.
— А… кстати, чего на холодном полу сидишь? Вставай, давай, — внезапно сменив тему и тряхнув головой, Себастиан гибко поднялся на ноги, приглашающе протянул ладонь замешкавшейся воровке, нетерпеливо пошевелил пальцами. — Ну, чего ты в эту картинку вцепилась? — чёрный недоумённо выгнув бровь, присел на корточки, тепло усмехнулся. — Так понравилась?
— Угу, — коротко угукнула Мишель, низко наклонив голову, тем самым пряча порозовевшие щёки за упавшими на лицо прядями.
— Хм, — немного смущённо замялся Себастиан, едва заметно улыбнулся, — но почему именно она? Почему не что-нибудь повеселее?
— А у тебя и такое есть? — воришка насмешливо скривила полные губы, покосившись на его ноги.
— Да было парочка, — колдун задумчиво посмотрел на поваленную стопку.
— Не люблю лето, — припомнила «повеселее» и девушка, — и яблоки не люблю. А кукол после ужастиков на ночь так вообще не переношу.
— Ути, кто бы мог подумать, что ты такая пугливая, — захихикал под испепеляющим взглядом чёрный, — забирай эту, хотя, по мне, она получилась не очень удачно. А теперь давай вставай, заболеешь ещё.
На этот раз Мишель встала и даже приняла протянутую ладонь. Тем более ноги слегка затекли. Картину из рук она так и не выпустила.
— Я - рукожоп, — уже жалея, что вообще открыла рот, буркнула воровка, — так что для меня это что-то из области фантастики.
И густо покраснела, поняв, что это прозвучало, как комплемент. Чем - чего уж таить - в сущности и являлось. Что уж поделать, колдун действительно имел наглость иметь таланты. «Но то, что он - гадость, это не отменяет» — мысленно напомнила себе Мишель.
— Спасибо, цыплёнок, — Себастиан тепло улыбнулся и резко перевёл тему, перестав вгонять подопечную в краску. — Яблоки тебе не нравятся, а что нравится?
— Гранат, виноград, — девушка, немного расслабившись, когда скользкий разговор минул, аккуратно отвела закрывающие обзор волосы, боязливо подняла на чёрного глаза.
А тот проказливо усмехнувшись, игриво зарифмовал:
— Шпинат?
— Пф, гадость! — Мишель фыркнула, дёрнула плечом и направилась к кровати.
Где плюхнувшись на покрывало и прижав к груди свою прелес-с-сть, ехидно поинтересовалась:
— Чего столбом стоишь? Где мой ужин?
***
Спать ложились снова вместе, правда, до момента, когда чёрный вновь полез обниматься, Мишель не продержалась. Утомлённое семью часами игры и новыми впечатлениями, сознание отключилось, стоило только черноволосой головке коснуться подушки.
Себастиан задумчиво хмыкнул и, отключив торшер, без лишних прелюдий сгрёб своего маленького хранителя в охапку. Пф, ишь чего удумала: в его постели, да без него?! Так-то в руки дастся ещё не скоро, а тут такой шанс немного потискать да погреться.
Мишель поморщившись, недовольно вздохнула, зарываясь лицом глубже в подушку. Просыпаться жутко не хотелось, но, поцеплявшись за зыбкую полудрёму с полчаса, девушка со вздохом поражения отрыла глаза… Особой разницы, правда, всё равно не заметила. Темень в комнате стояла непроглядная.
Чёрный опять прижался сзади, обхватив воровку под грудью тёплой рукой. Мишель недовольно фыркнула, попыталась скинуть неугодную конечность, но, попыхтев пару минут, сдалась - колдун, з-сараза, вновь вцепился, как в родное. Более того, в ходе «боевых действий» выяснилось, что спят-то они ещё и под одним одеялом.
— Гад, — в бессильной злобе прошипела воровка и, поворочавшись ещё немного, перевернулась на спину.
Раздражено вперила взгляд в потолок. И только сейчас заметила, что в спальне не просто темень, а полноценно непроглядный мрак, тяжёлый и пугающе густой. Девушка поёжилась - не то, чтобы она боялась темноты, но в интернате в их спальне всегда горел ночник. Пожалуй, Мишель глубоко вздохнула, чувствуя непривычную, но довольно-таки приятную тяжесть на рёбрах - чёрный не так уж и плох. Только раздражает, манипулятор чёртов.
Остаток ночи прошёл смутно. Ещё часа два воровка крутилась и только потом задремала, носом уткнувшись в грудь Себастиана.
Утро началось рано, полностью выспавшаяся Мишель вновь проснулась раньше чёрного, в крепком кольце его рук. Это начинало подбешивать. Воровка вздохнула, кое-как дотянувшись до торшера, включила свет и, подслеповато щурясь, открыла так и не выключенный на ночь ноутбук. Семь тридцать семь.
Пора вставать. Девушка вновь вздохнула, закатила глаза и, тихо ругаясь, попыталась выбраться.
— Чего пинаешься, цыплёнок? — сонно пробормотал Себастиан, притягивая чуть откатившуюся Мишель ближе, уютно уткнулся носом в чёрную макушку.
— Отпусти, — разочарованно простонав, воровка упёрлась ладонью в руку чёрного, — чего вцепился, как в родное?!
— А мы с тобою сейчас породнее некоторых супругов, — философски заметил колдун, зевая.
— Мне в туалет надо, отпусти.
— Ну, иди, — недовольно фыркнул и нехотя ослабил объятие.
Воровка тут же радостно сбросила расслабленную руку со своей талии, живо вскочила с кровати, с удовольствием потянулась. И нащупав на тумбочке фонарик, с досадой бросила Себастиану:
— Мог бы и свет провести.
Глава 14. Скажи мне, кто твой друг
— Ну что, как насчёт парочки необременительных знакомств? — чёрный, весело скалясь, одёрнул жёлтую водолазку.
— М-м? — девушка с мрачной опаской покосилась на мужчину.
С бледных щёк последние полчаса не сходил румянец – колдун, совершенно не стесняясь, расхаживал перед воровкой в одних трусах, потягиваясь и неспешно одеваясь. Мишель на провокатора старалась не смотреть, но нет-нет да и скользил взгляд в сторону высокой, жилистой фигуры. И всё-таки Себастиан оказался красив, даже в своей излюбленной цветовой гамме… зар-раза, особенно после того, как сбросил с пару десятков лет за её счёт! А на боку темнела татуировка.
Дракон. Чёрный, объёмный, из сотни мелких замысловатых линий. Острая зубастая морда которого упиралась колдуну прямо в правое нижнее ребро, когтистая передняя лапа – в печень, нижняя левая – в тазобедренную кость, вторая передняя лапа с удобством уместилась между лопаток, а нижняя правая с хвостом скрывалась под коричневыми боксёрами. В полумраке спальни более детально девушка рассмотреть не смогла, а попросить подойти ближе постеснялась. Впрочем, воровка очень сомневалась, что шанса поглазеть на голого (а продолжение-то было на заднице) колдуна у неё больше не будет.
— Мише-ель, — позвал Себастиан, щёлкая пальцами перед лицом уставившейся в пустоту воровки.
— А? — Мишель растерянно моргнула и, увидев предмет своих мыслей так близко, почти не отдавая отчёт о своих действиях, придвинулась ближе, бесцеремонно задрала мягкую вязаную водолазку и восхищённо ахнула: — красиво.
Дракон действительно состоял из тысяч мелких, тонких закорючек, в основном - объёмных спиралей, имитирующих чешую. Девушка зачарованно очертила указательным пальцем бока татуировки и, немного придя в себя от ощущения чужой горячей кожи, смутилась, покраснев. Она мигом одёрнула руку, пристыжено отвела взгляд.
— Сделал в двухтысячном, — улыбаясь, сказал колдун и, чуть склонившись, поощрительно погладил воришку по голове.
На что та, покраснев еще сильнее, вяло увернулась, вжав голову в плечи.
— Дай угадаю. Стало скучно? — кое-как выдавила Мишель, одним рывком вернув задранную водолазку чёрного на место.
Она тут же отвернулась, мысленно костеря себе на все лады. Дыхание девушки немного сбилось, щёки горели от прилившей к ним крови, пальцы покалывало, и самое главное - она никак не могла понять, почему у неё такая острая реакция? На Себастиана. Конкретно на Себастиана. Ибо раньше она за собою такой стеснительности не замечала.
— Ну да. Так что там со знакомствами? — сменил тему колдун, присаживаясь рядом.
— А у меня есть выбор? — коротко покосилась на него Мишель из-под ресниц и, только чтобы чем-то занять руки, разбудила заснувший ноутбук.
— Колючка, — фыркнул чёрный, легко обняв напрягшуюся подопечную, и нежно шепнул на маленькое ушко, — нет.
Воровка вздрогнула, поёжилась, краснея по самую шею. Глубоко вздохнула, пытаясь успокоить подскочившее к горлу сердце. Близость Себастиана ощущалась как никогда остро: согревающим дыханием по шее, обжигающим теплом, обволакивающим тело со спины, терпко-сладким запахом, облаком окутавшим их двоих. Для того, чтобы придать себе хотя бы видимость спокойствия, у воровки ушло с полминуты.
— От… пусти, — голос девушки прозвучал хоть и слегка придушенно, хрипло, но достаточно уверенно, — бесишь, — доверительно сообщила она, сбрасывая руки с талии, поспешно соскочила с кровати, не поднимая на колдуна глаз, угрюмо буркнула, — пошли, раньше сядешь, раньше выйдешь.
— Ути, мой бесстрашный цыплёнок, — умилился чёрный, поднимаясь следом.
Мишель передёрнула плечами, одёрнула юбку и, не оглядываясь, поспешила к выходу из комнаты. Щёки всё так же грели, а внутри все подрагивало от волнения и смущения.
Всё нормально, она просто не привыкла, ей просто нужно немного времени.
— Ну и с кем ты собрался меня знакомить? — воровка почти бежала за колдуном, активно вертя головой и тихо фыркая на очередную особо вычурную вазочку или картинку.
Впечатления от обстановки нового дома быстро вытеснили всякое смущение, а с ним и ложную робость. Напротив, Мишель то и дело приходилось прикусывать язык, удерживая очередную гадость, готовую слететь с губ. Хотелось уколоть побольнее, отомстить за все причинённые неприятности и утреннюю провокацию в частности.
— Помедленней! Я не ус...певаю, — прерывисто возмутилась воровка, глотая ртом воздух, и едва слышно добавила, фыркнув: — буржуй проклятый.
— О, извини, — Себастиан замедлился, дождался, пока немного запыхавшаяся девушка поравняется с ним, — я не очень пунктуален, и как-то привык, что везде опаздываю… нищеброд ты мой маленький, — с ехидным оскалом вернул шпильку.
— А я пунктуальна, — с львиной долей злорадства сообщила Мишель, упрямо повторила вопрос, — так с кем?
— Думаю, я могу назвать их друзьями… — чёрный неуверенно умолк, пожал плечами и, ухмыльнувшись, добавил, — в определённой степени.
— Они были на ритуале, да? — полуутвердительно спросила воровка, мрачно поджимая губы.
— Были, — легко согласился колдун и недоумённо покосился, — я не понимаю, Мишель. Мне кажется, что тебя коробит по большей части не сам секс, сколько его… публичность.
— Тебе правильно кажется, ненавижу выставлять на всеобщее обозрение личное, особенно такое, как лишение девственности! — рявкнула девушка, обгоняя колдуна на два шага.
Бледные щёки вновь окрасил румянец. Колдун устало вздохнул и поспешно догнал подопечную. Ох уж эти девочки.
— Постой, Мишель, — Себастиан положил ладонь на острое плечико и остановился, придержав напряжённую, словно пружина, Мишель, — выбора не было. Да и не так уж много они увидели, не до того было. Успокойся, — обошёл неподвижно стоящую воровку, хитро улыбнулся, чуть склонившись и проникновенно заглянув в ледяные синие глаза, — больше я не позволю никому разделить и секунду нашей страсти.
— Сколько вас было, — стойко проигнорировав провокацию, холодно спросила девушка, прищурившись, — около десятка, да?
— Тринадцать, — не стал скрывать колдун.
— Зашибись, — зло вздохнула Мишель и, повернув голову к окну, немного нервно заговорила, — я знала… что вряд ли первый раз будет доброволен. В любом случае, я надеялась… что он будет один и… наедине. У нас редко кто остаётся «непорченым» до моего возраста… уж если слишком боевые или страшные. Я была нелюдима и тиха, нигде не числилась, ни в чём не учувствовала, ни с кем не дружила, но и на меня обратили внимание…
— И ты сбежала, — утвердительно сказал колдун, обнимая своего маленького хранителя за подрагивающие плечики и уткнувшись носом в чёрную макушку, — чудо ты моё, так надо было. Я не буду требовать от тебя то, что тебе противно. Но и замкнуться не позволю, я всегда буду рядом, не предам и не брошу. Привыкай, цыплёнок.
— Пф, тоже мне, — глухо буркнула девушка, прикусив нижнюю губу и быстро смаргивая слёзы, — нашёлся великий манипулятор.
И, с трудом приподняв уголки губ, Мишель всё-таки всхлипнула и нерешительно обняла Себастиана за талию, уткнувшись лбом ему в грудь. Чёрный невесело усмехнулся, крепко обнял подопечную в ответ и погладил по подрагивающей спинке. Говорить ничего не стал – она сейчас в таком состоянии, когда всё принимает в штыки, а вот на прикосновения реагирует чутко, немного испуганно, но со временем привыкнет, начнёт отзываться. Стоит лишь подождать и немного, очень осторожно, приласкать. Спустя пару минут цыплёнок затих, тяжело дыша и комкая в пальцах его водолазку, внезапно фыркнул и нервно хихикнул:
— Чем же от тебя пахнет, а?
— Гелем для душа? — неуверенно предположил чёрный, пожимая плечами.
— Ага, — вновь хихикнув, приглушённо согласилась Мишель и, ехидно подражая рекламе, пропела: — о, Пальмолив, мой нежный гель!
Себастиан усмехнулся, погладил девушку по спине обоими ладонями, остановившись на боках. Воровка поёжилась и, вытерев глаза, немного смущённо подняла голову. Ей стало стыдно за свою непредвиденную слабость. Колдун улыбался, легко и совсем не обидно.
— Маленькая язва, — напоследок чмокнув в лоб, он отстранился, оставив одну ладонь на талии девушки, и лукаво прищурился: — а меня тоже будут касаться твои собственнические замашки?
Обстановка тут же разрядилась, вернувшись в привычное русло. Мишель фыркнула, сбросила его руку с себя и отошла на пару шагов.
— Размечтался, — девушка гордо вздёрнула нос, — тебя хоть на торги... голышом, — на последнем слове внутри что-то неприятно царапнуло.
Девушка мысленно поморщилась – вопреки словам, чёрный медленно начинал заползать в категорию «моё». А своим делиться она не любила. Никогда и никак.
— О, кто бы мог подумать, что в тебе сидит маленький работорговец! — колдун, широко улыбаясь, едва не хлопал в ладоши от преувеличенной радости.
— Он соседствует с тёмным властелином и девочкой из "Звонка", — иронично выгнув бровь, буркнула воровка и неловко пожала плечами, — пошли уже, умник.
