Шани, она заменила мне мать. Она вырастила меня. Она была всего на три года старше, но стала для меня самым родным человеком, отдала мне сердце и душу, всю себя вложила. Учила меня, дарила тепло и любовь, только благодаря ей я не сошла с ума – тогда.
- Тогда? – я не хотела задавать этот вопрос, но откуда-то во мне зрела странная уверенность.
Так надо. Здесь и сейчас – надо.
Мама кивнула.
- Да. В гареме трея девочек приводили к нему, когда те бросят первую кровь. Со мной это случилось в двенадцать лет.
Я поежилась.
Да, в деревне бывало всякое, но раньше четырнадцати девочек замуж всяко не отдавали. Не из любви или каких-то глупостей, из расчета. Малолетка не выживет, умрет при родах, напрасный расход получится, вот и все. А в неведомом мне Тиртане, значит, так...
Прикусила губу. И маму, в двенадцать лет, повели как корову, к быку на случку…
Гады!
Твари!!!
- Я чуть с ума тогда не сошла. Сестра была рядом, помогла, поддержала. Айшет всегда была рядом, но ей это не помогло. Она умерла при родах, и тут я не солгала, Шани.
- Но ведь и не договорила?
- Нет, - мама опустила голову. – Меня не просто так взяли в гарем. Не за красоту – у трея были девушки куда как краше моего. За кровь. В нашем роду давным-давно были маги разума.
Я фыркнула и рассмеялась.
Маги разума?
Мам, ну какие маги? Это старые сказки, это смешно! Да, где-то они есть, но их так мало… смех сам по себе застрял у меня в горле. Мама смотрела так, что сомнений не оставалось – она не шутит, ни капельки не шутит.
- Поверь, Шани, это не просто слова. Это – было. Шесть поколений назад, моя пра-прабабка была магом разума. Слабеньким, поэтому никто о ней не знал, но семье хватило.
- На что хватило? – встрял Корс.
- А на все, сынок, - мама смотрела ласково. – Вот представь, что ты можешь прочитать о чем думает человек. Вообще, любой человек. И не только прочитать, но и внушить ему что пожелаешь. Любые мысли, любые чувства, и человек все выполнит. Этому воздействию даже другие маги поддаются. А если делать все аккуратно, никто и не подумает на мага, и не заметит… к примеру, Шани может приказать любому парню в деревне за ней бегать? Нравится?
Я представила себе картину, и замотала головой.
Нет, не нравится. Отвратительно, гадко превращать человека в марионетку на ниточках!
- Прабабка была слабым магом, она внушать ничего не могла, - вздохнула мать. – Только читать. И этого хватило, чтобы прадед разбогател. Сильно…
- А потом?
- Несколько поколений в семье этого дара не было. Хотя девочки рождались похожие, рыжие, - мама развела руками. – Прорыв случился у моей матери.
- Она смогла…
- Мама могла читать мысли и внушать свои. Она была сильным магом – и неосторожным, - с горечью произнесла моя мать. – Отец… он был слабый, глупый, только вот и достоинств, что в матери души не чаял, а она в нем. Это важно, Шани. Маг разума видит все мысли человека насквозь, и понимает, кто его любит, кто не любит… Мих тебя любит?
- Да.
- Откуда ты знаешь?
- Вижу. Он светится так, тепло…
- Но что именно он думает… мыслей ты не слышишь, так?
Я покачала головой.
- Нет, мам.
- Только облака. Только цвета, верно?
- А откуда ты знаешь?
- Сестра рассказывала, а ей мать. Отец попробовал разбогатеть, но не ко времени. Мать ждала третьего ребенка, мальчика, и отец захотел, чтобы к его рождению были деньги и побольше… одним словом, мать перенапряглась, скинула младенца и умерла. Отца бросили в долговую яму, нас продали трею…
- Он не знал… знал о ваших способностях, да?
- Да, Шани. Знал. И я иногда подозреваю, что именно он стоял за проблемами нашего отца, за смертью матери… в роду трея тоже было нечто подобное, только там не маги разума, там маги земли. Это как спящая кровь, но если она есть с двух сторон – пробудить ее легче. Он хотел ребенка с даром мага, а какого - неважно. Ценны были бы и тот, и другой.
Я замотала головой, не желая верить. Корс успел вперед меня.
- Мам… но это бред какой-то?
- Почему же? Такой ребенок может быть полезен, очень полезен…
- А потом он решит убить трея и бежать. Маг земли-то? Землеттрясение устроит и убежит под шумок, алмазов себе накопает… Или маг разума, тогда он внушит трею что-то такое, вроде дать денег, доставить на корабль…
- Малыш, - мама вздохнула печально и протяжно, - поверь мне, контролировать можно любого. Есть блокираторы для магии, есть методы обработки, есть боль, голод, специальные травы, да и силы человеческие не беспредельны. Если маг может только читать, к примеру?
- Он будет знать, как к нему относятся…
- И что толку?
Корс посопел, не желая сдаваться.
- Можно же придумать что-то?
- А зачем? В гареме тепло, уютно, кормят-поят… за его стенами намного хуже. И те, кто в нем рожден, не знают другой жизни. Ее знали мы с сестрой, и нам не нравилось происходящее. Айшет забеременела и умерла при родах. Я же решила, что не останусь в гареме. Случай подвернулся пятнадцать лет назад.
А что у нас тогда случилось?
- Тиртан сильно поссорился с Раденором, - ответила на невысказанный вопрос мама. – Войны не получилось, но его высочество Александр Раденор прошелся вдоль побережья Тиртана, поднимая зомби со всех доступных кладбищ. Сколько погибло тогда… а мне вот повезло сбежать. Началась суматоха, и под шумок я удрала.
- Я как раз нанялся охранять трея, - отец развел руками. – Нари действительно попала ко мне в руки, и отпустить я ее не смог. Бежали вместе, в той суматохе кого угодно потерять можно было.
- Но вас ищут? – уточнила я.
- Где-то мы промахнулись, - точно отец ответить не мог. – Или когда золото продавали, или когда контрабандистам платили, или… все возможно. Трей искал тщательно, уж поверьте.
Как же мне не хотелось задавать этот вопрос. Но…
- Просто так? Просто искал?
Мама смотрела с искренним сочувствием. Она понимала вопрос, и знала ответ. И я его тоже знала. Уже знала…
- Нет. Меня искали потому, что я была беременна.
Мир не рухнул.
Не взвился огонь в очаге, не закричала за окном птица, не разразился ураган.
И все же, мой мир дрогнул и изменился.
Я… я дочь насильника? Тиртанца?
Мама медленно опустила голову.
- Шани, я не хотела рассказывать тебе слишком рано. Так получилось… да. Айшет умерла родами, трей сожалел о ней, но не как о человеке. Как о матери возможного чудо-ребенка. Когда я поняла, что уже второй месяц в тягости, у меня хватило ума промолчать. Проверила, как смогла, поняла, что жду ребенка, и решила, что убегу. Лучше уж под забором подохнуть, чем вот так… чтобы тебя отняли сразу после рождения, правильно воспитывать, а меня опять оплодотворили! Не хочу!
- И ты сбежала…
Мама кивнула.
- Была жуткая ночь. Гроза разразилась… говорят, если рядом творится сильная магия, погода портится. Шторм ахнул, волны были выше домов, молнии били… одна ударила в дом трея. Начался пожар, все метались, кричали, я не растерялась. Схватила шкатулку с украшениями, кое-какую одежду потеплее – и бросилась бежать. Пока никто не приглядывал. Наткнулась на Шема…
- Да уж… вылезает это чудо из окна, оглядывается… я должен был схватить ее и доставить обратно. И – не смог.
- Потому что магия? – не удержалась я.
Мама покачала головой.
- Нет, Шани. Мне этого дара не досталось, так, чуть-чуть. Это же магия разума… я могу почувствовать, как человек ко мне относится, иногда как пробои случаются – с предчувствиями, с вопросами, но и только. Что-то внушить человеку я никогда не смогу.
Я выдохнула.
- Мам, может и я…?
- К сожалению – нет. Ты не помнишь этого… способности у тебя проявились очень рано, малышка. Где-то года в три.
- Нет, не помню…
Мама кивает, и принимается рассказывать.
И перед нашими глазами как вживую, встают зеленый луг с цветами, женщина, которая лежит на одеяле, ей тяжело двигаться, большой живот мешает, и девочка, которая носится вокруг. Смешная, рыженькая, в одной рубашонке и босиком…
- Мам, смотли…
Буквы она еще выговаривает плохо, картавит… на ладошке сидит ящерица. Сидит, вертит головкой, даже не пытается удрать.
- Я сейсяс ее поплосу…
Девочка пристально смотрит на ящерицу, и под взглядом малышки, ящерка начинает прыгать на месте. Потом ложится на спинку, задрав лапки позволяет чесать себе шейку и брюшко, и даже не пытается убежать…
Мать подскакивает на месте.
- Шани?
- Смесная, плавда?
- Да, дочка. Очень. Это ты ее… просишь?
- Да, мам. А сто?
- Ничего, солнышко. Ничего. Отпусти ящерку, Шани, ее дома ждут.
- Холосо…. А кто ее ждет?
- Детки, как ты…
Женщина принимается рассказывать историю про ящерку и ее деток, а сама внимательно вглядывается в девочку.
Неужели…?
И все яснее понимает, что – да. Проклятый дар все же проявился в малышке. Дар не земли, дар разума. Что же делать, что теперь делать?
- И что вы сделали, мам?
- Я не зря говорила, что в Тиртане придумали способ держать в повиновении таких, как мы. Посмотри на свою левую руку?
Ничего нового я на ней не увидела.
На руке была одежда. Под одеждой, как и всегда… браслет?
- Мой браслет, мам? Да?
- Да, Шани. Не весь, там внутри вставка из камня… когда-то этот браслет был моим ошейником.
- Что?!
- Да. Так в Тиртане контролируют магов. Ошейник и блокиратор – и ты ничего не можешь. Ты не опасен. Правда, для тебя блокировка оказалась слабовата.
- Что?
- Ты часто говорила мне о цветах. О чувствах и их окраске, зайка. Помнишь?
Еще бы мне было не помнить.
- Мам, так это…
- Да, Шани. Это – оно.
Вот уж никогда не подумала бы!
Я знала, что чувства имеют цвет, что можно увидеть, о чем думает человек… но я не думала, что это как-то странно! Темный!
- Мам, но…
- Ты же не общалась с другими детьми, малышка. Ты постоянно была при мне, и жили мы уединенно. Мы боялись.
Мир медленно окрашивается в черные тона. Мои родители. Боялись.
- Меня?
- Нет. ЗА тебя.
Я выдыхаю. Медленно-медленно, словно воздух из меня выходит вперемешку с иголками.
- А…
Мама смотрит ласково и темный жгут, который стиснул мое сердце, постепенно рассеивается. Потоки золотистого света заливают комнату.
- Разве мы можем бояться свою дочку?
- Свою родную девочку, - поддерживает отец.
И я понимаю, что я действительно их дочь. И неважно, кто там был, трей или кто-то еще, а у меня есть самые лучшие в мире мама и папа.
Так-то!
Мама улыбается.
- Поняла?
- Да. Пап, мам… а что теперь?
- А теперь, - отец вздохнул. – Теперь сделай то, чего мы не хотели. Сними браслет.
- ЧТО?!
- Шани, а как еще можно проверить и убедиться? Если бы Мих не был настойчив, если бы ты не шла ему навстречу, мы бы подождали до семнадцати лет, а то и дольше.
- Чем раньше начинает проявляться дар, тем он сильнее, - шепнула мама. – Мы догадывались, что будет тяжело, но… Светлый, как же это не ко времени!
Я уронила голову на стол.
- Может, не надо?
- Надо, Шани. Здесь и сейчас, где все свои, ты снимаешь браслет, потом опять надеваешь его, и говоришь, что почувствовала и увидела. А потом подумай, как ты будешь жить в деревне с этим даром. Просто – как?
Я закатала рукав.
И в первый раз, словно на ядовитую змею, поглядела на простой браслет. Серебряный, простое заручье, обхватывающее руку чуть выше локтя. Незамкнутый.
Неширокий, в два пальца.
- Ошейник…
- Да, Шани. Мы его распилили, когда получилось. Оказалось, что там камень, который вделан в серебро, он блокирует способности. Ну и не стали выкидывать, мало ли что? Как видишь, пригодилось.
Я видела.
И ведь ношу с детства, даже в голову не приходило, что это блокиратор! С чего бы? Мне просто мама его подарила, и я его носила, сначала подвязывала кожаным ремешком, как взрослая, потом доросла до браслета, чтобы он не сваливался…
Я медленно выдохнула – и стянула серебряную полосу с руки.
Я чувствовала себя, как человек, который упал в ручей головой.
И теперь меня несет, вертит, крутит…
И это – больно!
Нет, не так! Это БОЛЬНО!!!
Три человека. Три взгляда. Три потока мыслей.
Корс.
Самый резвый и быстрый поток, самый резкий и расплывчатый. Мысли скачут во все стороны, и кажется, что ты пытаешься удержаться верхом на диком кабане. Причем не в восторге от этого и ты, и кабан.
- Интересно, Шанька правда мысли читать сможет? Тогда она про удочку узнает. И про Миха, и про то, как я им муравьев подсунул… а кусачие были, заразы… зато на них хорошо рыбу прикармливать… но если отец узнает, я потом на задницу долго не сяду…
Мамин поток мыслей, более ровный
- Неужели дочь все-таки унаследовала этот дар? Страшно… Бедная моя девочка.
Всплывает в памяти мамы лицо полного мужчины лет сорока, с окладистой черной бородой, с жестокими черными глазами, и я понимаю – это ОН.
Мой настоящий отец.
- Трей Сирант был мразью и подонком, но дар у него в роду был. И если он усилился… Шани? Неужели… Нет!!! ПРОЧЬ!!!
Это похоже на кастрюлю с молоком.
Мысли мамы, до того более-менее упорядоченные, вдруг вскипают. И я просто ничего не могу в них разобрать, столько там всего намешано. Испуг, страх, боль, тоска, лица рыжеволосой девушки и черноволосого мужчины сливаются в дикую мешанину, и я бегу, чтобы не потеряться в ней.
И в отчаянии перевожу взгляд на отца.
Там только одна мысль. И от этого становится спокойнее и уютнее.
- Я так и знал.
Я закрываю лицо руками, но не могу отгородиться от сплошного потока.
Удочка, муравьи, Мих, я сама, опять муравьи и рыбина…
Отчаяние, страх, трей Сирант, Тиртан, картины золотистой песчаной страны, и опять страх, море, и желание бежать…
Холодное спокойствие человека, который понимает, что худшее уже произошло. Теперь надо что-то с этим делать.
Я захлебываюсь в этом потоке, тону в нем, и не знаю, куда деться от льющихся со всех сторон мыслей. И именно отцовская рука надевает на меня браслет, отсекая их. Оставляя только чувства.
Разноцветные, яркие…
Восторг и ужас со стороны Корса, мамино отчаяние, отцовскую решимость принять бой…
- Светлый! Что это такое?
На стол капает красная капля, вторая…
Из носа у меня пошла кровь. Почему? Что случилось?
Мама встает и протягивает мне передник.
- Прижми. И запрокинь голову.
Я так и делаю. Сейчас, остановится кровь, и мы поговорим. Светлый, за что?
За что ты наказал меня таким… даром?
Ну уж – нет! Это не дар, это проклятие!
Кровь долго не успокаивалась. Но говорить мне это не мешало.
- Почему?
- Что именно? Я же мыслей не читаю, Шани?
Говорит отец, как самый спокойный. Я моргаю глазами, и крепче прижимаю полотенце к носу.
- Пап, почему только сейчас? Почему вы раньше молчали? Почему меня не учили? Почему - так?
Отец смотрел ласково и тепло.
- Солнышко, а как ты себе это представляешь? Шани, ты наша дочь и маг разума – в перспективе? Сильный маг?
Я подумала.
Представила себе эту картину, впечатлилась, подумала еще раз.
- Я бы не рассказала! Никому!
- И не начала бы снимать браслет? Тренироваться? Пробовать свои силы?
- Эммм…
Я задумалась еще раз.
Начала бы?
Нет?
Начала бы… папа прав, полностью и целиком. Я попробовала бы, хоть с животными, хоть с кем, я бы не устояла.
- Если человек делит свое поведение на две половинки, допустим, дома ты вела бы себя, как маг разума, а на людях, как обычный ребенок, ты бы выдала себя, Шани. Рано или поздно, так или иначе… это как хорошие манеры. Аристократ никогда не сможет стать крестьянином – и наоборот. Из крестьянки не сделаешь герцогиню.
- Тогда? – я не хотела задавать этот вопрос, но откуда-то во мне зрела странная уверенность.
Так надо. Здесь и сейчас – надо.
Мама кивнула.
- Да. В гареме трея девочек приводили к нему, когда те бросят первую кровь. Со мной это случилось в двенадцать лет.
Я поежилась.
Да, в деревне бывало всякое, но раньше четырнадцати девочек замуж всяко не отдавали. Не из любви или каких-то глупостей, из расчета. Малолетка не выживет, умрет при родах, напрасный расход получится, вот и все. А в неведомом мне Тиртане, значит, так...
Прикусила губу. И маму, в двенадцать лет, повели как корову, к быку на случку…
Гады!
Твари!!!
- Я чуть с ума тогда не сошла. Сестра была рядом, помогла, поддержала. Айшет всегда была рядом, но ей это не помогло. Она умерла при родах, и тут я не солгала, Шани.
- Но ведь и не договорила?
- Нет, - мама опустила голову. – Меня не просто так взяли в гарем. Не за красоту – у трея были девушки куда как краше моего. За кровь. В нашем роду давным-давно были маги разума.
Я фыркнула и рассмеялась.
Маги разума?
Мам, ну какие маги? Это старые сказки, это смешно! Да, где-то они есть, но их так мало… смех сам по себе застрял у меня в горле. Мама смотрела так, что сомнений не оставалось – она не шутит, ни капельки не шутит.
- Поверь, Шани, это не просто слова. Это – было. Шесть поколений назад, моя пра-прабабка была магом разума. Слабеньким, поэтому никто о ней не знал, но семье хватило.
- На что хватило? – встрял Корс.
- А на все, сынок, - мама смотрела ласково. – Вот представь, что ты можешь прочитать о чем думает человек. Вообще, любой человек. И не только прочитать, но и внушить ему что пожелаешь. Любые мысли, любые чувства, и человек все выполнит. Этому воздействию даже другие маги поддаются. А если делать все аккуратно, никто и не подумает на мага, и не заметит… к примеру, Шани может приказать любому парню в деревне за ней бегать? Нравится?
Я представила себе картину, и замотала головой.
Нет, не нравится. Отвратительно, гадко превращать человека в марионетку на ниточках!
- Прабабка была слабым магом, она внушать ничего не могла, - вздохнула мать. – Только читать. И этого хватило, чтобы прадед разбогател. Сильно…
- А потом?
- Несколько поколений в семье этого дара не было. Хотя девочки рождались похожие, рыжие, - мама развела руками. – Прорыв случился у моей матери.
- Она смогла…
- Мама могла читать мысли и внушать свои. Она была сильным магом – и неосторожным, - с горечью произнесла моя мать. – Отец… он был слабый, глупый, только вот и достоинств, что в матери души не чаял, а она в нем. Это важно, Шани. Маг разума видит все мысли человека насквозь, и понимает, кто его любит, кто не любит… Мих тебя любит?
- Да.
- Откуда ты знаешь?
- Вижу. Он светится так, тепло…
- Но что именно он думает… мыслей ты не слышишь, так?
Я покачала головой.
- Нет, мам.
- Только облака. Только цвета, верно?
- А откуда ты знаешь?
- Сестра рассказывала, а ей мать. Отец попробовал разбогатеть, но не ко времени. Мать ждала третьего ребенка, мальчика, и отец захотел, чтобы к его рождению были деньги и побольше… одним словом, мать перенапряглась, скинула младенца и умерла. Отца бросили в долговую яму, нас продали трею…
- Он не знал… знал о ваших способностях, да?
- Да, Шани. Знал. И я иногда подозреваю, что именно он стоял за проблемами нашего отца, за смертью матери… в роду трея тоже было нечто подобное, только там не маги разума, там маги земли. Это как спящая кровь, но если она есть с двух сторон – пробудить ее легче. Он хотел ребенка с даром мага, а какого - неважно. Ценны были бы и тот, и другой.
Я замотала головой, не желая верить. Корс успел вперед меня.
- Мам… но это бред какой-то?
- Почему же? Такой ребенок может быть полезен, очень полезен…
- А потом он решит убить трея и бежать. Маг земли-то? Землеттрясение устроит и убежит под шумок, алмазов себе накопает… Или маг разума, тогда он внушит трею что-то такое, вроде дать денег, доставить на корабль…
- Малыш, - мама вздохнула печально и протяжно, - поверь мне, контролировать можно любого. Есть блокираторы для магии, есть методы обработки, есть боль, голод, специальные травы, да и силы человеческие не беспредельны. Если маг может только читать, к примеру?
- Он будет знать, как к нему относятся…
- И что толку?
Корс посопел, не желая сдаваться.
- Можно же придумать что-то?
- А зачем? В гареме тепло, уютно, кормят-поят… за его стенами намного хуже. И те, кто в нем рожден, не знают другой жизни. Ее знали мы с сестрой, и нам не нравилось происходящее. Айшет забеременела и умерла при родах. Я же решила, что не останусь в гареме. Случай подвернулся пятнадцать лет назад.
А что у нас тогда случилось?
- Тиртан сильно поссорился с Раденором, - ответила на невысказанный вопрос мама. – Войны не получилось, но его высочество Александр Раденор прошелся вдоль побережья Тиртана, поднимая зомби со всех доступных кладбищ. Сколько погибло тогда… а мне вот повезло сбежать. Началась суматоха, и под шумок я удрала.
- Я как раз нанялся охранять трея, - отец развел руками. – Нари действительно попала ко мне в руки, и отпустить я ее не смог. Бежали вместе, в той суматохе кого угодно потерять можно было.
- Но вас ищут? – уточнила я.
- Где-то мы промахнулись, - точно отец ответить не мог. – Или когда золото продавали, или когда контрабандистам платили, или… все возможно. Трей искал тщательно, уж поверьте.
Как же мне не хотелось задавать этот вопрос. Но…
- Просто так? Просто искал?
Мама смотрела с искренним сочувствием. Она понимала вопрос, и знала ответ. И я его тоже знала. Уже знала…
- Нет. Меня искали потому, что я была беременна.
***
Мир не рухнул.
Не взвился огонь в очаге, не закричала за окном птица, не разразился ураган.
И все же, мой мир дрогнул и изменился.
Я… я дочь насильника? Тиртанца?
Мама медленно опустила голову.
- Шани, я не хотела рассказывать тебе слишком рано. Так получилось… да. Айшет умерла родами, трей сожалел о ней, но не как о человеке. Как о матери возможного чудо-ребенка. Когда я поняла, что уже второй месяц в тягости, у меня хватило ума промолчать. Проверила, как смогла, поняла, что жду ребенка, и решила, что убегу. Лучше уж под забором подохнуть, чем вот так… чтобы тебя отняли сразу после рождения, правильно воспитывать, а меня опять оплодотворили! Не хочу!
- И ты сбежала…
Мама кивнула.
- Была жуткая ночь. Гроза разразилась… говорят, если рядом творится сильная магия, погода портится. Шторм ахнул, волны были выше домов, молнии били… одна ударила в дом трея. Начался пожар, все метались, кричали, я не растерялась. Схватила шкатулку с украшениями, кое-какую одежду потеплее – и бросилась бежать. Пока никто не приглядывал. Наткнулась на Шема…
- Да уж… вылезает это чудо из окна, оглядывается… я должен был схватить ее и доставить обратно. И – не смог.
- Потому что магия? – не удержалась я.
Мама покачала головой.
- Нет, Шани. Мне этого дара не досталось, так, чуть-чуть. Это же магия разума… я могу почувствовать, как человек ко мне относится, иногда как пробои случаются – с предчувствиями, с вопросами, но и только. Что-то внушить человеку я никогда не смогу.
Я выдохнула.
- Мам, может и я…?
- К сожалению – нет. Ты не помнишь этого… способности у тебя проявились очень рано, малышка. Где-то года в три.
- Нет, не помню…
Мама кивает, и принимается рассказывать.
И перед нашими глазами как вживую, встают зеленый луг с цветами, женщина, которая лежит на одеяле, ей тяжело двигаться, большой живот мешает, и девочка, которая носится вокруг. Смешная, рыженькая, в одной рубашонке и босиком…
- Мам, смотли…
Буквы она еще выговаривает плохо, картавит… на ладошке сидит ящерица. Сидит, вертит головкой, даже не пытается удрать.
- Я сейсяс ее поплосу…
Девочка пристально смотрит на ящерицу, и под взглядом малышки, ящерка начинает прыгать на месте. Потом ложится на спинку, задрав лапки позволяет чесать себе шейку и брюшко, и даже не пытается убежать…
Мать подскакивает на месте.
- Шани?
- Смесная, плавда?
- Да, дочка. Очень. Это ты ее… просишь?
- Да, мам. А сто?
- Ничего, солнышко. Ничего. Отпусти ящерку, Шани, ее дома ждут.
- Холосо…. А кто ее ждет?
- Детки, как ты…
Женщина принимается рассказывать историю про ящерку и ее деток, а сама внимательно вглядывается в девочку.
Неужели…?
И все яснее понимает, что – да. Проклятый дар все же проявился в малышке. Дар не земли, дар разума. Что же делать, что теперь делать?
***
- И что вы сделали, мам?
- Я не зря говорила, что в Тиртане придумали способ держать в повиновении таких, как мы. Посмотри на свою левую руку?
Ничего нового я на ней не увидела.
На руке была одежда. Под одеждой, как и всегда… браслет?
- Мой браслет, мам? Да?
- Да, Шани. Не весь, там внутри вставка из камня… когда-то этот браслет был моим ошейником.
- Что?!
- Да. Так в Тиртане контролируют магов. Ошейник и блокиратор – и ты ничего не можешь. Ты не опасен. Правда, для тебя блокировка оказалась слабовата.
- Что?
- Ты часто говорила мне о цветах. О чувствах и их окраске, зайка. Помнишь?
Еще бы мне было не помнить.
- Мам, так это…
- Да, Шани. Это – оно.
Вот уж никогда не подумала бы!
Я знала, что чувства имеют цвет, что можно увидеть, о чем думает человек… но я не думала, что это как-то странно! Темный!
- Мам, но…
- Ты же не общалась с другими детьми, малышка. Ты постоянно была при мне, и жили мы уединенно. Мы боялись.
Мир медленно окрашивается в черные тона. Мои родители. Боялись.
- Меня?
- Нет. ЗА тебя.
Я выдыхаю. Медленно-медленно, словно воздух из меня выходит вперемешку с иголками.
- А…
Мама смотрит ласково и темный жгут, который стиснул мое сердце, постепенно рассеивается. Потоки золотистого света заливают комнату.
- Разве мы можем бояться свою дочку?
- Свою родную девочку, - поддерживает отец.
И я понимаю, что я действительно их дочь. И неважно, кто там был, трей или кто-то еще, а у меня есть самые лучшие в мире мама и папа.
Так-то!
Мама улыбается.
- Поняла?
- Да. Пап, мам… а что теперь?
- А теперь, - отец вздохнул. – Теперь сделай то, чего мы не хотели. Сними браслет.
- ЧТО?!
- Шани, а как еще можно проверить и убедиться? Если бы Мих не был настойчив, если бы ты не шла ему навстречу, мы бы подождали до семнадцати лет, а то и дольше.
- Чем раньше начинает проявляться дар, тем он сильнее, - шепнула мама. – Мы догадывались, что будет тяжело, но… Светлый, как же это не ко времени!
Я уронила голову на стол.
- Может, не надо?
- Надо, Шани. Здесь и сейчас, где все свои, ты снимаешь браслет, потом опять надеваешь его, и говоришь, что почувствовала и увидела. А потом подумай, как ты будешь жить в деревне с этим даром. Просто – как?
Я закатала рукав.
И в первый раз, словно на ядовитую змею, поглядела на простой браслет. Серебряный, простое заручье, обхватывающее руку чуть выше локтя. Незамкнутый.
Неширокий, в два пальца.
- Ошейник…
- Да, Шани. Мы его распилили, когда получилось. Оказалось, что там камень, который вделан в серебро, он блокирует способности. Ну и не стали выкидывать, мало ли что? Как видишь, пригодилось.
Я видела.
И ведь ношу с детства, даже в голову не приходило, что это блокиратор! С чего бы? Мне просто мама его подарила, и я его носила, сначала подвязывала кожаным ремешком, как взрослая, потом доросла до браслета, чтобы он не сваливался…
Я медленно выдохнула – и стянула серебряную полосу с руки.
***
Я чувствовала себя, как человек, который упал в ручей головой.
И теперь меня несет, вертит, крутит…
И это – больно!
Нет, не так! Это БОЛЬНО!!!
Три человека. Три взгляда. Три потока мыслей.
Корс.
Самый резвый и быстрый поток, самый резкий и расплывчатый. Мысли скачут во все стороны, и кажется, что ты пытаешься удержаться верхом на диком кабане. Причем не в восторге от этого и ты, и кабан.
- Интересно, Шанька правда мысли читать сможет? Тогда она про удочку узнает. И про Миха, и про то, как я им муравьев подсунул… а кусачие были, заразы… зато на них хорошо рыбу прикармливать… но если отец узнает, я потом на задницу долго не сяду…
Мамин поток мыслей, более ровный
- Неужели дочь все-таки унаследовала этот дар? Страшно… Бедная моя девочка.
Всплывает в памяти мамы лицо полного мужчины лет сорока, с окладистой черной бородой, с жестокими черными глазами, и я понимаю – это ОН.
Мой настоящий отец.
- Трей Сирант был мразью и подонком, но дар у него в роду был. И если он усилился… Шани? Неужели… Нет!!! ПРОЧЬ!!!
Это похоже на кастрюлю с молоком.
Мысли мамы, до того более-менее упорядоченные, вдруг вскипают. И я просто ничего не могу в них разобрать, столько там всего намешано. Испуг, страх, боль, тоска, лица рыжеволосой девушки и черноволосого мужчины сливаются в дикую мешанину, и я бегу, чтобы не потеряться в ней.
И в отчаянии перевожу взгляд на отца.
Там только одна мысль. И от этого становится спокойнее и уютнее.
- Я так и знал.
Я закрываю лицо руками, но не могу отгородиться от сплошного потока.
Удочка, муравьи, Мих, я сама, опять муравьи и рыбина…
Отчаяние, страх, трей Сирант, Тиртан, картины золотистой песчаной страны, и опять страх, море, и желание бежать…
Холодное спокойствие человека, который понимает, что худшее уже произошло. Теперь надо что-то с этим делать.
Я захлебываюсь в этом потоке, тону в нем, и не знаю, куда деться от льющихся со всех сторон мыслей. И именно отцовская рука надевает на меня браслет, отсекая их. Оставляя только чувства.
Разноцветные, яркие…
Восторг и ужас со стороны Корса, мамино отчаяние, отцовскую решимость принять бой…
- Светлый! Что это такое?
На стол капает красная капля, вторая…
Из носа у меня пошла кровь. Почему? Что случилось?
Мама встает и протягивает мне передник.
- Прижми. И запрокинь голову.
Я так и делаю. Сейчас, остановится кровь, и мы поговорим. Светлый, за что?
За что ты наказал меня таким… даром?
Ну уж – нет! Это не дар, это проклятие!
***
Кровь долго не успокаивалась. Но говорить мне это не мешало.
- Почему?
- Что именно? Я же мыслей не читаю, Шани?
Говорит отец, как самый спокойный. Я моргаю глазами, и крепче прижимаю полотенце к носу.
- Пап, почему только сейчас? Почему вы раньше молчали? Почему меня не учили? Почему - так?
Отец смотрел ласково и тепло.
- Солнышко, а как ты себе это представляешь? Шани, ты наша дочь и маг разума – в перспективе? Сильный маг?
Я подумала.
Представила себе эту картину, впечатлилась, подумала еще раз.
- Я бы не рассказала! Никому!
- И не начала бы снимать браслет? Тренироваться? Пробовать свои силы?
- Эммм…
Я задумалась еще раз.
Начала бы?
Нет?
Начала бы… папа прав, полностью и целиком. Я попробовала бы, хоть с животными, хоть с кем, я бы не устояла.
- Если человек делит свое поведение на две половинки, допустим, дома ты вела бы себя, как маг разума, а на людях, как обычный ребенок, ты бы выдала себя, Шани. Рано или поздно, так или иначе… это как хорошие манеры. Аристократ никогда не сможет стать крестьянином – и наоборот. Из крестьянки не сделаешь герцогиню.
