- Цена моего совета слишком высока.
Почему-то мне представился Фейервальд – в виде арбуза в авоське. И эту авоську сейчас весьма небрежно раскачивали над пропастью.
Пара слов – и ниточки лопаются, и арбуз скоро улетит…
Или – раскачка прекращается, все замедляется, равновесие восстанавливается…
Не подскажут. Можно и не надеяться.
- Ладно. Тогда просто спасибо. За драконов.
И словно улыбка в ответ.
Не благодари, не за что. Просто сделай то, что должна. Ты справишься…
Эх, как же я завидую героям Толкниена. Все так просто, линейно, понятно… даже у Гарри Поттера – все четко. Есть враг, есть цель, есть направление движения. А у меня?
А у меня – вот так. На ниточке, над пропастью. И кто знает, что будет дальше?
Я точно не в курсе.
Кое-как я оторвала ладони от алтаря. Выдохнула.
Голова переставала кружиться, алтарь больше не сиял. Вот и хорошо. Я поднялась на ноги, пригладила растрепанные волосы и бросила пару монет в чашу для пожертвований.
Ладно, Даннара, я поняла. Попробую справиться сама, а если что не так, надеюсь, ты меня и остановишь. Ты меня запустила в этот мир, ты из него и выкинешь.
И словно теплая волна пришла. Накатила, схлынуло…
Даже не сомневаюсь, навредить мне не дадут. И это самое главное. Не знаю, что у меня там получится с пользой, главное – вреда не принести. А то благими намерениями дорога не в депо вымощена. Так-то.
Интерлюдия
- Ты мне всю жизнь испортил!!! Ненавижу тебя!!!
Эс Хавьер промолчал.
А что тут скажешь? Ругаться с женщиной? Или поднимать на нее руку?
В его семье такое было. И на всю жизнь мужчина запомнил и мамины крики, и ответный визг (иначе и не скажешь) отца, и его покрасневшее лицо.
Мужчина себя так вести не должен.
Поэтому мужчина молча развернулся и вышел вон.
- Не смей!!! Вернись немедленно!!! Опять к своим бабам пошел!?
Эс Хавьер только глаза закатил. Но не остановился.
Вроде бы дом. А возвращаться сюда и не хочется. И туда не хочется. И вообще… тоскливо.
Вот и так бывает.
Хавьер не мог похвастаться легкой и приятной жизнью. Обыденная ситуация. Молодой эс, молодая раэша, стог сена, лето, жара… с кем не бывает?
Бывает. И дети от этого рождаются, знаете ли. Когда раэша Мария поняла, что беременна, она бросилась к юному эсу Гальего за помощью, и тот оказался мужчиной. Пошел и пожаловался родителям.
А что?
Соблазнили – обидели – изнасиловали маленького мальчика. И плевать, что насильница на два года младше и сама до того девочкой была. Все равно – она виновата!
Эс и эсса Гальего, родители несчастного обиженного, переглянулись – и решили проблему. То есть выдали девушку замуж. Еще и приданое ей дали. А через шесть месяцев родился маленький Хавьер. Тогда он носил фамилию Гомес.
Кто бы сомневался, что брак не был счастливым?
Паоло Гомес пил, орал, ругался с Марией, тем более, что после рождения маленького Хавьера она себя плохо чувствовала. Деньги, которые дал эс Гальего, быстро закончились, новых не предвиделось, работать Паоло не умел и не любил, а языком болтать – пшеничка не взойдет.
Мария быстро поняла, что с таким мужем добра не наживешь, и принялась по-женски исправлять это. Сначала лаской. Потом, когда осознала, что ласка не подействует, принялась орать.
Потом начались выпивка, пошли в ход скалки и кулаки…
Хавьеру было девять лет, когда в очередной драке отец неудачно размахнулся… мать отлетела, ударилась об угол стола – и все.
Понятно, убийцу повесили, а мальчика отвели к эсу Гальего. Впрочем, ненадолго. Эс Гальего покачал головой, но… Хавьер был все-таки его внуком. И пока – еддинственным. Признавать его мужчина не стал, но определил к мельнику. На мельнице подмастерья всегда нужны. Вот и пусть мальчишка работает за кров и еду.
Хавьер и работал.
Чудом выжил, зуботычины – штука не слишком питательная. В четырнадцать лет сбежал с мельницы, прибился к бродячим артистам, выступал с ними в роли «подай – принеси – пошел на…». Опять кормили впроголодь, опять зуботычины, но хотя бы мир посмотреть!
Да и сдачи можно было дать. Хавьер к пятнадцати в рост пошел, так что дураков его задирать не было. Просто так, от дурного настроения, ему не доставалось. А по делу?
Бывает…
Старый фокусник от нечего делать научил мальчику читать, писать и плутовать в карты. Пальцы у Хавьера были не слишком приспособленные для тонкого труда. Крестьянская кровь сказалась.
Силач научил своему ремеслу.
А потом Хавьер увидел драконов.
И это была любовь с первого взгляда.
Драконы!? О, да!
Академия? Можно попробовать?
Хавьер и сомневаться не стал. Обязательно попробует.
Стоит ли говорить, что у него все получилось с первого раза? Тут-то кровь отца себя и проявила. Правда, сознаваться Хавьер не спешил. Это уже потом, когда отец погиб при очередном вылете, а Хавьер узнал, что у него не осталось детей.
И сыновей в роду Гальего не осталось тоже.
Хавьер подумал – и явился к деду.
Доказать свою личность было несложно. Но усыновлять Хавьера Батиста Гальего не спешил. Признал бастардом, ввел в род и поставил условие. Сам Хавьер унаследовать поместье не сможет, этого король не одобрит. Но если Хавьер женится на правильной эссе, то его сын…
Хавьер согласился – сдуру. Каким же наивным он тогда был! Даже вспомнить страшно!
Эсса Магали была достаточно красива, и родовита, но увы - не слишком богата, так что предложение от семьи Гальего восприняла, как дар небес. В Академии что-то никто не рвался жениться на бесприданнице, поэтому эс Хавьер через месяц получил молодую супругу, а эсса сменила фамилию на т-Альего.
Начали жить.
И тут-то выяснилась печальная вещь. На продолжение рода т-Альего, а далее и Гальего рассчитывать не приходилось. Эсса с трудом родила одну девочку, а потом – приговор врача был суров. Больше беременеть ей нельзя. Иначе – смерть.
Не будь в браке детей вообще, можно было бы говорить о разводе. Но ребенок был. Хотя и дочка – Эмилия т-Альего.
Бастиста Гальего взвыл от ярости и разочарования. Судьба решила посмеяться над несчастным аристократом, лишив его возможности передать титул и состояние по мужской линии. Разочарование его было так велико, что беднягу хватил удар. В дело вступил неумолимый королевский закон.
Если в течение тридцати лет со дня смерти последнего представителя рода Гальего (мужчины, конечно, женщины тут не упоминаются в принципе) в роду т-Альего появится мальчик - малыш сможет стать регентом рода. Если мальчик сможет стать драконарием, он наследует род.
Нет?
Простите, все отходит под опеку Короны. Авось, найдется кому род унаследовать. И земли пожаловать, и титул, и фамилию. Есть рода, которые связаны с Гальего узами, вот, хотя бы род Геррера.
Мира и покоя в семействе т-Альего это не добавило. Эсса Магали принялась пилить мужа три раза в день, а по праздникам и все пять. Не будь Хавьер так занят своей работой, драконами, обучением ребят, боевыми вылетами и прочим, он бы…
А что он, собственно, мог сделать? Если не бить супругу?
Увы, практически ничего.
Развестись нельзя, уйти и бросить ее тоже – придется же и от драконов отказаться… куда он от своего Сварта? И что остается?
Да ничего. Безнадега, которую скрашивают выпивки с раэном Ледесма, ну и визиты к некоторым сговорчивым дамам. А что такого?
Если его обвиняют, так пусть хоть за дело!
Но сейчас к дамам не хотелось, а вот выпить… за спиной в очередной раз взвился визг. Хавьер дошел до домика друга и постучал бронзовым молотком по медному диску. Тот отозвался приятным звоном.
- Иду, - раэн Ледесма себя ждать не заставил. – Хавьер? Рад видеть… проходи.
Выглядел Тьяго не слишком счастливым, что заставило Хавьера замешкаться.
- Я не ко времени?
- Проходи – проходи. В буфете бутылочка хорошего вина, на ярмарке прикупил, откроешь? И закуска в буфете, располагайся.
- А ты?
- А я сейчас дорешаю один пример, и присоединюсь к тебе. Буду жаловаться на жизнь, друг мой!
Хавьер поднял брови, но промолчал. Обычно-то он на жизнь жаловался, а Тьяго его еще и утешал. Раэн Ледесма был убежденным холостяком и до встречи с эссой т-Альего, а потом убедился еще больше. Такое бы счастье врагу подарить, а то и в океан скинуть – пусть морские твари перетравятся.
Теперь и Тьяго? Что у него такого случилось?
Хавьер пожал плечами и принялся разливать вино по бокалам. Закончит – сам расскажет.
Долго ждать приятеля не пришлось, минут пятнадцать. Потом Тьяго закончил подсчеты, и хлопнул рукой по стопке бумаги.
- Посмотрим, как ты это решишь!
- Хм? – поинтересовался Хавьер.
- Да… несправедливость, друг мой! Ужасная несправедливость!
- И в чем она заключается?
- В том, что самый блестящий математический ум, который я когда-либо наблюдал, самый великолепный, самый… боги, да будь она мужчиной, я бы в ногах валялся у ректора! Я бы до короля дошел! Но Каэтана Кордова – женщина.
Хавьер едва бокал не упустил.
Каэтана Кордова? Девочку он помнил. И покалеченных ей парней… математический ум, говорите? Она их не учебником по головам лупила, это точно.
Интересно…
- Говоришь, математический ум?
- Друг мой, Хавьер…
Из сказанного Хавьер понимал от силы каждое третье слово. Многочлены? Последовательности? Прогрессии?
Из всего изложенного Хавьер мог вспомнить… нет, все равно не мог. Скажем честно, образование у него было не идеальное. Так, нахватался. Но судя по словам Тьяго, девушка легко решала задачи, до которых сам раэн Ледесма до сих пор не дорос. Более того, ставила новые, выбирала какие-то темы…
И снова непонятные слова.
Дракон знает, что такое!
С другой стороны, девушка достаточно страшненькая, неудивительно, что умная. О чем Хавьер и сказал, чтобы хоть как-то поучаствовать в беседе.
- Страшненькая? – воззрился на него раэн Ледесма. – Не заметил… друг мой, это такая трагедия!
- Да, будь она мужчиной…
- Даже будь я эсом! Я смог бы сделать ей предложение – и работать вместе! А так… отец ее выдаст замуж за драконоголового недоумка… прости, друг мой, но ты же понимаешь…
Хавьер махнул рукой.
- Все в порядке, Тьяго. Нам не до науки, нам поводья в руки.
И разлил еще по одной.
- Вот! И такой талант угаснет!
Хавьер подумал, что действительно обидно. У девушки явно талант, если она смогла справиться с четырьмя взрослыми мужчинами. Ладно-ладно, с ним бы этот номер не прошел, но для эссы – не просто великолепно! Для эссы это восторг!
Но выбора в этом мире ни у кого нет. Когда тебе семнадцать, ты думаешь, что можешь изменить мир.
Когда тебя в два раза больше, ты понимаешь, что не можешь даже изменить свою жизнь. И это грустно.
- Выпьем, Тьяго. Пусть девочке повезет, и муж хотя бы не мешает ей с тобой переписываться.
- Ах, друг мой…. Замужество – гибель для творческой женщины. Там пойдут дети, заботы, вечеринки… и пропадет такой ум! Какое горе!
- Какое горе, - поддержал Хавьер.
И закусил колбасой. Ужина ему сегодня точно не перепадет. Хоть здесь перекусит.
На ярмарку я шла вот уже четвертый раз. Первый раз мы договорились с раэном Лутаро, второй и третий – его не было. Сегодня же…
Палатка была на месте.
И раэн, видимо, тоже. Но сколько ж мне ждать придется? Час или два?
У палатки раэна Мора стояла здоровущая очередь. Поэтому я решила для начала наведаться к кузнецу. Мне позарез нужны были полезные вещи для тренировок.
- Обруч? Эсса, но зачем?
Кузнец поднял брови, глядя на девушку.
Я кивнула, подтверждая свои слова. Еще и несколько серебряных монет выложила на прилавок.
– Обязательно, раэн. Пять штук… лучше – семь. С запасом. Мало ли, подарить потребуется.
- Допустим, полая металлическая трубка, заварить… или просто металлический прут. Но он же тяжелый, эсса? Кому такое нужно?
- Женщинам, раэн. Женщинам.
- Хорошо, эсса, - не стал спорить кузнец. А что ему? Клиент всегда прав, пока платит.
- А еще вот такие штучки. Гантели.
- Ган-тели, эсса?
Я кивнула. На зарядке я подсмотрела, с чем занимались парни. Это было близко к греческим гальтерес, а мне хотелось тюдоровский вариант. С ручкой. Хорошо бы еще со сменными дисками, но все сразу не получишь. А зачем?
И обруч, и гантели мне нужны были для девочек. Скакалки они уже освоили, мяч был, теперь надо было прокачивать разные группы мышц. А круг… круг – это полезно в принципе. Дома я его каждый день по полчаса крутила… ладно! Хотя бы раз в два дня!
- А еще браслеты. Потяжелее.
- Браслеты, эсса?
Тут я могла разъяснить ситуацию. Не сказать впрямую, что это утяжелители на руки и на ноги, чтобы мышцы прокачивались, но…
- У эсс бывают настойчивые поклонники. Которым только браслетом по зубам и разъяснишь.
Видимо, ситуация была достаточно обыденной.
- Эсса, могу предложить чуточку усложненный вариант, санторинский. Даже позолоченный.
Вариант мне понравился. Браслеты по типу тех, что используются для восточных танцев, тяжелые обручи, пара колец на пальцах, кольца соединены с браслетом цепочками. И кастет получается шикарный, если кулак сжать. Это же все не из алюминия склепано, а из бронзы! Носить тяжело, но результат будет.
- Согласна, раэн. Делаем!
Кузнец принял заказ, и отправился выполнять. А я решила навестить раэна Мору.
Меняла оказался на своем месте, и расплылся в улыбке.
- Эсса Кордова, рад вас видеть.
- И я тоже рада, раэн. Что с нашими делами?
- Договора я заключил. Изволите просмотреть?
- Изволю. Показывайте.
Увиденное меня порадовало.
Раэн Мора совершил почти чудо. Пусть на это ушел месяц, но в руках у меня были официальные свидетельства на изобретение. От гильдии кузнецов – и от гильдии кожевников.
В них было указано, что раэн Мора предоставил гильдии право на использование сумки на колесиках… кузнецам – основу, кожевникам сумку, за что и будет получать отчисления в размере десяти процентов от каждой проданной вещи. Так будет в течение пятидесяти лет. Потом отчисления прекратятся, но за пятьдесят лет… успеют снять сливочки.
С учетом того, что сумок предполагались многие тысячи, суммы тоже будут достойные.
Тут же прилагались документы на счет, на который будут поступать отчисления. Не такие уж тут средние века… хотя итальянские банкиры Возрождения и в двадцать первом веке не растерялись бы. Те еще акулы были.
- Это от гильдии кузнецов. А от кожевников?
Второй документ лег поверх первого.
Я прочитала. Подумала.
- Раэн Мора. Я понимаю, что все оформлено на вас. Но надеюсь на долгое сотрудничество.
Лутаро пожал плечами.
- Я не дурак, эсса. Эта задумка миллионы принесет. Еще одну такую предложите – и еще мои внуки безбедно жить будут. А я… глядишь, и управляющим в вашем поместье пристроюсь?
Я подняла брови.
- Раэн Лутаро. У меня слов нет, вы считаете меня – кем? Мне еще замуж выйти придется?
- Думаю, эсса, что через пару лет вы просто купите себе любой документ. И любого мужа. С такими деньгами.
- Почему вы не хотите меня обмануть и податься в бега? – прямо поинтересовалась я. С учетом местных законов я бы и права качать не смогла. Никто и слушать не стал бы.
- Потому что мне интересно, - честно ответил Лутаро. – Деньги… в них есть что-то магическое, вы не находите, эсса?
- Магическое? Да, пожалуй. Чем их больше, тем больше хочется. И тратятся они как-то странно, вроде бы только что было много – и уже нет ничего?
Почему-то мне представился Фейервальд – в виде арбуза в авоське. И эту авоську сейчас весьма небрежно раскачивали над пропастью.
Пара слов – и ниточки лопаются, и арбуз скоро улетит…
Или – раскачка прекращается, все замедляется, равновесие восстанавливается…
Не подскажут. Можно и не надеяться.
- Ладно. Тогда просто спасибо. За драконов.
И словно улыбка в ответ.
Не благодари, не за что. Просто сделай то, что должна. Ты справишься…
Эх, как же я завидую героям Толкниена. Все так просто, линейно, понятно… даже у Гарри Поттера – все четко. Есть враг, есть цель, есть направление движения. А у меня?
А у меня – вот так. На ниточке, над пропастью. И кто знает, что будет дальше?
Я точно не в курсе.
Кое-как я оторвала ладони от алтаря. Выдохнула.
Голова переставала кружиться, алтарь больше не сиял. Вот и хорошо. Я поднялась на ноги, пригладила растрепанные волосы и бросила пару монет в чашу для пожертвований.
Ладно, Даннара, я поняла. Попробую справиться сама, а если что не так, надеюсь, ты меня и остановишь. Ты меня запустила в этот мир, ты из него и выкинешь.
И словно теплая волна пришла. Накатила, схлынуло…
Даже не сомневаюсь, навредить мне не дадут. И это самое главное. Не знаю, что у меня там получится с пользой, главное – вреда не принести. А то благими намерениями дорога не в депо вымощена. Так-то.
Интерлюдия
- Ты мне всю жизнь испортил!!! Ненавижу тебя!!!
Эс Хавьер промолчал.
А что тут скажешь? Ругаться с женщиной? Или поднимать на нее руку?
В его семье такое было. И на всю жизнь мужчина запомнил и мамины крики, и ответный визг (иначе и не скажешь) отца, и его покрасневшее лицо.
Мужчина себя так вести не должен.
Поэтому мужчина молча развернулся и вышел вон.
- Не смей!!! Вернись немедленно!!! Опять к своим бабам пошел!?
Эс Хавьер только глаза закатил. Но не остановился.
Вроде бы дом. А возвращаться сюда и не хочется. И туда не хочется. И вообще… тоскливо.
Вот и так бывает.
Хавьер не мог похвастаться легкой и приятной жизнью. Обыденная ситуация. Молодой эс, молодая раэша, стог сена, лето, жара… с кем не бывает?
Бывает. И дети от этого рождаются, знаете ли. Когда раэша Мария поняла, что беременна, она бросилась к юному эсу Гальего за помощью, и тот оказался мужчиной. Пошел и пожаловался родителям.
А что?
Соблазнили – обидели – изнасиловали маленького мальчика. И плевать, что насильница на два года младше и сама до того девочкой была. Все равно – она виновата!
Эс и эсса Гальего, родители несчастного обиженного, переглянулись – и решили проблему. То есть выдали девушку замуж. Еще и приданое ей дали. А через шесть месяцев родился маленький Хавьер. Тогда он носил фамилию Гомес.
Кто бы сомневался, что брак не был счастливым?
Паоло Гомес пил, орал, ругался с Марией, тем более, что после рождения маленького Хавьера она себя плохо чувствовала. Деньги, которые дал эс Гальего, быстро закончились, новых не предвиделось, работать Паоло не умел и не любил, а языком болтать – пшеничка не взойдет.
Мария быстро поняла, что с таким мужем добра не наживешь, и принялась по-женски исправлять это. Сначала лаской. Потом, когда осознала, что ласка не подействует, принялась орать.
Потом начались выпивка, пошли в ход скалки и кулаки…
Хавьеру было девять лет, когда в очередной драке отец неудачно размахнулся… мать отлетела, ударилась об угол стола – и все.
Понятно, убийцу повесили, а мальчика отвели к эсу Гальего. Впрочем, ненадолго. Эс Гальего покачал головой, но… Хавьер был все-таки его внуком. И пока – еддинственным. Признавать его мужчина не стал, но определил к мельнику. На мельнице подмастерья всегда нужны. Вот и пусть мальчишка работает за кров и еду.
Хавьер и работал.
Чудом выжил, зуботычины – штука не слишком питательная. В четырнадцать лет сбежал с мельницы, прибился к бродячим артистам, выступал с ними в роли «подай – принеси – пошел на…». Опять кормили впроголодь, опять зуботычины, но хотя бы мир посмотреть!
Да и сдачи можно было дать. Хавьер к пятнадцати в рост пошел, так что дураков его задирать не было. Просто так, от дурного настроения, ему не доставалось. А по делу?
Бывает…
Старый фокусник от нечего делать научил мальчику читать, писать и плутовать в карты. Пальцы у Хавьера были не слишком приспособленные для тонкого труда. Крестьянская кровь сказалась.
Силач научил своему ремеслу.
А потом Хавьер увидел драконов.
И это была любовь с первого взгляда.
Драконы!? О, да!
Академия? Можно попробовать?
Хавьер и сомневаться не стал. Обязательно попробует.
Стоит ли говорить, что у него все получилось с первого раза? Тут-то кровь отца себя и проявила. Правда, сознаваться Хавьер не спешил. Это уже потом, когда отец погиб при очередном вылете, а Хавьер узнал, что у него не осталось детей.
И сыновей в роду Гальего не осталось тоже.
Хавьер подумал – и явился к деду.
Доказать свою личность было несложно. Но усыновлять Хавьера Батиста Гальего не спешил. Признал бастардом, ввел в род и поставил условие. Сам Хавьер унаследовать поместье не сможет, этого король не одобрит. Но если Хавьер женится на правильной эссе, то его сын…
Хавьер согласился – сдуру. Каким же наивным он тогда был! Даже вспомнить страшно!
Эсса Магали была достаточно красива, и родовита, но увы - не слишком богата, так что предложение от семьи Гальего восприняла, как дар небес. В Академии что-то никто не рвался жениться на бесприданнице, поэтому эс Хавьер через месяц получил молодую супругу, а эсса сменила фамилию на т-Альего.
Начали жить.
И тут-то выяснилась печальная вещь. На продолжение рода т-Альего, а далее и Гальего рассчитывать не приходилось. Эсса с трудом родила одну девочку, а потом – приговор врача был суров. Больше беременеть ей нельзя. Иначе – смерть.
Не будь в браке детей вообще, можно было бы говорить о разводе. Но ребенок был. Хотя и дочка – Эмилия т-Альего.
Бастиста Гальего взвыл от ярости и разочарования. Судьба решила посмеяться над несчастным аристократом, лишив его возможности передать титул и состояние по мужской линии. Разочарование его было так велико, что беднягу хватил удар. В дело вступил неумолимый королевский закон.
Если в течение тридцати лет со дня смерти последнего представителя рода Гальего (мужчины, конечно, женщины тут не упоминаются в принципе) в роду т-Альего появится мальчик - малыш сможет стать регентом рода. Если мальчик сможет стать драконарием, он наследует род.
Нет?
Простите, все отходит под опеку Короны. Авось, найдется кому род унаследовать. И земли пожаловать, и титул, и фамилию. Есть рода, которые связаны с Гальего узами, вот, хотя бы род Геррера.
Мира и покоя в семействе т-Альего это не добавило. Эсса Магали принялась пилить мужа три раза в день, а по праздникам и все пять. Не будь Хавьер так занят своей работой, драконами, обучением ребят, боевыми вылетами и прочим, он бы…
А что он, собственно, мог сделать? Если не бить супругу?
Увы, практически ничего.
Развестись нельзя, уйти и бросить ее тоже – придется же и от драконов отказаться… куда он от своего Сварта? И что остается?
Да ничего. Безнадега, которую скрашивают выпивки с раэном Ледесма, ну и визиты к некоторым сговорчивым дамам. А что такого?
Если его обвиняют, так пусть хоть за дело!
Но сейчас к дамам не хотелось, а вот выпить… за спиной в очередной раз взвился визг. Хавьер дошел до домика друга и постучал бронзовым молотком по медному диску. Тот отозвался приятным звоном.
- Иду, - раэн Ледесма себя ждать не заставил. – Хавьер? Рад видеть… проходи.
Выглядел Тьяго не слишком счастливым, что заставило Хавьера замешкаться.
- Я не ко времени?
- Проходи – проходи. В буфете бутылочка хорошего вина, на ярмарке прикупил, откроешь? И закуска в буфете, располагайся.
- А ты?
- А я сейчас дорешаю один пример, и присоединюсь к тебе. Буду жаловаться на жизнь, друг мой!
Хавьер поднял брови, но промолчал. Обычно-то он на жизнь жаловался, а Тьяго его еще и утешал. Раэн Ледесма был убежденным холостяком и до встречи с эссой т-Альего, а потом убедился еще больше. Такое бы счастье врагу подарить, а то и в океан скинуть – пусть морские твари перетравятся.
Теперь и Тьяго? Что у него такого случилось?
Хавьер пожал плечами и принялся разливать вино по бокалам. Закончит – сам расскажет.
Долго ждать приятеля не пришлось, минут пятнадцать. Потом Тьяго закончил подсчеты, и хлопнул рукой по стопке бумаги.
- Посмотрим, как ты это решишь!
- Хм? – поинтересовался Хавьер.
- Да… несправедливость, друг мой! Ужасная несправедливость!
- И в чем она заключается?
- В том, что самый блестящий математический ум, который я когда-либо наблюдал, самый великолепный, самый… боги, да будь она мужчиной, я бы в ногах валялся у ректора! Я бы до короля дошел! Но Каэтана Кордова – женщина.
Хавьер едва бокал не упустил.
Каэтана Кордова? Девочку он помнил. И покалеченных ей парней… математический ум, говорите? Она их не учебником по головам лупила, это точно.
Интересно…
- Говоришь, математический ум?
- Друг мой, Хавьер…
Из сказанного Хавьер понимал от силы каждое третье слово. Многочлены? Последовательности? Прогрессии?
Из всего изложенного Хавьер мог вспомнить… нет, все равно не мог. Скажем честно, образование у него было не идеальное. Так, нахватался. Но судя по словам Тьяго, девушка легко решала задачи, до которых сам раэн Ледесма до сих пор не дорос. Более того, ставила новые, выбирала какие-то темы…
И снова непонятные слова.
Дракон знает, что такое!
С другой стороны, девушка достаточно страшненькая, неудивительно, что умная. О чем Хавьер и сказал, чтобы хоть как-то поучаствовать в беседе.
- Страшненькая? – воззрился на него раэн Ледесма. – Не заметил… друг мой, это такая трагедия!
- Да, будь она мужчиной…
- Даже будь я эсом! Я смог бы сделать ей предложение – и работать вместе! А так… отец ее выдаст замуж за драконоголового недоумка… прости, друг мой, но ты же понимаешь…
Хавьер махнул рукой.
- Все в порядке, Тьяго. Нам не до науки, нам поводья в руки.
И разлил еще по одной.
- Вот! И такой талант угаснет!
Хавьер подумал, что действительно обидно. У девушки явно талант, если она смогла справиться с четырьмя взрослыми мужчинами. Ладно-ладно, с ним бы этот номер не прошел, но для эссы – не просто великолепно! Для эссы это восторг!
Но выбора в этом мире ни у кого нет. Когда тебе семнадцать, ты думаешь, что можешь изменить мир.
Когда тебя в два раза больше, ты понимаешь, что не можешь даже изменить свою жизнь. И это грустно.
- Выпьем, Тьяго. Пусть девочке повезет, и муж хотя бы не мешает ей с тобой переписываться.
- Ах, друг мой…. Замужество – гибель для творческой женщины. Там пойдут дети, заботы, вечеринки… и пропадет такой ум! Какое горе!
- Какое горе, - поддержал Хавьер.
И закусил колбасой. Ужина ему сегодня точно не перепадет. Хоть здесь перекусит.
Глава 5
На ярмарку я шла вот уже четвертый раз. Первый раз мы договорились с раэном Лутаро, второй и третий – его не было. Сегодня же…
Палатка была на месте.
И раэн, видимо, тоже. Но сколько ж мне ждать придется? Час или два?
У палатки раэна Мора стояла здоровущая очередь. Поэтому я решила для начала наведаться к кузнецу. Мне позарез нужны были полезные вещи для тренировок.
- Обруч? Эсса, но зачем?
Кузнец поднял брови, глядя на девушку.
Я кивнула, подтверждая свои слова. Еще и несколько серебряных монет выложила на прилавок.
– Обязательно, раэн. Пять штук… лучше – семь. С запасом. Мало ли, подарить потребуется.
- Допустим, полая металлическая трубка, заварить… или просто металлический прут. Но он же тяжелый, эсса? Кому такое нужно?
- Женщинам, раэн. Женщинам.
- Хорошо, эсса, - не стал спорить кузнец. А что ему? Клиент всегда прав, пока платит.
- А еще вот такие штучки. Гантели.
- Ган-тели, эсса?
Я кивнула. На зарядке я подсмотрела, с чем занимались парни. Это было близко к греческим гальтерес, а мне хотелось тюдоровский вариант. С ручкой. Хорошо бы еще со сменными дисками, но все сразу не получишь. А зачем?
И обруч, и гантели мне нужны были для девочек. Скакалки они уже освоили, мяч был, теперь надо было прокачивать разные группы мышц. А круг… круг – это полезно в принципе. Дома я его каждый день по полчаса крутила… ладно! Хотя бы раз в два дня!
- А еще браслеты. Потяжелее.
- Браслеты, эсса?
Тут я могла разъяснить ситуацию. Не сказать впрямую, что это утяжелители на руки и на ноги, чтобы мышцы прокачивались, но…
- У эсс бывают настойчивые поклонники. Которым только браслетом по зубам и разъяснишь.
Видимо, ситуация была достаточно обыденной.
- Эсса, могу предложить чуточку усложненный вариант, санторинский. Даже позолоченный.
Вариант мне понравился. Браслеты по типу тех, что используются для восточных танцев, тяжелые обручи, пара колец на пальцах, кольца соединены с браслетом цепочками. И кастет получается шикарный, если кулак сжать. Это же все не из алюминия склепано, а из бронзы! Носить тяжело, но результат будет.
- Согласна, раэн. Делаем!
Кузнец принял заказ, и отправился выполнять. А я решила навестить раэна Мору.
Меняла оказался на своем месте, и расплылся в улыбке.
- Эсса Кордова, рад вас видеть.
- И я тоже рада, раэн. Что с нашими делами?
- Договора я заключил. Изволите просмотреть?
- Изволю. Показывайте.
Увиденное меня порадовало.
Раэн Мора совершил почти чудо. Пусть на это ушел месяц, но в руках у меня были официальные свидетельства на изобретение. От гильдии кузнецов – и от гильдии кожевников.
В них было указано, что раэн Мора предоставил гильдии право на использование сумки на колесиках… кузнецам – основу, кожевникам сумку, за что и будет получать отчисления в размере десяти процентов от каждой проданной вещи. Так будет в течение пятидесяти лет. Потом отчисления прекратятся, но за пятьдесят лет… успеют снять сливочки.
С учетом того, что сумок предполагались многие тысячи, суммы тоже будут достойные.
Тут же прилагались документы на счет, на который будут поступать отчисления. Не такие уж тут средние века… хотя итальянские банкиры Возрождения и в двадцать первом веке не растерялись бы. Те еще акулы были.
- Это от гильдии кузнецов. А от кожевников?
Второй документ лег поверх первого.
Я прочитала. Подумала.
- Раэн Мора. Я понимаю, что все оформлено на вас. Но надеюсь на долгое сотрудничество.
Лутаро пожал плечами.
- Я не дурак, эсса. Эта задумка миллионы принесет. Еще одну такую предложите – и еще мои внуки безбедно жить будут. А я… глядишь, и управляющим в вашем поместье пристроюсь?
Я подняла брови.
- Раэн Лутаро. У меня слов нет, вы считаете меня – кем? Мне еще замуж выйти придется?
- Думаю, эсса, что через пару лет вы просто купите себе любой документ. И любого мужа. С такими деньгами.
- Почему вы не хотите меня обмануть и податься в бега? – прямо поинтересовалась я. С учетом местных законов я бы и права качать не смогла. Никто и слушать не стал бы.
- Потому что мне интересно, - честно ответил Лутаро. – Деньги… в них есть что-то магическое, вы не находите, эсса?
- Магическое? Да, пожалуй. Чем их больше, тем больше хочется. И тратятся они как-то странно, вроде бы только что было много – и уже нет ничего?
