*- автор не опечаталась. У можжевельника действительно листья. Только игловидные. Прим. авт.
- Класс!
- Ты тоже так сможешь. Не сразу, конечно…
Таня кивнула, и решила уточнить кое-что из вчерашнего опыта.
- Лея, а вот там, в лесу…. Зачем я понадобилась? Ты же не только свою кровь дала медведю, но и мою? И мне кажется, вполне обдуманно?
Салея кивнула.
- Да. Прости, пожалуйста. Но я решила, если ты согласишься, это будет полезно для ритуала. А если не согласишься… ты теперь в вашем лесу – своя. Тебя не обидят ни зверь, ни птица, ты не заблудишься, ты будешь чувствовать направление, пройдешь по любому болоту, легко найдешь пищу…
- На овцах в июле поехать! - ахнула Таня. – Лей, это… это здорово! За что ты извиняешься? Я кучу людей знаю, которые за такие возможности душу бы заложили.*
- Я делала это и для себя тоже. И не спросила, - вздохнула Салея. – А при чем тут овцы?
Таня смутилась.
- Ну…
А вот так тебе. Но глядя в наивные глаза Салеи, поневоле пришлось ответить.
- Замена матюгов. У бабушки был знакомый, вот он пожил какое-то время в Португалии.
- И что?
- Я сейчас произнесу, как это звучит у них. Как он говорил. Только в приличном месте не повторяй, ладно?
- Ладно. А как?
- Оvelhas рidаrаsem julho.*
*- автор так тоже не выражается. Даже когда на ногу кастрюлю уронит. И это весьма искаженная фраза. Прим. авт.
Следующие пять минут девушки от души хохотали. А потом Лея решилась.
- Таня, а мне можно с тобой? Посмотреть ваш мир, побывать у тебя на занятиях…
- Хм…
Таня серьезно задумалась.
Можно ли?
С одной стороны, почему нет? Договориться с преподавателями она сможет, скажет, кузина… из Португалии, даже в учебную часть сходит, что тут такого.
С другой… оно ей надо? Людям в глаза лезть?
Но…
Салее оно надо было? Бабушку лечить?
Все вопросы были закопаны и притоптаны в зародыше.
- Конечно, Лея. Я скажу всем, что ты моя кузина. Скажем, Салея Сантос. Или Салея Перейра.
- Лучше Сантос, - выбрала Салея.
- Хорошо. В остальном, ты моя кузина, из Португалии, приехала на недельку… может, побольше. Посмотреть на Россию, на родственников, а узнав, чем я занимаюсь, решила составить мне компанию. Вдруг тебе тоже в медицину захочется? Ты моложе меня, закончила с отличием школу, собираешься в институт. Поездка – подарок к окончанию средней школы.
- Хорошо, - кивнула Салея. – Я так всем и буду говорить. А если начнут спрашивать о Португалии?
- Фыркай противнее. Ты из столицы, живешь в Лиссабоне, мы тут все для тебя жуткая провинция.
Салея кивнула. И весьма надменно фыркнула. Потренировалась. Все же она была дочерью королевы, этого не отнять. Получилось очень высокомерно.
- Хорошо. Спасибо.
Таня пожала плечами.
- Не за что. Я договорюсь. Пойдешь со мной уколы делать? Вечером?
Салея качнула головой.
- Наверное, нет. Там надо идти к людям, это ведь другое?
Таня кивнула.
- Да, другое…
Действительно. Медколледж – тот еще хаос и водоворот. Там и слона могут не заметить. А вот приходить с посторонним человеком в компании, делать уколы, а то еще и капельницы ставить… людям это точно будет неприятно.
- Я сегодня почитаю о Португалии, - кивнула Салея. – А завтра… с утра?
- Да. Завтра с утра мы идем учиться.
Ночью Салея лежала в кровати. Смотрела на кусочек неба, который был виден за окном.
Мысли были самые разные.
И веселые, и грустные.
Она умирает. Она отлично это понимает.
И корона на ее голове уже не из отдельных бляшек, под кожей чувствуется тонкий обруч. Не сломать, не снять, не распилить…
Ее силы растут. Она постепенно подходит к пику своего могущества.
Ее самоконтроль слабеет. Будет слабеть с каждым днем.
Она нашла место для своего народа. Для Хранителя.
Она сможет им помочь? Она попробует… нет! Она должна это сделать.
Иначе…
Салея четко понимала, иначе ей придется вернуться домой, и кинуться в безнадежный бой с ша-эмо. Чтобы ее убили там. И с гарантией.
Нет, не просто так, но в каком мире посадишь семя, в том оно и прорастет. Королева даэрте должна родиться среди даэрте.
На Дараэ?
Или на другой планете, это не так важно. Важен народ, важно Перводрево.
Как все это безумно тяжело! Как сложно…
И как хорошо, что здесь тоже есть Лес. Они поймут друг друга. И она может увести всех на Землю. Салея понимала, что и Та-ния, и бабушка Ми-ла – не правители. Они самые обычные люди. Но… к правителю она попасть не сможет. Да и попадет, нигде еще не сказано, что ей помогут. Захотят помочь, не станут торговаться, не уничтожат ее даэрте – и это только то, что первым приходит в голову. Нет, выход один. Сначала привести свой народ, а потом потихоньку легализовать его. Салея почитала про тайгу – они могут там сто лет прожить, а потом выйти к людям. И ничего страшного не получится.
И ге-не-ти-чески они совместимы, она уже проверила.
Дубовая корона пульсировала на висках.
Ах, если бы ей хватило сил!
Даэрте получат передышку на земле, а потом… потом будет видно. Пусть мужчины воют, пусть ша-эмо пытаются перекроить всех под свою политику потребления, задача Салеи – хранить жизнь. И она ее сохранит.
Хватило бы сил и времени!
В приемную директора Таня входила с выражением благоговения на лице. А что?
Ей не сложно, а секретарше приятно. И коробочку конфет она на стол положила, как порядочный человек.
- Нина Ивановна, а директор у себя?
- Да, на месте. У вас что-то срочное?
Таня потупила бесстыжие глазки.
- Не так, чтобы очень… у меня личная просьба.
- Личная? – настал момент удивляться секретарше. Но на то девушка и рассчитывала. Покосилась на стул – можно? Секретарша кивнула, и Таня примостилась на краешке, как положено воспитанной девушке.
- Ну да. Понимаете, у бабушки была троюродная сестра… вот, она уехала очень давно, в Португалию.
- Ох!
- Да, это еще когда было. Аж в двадцатом веке!
Взгляд секретарши Таня расшифровала правильно. И улыбнулась еще глупее.
Да-да, двадцатый век… для вас, молодежи, это почти эпоха Петра Первого… если вы вообще знаете, кто это такой. Смешные.
Ничего, Таня не против. Пусть над ней посмеются, лишь бы она получила, что хотела.
- Так…. и что дальше?
- Вот, они нам позвонили. Нашли через интернет, мы списались… в общем, ко мне приехала кузина. Я уж не знаю, какое там родство получается.
- Очень дальнее. И что?
- Ну, - Таня опять понурилась. – Мы живем небогато, честно говоря. Развлекательную программу я ей не обеспечу. А вот если бы ей разрешили недельку посещать занятия вместе со мной?
Секретарша от изумления широко открыла глаза.
- Зачем?
- Она будет занята, и не будет доставать бабушку. Или шляться по городу. В беду не попадет, я-то с ней нянчиться не смогу. А еще посмотрит, как у нас преподают, на каком высоком уровне. А то ведь сколько воплей – образование, образование, а знаний-то в этой Европе толком и не дают! Один пиар!*
*- здесь Таня не совсем права. Просто и там, и тут можно учиться, а можно получать корочки. Все зависит от конкретного человека, прим. авт.
- Согласна. У нас образование не хуже, чем у них, - кивнула секретарша, которая кроме любви к сплетням отличалась еще и патриотизмом.
Бывают же такие люди – любят свою родину! И чихать им, где выгоднее, а где популярнее. Они ее просто любят, не произнося громких слов.
- Вот. И под присмотром, и нам какая-то реклама, наверное…
- Что там той рекламы с одного человека? Ладно, пойду схожу к директору, если он не слишком занят… сколько она тут пробудет?
- Недели две, наверное…
- Пусть месяц. Разрешение на месяц посещать занятия для…
- Салеи Сантос.
- Ясно. Сиди, жди.
Конечно, допускать всяких разных студенток к директору никто и рядом не собирался – еще не хватало. Секретарша сама вошла, изложила дело, потом вышла и кивнула.
- Сейчас приказ напечатаю, жди.
Ждать пришлось недолго. Директор медколледжа, как отлично было известно даже стульям в аудиториях, был падок на бесплатную рекламу.
Ну, походит еще одна девчонка на занятия, что такого? В институте и вообще можно ходить, не спрашивать разрешения. Сказать, что с параллельного потока – и все.
Тут так не получится, конечно.
Если институт – это монархия, то медколледж – тирания и автократия. И диктатура в том числе.
Увы…
Медикам приходится учить, учить и учить. А преподавательскому составу безжалостно развеивать их заблуждения о том, что знания сами в уши заползают.
Это – не тараканы. Не заползут.
Работать надо. Цена ошибки филолога? Ошибка в слове. А врача?
Человеческая жизнь, увы… и ее не вернешь. Никогда.
С этой бумагой Таня отправилась к руководителю группы, объяснила ситуацию и там.
Сергей Юрьевич, симпатичный мужчина лет сорока, темноволосый и кареглазый, постоянно в джинсах и свитерах, закатанных по локоть, понимающе кивнул.
- Хорошо. Пусть твоя Лея посещает занятия. Свободные места в аудиториях есть, посидишь вместе с ней, хорошо?
Таня кивнула.
- С преподавателями я поговорю. С кем не успею – сама скажешь.
- Хорошо. Спасибо.
- Не за что.
Выйдя от руководителя, Таня тяжко вздохнула.
Полдела сделано. Осталось разобраться с однокурсниками. И это будет посложнее любых директоров.
А еще… в глаз, что ли, попало что-то?
Только отвлечешься – люди как сквозь дымку смотрятся. Полупрозрачную такую, у кого ярче, у кого темнее, разных цветов, с разводами, пятнами…
К окулисту, что ли, сходить? Ладно, это успеется. Жить не мешает – и ладно.
Людмила Владимировна жизнь прожила долгую и интересную. И отлично видела, что Салею что-то грызет.
Как тут не спросить?
- Лея? Я вижу, что тебе плохо…
Салея, которая ковыряла яичницу, скармливая большую ее часть кошкам, даже слегка дернулась. Под стол упал большой кусок, и был проглочен Гномом, который изнывал от несправедливости. Вдогонку он тут же получил по ушам от Люськи, но не обиделся. Вот от Муськи – да. Там тяжко. А Люська – кнопка, не кошка. Мелочь бегает…
- Плохо?
- Тебя что-то гнетет. Физически ты в порядке. А вот психически – нет.
Спорить с этим было сложно. Салея коснулась Дубовой Короны. Подумала пару секунд – и решилась.
- Людмила Владимировна, от кого произошли люди?
- Неизвестно. У верующих одна теория, у дарвинистов – другая. Какая верна? Не знаю…
- Мы произошли от Перводрева. Все даэрте – дети Дараэ.
- Но разве Дараэ…
- И планета. И Лес. И Перводрево, как его основа. История говорит, что Перводреву однажды потребовались защитники – и оно породило первых Короля и Королеву. И поскольку дерево породило жизнь, поскольку мать порождает новую жизнь – то Королева и стала главной.
- И так бывает, - заметила Людмила Владимировна. Матриархат никто не отменял, это в Европе его нет. Даже если там какая женщина и добирается до власти, она либо наполовину мужик, либо на половину дура. А иногда - это сочетаемые половинки.
- Нас породило Дерево. В память о нем – наша внешность. Волосы, глаза, уши… сами видите.
Людмила Владимировна видела. И подозревала, что исходное дерево было дубом.
- А у Королевы – Дубовая Корона.
Точно, дуб. Хорошее дерево, недаром именно по нему ходил Ученый Кот у Пушкина.
- Хорошо.
- Не совсем. Мы растем, словно деревья, созреваем в свое время. А Королева – если она созреет раньше, будет беда. Потому что на мне судьба всего моего народа. Я отвечаю за даэрте, это мое право и моя кровь. И моя смерть тоже. В каких-то случаях я могу заставить Дубовую Корону созреть раньше.
- В каких?
- Стихийные бедствия. Враги. Уничтожение всего народа… есть варианты.
- Угу. Врагу не пожелаешь. Сейчас у тебя такой случай, я поняла.
- Да. Если бы я этого не сделала, умерла бы без пользы. А теперь я умру с пользой.
- Умрешь?
- Именно. Когда корона созреет, я… я начну перерождаться в дерево. Получеловек-полудерево, полуразумна-полубезумна… и невероятно сильна.
- И? – Людмила Владимировна догадывалась, что ничего хорошего не услышит.
Пришли на руки к Салее и замурчали кошки, утешая и поддерживая. Тяжело вздохнул рядом со стулом Гном.
- Мне будет все равно. Свой, чужой… несколько раз так погибали сотни и тысячи даэрте. Поэтому… умереть для меня – лучший выход. Умереть, отдав все для дела.
- Как… как это будет выглядеть?
- Сначала будет активна Дубовая Корона. Она сформируется.
Людмила Владимировна посмотрела на деревянный обруч.
- Я бы сказала, что он выглядит нормально?
- Сейчас он соединен со мной. Видите? – Салея взяла руку женщины, провела по обручу.
Действительно.
Плоть переходила в дерево, обруч врастал в кожу, словно так изначально и было. Да, так и было…
- Потом Корона будет разрастаться. Корона, шлем, волосы станут ветвями… это все описано, но до этой стадии доводить уже не стоит. Когда Корона начнет расти, я начну терять разум. И убивать.
- Всех подряд?
- Сначала врагов. Потом всех подряд.
- Это можно как-то… убрать? Снять ее? Хирургически?
- Нельзя. Это… как у вас говорят… маркер? Индикатор?
- Показатель.
- Да. Ее можно срезать с меня, это адски больно, но один раз все же так поступили. Королева это пережила. Корона тоже. Но потом развитие даже ускорилось.
- Плохо.
- Очень плохо для меня. И хорошо для моего народа. Я смогу им помочь и умру.
- Так спокойно… ох, детка…
Людмила Владимировна обняла девушку, притянула к себе покрепче, погладила по волосам. Салея замерла на минуту, впитывая тепло, которого так давно была лишена. Потом попробовала отстраниться, но ее не отпустили.
- Неужели нет никакого выхода?
- Нет.
- Но может, здесь, у нас что-то получится? Все же это другой мир?
Салея не стала отстраняться. Но…
- Не получится. Были попытки. Люд… бабушка Мила, пожалуйста, не надо искать пути спасения. Сделайте мою гибель не напрасной.
Салея не видела, как Людмила Владимировна плачет. А вот капельки слез на своей макушке ощущала вполне отчетливо.
И так бывает. И в другом мире можно найти свою семью. Жаль, что так ненадолго. Но – Салея справится. У нее нет другого выбора.
Таня оглядела себя в зеркале. Ну, тут все в порядке.
Джинсы, свитер, ботинки.
И Салея рядом с ней.
М-да.
Поскольку замаскировать ее отличие от человека не получится, Таня и бабушка Мила совместно решили его наоборот, подчеркнуть.
Зеленые волосы перехватили кое-где резиночками, кое-где заплели косички, сделав это так, чтобы прикрыть уши. Обруч короны на голове девушки тоже казался экзотическим украшением. Но на всякий случай комплект дополнили деревянными бусами и браслетами из цветного пластика.
Платье и так подходило.
Стиль бохо – универсальный. Балахон – он и есть балахон, и преотлично смотрится и в качестве делового платья – и как одежда хиппи. В качестве аксессуара подобрали сумку-авоську, только внутрь вложили холщовый мешочек – и нормально. Всем же известно, они в своих европах немного… того. Вон, во Франции лягушек едят и нахваливают. В Чехии и Словакии в пасхальный понедельник мужчинам разрешается бить женщин хлыстом. В Японии спят на работе. Может, и в Португалии тоже чего не того? Кто ж их знает?
Но балахон травянистого цвета Салее удивительно шел. А на вопрос, не холодно ли ей, девушка только плечами пожала.
- Я же даэрте. Нам хорошо везде, где есть лес…
- И зимой? Голышом?
- Преспокойно… лишь бы в Лесу.
- Класс!
- Ты тоже так сможешь. Не сразу, конечно…
Таня кивнула, и решила уточнить кое-что из вчерашнего опыта.
- Лея, а вот там, в лесу…. Зачем я понадобилась? Ты же не только свою кровь дала медведю, но и мою? И мне кажется, вполне обдуманно?
Салея кивнула.
- Да. Прости, пожалуйста. Но я решила, если ты согласишься, это будет полезно для ритуала. А если не согласишься… ты теперь в вашем лесу – своя. Тебя не обидят ни зверь, ни птица, ты не заблудишься, ты будешь чувствовать направление, пройдешь по любому болоту, легко найдешь пищу…
- На овцах в июле поехать! - ахнула Таня. – Лей, это… это здорово! За что ты извиняешься? Я кучу людей знаю, которые за такие возможности душу бы заложили.*
- Я делала это и для себя тоже. И не спросила, - вздохнула Салея. – А при чем тут овцы?
Таня смутилась.
- Ну…
А вот так тебе. Но глядя в наивные глаза Салеи, поневоле пришлось ответить.
- Замена матюгов. У бабушки был знакомый, вот он пожил какое-то время в Португалии.
- И что?
- Я сейчас произнесу, как это звучит у них. Как он говорил. Только в приличном месте не повторяй, ладно?
- Ладно. А как?
- Оvelhas рidаrаsem julho.*
*- автор так тоже не выражается. Даже когда на ногу кастрюлю уронит. И это весьма искаженная фраза. Прим. авт.
Следующие пять минут девушки от души хохотали. А потом Лея решилась.
- Таня, а мне можно с тобой? Посмотреть ваш мир, побывать у тебя на занятиях…
- Хм…
Таня серьезно задумалась.
Можно ли?
С одной стороны, почему нет? Договориться с преподавателями она сможет, скажет, кузина… из Португалии, даже в учебную часть сходит, что тут такого.
С другой… оно ей надо? Людям в глаза лезть?
Но…
Салее оно надо было? Бабушку лечить?
Все вопросы были закопаны и притоптаны в зародыше.
- Конечно, Лея. Я скажу всем, что ты моя кузина. Скажем, Салея Сантос. Или Салея Перейра.
- Лучше Сантос, - выбрала Салея.
- Хорошо. В остальном, ты моя кузина, из Португалии, приехала на недельку… может, побольше. Посмотреть на Россию, на родственников, а узнав, чем я занимаюсь, решила составить мне компанию. Вдруг тебе тоже в медицину захочется? Ты моложе меня, закончила с отличием школу, собираешься в институт. Поездка – подарок к окончанию средней школы.
- Хорошо, - кивнула Салея. – Я так всем и буду говорить. А если начнут спрашивать о Португалии?
- Фыркай противнее. Ты из столицы, живешь в Лиссабоне, мы тут все для тебя жуткая провинция.
Салея кивнула. И весьма надменно фыркнула. Потренировалась. Все же она была дочерью королевы, этого не отнять. Получилось очень высокомерно.
- Хорошо. Спасибо.
Таня пожала плечами.
- Не за что. Я договорюсь. Пойдешь со мной уколы делать? Вечером?
Салея качнула головой.
- Наверное, нет. Там надо идти к людям, это ведь другое?
Таня кивнула.
- Да, другое…
Действительно. Медколледж – тот еще хаос и водоворот. Там и слона могут не заметить. А вот приходить с посторонним человеком в компании, делать уколы, а то еще и капельницы ставить… людям это точно будет неприятно.
- Я сегодня почитаю о Португалии, - кивнула Салея. – А завтра… с утра?
- Да. Завтра с утра мы идем учиться.
***
Ночью Салея лежала в кровати. Смотрела на кусочек неба, который был виден за окном.
Мысли были самые разные.
И веселые, и грустные.
Она умирает. Она отлично это понимает.
И корона на ее голове уже не из отдельных бляшек, под кожей чувствуется тонкий обруч. Не сломать, не снять, не распилить…
Ее силы растут. Она постепенно подходит к пику своего могущества.
Ее самоконтроль слабеет. Будет слабеть с каждым днем.
Она нашла место для своего народа. Для Хранителя.
Она сможет им помочь? Она попробует… нет! Она должна это сделать.
Иначе…
Салея четко понимала, иначе ей придется вернуться домой, и кинуться в безнадежный бой с ша-эмо. Чтобы ее убили там. И с гарантией.
Нет, не просто так, но в каком мире посадишь семя, в том оно и прорастет. Королева даэрте должна родиться среди даэрте.
На Дараэ?
Или на другой планете, это не так важно. Важен народ, важно Перводрево.
Как все это безумно тяжело! Как сложно…
И как хорошо, что здесь тоже есть Лес. Они поймут друг друга. И она может увести всех на Землю. Салея понимала, что и Та-ния, и бабушка Ми-ла – не правители. Они самые обычные люди. Но… к правителю она попасть не сможет. Да и попадет, нигде еще не сказано, что ей помогут. Захотят помочь, не станут торговаться, не уничтожат ее даэрте – и это только то, что первым приходит в голову. Нет, выход один. Сначала привести свой народ, а потом потихоньку легализовать его. Салея почитала про тайгу – они могут там сто лет прожить, а потом выйти к людям. И ничего страшного не получится.
И ге-не-ти-чески они совместимы, она уже проверила.
Дубовая корона пульсировала на висках.
Ах, если бы ей хватило сил!
Даэрте получат передышку на земле, а потом… потом будет видно. Пусть мужчины воют, пусть ша-эмо пытаются перекроить всех под свою политику потребления, задача Салеи – хранить жизнь. И она ее сохранит.
Хватило бы сил и времени!
***
В приемную директора Таня входила с выражением благоговения на лице. А что?
Ей не сложно, а секретарше приятно. И коробочку конфет она на стол положила, как порядочный человек.
- Нина Ивановна, а директор у себя?
- Да, на месте. У вас что-то срочное?
Таня потупила бесстыжие глазки.
- Не так, чтобы очень… у меня личная просьба.
- Личная? – настал момент удивляться секретарше. Но на то девушка и рассчитывала. Покосилась на стул – можно? Секретарша кивнула, и Таня примостилась на краешке, как положено воспитанной девушке.
- Ну да. Понимаете, у бабушки была троюродная сестра… вот, она уехала очень давно, в Португалию.
- Ох!
- Да, это еще когда было. Аж в двадцатом веке!
Взгляд секретарши Таня расшифровала правильно. И улыбнулась еще глупее.
Да-да, двадцатый век… для вас, молодежи, это почти эпоха Петра Первого… если вы вообще знаете, кто это такой. Смешные.
Ничего, Таня не против. Пусть над ней посмеются, лишь бы она получила, что хотела.
- Так…. и что дальше?
- Вот, они нам позвонили. Нашли через интернет, мы списались… в общем, ко мне приехала кузина. Я уж не знаю, какое там родство получается.
- Очень дальнее. И что?
- Ну, - Таня опять понурилась. – Мы живем небогато, честно говоря. Развлекательную программу я ей не обеспечу. А вот если бы ей разрешили недельку посещать занятия вместе со мной?
Секретарша от изумления широко открыла глаза.
- Зачем?
- Она будет занята, и не будет доставать бабушку. Или шляться по городу. В беду не попадет, я-то с ней нянчиться не смогу. А еще посмотрит, как у нас преподают, на каком высоком уровне. А то ведь сколько воплей – образование, образование, а знаний-то в этой Европе толком и не дают! Один пиар!*
*- здесь Таня не совсем права. Просто и там, и тут можно учиться, а можно получать корочки. Все зависит от конкретного человека, прим. авт.
- Согласна. У нас образование не хуже, чем у них, - кивнула секретарша, которая кроме любви к сплетням отличалась еще и патриотизмом.
Бывают же такие люди – любят свою родину! И чихать им, где выгоднее, а где популярнее. Они ее просто любят, не произнося громких слов.
- Вот. И под присмотром, и нам какая-то реклама, наверное…
- Что там той рекламы с одного человека? Ладно, пойду схожу к директору, если он не слишком занят… сколько она тут пробудет?
- Недели две, наверное…
- Пусть месяц. Разрешение на месяц посещать занятия для…
- Салеи Сантос.
- Ясно. Сиди, жди.
Конечно, допускать всяких разных студенток к директору никто и рядом не собирался – еще не хватало. Секретарша сама вошла, изложила дело, потом вышла и кивнула.
- Сейчас приказ напечатаю, жди.
Ждать пришлось недолго. Директор медколледжа, как отлично было известно даже стульям в аудиториях, был падок на бесплатную рекламу.
Ну, походит еще одна девчонка на занятия, что такого? В институте и вообще можно ходить, не спрашивать разрешения. Сказать, что с параллельного потока – и все.
Тут так не получится, конечно.
Если институт – это монархия, то медколледж – тирания и автократия. И диктатура в том числе.
Увы…
Медикам приходится учить, учить и учить. А преподавательскому составу безжалостно развеивать их заблуждения о том, что знания сами в уши заползают.
Это – не тараканы. Не заползут.
Работать надо. Цена ошибки филолога? Ошибка в слове. А врача?
Человеческая жизнь, увы… и ее не вернешь. Никогда.
С этой бумагой Таня отправилась к руководителю группы, объяснила ситуацию и там.
Сергей Юрьевич, симпатичный мужчина лет сорока, темноволосый и кареглазый, постоянно в джинсах и свитерах, закатанных по локоть, понимающе кивнул.
- Хорошо. Пусть твоя Лея посещает занятия. Свободные места в аудиториях есть, посидишь вместе с ней, хорошо?
Таня кивнула.
- С преподавателями я поговорю. С кем не успею – сама скажешь.
- Хорошо. Спасибо.
- Не за что.
Выйдя от руководителя, Таня тяжко вздохнула.
Полдела сделано. Осталось разобраться с однокурсниками. И это будет посложнее любых директоров.
А еще… в глаз, что ли, попало что-то?
Только отвлечешься – люди как сквозь дымку смотрятся. Полупрозрачную такую, у кого ярче, у кого темнее, разных цветов, с разводами, пятнами…
К окулисту, что ли, сходить? Ладно, это успеется. Жить не мешает – и ладно.
***
Людмила Владимировна жизнь прожила долгую и интересную. И отлично видела, что Салею что-то грызет.
Как тут не спросить?
- Лея? Я вижу, что тебе плохо…
Салея, которая ковыряла яичницу, скармливая большую ее часть кошкам, даже слегка дернулась. Под стол упал большой кусок, и был проглочен Гномом, который изнывал от несправедливости. Вдогонку он тут же получил по ушам от Люськи, но не обиделся. Вот от Муськи – да. Там тяжко. А Люська – кнопка, не кошка. Мелочь бегает…
- Плохо?
- Тебя что-то гнетет. Физически ты в порядке. А вот психически – нет.
Спорить с этим было сложно. Салея коснулась Дубовой Короны. Подумала пару секунд – и решилась.
- Людмила Владимировна, от кого произошли люди?
- Неизвестно. У верующих одна теория, у дарвинистов – другая. Какая верна? Не знаю…
- Мы произошли от Перводрева. Все даэрте – дети Дараэ.
- Но разве Дараэ…
- И планета. И Лес. И Перводрево, как его основа. История говорит, что Перводреву однажды потребовались защитники – и оно породило первых Короля и Королеву. И поскольку дерево породило жизнь, поскольку мать порождает новую жизнь – то Королева и стала главной.
- И так бывает, - заметила Людмила Владимировна. Матриархат никто не отменял, это в Европе его нет. Даже если там какая женщина и добирается до власти, она либо наполовину мужик, либо на половину дура. А иногда - это сочетаемые половинки.
- Нас породило Дерево. В память о нем – наша внешность. Волосы, глаза, уши… сами видите.
Людмила Владимировна видела. И подозревала, что исходное дерево было дубом.
- А у Королевы – Дубовая Корона.
Точно, дуб. Хорошее дерево, недаром именно по нему ходил Ученый Кот у Пушкина.
- Хорошо.
- Не совсем. Мы растем, словно деревья, созреваем в свое время. А Королева – если она созреет раньше, будет беда. Потому что на мне судьба всего моего народа. Я отвечаю за даэрте, это мое право и моя кровь. И моя смерть тоже. В каких-то случаях я могу заставить Дубовую Корону созреть раньше.
- В каких?
- Стихийные бедствия. Враги. Уничтожение всего народа… есть варианты.
- Угу. Врагу не пожелаешь. Сейчас у тебя такой случай, я поняла.
- Да. Если бы я этого не сделала, умерла бы без пользы. А теперь я умру с пользой.
- Умрешь?
- Именно. Когда корона созреет, я… я начну перерождаться в дерево. Получеловек-полудерево, полуразумна-полубезумна… и невероятно сильна.
- И? – Людмила Владимировна догадывалась, что ничего хорошего не услышит.
Пришли на руки к Салее и замурчали кошки, утешая и поддерживая. Тяжело вздохнул рядом со стулом Гном.
- Мне будет все равно. Свой, чужой… несколько раз так погибали сотни и тысячи даэрте. Поэтому… умереть для меня – лучший выход. Умереть, отдав все для дела.
- Как… как это будет выглядеть?
- Сначала будет активна Дубовая Корона. Она сформируется.
Людмила Владимировна посмотрела на деревянный обруч.
- Я бы сказала, что он выглядит нормально?
- Сейчас он соединен со мной. Видите? – Салея взяла руку женщины, провела по обручу.
Действительно.
Плоть переходила в дерево, обруч врастал в кожу, словно так изначально и было. Да, так и было…
- Потом Корона будет разрастаться. Корона, шлем, волосы станут ветвями… это все описано, но до этой стадии доводить уже не стоит. Когда Корона начнет расти, я начну терять разум. И убивать.
- Всех подряд?
- Сначала врагов. Потом всех подряд.
- Это можно как-то… убрать? Снять ее? Хирургически?
- Нельзя. Это… как у вас говорят… маркер? Индикатор?
- Показатель.
- Да. Ее можно срезать с меня, это адски больно, но один раз все же так поступили. Королева это пережила. Корона тоже. Но потом развитие даже ускорилось.
- Плохо.
- Очень плохо для меня. И хорошо для моего народа. Я смогу им помочь и умру.
- Так спокойно… ох, детка…
Людмила Владимировна обняла девушку, притянула к себе покрепче, погладила по волосам. Салея замерла на минуту, впитывая тепло, которого так давно была лишена. Потом попробовала отстраниться, но ее не отпустили.
- Неужели нет никакого выхода?
- Нет.
- Но может, здесь, у нас что-то получится? Все же это другой мир?
Салея не стала отстраняться. Но…
- Не получится. Были попытки. Люд… бабушка Мила, пожалуйста, не надо искать пути спасения. Сделайте мою гибель не напрасной.
Салея не видела, как Людмила Владимировна плачет. А вот капельки слез на своей макушке ощущала вполне отчетливо.
И так бывает. И в другом мире можно найти свою семью. Жаль, что так ненадолго. Но – Салея справится. У нее нет другого выбора.
***
Таня оглядела себя в зеркале. Ну, тут все в порядке.
Джинсы, свитер, ботинки.
И Салея рядом с ней.
М-да.
Поскольку замаскировать ее отличие от человека не получится, Таня и бабушка Мила совместно решили его наоборот, подчеркнуть.
Зеленые волосы перехватили кое-где резиночками, кое-где заплели косички, сделав это так, чтобы прикрыть уши. Обруч короны на голове девушки тоже казался экзотическим украшением. Но на всякий случай комплект дополнили деревянными бусами и браслетами из цветного пластика.
Платье и так подходило.
Стиль бохо – универсальный. Балахон – он и есть балахон, и преотлично смотрится и в качестве делового платья – и как одежда хиппи. В качестве аксессуара подобрали сумку-авоську, только внутрь вложили холщовый мешочек – и нормально. Всем же известно, они в своих европах немного… того. Вон, во Франции лягушек едят и нахваливают. В Чехии и Словакии в пасхальный понедельник мужчинам разрешается бить женщин хлыстом. В Японии спят на работе. Может, и в Португалии тоже чего не того? Кто ж их знает?
Но балахон травянистого цвета Салее удивительно шел. А на вопрос, не холодно ли ей, девушка только плечами пожала.
- Я же даэрте. Нам хорошо везде, где есть лес…
- И зимой? Голышом?
- Преспокойно… лишь бы в Лесу.
