- Я… я просто хотела бы что-то взять почитать. Может быть, что-то по истории Бархейна?
Неплохое начало. Робкая девушка, которая тянется к знаниям. И тема, близкая Колетт.
- Второй шкаф налево, третий ярус, шестая полка.
- Эммм…
- Второй шкаф налево, третий ярус, шестая полка.
- Может, я помогу тарре?
- Тарра не умеет считать до шести?
Алек попробовал подняться с места, но куда там. Колетт пригвоздила его насмешливым взглядом и встала сама.
- Идемте, деточка.
Тира последовала за Колетт. А вот глазки парню строить не надо было, нехорошо это…
Кажется, у ларры Дален были глаза на затылке, потому что она неодобрительно поджала губы. И остановилась перед нужным шкафом.
- Что вы хотите узнать о Бархейне?
- Может быть, больше о его истории? Обычаях?
- Тогда вам нужна вот эта книга.
Томиком можно было без труда ушибить слона. Тяжеленный, переплетенный в кожу, на пару тысяч страниц. И спорить готова – внутри все написано по-научному.
То есть так, что нормальным людям этого не понять.
Тира, похоже, была того же мнения. Она приняла том на вытянутые руки и пошатнулась.
- Тяжело…
Колетт сделала пару шагов и коснулась колокольчика. Служанка себя ждать не заставила.
- Ларра Дален?
- Помогите тарре отнести книгу в ее комнату.
- Да, ларра.
Служанка без особого труда подхватила томище, и потащила на выход. Колетт мило улыбнулась.
- Тира, позвольте дать вам совет.
- Ларра, я буду вам признательна, если вы поделитесь со мной своей мудростью.
Сказанному предлагается верить?
Ню-ню.
- Не стоит строить глазки моему сыну. Вы милая девушка, но не сможете разделять его увлечения. Не стоит влюбляться в того, кто разобьет ваше сердце.
- Но я…
- Страсть Алека – Бархейн. А женщины всегда будут потом.
- Ларра…
- Идите, деточка. Идите, и подумайте об этом. Вы милая и порядочная тарра, мне не хотелось бы, чтобы Алек вас бросил.
Тира сделала книксен, или как тут это называется, и ушла из библиотеки. Колетт довольно улыбнулась. А вот так. Не отказ, но преграда, и ощутимая. Поди, преодолей.
А главное – порядочность.
Ха!
А вот бросать книгу в кресло и пинать кресло ногой не стоило бы. Нет, не стоило.
Читать полученный том Тира тоже не стала, а вместо этого отправилась в гардероб. Они с Мирой делили на двоих и ванную, и гардероб, и большую гостиную, а вот спален в покоях было две. Но сейчас Тира старалась не шуметь.
Она вошла в гардеробную и полезла в свой сундук. Повозилась немного, и крышка отлетела. Тира достала оттуда листок, пробежала его глазами, кстати, бегло читая не древнебархейнском, и положила обратно.
Оставалось ждать ночи.
Ночь, тишина, озон, луна, а я одна, совсем одна…
Ну хоть бы голубь пролетел… Скотина! Гадить захотел?!
Я сидела напротив двери в покои девушек, и упорно ждала. И терпение было вознаграждено. Тира высунула нос из комнаты, осмотрелась, и в длинном плаще пошла по коридору, закутанная так, что сразу и не опознаешь.
Я-то опознаю, девушек там двое, Тира и Мира, и Мира сейчас сладко спит. И ей бы не спать, когда милая сестренка накапала ей в эласовый сок какую-то пакость. Кажется, снотворное. Эласы – местные фрукты, среднее, между лимоном и апельсином, вкусно. И сок чуточку горчит, привкус незаметен.
Мира спала. А вот Тира, в плаще сестры, кстати, шла по коридору.
Дошла до прихожей, и принялась… вот наглешь! Эта зараза стала напяливать ботинки Колетт Дален! И привечай такое в семье!
Тебе же кланяться будет – и тебя же подставит!
Стерва!
Тира, тем временем, вышла из дома, и уверенно направилась куда-то вбок. Я следовала за ней.
Домовой дух ослабевает вдали от дома, есть такое. Но если недалеко и ненадолго – то можно. А сейчас даже нужно.
Керт не смог бы проследить за ней незамеченным и попросил меня. И я следила.
Как я это делала?
Пришлось поменять облик. Летягам по ночам неуютно. И видно плохо, и пузико в траве мокнет, а деревьев тут не так много, чтобы с ветки на ветку.
Пришлось стать летучей мышкой.
А что? Виды родственные, правда летать пришлось тренироваться на ходу, зато плюсов сколько! Носимся быстро, особо нас не замечают, а и заметят…
Видели вы женщину, которая любит летучих мышей?
Брррр!
У меня жил одно время кот, потом помер от старости. Так вот, он один раз мне летучку поймал. Такая бяка, брррр! Охотник был, добытчик.
А здесь коты ленивые, перед ними не то, что мыши, крокодилы строем маршировать будут, им все одно, ничего кроме сметаны не надо. Раскормила кухарка.
Так что я летала за таррой. Криво, косо, но получалось. Рукокрылое, ёж твою мышь!
Тира шла достаточно уверенно, свернула в лощинку, и принялась устанавливать свечи. Луны почти не было, света было мало… кажется, ей тут что-то надо делать.
За Кертом?
Однозначно!
Я метнулась, что есть рукокрылов.
Керт уже ждал меня на конюшне. А с ним Жескар-старший и младший, и Адам Ластан. Вот о последнем мы спорили, активно. Но потом Керт все же меня передавил. Он считал, что Ластан настолько уперт, что пока сам не увидит – не поверит.
Доводы, что он вмешается раньше времени, будет защищать племянницу и прочее, Керт отмел одним жестом.
- Она же его дочь прокляла?
Ну, может, еще и не она. Смотреть надо.
Я села на палец Керту и пискнула.
- Едем! – вскочил в седло Керт.
А вот тут проблема.
На крыльях – одно, на коне совсем другое, а если я полечу, фиг меня кто догонит. Вы не пробовали летучую мышь поймать ночью? Вот и не пытайтесь, не наживайте косоглазие.
Так что времени ушло чуть не в три раза больше, но оно оказалось и к лучшему.
Тира времени не теряла.
Готов был и чертеж – пентаграмма, и знаки вписаны, и свечи стояли на углах, а сама тира стояла в центре и что-то декламировала. А на противоположном от нее луче стояла склянка от духов и пульсировала зловещим красным цветом.
- ТИРА!!!
Адам, конечно, не сдержался.
Девушка обернулась, ахнула…
И в этот момент Керт выстрелил.
Да не в нее, нет.
Даже в нашем мире есть старые сказки. Про одолень-траву, разрыв-траву, улика-траву, мандрагору… да все перечислять – суток не хватит. Только в нашем мире это смешные сказки. Понятно ж, предки тупые были, во что только не верили, сказал один мой знакомый, пробуя вылечить геморрой приложением попы к морде Кашпировского на телеэкране.
Арбалет щелкнул. И пентаграмму запорошило облако высушенной травы.
Зверобой, тысячелистник, полынь, крапива и можжевельник.
Все должным образом собранное, высушенное, измельченное, и с нужными словами смешанное на алтаре Хурта. Идеальное средство от любых колдовских ритуалов и нечисти.
Ну, не знаю, как там с колдовством, а расчихалась Тира так, что ритуал оборвался сам собой.
Мне тоже стало неуютно, я слетела с коня и поднялась повыше. Пристроилась на ветке дерева, подумала, и перекинулась обратно в летягу. А то вниз головой неудобно.
А события разворачивались полным ходом.
Тира чихала и кашляла, пентаграмма погасла, мужчины спешились, и Керт первым вошел внутрь.
- Тарра, вы арестованы.
- Тира, как ты могла?
- Поделом тебе, сука!
- Ты на мою дочь порчу наслала, тварь?
Керт, Адам, Жескар-младший и старший, все говорили хором. Но Керт быстро заставил всех заткнуться.
- Тарра, вы обвиняетесь в покушении на Миру Ластан, и на Лаллию Жескар. В присутствии свидетелей подтверждаю, что вы проводили запрещенный ритуал. И собирались навести порчу на человека, семя которого содержится в склянке.
- Семя? – аж подпрыгнул Адам.
- Да, - вдохнул Керт. – Только чудо позволило нам предотвратить покушение на второго ребенка господина Жескара.
- Семя?
- И я благодарен вам, - Симон-старший смотрел серьезно. – А Лалли? Что с ней теперь будет?
- Обернем порчу на эту девку.
- Семя?
- Да спала она со мной, вот и сберегла за щекой, - огрызнулся Симон.
Адам Ластан схватился за сердце и осел в траву. На поляне стало весело и еще более интересно.
Вот от кого я не ожидала такой реакции, так это от Адама Ластана. Будто и не военный, а школьница-восьмилетка.
Хотя сейчас уже и в третьем классе тебе дети что хочешь расскажут… м-да. плоды просвещения, с оттягом бы их поперек!
В итоге, Керт и Симон-младший без особых угрызений совести вязали преступницу, а Симон-старший приводил в чувство родственничка.
По щекам хлопал, тряпочкой обмахивал… и то!
Жалко Ластана.
Пусть душевной тонкости в нем, как в танковой броне, но ведь старался человек, тянул и племяшку, и дочь. И такой афронт.
Где-то он что-то не досмотрел, где-то пропустил, недодал внимания, но ведь мужик! Недоступны ему эти дамские душевные тонкости. Я в жизни штангу в двести килограмм не толкну, а Адам чего-то важного не сообразит.
И что?
Физиология разная!
Мозги тоже разные!
Мы вообще – раз-но-по-лые! Глупо равнять тушенку с мороженым, одно источник белка, второе – углеводов.
И что самое печальное, я понимаю, что и Тира-то не слишком виновата. Мне ее даже жалко, дуреху. Не сообразила, что дядя так поступает не ей назло, а вот просто. Острая душевная недостаточность. Нехватка понимания людей.
Он и дочку-то затеррорил по доброте душевной, хотелось ему, чтобы его чадушко лучшим было. А что у девочки невроз, психоз и даже псориаз на нервной почве…
У его дочери такого быть не может. Точка.
И тут – такое.
Племянница, которую он взял в свой дом, любил, как родную, да меньше, чем дочь, но положа руку на сердце? А вы?
Выбирая между родным ребенком и чужим? Пусть наполовину чужим по крови, но все равно ведь, не абсолютно свое? Вы стопроцентно будете беспристрастны и справедливы?
Одного шесть раз в день поцеловать, и второго тоже, одному платье – и второму тоже, и все одинаковое, и никого не ущемить, и объяснять это каждый день?
Или все-таки?
Сказка про Золушку – она не на пустом месте сказывается, если уж родной отец позволил на свое чадо гвоздь забить ради спокойствия в семействе, то что ждать от дяди?
И ведь искренне хотел, как лучше. И выдать замуж ее мечтал повыгоднее… не для себя, для самой девчонки! И – такое.
Ладно еще Лаллия Жескар, совершенно левая девица. Но Мира?
Двоюродная сестра, с которой Тира с детства росла? И ее приговорить?
Обидно?
Это даже не то слово. А какое то – родина так и не знает. И ради чего? Да эфемерной возможности выйти замуж за парня, который может, женится, а может, и не женится. А кто бы стал следующей целью? Когда девушка окончательно вошла во вкус и уверилась в собственной безнаказанности?
Что-то я подозреваю ответ.
Скорее всего, Адам и стал бы. Или Асанта. А там…
Свободна, счастлива и с приданым, чего еще желать девушке? Жалеть родных?
Угу, смеяться после любого слова, на выбор. Чего их жалеть-то? Тира еще там, на полянке, как начала орать, так и орала. Сорвало кран – и дерьмо попало в вентилятор, иначе и не скажешь.
И такие они, и сякие, и никогда ее не понимали, и всю жизнь унижали, и кругом враги…
Тьфу!
И когда только люди начнут понимать, что мир вокруг них не вертится? Хотя уж мне бы точно помолчать, сама не умнее была.
Дотащили всю эту компанию до дома только к утру. Ну и конечно, попались на глаза Колетт.
Они с сыном собирались на прогулку верхом, и Колетт как раз вычитывала Сарре за отсутствие своей обуви. Что ж, обувь нашлась, но Колетт от этого легче не стало. Посмотрела она на Тиру, да и рукой махнула.
- Пусть у нее остается. Я просто брезгую.
Адам надулся, было, чтобы завопить по привычке, а потом только вздохнул. И пошел к Асанте, рассказывать.
Тиру пока что заперли в погребе. Пусть посидит. Керт пожал руки Жескарам, поблагодарил за помощь, и все разошлись.
Жескары – к себе, Керт – к себе. Хоть пару часов поспать.
Я ему мешать не стала, вместо этого прошлась по комнатам.
А ситуация, однако?
У Ластанов – слезы и сопли.
Адам все рассказал родным, и реакция у всех разная. Мира ревет в шесть ручьев. Сам Адам сидит весь никакущий. Асанта мечется между ними обоими, но личность у нее довольная донельзя. И можно понять.
Избавиться от такой пакости в своем дому – дорогого стоит. Еще и Керта теперь благодарить придет. Ведь даже выйди Тира замуж… да кто скажет, что будет дальше?
Что угодно, вот!
И вернуться может, и решить, что в чужой тарелке кусок слаще, и подумать, что приданого недодали…
А последствия кому расхлебывать?
Асанте. А у нее свой ребенок в проекте, то есть в животике, ей такое и даром не нать, и с доплатой не нать…
Так что минимум один человек весьма доволен жизнью.
У Жескаров – сплошное душевное спокойствие. Разве что Лаллию пришлось удерживать, та рвалась подправить Тире фотокарточку и прическу, путем их полного удаления. Симон-старший дочку удержал и внятно объяснил, что все хорошо в меру. И так подлючке достанется, мало не покажется. А ты сиди и жди.
Порчу теперь снимут, дело несложное, если знать, кто наводил, а там и столица, и замуж мы тебя выдадим… да, не за Ольдана. Но нужен ли тебе такой добрый товарищ? Сегодня он родную жену убить хотел, чтобы на тебе жениться, а завтра ты ему надоешь?
Дело-то возможное… любовь – прекрасная штука, но не вечная, проверено на опыте миллионов поколений. А раз так – радуйся, все обошлось.
Далены тоже против не были. Разве что Колетт было интересно ознакомиться с записями Тиры. Но и тут можно понять, ученый, он и в Африке ученый.
Даже на вертеле у каннибалов. А тут обстановка куда как приятнее. Гадючник, да. Ну и что? Дело житейское, где его не бывает?
А что у нас с Делией? Я заглянула в ее комнату.
Вот уж кому все по параллели. Спит себе – и спит. Здоровым крепким сном человека без мозгов. Или все-таки с мозгами?
Да кто ж ее знает, понаблюдать бы надо.
И Рандан спит, даже ухом не ведет. Не пригласили его на охоту, он и не тревожится. Пойти, что ли, самой подремать до завтрака?
Полезное дело. Надо.
Завтрак получился интересным. Не успел Керт спуститься в столовую, как был атакован с двух сторон. Тира и Лаллия повисли у него на шее и наперебой заверещали в уши что-то активно-благодарное. Керт аж подскочил, но вырваться из нежных девичьих ручек не смог. А то!
Милые дамы капкану сто очков вперед дадут!
Пришлось принимать благодарности и поцелуи, при полном попустительстве со стороны родителей. И даже при умиленном взгляде того же Жескара.
А что ему?
Его бы и этот союз устроил… правда Керта он вряд ли устроит.
И вообще, чего они так вцепились? Их, что ли, мужчина?
Еще бы пара минут, и девчонки точно пострадали бы еще сильнее. Я бы им или платье прихлопнула, или каблук сломала, благо – могу, но они отцепились раньше. Ну хоть так.
Керт явно вздохнул с облегчением.
Вот и столовая.
Завтрак, яичница, мясо, что-то, похожее на холодец… здесь считают, что утренняя еда должна быть плотной, мало ли куда тебя днем занесет, Керт положил всего и побольше себе на тарелку, прицелился на пирожок…
- Керт, расскажите же всем, что случилось и как вы раскрыли это гадкое преступление.
Колетт. Она из мести, что ли?
Керт с такой тоской посмотрел на тарелку, что все мужчины понимающе хмыкнули, дело-то житейское. Тебе бы к холодильнику, а тут прекрасной даме поговорить приспичило. И как ты объяснишь, что это не пренебрежение к ее чарам, а зов желудка?
Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда.
Неплохое начало. Робкая девушка, которая тянется к знаниям. И тема, близкая Колетт.
- Второй шкаф налево, третий ярус, шестая полка.
- Эммм…
- Второй шкаф налево, третий ярус, шестая полка.
- Может, я помогу тарре?
- Тарра не умеет считать до шести?
Алек попробовал подняться с места, но куда там. Колетт пригвоздила его насмешливым взглядом и встала сама.
- Идемте, деточка.
Тира последовала за Колетт. А вот глазки парню строить не надо было, нехорошо это…
Кажется, у ларры Дален были глаза на затылке, потому что она неодобрительно поджала губы. И остановилась перед нужным шкафом.
- Что вы хотите узнать о Бархейне?
- Может быть, больше о его истории? Обычаях?
- Тогда вам нужна вот эта книга.
Томиком можно было без труда ушибить слона. Тяжеленный, переплетенный в кожу, на пару тысяч страниц. И спорить готова – внутри все написано по-научному.
То есть так, что нормальным людям этого не понять.
Тира, похоже, была того же мнения. Она приняла том на вытянутые руки и пошатнулась.
- Тяжело…
Колетт сделала пару шагов и коснулась колокольчика. Служанка себя ждать не заставила.
- Ларра Дален?
- Помогите тарре отнести книгу в ее комнату.
- Да, ларра.
Служанка без особого труда подхватила томище, и потащила на выход. Колетт мило улыбнулась.
- Тира, позвольте дать вам совет.
- Ларра, я буду вам признательна, если вы поделитесь со мной своей мудростью.
Сказанному предлагается верить?
Ню-ню.
- Не стоит строить глазки моему сыну. Вы милая девушка, но не сможете разделять его увлечения. Не стоит влюбляться в того, кто разобьет ваше сердце.
- Но я…
- Страсть Алека – Бархейн. А женщины всегда будут потом.
- Ларра…
- Идите, деточка. Идите, и подумайте об этом. Вы милая и порядочная тарра, мне не хотелось бы, чтобы Алек вас бросил.
Тира сделала книксен, или как тут это называется, и ушла из библиотеки. Колетт довольно улыбнулась. А вот так. Не отказ, но преграда, и ощутимая. Поди, преодолей.
А главное – порядочность.
Ха!
А вот бросать книгу в кресло и пинать кресло ногой не стоило бы. Нет, не стоило.
Читать полученный том Тира тоже не стала, а вместо этого отправилась в гардероб. Они с Мирой делили на двоих и ванную, и гардероб, и большую гостиную, а вот спален в покоях было две. Но сейчас Тира старалась не шуметь.
Она вошла в гардеробную и полезла в свой сундук. Повозилась немного, и крышка отлетела. Тира достала оттуда листок, пробежала его глазами, кстати, бегло читая не древнебархейнском, и положила обратно.
Оставалось ждать ночи.
***
Ночь, тишина, озон, луна, а я одна, совсем одна…
Ну хоть бы голубь пролетел… Скотина! Гадить захотел?!
Я сидела напротив двери в покои девушек, и упорно ждала. И терпение было вознаграждено. Тира высунула нос из комнаты, осмотрелась, и в длинном плаще пошла по коридору, закутанная так, что сразу и не опознаешь.
Я-то опознаю, девушек там двое, Тира и Мира, и Мира сейчас сладко спит. И ей бы не спать, когда милая сестренка накапала ей в эласовый сок какую-то пакость. Кажется, снотворное. Эласы – местные фрукты, среднее, между лимоном и апельсином, вкусно. И сок чуточку горчит, привкус незаметен.
Мира спала. А вот Тира, в плаще сестры, кстати, шла по коридору.
Дошла до прихожей, и принялась… вот наглешь! Эта зараза стала напяливать ботинки Колетт Дален! И привечай такое в семье!
Тебе же кланяться будет – и тебя же подставит!
Стерва!
Тира, тем временем, вышла из дома, и уверенно направилась куда-то вбок. Я следовала за ней.
Домовой дух ослабевает вдали от дома, есть такое. Но если недалеко и ненадолго – то можно. А сейчас даже нужно.
Керт не смог бы проследить за ней незамеченным и попросил меня. И я следила.
Как я это делала?
Пришлось поменять облик. Летягам по ночам неуютно. И видно плохо, и пузико в траве мокнет, а деревьев тут не так много, чтобы с ветки на ветку.
Пришлось стать летучей мышкой.
А что? Виды родственные, правда летать пришлось тренироваться на ходу, зато плюсов сколько! Носимся быстро, особо нас не замечают, а и заметят…
Видели вы женщину, которая любит летучих мышей?
Брррр!
У меня жил одно время кот, потом помер от старости. Так вот, он один раз мне летучку поймал. Такая бяка, брррр! Охотник был, добытчик.
А здесь коты ленивые, перед ними не то, что мыши, крокодилы строем маршировать будут, им все одно, ничего кроме сметаны не надо. Раскормила кухарка.
Так что я летала за таррой. Криво, косо, но получалось. Рукокрылое, ёж твою мышь!
Тира шла достаточно уверенно, свернула в лощинку, и принялась устанавливать свечи. Луны почти не было, света было мало… кажется, ей тут что-то надо делать.
За Кертом?
Однозначно!
Я метнулась, что есть рукокрылов.
***
Керт уже ждал меня на конюшне. А с ним Жескар-старший и младший, и Адам Ластан. Вот о последнем мы спорили, активно. Но потом Керт все же меня передавил. Он считал, что Ластан настолько уперт, что пока сам не увидит – не поверит.
Доводы, что он вмешается раньше времени, будет защищать племянницу и прочее, Керт отмел одним жестом.
- Она же его дочь прокляла?
Ну, может, еще и не она. Смотреть надо.
Я села на палец Керту и пискнула.
- Едем! – вскочил в седло Керт.
А вот тут проблема.
На крыльях – одно, на коне совсем другое, а если я полечу, фиг меня кто догонит. Вы не пробовали летучую мышь поймать ночью? Вот и не пытайтесь, не наживайте косоглазие.
Так что времени ушло чуть не в три раза больше, но оно оказалось и к лучшему.
Тира времени не теряла.
Готов был и чертеж – пентаграмма, и знаки вписаны, и свечи стояли на углах, а сама тира стояла в центре и что-то декламировала. А на противоположном от нее луче стояла склянка от духов и пульсировала зловещим красным цветом.
- ТИРА!!!
Адам, конечно, не сдержался.
Девушка обернулась, ахнула…
И в этот момент Керт выстрелил.
Да не в нее, нет.
Даже в нашем мире есть старые сказки. Про одолень-траву, разрыв-траву, улика-траву, мандрагору… да все перечислять – суток не хватит. Только в нашем мире это смешные сказки. Понятно ж, предки тупые были, во что только не верили, сказал один мой знакомый, пробуя вылечить геморрой приложением попы к морде Кашпировского на телеэкране.
Арбалет щелкнул. И пентаграмму запорошило облако высушенной травы.
Зверобой, тысячелистник, полынь, крапива и можжевельник.
Все должным образом собранное, высушенное, измельченное, и с нужными словами смешанное на алтаре Хурта. Идеальное средство от любых колдовских ритуалов и нечисти.
Ну, не знаю, как там с колдовством, а расчихалась Тира так, что ритуал оборвался сам собой.
Мне тоже стало неуютно, я слетела с коня и поднялась повыше. Пристроилась на ветке дерева, подумала, и перекинулась обратно в летягу. А то вниз головой неудобно.
А события разворачивались полным ходом.
Тира чихала и кашляла, пентаграмма погасла, мужчины спешились, и Керт первым вошел внутрь.
- Тарра, вы арестованы.
- Тира, как ты могла?
- Поделом тебе, сука!
- Ты на мою дочь порчу наслала, тварь?
Керт, Адам, Жескар-младший и старший, все говорили хором. Но Керт быстро заставил всех заткнуться.
- Тарра, вы обвиняетесь в покушении на Миру Ластан, и на Лаллию Жескар. В присутствии свидетелей подтверждаю, что вы проводили запрещенный ритуал. И собирались навести порчу на человека, семя которого содержится в склянке.
- Семя? – аж подпрыгнул Адам.
- Да, - вдохнул Керт. – Только чудо позволило нам предотвратить покушение на второго ребенка господина Жескара.
- Семя?
- И я благодарен вам, - Симон-старший смотрел серьезно. – А Лалли? Что с ней теперь будет?
- Обернем порчу на эту девку.
- Семя?
- Да спала она со мной, вот и сберегла за щекой, - огрызнулся Симон.
Адам Ластан схватился за сердце и осел в траву. На поляне стало весело и еще более интересно.
Глава 8
Вот от кого я не ожидала такой реакции, так это от Адама Ластана. Будто и не военный, а школьница-восьмилетка.
Хотя сейчас уже и в третьем классе тебе дети что хочешь расскажут… м-да. плоды просвещения, с оттягом бы их поперек!
В итоге, Керт и Симон-младший без особых угрызений совести вязали преступницу, а Симон-старший приводил в чувство родственничка.
По щекам хлопал, тряпочкой обмахивал… и то!
Жалко Ластана.
Пусть душевной тонкости в нем, как в танковой броне, но ведь старался человек, тянул и племяшку, и дочь. И такой афронт.
Где-то он что-то не досмотрел, где-то пропустил, недодал внимания, но ведь мужик! Недоступны ему эти дамские душевные тонкости. Я в жизни штангу в двести килограмм не толкну, а Адам чего-то важного не сообразит.
И что?
Физиология разная!
Мозги тоже разные!
Мы вообще – раз-но-по-лые! Глупо равнять тушенку с мороженым, одно источник белка, второе – углеводов.
И что самое печальное, я понимаю, что и Тира-то не слишком виновата. Мне ее даже жалко, дуреху. Не сообразила, что дядя так поступает не ей назло, а вот просто. Острая душевная недостаточность. Нехватка понимания людей.
Он и дочку-то затеррорил по доброте душевной, хотелось ему, чтобы его чадушко лучшим было. А что у девочки невроз, психоз и даже псориаз на нервной почве…
У его дочери такого быть не может. Точка.
И тут – такое.
Племянница, которую он взял в свой дом, любил, как родную, да меньше, чем дочь, но положа руку на сердце? А вы?
Выбирая между родным ребенком и чужим? Пусть наполовину чужим по крови, но все равно ведь, не абсолютно свое? Вы стопроцентно будете беспристрастны и справедливы?
Одного шесть раз в день поцеловать, и второго тоже, одному платье – и второму тоже, и все одинаковое, и никого не ущемить, и объяснять это каждый день?
Или все-таки?
Сказка про Золушку – она не на пустом месте сказывается, если уж родной отец позволил на свое чадо гвоздь забить ради спокойствия в семействе, то что ждать от дяди?
И ведь искренне хотел, как лучше. И выдать замуж ее мечтал повыгоднее… не для себя, для самой девчонки! И – такое.
Ладно еще Лаллия Жескар, совершенно левая девица. Но Мира?
Двоюродная сестра, с которой Тира с детства росла? И ее приговорить?
Обидно?
Это даже не то слово. А какое то – родина так и не знает. И ради чего? Да эфемерной возможности выйти замуж за парня, который может, женится, а может, и не женится. А кто бы стал следующей целью? Когда девушка окончательно вошла во вкус и уверилась в собственной безнаказанности?
Что-то я подозреваю ответ.
Скорее всего, Адам и стал бы. Или Асанта. А там…
Свободна, счастлива и с приданым, чего еще желать девушке? Жалеть родных?
Угу, смеяться после любого слова, на выбор. Чего их жалеть-то? Тира еще там, на полянке, как начала орать, так и орала. Сорвало кран – и дерьмо попало в вентилятор, иначе и не скажешь.
И такие они, и сякие, и никогда ее не понимали, и всю жизнь унижали, и кругом враги…
Тьфу!
И когда только люди начнут понимать, что мир вокруг них не вертится? Хотя уж мне бы точно помолчать, сама не умнее была.
Дотащили всю эту компанию до дома только к утру. Ну и конечно, попались на глаза Колетт.
Они с сыном собирались на прогулку верхом, и Колетт как раз вычитывала Сарре за отсутствие своей обуви. Что ж, обувь нашлась, но Колетт от этого легче не стало. Посмотрела она на Тиру, да и рукой махнула.
- Пусть у нее остается. Я просто брезгую.
Адам надулся, было, чтобы завопить по привычке, а потом только вздохнул. И пошел к Асанте, рассказывать.
Тиру пока что заперли в погребе. Пусть посидит. Керт пожал руки Жескарам, поблагодарил за помощь, и все разошлись.
Жескары – к себе, Керт – к себе. Хоть пару часов поспать.
Я ему мешать не стала, вместо этого прошлась по комнатам.
А ситуация, однако?
***
У Ластанов – слезы и сопли.
Адам все рассказал родным, и реакция у всех разная. Мира ревет в шесть ручьев. Сам Адам сидит весь никакущий. Асанта мечется между ними обоими, но личность у нее довольная донельзя. И можно понять.
Избавиться от такой пакости в своем дому – дорогого стоит. Еще и Керта теперь благодарить придет. Ведь даже выйди Тира замуж… да кто скажет, что будет дальше?
Что угодно, вот!
И вернуться может, и решить, что в чужой тарелке кусок слаще, и подумать, что приданого недодали…
А последствия кому расхлебывать?
Асанте. А у нее свой ребенок в проекте, то есть в животике, ей такое и даром не нать, и с доплатой не нать…
Так что минимум один человек весьма доволен жизнью.
***
У Жескаров – сплошное душевное спокойствие. Разве что Лаллию пришлось удерживать, та рвалась подправить Тире фотокарточку и прическу, путем их полного удаления. Симон-старший дочку удержал и внятно объяснил, что все хорошо в меру. И так подлючке достанется, мало не покажется. А ты сиди и жди.
Порчу теперь снимут, дело несложное, если знать, кто наводил, а там и столица, и замуж мы тебя выдадим… да, не за Ольдана. Но нужен ли тебе такой добрый товарищ? Сегодня он родную жену убить хотел, чтобы на тебе жениться, а завтра ты ему надоешь?
Дело-то возможное… любовь – прекрасная штука, но не вечная, проверено на опыте миллионов поколений. А раз так – радуйся, все обошлось.
***
Далены тоже против не были. Разве что Колетт было интересно ознакомиться с записями Тиры. Но и тут можно понять, ученый, он и в Африке ученый.
Даже на вертеле у каннибалов. А тут обстановка куда как приятнее. Гадючник, да. Ну и что? Дело житейское, где его не бывает?
А что у нас с Делией? Я заглянула в ее комнату.
Вот уж кому все по параллели. Спит себе – и спит. Здоровым крепким сном человека без мозгов. Или все-таки с мозгами?
Да кто ж ее знает, понаблюдать бы надо.
И Рандан спит, даже ухом не ведет. Не пригласили его на охоту, он и не тревожится. Пойти, что ли, самой подремать до завтрака?
Полезное дело. Надо.
***
Завтрак получился интересным. Не успел Керт спуститься в столовую, как был атакован с двух сторон. Тира и Лаллия повисли у него на шее и наперебой заверещали в уши что-то активно-благодарное. Керт аж подскочил, но вырваться из нежных девичьих ручек не смог. А то!
Милые дамы капкану сто очков вперед дадут!
Пришлось принимать благодарности и поцелуи, при полном попустительстве со стороны родителей. И даже при умиленном взгляде того же Жескара.
А что ему?
Его бы и этот союз устроил… правда Керта он вряд ли устроит.
И вообще, чего они так вцепились? Их, что ли, мужчина?
Еще бы пара минут, и девчонки точно пострадали бы еще сильнее. Я бы им или платье прихлопнула, или каблук сломала, благо – могу, но они отцепились раньше. Ну хоть так.
Керт явно вздохнул с облегчением.
Вот и столовая.
Завтрак, яичница, мясо, что-то, похожее на холодец… здесь считают, что утренняя еда должна быть плотной, мало ли куда тебя днем занесет, Керт положил всего и побольше себе на тарелку, прицелился на пирожок…
- Керт, расскажите же всем, что случилось и как вы раскрыли это гадкое преступление.
Колетт. Она из мести, что ли?
Керт с такой тоской посмотрел на тарелку, что все мужчины понимающе хмыкнули, дело-то житейское. Тебе бы к холодильнику, а тут прекрасной даме поговорить приспичило. И как ты объяснишь, что это не пренебрежение к ее чарам, а зов желудка?
Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда.
