Виновником визга, пусть и косвенно, был Сталин.
Котяра был представлен окружающим, поставлен на довольствие и ознакомлен с территорией.
Прогулялся по особняку, мимоходом повалялся на белом кожаном диване, поточил когти о фикус (очень уж соблазнительно стоял) – и исчез.
Куда?
Как оказалось - на охоту.
На лестнице, между вторым и третьим этажом, была аккуратно, даже художественно уложена здоровущая крыса. Вот на нее и наткнулась Роза Ильинична. И то, что крысятина была дохлой, ничуть не улучшило ситуацию.
КРЫСА!!! ААААА!!!
Так и получилось! Страшно же!
Спас экономку от эпически кошмарного и ужасающего (почти Ктулху!) зверя лично Борис Викторович, который тоже прибежал на визг, и набросил на монстра подушку. Да, вот такая компания.
Борис Викторович – в одних трусах. Неглижэ…
Анна – в одной ночнушке, достаточно условной.
Кира – в пижаме с каким-то монстром «Dagon». Что это за животное, Анна не знала, но надеялась, что тут такие не водятся. Такой вот комплект.
Водитель приезжал с утра из города, две служанки и кухарка жили в коттедже на территории поместья. Это Розу Ильиничну поселили в главном доме, как экономку. Ну и Анну, все же гувернантка – не простая прислуга, да и быть рядом с Кирой ей требуется постоянно, 24/7.
Сама Роза Ильинична была уже одета по полной программе, в привычное черное платье, но ситуации это не смягчало. Кто ж знал…
Убрав травмирующий фактор, Борис Викторович огляделся, и принялся командовать, как и всегда.
- Кира, к себе и оденься. Анна Петровна, оденьтесь тоже. Роза Ильинична, давайте я вас провожу вниз. Дадите мне совок и веник, и я уберу эту гадость. А где виновник торжества?
Сталин обнаружился неподалеку. Котяра сидел на перилах лестницы и с интересом разглядывал людей.
Хорошие люди. Уважительные!
Вон как его добычу высоко оценили! Восторг!
Анна сообразила, что стоит в неподобающем виде, охнула, и умчалась к себе. Кира заржала – и сгребла кота в охапку.
- Пошли, добытчик, я тебе колбаски дам! Взамен дичины!
Борис Викторович кивнул – и повел вниз экономку.
- Никогда у нас крыс не было!!!
- Точно?
- Борис Викторович, чем хотите клянусь! Никогда!!!
- И продукты никто не подгрызал? Ну, не пахло – ладно, но признаки наверняка бывали?
Роза Ильинична чуть смутилась.
- Так ведь деревня, тут и полевки есть, и еще кто… ну, похозяйничали пару раз в сарае с продуктами, так ведь случается! Дело житейское! Но чтобы такого!
- Как видите, кот бывает полезен.
Роза Ильинична поежилась. Но обвинять Анну в том, что та привезла с собой крысу – не стала. Крыса была явно дворовой, самой обыкновенной, серой, только что сильно отожравшейся на дармовых хачах. А может, и правда?
Они твари умные, так просто и не увидишь, и не поймаешь, и территория большая…
- Да уж.
- Ага, гляньте, какой он классный!
Кот с урчанием уплетал хамон, показывая, что за такое питание, он крысами всех обитателей дома обеспечит. Морда у него была при этом самая умильная.
Роза Ильинична покачала головой, но промолчала. Во дворе Борис Викторович выкидывал в помойку здоровущую крысу. И хвост у нее был длиннющий.
Брррррр!
Анна спустилась вниз через десять минут. Юбка, блузка, разве что волосы укладывать не стала, подколола с боков.
- Еще раз доброе утро. И простите за неподобающий внешний вид. Я испугалась, поэтому и вылетела, в чем спала.
Роза Ильинична только рукой махнула. Бывает…
Кира фыркнула.
- Подумаешь!
- Очень интересный внешний вид, - подколол Борис Викторович. – Я бы сказал – занимательное зрелище. Очень.
- Обеспечивать вас занимательными зрелищами не входит в мои должностные обязанности, - отрезала Анна. – С вашего позволения… кстати, Кира, не корми кота хамоном. Ему столько нельзя.
Кот посмотрел на Анну, как Сталин на Троцкого.
Как нельзя!? Почему нельзя? Мне нельзя? Это вам нельзя, а мне не только можно, но и нужно!
Ну, знаете ли…
Кира независимо фыркнула – и отправилась к себе. Кота, правда, прихватила.
Обожравшийся тиран не возражал. Он хорошо погулял, поохотился, теперь бы еще поспать.
- С утра сегодня было клево! Розка чуть не облетела, когда крысу увидела!
Кира фонтанировала восторгом, а вот Анна не радовалась.
- Кира, так ведь человека можно и до смерти довести. От испуга!
- Вот и замечательно! Ты ж моя умница! Ты ж мой вождь народов!
Коту досталась еще пара поцелуев в усатую морду. Он не возражал.
Анна сочла за лучшее перевести тему. Не ей, с ее посвящением Хель, говорить про этику жизни и смерти. Сама-то она…
И ведь ни о чем она не жалеет. Только надеется, что в том мире Яна тоже жива и здорова. Да, это подразумевает смерть всей команды убийц! Но – туда им и дорога!
- А что за монстр был у тебя на пижаме?
- Вы че – Лавкрафта не читали? Он очешуенный!
- У него проблемы с кожей!?
- Нет, вы че! Вот, смотрите!
- Красивее говорить не «че», а «что».
- А мне плевать, - привычно надулась Кира.
- Я не настаиваю, – мягко заметила Анна. – Просто учти – Елизавета и иже с ней, не простят тебе подобных оплошностей.
- Мне и на них плевать.
- Но лучше это делать сверху вниз, не так ли?
Кира насупилась, но крыть было нечем. Презирать всегда легче, если над тобой не смеются. Поэтому она независимо вздернула нос и фыркнула:
- Так что? Смотреть будете?
Анна послушно смотрела на фото всяких монстров. Со щупальцами, с тентаклями, с рогами и копытами, слизистых и чешуйчатых…
- Может, расскажешь мне вкратце?
Кира просияла.
Монстры!
Это же…
А Лавкрафт вообще полный отлет башки!
И на голову Анны вылился целый водопад сведений о самых разных чудовищах. Причем, большую часть лекций, Кира еще иллюстрировала картинками или фильмами, прокручивая самые интересные кадры. Анна решила, что болен был не только автор, но и сценарист, и режиссер… хотя тем, кто видел войну - ужастики можно не показывать. Они такие милые… почти белые и пушистые.
- Ой…
Кира щелкнула по очередной иконке.
- А это Ктулху! Ой…
Вместо приличного (хотя и со щупальцами) монстра, на экране возникло такое… зрелище с участием шести человек, одной собаки и одной козы… вот появись там лично Ктулху – его бы и не заметили.
Анна воззрилась на Киру, открывая и закрывая рот.
Девчонка покраснела.
- Ну, что!? Интересно же, вот мне Пашка и скинул…
Зрелище продолжалось. Анна выдохнула.
- Милостью Хель!
Выражение, которое она слышала давно, в детстве, которое сейчас почему-то вылезло из подкорки…
И – этого хватило?
Компьютер вдруг мигнул и погас.
Из-под клавиатуры ноутбука потянулся гадко пахнущий дымок.
- НЕТ!!!
Кира с воплем отчаяния бросилась реанимировать почивший компьютер. Но – увы. Наглухо.
Анну она, конечно, не подозревала. Словами с компьютером ничего не сделать, это понятно. А Анна молчала.
Она-то как раз была уверена в своей вине. Но… лучше о таком промолчать. Спокойнее будет.
Ледяные чертоги.
Холодное мерцание кристаллов и граней.
И женская фигура, скользящая среди льда и тишины. Сейчас она не старается принимать человеческий облик – и причудливо перетекает из одной формы в другую. Это настолько жутко, что человек бы сошел с ума от ужаса, только увидев нечто…
Но – кто сейчас видел богиню?
Внимание ее привлек квадратный черный предмет, появившийся на полу чертогов. Компьютер смотрелся здесь настолько неуместно…
Словно козла притащили на прием к английской королеве.
Но в отличие от королевы, Хель заинтересовалась, почуяв свою магию.
- Любопытно…
Провела рукой над устройством – и быстро разобралась. Если и не в принципах работы, то в использовании. Не было ни жестов, ни слов, просто над прямоугольником загорелся экран – и по нему потекли картинки.
Монстры заставили богиню от души смеяться. Нашли, кем и кого пугать!
А порнография – удивленно приподнять бровь.
Однако…
Давно она не посещала тот мир. Какие там… затейники расплодились! Пора, пора.
И посетить, и перетряхнуть свой мир, кажется, там надо предусмотреть место для самых затейливых. А заодно можно создать пару монстров. Почему нет?
Они такие милые…
Русина, где-то в дороге.
Жом Тигр привольно раскинулся на диване в личном вагоне.
Хорошо!
Раньше в нем ездил кто-то из великих князей, а сейчас, вот, едет жом Тигр. И это очень приятно. Это правильный круговорот власти и денег.
Глоток крепкого элитного спиртного, книжка – пока он в дороге, решений принимать не надо. А до завтра он успеет и отдохнуть, и расслабиться, и подумать о своем…
Скоро поезд прибудет в Ирольск.
Позади остался городок Зараево, в котором нашел последнее пристанище его побратим. Жом Хваткий, для своих просто Тигреныш, закончил свой жизненный путь. И Тигр на его могиле пообещал отомстить.
Кто бы ни убил его брата, он ответит!
Он жестоко поплатится и будет рыдать кровавыми слезами. А Тигр найдет свою добычу, рано или поздно. Жом Отважный клялся, что перероет небо и землю, опросит людей, пройдет по деревням, и Тигр ему верил.
Дело-то государственное, на нем можно хорошо руки погреть, жом Отважный такие дела носом чуял. Он сделает все возможное и невозможное.
А жом Тигр соберет ниточки в единый клубок и встанет на след.
Мстить легко, если у тебя есть деньги, власть, если сила за тобой… это не то, что двадцать лет назад… тогда он сопляком был, а сейчас вошел в силу. Он справится.
Ты будешь спать спокойно, брат.
Поезд приближался к Ирольску.
Жома Тигра ждали в столице.
Русина, Ирольск.
- Жом Лейва, вы совершили чудо!
Яна не скупилась на комплименты.
Хоть и говорил Борха, что брат его шьет хуже, но Яне вполне подошло. Более чем.
Хотела она, ни много, ни мало – брючный костюм. То, что не шили на женщин. То, что было ей необходимо.
В платье она одеваться не станет, но и штаны-куртка…
Это отличная одежда, но не для ее целей. Они останутся с Яной, но надо и еще кое-что.
В результате, на свет появилась короткая приталенная курточка из парусины. Не слишком обтягивающая, но формы она подчеркивала отлично. А главное, под нее можно было надеть теплый свитер из козьего пуха. Белый, уютный…
Стоил он дорого, но грел!
Какие там норки-дырки-соболя?
Курточка, подбитая мехом, для непродуваемости, свитер для тепла – и отлично! До поздней осени Яна так проходит, а зимой будет видно.
И брюки.
Да, тоже парусиновые. Достаточно свободного покроя, расклешенные от тонкой талии, с прорезью в кармане. А как вы хотите револьвер доставать?
Яна сильно думала над приобретением обреза. И решила, что при первой же возможности обзаведется полезным артефактом. А пока – кобура. На бедре, закрепленная системой ремней.
Вторая – на щиколотке.
Высокие ботинки, которые попали в руки сапожнику семейства Лейва, тоже претерпели изменения. Стали чуть пониже и обзавелись кусочками металла в носке и металлической же набойкой на каблуке. Кто не знает – шикарный аргумент в споре. Кость голени так сломать – уметь надо, но поверьте, даже при неумении… аргументировать, враг все равно вас не догонит. А потом еще неделю прохромает.
Еще Яна обзавелась жилетом и еще одним свитером. Рубашками и нижним бельем.
Белье пришлось покупать местное, шелковое, и безжалостно укорачивать. Панталоны?
Отрезать им штанины по самое это самое – и превратить в шорты.
Корсет? Яна подумала, да и махнула рукой. Носить эту дрянь она не будет, это уж точно. Грудь у нее своя была не слишком большая, да и у Анны не то, чтобы крупная. А еще принцесса ребенка не выкармливала, так что грудь и форму не потеряла.
Нечего себя упряжкой утягивать! Обойдемся!
Яна была готова к приключениям в Звенигороде. Но вот вопрос – как туда попасть?
Хотя чего она усложняет?
Пойти, узнать, какие поезда идут в Звенигород – и поехать.
За деньги, зайцем, или еще как…
Это она решит на месте. Ей надо в Звенигород – и она там окажется. А все остальное и все остальные – к Хель! Приятного аппетита, богиня!
Яна еще раз поблагодарила портного, переоделась за ширмой, сложила свои старые вещи в небольшой чемоданчик – и отправилась на вокзал. Чего тянуть?
Пансион она оплатила, если не вернется, хозяйка убытков не понесет.
Ценностей у нее здесь никаких нет. С собой, разве что, пара колец. Одно то, которое ей отец отдал, зашито в специальный кармашек на нижней рубашке, и еще одно – с некрупным рубином. Мало ли – продать придется. Пара брошек.
Нини клялась, что эти – не из драгоценностей короны. Может, матушкины, может, еще откуда… она не знала, но брошки были не особенно дорогие и не слишком тонкой работы. Можно продать при нужде. И все.
Остальное все увезла Нини. Яна подумала, что будет молиться за малявку. Той же Хелле, раз уж боги существуют и даже принимают активное участие…
Боги слышат наши молитвы?
Отлично! Хелла, ты попала!
А вот и вокзал.
Деревня неподалеку от Зараево
Прасковья оглядела найденную мальчиками поляну.
А ведь и правда – хорошо!
От села не так, чтобы далеко, но расстояние достаточное. Змеиный Лог.
Девки-бабки сюда не ходят, детей не пускают… а место – удобное.
Сырой овраг, и вот удача – большой выворотень. Дерево упало так, что половину оврага накрыло, а корни его образовали нечто вроде пещеры. Решишь землянку устроить – так и трудиться почти не придется, кое-где настелить крышу, да щели законопатить. А много ли сил у женщины, да у двоих мальцов?
Считай, их и нету…
Казалось бы, да и махнуть рукой, и бросить все – деды-бабки наши жили, не тужили, так и мы проживем. Но что-то в голосе странной торы не давало Прасковье успокоиться.
Что-то не давало ей сидеть тихо.
А потому втайне, через подругу, были куплены несколько мешков с крупой, с мукой. И постепенно, с мальчиками, Прасковья переправила их в землянку.
Сколько пришлось приложить сил, чтобы зверье не добралось! Сколько потрудиться! Но…
Постепенно все обретало форму.
И очаг, сложенный из камней на скорую руку, и несколько горшков, и кое-какое тряпье, те же одеяла – хорошее Прасковья взять не решилась, а вот что поплоше, старое, драное…
Не слишком-то она верила, что этим придется воспользоваться.
Но…
Страх гнал ее вперед.
Тот самый страх, что побуждал запасать соль и спички, сахар и керосин, тот страх, который властно гнал ее прятать запасы, тот инстинкт, который приказал не покупать скотину – только овощи, зерно, то, что может долго лежать. И даже подруге Прасковья не говорила всей правды.
Надо, да…
Так случилось, у нее слюбилось, дело-то молодое… и мужа нет… потому и прячется, чтобы ворота дегтем не измазали. А деньги оттуда же.
Полюбовник дал, да приказал чего купить…
Не только себе, еще и ему.
Откуда деньги?
Да откуда ж ей знать? Перепало ей чего, и то уже хорошо…
Подруга приняла это вранье безоговорочно. И – Прасковья подозревала, рано или поздно она не удержится, понесет по селу. А и ладно!
Бабы за мужиками последят, за ней посмотрят, никого не увидят, да и отлипнут! Или скажут – бросил.
Слухов и сплетен Прасковья не боялась. Твердо знала, что муж в них не поверит. А хоть бы и поверил… сколько она его не видела? Уже не дней – лет! Тяжелых, каторжных…
Она тут не мед ложкой хлебает! А злые языки уж всяко не страшнее голодных детских глаз. Не страшнее пропавшего от голода молока, не страшнее просьбы твоего ребенка – даже не о мясе. О кусочке хлеба…
А ты его дать не можешь!
Котяра был представлен окружающим, поставлен на довольствие и ознакомлен с территорией.
Прогулялся по особняку, мимоходом повалялся на белом кожаном диване, поточил когти о фикус (очень уж соблазнительно стоял) – и исчез.
Куда?
Как оказалось - на охоту.
На лестнице, между вторым и третьим этажом, была аккуратно, даже художественно уложена здоровущая крыса. Вот на нее и наткнулась Роза Ильинична. И то, что крысятина была дохлой, ничуть не улучшило ситуацию.
КРЫСА!!! ААААА!!!
Так и получилось! Страшно же!
Спас экономку от эпически кошмарного и ужасающего (почти Ктулху!) зверя лично Борис Викторович, который тоже прибежал на визг, и набросил на монстра подушку. Да, вот такая компания.
Борис Викторович – в одних трусах. Неглижэ…
Анна – в одной ночнушке, достаточно условной.
Кира – в пижаме с каким-то монстром «Dagon». Что это за животное, Анна не знала, но надеялась, что тут такие не водятся. Такой вот комплект.
Водитель приезжал с утра из города, две служанки и кухарка жили в коттедже на территории поместья. Это Розу Ильиничну поселили в главном доме, как экономку. Ну и Анну, все же гувернантка – не простая прислуга, да и быть рядом с Кирой ей требуется постоянно, 24/7.
Сама Роза Ильинична была уже одета по полной программе, в привычное черное платье, но ситуации это не смягчало. Кто ж знал…
Убрав травмирующий фактор, Борис Викторович огляделся, и принялся командовать, как и всегда.
- Кира, к себе и оденься. Анна Петровна, оденьтесь тоже. Роза Ильинична, давайте я вас провожу вниз. Дадите мне совок и веник, и я уберу эту гадость. А где виновник торжества?
Сталин обнаружился неподалеку. Котяра сидел на перилах лестницы и с интересом разглядывал людей.
Хорошие люди. Уважительные!
Вон как его добычу высоко оценили! Восторг!
Анна сообразила, что стоит в неподобающем виде, охнула, и умчалась к себе. Кира заржала – и сгребла кота в охапку.
- Пошли, добытчик, я тебе колбаски дам! Взамен дичины!
Борис Викторович кивнул – и повел вниз экономку.
***
- Никогда у нас крыс не было!!!
- Точно?
- Борис Викторович, чем хотите клянусь! Никогда!!!
- И продукты никто не подгрызал? Ну, не пахло – ладно, но признаки наверняка бывали?
Роза Ильинична чуть смутилась.
- Так ведь деревня, тут и полевки есть, и еще кто… ну, похозяйничали пару раз в сарае с продуктами, так ведь случается! Дело житейское! Но чтобы такого!
- Как видите, кот бывает полезен.
Роза Ильинична поежилась. Но обвинять Анну в том, что та привезла с собой крысу – не стала. Крыса была явно дворовой, самой обыкновенной, серой, только что сильно отожравшейся на дармовых хачах. А может, и правда?
Они твари умные, так просто и не увидишь, и не поймаешь, и территория большая…
- Да уж.
- Ага, гляньте, какой он классный!
Кот с урчанием уплетал хамон, показывая, что за такое питание, он крысами всех обитателей дома обеспечит. Морда у него была при этом самая умильная.
Роза Ильинична покачала головой, но промолчала. Во дворе Борис Викторович выкидывал в помойку здоровущую крысу. И хвост у нее был длиннющий.
Брррррр!
Анна спустилась вниз через десять минут. Юбка, блузка, разве что волосы укладывать не стала, подколола с боков.
- Еще раз доброе утро. И простите за неподобающий внешний вид. Я испугалась, поэтому и вылетела, в чем спала.
Роза Ильинична только рукой махнула. Бывает…
Кира фыркнула.
- Подумаешь!
- Очень интересный внешний вид, - подколол Борис Викторович. – Я бы сказал – занимательное зрелище. Очень.
- Обеспечивать вас занимательными зрелищами не входит в мои должностные обязанности, - отрезала Анна. – С вашего позволения… кстати, Кира, не корми кота хамоном. Ему столько нельзя.
Кот посмотрел на Анну, как Сталин на Троцкого.
Как нельзя!? Почему нельзя? Мне нельзя? Это вам нельзя, а мне не только можно, но и нужно!
Ну, знаете ли…
Кира независимо фыркнула – и отправилась к себе. Кота, правда, прихватила.
Обожравшийся тиран не возражал. Он хорошо погулял, поохотился, теперь бы еще поспать.
***
- С утра сегодня было клево! Розка чуть не облетела, когда крысу увидела!
Кира фонтанировала восторгом, а вот Анна не радовалась.
- Кира, так ведь человека можно и до смерти довести. От испуга!
- Вот и замечательно! Ты ж моя умница! Ты ж мой вождь народов!
Коту досталась еще пара поцелуев в усатую морду. Он не возражал.
Анна сочла за лучшее перевести тему. Не ей, с ее посвящением Хель, говорить про этику жизни и смерти. Сама-то она…
И ведь ни о чем она не жалеет. Только надеется, что в том мире Яна тоже жива и здорова. Да, это подразумевает смерть всей команды убийц! Но – туда им и дорога!
- А что за монстр был у тебя на пижаме?
- Вы че – Лавкрафта не читали? Он очешуенный!
- У него проблемы с кожей!?
- Нет, вы че! Вот, смотрите!
- Красивее говорить не «че», а «что».
- А мне плевать, - привычно надулась Кира.
- Я не настаиваю, – мягко заметила Анна. – Просто учти – Елизавета и иже с ней, не простят тебе подобных оплошностей.
- Мне и на них плевать.
- Но лучше это делать сверху вниз, не так ли?
Кира насупилась, но крыть было нечем. Презирать всегда легче, если над тобой не смеются. Поэтому она независимо вздернула нос и фыркнула:
- Так что? Смотреть будете?
Анна послушно смотрела на фото всяких монстров. Со щупальцами, с тентаклями, с рогами и копытами, слизистых и чешуйчатых…
- Может, расскажешь мне вкратце?
Кира просияла.
Монстры!
Это же…
А Лавкрафт вообще полный отлет башки!
И на голову Анны вылился целый водопад сведений о самых разных чудовищах. Причем, большую часть лекций, Кира еще иллюстрировала картинками или фильмами, прокручивая самые интересные кадры. Анна решила, что болен был не только автор, но и сценарист, и режиссер… хотя тем, кто видел войну - ужастики можно не показывать. Они такие милые… почти белые и пушистые.
- Ой…
Кира щелкнула по очередной иконке.
- А это Ктулху! Ой…
Вместо приличного (хотя и со щупальцами) монстра, на экране возникло такое… зрелище с участием шести человек, одной собаки и одной козы… вот появись там лично Ктулху – его бы и не заметили.
Анна воззрилась на Киру, открывая и закрывая рот.
Девчонка покраснела.
- Ну, что!? Интересно же, вот мне Пашка и скинул…
Зрелище продолжалось. Анна выдохнула.
- Милостью Хель!
Выражение, которое она слышала давно, в детстве, которое сейчас почему-то вылезло из подкорки…
И – этого хватило?
Компьютер вдруг мигнул и погас.
Из-под клавиатуры ноутбука потянулся гадко пахнущий дымок.
- НЕТ!!!
Кира с воплем отчаяния бросилась реанимировать почивший компьютер. Но – увы. Наглухо.
Анну она, конечно, не подозревала. Словами с компьютером ничего не сделать, это понятно. А Анна молчала.
Она-то как раз была уверена в своей вине. Но… лучше о таком промолчать. Спокойнее будет.
***
Ледяные чертоги.
Холодное мерцание кристаллов и граней.
И женская фигура, скользящая среди льда и тишины. Сейчас она не старается принимать человеческий облик – и причудливо перетекает из одной формы в другую. Это настолько жутко, что человек бы сошел с ума от ужаса, только увидев нечто…
Но – кто сейчас видел богиню?
Внимание ее привлек квадратный черный предмет, появившийся на полу чертогов. Компьютер смотрелся здесь настолько неуместно…
Словно козла притащили на прием к английской королеве.
Но в отличие от королевы, Хель заинтересовалась, почуяв свою магию.
- Любопытно…
Провела рукой над устройством – и быстро разобралась. Если и не в принципах работы, то в использовании. Не было ни жестов, ни слов, просто над прямоугольником загорелся экран – и по нему потекли картинки.
Монстры заставили богиню от души смеяться. Нашли, кем и кого пугать!
А порнография – удивленно приподнять бровь.
Однако…
Давно она не посещала тот мир. Какие там… затейники расплодились! Пора, пора.
И посетить, и перетряхнуть свой мир, кажется, там надо предусмотреть место для самых затейливых. А заодно можно создать пару монстров. Почему нет?
Они такие милые…
Русина, где-то в дороге.
Жом Тигр привольно раскинулся на диване в личном вагоне.
Хорошо!
Раньше в нем ездил кто-то из великих князей, а сейчас, вот, едет жом Тигр. И это очень приятно. Это правильный круговорот власти и денег.
Глоток крепкого элитного спиртного, книжка – пока он в дороге, решений принимать не надо. А до завтра он успеет и отдохнуть, и расслабиться, и подумать о своем…
Скоро поезд прибудет в Ирольск.
Позади остался городок Зараево, в котором нашел последнее пристанище его побратим. Жом Хваткий, для своих просто Тигреныш, закончил свой жизненный путь. И Тигр на его могиле пообещал отомстить.
Кто бы ни убил его брата, он ответит!
Он жестоко поплатится и будет рыдать кровавыми слезами. А Тигр найдет свою добычу, рано или поздно. Жом Отважный клялся, что перероет небо и землю, опросит людей, пройдет по деревням, и Тигр ему верил.
Дело-то государственное, на нем можно хорошо руки погреть, жом Отважный такие дела носом чуял. Он сделает все возможное и невозможное.
А жом Тигр соберет ниточки в единый клубок и встанет на след.
Мстить легко, если у тебя есть деньги, власть, если сила за тобой… это не то, что двадцать лет назад… тогда он сопляком был, а сейчас вошел в силу. Он справится.
Ты будешь спать спокойно, брат.
Поезд приближался к Ирольску.
Жома Тигра ждали в столице.
Русина, Ирольск.
- Жом Лейва, вы совершили чудо!
Яна не скупилась на комплименты.
Хоть и говорил Борха, что брат его шьет хуже, но Яне вполне подошло. Более чем.
Хотела она, ни много, ни мало – брючный костюм. То, что не шили на женщин. То, что было ей необходимо.
В платье она одеваться не станет, но и штаны-куртка…
Это отличная одежда, но не для ее целей. Они останутся с Яной, но надо и еще кое-что.
В результате, на свет появилась короткая приталенная курточка из парусины. Не слишком обтягивающая, но формы она подчеркивала отлично. А главное, под нее можно было надеть теплый свитер из козьего пуха. Белый, уютный…
Стоил он дорого, но грел!
Какие там норки-дырки-соболя?
Курточка, подбитая мехом, для непродуваемости, свитер для тепла – и отлично! До поздней осени Яна так проходит, а зимой будет видно.
И брюки.
Да, тоже парусиновые. Достаточно свободного покроя, расклешенные от тонкой талии, с прорезью в кармане. А как вы хотите револьвер доставать?
Яна сильно думала над приобретением обреза. И решила, что при первой же возможности обзаведется полезным артефактом. А пока – кобура. На бедре, закрепленная системой ремней.
Вторая – на щиколотке.
Высокие ботинки, которые попали в руки сапожнику семейства Лейва, тоже претерпели изменения. Стали чуть пониже и обзавелись кусочками металла в носке и металлической же набойкой на каблуке. Кто не знает – шикарный аргумент в споре. Кость голени так сломать – уметь надо, но поверьте, даже при неумении… аргументировать, враг все равно вас не догонит. А потом еще неделю прохромает.
Еще Яна обзавелась жилетом и еще одним свитером. Рубашками и нижним бельем.
Белье пришлось покупать местное, шелковое, и безжалостно укорачивать. Панталоны?
Отрезать им штанины по самое это самое – и превратить в шорты.
Корсет? Яна подумала, да и махнула рукой. Носить эту дрянь она не будет, это уж точно. Грудь у нее своя была не слишком большая, да и у Анны не то, чтобы крупная. А еще принцесса ребенка не выкармливала, так что грудь и форму не потеряла.
Нечего себя упряжкой утягивать! Обойдемся!
Яна была готова к приключениям в Звенигороде. Но вот вопрос – как туда попасть?
Хотя чего она усложняет?
Пойти, узнать, какие поезда идут в Звенигород – и поехать.
За деньги, зайцем, или еще как…
Это она решит на месте. Ей надо в Звенигород – и она там окажется. А все остальное и все остальные – к Хель! Приятного аппетита, богиня!
Яна еще раз поблагодарила портного, переоделась за ширмой, сложила свои старые вещи в небольшой чемоданчик – и отправилась на вокзал. Чего тянуть?
Пансион она оплатила, если не вернется, хозяйка убытков не понесет.
Ценностей у нее здесь никаких нет. С собой, разве что, пара колец. Одно то, которое ей отец отдал, зашито в специальный кармашек на нижней рубашке, и еще одно – с некрупным рубином. Мало ли – продать придется. Пара брошек.
Нини клялась, что эти – не из драгоценностей короны. Может, матушкины, может, еще откуда… она не знала, но брошки были не особенно дорогие и не слишком тонкой работы. Можно продать при нужде. И все.
Остальное все увезла Нини. Яна подумала, что будет молиться за малявку. Той же Хелле, раз уж боги существуют и даже принимают активное участие…
Боги слышат наши молитвы?
Отлично! Хелла, ты попала!
А вот и вокзал.
Деревня неподалеку от Зараево
Прасковья оглядела найденную мальчиками поляну.
А ведь и правда – хорошо!
От села не так, чтобы далеко, но расстояние достаточное. Змеиный Лог.
Девки-бабки сюда не ходят, детей не пускают… а место – удобное.
Сырой овраг, и вот удача – большой выворотень. Дерево упало так, что половину оврага накрыло, а корни его образовали нечто вроде пещеры. Решишь землянку устроить – так и трудиться почти не придется, кое-где настелить крышу, да щели законопатить. А много ли сил у женщины, да у двоих мальцов?
Считай, их и нету…
Казалось бы, да и махнуть рукой, и бросить все – деды-бабки наши жили, не тужили, так и мы проживем. Но что-то в голосе странной торы не давало Прасковье успокоиться.
Что-то не давало ей сидеть тихо.
А потому втайне, через подругу, были куплены несколько мешков с крупой, с мукой. И постепенно, с мальчиками, Прасковья переправила их в землянку.
Сколько пришлось приложить сил, чтобы зверье не добралось! Сколько потрудиться! Но…
Постепенно все обретало форму.
И очаг, сложенный из камней на скорую руку, и несколько горшков, и кое-какое тряпье, те же одеяла – хорошее Прасковья взять не решилась, а вот что поплоше, старое, драное…
Не слишком-то она верила, что этим придется воспользоваться.
Но…
Страх гнал ее вперед.
Тот самый страх, что побуждал запасать соль и спички, сахар и керосин, тот страх, который властно гнал ее прятать запасы, тот инстинкт, который приказал не покупать скотину – только овощи, зерно, то, что может долго лежать. И даже подруге Прасковья не говорила всей правды.
Надо, да…
Так случилось, у нее слюбилось, дело-то молодое… и мужа нет… потому и прячется, чтобы ворота дегтем не измазали. А деньги оттуда же.
Полюбовник дал, да приказал чего купить…
Не только себе, еще и ему.
Откуда деньги?
Да откуда ж ей знать? Перепало ей чего, и то уже хорошо…
Подруга приняла это вранье безоговорочно. И – Прасковья подозревала, рано или поздно она не удержится, понесет по селу. А и ладно!
Бабы за мужиками последят, за ней посмотрят, никого не увидят, да и отлипнут! Или скажут – бросил.
Слухов и сплетен Прасковья не боялась. Твердо знала, что муж в них не поверит. А хоть бы и поверил… сколько она его не видела? Уже не дней – лет! Тяжелых, каторжных…
Она тут не мед ложкой хлебает! А злые языки уж всяко не страшнее голодных детских глаз. Не страшнее пропавшего от голода молока, не страшнее просьбы твоего ребенка – даже не о мясе. О кусочке хлеба…
А ты его дать не можешь!
