Третий сын церкви. И поскольку воля Хуана Толедо в семье не оспаривалась, церковь получила себе брата Гаспара.
Дочерей замуж. В идеале без приданого, ну, с минимальным. За дворян, конечно. Кого выдать замуж не удастся, тех в монастырь.
Замуж-то выдать удалось. Двоих старших.
Одну за вдовца с шестью детьми, другую за старика, который на ладан дышит. Обе были так благодарны отцу, что домой больше не показывались, да и родных к себе не приглашали.
Но это понятно, из-за неблагодарности! Отец для них все сделал, а эти стервы… тьфу!
Третья дочь покорно ушла в монастырь, подозревая, что там будет лучше, чем замуж по выбору отца. Может, хоть бить не будут…
Оставался четвертый сын – и тут тан Толедо решил отдать его тоже на флот. А что?
Второй сын мог бы сделать карьеру, а вместо этого померши. Пусть Анхель делает.
И тут коса нашла на камень. Да с таким скрежетом, что вся округа слушала.
Анхель иногда подозревал, что покорность старших братьев и сестер вызвана… или глупостью, или просто – голод, холод, безденежье, дни похожи друг на друга, как копии, вот и тупеешь, и дуреешь, и слушаешься, как лошадь – погонщика. Хотя казалось бы, да взбрыкни ты! У тебя и копыта, и вес, и вообще – растопчешь и сверху попляшешь! Нет?
А почему?
Так что ни на какой флот Анхель не собирался, вот еще не хватало! Плавать по паршивым морям, собирать на свою голову все шторма, жить на скудное жалованье, а потом еще семью завести, домик… рога сами заведутся по такой жизни.
Нет-нет, ему это не подходит.
Анхелю хотелось приятной и роскошной жизни. А за чей счет – неважно.
Но спорить с отцом? Нет-нет, лучше поступить по-умному.
Анхель послушно взял у отца деньги и отправился записываться на корабль.
Ага-ага…
Пассажиром.
На проезд до столицы ему как раз хватило. А дальше… дальше жизнь закипела-завертела, подхватила-понесла… и оказалось, вдруг, что крупная, по меркам Анхеля сумма, это медяки нищенские. И столица весьма зубаста, и нищих не любит, и друзей в ней завести весьма и весьма сложно… врагов проще, но и те заводиться не спешат.
Картина маслом. «Провинциал, покоряющий вершины».
Таких картин по столице уж не одна тысяча написана, где на заборах, где кровью на мостовых, где еще чем… хорошо заканчиваются из них процента… нет, даже процента нет. Может, сотые доли процента и устраиваются. Остальные или удирают домой, или столица пережевывает их, сплевывает и навечно забывает. А что?
Новое «мясо» подъедет. Свеженькое, с теми же наивными мечтами, жуй – не хочу!
Хитрость у Анхеля была, но деньги, навыки, да, и хорошие манеры тоже… дело шло к печальному концу жизни, к примеру, завербоваться матросом на корабль, кто ж тебя с улицы офицером-то возьмет… Анхелю повезло.
Им заинтересовалась синьора Анна Кармела Кальдерон.
Синьора была стара, богата, а главное, весьма и весьма падка на молоденьких мальчиков. Неприятно?
А что – отказываться? Анхель себе такого чистоплюйства позволить не мог. Да, приятно бы и кого помоложе, но – даже трактирные служанки в столице зажрались. И без реала за корсажем тебе не дадут. Разве что подносом по морде.
Так что…
Впрочем, Анхелю повезло в другом. Синьора была стара. Дети у нее были, но дети ж там, а молодой муж – здесь. А что такого?
У Анхеля любовь, у Анхеля счастье… у синьоры тоже. Потому, женившись, они отправились в свадебное путешествие.
А оттуда синьора уже и не вернулась. Нет-нет, не надо о грустном. Нарочно Анхель ее не убивал, просто она не вынесла напора любящего мужа. Ну и сама… того, сердечко пошалило.
Судовой врач так заключение и выдал. А там и родня синьоры понаехала.
Наследство делить.
И вот тут сказалась хитрость Анхеля. Наследство он знал, оно там не так, чтобы велико, это раньше б ему показалось – такие деньжищи! А сейчас… ну полгода он на них проживет, много – год.
Зато суд, зато шум, зато репутация…
В столице ему будет не житье. Небось, и через сорок лет припомнят. Так что…
Анхель чуть не на колени кинулся перед опешившими родственничками. Мол, простите – виноват, готов хоть завтра отказ написать на кого скажете… завещание? Да вы что! Вы о чем!?
Все ваше, мне ничего не надо!
Ну, разве что пожить месяцок, пока квартиру не сниму в приличном месте. Вы уж простите, на работу пока не устроился… исправлюсь! Завтра же и искать начну. Вы меня ни с кем не познакомите?
И как тут было отказать?
Круг знакомств у детей синьоры был обширным – среди своих, конечно. Но Анхелю хватило. Для начала.
Он уже понял, что главное- не деньги, а люди. Ну и пошло.
Слово там, слово тут…
Связи на городском дне у него были. Среди купцов появились.
Аристократия?
Самое забавное, что найти вход в высший свет несложно, если у тебя есть титул. Это к ворам и грабителям не всякого допустят, а для высшего света хватает костюмов, заказанных у правильного портного (синьора), таких же ботинок, часов, аксессуаров, ну и хорошо подвешенного языка.
И Анхель прижился.
Невеста Ортиса?
Ну, было в его биографии и такое. Года три, что ли, назад? Или четыре?
Анхель тогда делал небольшой перерыв. Неприятная история там случилась, пришлось на полгодика уносить ноги. Не в никуда, конечно, как приличный человек, он отдыхал на дорогом курорте, а что долго… и что? Нервы, нервы…
Меланхолия и депрессия – болезни аристократов. Это вам не простуда для быдла. У него нервное расстройство тонкой и чувствительной души…
Вернулся он в столицу, когда все улеглось, там и познакомился с Эмералд. Хотя кроме имени там ничего интересного и не было. Так себе девица… нос длинноват, волосы жидковаты, грудь только на ощупь искать надо. Но возраст!
И приданое!
Анхель решил – надо брать. И занялся.
Очаровать Эмералд оказалось несложно, Ортис ей так пренебрегал, что половину работы за Анхеля сделал. Женщины ж ушами любят! У-ша-ми!
И цветочки ей дарить надо, и всякие глупости говорить, и вообще… Анхель подсуетился, а Ортис – у него и так денег хватает. Перебьется.
Только вот оказалось, что приданого там кот наплакал. Столько-то он и с любовниц имел. Не деньгами, а вещами и подарками, но имел. И бросить все это?
Связать себя с глупым чучелом?
Нет-нет, без него! Анхель свою свободу разменять на такое не согласен. Та же Алисия хоть красива, а эта… тьфу! Ну и попала она в неудачный тоже момент. Анхель не сдержался и высказался. Но кто ж знал, что Эмералд не только страшилище, но и дура?!
Другая б пошла да и снадобье какое купила, чтобы ребенка скинуть. А потом жила, как ей нравится. Не первый век бабы так делают, и мужиков обманывают.
А эта!
Топиться вздумала!
Тьфу, дура!
Ладно б просто утопилась, так еще и Ортису все рассказала. И получил Анхель себе врага на всю жизнь. Рано или поздно он бы точно что-то с Ортисом сделал, просто… такие тут дела закрутились, что не до него было. Ну и упустил.
И Алисию упустил, в результате.
Ничего.
Лоуренсио ему доверяет, так что деньги Анхель не упустит. А больше от таких ничего и не требуется.
И вот не надо мне про ТО дело. Оно еще то ли выгорит, то ли нет, а деньги нужны. Всегда.
Итак, что мог бы ответить Каракат такому как Лоуренсио?
Кто-то другой трижды подумал бы, и четырежды, прежде, чем заявиться в нищенский квартал.
Висента Анна Дельрио не сомневалась. А что?
Она здесь своя. Просто не переодевалась сегодня для визита. Но повадки остались теми же. И походка. И жесты. И даже удавка на запястье, чтобы сразу же перекинуть ее на шею жертвы, и короткий клинок в другой руке.
Коротенький, не длиннее пальца, ну так что же? Знать надо, куда его воткнуть, и будет вам счастье!
Давным-давно двое детей - Хуан и Винни оказались выброшены в этот квартал, словно мусор. Бесполезный, ненужный родственникам мусор.
Внешне все выглядело более, чем пристойно. Двое детей, остались сиротами… конечно же, тетка приютила их! И даже заботилась… стерва!
Хуана – юнгой на корабль, да из военных, чтобы он там загнулся. Там четырнадцатилетние-то погибали влет, а ему и десяти не было!
А Винни… Винни просто планировалось продать в бордель, и сказать брату, что та умерла. Если брат вообще спросит.
Недооценила тетка ребят.
Хуан подслушал ее разговор. Висента, которая выглядела тогда ангелочком, только что темноволосым, придумала отличный план.
И ночью…
Да, именно Винни подсыпала тетке снотворного, отлично зная, что собирается делать дальше. И ее доченьке – тоже.
А вы думаете, просто так бордель планировался? Дочка замуж выходила, ей приданое нужно. А не двое сирот, с которых ничего не получишь, разве что родительский дом… тот тетка продала.
Детей – не успела. Потому что полыхнул ее собственный дом. Ночью. Когда она спала.
Проснуться она не успела – угорела во сне. И дочь ее тоже.
Наверное.
Тот пепел, который остался на пожаре, ни один некромант поднимать не стал. Да и что могла сказать тетка?
Уснула, умерла?
Все. Почему уснула? Так люди каждую ночь спят, и что?
Огонь стер все следы. А Хуан и Винни сбежали.
Несколько дней перебивались на улице, потом прибились к одной из уличных банд, пару лет выживали в грязном квартале…
Так уж поделились между ними роли. Хуан – руки, ноги, сила. Винни – жесткий и холодный разум.
Висенте просто не повезло в жизни. Родись она в другой семье, стала бы гениальным аналитиком. Наблюдать за людьми, подмечать самые крохотные детали, делать выводы – талант! Алмаз неграненый.
Кто-то учится этому годами, и все равно ошибается. Кто-то рождается с этим. Как с талантом к музыке, танцам, пению. И талант берет свое.
Москит точно знал, если бы не сестра, они бы не выжили на улице. Он мог драться, мог убегать, но с кем драться и к кому бежать, могла угадать только Винни.
Первым, кто заметил это, был Эрнесто Риалон. Винни помогала его жене в антикварном магазине, конечно, ему стало интересно, что там за помощница такая.
Вторым – Рейнальдо Шальвейн, которого Винни давно уже звала просто – дядя Рей. А как еще-то?
Сколько он ее учил, сколько вкладывал, родители только вздохнут печально и завистливо! Они с детьми занимаются всяко меньше, когда не работают и по дому не заняты. А она с Рейнальдо Игнасио находилась рядом сутками. И рассуждения его слушала, и подозреваемых допрашивала (сидела в уголке, и они сравнивали свои впечатления), и улики собирала…
Чего только не было!
И Винни безумно нравилась эта жизнь. И задания вроде последнего…
Поиграть немного в другого человека? Да что может быть проще! Они с Мерче и так похожи, осталось убедительно сыграть.
Сыграла, ага.
Себе Винни не лгала никогда. Если бы Феола не оказалась магом, да еще каким, Винни погибла бы. Меньшее, что может сделать в ответ девушка, это навести справки про этого самого Анхеля Толедо.
Анхель Хуан Толедо…
Стайка малышни пробежала мимо. На девушку они поглядели сначала с интересом – добыча? Потом опознали, как свою, и смотрели уже как более мелкие хищники на более крупного. Винни привычно была настороже. Кто их знает, шакалят? Еще кинутся сворой…
Она шла в давно известное место. В небольшую хижину на отшибе. В дом, в котором жил Паук.
Прозвище было не просто говорящим, оно точно отражало сущность этого человека. Человека, который старался знать все и обо всех, держать в своих тощих лапках десятки и сотни нитей, улавливать малейшее дрожание и напряжение…
Будь рядом Шальвейн, Винни не стала бы сюда приходить. Или пришла бы с дядей Реем.
Он сейчас был в Лассара, со сломанной ногой, и приехать не сможет. А информация нужна еще вчера. Как можно скорее! Еще быстрее!
Так что…
В дверь хибарки она поскреблась строго определенным образом. Два раза, потом еще три и опять два. И повторить через сорок секунд.
Только после этого дверь скрипнула и приоткрылась. На пороге стоял совершенно безобидный на вид человек. Даже - человечек.
Невысокий, сутулый, седоволосый, с горбом и в нелепых круглых очках. В каком-то рваном тряпье и с идиотской улыбкой.
Любой бы обманулся. Но – не Винни.
- Доброго дня, Паук. Пустишь?
- Конечно. Для тебя, дорогуша – что угодно. Что тебе угодно?
Скрипнув, закрылась дверь хибарки. Паук зажег свечу, которую держал в руке, и уселся за стол. Винни точно знала, что под столом есть люк, и в него можно нырнуть в любой момент. И удрать. Там проходит один из тоннелей канализации, догнать Паука будет нереально.
- Знания.
- Ты знаешь мою цену.
Винни кивнула. Знала, конечно.
- Тан Анхель Хуан Толедо. Ты про него что-то знаешь? Мне нужно…
- Анхель Хуан Толедо… детка, и ты про него знаешь. Крыс это, наводчик у Слизня.
Винни с размаху хлопнула себя по лбу.
- Крыс!? ОН!?
- Что в этом удивительного?
Винни даже головой потрясла. При всей ее памяти, при всем уме…. Не запомнишь ведь каждого? Никак не запомнишь!
Вроде как и говорили, что Крыс из танов, ну так что же? На дне жизни кого только не найдешь, там и королевские отпрыски оказаться могут.
- Нет. Ничего. Я просто сразу не сообразила, вот и удивилась.
- А, тогда ясно все с тобой.
- Расскажешь, чем он знаменит?
- Расскажу. А ты чем поделишься?
Винни молча положила на стол несколько жемчужин, которые ей выдала Феола. Но Паук брал не только деньгами. Точнее, деньги для него всегда были вторичны. Поэтому…
- Из колоний приехал тан Ксарес. Знаешь такого в столице? Семейство Ксаресов? Вот, внук патриарха…
В мэрии было тихо и спокойно. Было.
Пока туда не вошел Хавьер. Тереса следовала за ним, неся для вида легкий саквояжик.
Так бы Хавьер его и сам утащил, но пусть девочка побудет рядом. Она и была.
А вот люди пугались, разбегались с его пути, впереди летел зловещий шепот, предупреждая – некромант вышел на охоту!
Некромант в мэрии!
Прячься, народ!
Впрочем, секретаря мэра такими мелочами, как некромант, было не пронять. Подумаешь – холод и потусторонним веет. А вы пробовали квартальный отчет подавать? Нет?
Попробуйте. Вы еще некроманта вместо кондиционера приспособите. Лишь бы под ногами не мешался. Сезар Вальверде так к этому и отнесся.
Лично Хавьера встретил, лично провел по коридорам.
- Вот ее кабинет.
Хавьер кивнул – и вежливо постучал в дверь.
- Войдите! – откликнулся недовольный женский голос.
Хавьер и вошел, раз приглашают. А вот сделать ничего не успел.
Некромант же. Тихо и скрытно он ходить не привык. А Эва Мария, поняв, что уйти не получится, решила драться.
В Хавьера полетело заклинание, которое он едва успел отразить защитным куполом.
И второе…
Которое он уже не успел отразить.
Просто поставил купол – и оно размазалось по нему гадкой синеватой кляксой. На несколько секунд противники замерли друг напротив друга.
Хавьер рядом с дверью.
Стройная высокая женщина в элегантном платье, сидящая за столом, и сжимающая в руке какой-то кристалл так, что по пальцам кровь потекла…
Или это одно из условий активации кристалла?
Хавьер сразу заклинание не опознал, что-то из водной магии… лучше такое на себе не пробовать.
Удар в щит.
Еще один удар.
А вот третьего не последовало. Вместо этого Эва завизжала диким голосом и подскочила на полметра вверх. Сбилась концентрация, полетел в одну сторону кристалл, в другую женщина.
Хавьер подскочил к женщине – и со всей силы пробил ей прямым в голову. Не стесняясь. В челюсть.
Та всхлипнула и обмякла, словно тряпка. И из-за стола высунулась Тереса.
Дочерей замуж. В идеале без приданого, ну, с минимальным. За дворян, конечно. Кого выдать замуж не удастся, тех в монастырь.
Замуж-то выдать удалось. Двоих старших.
Одну за вдовца с шестью детьми, другую за старика, который на ладан дышит. Обе были так благодарны отцу, что домой больше не показывались, да и родных к себе не приглашали.
Но это понятно, из-за неблагодарности! Отец для них все сделал, а эти стервы… тьфу!
Третья дочь покорно ушла в монастырь, подозревая, что там будет лучше, чем замуж по выбору отца. Может, хоть бить не будут…
Оставался четвертый сын – и тут тан Толедо решил отдать его тоже на флот. А что?
Второй сын мог бы сделать карьеру, а вместо этого померши. Пусть Анхель делает.
И тут коса нашла на камень. Да с таким скрежетом, что вся округа слушала.
Анхель иногда подозревал, что покорность старших братьев и сестер вызвана… или глупостью, или просто – голод, холод, безденежье, дни похожи друг на друга, как копии, вот и тупеешь, и дуреешь, и слушаешься, как лошадь – погонщика. Хотя казалось бы, да взбрыкни ты! У тебя и копыта, и вес, и вообще – растопчешь и сверху попляшешь! Нет?
А почему?
Так что ни на какой флот Анхель не собирался, вот еще не хватало! Плавать по паршивым морям, собирать на свою голову все шторма, жить на скудное жалованье, а потом еще семью завести, домик… рога сами заведутся по такой жизни.
Нет-нет, ему это не подходит.
Анхелю хотелось приятной и роскошной жизни. А за чей счет – неважно.
Но спорить с отцом? Нет-нет, лучше поступить по-умному.
Анхель послушно взял у отца деньги и отправился записываться на корабль.
Ага-ага…
Пассажиром.
На проезд до столицы ему как раз хватило. А дальше… дальше жизнь закипела-завертела, подхватила-понесла… и оказалось, вдруг, что крупная, по меркам Анхеля сумма, это медяки нищенские. И столица весьма зубаста, и нищих не любит, и друзей в ней завести весьма и весьма сложно… врагов проще, но и те заводиться не спешат.
Картина маслом. «Провинциал, покоряющий вершины».
Таких картин по столице уж не одна тысяча написана, где на заборах, где кровью на мостовых, где еще чем… хорошо заканчиваются из них процента… нет, даже процента нет. Может, сотые доли процента и устраиваются. Остальные или удирают домой, или столица пережевывает их, сплевывает и навечно забывает. А что?
Новое «мясо» подъедет. Свеженькое, с теми же наивными мечтами, жуй – не хочу!
Хитрость у Анхеля была, но деньги, навыки, да, и хорошие манеры тоже… дело шло к печальному концу жизни, к примеру, завербоваться матросом на корабль, кто ж тебя с улицы офицером-то возьмет… Анхелю повезло.
Им заинтересовалась синьора Анна Кармела Кальдерон.
Синьора была стара, богата, а главное, весьма и весьма падка на молоденьких мальчиков. Неприятно?
А что – отказываться? Анхель себе такого чистоплюйства позволить не мог. Да, приятно бы и кого помоложе, но – даже трактирные служанки в столице зажрались. И без реала за корсажем тебе не дадут. Разве что подносом по морде.
Так что…
Впрочем, Анхелю повезло в другом. Синьора была стара. Дети у нее были, но дети ж там, а молодой муж – здесь. А что такого?
У Анхеля любовь, у Анхеля счастье… у синьоры тоже. Потому, женившись, они отправились в свадебное путешествие.
А оттуда синьора уже и не вернулась. Нет-нет, не надо о грустном. Нарочно Анхель ее не убивал, просто она не вынесла напора любящего мужа. Ну и сама… того, сердечко пошалило.
Судовой врач так заключение и выдал. А там и родня синьоры понаехала.
Наследство делить.
И вот тут сказалась хитрость Анхеля. Наследство он знал, оно там не так, чтобы велико, это раньше б ему показалось – такие деньжищи! А сейчас… ну полгода он на них проживет, много – год.
Зато суд, зато шум, зато репутация…
В столице ему будет не житье. Небось, и через сорок лет припомнят. Так что…
Анхель чуть не на колени кинулся перед опешившими родственничками. Мол, простите – виноват, готов хоть завтра отказ написать на кого скажете… завещание? Да вы что! Вы о чем!?
Все ваше, мне ничего не надо!
Ну, разве что пожить месяцок, пока квартиру не сниму в приличном месте. Вы уж простите, на работу пока не устроился… исправлюсь! Завтра же и искать начну. Вы меня ни с кем не познакомите?
И как тут было отказать?
Круг знакомств у детей синьоры был обширным – среди своих, конечно. Но Анхелю хватило. Для начала.
Он уже понял, что главное- не деньги, а люди. Ну и пошло.
Слово там, слово тут…
Связи на городском дне у него были. Среди купцов появились.
Аристократия?
Самое забавное, что найти вход в высший свет несложно, если у тебя есть титул. Это к ворам и грабителям не всякого допустят, а для высшего света хватает костюмов, заказанных у правильного портного (синьора), таких же ботинок, часов, аксессуаров, ну и хорошо подвешенного языка.
И Анхель прижился.
Невеста Ортиса?
Ну, было в его биографии и такое. Года три, что ли, назад? Или четыре?
Анхель тогда делал небольшой перерыв. Неприятная история там случилась, пришлось на полгодика уносить ноги. Не в никуда, конечно, как приличный человек, он отдыхал на дорогом курорте, а что долго… и что? Нервы, нервы…
Меланхолия и депрессия – болезни аристократов. Это вам не простуда для быдла. У него нервное расстройство тонкой и чувствительной души…
Вернулся он в столицу, когда все улеглось, там и познакомился с Эмералд. Хотя кроме имени там ничего интересного и не было. Так себе девица… нос длинноват, волосы жидковаты, грудь только на ощупь искать надо. Но возраст!
И приданое!
Анхель решил – надо брать. И занялся.
Очаровать Эмералд оказалось несложно, Ортис ей так пренебрегал, что половину работы за Анхеля сделал. Женщины ж ушами любят! У-ша-ми!
И цветочки ей дарить надо, и всякие глупости говорить, и вообще… Анхель подсуетился, а Ортис – у него и так денег хватает. Перебьется.
Только вот оказалось, что приданого там кот наплакал. Столько-то он и с любовниц имел. Не деньгами, а вещами и подарками, но имел. И бросить все это?
Связать себя с глупым чучелом?
Нет-нет, без него! Анхель свою свободу разменять на такое не согласен. Та же Алисия хоть красива, а эта… тьфу! Ну и попала она в неудачный тоже момент. Анхель не сдержался и высказался. Но кто ж знал, что Эмералд не только страшилище, но и дура?!
Другая б пошла да и снадобье какое купила, чтобы ребенка скинуть. А потом жила, как ей нравится. Не первый век бабы так делают, и мужиков обманывают.
А эта!
Топиться вздумала!
Тьфу, дура!
Ладно б просто утопилась, так еще и Ортису все рассказала. И получил Анхель себе врага на всю жизнь. Рано или поздно он бы точно что-то с Ортисом сделал, просто… такие тут дела закрутились, что не до него было. Ну и упустил.
И Алисию упустил, в результате.
Ничего.
Лоуренсио ему доверяет, так что деньги Анхель не упустит. А больше от таких ничего и не требуется.
И вот не надо мне про ТО дело. Оно еще то ли выгорит, то ли нет, а деньги нужны. Всегда.
Итак, что мог бы ответить Каракат такому как Лоуренсио?
***
Кто-то другой трижды подумал бы, и четырежды, прежде, чем заявиться в нищенский квартал.
Висента Анна Дельрио не сомневалась. А что?
Она здесь своя. Просто не переодевалась сегодня для визита. Но повадки остались теми же. И походка. И жесты. И даже удавка на запястье, чтобы сразу же перекинуть ее на шею жертвы, и короткий клинок в другой руке.
Коротенький, не длиннее пальца, ну так что же? Знать надо, куда его воткнуть, и будет вам счастье!
Давным-давно двое детей - Хуан и Винни оказались выброшены в этот квартал, словно мусор. Бесполезный, ненужный родственникам мусор.
Внешне все выглядело более, чем пристойно. Двое детей, остались сиротами… конечно же, тетка приютила их! И даже заботилась… стерва!
Хуана – юнгой на корабль, да из военных, чтобы он там загнулся. Там четырнадцатилетние-то погибали влет, а ему и десяти не было!
А Винни… Винни просто планировалось продать в бордель, и сказать брату, что та умерла. Если брат вообще спросит.
Недооценила тетка ребят.
Хуан подслушал ее разговор. Висента, которая выглядела тогда ангелочком, только что темноволосым, придумала отличный план.
И ночью…
Да, именно Винни подсыпала тетке снотворного, отлично зная, что собирается делать дальше. И ее доченьке – тоже.
А вы думаете, просто так бордель планировался? Дочка замуж выходила, ей приданое нужно. А не двое сирот, с которых ничего не получишь, разве что родительский дом… тот тетка продала.
Детей – не успела. Потому что полыхнул ее собственный дом. Ночью. Когда она спала.
Проснуться она не успела – угорела во сне. И дочь ее тоже.
Наверное.
Тот пепел, который остался на пожаре, ни один некромант поднимать не стал. Да и что могла сказать тетка?
Уснула, умерла?
Все. Почему уснула? Так люди каждую ночь спят, и что?
Огонь стер все следы. А Хуан и Винни сбежали.
Несколько дней перебивались на улице, потом прибились к одной из уличных банд, пару лет выживали в грязном квартале…
Так уж поделились между ними роли. Хуан – руки, ноги, сила. Винни – жесткий и холодный разум.
Висенте просто не повезло в жизни. Родись она в другой семье, стала бы гениальным аналитиком. Наблюдать за людьми, подмечать самые крохотные детали, делать выводы – талант! Алмаз неграненый.
Кто-то учится этому годами, и все равно ошибается. Кто-то рождается с этим. Как с талантом к музыке, танцам, пению. И талант берет свое.
Москит точно знал, если бы не сестра, они бы не выжили на улице. Он мог драться, мог убегать, но с кем драться и к кому бежать, могла угадать только Винни.
Первым, кто заметил это, был Эрнесто Риалон. Винни помогала его жене в антикварном магазине, конечно, ему стало интересно, что там за помощница такая.
Вторым – Рейнальдо Шальвейн, которого Винни давно уже звала просто – дядя Рей. А как еще-то?
Сколько он ее учил, сколько вкладывал, родители только вздохнут печально и завистливо! Они с детьми занимаются всяко меньше, когда не работают и по дому не заняты. А она с Рейнальдо Игнасио находилась рядом сутками. И рассуждения его слушала, и подозреваемых допрашивала (сидела в уголке, и они сравнивали свои впечатления), и улики собирала…
Чего только не было!
И Винни безумно нравилась эта жизнь. И задания вроде последнего…
Поиграть немного в другого человека? Да что может быть проще! Они с Мерче и так похожи, осталось убедительно сыграть.
Сыграла, ага.
Себе Винни не лгала никогда. Если бы Феола не оказалась магом, да еще каким, Винни погибла бы. Меньшее, что может сделать в ответ девушка, это навести справки про этого самого Анхеля Толедо.
Анхель Хуан Толедо…
Стайка малышни пробежала мимо. На девушку они поглядели сначала с интересом – добыча? Потом опознали, как свою, и смотрели уже как более мелкие хищники на более крупного. Винни привычно была настороже. Кто их знает, шакалят? Еще кинутся сворой…
Она шла в давно известное место. В небольшую хижину на отшибе. В дом, в котором жил Паук.
Прозвище было не просто говорящим, оно точно отражало сущность этого человека. Человека, который старался знать все и обо всех, держать в своих тощих лапках десятки и сотни нитей, улавливать малейшее дрожание и напряжение…
Будь рядом Шальвейн, Винни не стала бы сюда приходить. Или пришла бы с дядей Реем.
Он сейчас был в Лассара, со сломанной ногой, и приехать не сможет. А информация нужна еще вчера. Как можно скорее! Еще быстрее!
Так что…
В дверь хибарки она поскреблась строго определенным образом. Два раза, потом еще три и опять два. И повторить через сорок секунд.
Только после этого дверь скрипнула и приоткрылась. На пороге стоял совершенно безобидный на вид человек. Даже - человечек.
Невысокий, сутулый, седоволосый, с горбом и в нелепых круглых очках. В каком-то рваном тряпье и с идиотской улыбкой.
Любой бы обманулся. Но – не Винни.
- Доброго дня, Паук. Пустишь?
- Конечно. Для тебя, дорогуша – что угодно. Что тебе угодно?
Скрипнув, закрылась дверь хибарки. Паук зажег свечу, которую держал в руке, и уселся за стол. Винни точно знала, что под столом есть люк, и в него можно нырнуть в любой момент. И удрать. Там проходит один из тоннелей канализации, догнать Паука будет нереально.
- Знания.
- Ты знаешь мою цену.
Винни кивнула. Знала, конечно.
- Тан Анхель Хуан Толедо. Ты про него что-то знаешь? Мне нужно…
- Анхель Хуан Толедо… детка, и ты про него знаешь. Крыс это, наводчик у Слизня.
Винни с размаху хлопнула себя по лбу.
- Крыс!? ОН!?
- Что в этом удивительного?
Винни даже головой потрясла. При всей ее памяти, при всем уме…. Не запомнишь ведь каждого? Никак не запомнишь!
Вроде как и говорили, что Крыс из танов, ну так что же? На дне жизни кого только не найдешь, там и королевские отпрыски оказаться могут.
- Нет. Ничего. Я просто сразу не сообразила, вот и удивилась.
- А, тогда ясно все с тобой.
- Расскажешь, чем он знаменит?
- Расскажу. А ты чем поделишься?
Винни молча положила на стол несколько жемчужин, которые ей выдала Феола. Но Паук брал не только деньгами. Точнее, деньги для него всегда были вторичны. Поэтому…
- Из колоний приехал тан Ксарес. Знаешь такого в столице? Семейство Ксаресов? Вот, внук патриарха…
***
В мэрии было тихо и спокойно. Было.
Пока туда не вошел Хавьер. Тереса следовала за ним, неся для вида легкий саквояжик.
Так бы Хавьер его и сам утащил, но пусть девочка побудет рядом. Она и была.
А вот люди пугались, разбегались с его пути, впереди летел зловещий шепот, предупреждая – некромант вышел на охоту!
Некромант в мэрии!
Прячься, народ!
Впрочем, секретаря мэра такими мелочами, как некромант, было не пронять. Подумаешь – холод и потусторонним веет. А вы пробовали квартальный отчет подавать? Нет?
Попробуйте. Вы еще некроманта вместо кондиционера приспособите. Лишь бы под ногами не мешался. Сезар Вальверде так к этому и отнесся.
Лично Хавьера встретил, лично провел по коридорам.
- Вот ее кабинет.
Хавьер кивнул – и вежливо постучал в дверь.
- Войдите! – откликнулся недовольный женский голос.
Хавьер и вошел, раз приглашают. А вот сделать ничего не успел.
Некромант же. Тихо и скрытно он ходить не привык. А Эва Мария, поняв, что уйти не получится, решила драться.
В Хавьера полетело заклинание, которое он едва успел отразить защитным куполом.
И второе…
Которое он уже не успел отразить.
Просто поставил купол – и оно размазалось по нему гадкой синеватой кляксой. На несколько секунд противники замерли друг напротив друга.
Хавьер рядом с дверью.
Стройная высокая женщина в элегантном платье, сидящая за столом, и сжимающая в руке какой-то кристалл так, что по пальцам кровь потекла…
Или это одно из условий активации кристалла?
Хавьер сразу заклинание не опознал, что-то из водной магии… лучше такое на себе не пробовать.
Удар в щит.
Еще один удар.
А вот третьего не последовало. Вместо этого Эва завизжала диким голосом и подскочила на полметра вверх. Сбилась концентрация, полетел в одну сторону кристалл, в другую женщина.
Хавьер подскочил к женщине – и со всей силы пробил ей прямым в голову. Не стесняясь. В челюсть.
Та всхлипнула и обмякла, словно тряпка. И из-за стола высунулась Тереса.
