- Но я тебя не выдам!
- А если тебя раскаленным железом пытать будут? К примеру?
- Сутки я продержусь. А потом вы меня вытащите.
- А маги? Нет, Дари, ты сидишь и ждешь.
- Тогда пошли кого-нибудь за моими родными! Рамон! Умоляю!!!
- Дари, мы не можем сейчас рисковать. Мы уходим отсюда в другое место.
- Рамон! Это мои близкие! Мама, сестра…
- Ты не поняла, что ли?! Речь идет о возвращении Владычицы! Какие могут быть родные!?
Их глаза оказались совсем рядом, и Дарея впервые заметила, какой в них горит огонь.
Неудержимый, яростный… почти безумный.
Или – не почти?
- ты на все готов ради нее?
- Да.
- А ради меня?
Впрочем, этот вопрос Дарея могла бы и не задавать. Печально обвисли щупальца, помутнели синие глаза…
- Отпусти меня одну. Я справлюсь, Рамон. Пожалуйста, отпусти, если любишь…
Кулак, который оглушил ее, она заметила, но уклониться не успела. И слова еще услышала, проваливаясь в беспамятство.
- Любишь… дура, б…
Позвать подручных и приказать погрузить бесчувственную Дарею со всем скарбом было делом минуты.
Не то, чтобы Рамон плохо к ней относился. Даже наоборот, вполне прилично. Хорошая девушка, его любит… просто ему нужно вернуть Владычицу. Остальное сейчас значения не имеет. Может, и потом это будет неважно.
Если сейчас взорвать то, что осталось в Римате, жертв будет недостаточно. Слишком мало. Значит, и делать это незачем. Ему-то не бессмысленные убийства нужны, ему нужны жертвоприношения, гекатомба и Владычица! Рамон попросту практичен.
И вообще, сейчас Дарея ему нужна. Для жертвоприношения.
Нет-нет, не убивать ее.
Просто даже сотня человек… их надо кому-то резать, их должен кто-то держать, подводить людей, которые ничем не одурманены (тут важны именно что чистые эмоции, гнев, ярость, отчаяние, боль), потом оттаскивать трупы, чтобы не нарушать рисунок ритуала…
Дарея пригодится.
Она сейчас придет в себя и все поймет.
Потом, может, он даже время выберет с ней поговорить! Но не сейчас же!
Сейчас им надо спешно перебираться на вторую, запасную, базу, о которой никто не знает. А она тут ломается, как сдобный пряник!
Родные, близкие, мама, сестра…
Да кому там важны эти глупости, когда здесь судьба мира решается!? Не до тебя, дуры! И вообще… мать там попросту человек, так что ее ценность сомнительна. Рожать она не сможет, Владычицу она… ладно, не предала, но ведь и не помогла же!
И сестра там такая же!
Так что… пусть пропадают! Не жалко! Дарея потом утешится.
Когда вернется Владычица Синэри, все будут счастливы. И он, и остальные мединцы, и слияние они пройдут, и все будет хорошо.
Правда-правда, будет.
А кто не верит, тот против нас. Моря – на всех хватит!
Адэхи ждал.
Увидеть его было нереально, сейчас шаман был частью Эфира.
Он был рядом с Риматом, он видел город у моря, он ощущал его, как свое продолжение. Но при этом сам он был совершенно неощутим.
Душа шамана вышла из тела, явилась на место действия и теперь ждала. Неощутимая и незримая, пожалуй, только Феола могла бы его даже не увидеть – осознать присутствие. Но Феоле не до того. И это хорошо, у него хорошая ученица.
Ей только намекни – помчалась работать. Умница, девочка! И дел не боится, и старается, не за страх, а за совесть, и не говорит, что это ее не касается.
Касается.
Все, что может пошатнуть мир – это дело шамана. Все, что затрагивает его равновесие. И девочка действует. Она не боится ни работы, ни ошибок. Только вот последние слишком дорого обходятся, иногда.
Если Феола не сможет на что-то повлиять, предусмотреть, то останется Адэхи. Последним заслоном.
Может он вмешаться?
Да, определенно, может.
И вмешается. И не пожалеет себя.
Они это начали, им и решать этот вопрос.
Старый шаман знает, что на побережье, у костра, лежит его тело.
Что случись самое печальное, Ксаресы найдут его и похоронят, как положено.
Что Феола будет горевать, но будет и идти вперед, и учиться, развиваться, расти дальше – у него хорошая ученица.
Что этот мир будет жить, вопреки всем их ошибкам. Это тоже важно.
А пока он ждет.
Ждет и наблюдает.
Ждет сколько понадобится. Все решится в ближайшие пару дней. Этот срок он сможет продержаться, и сил ему хватит. Он справится.
Адэхи внимательно смотрел туда, где шли приготовления к ритуалу.
Люди. Все же – люди.
Смешные, нелепые, жестокие и добрые, со щупальцами и без, сущность остается той же. Человеческой.
Синэри могла извратить природу людей, но эти души она поглотить не успела. И изуродовать слишком сильно – тоже.
Они смогут когда-нибудь стать людьми. Только когда?
Впрочем, мир велик и многообразен. Надо просто дать шанс – и им, и миру.
Адэхи подождет.
Жизнь одного старого шамана – не такая большая цена. И он готов к расплате.
Утро у всех начинается по-разному.
Тереса проснулась от того, что ей целовали руки. Открыла глаза, и увидела Хавьера, стоящего рядом с ее кроватью. На коленях.
- Треси, родная! Спасибо тебе!
- А!? – только и сказала девушка.
Все же у мужчин и женщин совершенно разные представления о романтике. Вот Хавьер считал, что все делает правильно. Он, на коленях, с кофе, с предложением руки и сердца, с благодарностью…
А Тереса думала, что она со сна, заспанная, растрепанная, выглядит страшнее демона, и зевать хочется жутко, и умыться, и вообще… туда, куда король пешком ходит. В таком виде только ворон с поля гонять! Тут же любой мужчина напугается.
Хотя этот – некромант. Они покрепче.
- Треси, - поцелуй ручки получился вполне себе страстным. – Ты мое чудо. Если бы не ты, я бы точно умер.
- Что случилось!? – Треси и про прическу забыла, села на кровати…
- Меня ждала засада. Феола помогла, без нее меня бы точно убили. Она сказала – ты ее попросила.
Тереса кивнула.
- Да. Я попросила… слава Богу!
Хавьер пристально поглядел на девушку.
- Если ты ее попросила… я тебе не безразличен?
Мог бы и не спрашивать. К заспанным глазам, растрепанным волосам и насмерть измятому платью прибавились еще и багровые уши. И щекам тоже стало подозрительно горячо.
- Эээээ, - очень «умно» отозвалась Тереса, думая, куда бы удрать. Разве что под кровать, но… не успела.
- Треси, выходи за меня замуж? Я тебя люблю просто я думал, что я тебе не нужен. Вот и молчал. Просто хотел быть рядом. Выйдешь?
Приличные девушки после таких заявлений падают в обморок. Тереса оказалась покрепче. Она протянула руку, взяла у Хавьера кружку с кофе и сделала большой глоток. Обожгла язык и совсем по-детски ойкнула.
- Не сон…
- точно не сон, - подтвердил Хавьер. – ты за меня замуж выйдешь?
Тереса сделала еще один глоток.
- Я не ритана.
- Знаю.
- И образования у меня нет.
- Получишь любое, какое захочешь.
- И я не красавица.
- Ты – самая красивая девушка в мире, - серьезно сказал Хавьер. – Для меня. Тереса, я некромант, и работа у меня сложная, и то, что я тан, не дет никаких особых преимуществ, у нас в семье не слишком балуют деньгами. Я живу на свои заработки, ну так еще, по мелочи, всякое. И при дворе мы блистать, наверное, не будем. Мне некогда, и я не умею. Но если ты выйдешь за меня замуж, я постараюсь сделать тебя счастливой. Пожалуйста, скажи – да?
Свои недостатки Тереса знала. Но и дурой ведь не была!
- ДА!
Отказываться? От такого предложения? Даже если это сон – она согласна!
А кофе они все-таки пролили. Когда целовались. Но Тересе это было глубоко безразлично.
- Опять никакой?!!
Феола влетела в кабинет рыжим огненным вихрем. Только волосы взметнулись.
Амадо посмотрел на нее взглядом совы, которую долбануло по голове сосной.
- Не кричи, пожалуйста. Голова разламывается.
- Еще бы… не спал, не ел, живешь на одном кофе…
- Фи…
- И сегодня тебе спать наверняка не придется.
Феола-то силы восстановила. И теперь тянула Амадо за руку.
Мужчина послушно встал из-за стола.
- А… что?!
Договорить он не успел, Потому что Феола обхватила его руками за шею, прижалась покрепче и поцеловала. Неумело, но решительно.
И еще раз.
Амадо так ошалел, что сначала стоял статуей, но потом опомнился и на поцелуй ответил. И даже увлекся настолько, что руки его оказались вовсе не на талии девушки.
Правда, Феола ничего лишнего не допустила, разорвала поцелуй и всмотрелась в глаза мужчины.
- Как ты себя чувствуешь?
- Эээээ? – очень умно поинтересовался Амадо.
- Напрямую я могу переливать силы только так, - честно объяснила девушка. – Но тут главное не дать лишнего, а то будешь весь день, как пьяный. Я еще никогда не пробовала так делать, могу не рассчитать.
Амадо даже оскорбился.
Это что – его так ЛЕЧИЛИ!?
Люди добрые, да что ж это такое?!
Но через пару минут дошло.
Никогда не пробовала. А ради него…
- Не знаю, - честно сознался он. – Когда тебя целует такая очаровательная девушка, немудрено вообще голову потерять.
Феола покраснела так, что догадался бы кто угодно. Амадо исключением не был, дураком тоже, а потому…
- Можно еще раз попробовать? Без силы? А то я не могу понять, отчего у меня голова кружится.
Ответить Феола не успела. А что – только ей можно целоваться без предупреждения?
Минут через десять, когда они оторвались друг от друга, она поправила неприлично задранное платье, и возмущенно фыркнула.
- Так нельзя!
- Почему?
- Ну… ты женат. Я просто…
- А если разведусь? Мы с Альбой уверенно идем к разводу.
- Вот тогда и поговорим, - кивнула Феола. - Быть твоей любовницей я не могу, родители не поймут.
- Я бы тебе никогда такое не предложил, - серьезно заверил ее Амадо. – Только брак. Поэтому… давай сейчас пройдет коронация, я поговорю с Альбой, мы с ней разведемся, и я смогу ухаживать за тобой, как положено.
Феола улыбнулась.
Это ей уже нравилось.
- Хорошо. Так я согласна. Голова больше не болит?
- Все прекрасно, - Амадо действительно великолепно себя чувствовал. И сейчас, впервые в жизни, был ужасно рад, что не маг.
Как ему в детстве хотелось быть некромантом! Как отцу! Ужасно хотелось…
А сейчас совсем не хочется. Просто потому, что у них с Феолой ничего не получилось бы. Силы-антагонисты, и никаких личных отношений.
Ну ее в болото, ту некромантию, ему и так неплохо живется!
В доме Ксаресов утро началось с завтрака. Но в этот раз…
- Ритана Альба, прошу составить мне компанию.
Тан Патрисио Ксарес лично усадил дорогую гостью рядом с собой, и весь завтрак ухаживал за ней, развлекая беседой.
Семья Ксаресов смотрела на это с большим неодобрением, но пока все молчали. А то ведь можно и огрести…
Первой, на правах подруги, решилась Роза. Аккуратно так…
- Альба, если захочешь, я тебя потом домой отвезу. Переодеться.
- В этом нет нужды, - небрежно взмахнул рукой тан Ксарес. – После завтрака вы с ританой едете к синьоре Наранхо, и заказываете там себе достойные платья. Для похорон и для коронации. Ритана Альба должна выглядеть достойно на этих мероприятиях.
- А… э… ххххы… ххорошо, отец, - кое-как отозвалась Роза. – А… Альба…
Как тут сформулировать вопрос?
Папенька, с чего вас щедрость обуяла? Вы вообще здоровы?
С какого-растакого вы подобные подарки делаете чужой супруге? Альба Инес, хоть на мужа и ругается, но все же Риалон. Вы некромантов не боитесь?
Да-да, если что, подобные подарки можно принимать только от близких людей.
ОЧЕНЬ близких.
Патрисио фыркнул.
Над детьми он бы поиздевался в свое удовольствие, но не в присутствии же Альбы? То-то и оно…
- Роза, ритана Альба составит мне компанию на коронационных торжествах. И вообще, наша семья должна выглядеть достойно. Если двор возвращается в Римат – у нас не будет второго шанса произвести первое впечатление.
Это понятно. А Альба-то здесь при чем!?
Впрочем, Роза ее потом расспросит лично. Когда они в ателье поедут.
Мерседес проснулась от ласкового поцелуя.
- Ты – потрясающе красива.
Она в это не слишком верила, но Херардо представил убедительные доказательства, на их рассмотрение потребовалось время, а потом Мерседес и поверила.
Уже потом, когда они лежали рядом…
- Надо сегодня съездить к твоим деду и бабушке. Попросить твоей руки.
- А если они не согласятся?
- Значит, будет еще один скандал. Тебя это не пугает?
- Нет. А надо?
- Не надо. Потому что скандалы – это мой образ жизни, - честно сознался Херардо.
Мерседес тоже подумала пару минут. Скандалы ее не пугали. Вообще. Никак.
Ну, скандал. И что с того? Что поменяется? Ей это все безразлично, был бы Херардо рядом, а он будет. Сам сказал…
- Мне все равно, - решила она. – Я тебя люблю и хочу быть с тобой. Вот.
- Девочка… я тебя всю жизнь любить буду.
Мерседес улыбнулась в ответ, и поцеловала своего мужчину.
Все у них будет хорошо…
Если, конечно, выяснится, кто решил устроить передел власти и использовать для этого остатки мединцев. Если удастся выжить.
- Я женюсь.
На это известие семейство Ортисов отреагировало по-разному.
Отец уронил вилку.
Мать ахнула и прижала ладони к щекам.
- На ком?! Рауль, на ком!? – затеребила его младшая сестра.
Рауль улыбнулся.
- На ритане Алисии Ксарес. Она замечательная…
История знакомства произвела впечатление. Впрочем, отец уточнил другое.
- Ксарес. Родственница?
- Да. Но без связи с основной веткой. Ее отец решил не плясать под дудку Патрисио Ксареса, уехал в Колонии, составил там капитал, у него плантация…
- Достойно.
- Ты же нас познакомишь? – подняла брови мать.
- Конечно, мам. Сегодня же, - Рауль мимоходом скормил одной из собак кусочек омлета с тарелки.
Собаки у него ничего не уточняли, но слушали очень внимательно. Это ведь их человек жениться собрался! Для животного это важно! А то найдет себе какую-нибудь, гав какую! А жить-то с ней не только ему, но и им!
- Надо же! Нашлась девушка, которая выдержит твоих барбосов, - съязвила младшая сестрица.
- Теперь ты ищи мужчину, который выдержит твои увлечения музыкой, - отбрил Рауль. – Лучше глухонемого.
Сестра надулась.
Ну, нравится ей опера. И что?! Она и сама петь любит, это не повод над ней издеваться! Хотя Рауль не издевался, выбирая между собаками и оперой, он сразу выбирал собак. Если их кормить, они выть не будут. А оперных певцов сколько ни корми…
Нет уж. Лучше собаки. С ними уши целее будут!
Дарея открыла глаза.
Конечно, Рамона рядом не было.
Конечно, никому не было до нее дела.
Ее просто положили в угол, отведенный для сна, на кучу пледов и шкур, и оставили так. Не возиться же с ней!
И хорошо…
Может, Рамон что-то и планировал, но ему явно было не до того. Разве что потом уделит ей внимание, когда самые важные дела будут сделаны. Так всегда…
Так было всегда…
Дарея огляделась по сторонам, но рядом с ней никого не было. Никто ее не видел, и это тоже было счастьем.
Девушка повернулась на живот, вцепилась зубами в покрывало, дернула головой – только нитки полетели. Плакать она не могла, глаза не так устроены. Но вот скулить… а шуметь-то и нельзя, не надо никому знать, что она пришла в себя.
Но как, КАК успокоиться, когда душа рвется на части?!
Как быть, если больно?!
Если рвутся иллюзии, рассыпается в прах кукольный домик выстроенного счастья – они с Рамоном, свободные, счастливые, в море, и рядом с ними их дети…
Рамону это не нужно.
Рамону ничего не нужно. И никого не нужно. И Дарея не нужна.
- А если тебя раскаленным железом пытать будут? К примеру?
- Сутки я продержусь. А потом вы меня вытащите.
- А маги? Нет, Дари, ты сидишь и ждешь.
- Тогда пошли кого-нибудь за моими родными! Рамон! Умоляю!!!
- Дари, мы не можем сейчас рисковать. Мы уходим отсюда в другое место.
- Рамон! Это мои близкие! Мама, сестра…
- Ты не поняла, что ли?! Речь идет о возвращении Владычицы! Какие могут быть родные!?
Их глаза оказались совсем рядом, и Дарея впервые заметила, какой в них горит огонь.
Неудержимый, яростный… почти безумный.
Или – не почти?
- ты на все готов ради нее?
- Да.
- А ради меня?
Впрочем, этот вопрос Дарея могла бы и не задавать. Печально обвисли щупальца, помутнели синие глаза…
- Отпусти меня одну. Я справлюсь, Рамон. Пожалуйста, отпусти, если любишь…
Кулак, который оглушил ее, она заметила, но уклониться не успела. И слова еще услышала, проваливаясь в беспамятство.
- Любишь… дура, б…
***
Позвать подручных и приказать погрузить бесчувственную Дарею со всем скарбом было делом минуты.
Не то, чтобы Рамон плохо к ней относился. Даже наоборот, вполне прилично. Хорошая девушка, его любит… просто ему нужно вернуть Владычицу. Остальное сейчас значения не имеет. Может, и потом это будет неважно.
Если сейчас взорвать то, что осталось в Римате, жертв будет недостаточно. Слишком мало. Значит, и делать это незачем. Ему-то не бессмысленные убийства нужны, ему нужны жертвоприношения, гекатомба и Владычица! Рамон попросту практичен.
И вообще, сейчас Дарея ему нужна. Для жертвоприношения.
Нет-нет, не убивать ее.
Просто даже сотня человек… их надо кому-то резать, их должен кто-то держать, подводить людей, которые ничем не одурманены (тут важны именно что чистые эмоции, гнев, ярость, отчаяние, боль), потом оттаскивать трупы, чтобы не нарушать рисунок ритуала…
Дарея пригодится.
Она сейчас придет в себя и все поймет.
Потом, может, он даже время выберет с ней поговорить! Но не сейчас же!
Сейчас им надо спешно перебираться на вторую, запасную, базу, о которой никто не знает. А она тут ломается, как сдобный пряник!
Родные, близкие, мама, сестра…
Да кому там важны эти глупости, когда здесь судьба мира решается!? Не до тебя, дуры! И вообще… мать там попросту человек, так что ее ценность сомнительна. Рожать она не сможет, Владычицу она… ладно, не предала, но ведь и не помогла же!
И сестра там такая же!
Так что… пусть пропадают! Не жалко! Дарея потом утешится.
Когда вернется Владычица Синэри, все будут счастливы. И он, и остальные мединцы, и слияние они пройдут, и все будет хорошо.
Правда-правда, будет.
А кто не верит, тот против нас. Моря – на всех хватит!
Глава 10
Адэхи ждал.
Увидеть его было нереально, сейчас шаман был частью Эфира.
Он был рядом с Риматом, он видел город у моря, он ощущал его, как свое продолжение. Но при этом сам он был совершенно неощутим.
Душа шамана вышла из тела, явилась на место действия и теперь ждала. Неощутимая и незримая, пожалуй, только Феола могла бы его даже не увидеть – осознать присутствие. Но Феоле не до того. И это хорошо, у него хорошая ученица.
Ей только намекни – помчалась работать. Умница, девочка! И дел не боится, и старается, не за страх, а за совесть, и не говорит, что это ее не касается.
Касается.
Все, что может пошатнуть мир – это дело шамана. Все, что затрагивает его равновесие. И девочка действует. Она не боится ни работы, ни ошибок. Только вот последние слишком дорого обходятся, иногда.
Если Феола не сможет на что-то повлиять, предусмотреть, то останется Адэхи. Последним заслоном.
Может он вмешаться?
Да, определенно, может.
И вмешается. И не пожалеет себя.
Они это начали, им и решать этот вопрос.
Старый шаман знает, что на побережье, у костра, лежит его тело.
Что случись самое печальное, Ксаресы найдут его и похоронят, как положено.
Что Феола будет горевать, но будет и идти вперед, и учиться, развиваться, расти дальше – у него хорошая ученица.
Что этот мир будет жить, вопреки всем их ошибкам. Это тоже важно.
А пока он ждет.
Ждет и наблюдает.
Ждет сколько понадобится. Все решится в ближайшие пару дней. Этот срок он сможет продержаться, и сил ему хватит. Он справится.
Адэхи внимательно смотрел туда, где шли приготовления к ритуалу.
Люди. Все же – люди.
Смешные, нелепые, жестокие и добрые, со щупальцами и без, сущность остается той же. Человеческой.
Синэри могла извратить природу людей, но эти души она поглотить не успела. И изуродовать слишком сильно – тоже.
Они смогут когда-нибудь стать людьми. Только когда?
Впрочем, мир велик и многообразен. Надо просто дать шанс – и им, и миру.
Адэхи подождет.
Жизнь одного старого шамана – не такая большая цена. И он готов к расплате.
***
Утро у всех начинается по-разному.
Тереса проснулась от того, что ей целовали руки. Открыла глаза, и увидела Хавьера, стоящего рядом с ее кроватью. На коленях.
- Треси, родная! Спасибо тебе!
- А!? – только и сказала девушка.
Все же у мужчин и женщин совершенно разные представления о романтике. Вот Хавьер считал, что все делает правильно. Он, на коленях, с кофе, с предложением руки и сердца, с благодарностью…
А Тереса думала, что она со сна, заспанная, растрепанная, выглядит страшнее демона, и зевать хочется жутко, и умыться, и вообще… туда, куда король пешком ходит. В таком виде только ворон с поля гонять! Тут же любой мужчина напугается.
Хотя этот – некромант. Они покрепче.
- Треси, - поцелуй ручки получился вполне себе страстным. – Ты мое чудо. Если бы не ты, я бы точно умер.
- Что случилось!? – Треси и про прическу забыла, села на кровати…
- Меня ждала засада. Феола помогла, без нее меня бы точно убили. Она сказала – ты ее попросила.
Тереса кивнула.
- Да. Я попросила… слава Богу!
Хавьер пристально поглядел на девушку.
- Если ты ее попросила… я тебе не безразличен?
Мог бы и не спрашивать. К заспанным глазам, растрепанным волосам и насмерть измятому платью прибавились еще и багровые уши. И щекам тоже стало подозрительно горячо.
- Эээээ, - очень «умно» отозвалась Тереса, думая, куда бы удрать. Разве что под кровать, но… не успела.
- Треси, выходи за меня замуж? Я тебя люблю просто я думал, что я тебе не нужен. Вот и молчал. Просто хотел быть рядом. Выйдешь?
Приличные девушки после таких заявлений падают в обморок. Тереса оказалась покрепче. Она протянула руку, взяла у Хавьера кружку с кофе и сделала большой глоток. Обожгла язык и совсем по-детски ойкнула.
- Не сон…
- точно не сон, - подтвердил Хавьер. – ты за меня замуж выйдешь?
Тереса сделала еще один глоток.
- Я не ритана.
- Знаю.
- И образования у меня нет.
- Получишь любое, какое захочешь.
- И я не красавица.
- Ты – самая красивая девушка в мире, - серьезно сказал Хавьер. – Для меня. Тереса, я некромант, и работа у меня сложная, и то, что я тан, не дет никаких особых преимуществ, у нас в семье не слишком балуют деньгами. Я живу на свои заработки, ну так еще, по мелочи, всякое. И при дворе мы блистать, наверное, не будем. Мне некогда, и я не умею. Но если ты выйдешь за меня замуж, я постараюсь сделать тебя счастливой. Пожалуйста, скажи – да?
Свои недостатки Тереса знала. Но и дурой ведь не была!
- ДА!
Отказываться? От такого предложения? Даже если это сон – она согласна!
А кофе они все-таки пролили. Когда целовались. Но Тересе это было глубоко безразлично.
***
- Опять никакой?!!
Феола влетела в кабинет рыжим огненным вихрем. Только волосы взметнулись.
Амадо посмотрел на нее взглядом совы, которую долбануло по голове сосной.
- Не кричи, пожалуйста. Голова разламывается.
- Еще бы… не спал, не ел, живешь на одном кофе…
- Фи…
- И сегодня тебе спать наверняка не придется.
Феола-то силы восстановила. И теперь тянула Амадо за руку.
Мужчина послушно встал из-за стола.
- А… что?!
Договорить он не успел, Потому что Феола обхватила его руками за шею, прижалась покрепче и поцеловала. Неумело, но решительно.
И еще раз.
Амадо так ошалел, что сначала стоял статуей, но потом опомнился и на поцелуй ответил. И даже увлекся настолько, что руки его оказались вовсе не на талии девушки.
Правда, Феола ничего лишнего не допустила, разорвала поцелуй и всмотрелась в глаза мужчины.
- Как ты себя чувствуешь?
- Эээээ? – очень умно поинтересовался Амадо.
- Напрямую я могу переливать силы только так, - честно объяснила девушка. – Но тут главное не дать лишнего, а то будешь весь день, как пьяный. Я еще никогда не пробовала так делать, могу не рассчитать.
Амадо даже оскорбился.
Это что – его так ЛЕЧИЛИ!?
Люди добрые, да что ж это такое?!
Но через пару минут дошло.
Никогда не пробовала. А ради него…
- Не знаю, - честно сознался он. – Когда тебя целует такая очаровательная девушка, немудрено вообще голову потерять.
Феола покраснела так, что догадался бы кто угодно. Амадо исключением не был, дураком тоже, а потому…
- Можно еще раз попробовать? Без силы? А то я не могу понять, отчего у меня голова кружится.
Ответить Феола не успела. А что – только ей можно целоваться без предупреждения?
Минут через десять, когда они оторвались друг от друга, она поправила неприлично задранное платье, и возмущенно фыркнула.
- Так нельзя!
- Почему?
- Ну… ты женат. Я просто…
- А если разведусь? Мы с Альбой уверенно идем к разводу.
- Вот тогда и поговорим, - кивнула Феола. - Быть твоей любовницей я не могу, родители не поймут.
- Я бы тебе никогда такое не предложил, - серьезно заверил ее Амадо. – Только брак. Поэтому… давай сейчас пройдет коронация, я поговорю с Альбой, мы с ней разведемся, и я смогу ухаживать за тобой, как положено.
Феола улыбнулась.
Это ей уже нравилось.
- Хорошо. Так я согласна. Голова больше не болит?
- Все прекрасно, - Амадо действительно великолепно себя чувствовал. И сейчас, впервые в жизни, был ужасно рад, что не маг.
Как ему в детстве хотелось быть некромантом! Как отцу! Ужасно хотелось…
А сейчас совсем не хочется. Просто потому, что у них с Феолой ничего не получилось бы. Силы-антагонисты, и никаких личных отношений.
Ну ее в болото, ту некромантию, ему и так неплохо живется!
***
В доме Ксаресов утро началось с завтрака. Но в этот раз…
- Ритана Альба, прошу составить мне компанию.
Тан Патрисио Ксарес лично усадил дорогую гостью рядом с собой, и весь завтрак ухаживал за ней, развлекая беседой.
Семья Ксаресов смотрела на это с большим неодобрением, но пока все молчали. А то ведь можно и огрести…
Первой, на правах подруги, решилась Роза. Аккуратно так…
- Альба, если захочешь, я тебя потом домой отвезу. Переодеться.
- В этом нет нужды, - небрежно взмахнул рукой тан Ксарес. – После завтрака вы с ританой едете к синьоре Наранхо, и заказываете там себе достойные платья. Для похорон и для коронации. Ритана Альба должна выглядеть достойно на этих мероприятиях.
- А… э… ххххы… ххорошо, отец, - кое-как отозвалась Роза. – А… Альба…
Как тут сформулировать вопрос?
Папенька, с чего вас щедрость обуяла? Вы вообще здоровы?
С какого-растакого вы подобные подарки делаете чужой супруге? Альба Инес, хоть на мужа и ругается, но все же Риалон. Вы некромантов не боитесь?
Да-да, если что, подобные подарки можно принимать только от близких людей.
ОЧЕНЬ близких.
Патрисио фыркнул.
Над детьми он бы поиздевался в свое удовольствие, но не в присутствии же Альбы? То-то и оно…
- Роза, ритана Альба составит мне компанию на коронационных торжествах. И вообще, наша семья должна выглядеть достойно. Если двор возвращается в Римат – у нас не будет второго шанса произвести первое впечатление.
Это понятно. А Альба-то здесь при чем!?
Впрочем, Роза ее потом расспросит лично. Когда они в ателье поедут.
***
Мерседес проснулась от ласкового поцелуя.
- Ты – потрясающе красива.
Она в это не слишком верила, но Херардо представил убедительные доказательства, на их рассмотрение потребовалось время, а потом Мерседес и поверила.
Уже потом, когда они лежали рядом…
- Надо сегодня съездить к твоим деду и бабушке. Попросить твоей руки.
- А если они не согласятся?
- Значит, будет еще один скандал. Тебя это не пугает?
- Нет. А надо?
- Не надо. Потому что скандалы – это мой образ жизни, - честно сознался Херардо.
Мерседес тоже подумала пару минут. Скандалы ее не пугали. Вообще. Никак.
Ну, скандал. И что с того? Что поменяется? Ей это все безразлично, был бы Херардо рядом, а он будет. Сам сказал…
- Мне все равно, - решила она. – Я тебя люблю и хочу быть с тобой. Вот.
- Девочка… я тебя всю жизнь любить буду.
Мерседес улыбнулась в ответ, и поцеловала своего мужчину.
Все у них будет хорошо…
Если, конечно, выяснится, кто решил устроить передел власти и использовать для этого остатки мединцев. Если удастся выжить.
***
- Я женюсь.
На это известие семейство Ортисов отреагировало по-разному.
Отец уронил вилку.
Мать ахнула и прижала ладони к щекам.
- На ком?! Рауль, на ком!? – затеребила его младшая сестра.
Рауль улыбнулся.
- На ритане Алисии Ксарес. Она замечательная…
История знакомства произвела впечатление. Впрочем, отец уточнил другое.
- Ксарес. Родственница?
- Да. Но без связи с основной веткой. Ее отец решил не плясать под дудку Патрисио Ксареса, уехал в Колонии, составил там капитал, у него плантация…
- Достойно.
- Ты же нас познакомишь? – подняла брови мать.
- Конечно, мам. Сегодня же, - Рауль мимоходом скормил одной из собак кусочек омлета с тарелки.
Собаки у него ничего не уточняли, но слушали очень внимательно. Это ведь их человек жениться собрался! Для животного это важно! А то найдет себе какую-нибудь, гав какую! А жить-то с ней не только ему, но и им!
- Надо же! Нашлась девушка, которая выдержит твоих барбосов, - съязвила младшая сестрица.
- Теперь ты ищи мужчину, который выдержит твои увлечения музыкой, - отбрил Рауль. – Лучше глухонемого.
Сестра надулась.
Ну, нравится ей опера. И что?! Она и сама петь любит, это не повод над ней издеваться! Хотя Рауль не издевался, выбирая между собаками и оперой, он сразу выбирал собак. Если их кормить, они выть не будут. А оперных певцов сколько ни корми…
Нет уж. Лучше собаки. С ними уши целее будут!
***
Дарея открыла глаза.
Конечно, Рамона рядом не было.
Конечно, никому не было до нее дела.
Ее просто положили в угол, отведенный для сна, на кучу пледов и шкур, и оставили так. Не возиться же с ней!
И хорошо…
Может, Рамон что-то и планировал, но ему явно было не до того. Разве что потом уделит ей внимание, когда самые важные дела будут сделаны. Так всегда…
Так было всегда…
Дарея огляделась по сторонам, но рядом с ней никого не было. Никто ее не видел, и это тоже было счастьем.
Девушка повернулась на живот, вцепилась зубами в покрывало, дернула головой – только нитки полетели. Плакать она не могла, глаза не так устроены. Но вот скулить… а шуметь-то и нельзя, не надо никому знать, что она пришла в себя.
Но как, КАК успокоиться, когда душа рвется на части?!
Как быть, если больно?!
Если рвутся иллюзии, рассыпается в прах кукольный домик выстроенного счастья – они с Рамоном, свободные, счастливые, в море, и рядом с ними их дети…
Рамону это не нужно.
Рамону ничего не нужно. И никого не нужно. И Дарея не нужна.
