Глава 1
- Позвольте, синьор Вальдес!
Серхио развел руками.
- Тан Аракон, тем не менее, это правда. Тан Эудженио Рико Валеранса мертв уже два года.
- Но этого не может быть!
- А вы пригласите своего гостя, - предложил Серхио. – Вот и поговорим…
Тан Адан задумался, но ненадолго. Добил его Хорхе Луис Мондиго.
- А ты пригласи его, пригласи, зятек. Посмотрим, кого ты моей внучке в мужья-то прочишь?
- Пожалуй… - и коснулся колокольчика. В дверь заглянул лакей. – Нико, пригласи ко мне супругу, старшую дочь и тана Валеанса.
Слуга поклонился и исчез за дверью.
Серхио довольно улыбнулся.
Кто молодец? Он молодец…
Подумайте сами, вот живете вы, неплохо живете, тут является к вам в дом какой-то посторонний человек, и начинает говорить гадости про одного из членов вашей семьи. Ваша реакция?
Да гнать его метлой поганой! Потом еще сор вымести и метлу выкинуть!
А если следователь является в компании кого-то из родных?
Старших, серьезных, авторитетных? Прислушаетесь?
А тут и выбора нет, придется слушать. Так что Серхио расспросил Тони о ситуации в семье, навел справки – и телефонировал старому Мондиго.
Хорхе Луис прилетел, словно на крыльях.
Он и так-то был на дочку и зятя сильно обижен. А уж тут… Такая возникла возможность отыграться! Серхио ему и изложил, как на духу, все обстоятельства. Вот так и так, есть подозрения, что будущий муж вашей внучки – мошенник и негодяй.
Не хотите следствию помочь? То есть семье, конечно… дальше меня информация не пойдет, но знать-то надо!
Хорхе Луис и ломаться не стал. Быстренько проглядел документы – и сорвался с места. Серхио за ним едва успевал.
- Поехали, поехали…
Такой случай родню носом потыкать!
Очень сильно Хорхе Луис был обижен за Романа, очень сына жалел. А тому еще предстояло до-олго на каторге мучиться. И косвенно виноватыми старик считал Араконов.
Он им сына доверил! Пусть и незаконного!
А они – что?
Правильно!
Это они виноваты в том, что несчастный пошел грабить! Только они!
Лассара?
А вот ее старик из своих мыслей исключил. Некроманты, они… понимаете, народ сложный. Они тебе и жизнь испохабят, и посмертие. Лучше не связываться.
Так что…
Явились они к Араконам, и потребовали Эудженио. И ждали.
Серхио – спокойно, Хорхе Луис – злорадно, Адан – с немалой тревогой. Дочь, все-таки…
Но первой явилась Розалия.
- Папа?
- День добрый, дочка. Или не слишком добрый.
- Папа, что случилось?
- А вот ты сейчас все и узнаешь. И не обрадуешься, - почти ласково пропел Хорхе Луис. – Сейчас, минуточку…
Альба была очаровательна. Дженио – чуточку взволнован. Но держались молодые люди вполне ровно и спокойно.
- Отец?
- тан Адан?
Адан Аракон молча показал на кресла в кабинете.
- Присаживайтесь. Нам предстоит долгий разговор.
Все послушались. И слово взял Хорхе Луис.
- Скажите, тан Валеранса,, откуда вы родом?
- Из Селанды.
- А служили где?
- На границе. Есть там такой пункт Варраэро.
- Послужили неплохо, наверное?
- К чему эти вопросы, синьор?
- к тому, что тана Эудженио Рико Валеранса два года назад похоронили. Именно там, на границе. И могилку честь по чести справили.
Ошалели все, кроме Серхио. Синьор Вальдес мило улыбался. И наблюдал.
За Валерансой.
Только он увидел гнев, мелькнувший на секунду в голубых глазах. И понял – все верно! Но… удастся ли узнать, кто этот человек?
Жить под чужим именем у нас тоже считается преступлением, и его можно забрать, арестовать… но доказательств-то пока нет…
А если Араконы заступятся, то их и получить не удастся. Замнут дело.
Эудженио опомнился первым. И развел руками.
- Простите, синьор, я не понимаю, о чем вы.
- Вот об этом, - Мондиго достал из кармана листок бумаги, который получил телеграфом Серхио. – Тан Эудженио Рико Валеранса, дата рождения, место рождения, рост пять футов и четыре дюйма, волосы светлые, глаза карие… не совпадает?
Не совпадало.
А вот имя, дата и место рождения…
- вы, тан, свои документики не покажете?
- меня в чем-то обвиняют!? – возмутился Эудженио. – Тан Адан!
- В подделке документов? – демонстративно задумался Хорхе Луис. – Это нет, полагаю, что документы подлинные. А вот в том, что вы живете по чужим документам – несомненно. И вот еще…
Второй листок бумаги появился на свет.
- Это рапорт полковника Пуэго. О том, как нашли тело его подчиненного. Раздетого. Без денег. Без документов. Опознали его по шраму на груди… у вас, тан, шрам есть?
Шрама не было.
Эудженио побледнел.
- Если в этом доме меня называют лжецом… что ж! Я ухожу!
- Дженио! – взмолилась Альба. – Папа!!! МАМА!!!
Но в кои-то веки мольбы были бессмысленны. Хорхе Луис погрозил ритане пальцем.
- А ты помолчи, соплячка. Будет она тут еще выкрикивать! Ты хоть знаешь, с кем ты связалась?
И потянул из кармана третий лист бумаги.
Вот этого нервы Дженио уже не выдержали. Парень подскочил, словно в зад укушенный.
- Довольно! Я ухожу!
- а может, в участок проедете?
Серхио так мило улыбнулся, что у Дженио окончательно отказали нервы. А в руке блеснуло лезвие ножа.
- Назад! Порежу, твари!
Альба, притянутая к нему за руку, только ахнула.
- Дженио!
- Молчать, б…!
- Молодой человек, положите ножик и не усугубляйте свое положение, - вмешался Мондиго.
Ритана Розалия молча сползла в обморок. Слишком сильным оказалось потрясение для ее измученных нервов. Тан Адан невольно подхватил ее – и оказался заблокирован.
Серхио двинулся вперед.
- Не делай глупостей, парень. Ты сейчас нарвешься…
Эудженио ответил площадной бранью. Он уверенно продвигался к двери кабинета. Шаг, второй… Альба, которую с силой толкнули в спину, влетела внутрь – и попала прямиком в объятия Серхио. Где и забилась в истерике, намертво блокировав следователя. Хорхе Луис бросился к двери, но замок уже щелкнул.
- Задержите!!! – закричал старик, кидаясь к окну… Куда там!
И не догонишь!
Дженио вскочил в мобиль, который стоял у крыльца, на нем же снес ворота – и исчез из особняка Араконов, оставив его жильцов в хаосе и сумятице.
***
Альба билась в истерике.
Останавливать ее было попросту некому – тан Адан занимался ританой Розалией, сестра пока еще не спускалась вниз, а слуги под предводительством Серхио Вальдеса помчались в погоню.
Серхио подозревал, что никого не догонит, но вдруг?
Хорхе Луис огляделся по сторонам – и влепил внучке две пощечины.
С правой, потом с левой.
- Ой…
Альба заткнулась и с размаха села в кресло. Куда и слезы делись?
- А ну, прекрати! – рявкнул старик. – Отвечай, дурища! Спала с ним?
В таком состоянии врать Альба просто не могла.
- Д-да…
- Ребенка понесла?
- Н-нет… к-кажется…
- Идиотка, - припечатал Хорхе Луис. – И б… как тебя мать такую воспитала? Одно слово, что ритана! Тебе не говорили, что себя до свадьбы блюсти надо?
Альба всхлипывала.
Говорили?
Конечно! И говорили, и объясняли, но ведь кто ж тут умный? Правильно, Альба умная… она сама все отлично знает! А родители… а что это старичье понимает?
- Сводим тебя к повитухе, - принял решение Хорхе Луис. – Пусть проверит. Мало ли что?
Альба затравленно кивнула. Раньше она бы заспорила. А сейчас, вот, как-то тяжеловато оказалось это для нее. Навалилось, придавило…
- Х-хорошо.
- То-то. Думай в следующий раз тем, что между ушей. а не тем, что между ног! Мало ли, что ритана! Это тебя умнее не делает и проходимцев не отваживает. Поняла?
Альба кивнула еще раз.
- Иди к себе в комнату, и пока отец не разрешит, чтобы не выходила. Поняла?
- Д-да.
- И сестре не вздумай нервы трепать. Выдеру.
Альба кивнула еще раз.
Она и не собиралась. Слишком все было плохо. Слишком ужасно…
***
Синьор Фарра колдовал на кухне.
Коричные кексы получались… вдохновенными! Они распространяли невероятный в своей насыщенности запах, они поблескивали крупинками коричневого сахара, они соблазняли потек4ами белой глазури…
Анита вовсю помогала мастеру.
- Какая жалость, подозреваю, есть ваши кексы сегодня никто не будет…
- Почему же?
- Ритану повезли в лечебницу, тан поехал с ней, Альба заперлась у себя и ревет в голос, синьор Мондиго уехал…
- Зато ритана Паулина покушает с удовольствием. И ритана Антония. Анита, ты не хочешь к ней сегодня прогуляться, угостить девушку кексиками?
Анита подумала – и кивнула.
- с удовольствием, синьор Фарра. С удовольствием! Такие шедевры не должны пропадать!
- А вот это и правильно! Держи кексик за сообразительность, - и синьор Фарра шутливо поклонился своей помощнице.
***
Дженио остановил мобиль у давно присмотренного переулка.
Удачно остановил, так, что тот перегородил проезд намертво. Заклинил мордой между домами. Теперь пока не вытащат, не пройдут внутрь. А ему надолго и не надо.
И побежал вперед.
Демоны, все ведь так хорошо складывалось! Вот чего, чего не хватало этим тварям!?
Альба послушно легла под него, семейка была не против, еще бы немного, и он официально стал бы тан Аракон! И никто, никто…
Вот что надо было этому уроду!?
Кто он… ах да! Дед Альбы!
Явился, полицейского с собой прихватил, легавого, ищейку демонову! Чтоб его те самые твари когтями подрали, хоть вдоль, хоть поперек.
Чуть-чуть ему не хватило! Потом было бы поздно устраивать скандал, но это потом. А сейчас…
Гррррр!
Дженио, не сбавляя темпа, скрипнул зубами. Но переживания совершенно не помешали ему отодвинуть в сторону мусорный бак и рывком отвалить тяжелый щит.
Вот так!
Пахнуло морем и сыростью.
Прибрежный город, знаете ли…
Древняя система канализации, которая давненько уже превратилась во второй город. Неофициальный, но вполне обитаемый.
Дженио не знал все вдоль и поперек, но пройти из одного места в другое, пожалуй, смог бы. Пути отхода он изучал всегда. Мало ли – убегать придется?
Вот и пришлось.
Вот и получилось… хорошо!
Подземный ход принял афериста в свои объятия. Дженио ухватил щит за ручку, с другой стороны, пододвинул к отверстию, отсекая лучики света.
Вот так…
А бак?
Бак придвинут местные обитатели. Кажется, Дженио кого-то видел по дороге. Или нищего, или что-то… мелькнул кто-то перед глазами.
Да и пес с ними!
Сами разберутся! А ему надо налево и еще раз налево… хорошо, в кармане есть спички.
Дженио опустился на колени, протянул руку, пошарил, нещадно пачкая пальцы, и взял из ниши у самого пола небольшой факел. Сам приготовил.
Так-то, надежда отдельно, а страховка быть должна! И Дженио решительно зашагал вперед. Ах, как жалко! Но из Римата придется уехать… чуть позднее. Сейчас его будут искать, так что он отлежится, подождет, пока осядет муть – и вперед. Дурочек и дураков на его век хватит!
***
Антония лежала пластом.
Вот уже третий день она сползала с кровати по трем очень важным делам.
Дойти до уборной, выпить чашку чая и покормить кота. Кушать не хотелось. Ничего не хотелось.
Милости Эль Муэрте так просто не проходят, и во всем теле была жуткая слабость. Эрнесто Риалон жутко ругался, ругался и Рейнальдо, но – куда деваться? Ради мести за маму, Тони позволила бы и ухо себе отрезать. А уж такие мелочи…
Она точно знала, почему это происходит.
Люди отдают богам свои силы. Это логично и правильно. А вот что происходит, когда человек получает частичку божественной силы?
Правильно. Ничего хорошего. Тяжело человеку, плохо ему, больно… это же – богиня! Тони и не рассчитывала переварить или как-то приспособить к себе божественную силу. Скорее, это было сродни ощущению… вот ты ходишь себе, нормально и спокойно, а потом на тебя вдруг бревно взвалили.
Тяжело, муторно, неудобно… но свыкнуться-то можно!
Вот и она свыкнется!
Постепенно чужая сила уляжется внутри Тони, и не станет ее тревожить. И все будет хорошо.
Но пока…
Первый день Эрнесто ей даже до уборной дойти помогал. И кота кормил. Тони даже руки не могла поднять.
И ведь не больно!
Но слабость – жуткая…
Синьор Пенья заезжал в гости, посмотрел на Антонию, и решительно перенес все встречи на неделю. Сказал – подождут. Еще и больше ценить станут!
К радости Тони, кто не почтил ее своим присутствием, так это Освальдо Карраско. Уехал к деду. И подольше бы он там оставался!
А это кто?
Внизу хлопнула дверь…
Тони прислушалась.
- Кто там?
Эрнесто Риалон так и не уезжал. Разве что ненадолго. На работу, взять отгул. К сыну в госпиталь. За продуктами. И все, остальное время он был в магазине. Не навязывая Тони свое общество, проводя большую часть времени внизу и что-то увлеченно обсуждая с Игнасио… Тони даже приревновала призрака. Вот о чем можно так долго говорить?
Еще и смеются над чем-то!
А она тут лежит и лежит… пока призрак и некромант ищут общие интересы! Обидно! И кто там все-таки пришел?
Когда в дверь вошла Анита…
Нет, не так.
Сначала в дверь вошел поднос, источающий такие запахи, что к Тони мгновенно вернулся аппетит. Кексы!
С корицей!
Была у девушки слабость к этой пряности. Она и мармелад предпочитала с корицей, и кофе, и кексы, да! Особенно такие, с шоколадом, в белой глазури, и чтобы берешь – и откусываешь, а там внутри еще и орешки…
Синьор Фарра отлично знал о ее слабости, и кексы готовил охотно.
- Анита! – обрадовалась Тони.
- Ритана, а мне сказали, вы приболели?
- Просквозило, наверное, - отмахнулась Тони. – Кексики!
Эрнесто довольно улыбнулся.
На кухне еще половина корзины оставалась, и он уже три штуки утащил, и Тони явно оживает, вот, глаза заблестели, на постели села, улыбается…
- а я вам сейчас чаек на травах заварю – любую хворь снимет! - захлопотала Анита. – Вы ж, ритана, себя не бережете, а и так худенькая, аж светитесь…
- Спасибо, – Тони смущенно принимала заботу служанки.
- И вовсе не за что… ритана, а у нас сегодня такое дома было! Тако-ое!
- что именно?
- оказалось, этот Валеранса-то как есть – жулик!
- ЧТО!? – Тони села еще прямее. И кексов не понадобилось.
- а то ж! Является сегодня в дом старый Мондиго, ну и с порога к зятю. Так, мол, и так, ты кого девочкам в мужья нашел, ты кого в приличный дом тащишь…
Анита рассказывала со вкусом. Правда, в ее изложении Хорхе Луис стал главным героем.
Тони слушала.
Эрнесто тоже не удержался.
И даже призрак, хотя и не вылезал из-под кровати, внимательно прислушивался к разговору.
Анита блаженствовала и витийствовала. А под шумок подсовывала «бедной девочке» кекс за кексом.
- … и сбежал! Синьор Вальдес за ним гонялся-гонялся, так все ж попусту!
- А что дома творится?
- Что там может твориться? Ритану Розалию в больнице оставили, сказали, на три – четыре дня. Старый Мондиго уехал, сказал, мол, не собирается он в этом бардаке участвовать. Альба Инес в истерике билась, ей лекарство вкололи, спит теперь. Паулина Мария у себя в комнате. Она пока еще слишком слаба, чтобы ходить и во всем той участвовать.
Тони кивнула.
- Я завтра приду к кузинам. Сегодня уже поздно, а завтра я их навещу. С утра, обязательно.
- Уж пожалуйста, ритана. Им сейчас тяжело,, особенно Пауле.
- Пауле? Не Альбе?
- да, ритана. Альба – та игрушку потеряла, вот и все. А Паула и болеет, и переживает, и за мать волнуется…
Тони кивнула. И Анита начала собираться домой с чувством выполненного долга. Женщина была собой очень довольна. Антония Лассара – девочка хорошая, умненькая, нечего ей тут…
Страдать по всяким подонкам?
Вот еще не хватало!
