Итак, нижняя рубаха. На нее надевается кафтан, да-да, так эта роскошь и называется. Опять-таки, какой – зависит от сословия. Часто его делают с разрезами, и золотом расшивают, и пуговицы из брюликов делают (приветик муженьку), чтобы показать и белье, и мышцы, и статус, и богатство…
Мода-с.
Не ждите от нее логики.
На ноги – лосины. Портки или трусы под них не носят. А вот то, что Мария приняла за засунутый огурец, да, оказалось гульфиком. Только здесь его использовали как хранилище для кошелька. Ну и прочего, самого ценного. Не додумались тут еще до карманов. Гусары – молчать!
Ну а сапоги, ботинки или тапочки – в зависимости от доходов.
Это для мужчин.
Для женщин примерно то же самое. Только слоев у них побольше.
Нижнее платье, нижняя юбка, потом еще одно платье – показатель статуса, опять-таки.
Для крестьянок есть только нижнее платье и верхнее. Купчихи и аристократки стараются надеть все слои. Нижнее платье прилегает к телу, его никому не показывают, его можно делать из любой ткани. На него надевается нижняя юбка, для придания объема нижней части тела. Здесь объемная корма – это красиво, модно и ее подчеркивают, чем могут. Хорошо еще, до турнюров не додумались! И подушечки на это место не подкладывают! Сверху что-то такое… кружевное, шелковое, чтобы можно было показать его в разрезах верхнего платья. Ну и собственно, верхнее платье.
Тут фантазия безгранична. Шелк, бархат, золото – любой каприз за ваши деньги.
Фасон, впрочем, тоже зависит от статуса.
Длинный подол – я по земле не хожу, грязь подолом не мету, я в карете езжу. Шнуровка сзади – у меня есть камеристка, я не сама одеваюсь. Длинные рукава, которые закрывают кисть, а то и все пальцы – я руками не работаю.
Головные уборы?
Для мужчин – берет. Для женщин или чепец, закрывающий волосы, или тот же берет, но это для замужних. И если муж разрешает.
А девушке лучше демонстрировать скромность.
Теоретически, конечно. Как уж там на практике выходит – зависит от человека. Вот у Марии все платья были глухие. Роскошные, конечно, но закрытые до горла, и глухие, как мешок с картошкой. Сексуальности в них было, как в костюме радиационной защиты.
Надо полагать, и в самой Марии тоже. Вот и тянуло мужика налево… бывает.
Мария не собиралась судить, кто, что и как. В своих-то отношениях не разберешься иногда, а в чужие грязными лапами лезть и вовсе ни к чему. Может, муж попался такой, который в постели толком ничего не умел, он же король, женщина и так должна помирать от счастья, если он ей под юбку полез! Может, Мария после рождения детей интерес потеряла, может, у нее изначально темперамента не было, может, и просто после родов ей неприятно стало. И такое тоже бывает.
Не спросишь – не узнаешь.
Но чтобы у королевы и косметики не было? Зато молитвенники роскошные, на каждом по полпуда драгоценных камней. Отодрать обложку, так год на нее прожить можно. Это не считая самих книг, шикарных и иллюстрированных!
Но тяжелые, заразы!
К огромному счастью Марии, читать по-местному она умела. Хоть что-то ей осталось от предшественницы. И память тела – тоже.
Она ловила себя на движениях, которые несвойственны Машке Белкиной. То изящный жест кистью, то наклон головы, то рассеянная улыбка, которая почему-то заиграла на губах…
Но кажется, для сопровождающих все было в порядке.
Маше еще и повезло. Эрра Розабелла еще когда проговорилась, что духовник ее величества был стар. Он приехал с ней из родного Картена, дожил до восьмидесяти лет и упокоился честь по чести, а святой отец Роман, который приехал к ней из Картена, только третий месяц как при ее величестве. Приехать не успел – попал в самый водоворот.
То король и королева ругаются, то фаворитка интригует, то придворные шипят гадами…
Не было у мужчины времени как следует присмотреться к подопечной.
А эрра Розабелла была действительно эталонной беспримесной дурой. Вот клинической.
Такой с утра скажешь: «дважды два равно четыре», а к вечеру услышишь, что с неба спустились сорок огнедышащих драконов, сожрали всех, до кого дотянулись, и, распевая песни, улетели в небеса. Сама придумает, сама поверит, сама забудет, сама удивляться будет. Да-да, и такие бывают.
Правда, иногда их лечат, а это вот оказался редкий случай. Как ее королева терпела?
А она особенно и не терпела, потому как у короля при одном виде эрры Розабеллы желчь разливаться начинала от ушей до пяток. Супруга о здоровье мужа заботилась, и сплавляла верную даму с глаз долой куда подальше. А уж когда все от королевы отвернулись, та и начала рядом крутиться, что та юла…
Не надо думать про эрру слишком хорошо. Она осталась не из преданности или верности. Просто дура такая, что не сообразила: надо удирать. Действительно дура.
Как поняла Мария, обострение у короля началось последние полгода, аккурат на Новогодье, и продолжалось и по сей день, так что психиатры точно неправы. Какое там весеннее обострение? Некоторых и по зиме накрывает! Покрыть бы такого муженька или матом, или асфальтом, очень хочется. Хотя сама себе Мария признавалась, что ей просто повезло.
Будь рядом кто-то, кто хорошо ее знает… да что там! Даже если бы ей пришлось в постель с мужем ложиться! Уже попалилась бы вчистую!
Уж простите, и она с этим боровом в постель не легла бы, разве что под общим наркозом (литр водки не предлагать - стошнит), и в постели себя все ведут по-разному. Кто-то активный, кто-то нет… да и кто его знает, какая тут степень сексуальной просвещенности? Мария догадывалась, что в средние века все знали, откуда дети появляются, и место это во всех подробностях видели, но… ах, я и не знала, что Пьер такой непросвещенный и не знает 148-ю позу из Камасутры. Может, и у короля с королевой что-то такое принято было? Там, он двигался, она молилась? Или наоборот?
Это священника морочить можно, но мужика, который это тело двадцать лет имел в своей постели? И точно знает, как оно себя ведет?
Да, никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу.
Если бы не карета, дорога Марии даже понравилась бы.
Рощи, апельсиновые и лимонные, деревни, небольшие таверны, виноградники и коптильни.
Эрланд очень удачно устроился. «Сапог» выдается в море и омывается теплым течением. Так что и зимы у них мягкие, и рыбы в достатке, и плодовые деревья они выращивают. С земледелием у них не очень, чернозема нету, а вот сады шикарные. И вино вкусное.
Цветы, опять же, розовое масло, наверняка и еще что-то есть. Но это уж Мария не знала, королевы бухгалтерией не интересуются. Ладно, ее предшественница, не интересовалась. А зря.
Шахт точно нету, серьезной промышленности тоже. Все кустарное. Хотя тут все на натуральном хозяйстве держится, не пришла еще пора фабрик и заводов. Гильдии есть, цеха, зародыши мануфактур, но этого мало. Это еще развивать и растить не одну сотню лет.
А еще страна очень солнечная. Отсюда, надо полагать, и мода на белокожих. Крестьяне-то здесь достаточно смуглые, загорелые, они же целый день на воздухе. Вот и Мария тоже… она не на воздухе, но кожа у нее смуглая.
Такая, золотисто-матовая, оттенок красивый, но с ним тоже надо уметь работать. Подчеркивать его яркими тонами в одежде, драгоценностями, может, и косметикой чуть-чуть. А если пытаться сделать из себя эталон моды… ой, мама, не надо! Такую кожу не отбелить, а Мария, похоже, пыталась.
Зря.
Маша надеялась только, что ей не достанется тело со ртутным отравлением, или с язвой.
Или… чего уж там!
С просвещенным сифилисом, который во времена оны гулял по Европе так, что Призраку Коммунизма и не снилось. Ежели муж греб под себя все, что двигается, мог и ЭТО загрести себе на ценное место. Очень даже запросто!
Только вот проверить и вылечить не получится, не те у нее возможности. И вообще в эти времена сифилис ртутью лечили, так что… выбирайте, дама, от чего вам помереть комфортнее!
Оставалось только молиться и надеяться.
- Мой король…
Диана присела в глубоком поклоне. Иоанн привычно обшарил взглядом шикарное декольте и облизнулся.
Ах, хороша!
И его! Только его! Если б вы знали, как это воодушевляет, когда на тебя такими восхищенными глазами смотрит молодая и прекрасная женщина! А Диана по праву считалась самой прекрасной девушкой Эрланда.
Шикарные огненно-рыжие волосы заплетены в причудливые косы, и украшены нитями с изумрудами, прекрасное лицо, громадные зеленые глаза, пухлые розовые губки, нежная, почти прозрачная белая кожа…
А фигура!
Там одна грудь чего стоит… уж на что у Иоанна руки крупные, но она в его ладонях не помещается. Уже примерялся…
Жаль, дальше никак зайти не получается, но Дианочку тоже понять можно. Она девушка чистая, честная, невинная, для нее любые отношения до брака просто немыслимы.
А он… он с ума сходит!
И Мария… неужели она не может понять? Ему необходим наследник! Он же не лишает ее своего расположения или дружбы… ну пусть уедет куда-нибудь в провинцию, в тихий замок, и живет там спокойно, доживает… Иоанн мысленно поставил Марию рядом с Дианой, и едва не скривился. Ну как, как можно сравнивать сушеную селедку и восхитительный нежный персик?
Да никак!
- Мое сокровище, - тихо отозвался Иоанн, приглашая любимую на танец, и страстно обнимая тонкую талию.
Ах, какие формы! Так руки сами и тянутся скользить чуть пониже талии, и еще пониже… кожа у Дианочки молочно-белая, так и облизал бы всю, словно кот – сливки.
Придворные внимали происходящему. Всем было понятно, звезда королевы закатывается, Мария обречена. Рано или поздно, так или иначе...
Если король решил поменять ее на новую очаровательную супругу, он своего добьется. Вопрос только, какой вариант он примет. Мягкий или жесткий?
Развод, смерть, высылка, или, к примеру, королеву поймают на измене и казнят? Да мало ли, что может быть?
Вот, о последнем и беседовали двое вельмож, стоя у окна.
Стояли, смотрели, как его величество кружит в страстном танце очаровательную рыженькую девушку, и в глазах их стыл смертный холод.
Эрр Виталис Эрсон племянницу оценивал здраво. Глупа, как блоха, и то – у насекомого, может, и побольше мозгов. Блоха-то жизнью каждый раз рискует, а Диана чем? Да ничем!
Трясет себе сиськами перед королем, намекает и завлекает. А у мужчины от видов и красот все мозги вниз стекли… что и надо. Если Дианка правильно игру поведет, король на ней и женится, рано или поздно, бывало уж такое. Раньше короли вообще предпочитали на своих эррах жениться, это уж потом начали между собой родниться. Ну, повязались вот, с Картеном. И что? Торговля хорошая, конечно, да кто ж ее рвать-то будет из-за бабы? Никто.
Есть там королева Мария, нет там королевы Марии, как шел грузопоток, так и идти будет через Северное море. Так и будут торговать, пиратов совместно гонять, почему нет?
А вот семья, которая свою бабу королю подсунет, получит хорошие преференции. И к трону приблизится, и ночную кукушку свою натаскать сможет. Сильно на Иоанна не повлияешь, не такой он дурак, но слово там, улыбка тут… по капельке, по краешку, по крошечке подправить курс – и будет Эрсонам много чего вкусного и полезного. К примеру, должность канцлера? К которой эрр Эрсон вот уже лет десять шел, и пытался приблизиться, но не получалось. Советником короля давно и прочно был эрр Димас Бустон, и ненавидел его Виталис так, что аж кушать не мог. Ей-ей, убил бы! Но если король хоть что прознает… тут и Виталису головы не сносить будет. А Иоанн может и прознать.
Димас не просто так сам по себе поднялся, считай, из грязи в князи, нищий, безземельный эрр, приехавший из провинции, был королю предан больше любой собаки. И его брак с Марией, кстати, тоже Димас устроил во времена оны. Посодействовал.
Сейчас это может сыграть против Димаса, если правильно выложить на стол карты.
Вот и разговаривал эрр Виталис с личным духовником короля – кардиналом Рентским. Осторожно, намеками прощупывал почву.
Понятно, пойти против Престола и Конклава кардинал не осмелится. Не тот у него вес, не тот характер. Исайя Рентский – трусливый слизняк, но при том жадный и умный, изворотливый и льстивый, считай, идеальный царедворец.
Но важно ведь правильно подать документы в Конклав. И представить ситуацию нужным образом, и знать, кому занести и сколько, что предложить, расклады и ниточки… что-то знал сам Эрсон, а вот что-то мог знать только Исайя. Если они сейчас сойдутся в цене, то и короля им будет легче обрабатывать с двух сторон, и опять же, свое решение будет легче протащить. Но…
Исайя был жаден до одурения, да и страх за свою шкуру еще добавлялся. Саймон Картенский не из тех королей, которым на мантию плюнешь, а они и не заметят. А тут все куда как серьезнее.
Кто-то верит, что разведенная королева будет жить долго и счастливо? Серьезно верит? Дайте, дайте сюда этого идиота, мы его в кунсткамеру отправим! Там, поди, таких беспримесных и не видывали!
Это сегодня Мария может дрогнуть и согласиться на развод, а что она завтра выкинет? Баба же? Пойдет и Престолу в ноги кинется, мол, опоили, околдовали, одурманили, угрожали… да мало ли что придумает обиженная баба? А Престолу тоже такое не надо, опять же, Триумвират штука такая, сложная. Баба другую бабу завсегда поймет, а и не поймет, так просто, из солидарности нагадит!
И что еще Многоликий придумает?
Для начала Виталис хотел перетянуть на свою сторону мужскую часть триумвирата. Правильно подать дело – это важно! Королю ведь нужен наследник, а жена его родить уже не способна. В таких случаях женщины действительно своей волей уходят в монастырь, или еще как-то освобождают мужа… всякое бывало. И если бы ее величество изъявила свое добровольное желание…
Тогда, считай, решение уже будет принято. И даже служитель Многоликого ни на что не повлияет.
Епископ был не против.
Димас и ему успел ногу отдавить, да еще как отдавить! С огоньком и радостно!
Дело в том, что люди благочестивы. И особенно они проникаются любовью к Богу накануне скорой встречи с Ним. Чувствует богатый эрр, что смерть приходит? Ну как тут не завещать церкви что-то хорошее и вкусненькое? А вдруг ему зачтется?
А вдруг ТАМ и финансовый вопрос рассматривать будут? А он вот, искренне, от всей души, завещает или дарит… и всем хорошо. И ему душевное спокойствие, и церкви денежка на карман, и Престолу процент. Честная десятина.
И в эту прекрасную и стройную схему влез Димас! Да как!
Двумя ногами, еще и грязи натащил, гад!!!
Как он вообще смел такое придумать!? Чтобы половину от полученного церковь добровольно отдавала в казну!?
Да тут каждое слово, считай, кощунство! А король-то это одобрил! И принял, и в других странах, на такое непотребство глядя, облизываться начали… Убивать за такое мало!!!
Так что план Эрсона у Исайи никакого отторжения не вызывал. Это ж как вкусно получается! От королевы они избавляются, а Дианочка начинает мужу объяснять, что Димас уже… слегка устарел. Нет-нет, не надо его разжаловать. Но, к примеру, не слишком ли он много сам берет? Не по чину, нет… опять же, слишком у него сильные связи с Картеном, а это плохо. Возьмет он так, да и порадеет Саймону, а чем это королевству обернется?
Нельзя, совершенно нельзя так безоглядно доверять всяким безземельным и наглым! Лучше на его место кого-то проверенного, к примеру, дядюшку. Неужели он своей племяннице хоть что-то во вред сделает? Да никогда, все у него на пользу семьи, все для дела.
Мода-с.
Не ждите от нее логики.
На ноги – лосины. Портки или трусы под них не носят. А вот то, что Мария приняла за засунутый огурец, да, оказалось гульфиком. Только здесь его использовали как хранилище для кошелька. Ну и прочего, самого ценного. Не додумались тут еще до карманов. Гусары – молчать!
Ну а сапоги, ботинки или тапочки – в зависимости от доходов.
Это для мужчин.
Для женщин примерно то же самое. Только слоев у них побольше.
Нижнее платье, нижняя юбка, потом еще одно платье – показатель статуса, опять-таки.
Для крестьянок есть только нижнее платье и верхнее. Купчихи и аристократки стараются надеть все слои. Нижнее платье прилегает к телу, его никому не показывают, его можно делать из любой ткани. На него надевается нижняя юбка, для придания объема нижней части тела. Здесь объемная корма – это красиво, модно и ее подчеркивают, чем могут. Хорошо еще, до турнюров не додумались! И подушечки на это место не подкладывают! Сверху что-то такое… кружевное, шелковое, чтобы можно было показать его в разрезах верхнего платья. Ну и собственно, верхнее платье.
Тут фантазия безгранична. Шелк, бархат, золото – любой каприз за ваши деньги.
Фасон, впрочем, тоже зависит от статуса.
Длинный подол – я по земле не хожу, грязь подолом не мету, я в карете езжу. Шнуровка сзади – у меня есть камеристка, я не сама одеваюсь. Длинные рукава, которые закрывают кисть, а то и все пальцы – я руками не работаю.
Головные уборы?
Для мужчин – берет. Для женщин или чепец, закрывающий волосы, или тот же берет, но это для замужних. И если муж разрешает.
А девушке лучше демонстрировать скромность.
Теоретически, конечно. Как уж там на практике выходит – зависит от человека. Вот у Марии все платья были глухие. Роскошные, конечно, но закрытые до горла, и глухие, как мешок с картошкой. Сексуальности в них было, как в костюме радиационной защиты.
Надо полагать, и в самой Марии тоже. Вот и тянуло мужика налево… бывает.
Мария не собиралась судить, кто, что и как. В своих-то отношениях не разберешься иногда, а в чужие грязными лапами лезть и вовсе ни к чему. Может, муж попался такой, который в постели толком ничего не умел, он же король, женщина и так должна помирать от счастья, если он ей под юбку полез! Может, Мария после рождения детей интерес потеряла, может, у нее изначально темперамента не было, может, и просто после родов ей неприятно стало. И такое тоже бывает.
Не спросишь – не узнаешь.
Но чтобы у королевы и косметики не было? Зато молитвенники роскошные, на каждом по полпуда драгоценных камней. Отодрать обложку, так год на нее прожить можно. Это не считая самих книг, шикарных и иллюстрированных!
Но тяжелые, заразы!
К огромному счастью Марии, читать по-местному она умела. Хоть что-то ей осталось от предшественницы. И память тела – тоже.
Она ловила себя на движениях, которые несвойственны Машке Белкиной. То изящный жест кистью, то наклон головы, то рассеянная улыбка, которая почему-то заиграла на губах…
Но кажется, для сопровождающих все было в порядке.
Маше еще и повезло. Эрра Розабелла еще когда проговорилась, что духовник ее величества был стар. Он приехал с ней из родного Картена, дожил до восьмидесяти лет и упокоился честь по чести, а святой отец Роман, который приехал к ней из Картена, только третий месяц как при ее величестве. Приехать не успел – попал в самый водоворот.
То король и королева ругаются, то фаворитка интригует, то придворные шипят гадами…
Не было у мужчины времени как следует присмотреться к подопечной.
А эрра Розабелла была действительно эталонной беспримесной дурой. Вот клинической.
Такой с утра скажешь: «дважды два равно четыре», а к вечеру услышишь, что с неба спустились сорок огнедышащих драконов, сожрали всех, до кого дотянулись, и, распевая песни, улетели в небеса. Сама придумает, сама поверит, сама забудет, сама удивляться будет. Да-да, и такие бывают.
Правда, иногда их лечат, а это вот оказался редкий случай. Как ее королева терпела?
А она особенно и не терпела, потому как у короля при одном виде эрры Розабеллы желчь разливаться начинала от ушей до пяток. Супруга о здоровье мужа заботилась, и сплавляла верную даму с глаз долой куда подальше. А уж когда все от королевы отвернулись, та и начала рядом крутиться, что та юла…
Не надо думать про эрру слишком хорошо. Она осталась не из преданности или верности. Просто дура такая, что не сообразила: надо удирать. Действительно дура.
Как поняла Мария, обострение у короля началось последние полгода, аккурат на Новогодье, и продолжалось и по сей день, так что психиатры точно неправы. Какое там весеннее обострение? Некоторых и по зиме накрывает! Покрыть бы такого муженька или матом, или асфальтом, очень хочется. Хотя сама себе Мария признавалась, что ей просто повезло.
Будь рядом кто-то, кто хорошо ее знает… да что там! Даже если бы ей пришлось в постель с мужем ложиться! Уже попалилась бы вчистую!
Уж простите, и она с этим боровом в постель не легла бы, разве что под общим наркозом (литр водки не предлагать - стошнит), и в постели себя все ведут по-разному. Кто-то активный, кто-то нет… да и кто его знает, какая тут степень сексуальной просвещенности? Мария догадывалась, что в средние века все знали, откуда дети появляются, и место это во всех подробностях видели, но… ах, я и не знала, что Пьер такой непросвещенный и не знает 148-ю позу из Камасутры. Может, и у короля с королевой что-то такое принято было? Там, он двигался, она молилась? Или наоборот?
Это священника морочить можно, но мужика, который это тело двадцать лет имел в своей постели? И точно знает, как оно себя ведет?
Да, никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу.
***
Если бы не карета, дорога Марии даже понравилась бы.
Рощи, апельсиновые и лимонные, деревни, небольшие таверны, виноградники и коптильни.
Эрланд очень удачно устроился. «Сапог» выдается в море и омывается теплым течением. Так что и зимы у них мягкие, и рыбы в достатке, и плодовые деревья они выращивают. С земледелием у них не очень, чернозема нету, а вот сады шикарные. И вино вкусное.
Цветы, опять же, розовое масло, наверняка и еще что-то есть. Но это уж Мария не знала, королевы бухгалтерией не интересуются. Ладно, ее предшественница, не интересовалась. А зря.
Шахт точно нету, серьезной промышленности тоже. Все кустарное. Хотя тут все на натуральном хозяйстве держится, не пришла еще пора фабрик и заводов. Гильдии есть, цеха, зародыши мануфактур, но этого мало. Это еще развивать и растить не одну сотню лет.
А еще страна очень солнечная. Отсюда, надо полагать, и мода на белокожих. Крестьяне-то здесь достаточно смуглые, загорелые, они же целый день на воздухе. Вот и Мария тоже… она не на воздухе, но кожа у нее смуглая.
Такая, золотисто-матовая, оттенок красивый, но с ним тоже надо уметь работать. Подчеркивать его яркими тонами в одежде, драгоценностями, может, и косметикой чуть-чуть. А если пытаться сделать из себя эталон моды… ой, мама, не надо! Такую кожу не отбелить, а Мария, похоже, пыталась.
Зря.
Маша надеялась только, что ей не достанется тело со ртутным отравлением, или с язвой.
Или… чего уж там!
С просвещенным сифилисом, который во времена оны гулял по Европе так, что Призраку Коммунизма и не снилось. Ежели муж греб под себя все, что двигается, мог и ЭТО загрести себе на ценное место. Очень даже запросто!
Только вот проверить и вылечить не получится, не те у нее возможности. И вообще в эти времена сифилис ртутью лечили, так что… выбирайте, дама, от чего вам помереть комфортнее!
Оставалось только молиться и надеяться.
***
- Мой король…
Диана присела в глубоком поклоне. Иоанн привычно обшарил взглядом шикарное декольте и облизнулся.
Ах, хороша!
И его! Только его! Если б вы знали, как это воодушевляет, когда на тебя такими восхищенными глазами смотрит молодая и прекрасная женщина! А Диана по праву считалась самой прекрасной девушкой Эрланда.
Шикарные огненно-рыжие волосы заплетены в причудливые косы, и украшены нитями с изумрудами, прекрасное лицо, громадные зеленые глаза, пухлые розовые губки, нежная, почти прозрачная белая кожа…
А фигура!
Там одна грудь чего стоит… уж на что у Иоанна руки крупные, но она в его ладонях не помещается. Уже примерялся…
Жаль, дальше никак зайти не получается, но Дианочку тоже понять можно. Она девушка чистая, честная, невинная, для нее любые отношения до брака просто немыслимы.
А он… он с ума сходит!
И Мария… неужели она не может понять? Ему необходим наследник! Он же не лишает ее своего расположения или дружбы… ну пусть уедет куда-нибудь в провинцию, в тихий замок, и живет там спокойно, доживает… Иоанн мысленно поставил Марию рядом с Дианой, и едва не скривился. Ну как, как можно сравнивать сушеную селедку и восхитительный нежный персик?
Да никак!
- Мое сокровище, - тихо отозвался Иоанн, приглашая любимую на танец, и страстно обнимая тонкую талию.
Ах, какие формы! Так руки сами и тянутся скользить чуть пониже талии, и еще пониже… кожа у Дианочки молочно-белая, так и облизал бы всю, словно кот – сливки.
Придворные внимали происходящему. Всем было понятно, звезда королевы закатывается, Мария обречена. Рано или поздно, так или иначе...
Если король решил поменять ее на новую очаровательную супругу, он своего добьется. Вопрос только, какой вариант он примет. Мягкий или жесткий?
Развод, смерть, высылка, или, к примеру, королеву поймают на измене и казнят? Да мало ли, что может быть?
Вот, о последнем и беседовали двое вельмож, стоя у окна.
Стояли, смотрели, как его величество кружит в страстном танце очаровательную рыженькую девушку, и в глазах их стыл смертный холод.
Эрр Виталис Эрсон племянницу оценивал здраво. Глупа, как блоха, и то – у насекомого, может, и побольше мозгов. Блоха-то жизнью каждый раз рискует, а Диана чем? Да ничем!
Трясет себе сиськами перед королем, намекает и завлекает. А у мужчины от видов и красот все мозги вниз стекли… что и надо. Если Дианка правильно игру поведет, король на ней и женится, рано или поздно, бывало уж такое. Раньше короли вообще предпочитали на своих эррах жениться, это уж потом начали между собой родниться. Ну, повязались вот, с Картеном. И что? Торговля хорошая, конечно, да кто ж ее рвать-то будет из-за бабы? Никто.
Есть там королева Мария, нет там королевы Марии, как шел грузопоток, так и идти будет через Северное море. Так и будут торговать, пиратов совместно гонять, почему нет?
А вот семья, которая свою бабу королю подсунет, получит хорошие преференции. И к трону приблизится, и ночную кукушку свою натаскать сможет. Сильно на Иоанна не повлияешь, не такой он дурак, но слово там, улыбка тут… по капельке, по краешку, по крошечке подправить курс – и будет Эрсонам много чего вкусного и полезного. К примеру, должность канцлера? К которой эрр Эрсон вот уже лет десять шел, и пытался приблизиться, но не получалось. Советником короля давно и прочно был эрр Димас Бустон, и ненавидел его Виталис так, что аж кушать не мог. Ей-ей, убил бы! Но если король хоть что прознает… тут и Виталису головы не сносить будет. А Иоанн может и прознать.
Димас не просто так сам по себе поднялся, считай, из грязи в князи, нищий, безземельный эрр, приехавший из провинции, был королю предан больше любой собаки. И его брак с Марией, кстати, тоже Димас устроил во времена оны. Посодействовал.
Сейчас это может сыграть против Димаса, если правильно выложить на стол карты.
Вот и разговаривал эрр Виталис с личным духовником короля – кардиналом Рентским. Осторожно, намеками прощупывал почву.
Понятно, пойти против Престола и Конклава кардинал не осмелится. Не тот у него вес, не тот характер. Исайя Рентский – трусливый слизняк, но при том жадный и умный, изворотливый и льстивый, считай, идеальный царедворец.
Но важно ведь правильно подать документы в Конклав. И представить ситуацию нужным образом, и знать, кому занести и сколько, что предложить, расклады и ниточки… что-то знал сам Эрсон, а вот что-то мог знать только Исайя. Если они сейчас сойдутся в цене, то и короля им будет легче обрабатывать с двух сторон, и опять же, свое решение будет легче протащить. Но…
Исайя был жаден до одурения, да и страх за свою шкуру еще добавлялся. Саймон Картенский не из тех королей, которым на мантию плюнешь, а они и не заметят. А тут все куда как серьезнее.
Кто-то верит, что разведенная королева будет жить долго и счастливо? Серьезно верит? Дайте, дайте сюда этого идиота, мы его в кунсткамеру отправим! Там, поди, таких беспримесных и не видывали!
Это сегодня Мария может дрогнуть и согласиться на развод, а что она завтра выкинет? Баба же? Пойдет и Престолу в ноги кинется, мол, опоили, околдовали, одурманили, угрожали… да мало ли что придумает обиженная баба? А Престолу тоже такое не надо, опять же, Триумвират штука такая, сложная. Баба другую бабу завсегда поймет, а и не поймет, так просто, из солидарности нагадит!
И что еще Многоликий придумает?
Для начала Виталис хотел перетянуть на свою сторону мужскую часть триумвирата. Правильно подать дело – это важно! Королю ведь нужен наследник, а жена его родить уже не способна. В таких случаях женщины действительно своей волей уходят в монастырь, или еще как-то освобождают мужа… всякое бывало. И если бы ее величество изъявила свое добровольное желание…
Тогда, считай, решение уже будет принято. И даже служитель Многоликого ни на что не повлияет.
Епископ был не против.
Димас и ему успел ногу отдавить, да еще как отдавить! С огоньком и радостно!
Дело в том, что люди благочестивы. И особенно они проникаются любовью к Богу накануне скорой встречи с Ним. Чувствует богатый эрр, что смерть приходит? Ну как тут не завещать церкви что-то хорошее и вкусненькое? А вдруг ему зачтется?
А вдруг ТАМ и финансовый вопрос рассматривать будут? А он вот, искренне, от всей души, завещает или дарит… и всем хорошо. И ему душевное спокойствие, и церкви денежка на карман, и Престолу процент. Честная десятина.
И в эту прекрасную и стройную схему влез Димас! Да как!
Двумя ногами, еще и грязи натащил, гад!!!
Как он вообще смел такое придумать!? Чтобы половину от полученного церковь добровольно отдавала в казну!?
Да тут каждое слово, считай, кощунство! А король-то это одобрил! И принял, и в других странах, на такое непотребство глядя, облизываться начали… Убивать за такое мало!!!
Так что план Эрсона у Исайи никакого отторжения не вызывал. Это ж как вкусно получается! От королевы они избавляются, а Дианочка начинает мужу объяснять, что Димас уже… слегка устарел. Нет-нет, не надо его разжаловать. Но, к примеру, не слишком ли он много сам берет? Не по чину, нет… опять же, слишком у него сильные связи с Картеном, а это плохо. Возьмет он так, да и порадеет Саймону, а чем это королевству обернется?
Нельзя, совершенно нельзя так безоглядно доверять всяким безземельным и наглым! Лучше на его место кого-то проверенного, к примеру, дядюшку. Неужели он своей племяннице хоть что-то во вред сделает? Да никогда, все у него на пользу семьи, все для дела.
