Правильно.
Всех тех, кто предотвратил гадкий ритуал. А Ирину приглашают особо.
Стрибог сработал не хуже сотового телефона и как-то оповестил своих служителей, что у него есть новая… не волхв, не жрица, но вот – есть. Отмеченная богом.
Замеченная.
А потому Ирину приглашают. Ровно через две недели, на рассвете…
Ирина спорить не стала.
- А все остальные? Ты пойдешь?
- Обязательно.
- А Кравцов? Твои люди?
- Должен кто-то пронаблюдать, чтобы все было в порядке?
Ирина хмыкнула.
Ну да.
Это не любопытство, и не уступки. Главное ж что?
Подобрать правильное название своему подвигу. Желательно – не матерное.
Кстати!
- А что с девочками?
Кирилл вздохнул.
- Сложный вопрос. Одна твердо решила к родителям не возвращаться, уехала в Москву.
- Это которая?
- Та, на которую вампир запал.
Ирина кивнула.
Ну, если уж вампир запал – пусть едет в Москву. Авось и там кого найдет. Обаяния там – лопатой не отгребешь.
- Еще три вернулись по домам. Пришлось провести разъяснительную работу, вызвали родителей, показали фотографии предыдущего жертвоприношения… все прониклись.
Ирина кивнула. И не вытерпела.
- А Маргарита?
Кирилл прикусил губу. Но тоже не вытерпел – и от души расхохотался.
- Кравцовы разводятся.
- Как? Вам же нельзя!
- Можно. Расходятся, развенчиваются, и Маргарита с матерью уезжают в Петербург.
- А…
- Дети остаются с отцом. Все, кроме Маргариты.
Ирина даже головой замотала. Верилось в это с трудом.
- И Петр так просто на это согласился?
Кирилл вздохнул.
Просто?
Да там визгу было столько – стадо мартышек себя интеллигентнее ведет на дележке кокоса. Все было - крики, угрозы, истерики…
Но женщины уперлись и пошли на принцип.
Маргарита орала, что хватит – она не позволит загубить себе жизнь! Она многое передумала, она едва не погибла, и это все благодаря отцу. Если бы он не давил, если бы дал ей нормально учиться, а не пихал замуж, если бы не устроил дома невесть что…
Орала и ее мать.
До женщины дошло, что она могла потерять дочь – и взрыв был страшен.
Рисковать родным ребенком?!
Да гори оно все трижды гаром! Развод!!! Разъезд!!! И пусть ее хоть загрызут – она развенчивается. И надеется в жизни больше супруга не увидеть!
Кравцов пытался бороться, но – классик писал!
Черт ли сладит с бабой гневной?!
Классик умный был, классик баб знал. *
*- А.С. Пушкин. Сказка о Мертвой царевне, прим. авт.
Попытки митрополита поговорить тоже были отметены с порога. Бить женщин было как-то не комильфо, опять же, полиция не поймет таких высоких семейных отношений, а словами они не убеждались.
Следовали крики, слезы, угрозы покончить жизни самоубийством и ославить гада-мужа на всю Россию…
Взять срок на обдумывание?
Пробовали предложить. Но куда там! Никаких сроков, никаких размышлений - ничего! Только бумаги на стол – и адьес, амигос!
Пришлось махнуть рукой и согласиться. Сейчас шум был совершенно ни к чему.
Да еще…
Волхвы.
Они намекнули, что хотели бы пообщаться с теми, кто выжил… все же Бог обратил внимание не только на Ирину, но и на детей…
Ирина только головой покачала. Вот почему Кирилл мотался и их пристраивал! Чтобы они были полезны церкви, а не волхвам, так?
Оборотень поднял руки в жесте отрицания.
- Не без этого, но я больше думал о детях. Им будет хорошо в новых семьях.
- Понятно.
- Ирина, я ведь не просто так. Я… - Кирилл замялся. Потер лоб, потупился. Сим вскочил на стол и гневно мяукнул на оборотня – да говори ты уже! И Кирилл решился. – Ирина… выходи за меня замуж? Пожалуйста.
На стол легла коробочка. Красненькая, маленькая, из ювелирного магазина.
Ирина медленно взяла ее в руки, открыла, полюбовалась изящным кольцом с изумрудом.
И медленно поставила на стол.
- Кирилл, я…
- Не отказывайся. Прошу тебя! Я знаю, я не лучший мужчина на земле. И характер у меня не ангельский, и вообще я оборотень, но… когда ты там лежала, я подумал, что лучше бы мне самому помереть. Вместо тебя. Я чуть с ума не сошел… и хочу сходить с него на законных основаниях! Я просто не знаю, как мне тебя уговорить. Но… я тебя люблю.
Кирилл уткнулся взглядом в стол и замолчал.
Ирина прикусила нижнюю губу. И решилась.
- Кирилл, дело в другом. Не в тебе, во мне.
- Оборотень не пара для ведьмы?
Ирина так треснула кулаком по столу, что чуть его не проломила.
- Кретин!
Рявк убедил Кирилла лучше любых красивых изречений. И оборотень поднял на девушку светлые глаза. Уже – с надеждой.
- Тогда что не так?
- Меня коснулся взгляд Стрибога.
- И?
- Мне нельзя венчаться. Мне нежелательно ходить в церковь. Скорее, я пойду на капище, если его откроют. Я могу выйти за тебя замуж, но даже крест никогда не надену. И что там будет с нашими детьми – неизвестно. Может, их это тоже коснется.
Про то, что она будет обязана Стрибогу, Ирина даже говорить не стала. Это слишком личное.
Есть вещи, которые должны оставаться между человеком и богом. И никак иначе.
Кирилл поднял брови.
- И это все причины?
- Их мало?
- Смотря кому. Но для меня это не так важно.
- Ты сейчас так говоришь. А что будет потом?
Кирилл покачал головой.
- Ирина, я знаю, что ты ведьма. Скажи мне, сколько раз за время нашего знакомства ты была в церкви?
Ирина задумалась.
- Один раз. Допрашивать потерпевших приходила.
- И? Что я должен думать о твоей завышенной религиозности?
Ирина невольно фыркнула.
Но – что поделать?
Ее воспитывали дед и бабушка. А они религиозностью не отличались. Скорее уж наоборот…
Подражать всем?
Мимикрировать, ходить в длинной юбке и кланяться?
Ирине это было решительно не по душе. К Богу приходят по доброй воле, а не по стадному инстинкту. А она теперь уже и прийти не сможет…
И это было обидно.
Да, вот такие мы, женщины. По доброй воле не ходила, но стоило лишить ее возможности – и Ирина тут же захотела пройтись в церковь.
А нельзя.
- А что я должна думать о твоем характере? Оборотень на службе у храма!
Кирилл стукнул кулаком по столу.
- Ирина, я тебе чем хочешь могу поклясться! Я не буду на тебя давить! Не буду ничего требовать. А дети… может, они родятся оборотнями. Может, ведьмами или ведьмаками. А может, и волхвами. Но я и их заставлять не буду!
- Насмотрелся на Кравцова?
Ирина задавала вопрос вроде бы легко, но попала в точку. Кирилл стукнул кулаком по столу вторично. Стол устоял – хорошая мебель, качественная.
- Да, насмотрелся! И для себя такого не хочу! Он ведь действительно хотел, как лучше. Детей с годика в церковь таскал! Книги им покупал из церковных лавок, молиться учил, заповеди вбивал… и что? Я был у него дома! И видел! Ритка сбежала? И мелкие за ней потянутся! И не удержишь, хоть ты его Библиями с ног до головы обвесь! Насильно к счастью и к вере не загоняют
Ирина кивнула.
Да, именно так. Мы считаем, что так будет лучше – и давим на родных, на близких, на друзей… мы стремимся осчастливить всех своим счастьем, и забываем спросить – оно тебе нужно?
Кто-то любит крабов, кто-то их не переносит. Аллергия у человека.
Кто-то блондин, кто-то брюнет. Кто-то любит красное, кто-то носит белое…
Это – жизнь.
А мы кромсаем всех под одну гребенку, и не думаем, что так нельзя. И если давить на пружину, она распрямится тебе в лоб.
Кравцов, бедолага, понял это на своем горьком опыте.
- Я думала, у них все наладится в семье. Ритка так плакала, там, на поляне….
- Поплакала – и стала кушать, - словами из «Руслана и Людмилы» ответил Кирилл. – Ничего у них не выйдет. Не будет там семьи, никогда. А я хочу семью. Настоящую…
Ирина опустила глаза.
- Ты же знаешь, как у меня было…
- Да. Знаю. И что?
- А если я такая же?
- Как кто?
- Как мои родители? Если я тоже буду гнобить одного ребенка ради другого, если…
- Ты причину для отказа ищешь? Или как?
Ирина только головой покачала.
- Я просто боюсь. Очень боюсь.
- А ты не бойся. Мы будем вместе – и это главное.
Ирина подумала минуту.
А потом подвинула коробочку к Кириллу.
- Ты мне должен его надеть?
- Да.
Кирилл медленно достал колечко из коробки. Коснулся губами чуть подрагивающих пальцев ведьмочки.
- Нам будет сложно, я не сомневаюсь. Но мы будем вместе. Мы обязательно справимся, обещаю тебе.
- Правда?
- Правда.
Кирилл притянул к себе ведьму, и наконец поцеловал. Да с таким пылом, что Ирина забыла обо всех своих сомнениях.
Разногласия?
Да черт с ними, с разногласиями! Когда человек так целуется…
Все у них получится, она это точно знает! И Ирина ответила на поцелуй так, что Сим смущенно спрыгнул со стола и ушел в комнату. Вы уверены, что коты не краснеют? Может, просто под шубкой не заметно!
Пусть одни побудут.
Светлана Сигизмундовна, которая предусмотрительно ушла в магазин, тихонько открыла дверь своим ключом.
Молодые люди стояли посреди кухни и целовались, как одержимые. И на столе стояла такая симпатичная коробочка…
Пожилая женщина расплылась в улыбке, и медленно отступила в свою комнату, стараясь не шуметь. Не надо мешать молодым людям. Она хочет внуков!
Много внуков!
Звонок раздался неожиданно.
- Слушаю?
- Ирочка, добрый день.
Вот уж кого девушка не ожидала.
Отец. И говорит так…
Какой же у него тон?
Виноватый. В первую очередь – виноватый, заискивающий, нервный… их там что – поленом пришибло? Вот радость-то!
- Был – добрый. Что нужно?
Лучше уж сразу расставить акценты, пока никто ничего себе не навоображал.
Отец на том конце замялся.
- Я… Ирочка, я понимаю, что мы были неправы. Наверное, что-то не так делали по отношению к тебе…
- Да неужели? – не удержалась Ирина от ехидства. – И кто вам помог прийти к такому прозрению?
Ответом мне было смущенное хмыканье.
Понятно. Вариантов у нее только два. Или из церкви, или из полиции. А кто еще, кому она еще нужна?
Правильно, никому.
Или…
- К нам приехала очень милая дама…
- Да?
- Эмма Марковна.
Слов у девушки не осталось. Только комментарии, причем непечатные. По косвенным можно было легко нарисовать себе всю картину.
Некромантка приехала в гости – и от души добавила всем ума. У нее это хорошо получилось. Отца напугали до икоты, мать до дрожи в коленях, а сестричка с мужем и так пуганные, им добавки не потребовалось. Объяснив, что ссориться с ведьмой опасно для жизни и здоровья поссорившихся, некромантка отбыла. И толика правды в ее словах была.
Даже если сама ведьма простит и забудет, мир все равно находится в равновесии. В глубине души каждый – каждый! – знает, хорошо или дурно он поступил, подлый поступок сотворил или героический. Можно запинать это знание поглубже, но себя-то не обманешь. Хотя…
Люди очень талантливые. Они – могут. Раз пятьсот повторят, что были правы, и убедят себя, что так положено.
А мир ты не обманешь.
Ему ври хоть до посинения, на весы идут только поступки. Твои слова там учитываться не будут, никак. Нет у мира юристов, и адвокатов тоже нет, есть только хрупкое равновесие чаш.
Вот и думайте.
Хотите вы, чтобы вам отлилось? А если учесть привилегированное положение ведьмочки, вам еще веселее будет. Или болезни, или неудачи, или все сразу и оптом, чтобы жилось веселее…
Будет!
Вот даже не сомневайтесь, что схлопочете и огребете.
Подумав обо всем, выслушав Женю и прикинув свои шансы, родители решили мириться. Для начала еще раз приглашали Ирину в крестные матери. Пришлось отказаться – по уважительной причине. В церковь Ирина теперь ходить не сможет.
Увы.
Пригласили приехать в гости. Хотя бы ненадолго, на пару дней.
Ирина опять ответила отказом – некогда. Дел сейчас будет, только успевай поворачиваться.
Отец подумал – и предложил третий вариант. Они могут приехать, на пару дней, повидаться с дочкой. Показать ей племянницу…
Ирина подумала пару минут, а потом махнула рукой.
Ладно.
Пусть приезжают. Она их как раз с женихом познакомит. Создадим видимость семьи, а лет через двадцать… да кто его знает?
Понятно, что дружбы никогда не будет, о родственных отношениях и мечтать глупо, а доверие… да разве можно такое серьезное слово – в таком контексте употреблять? Это уж и вовсе несолидно!
А что будет?
Хотя бы хорошие добрососедские отношения. Опять же, дети пойдут, им что-то надо будет объяснять про бабушку с дедушкой, подстраховаться придется, и детям все правильно разъяснить, но – пусть будут.
Жизнь длинная, и каким боком она повернется, и как тебя покусает – неизвестно. Мало ли кто пригодится?
Отец с радостью согласился приехать, а Ирина, шокированная тем, что думает о детях (ДЕТЯХ!!!) положила трубку. Может, это и есть мерило любви?
Вот с Женей она о детях не думала.
Они еще молодые, им бы для себя пожить пару лет, у него аспирантура, диссертация, там и докторская будет, а здесь? С Кириллом?
Дети…
И почему-то Ирина видела маленького рыжеволосого мальчика с такими же светлыми глазами, как у Кирилла, и с конопушками, как у нее самой. И думала, что мальчик обязательно будет волшебником. А если будет дочка, может, она и будет ведьмой, но и оборачиваться тоже будет.
И еще один мальчик. Копия Кирилла, но с ее зелеными глазами. Может, и еще дети будут, но вот этих троих она очень четко видела. Старший мальчик, девочка чуть помладше и совсем еще малыш. Серьезный и вдумчивый. Зеленоглазый исследователь окружающего мира.
Ирина знала, что это не предвидение. Но…
Так может быть.
Если она все сделает правильно.
Если они с Кириллом все сделают правильно.
И тогда…
Ирина зажмурилась, и на миг представила себе эту картину так четко, словно она была нарисована у нее на внутренней стороне век.
Большой дом.
Участок, на котором нет никаких английских газонов – пошли они ко всем чертям! Зато на участке, на зеленой лохматой траве отлично растут одуванчики. Желтенькие и веселые.
И их рвет девочка лет пяти. Плетет венок, надевает на голову рыжеволосого малыша. В стороне, на расстеленном одеяле, со старшим сыном играет в шахматы Кирилл. Ирина лежит рядом с книжкой и смотрит на эту идиллию.
И такое умиротворение накатывает…
Это – будет?
Если она не оплошает.
Если они с оборотнем сумеют преодолеть свои предрассудки, сделать шаг навстречу друг другу, может быть, чем-то поступиться…
Справятся?
Нет ответа.
Себя одолеть и есть самое сложное. То ли дело – враги. С ними проще, убил да и порадовался. А с собой?
Себя ломать невероятно трудно, все бы нам кто-то другой все поделал, а мы в сторонке на травке полежим…
Ничего.
Справится.
Вместе они еще и не с тем справятся. Лишь бы Кирилл согласился.
- Добрый день, Ирина Петровна.
- Олег Антонович, я рада вас видеть.
В больницу генерал не приходил. Но судя по тому, как зайчиками летал вокруг нее персонал….
Или звонок был. Или какой-то разговор.
Лечили девушку не хуже, чем иного олигарха, пол-литра крови на анализы извели, не говоря уж о прочих жидкостях.
- Как вы себя чувствуете?
- Отлично, Олег Антонович. А как с вашим делом?
Спрашивала Ирина больше для проформы. Что-то она уже узнала от друзей и знакомых, остальное посмотрит в отчетах. Та же Люся, которая забегала и приглашала на свадьбу, подружкой невесты, вполне может поднять свои знакомства.
Да и сама Ирина…
Посмотрит она это дело, ведьма даже не сомневалась. Так что обойдемся без лишних расспросов. Опять же, не генеральское это дело – во все детали вникать. Лучше она кого-то более осведомленного расспросит.
Всех тех, кто предотвратил гадкий ритуал. А Ирину приглашают особо.
Стрибог сработал не хуже сотового телефона и как-то оповестил своих служителей, что у него есть новая… не волхв, не жрица, но вот – есть. Отмеченная богом.
Замеченная.
А потому Ирину приглашают. Ровно через две недели, на рассвете…
Ирина спорить не стала.
- А все остальные? Ты пойдешь?
- Обязательно.
- А Кравцов? Твои люди?
- Должен кто-то пронаблюдать, чтобы все было в порядке?
Ирина хмыкнула.
Ну да.
Это не любопытство, и не уступки. Главное ж что?
Подобрать правильное название своему подвигу. Желательно – не матерное.
Кстати!
- А что с девочками?
Кирилл вздохнул.
- Сложный вопрос. Одна твердо решила к родителям не возвращаться, уехала в Москву.
- Это которая?
- Та, на которую вампир запал.
Ирина кивнула.
Ну, если уж вампир запал – пусть едет в Москву. Авось и там кого найдет. Обаяния там – лопатой не отгребешь.
- Еще три вернулись по домам. Пришлось провести разъяснительную работу, вызвали родителей, показали фотографии предыдущего жертвоприношения… все прониклись.
Ирина кивнула. И не вытерпела.
- А Маргарита?
Кирилл прикусил губу. Но тоже не вытерпел – и от души расхохотался.
- Кравцовы разводятся.
- Как? Вам же нельзя!
- Можно. Расходятся, развенчиваются, и Маргарита с матерью уезжают в Петербург.
- А…
- Дети остаются с отцом. Все, кроме Маргариты.
Ирина даже головой замотала. Верилось в это с трудом.
- И Петр так просто на это согласился?
Кирилл вздохнул.
Просто?
Да там визгу было столько – стадо мартышек себя интеллигентнее ведет на дележке кокоса. Все было - крики, угрозы, истерики…
Но женщины уперлись и пошли на принцип.
Маргарита орала, что хватит – она не позволит загубить себе жизнь! Она многое передумала, она едва не погибла, и это все благодаря отцу. Если бы он не давил, если бы дал ей нормально учиться, а не пихал замуж, если бы не устроил дома невесть что…
Орала и ее мать.
До женщины дошло, что она могла потерять дочь – и взрыв был страшен.
Рисковать родным ребенком?!
Да гори оно все трижды гаром! Развод!!! Разъезд!!! И пусть ее хоть загрызут – она развенчивается. И надеется в жизни больше супруга не увидеть!
Кравцов пытался бороться, но – классик писал!
Черт ли сладит с бабой гневной?!
Классик умный был, классик баб знал. *
*- А.С. Пушкин. Сказка о Мертвой царевне, прим. авт.
Попытки митрополита поговорить тоже были отметены с порога. Бить женщин было как-то не комильфо, опять же, полиция не поймет таких высоких семейных отношений, а словами они не убеждались.
Следовали крики, слезы, угрозы покончить жизни самоубийством и ославить гада-мужа на всю Россию…
Взять срок на обдумывание?
Пробовали предложить. Но куда там! Никаких сроков, никаких размышлений - ничего! Только бумаги на стол – и адьес, амигос!
Пришлось махнуть рукой и согласиться. Сейчас шум был совершенно ни к чему.
Да еще…
Волхвы.
Они намекнули, что хотели бы пообщаться с теми, кто выжил… все же Бог обратил внимание не только на Ирину, но и на детей…
Ирина только головой покачала. Вот почему Кирилл мотался и их пристраивал! Чтобы они были полезны церкви, а не волхвам, так?
Оборотень поднял руки в жесте отрицания.
- Не без этого, но я больше думал о детях. Им будет хорошо в новых семьях.
- Понятно.
- Ирина, я ведь не просто так. Я… - Кирилл замялся. Потер лоб, потупился. Сим вскочил на стол и гневно мяукнул на оборотня – да говори ты уже! И Кирилл решился. – Ирина… выходи за меня замуж? Пожалуйста.
На стол легла коробочка. Красненькая, маленькая, из ювелирного магазина.
Ирина медленно взяла ее в руки, открыла, полюбовалась изящным кольцом с изумрудом.
И медленно поставила на стол.
- Кирилл, я…
- Не отказывайся. Прошу тебя! Я знаю, я не лучший мужчина на земле. И характер у меня не ангельский, и вообще я оборотень, но… когда ты там лежала, я подумал, что лучше бы мне самому помереть. Вместо тебя. Я чуть с ума не сошел… и хочу сходить с него на законных основаниях! Я просто не знаю, как мне тебя уговорить. Но… я тебя люблю.
Кирилл уткнулся взглядом в стол и замолчал.
Ирина прикусила нижнюю губу. И решилась.
- Кирилл, дело в другом. Не в тебе, во мне.
- Оборотень не пара для ведьмы?
Ирина так треснула кулаком по столу, что чуть его не проломила.
- Кретин!
Рявк убедил Кирилла лучше любых красивых изречений. И оборотень поднял на девушку светлые глаза. Уже – с надеждой.
- Тогда что не так?
- Меня коснулся взгляд Стрибога.
- И?
- Мне нельзя венчаться. Мне нежелательно ходить в церковь. Скорее, я пойду на капище, если его откроют. Я могу выйти за тебя замуж, но даже крест никогда не надену. И что там будет с нашими детьми – неизвестно. Может, их это тоже коснется.
Про то, что она будет обязана Стрибогу, Ирина даже говорить не стала. Это слишком личное.
Есть вещи, которые должны оставаться между человеком и богом. И никак иначе.
Кирилл поднял брови.
- И это все причины?
- Их мало?
- Смотря кому. Но для меня это не так важно.
- Ты сейчас так говоришь. А что будет потом?
Кирилл покачал головой.
- Ирина, я знаю, что ты ведьма. Скажи мне, сколько раз за время нашего знакомства ты была в церкви?
Ирина задумалась.
- Один раз. Допрашивать потерпевших приходила.
- И? Что я должен думать о твоей завышенной религиозности?
Ирина невольно фыркнула.
Но – что поделать?
Ее воспитывали дед и бабушка. А они религиозностью не отличались. Скорее уж наоборот…
Подражать всем?
Мимикрировать, ходить в длинной юбке и кланяться?
Ирине это было решительно не по душе. К Богу приходят по доброй воле, а не по стадному инстинкту. А она теперь уже и прийти не сможет…
И это было обидно.
Да, вот такие мы, женщины. По доброй воле не ходила, но стоило лишить ее возможности – и Ирина тут же захотела пройтись в церковь.
А нельзя.
- А что я должна думать о твоем характере? Оборотень на службе у храма!
Кирилл стукнул кулаком по столу.
- Ирина, я тебе чем хочешь могу поклясться! Я не буду на тебя давить! Не буду ничего требовать. А дети… может, они родятся оборотнями. Может, ведьмами или ведьмаками. А может, и волхвами. Но я и их заставлять не буду!
- Насмотрелся на Кравцова?
Ирина задавала вопрос вроде бы легко, но попала в точку. Кирилл стукнул кулаком по столу вторично. Стол устоял – хорошая мебель, качественная.
- Да, насмотрелся! И для себя такого не хочу! Он ведь действительно хотел, как лучше. Детей с годика в церковь таскал! Книги им покупал из церковных лавок, молиться учил, заповеди вбивал… и что? Я был у него дома! И видел! Ритка сбежала? И мелкие за ней потянутся! И не удержишь, хоть ты его Библиями с ног до головы обвесь! Насильно к счастью и к вере не загоняют
Ирина кивнула.
Да, именно так. Мы считаем, что так будет лучше – и давим на родных, на близких, на друзей… мы стремимся осчастливить всех своим счастьем, и забываем спросить – оно тебе нужно?
Кто-то любит крабов, кто-то их не переносит. Аллергия у человека.
Кто-то блондин, кто-то брюнет. Кто-то любит красное, кто-то носит белое…
Это – жизнь.
А мы кромсаем всех под одну гребенку, и не думаем, что так нельзя. И если давить на пружину, она распрямится тебе в лоб.
Кравцов, бедолага, понял это на своем горьком опыте.
- Я думала, у них все наладится в семье. Ритка так плакала, там, на поляне….
- Поплакала – и стала кушать, - словами из «Руслана и Людмилы» ответил Кирилл. – Ничего у них не выйдет. Не будет там семьи, никогда. А я хочу семью. Настоящую…
Ирина опустила глаза.
- Ты же знаешь, как у меня было…
- Да. Знаю. И что?
- А если я такая же?
- Как кто?
- Как мои родители? Если я тоже буду гнобить одного ребенка ради другого, если…
- Ты причину для отказа ищешь? Или как?
Ирина только головой покачала.
- Я просто боюсь. Очень боюсь.
- А ты не бойся. Мы будем вместе – и это главное.
Ирина подумала минуту.
А потом подвинула коробочку к Кириллу.
- Ты мне должен его надеть?
- Да.
Кирилл медленно достал колечко из коробки. Коснулся губами чуть подрагивающих пальцев ведьмочки.
- Нам будет сложно, я не сомневаюсь. Но мы будем вместе. Мы обязательно справимся, обещаю тебе.
- Правда?
- Правда.
Кирилл притянул к себе ведьму, и наконец поцеловал. Да с таким пылом, что Ирина забыла обо всех своих сомнениях.
Разногласия?
Да черт с ними, с разногласиями! Когда человек так целуется…
Все у них получится, она это точно знает! И Ирина ответила на поцелуй так, что Сим смущенно спрыгнул со стола и ушел в комнату. Вы уверены, что коты не краснеют? Может, просто под шубкой не заметно!
Пусть одни побудут.
Светлана Сигизмундовна, которая предусмотрительно ушла в магазин, тихонько открыла дверь своим ключом.
Молодые люди стояли посреди кухни и целовались, как одержимые. И на столе стояла такая симпатичная коробочка…
Пожилая женщина расплылась в улыбке, и медленно отступила в свою комнату, стараясь не шуметь. Не надо мешать молодым людям. Она хочет внуков!
Много внуков!
***
Звонок раздался неожиданно.
- Слушаю?
- Ирочка, добрый день.
Вот уж кого девушка не ожидала.
Отец. И говорит так…
Какой же у него тон?
Виноватый. В первую очередь – виноватый, заискивающий, нервный… их там что – поленом пришибло? Вот радость-то!
- Был – добрый. Что нужно?
Лучше уж сразу расставить акценты, пока никто ничего себе не навоображал.
Отец на том конце замялся.
- Я… Ирочка, я понимаю, что мы были неправы. Наверное, что-то не так делали по отношению к тебе…
- Да неужели? – не удержалась Ирина от ехидства. – И кто вам помог прийти к такому прозрению?
Ответом мне было смущенное хмыканье.
Понятно. Вариантов у нее только два. Или из церкви, или из полиции. А кто еще, кому она еще нужна?
Правильно, никому.
Или…
- К нам приехала очень милая дама…
- Да?
- Эмма Марковна.
Слов у девушки не осталось. Только комментарии, причем непечатные. По косвенным можно было легко нарисовать себе всю картину.
Некромантка приехала в гости – и от души добавила всем ума. У нее это хорошо получилось. Отца напугали до икоты, мать до дрожи в коленях, а сестричка с мужем и так пуганные, им добавки не потребовалось. Объяснив, что ссориться с ведьмой опасно для жизни и здоровья поссорившихся, некромантка отбыла. И толика правды в ее словах была.
Даже если сама ведьма простит и забудет, мир все равно находится в равновесии. В глубине души каждый – каждый! – знает, хорошо или дурно он поступил, подлый поступок сотворил или героический. Можно запинать это знание поглубже, но себя-то не обманешь. Хотя…
Люди очень талантливые. Они – могут. Раз пятьсот повторят, что были правы, и убедят себя, что так положено.
А мир ты не обманешь.
Ему ври хоть до посинения, на весы идут только поступки. Твои слова там учитываться не будут, никак. Нет у мира юристов, и адвокатов тоже нет, есть только хрупкое равновесие чаш.
Вот и думайте.
Хотите вы, чтобы вам отлилось? А если учесть привилегированное положение ведьмочки, вам еще веселее будет. Или болезни, или неудачи, или все сразу и оптом, чтобы жилось веселее…
Будет!
Вот даже не сомневайтесь, что схлопочете и огребете.
Подумав обо всем, выслушав Женю и прикинув свои шансы, родители решили мириться. Для начала еще раз приглашали Ирину в крестные матери. Пришлось отказаться – по уважительной причине. В церковь Ирина теперь ходить не сможет.
Увы.
Пригласили приехать в гости. Хотя бы ненадолго, на пару дней.
Ирина опять ответила отказом – некогда. Дел сейчас будет, только успевай поворачиваться.
Отец подумал – и предложил третий вариант. Они могут приехать, на пару дней, повидаться с дочкой. Показать ей племянницу…
Ирина подумала пару минут, а потом махнула рукой.
Ладно.
Пусть приезжают. Она их как раз с женихом познакомит. Создадим видимость семьи, а лет через двадцать… да кто его знает?
Понятно, что дружбы никогда не будет, о родственных отношениях и мечтать глупо, а доверие… да разве можно такое серьезное слово – в таком контексте употреблять? Это уж и вовсе несолидно!
А что будет?
Хотя бы хорошие добрососедские отношения. Опять же, дети пойдут, им что-то надо будет объяснять про бабушку с дедушкой, подстраховаться придется, и детям все правильно разъяснить, но – пусть будут.
Жизнь длинная, и каким боком она повернется, и как тебя покусает – неизвестно. Мало ли кто пригодится?
Отец с радостью согласился приехать, а Ирина, шокированная тем, что думает о детях (ДЕТЯХ!!!) положила трубку. Может, это и есть мерило любви?
Вот с Женей она о детях не думала.
Они еще молодые, им бы для себя пожить пару лет, у него аспирантура, диссертация, там и докторская будет, а здесь? С Кириллом?
Дети…
И почему-то Ирина видела маленького рыжеволосого мальчика с такими же светлыми глазами, как у Кирилла, и с конопушками, как у нее самой. И думала, что мальчик обязательно будет волшебником. А если будет дочка, может, она и будет ведьмой, но и оборачиваться тоже будет.
И еще один мальчик. Копия Кирилла, но с ее зелеными глазами. Может, и еще дети будут, но вот этих троих она очень четко видела. Старший мальчик, девочка чуть помладше и совсем еще малыш. Серьезный и вдумчивый. Зеленоглазый исследователь окружающего мира.
Ирина знала, что это не предвидение. Но…
Так может быть.
Если она все сделает правильно.
Если они с Кириллом все сделают правильно.
И тогда…
Ирина зажмурилась, и на миг представила себе эту картину так четко, словно она была нарисована у нее на внутренней стороне век.
Большой дом.
Участок, на котором нет никаких английских газонов – пошли они ко всем чертям! Зато на участке, на зеленой лохматой траве отлично растут одуванчики. Желтенькие и веселые.
И их рвет девочка лет пяти. Плетет венок, надевает на голову рыжеволосого малыша. В стороне, на расстеленном одеяле, со старшим сыном играет в шахматы Кирилл. Ирина лежит рядом с книжкой и смотрит на эту идиллию.
И такое умиротворение накатывает…
Это – будет?
Если она не оплошает.
Если они с оборотнем сумеют преодолеть свои предрассудки, сделать шаг навстречу друг другу, может быть, чем-то поступиться…
Справятся?
Нет ответа.
Себя одолеть и есть самое сложное. То ли дело – враги. С ними проще, убил да и порадовался. А с собой?
Себя ломать невероятно трудно, все бы нам кто-то другой все поделал, а мы в сторонке на травке полежим…
Ничего.
Справится.
Вместе они еще и не с тем справятся. Лишь бы Кирилл согласился.
***
- Добрый день, Ирина Петровна.
- Олег Антонович, я рада вас видеть.
В больницу генерал не приходил. Но судя по тому, как зайчиками летал вокруг нее персонал….
Или звонок был. Или какой-то разговор.
Лечили девушку не хуже, чем иного олигарха, пол-литра крови на анализы извели, не говоря уж о прочих жидкостях.
- Как вы себя чувствуете?
- Отлично, Олег Антонович. А как с вашим делом?
Спрашивала Ирина больше для проформы. Что-то она уже узнала от друзей и знакомых, остальное посмотрит в отчетах. Та же Люся, которая забегала и приглашала на свадьбу, подружкой невесты, вполне может поднять свои знакомства.
Да и сама Ирина…
Посмотрит она это дело, ведьма даже не сомневалась. Так что обойдемся без лишних расспросов. Опять же, не генеральское это дело – во все детали вникать. Лучше она кого-то более осведомленного расспросит.
